Текст книги "Молочник (СИ)"
Автор книги: noslnosl
сообщить о нарушении
Текущая страница: 52 (всего у книги 57 страниц)
К окончанию ужина в дом ввалилась Нимфадора, на ней была окровавленная и рваная одежда, девушка была бледная и едва стояла на ногах. К ней тут же бросился Люпин.
– Эпи… – начал было колдовать он, придержав девушку.
– Стой, курва! – громко воскликнул я, подскакивая к оборотню. – Ты что творишь? Хотел залечить раны, даже не промыв? Слово сепсис тебе ни о чём не говорит, старик? Клади её на стол. Винки – убери со стола и неси мою сумку.
Домовая эльфа тут же освободила обеденный стол и у неё в руках оказалась моя сумка. Люпин не стал обижаться на резкие слова, он подхватил Тонкс и уложил её на стол, тут же принялся срезать ткань, чтобы оголить рваную рану на боку. Стоило голове девушки очутиться на столешнице, как она отключилась.
Гарри и Гермиона засуетились, стали метаться по столовой, пока Сириус крепко не схватил обоих.
– Стойте, не мешайте, – сказал Блэк.
– Я знаю пару медицинских заклинаний, – сказала Гермиона.
– Римус тоже знает несколько заклинаний, но Колин дал дельный совет.
Рядом с головой Нимфадоры я выложил несколько флакончиков: Кроветворное, Укрепляющее, Рябиновый отвар. В это время Римус промывал рану. Затем в ход пошли зелья и заживляющие чары. Я использовал диагностические чары и полез за Костеростом.
– Трещины в нескольких рёбрах, трещина черепа, ушиб головы, вероятно, ещё сотрясение мозга, – чётко и спокойно доложил я Люпину.
Оборотень молча кивнул, стал поить Тонкс отмеренными дозами зелий и накладывать очередные медицинские чары.
– Ох, Мерлин, бедная Тонкс, она пострадала из-за меня, – убитым голосом просипел Гарри.
– Не стоит заниматься самобичеванием, Гарри, – успокаивающе произнесла Гермиона, – Тонкс знала, на что пошла, когда присоединилась к Ордену феникса… Колин, откуда у тебя столько зелий?
– Тренировался в зельеварении, – пожал я плечами.
Не стану же говорить всей правды, что лишь небольшая часть зелий является результатом тренировок, остальное украдено у Слизнорта. Гермиона и так слишком много обо мне знает, зря я тогда в парке продемонстрировал пистолет, надо было как-то иначе решать проблему. Но все мы умны задним умом, а тогда… Да, тогда меня обуяло некое чувство, когда хочется то ли похвалиться, то ли выпендриться перед девушкой, показать свою нереальную крутость. А какая крутость, когда три крепких парня будут тебя избивать, поскольку нельзя использовать волшебство, а потом на твоих глазах изнасилуют девушку? То ли дело пистолет – берёшь его в руки и ощущаешь уверенность, силу, власть.
Нимфадору удалось откачать, но очнулась она лишь рано утром. К утру Грюм так и не появился, отчего все пребывали в безрадостном настроении. Я, Гарри, Гермиона и Сириус собрались возле спальни, в которой находились Римус и Нимфадора.
– Дора, что случилось? – спросил оборотень.
– Стоило покинуть здание министерства, как мы угодили в засаду Пожирателей, – тихим голосом ответила девушка. – Мы ждали чего-то похожего, поэтому заранее обсудили план отступления, сразу же разделились и разбежались в разные стороны. За нами, точнее, за мной в виде Гарри в компании Кингсли Бруствера, погнались Пожиратели во главе с «тётушкой» Беллатрисой, но… Там был Сами-Знаете-Кто собственной персоной. Он погнался за Аластором и Наземникусом Флетчером. Нам удалось отбиться и даже убить пару Пожирателей из свежего набора, обычная мелкая шушера из Лютного переулка. Жаль, Беллатрису Лестрейндж зацепить не удалось. Зато она меня несколько раз серьёзно зацепила. Кингсли не особо пострадал, нам удалось сбежать. Он помог мне добраться до площади Гриммо, но поскольку не знает пароля Фиделиуса, дальше пройти не сумел. Он отправился в аврорат писать отчёт о нападении Пожирателей, а я ввалилась в дом. Дальше вы лучше знаете. Аластор не вернулся?
Римус покачал головой.
– Вряд ли он вернётся, – тихо произнёс Сириус. – Аластор хоть и сильный боец, но уже не тот, что был в молодости. Он и тогда Сами-Знаете-Кому проигрывал, потерял в схватке руку, ногу и глаз, а теперь и вовсе инвалид против полного сил Тёмного Лорда… А Флетчер трус и слабак, он может только сбежать, но не сражаться, тем более с таким противником.
– Блин, жалко Грюма, он был отличным мужиком, – в моих словах слышалась непритворная печаль и горечь.
Аластора я уважал, он был лучшим учителем ЗОТИ, пусть и методы у него суровые, но методика тренировок, продемонстрированная этим человеком, не раз показала себя с лучшей стороны.
– Леди и джентльмены, – вдруг осенило меня, – боюсь, если мистер Грюм погиб, а Флетчер выжил, то последнему доверять нельзя… Насколько я слышал – это мелкий воришка и жулик. Непонятно, за какие прегрешения его держал за яйца Дамблдор, возможно ещё в курсе компромата был Грюм, но теперь у Флетчера нет сдерживающего якоря. Такие люди просто так в орденах не состоят, так что насчёт компромата не сомневаюсь. Он запросто может переметнуться на сторону Сами-Знаете-Кого, чтобы спасти свою жизнь.
– Дамблдор доверял ему, – сказал Сириус.
– Дамблдор доверял Снейпу, но как выяснилось, он пригрел на груди змею, которая нанесла ему смертельный укус. Так что это не показатель.
– Как ни печально это осознавать, но я согласен с Колином, – произнёс Римус.
– Пойду варить зелья, а то вчера осознала, что надо всегда иметь небольшой запас, – скрывая горечь, хриплым голосом сказала Гермиона. Она развязала небольшой мешочек и достала оттуда котёл.
– Гермиона, ты овладела заклинанием Незримого расширения? Поздравляю. Тоже имела доступ в Запретную секцию?
– Тоже? – замерла Грейнджер. – Мне его на третьем курсе дала Макгонагалл. Откуда он у тебя, Колин?
– Дамблдор выдал в качестве компенсации за нападение василиска.
– Ребята, идём завтракать, – произнёс Блэк.
– Дора, ты как себя чувствуешь? – заботливо вопросил Люпин.
– Намного лучше, Римус, – ответила девушка, – до столовой точно дойду, особенно, если ты поможешь.
Гермиона запихала котёл обратно в сумочку и завязала её шнурком.
– Ребята, раз Грюма больше нет, – вдруг хрипло с испугом заговорил Гарри, – как мы будем уничтожать крестраж?
– Ох, надеюсь, кислота его всё же уничтожила…
До окончания завтрака, проходившего в гнетущей атмосфере, все не по разу бросили взгляд на закутанную в плащ колбу, стоящую в углу столовой. Быстро доев, Сириус не выдержал и решительно направился в ту сторону. Раздался звук отдираемого скотча и вскоре нам предстала колба. Жидкость в ней изменила цвет со слегка желтоватого до коричневого, цепочка наполовину растворилась и распалась на будто обглоданные звенья. У всех присутствующих, с напряжением следящих за действиями Блэка, вырвались печальные стоны и вздохи.
– Крестраж цел, даже стал как новенький, – расстроенно произнёс Блэк.
– Может всё же кинем его в вулкан?
– Колин, ты представляешь, что будет, если даже в вулкане крестраж останется цел? – тоном, который больше подошёл бы отчитывать ребёнка, сказала Гермиона.
– Ничего не будет, – усмехнулся я. – Гермиона, насколько я понимаю принципы волшебства, для возрождения Сами-Знаете-Кому необходим крестраж. Если оный будет в вулкане, то он не сумеет возродиться.
– Нет-нет-нет! – резко возразила Грейнджер, всё ещё пребывающая в расстроенных чувствах. – Крестраж удерживает дух Воландеморта, следовательно, если он не будет уничтожен, то дух останется. Он может вселиться в кого-то и найти иные способы возрождения, пусть на это уйдёт не один год, но…
– Если до крестража никто не сумеет добраться, то Воландеморт станет непобедимым и воистину бессмертным, – с ужасом произнёс Гарри.
– Допустим, вулкан оставим на крайний случай, вначале попробуем растопить в плавильне. Но меня беспокоит другое – что Сами-Знаете-Кому мешает наделать ещё крестражей? Откуда нам знать, что он сейчас не клепает их один за другим?
– Этого не стоит опасаться, – произнёс Гарри. – Дамблдор говорил, что Воландеморт настолько увлёкся разделением своей души, что от неё остался огрызок, который скорее надо пытаться удержать от распада. Если он расколет душу ещё раз, то его разум может деградировать до уровня садового гнома. Воландеморт большой знаток Тёмных искусств, наверняка он знает об этом.
– В общем, новых крестражей, по крайней мере, в ближайшее время от него ожидать не стоит. А что будет дальше, никто не может сказать. Вдруг душа со временем восстанавливается и её снова можно расколоть?
– Может, просто выучить заклинание Адского пламени? – произнёс Сириус.
– Придётся, – согласился Римус. – Но это заклинание очень опасное, его легко вызвать, но невероятно сложно удержать. Если упустить контроль, то можно спалить дотла всё на мили вокруг.
– Не вижу проблемы. Сделать порт-ключ, отправиться подальше в пустыню вроде Сахары, использовать заклинание и сразу же валить оттуда.
– Может лучше наведаться к василиску? – добавил Поттер. – Я умею говорить со змеями, возможно, удастся с ним договориться.
– Гарри, это опасно, – голос Гермионы был переполнен беспокойством о друге. – Что если не получится договориться с василиском и он тебя убьёт?
– Какая разница? – обречённо вопросил Гарри. – Василиск или Воландеморт – конец один.
– Ой, народ, закачивайте с суицидальными мыслями. Есть ещё вариант – подложить крестраж в эпицентр ядерного взрыва. Такое он точно не переживёт. Уверен, там убойная мощь будет круче, чем в центре Адского пламени.
– Ага! – ехидно с сарказмом воскликнула Гермиона. – Это же так просто, всего-то и надо, что украсть и взорвать ядерную бомбу!
– Зачем такие сложности? Магловские военные периодически проводят испытания ядерного оружия. Вроде бы в Индии в следующем году должны будут устроить несколько подземных ядерных взрывов. Достаточно выйти на Индийских генералов, а там при помощи Империо и доброго слова выяснить, где и когда будут проходить следующие испытания, подложить крестраж с солдатом, который будет закладывать заряд и всё, ариведерчи.
– Нет уж, проще пойти к василиску! – категорично заявила Гермиона.
– Ребят, объясните для волшебников, что такое ядерная бомба? Она действительно опасней Адского пламени? – спросил Сириус.
– Ох, Сириус, ты не представляешь, насколько это опасная штука. Самая мощная ядерная бомба имеет зону полного разрушения радиусом около тридцати пяти километров, сильных разрушений – около пятидесяти километров, на расстоянии около восьмидесяти километров незащищённые люди получат ожоги третьей степени. Практически одним таким взрывом может быть полностью уничтожен любой из самых крупных городов Земли. К тому же на месте взрыва всё будет отравлено радиацией. Десяти не самых мощных ядерных бомб хватит, чтобы полностью стереть с лица планеты всю Великобританию.
– В таком случае Воландеморт ещё более больной идиот, раз решил воевать с маглами, – прошептал Поттер.
– Гарри, ты что, этого не знал? – удивлённо спросила Грейнджер.
– Нет, Гермиона, – покачал головой парень. – Откуда? Нет, конечно, я что-то слышал о ядерном оружии, но скорее это были обрывки новостей о разоружении. В школе нам такого не рассказывали, телевизор удавалось посмотреть очень редко, Дурсли не любили когда я читал, сразу находили какое-нибудь занятие по дому.
Блэк и Люпин стояли бледные, на их лицах застыл страх.
– Кажется, нам многого не договаривали на магловедении, – прошептал Сириус. – Ох! Что-то мне не по себе, словно вновь оказался в компании дементоров.
– Сириус, заверни медальон обратно в шкуру дракона, – сказал Римус. – Он на нас каким-то образом воздействует, мне в голову полезли дурные мысли.
Люпин был прав, на меня накатило чувство безысходности. Блэк тут же завернул колбу в плащ и заклеил швы скотчем, сразу стало намного лучше, словно в душной комнате открыли форточку и оттуда подул свежий ветерок.
– Интересно, какая температура горения Адского пламени? Как думаете, трёх тысяч градусов хватит?
– Как ты получишь такую температуру? – со скепсисом спросила Гермиона. – Только давай без безумных идей вроде ядерного взрыва.
– Температура горения ацетилена три тысячи двести градусов. Обычный сварочный аппарат вполне сойдёт для проверки.
– А кто-то умеет им пользоваться? – со скепсисом вопросила Гермиона. – Колин, тут все волшебники!
– И что с того? Подумаешь, зажечь обычную ацетиленовую горелку! С таким даже десятилетний пацан справится, а уж шестнадцатилетний лоб вроде меня и подавно. Нам же надо не ровный шов сварить, а уничтожить артефактную железяку, для этого много ума не надо.
– Не знаю, о чём вы говорите, но если есть хотя бы небольшой шанс на успех, надо попробовать, – произнёс Сириус.
– В таком случае предлагаю отправиться за газосварочным оборудованием. Его можно купить в том же магазине, где мы приобрели дрель.
– А мне всё не давала покоя мысль, откуда все те магловские штуки, которые вчера валялись на полу столовой, – Люпин осуждающе посмотрел на меня, потом на Гермиону. – Значит, вы нас не послушали и выбирались в Лондон! Разве вам не сказали сидеть дома?
– Римус, но это было нужно для дела! – возмущённо воскликнула Гермиона.
– Да ладно, Римус, ребята живы и здоровы, не стоит их ругать, – беспечно сказал Блэк. – Скажите, что и где нужно купить, я схожу.
– Сириус, вряд ли ты хорошо разбираешься в магловском мире и оборудовании, так что за покупками лучше отправиться мне.
– Нет, Колин, одного тебя отпускать опасно, – твёрдо сказал Блэк. – Даже не думай об этом. Пойдём вдвоём.
– Как скажешь, босс. Порт-ключ в твоём доме будет работать?
– Будет, если сделаешь его, находясь под защитой фиделиуса, – после небольших раздумий ответил Блэк.
– Отлично! Гермиона, не спрашивай… – вскинул я руку, предвидя очередной поток вопросов со стороны старосты Гриффиндора. – Всё равно не отвечу когда и как научился делать порталы.
– У тебя слишком много секретов, Колин, – недовольно пробурчала Грейнджер.
– Как и у любого из нас. Только умственно отсталые не имеют секретов, и то не факт. Дети с двухлетнего возраста начинают врать и накапливать свои маленькие секреты, которые с возрастом превращаются в целый шкаф со скелетами, который лучше не вскрывать. Есть такие тайны, которые мы не можем рассказать даже самым близким людям, а некоторые вещи даже хомячку опасно раскрывать. Гермиона, хочешь сказать, что у тебя нет секретов?
Гермиона задумалась и нахмурилась. Просверлив меня недовольным взглядом, она не стала возражать.
– Пойду варить зелья, – сказала она, поднимаясь из-за стола.
– А мы в город, – выдал Блэк. – Колин, собирайся.
Переодевшись в уличные вещи, я зачаровал порт-ключ, ведущий в свободный угол гостиной на третьем этаже дома Блэка. Этим помещением редко кто пользуется, так что оно идеально в качестве точки выхода портала.
Вначале я думал, что Сириус аппарирует, но когда он направился к входной двери, вспомнил, что анимаги лишены способности к мгновенному перемещению. Пришлось идти к метро и добираться до магазина своим ходом.
За триста фунтов удалось приобрести всё необходимое: десятилитровые баллоны для ацетилена и кислорода, шланги, горелку, редукторы и маску. Единственный минус, баллоны не были заправлены. Но продавец-консультант подсказал нам, где можно заправить их кислородом и ацетиленом. Бедняга второй раз за неделю получил Конфундус от волшебника, а всё из-за лени магов. Не будем же мы тащить в руках тяжеленное оборудование? Естественно, всё было уменьшено и отправлено в сумку.
Затем была поездка для заправки баллонов и очередной Конфундус в исполнении Блэка. После этого мы вернулись порталом в дом на Гриммо.
====== Глава 61 ======
Дома нас встретил Гарри.
– Сохатик, ты чего один? – спросил Блэк.
– Гермиона варит зелья из припасённых ингредиентов, попросила не лезть под руку, Римус с Нимфадорой, я же не знал чем заняться, – ответил Поттер. – Вам удалось всё купить?
– Да, – кивнул Блэк. – Всё такое причудливое. Не думал, что маглам надо так много вещей, чтобы вызвать мощное пламя, волшебникам для этого достаточно палочки.
– Именно поэтому шесть магов не могут подпалить долбаный медальон, – с сарказмом произнёс я.
– Надо придумать, как защититься от воздействия крестража, – задумчиво протянул Поттер.
– Есть идея… – начал Блэк.
К уничтожению Тёмного артефакта, точнее, к попытке, удалось приступить лишь вечером. Ох уж эти идеи авторства Сириуса… Ему хорошо, сидит в дальнем углу в компании Гарри, Гермионы и Римуса, все на удобных стульях, отгородились волшебными щитами, а Блэк ещё и ржёт. А чего не посмеяться, если я выгляжу как огородное пугало?
Средство защиты от ментального воздействия – легко сказать, сложно представить и найти. Склада артефактов Отдела тайн у нас под рукой не оказалось, на амулеты Луны надежды мало, пришлось включать фантазию. Половина дня ушла на то, чтобы перерыть весь дом. Была найдена небольшая кучка вещей из драконьей кожи.
В итоге мне пришлось влезть в широкие кожаные штаны, пошитые на толстяка, лишь благодаря поясу, изготовленному Луной, они с меня не спадали. На ногах обуты сапоги из того же материала с голенищами по колено. На торсе куртка, единственный предмет, который мне подходит по размеру и выглядит новым. На руках перчатки для зельеварения. Но это не всё – вокруг головы наподобие тагельмуста обмотаны полоски драконьей кожи, на которые пустили ещё одну старую и потрёпанную куртку, из-под этой обмотки видны лишь блики моих очков, защищающих от легилименции (Тагельмуст – это крашеный в цвет индиго головной убор из хлопка, который сочетает качества вуали и тюрбана). Мало того, ещё поверх надета сварочная маска-щиток. В итоге я напоминаю некую помесь джавы, коренного обитателя планеты Татуин из фильма «Звёздные войны»; байкера, который или резко похудел, или украл штаны; и свихнувшегося сварщика-инопланетянина.
В целом мой внешний вид до крайности несуразный, к тому же в этой одежде до ужаса душно, я весь истекаю потом. Вроде прошло несколько минут, а в сапогах уже хлюпает. И ведь охлаждающие чары никак не наложить, на такой одежде они попросту не будут держаться, ведь драконья кожа славится очень высокой сопротивляемостью к магическим воздействиям.
Кое-как удалось размотать плащ и с помощью пары обычных палочек вынуть из банки медальон. Цепочку почти всю разъело смесью кислот, а медальон совершенно не пострадал. Стоило его положить на поверхность, выложенную из шамотного кирпича, который с трудом удалось добыть Римусу, как раздалось шипение. Остатки кислоты стекали на кирпичи и дальше через щели на пол. Настил обязателен, поскольку полы в доме деревянные, не хотелось устроить пожар. Дужки очков нагрелись, сигнализируя о попытке ментального воздействия, в голове слегка помутилось, но это не помешало мне открыть вентили и зажечь горелку.
Пламя гудело и вырывалось из сопел длинной струёй. Хоть в этой жизни я ни разу не варил металл, но в прошлом воплощении не раз пришлось использовать газовую сварку, хотя профессиональным сварщиком я не являюсь. Рефлексов нет, но достаточно знаний, так что я спокойно подрегулировал пламя, чтобы оно было максимально горячим. Тут же направил огонь на артефакт, поднеся горелку очень близко, но так, чтобы медальон попал в самую горячую область пламени.
Медальон стал поддаваться, он раскалялся. По идее, серебро, из которого сделано изделие, должно было давно расплавиться. Металл уже должен был потечь, а эта зараза лишь накалилась докрасна. Я продолжал удерживать горелку, медальон краснел, искрил, но не плавился.
– Да чтоб тебя, курва, разорвало уже! – воскликнул я, но через кучу тряпья было слышно лишь неразборчиво бурчание.
Магия, етить её за ногу и об забор! Вот как можно сделать серебро более тугоплавким? Был бы вольфрам, я бы понял, почему он не плавится, там температуру надо повыше, чем выдаёт ацетиленовое пламя. Как так?
От огня стало ещё жарче, в комнате завоняло продуктами горения, мне стало дурно, но Блэк и Люпин среагировали, тут же стали чарами очищать воздух. Гермиона наколдовала вокруг меня охлаждающие чары, они не продержались и секунды, но даровали блаженную прохладу, стало немного легче.
Уже минуту упорно продолжаю направлять струю огня на амулет, он уже побелел, но не расплавился. Дужки очков нагрелись сильнее, в висках заболело, начались галлюцинации. То собака залает, то тень соткётся в облик чёрного пса и кинется на меня. Понимая, что это всего лишь наведённые иллюзии, я продолжал держать горелку и истекать потом. Блэк усердно очищал воздух, мне было не до него, но судя по возгласам, ему и Гарри тоже досталось от артефакта. Они о чём-то ругались, Поттер пару раз громко всхлипнул, так что даже через плотный кокон на голове мне было слышно.
Чем ещё можно сжечь эту дрянь? Термит? Час назад я бы ответил положительно, но сейчас сомневаюсь. Вроде бы у термита температура горения аналогична пламени ацетиленовой горелки. Теперь есть обоснованные сомнения, что лава в жерле вулкана как-то сумела бы повредить крестраж, ведь там температура в разы ниже, чуть выше тысячи градусов. Осталась лишь индукционная печь, в которой плавят тугоплавкие металлы. В принципе, можно соорудить нечто подобное самостоятельно, нужен графит, электрический сварочный аппарат и электричество. Ещё можно наведаться на один из металлургических заводов. Или это нереально? Не знаю…
Эх, вот где пригодились бы знания по физике и химии, но учась в средней школе в СССР в прошлом воплощении, я никак не мог предполагать, что когда-то душа переродится и мне придётся использовать эти знания для уничтожения опасного артефакта с кусочком души Тёмного Лорда.
Я продолжал держать горелку, и вдруг случилось неожиданное – медальон стал чуть-чуть подёргиваться, стараясь уползти от пламени.
– АГА! – радостно заорал я. – Не нравится, курва?! Стой, гад, от меня не уползёшь!
Рука с горелкой следовала за дёргающимся медальоном, который был раскалён добела.
– Наколдуйте барьер вокруг кирпичей, чтобы эта сволочь не уползла на деревянный пол! – во всё горло заорал я.
Судя по тому, что вокруг помоста появилось едва заметное невысокое марево, все четыре мага поддержки наложили со всех сторон невысокие бортики с помощью Протего.
Кто-то опёрся на моё левое плечо, я не мог отвлекаться, поскольку медальон продолжал ползать по всей площадке, старясь удрать от огня.
Мне в голову лезли гадкие мысли, словно кто-то шептал: «Парень, зачем тебе всё это? Вокруг предатели, а ты им помогаешь. Подумай о себе, вали из страны, тебе не нужна чужая битва. Бери самое ценное и беги, брось эти отбросы, ты им ничем не обязан».
Я отбросил сварочную маску в сторону, поскольку она стала мешать, но очки-артефакты замечательно справлялись со своей задачей, они затемнялись, не пропуская яркий свет, но при этом в них было всё видно намного лучше, чем через щиток. Бросил взгляд в сторону. Там стоял Гарри, он уставился на медальон, сощурив глаза, буравил взглядом букву «S». То, что обитало в медальоне, задрыгалось ещё сильнее, точно пойманный таракан. Поняв, что рядом не враг, я вновь перевёл всё внимание на артефакт, стараясь как можно лучше прожарить его.
Гарри заговорил:
– Раз… два… три… Откройся!
Последнее слово прозвучало рычащим шипением, и серебристые створки, щёлкнув, раскрылись. За стёклышками, вправленными в створки, блестели живые глаза – два красивых тёмных глаза, какие были, наверное, у Тома Реддла.
– Колин, ЖГИ! – воскликнул Гарри, придавив раскрытый медальон кочергой к кирпичу.
– Запомни, курва, сварщики – самые опасные враги крестражей! – воскликнул я, направив горелку внутрь одной из половинок медальона.
Гарри крепче навалился на медальон.
Вдруг из крестража раздался голос:
– Я видел твоё сердце, и оно – моё!
– Не слушай его! – прохрипел Гарри. – Жги!
– Я знаю о чём ты думаешь, Колин Криви, я знаю твои страхи. То, о чём ты мечтаешь, может сбыться, но и то, чего ты боишься, может сбыться тоже…
– Продолжай жарить, он уже начал плавиться! – заорал Гарри.
Его голос эхом прокатился по столовой. Кочерга задрожала и начала плавиться раньше медальона, от сильного жара Гарри морщился, но ему на помощь пришла Гермиона, она направила на него охлаждающие чары. Блэк удерживал барьеры, а Люпин очищал воздух. Я не мог оторвать взгляда от глаз Реддла, но продолжал трясущимися руками удерживать горелку, дужки очков уже обжигали, хотелось сорвать их, но пришлось терпеть, крепко сжав зубы.
– Сумасшедший, помешанный на молоке и боящийся всего на свете… Оглянись, вокруг мерзкие псы, которых ты боишься и ненавидишь. Один из них не просто пёс, а волк, который не контролирует себя во время обращений. Опасные твари, готовые разорвать тебя на кусочки.
– Колин, не слушай его, жги! – рявкнул Гарри, чувствуя, как содрогается медальон под плавящейся кочергой, которая постепенно уменьшалась в размере.
Стекло на одной из половинок плавилось и растекалось лужицей, за ним стала плавиться створка медальона. И тут глаза Реддла вспыхнули красным. Из глаз в окошечках медальона выступили нелепыми пузырями две причудливо искажённые головы – Гарри и Луны.
– Да когда ты уже расплавишься?! – со злостью выкрикнул я.
Фигуры продолжали расти, поднимаясь над медальоном – по плечи, потом по пояс, потом по щиколотку, и вот они уже стоят, покачиваясь, словно деревья с одним общим корнем, над настоящим Гарри и надо мной. Половинка медальона, наконец, стала нормально плавиться, кочерга накалилась, отчего Гарри отдёрнул руки. Он быстро сорвал с себя рубашку и обмотал вокруг ладони, перехватил кочергу и вновь прижал остатки медальона.
– Колин, не останавливайся! – крикнул он.
Призрачный Гарри заговорил голосом Воландеморта, дужки очков причиняли невообразимую боль, казалось, будто кто-то у меня на голове выжигает паяльником.
– Думаешь, я просто пригласил Луну на свидание? Нет! Я хочу увести её от тебя. Нам было лучше без тебя, мы были счастливы, мы радовались, что ты ушёл с вечеринки Слизнорта… Мы смеялись над твоей глупостью, над твоей трусостью, над твоим самомнением…
– Самомнением! – подхватила призрачная Луна.
Она была гораздо красивее настоящей, но она наводила страх, раскачиваясь и насмехаясь надо мной, я испытывал невероятную боль и ужас, но ещё крепче сжал зубы, отчего они заскрипели, перевёл горелку на вторую половину медальона и продолжил её яростно жечь голубым пламенем.
– Кому ты нужен, когда рядом Гарри Поттер? Что ты сделал в своей жизни, чтобы сравниться с Избранным? Кто ты такой против Мальчика-Который-Выжил? – насмешливо говорила Луна.
– Не слушай, Колин, продолжай жечь! – кричал настоящий Гарри.
– А-а-а-а! – заорал я от нестерпимой боли, в нос ударил мерзкий запах палёной кожи. – Гарри, сними с меня очки!
Гарри покрепче перехватил кочергу левой рукой через рубашку и сорвал с меня очки. На дужках остались куски опалённой кожи. Гарри тут же отбросил их в сторону и потряс обожжённой рукой. Глаза ослепило ярким пламенем горелки, но я прищурился и продолжил жарить проклятый артефакт, в глазах заплясали зайчики и словно сыпанули песка. Стекло поддалось, оно начало плавиться, единственный красный глаз со злобой смотрел на меня. Фигура иллюзорного Гарри растаяла, осталась лишь призрачная Луна.
– Гарри предпочла бы всякая, ни одна женщина тебя не выберет! Ты ничтожество рядом с ним, – проворковала призрачная Луна. – Он герой и любимец женщин, а ты мусор. Я тебя презираю. Ты мерзкий неудачник!
Что бы там эта тварь ни говорила, я знаю, что это не настоящая Луна. Дичайшая боль доставляла гораздо больше неудобств, голова кружилась, меня тошнило, а руки тряслись как у алкаша с похмелья, отчего горелка гуляла. Вдруг справа меня ухватили крепкие руки Сириуса. Кто-то, скорее всего Гермиона, сзади аккуратно поддержал правую руку, направив горелку на всё более активно плавящиеся остатки медальона.
– Молодец, Колин! – завопил Гарри. – Держись, ещё немного!
Медальон стал быстро растекаться лужицей металла, раздался громкий и протяжный вопль. И всё… Призрачная копия Луны исчезла без следа. Я стоял с горящей горелкой в руке, придерживаемый сзади и с боков, весь словно спёкшийся в кожаном костюме. На расколовшемся от жара кирпиче оказались серебряная лужица металла и окалины от расплавленной кочерги, от которой осталось лишь три четверти от изначального размера.
Дальше я уже не мог терпеть, лишь отметил, что кто-то закрутил вентили в баллонах с ацетиленом и кислородом, горелка с хлопком потухла, и я провалился в темноту…
Проснувшись, не сразу понял где нахожусь. Это была та самая спальня в доме Блэка, в которой меня поселили.
– Хозяин проснулся, – раздался радостный тихий писк.
Повернувшись на правый бок, обнаружил Винки. У неё было заплаканное лицо, покрасневшие глаза и радостная улыбка на лице.
– Винки счастлива, что с хозяином всё в порядке. Винки сильно переживала, когда хозяину стало плохо. Хозяин хочет чего-нибудь? Зелье? Молоко? Сыр?
– Молока.
Мой голос был хриплым, сильно хотелось пить. Тело словно ватное, но сесть удалось без проблем. Тут же мне в руки Винки передала кружку на пинту, наполненную драконьим молоком.
Лишь допив до конца волшебный нектар, обратил внимание на то, что на мне надета пижама, а тело не воняет потом. По идее, пока парился в кожаной одежде, должен был насквозь пропитаться потом.
– Винки, сколько прошло времени с момента, когда я отключился?
– Прошла ночь, хозяин Колин, сейчас утро, – ответила домовая эльфа.
В висках ощущался какой-то дискомфорт, будто кожа натянулась. Я потрогал голову и обнаружил рубцы на месте, в котором дужки очков касались головы и ушей.
– Винки, дай зеркало.
Домовая эльфа тут же подала мне небольшое зеркальце. Отражение не радовало. Моя шикарная блондинистая шевелюра исчезла, вместо мальчика-одуванчика на меня пялил буркала какой-то лысый, сурового вида гопник, обезображенный шрамами. Помимо едва заметной метки на лбу по бокам головы шло два ровных розовых шрама, отогнув по очереди уши, обнаружил, что они с внутренней стороны тоже в шрамах, как и всё пространство за ними.
Понятное дело, что такое зрелище меня, мягко говоря, расстроило. На это последовала вполне естественная реакция – я начал громко материться сразу на трёх языках вперемежку: русском, польском и английском. На шум в комнату зашёл Гарри, увидев меня, он обрадовался.
– Колин, как себя чувствуешь?
– Пока не понял, – прекратил я изливать в пространство неудовольствие. – Вроде плохо, но в то же время рад, что живой. Что вчера было? Крестраж действительно удалось уничтожить? Почему я лысый и с новыми отметинами?
– Гермиона бы лучше объяснила, но она уехала к Рону, – вздохнул Поттер, присаживаясь на край кровати.
– Гермиона уехала?
– Да, – кивнул Гарри. – Она сказала, что раз мы справились с крестражем, а нас в доме много, то она лучше побудет со своим парнем. Наверняка Рон будет ревновать из-за того, что Гермиона жила со мной под одной крышей несколько дней, но да ладно, с этим как-нибудь справлюсь.
