Текст книги "Стражи - странники (СИ)"

Автор книги: Pelagea Sneake Marine

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

========== Пролог ==========

Как это уже вошло у меня в привычку, я лежала в кровати после насыщенного дня и обдумывала все то, что сегодня произошло. Честно, при одной лишь мысли об этом мне хотелось прожить день заново. Вообще, в моей жизни, очень короткой (всего 14 лет с небольшим мне сейчас), у меня не раз возникало желание прожить день, а то и неделю и даже месяц заново – слишком уж черными эти сроки были для меня. Конечно, по сравнению с ними сегодняшний день был не таким уж плохим, но испытанные мною эмоции заглушали понимание этого факта, блокируя разум. Не люблю, когда надо мной смеются. Причем особенно – безо всякого повода. Сегодня в школе одноклассники, как всегда, перебрасывались невинными шутками на перемене, и в какой-то момент попытались вовлечь в это меня. Но я лишь покраснела и отмалчивалась, пытаясь прогнать вставший в горле комок и из души обиду, пока одна из моих одноклассниц не отвлекла внимание на себя. Я была ей очень благодарна, но обида не уходила целый урок, да и сейчас была где-то внутри неприятным осадком.

А через урок произошло еще одно неприятное событие – нас всех рассадили, чтобы подружки и друзья не болтали между собой, и меня посадили с мальчишкой, который постоянно дразнил меня, называя обидными кличками. Я даже поспорить с этим не смогла – одноклассники тут же начали возмущаться, и затихли только когда услышали от классной, что никого она пересаживать не будет.

Оставшиеся два урока я сидела в напряжении – мой обидчик, Леша, все время тыкал мне в бок ручкой, шипел что-то отвлекающее, чиркал в моих тетрадях карандашом, пока я не отодвигала их подальше.

Вот поэтому-то я и хотела, чтобы вновь наступило утро этого дня. Тогда, возможно, я смогла все это исправить и сидела бы снова одна…

– Нравится одиночество?– отвлек меня от размышлений чей-то голос.

Я посмотрела на дверной проем, в который пробивался свет с кухни – мама сейчас что-то варила. Если не она, то кто?

Я машинально подняла голову вверх и вытаращилась на тот силуэт, который увидела – это был призрак!

Ужас, что парализовал меня, совсем скоро заменился на недоумение – фигура, сперва светившаяся холодным, синим свечением, понемногу обрела краски и стала девочкой лет 15, с длинными каштановыми волосами и темными глазами. Она была одета в платье, низ которого был странно-рваным – длинные куски материи чередовались с короткими, и самая минимальная длина была чуть ниже колен девочки, а самая максимальная – возле щиколоток. На платье был наброшен плащ, с такими же рваными краями, и цвет его и платья постоянно менялся, был подобием радуги – у одного края я заметила зеленый, а у другого – темно-фиолетовый.

– Ты так громко думала, что мне не составило труда услышать тебя,– сказала девочка с пренебрежением в голосе, отвлекая меня от созерцания ее наряда.

– Громко?– переспросила я недоумевающе,– что это значит? Я думала, мысли нельзя услышать.

– Для людей нельзя,– холодно поправила меня нежданная гостья,– или ты думаешь, что я человек?

Я покачала головой.

– Так кто же ты и почему здесь, можешь слышать, о чем я думаю?– посыпались разом вопросы из меня.

– Я – Элафия,– представилась девочка, снизившись так, что ее голые ступни почти коснулись пола – теперь мне не приходилось запрокидывать голову, глядя на нее,– cтраж-странник…

– Кто-кто?– переспросила я, удивившись необычности услышанного статуса.

– Страж-странник,– повторила Элафия в явном неудовольствии,– и здесь я потому, что меня назначили твоим cтражем.

– Зачем ты будешь сторожить меня?– спросила я с опаской в голосе,– я ведь ничего такого не делаю…

– Не путай сторожа и cтража,– оборвала меня гостья резким тоном,– cтражи не сторожат, а наблюдают и помогают. Ясно?

Теперь в ее тоне прозвучала нота угрозы, словно Элафия могла наказать меня как-то, если я скажу: «нет».

– А зачем наблюдать за мной? И кто тебя назначил моим стражем?

– Будешь много знать – скоро состаришься,– отозвалась Элафия холодно,– скажу лишь, что буду с тобой и днем, и ночью, но не постоянно – я ведь еще и странник.

– А почему ты сказала, что я громко думаю?– спросила я, найдя вопрос, на который еще не получила ответа.

– Все мы можем слышать мысли людей, но только тех, за кем наблюдаем постоянно,– терпеливо объяснила Элафия с таким видом, словно делает мне одолжение,– и чем больше эмоций владеет человеком во время размышлений, тем слышнее его мысли для нас.

– Значит, ты будешь наблюдать за мной, читать мысли…,– протянула я, осмысливая все только что узнанное,– очень на слежку смахивает.

– Мне не доставит это никакой радости,– произнесла Страж, одним своим видом подтверждая искренность заявленного,– я бы с удовольствием еще побыла только странником, но пришло мне время стать Стражем.

Из этих слов я поняла только то, что Элафия должна быть рядом со мной, невзирая на собственные желания, и в ближайшее время от нее избавиться не удастся. Эти мысли породили тяжелый вздох, который подавить мне не удалось – вот повезло!

– Ты меня так оглушишь,– поморщилась Элафия,– на мой взгляд, тебе жаловаться не на что.

Я задохнулась от возмущения, только собралась сказать все, что накопилось за день, но передумала – ни к чему это не приведет. Поэтому просто отвернулась к стене, принуждая себя успокоиться. Элафия сказала, что будет наблюдать, а не болтать – значит, надо попытаться заснуть.

Внезапное ощущение чего-то ледяного в желудке и приступа страха заставило меня подскочить на кровати, забыв о всяком сне. Я увидела вновь Элафию – та ухмылялась так, что мне захотелось отомстить ей. Я попыталась ударить ее, но с удивлением увидела, что моя рука прошла насквозь, не причинив никакого вреда стражу.

– Не трать силы зря – только я могу воздействовать на тебя, как cтраж,– ухмыльнулась Элафия,– мне захотелось немного поговорить с тобой, раз уж я теперь за тобой наблюдаю.

– А ничего, что сейчас полночь, а мне завтра рано вставать?– спросила я с зарождающимся гневом в голосе,– может, до утра подождешь?

– Какая ты нервная,– поморщилась Элафия, вновь воспарив к потолку,– или это оттого, что я нарушила твое одиночество?

– Какая ты догадливая,– передразнила я ее невольно,– может, теперь оставишь меня в покое?

– Покой тебе не поможет,– произнесла cтраж на удивление спокойно, глядя на меня пронизывающим взглядом,– завтра твои проблемы не исчезнут, если только ты не решишь их, конечно.

– Кто я, по-твоему?– спросила я, вновь начиная закипать,– как я могу остановить кого-то, кто любит шутить? Как могу отсесть, если нельзя? И тебя прогнать мне не удастся…

– Да, я не уйду, как бы нам обоим этого ни хотелось,– согласилась Элафия,– но в остальном у тебя есть, над чем подумать. Запомни, Катя – каждый человек хозяин своей судьбы. Захочешь – и решишь все свои проблемы.

– Можешь, подскажешь как, раз такая умная?– спросила я с иронией в голосе.

– Нет, ты сама должна найти ответ,– нагло ухмыльнулась Элафия,– а я буду наблюдать за твоими попытками и говорить «холодно – горячо».

Я возмущенно фыркнула, вновь отвернувшись к стене – что толку от нее? И лишь когда злость на cтража полностью ушла, я смогла уснуть…

========== Элафия ==========

Проснувшись на следующее утро, я сразу же вспомнила об Элафии, страже-страннике. Огляделась опасливо, приготовившись к ее презрительным и холодным репликам…. И даже испытала легкое разочарование, не увидев Элафию поблизости. Видимо, она еще ночью ушла и до сих пор не вернулась.

Свыкшись с этой мыслью, я почувствовала радость – перспектива быть под наблюдением меня очень напрягала. Теперь это напряжение ушло, и я с легким сердцем начала собираться в школу. И думала о словах Элафии, которые услышала, прежде чем уснуть. Она явно могла помочь мне, но не хотела, сказала, что я могу решить свои проблемы сама…. Только как? Если бы я была как все одноклассники, то не обращала бы внимания на безобидные шутки, не видела бы в них попытку унизить меня. И если бы я не враждовала с Лешей, соседство с ним не угнетало бы меня. Да и привыкнуть к постоянному присутствию рядом Элафии, наверное, смогла бы – ведь привыкают люди ко всему….

Завершив эту мысль, я поняла, что мне нужно поспешить. Поэтому максимально быстро собравшись, побежала в школу….

….– Привет, королек,– услышала я, когда на перемене после второго урока собралась выйти из кабинета, размять ноги – Леша только пришел, прогуляв первые два урока, но уже успел решительно загородить мне дорогу, неприятно ухмыляясь.– Не споешь на бис?

Я услышала смех мальчишек и пары-тройки девчонок, и залилась краской.

– Нет, не спою,– отозвалась я,– сам пой.

– Какой же из тебя тогда королек?– притворно удивился Леша,– те мастера петь. Больше на хорька смахиваешь.

И затянул:

– Наш королек-хорек никак не может определиться, то ли зверь он, то ли птица. То летает, то копает, но что лучше, он не знает….

Я попыталась пробиться мимо Леши, но он оттеснил меня назад, вновь затянув дразнилку. Ужасное чувство беспомощности наполнило мою душу, я была готова расплакаться….. Но тут мой обидчик, сделав быстрое движение рукой, дернул меня за прядь волос, выбившихся из-за плеча – довольно ощутимо. Боль породила гнев в моей душе, он быстро перерос в то чувство, которое зовут яростью. Но я этого не знала, и осознавала теперь только, что хочу сделать своему обидчику как можно больнее. И секундой позже, потеряв контроль над своими действиями и способность трезво думать, я начала беспорядочно махать руками, пытаясь ударить Лешу. Он замолчал на полуслове, попятился от меня, как-то странно улыбаясь…. А я орала на него, выкрикивала что-то обидное, и только когда гнев вместе с беспорядочными ударами и потоком слов вышел наружу, смогла понять, что мне нужно успокоиться, и поспешно вышла в коридор – Леша на моем пути больше не стоял. Невольно вспомнила слова Элафии о том, что каждый человек – хозяин своей судьбы. Да, вот это я исправила ситуацию, ничего не скажешь….

– У тебя, Катя, одни волнения,– услышала я внезапно тот голос, который еще вчера для меня был неприятен, а теперь стал самым благодатным для слуха,– я только пришла, а ты снова меня оглушила. Чувствуешь, что ли, что я возвращаюсь, и готовишь подобающее приветствие?

– Сейчас я даже рада тебе, Элафия,– сказала я, не заметив группу пятиклашек – они с удивлением покосились на меня, подумав, наверное, что я говорю сама с собой,– я последовала твоему совету, попыталась изменить что-то в своей жизни, а теперь вынуждена усмирять гнев.

– Уже применяешь мои советы и радуешься моему приходу?– удивилась Элафия,– я знала, что люди быстро привязываются к другим людям и стражам, но не думала, что в твоем случае это произойдет на второй день моего пребывания с тобой. Еще вчера ты хотела избавиться от меня. Но, видимо, ты отходчивая – вот и сейчас уже сама успокоилась, хотя только что напоминала небо во время грозы.

Я прислушалась к себе, и поняла, что страж права – гнев ушел бесследно.

– Кстати, тебе необязательно говорить вслух – я свободно услышу твои мысли,– произнесла Элафия, чем очень меня порадовала.

«Хорошо,– подумала я,– а тебя могу видеть только я?»

Элафия согласно кивнула, подтвердив мою догадку.

Мы бы, наверное, говорили и дальше, но тут прозвенел звонок на урок, и я поспешила в класс. Об обидных словах Леши и моей реакции на них я не забыла, потому и села рядом со своим обидчиком с опаской – что-то еще он мне приготовил?

К моему удивлению, ни на последующих уроках, ни на переменах Леша совсем не трогал меня, даже смотрел – и то мельком. Зато Элафия приставала с вопросами и сыпала без конца презрительными комментариями о моем поведении. Это все на последнем уроке так достало меня, что я чуть не воскликнула вслух, вовремя переведя рвущиеся наружу слова в мысли:

«Хватит мне мешать! Я же занята!»

И едва закончив, с удивлением огляделась – Элафии и след простыл. Сему факту я очень обрадовалась, и начала решать самостоятельную по алгебре, на которой уже 10 минут не могла сконцентрироваться из-за назойливого жужжания стража. Когда, интересно, она появится вновь? И не слишком ли свободно себя ведет, пренебрегая только что полученными обязанностями?…

Чувствительный тычок под ребра прервал мои мысли – я посмотрела на Лешу, собираясь прошипеть что-то злобное, но с удивлением увидела, что он показывает на мою тетрадь, глядя на меня умоляюще. Я знала, что он троечник, и в алгебре почти ничего не смыслил, помнила о его придирках ко мне…. Но все равно, несмотря на это, решила помочь ему, придвинув свою тетрадь ближе к Леше. При этом я продолжала решать примеры, искоса наблюдая за учительницей – вдруг что заподозрит. Но нам с Лешей везло – его списывание замечено не было, и мы беспрепятственно сдали свои работы вместе со всеми ребятами со звонком.

– Спасибо большое,– поблагодарил меня Леша с улыбкой, когда я собирала учебные принадлежности в сумку,– ты ведь могла и отказать, после всего…

– Ерунда,– произнесла я поспешно, не дав Леше договорить,– мне это ничего не стоило.

– А ты добрая,– вмешалась в беседу неожиданно появившаяся Элафия,– не ожидала от тебя.

«А я не ожидала твоего появления так быстро,– подумала я, едва удержав вскрик,– ты меня все время врасплох застаешь».

И только выйдя из школы, продолжила разговор:

«А чего ждала? Ты ведь меня совсем не знаешь!»

– Ошибаешься,– усмехнулась страж, паря рядом со мной,– я наблюдала за тобой вчера, и сегодня тоже. Помнишь, как мучила свою кошку только из чувства садизма?

Я промолчала – конечно, помнила, и очень сожалела об этом. Все началось с игры, как всегда, а остановилась я, только загнав кошку в угол и получив от нее, разъярившейся, три глубокие царапины. А после, весь вечер, меня мучило раскаяние….

– Ты мне показалась очень жестокой тогда,– продолжила Элафия, возвращая меня в реальность,– я бы отказалась стать твоим стражем, но глава нашего ордена уже связал нас.

«Ордена?– подумала я с интересом,– значит, вас много? А чем мы связаны?»

– Конечно много, как и людей,– подтвердила Элафия снисходительно,– существует 4 ордена стражей-странников. Когда мы переходим из ранга странников в ранг стражей, нас связывают главы орденов с людьми энергетическими нитями. Поэтому мы, хоть и странствуем, но в мгновение можем вернуться к одному и тому же человеку.

«А ваш орден, он какой? А остальные от него чем отличаются?»– мое любопытство разгоралось с большей силой.

– Ты мне не нравишься, поэтому я тебе ничего не скажу,– презрительно произнесла Элафия, холодно глянув на меня,– только когда заслужишь мое уважение, но это вряд ли.

Я смолчала, погасив костер обиды в душе – так меня задели эти слова. От ответных оскорблений меня удержало только знание того, что Элафия может за это наградить меня «теплым» подарком – ощущением ужаса и холодным клубком в области живота. Но за всем этим я забыла, что Элафия еще и мысли мои влегкую читает.

– Ты отвечаешь мне взаимностью сейчас,– усмехнулась она,– правда, в очень мягкой форме выражаешь это. Боюсь представить, что было бы, если бы я тебя, как тот Леша, довела – я бы, наверное, сразу поседела.

– Поседела?– невольно прыснула я, забыв об обиде на стража и о том, что говорить вслух необязательно,– мой гнев такой ядовитый?

– Нет, ты меня бы очень опытной сделала,– возразила мне Элафия с легкой улыбкой,– а от опыта, как ты, может, знаешь, седеют, и не только люди.

Я захихикала, почувствовав, что она просто пошутила, и, переключившись на взволновавший меня только что вопрос, произнесла:

– А сколько тебе, кстати? Выглядишь ты, как моя ровесница, но, наверное, вам, как стражам, уже столько…

– Мы не живем постоянно в вашем мире, и счет у нас идет не в годах и днях,– пояснила Элафия,– и нет для нас понятия «возраст», только понятие «опыт». Я в этом смысле еще только начинаю расти – ты моя вторая подопечная.

– А что с первым?– спросила я заинтересованно,– почему ты перестала быть его стражем?

– Потому что настал мой черед быть странником,– пояснила Элафия туманно, легко улыбнувшись – словно вспомнила что-то хорошее,– так и тебя я когда-нибудь перестану опекать.

«Это хорошо,– подумала я,– побыстрее бы».

Этот мой комментарий Элафия будто не услышала, и разговор сам собой увял.

А я, обратив внимание на действительность, увидела, что стою рядом с лифтом…

…– Ой, а что это у тебя на плаще за знак?– спросила я, когда вечером, в темноте, увидела Элафию со спины и горящий на ее плаще ясным синим светом загадочный знак из различных фигур, приведший меня в восхищение – радуга красок плаща не задевала его, обегая сторонами, как река – берега.

– Знак стражей,– отозвалась Элафия, повернувшись ко мне лицом и отрываясь от созерцания моей комнаты,– его носят все стражи всех орденов. Есть еще у каждого ордена свой знак, но его видно только когда свершается переход из ранга в ранг.

– Так ты мне не скажешь, что у вас за ордена и чем они отличаются?– спросила я с затаенной надеждой в голосе.

Элафия пронзила меня своим долгим, немигающим взглядом, от которого мне стало не по себе.

– Хорошо, я расскажу тебе – ценю настойчивость,– произнесла она, наконец, обрадовав меня,– наши ордена отличаются по цели, которой руководствуются стражи, находясь рядом с человеком. Каждый из нас может единовременно опекать только одного человека, но у самого человека может быть больше одного стража – в зависимости от его потребности в них. Мой орден – Орден Равновесия, помогает духовному совершенствованию людей, учит сдерживать эмоции от стихийных проявлений. Орден Вдохновения направляет стражей к одаренным людям для создания связи с другими мирами и обеспечения вдохновения. Стражи Ордена Созидания, помогают людям в тяжелых жизненных невзгодах, при тяжелых болезнях и смерти близких людей. И четвертый орден – Орден Просветления – направляет своих стражей к умирающим людям, подготавливая их к переходу в другие миры.

– Ого,– протянула я, осмысливая только что услышанное,– а что за другие миры?

– Их много и они разные. По ним мы странствуем, будучи в ранге странника. Их описывать очень долго, и, если я когда-нибудь и сделаю это для тебя, то не сейчас.

Я не особо огорчилась – информации итак хватало. Я попыталась представить, как все это происходит, и вдруг задумалась над другим вопросом – а где все эти ордена существуют? В других мирах? Вместе, или по отдельности?

– Не существует такого мира, в котором и только в котором обитали бы все стражи всех орденов,– ответила на мой вопрос страж,– мы странствуем по мирам и надолго в одном не задерживаемся. Зачастую мы не видим стражей из других орденов, поэтому и не знаем своих соратников.

– Вот как?– переспросила я удивленно,– но всех своих соратников по ордену ты знаешь или хотя бы видела раз?

Элафия кивнула.

– Как только в орден вступает новый страж, все его новые соратники собираются на посвящение, оставляя ненадолго своих подопечных и отвлекаясь от странствий.

– А откуда приходят новые стражи?– продолжала спрашивать я,– из других миров, да?

– Верно. Некоторые когда-то были людьми, но только посвященные могут стать стражами, остальные попадают в другие миры или опять на землю.

Я хотела, было, спросить, помнит ли Элафия, кем она была до стража, но в этот момент она произнесла:

– Все, хватит вопросов на сегодня, я уже сказала достаточно для начала. Тебе пора спать.

– А я не хочу,– заявила я решительно – спать мне и правда совсем не хотелось теперь,– еще немного, если полежу, может, усну.

– Тебе колыбельную спеть?– ехидно поинтересовалась страж, приблизившись к моему дивану.

Я усмехнулась:

– А можешь? Только не надо опять на меня страх навевать, ладно?

– Мы не только так можем на людей воздействовать,– с мягкой улыбкой произнесла она,– есть еще один способ, и я его сейчас продемонстрирую.

Я не успела что-то сказать или подумать, как почувствовала вдруг упоительную легкость и беспричинную радость, а в области солнечного сплетения – клубок тепла, который быстро распространился по телу. Я заметила, что улыбаюсь, но не смогла перестать делать это – состояние это длилось около пяти минут и даже после не ушло, а осталось невесомым, легким чувством покоя.

– Мне это воздействие больше нравится,– протянула я,– оно такое… хорошее.

– А кто тебя спрашивает,– нагло ухмыльнулась страж, вновь поразив меня,– как захочу, так и буду на тебя воздействовать.

– Ну ты….,– я задохнулась, не найдя подходящего слова,– вредная,– закончила, чуть помедлив.

– Это для меня вроде комплимента,– отозвалась Элафия с усмешкой, воспарив к потолку вновь,– ты и правда добрая, раз даже в пылу гнева не сыпешь оскорблениями.

– Я нормальная,– буркнула я, еще злясь на стража,– меня в себе все устраивает.

– Ты просто не можешь взглянуть на себе со стороны, чтобы охватить все достоинства и недостатки. Но я тебе помогу в этом, и совсем скоро ты станешь совсем другим человеком,– осчастливила меня страж.

– Не хочу быть другим, буду собой,– упрямо заявила я,– я не обязана тебя слушаться и подчиняться тебе.

Элафия ехидно улыбнулась, приблизилась ко мне вновь…. Чувство страха и холодного комка в животе поразило меня и заставило серьезно обдумать последние слова.

– Теперь ты думаешь иначе, правда?– произнесла страж сладеньким голоском – таким обычно с маленькими детьми разговаривают,– вот видишь – главная здесь, все-таки, я.

– Еще бы, с такой-то силой,– сказала я невесело,– я ведь беззащитна перед тобой.

– Без причины я на тебя воздействовать не буду, не бойся,– успокоила меня Элафия,– я ведь должна помогать тебе, а не угнетать и уничтожать морально.

– Что ты и делаешь,– не сдержала негодующих слов я.

– Это просто демонстрация превосходства – я ведь на тебя только раз воздействовала,– поправила меня с легкой улыбкой страж,– и строгость. Поверь, это все поможет тебе расти внутренне.

Я лишь раздраженно фыркнула, воздержавшись от комментария – согласиться с Элафией я никак не могла. По ее ехидной улыбке я поняла, что она в курсе моего недовольства, но никаких слов она мне говорить не стала, вернувшись к созерцанию моей комнаты.

– У тебя тут как-то мрачно все,– произнесла она, когда я уже начала засыпать, обняв обеими руками подушку.

– А что ты хотела – сейчас же ночь,– откликнулась я сонным голосом, даже глаза не открыв.

– Нет, не в том смысле мрачно,– возразила мне страж,– я про окружающие все здесь эмоции – они по большей части, только негативные. Лишь некоторые предметы имеют положительную энергетику. Видимо, воспоминания у тебя не очень светлые.

– Всякие,– отозвалась я коротко, не желая сейчас распространяться на эту тему,– как и у всех.

– Нет, не как у всех,– возразила Элафия, рассматривая мой шкаф с книгами,– у моего предыдущего подопечного было намного лучше.

– Рада за него. Наверное, поэтому ты так быстро ушла от него, а со мной тебе возиться и возиться…

– Это ты верно заметила. И пока ты будешь спать, я подумаю, как решить этот вопрос.

Я лишь фыркнула, вновь утыкаясь в подушку. Мне почему-то казалось, что воплощать в жизнь свою задумку она начнет очень нескоро….

Утром, вопреки моему ожиданию, открыв глаза, я увидела Элафию перед собой – она с усмешкой смотрела на меня тем презрительным взглядом, от которого мне становилось не по себе.

– Наконец, проснулась,– произнесла она,– как же вы, люди, долго спите.

– А вам, стражам, сон не нужен?– спросила я деревянным ото сна голосом, выбираясь из-под одеяла.

– Нет, мы бодрствуем постоянно,– отозвалась страж, зависая под потолком,– оттого и имеем возможность расти духовно.

– Не заметила, что ты выросла духовно. Может, только твоя вредность увеличилась.

– А ты и не сможешь это заметить,– отозвалась Элафия свысока,– это ведь внутренние изменения.

– Да не особо и хотелось – себя вполне хватает,– фыркнула я,– только странно, что ты, как вчера, не ушла.

– Изучала твое прошлое,– отозвалась Элафия, ввергнув меня в изумление,– во время сна ты расслабленна и я могу увидеть любое твое воспоминание. Теперь я знаю о тебе даже то, что ты не знаешь.

– Как мило,– буркнула я мрачно,– и зачем это тебе?

– Теперь я буду знать, как именно воздействовать на тебя и в каком направлении начинать твое духовное совершенствование. Но еще мне интересно, что у тебя с этим мальчиком получится.

– С Лешей, что ли?– переспросила я в недоумении,– да ничего не получится. Врагами, наверное, уже не будем, но и другом своим я его не вижу.

– А я чувствую, что это вполне возможно, и даже более того,– улыбнулась Элафия,– так что собирайся в школу скорее.

Я лишь презрительно фыркнула – до урока оставалось еще порядочно времени, и особо спешить мне смысла не имело. Поэтому я в обычном темпе поела и оделась, стараясь не обращать внимания на назойливое жужжание стража.

– Ты этого не знаешь, но именно я помогла тебе вчера, в противоборстве с тем мальчиком,– говорила она самодовольно, когда я уже шла по осенней улице, освещенной недавно взошедшим солнцем,– я подсказывала тебе на подсознательном уровне способы выхода из той ситуации, и один из них ты использовала.

– На подсознательном?– переспросила я недоумевающе, упустив из виду нахальность стража,– это как?

– Ты это не осознаешь, но можешь почувствовать,– объяснила страж,– так что я уже помогла тебе совершенствоваться духовно, и не собираюсь останавливаться на этом.

– Спасибо, но я сама справлюсь,– заявила я решительно, забыв, что говорить вслух – необязательно,– мне от тебя ничего не нужно.

– Ну-ну,– протянула Элафия с усмешкой,– посмотрим, будешь ли ты говорить так и дальше.

Я оставила это замечание без комментария, и путь до школы мы проделали в молчании.

Уже на середине первого урока я выкинула слова стража из головы – это сделать было очень легко, так как Элафия в очередной раз куда-то улетучилась. А вторым у нас была алгебра, и в конце урока учительница огласила наши оценки за самостоятельную. У меня, как всегда в таких случаях, ускоренно забилось сердце, замирая и, словно бы покрываясь льдом на каждой паузе перед очередной фамилией. Услышав свою и сразу после – Лешину фамилию, я вся напряглась, но учительница не стала меня долго томить, сказав:

– Вам, за совместную работу, я ставлю одну оценку на двоих. Сами сможете разделить 4 на 2?

Я потупилась, ясно почувствовав, как щеки мои пылают.

– Остается надеяться, что впредь вы будете думать каждый своей головой. Иначе двойка для вас обоих станет постоянной отметкой.

Я ощутила жгучий комок обиды где-то в горле, попыталась сдержать слезы…. Но, как всегда, безуспешно – они неудержимо текли, капая с носа на тетрадь и оставляя на ней водяные кляксы. За эту плаксивость я ненавидела себя всегда – обычным укором, плохой оценкой меня очень легко можно было довести до слез. Вот и теперь я очень хотела, но не могла остановиться, и, услышав спасительную трель звонка, поспешно выскочила из класса.

Успокаивалась я чуть ли не всю перемену – даже после того, как я умылась, слезы продолжали течь. Кое-как я отвлеклась, и, забрав свои вещи из кабинета, направилась на литературу.

Никто из моих одноклассников ничего не заметил и ничего у меня не спрашивал, к моей радости. Даже Леша, что теперь и не смотрел на меня.

«Еще бы – разревелась, как девчонка ясельная,– подумала я, пытаясь сосредоточиться на материале, который объясняла учительница,– и из-за чего – пустяка какого-то».

Эти мысли едва не вызвали у меня слезы вновь, поэтому я запретила себе думать на эту тему дальше, уделив все внимание уроку…

…– Не против, если мы вместе пойдем?– услышала я неожиданно голос Леши.

Уроки уже закончились, и я направлялась домой, когда меня нагнал мой сосед по парте. Пожав плечами, я продолжила путь вместе с Лешей, припоминая, что он живет в соседнем с моим доме.

– Ты… прости, что так подставил,– выдавил он из себя минут через пять, избегая смотреть мне в глаза,– я ж не знал, что Раиса тебе двойку влепит…. Мне-то не привыкать…

Он замялся, бросив на меня быстрый взгляд – не сержусь ли я? А я, поняв, что он с алгебры терзался чувством вины, испытала к нему что-то вроде симпатии.

– Проехали,– замяла я тему раскаяния,– считай, что мы оба виноваты.

Леша удивленно посмотрел на меня, но ничего не сказал. А я, в порыве добрых чувств подумав о его плачевном состоянии по алгебре, внезапно предложила, толком не думая:

– А хочешь, я с тобой позанимаюсь? Тогда и списывать не придется.

– Не надо,– хмуро откликнулся Леша, глубоко засунув руки в карманы джинсов,– только время потеряешь, а научить ничему не сможешь. Если мать меня не научила, то тебе-то где? Одно слово – дубина я….

– Это тебе мать так говорит?– спросила я.

Леша кивнул, носком кроссовки пнув подвернувшийся под ноги камешек – он пролетел метра два, исчезнув в густых кустах.

– Если бы и меня так родители учили, я бы тоже только тройки-двойки хватала,– хмыкнула я,– ты, думаю, тоже можешь головой поработать.

Леша недоверчиво посмотрел на меня, словно думал, что я шучу.

– А тебе сложно не будет?– спросил он после небольшой паузы.

– Совсем несложно. Часа занятий должно хватить.

Леша согласно кивнул.

– Спасибо. Тогда давай завтра начнем? Приходи ко мне часам к 4.

– А квартира какая?

– 11. Ну, до встречи?

– До встречи,– отозвалась я, устремившись к своему дому.

«Только не говори, что и эту идею ты мне подала подсознательно»,– подумала я, обращаясь к Элафии – она появилась только что, уже не удивив меня внезапностью.

– Нет, такую идею я подсказать тебе не могла,– усмехнулась страж,– вопросы помощи другим людям не по моей части, я отвечаю только за твой духовный рост.

– Да, это очень большая и важная задача,– протянула я с сарказмом в голосе,– тебе бы с этим справиться.

– В этом моя задача,– отозвалась Элафия серьезно,– поэтому я справлюсь.

Я не стала что-то добавлять – уже вошла в квартиру и углубилась в мысли о еде и желанном отдыхе.

– Скажи мне самое хорошее воспоминание,– неожиданно услышала я голос Элафии.

– Зачем?– спросила я подозрительно,– ты ведь и так знаешь это.

– Мне нужно знать твое мнение. Оно ведь может не совпасть с моим.

– 2 недели у родственников, в 9 лет,– отозвалась я, особо не задумываясь – до сих пор частенько вспоминала то время, когда я каждый день купалась в небольшом озере, загорала, лакомилась фруктами и разными вкусностями и складывала большие паззлы с красивыми пейзажами.

– Я так и думала,– удовлетворенно улыбнулась Элафия,– а самое плохое?

Я помедлила с ответом – очень уж не хотелось пересказывать то, что я уже давно пыталась забыть.

– Девчонки в лагере смеялись надо мной,– произнесла я неохотно,– я не знала обидных слов, даже широко распространенных, и использовала бытовые, типа грязной тарелки. Это смешило их еще больше. Мне тогда было 8 лет.

– Да,– кивнула Элафия,– поэтому теперь ты не выносишь, когда смеются или просто шутят над тобой.