Текст книги "Молочник (СИ)"
Автор книги: noslnosl
сообщить о нарушении
Текущая страница: 38 (всего у книги 57 страниц)
– Да, с этим бывают проблемы, – ответила девушка.
– Ладно, удачи, Тонкс, рад был тебя увидеть.
– Пока, Чудовище! – улыбнулась и помахала рукой Тонкс.
Купе с вещами Денниса обнаружилось быстро, самого брата там не было, зато на сиденье сидела Луна Лавгуд. Она выглядела великолепно: чёрные обтягивающие трикотажные штаны, свободная зелёная туника длиной до середины бёдер, перехваченная на талии чёрным поясом.
– Привет, Колин, – сказала она. – Деннис пошёл к друзьям.
– Джун Мун, она же чародейка в старой рисовке, – вспомнил, кого напоминает наряд Луны, очередная супергероиня из комиксов, точнее, представительница «тёмной стороны». – Тебе идёт.
– Спасибо, – произнесла Луна, после чего достала журнал «Придира» и продемонстрировала мне. – Свежий номер. Папа написал про возрождение Сам-Знаешь-Кого. Никто не верит Дамблдору из-за шумихи, поднятой огнекрабами, которые щипают министра за ягодицы, но мы же знаем, что директор говорит правду.
– Знаем. Только что делать с этим знанием, даже не представляю.
При взгляде на девочку в груди появилось томление… Она повзрослела и прибавила объёмов в интересных местах. Я тоже повзрослел и понял, что наступил тот момент, когда уже не смогу воспринимать Луну как подругу. Она кажется самым идеальным человеком на свете.
– Луна, спасибо тебе за всё. Ты всегда была рядом со мной, всегда поддерживала и помогала. В прошлом году и вовсе спасла жизнь, рискуя многим. Ты самая замечательная девушка в мире! Я не привык доверять людям, но ты редкое исключение, словно свет в царстве тьмы. В мире существует мало людей, ради которых я готов свернуть горы, ты среди них находишься на первом месте.
Лавгуд покраснела и запаниковала, она взяла в руки журнал и стала с серьёзным видом в него смотреть, будто нашла что-то интересное. Что она не читает, было ясно, ведь журнал она взяла вверх тормашками. Похоже, что девочка смутилась и не знала, как реагировать на мои слова. Я застал её врасплох… В купе повисло неловкое молчание.
Раздался гудок, предупреждающий о скором отбытии. Поезд набрал скорость, за окном мелькали дома. К нам в купе заглянул пятикурсник Гриффиндора – Невилл Лонгботтом. Его круглое лицо горело от напряжения: одной рукой он тащил чемодан, другой держал свою жабу, которая норовила вывернуться.
– Привет, Гарри, – пропыхтел он. – Привет, Джинни. Всюду забито, не могу место найти.
Тут же обнаружились те, к кому он обращался, они подошли с другой стороны – Гарри Поттер и Джинни Уизли. Луна как-то излишне радостно восприняла появление чемпионов, хотя прочитать это на притворно спокойном лице сумел бы лишь человек, который её хорошо знает.
– Ничего не всюду, – возразила Джинни. – Здесь полно места. Здесь только полоумная Лавгуд и бешеный Криви.
Невилл пробурчал что-то в том смысле, что не хочет никого беспокоить.
– Не будь дураком, – засмеялась Джинни. – Они не будут возражать соседству с двумя чемпионами!
– Идите в жопу! – спокойным тоном произнёс я.
– Эй, ты чего? – сказала Джинни. – Привет, Луна. Можно нам к вам?
Луна оторвалась от журнала и подняла на гриффиндорцев глаза. Скользнув по Невиллу, её глаза остановились на Гарри. Она кивнула.
– Спасибо, – улыбнулась ей Джинни.
– Вы что, не слышали? Я вам сказал: вы в жопу, мы в Хогвартс. Нечего меня игнорировать. Чемпионы, они, понимаешь! Зашла звезда ютуба и сразу начала с оскорблений. Валите отсюда в тамбур, там на чемоданах своих езжайте!
Невилл и Гарри смутились и стали отводить глаза, а Джинни нахмурилась и стала бросать на меня гневные взгляды, её ноздри хищно раздувались.
– Колин, пусть садятся, – успокаивающим тоном произнесла Лавгуд. – Джинни не хотела нас обидеть, у неё такая манера общения.
Невилл неразборчиво пробурчал что-то вроде извинений.
– Ну, прости, Колин, – ухмыльнулась Джинни.
– Извините и здравствуйте, Луна, Колин, – кивнул нам Поттер.
– Ладно, заходите, но будете обзываться, не посмотрю на титулы, выкину за шкварник в тамбур.
Гарри и Невилл положили три чемодана и клетку с белой полярной совой на багажную сетку и сели. Луна смотрела на них поверх перевёрнутого журнала. Изредка она моргала, но гораздо реже, чем нормальные люди. Она всё таращилась и таращилась на Гарри, который сел напротив неё рядом со мной и теперь жалел об этом. Девочка явно сравнивала нас – оба в очках, со шрамами, только один темноволосый, другой блондин.
– Хорошо провела лето, Луна? – спросила Джинни.
– Да, – потусторонним голосом ответила Лавгуд, не сводя глаз с Гарри. – Да, очень даже неплохо. А ты – Гарри Поттер, – добавила она.
– Я и сам об этом догадываюсь, – сказал Гарри.
– Нет, это я Гарри Поттер! А он клон, – показал я указательным пальцем на Поттера.
Невилл хихикнул. Луна перевела на него бледные глаза.
– А кто ты такой, я не знаю.
Почему-то в этой фразе мне послышалось: «Вы кто такие и какого чёрта к нам припёрлись?». Эх… Луна очень культурная и терпеливая девочка, она не может отказать пусть бывшей, но всё же подруге, даже если та начинает общение не с приветствий, а с оскорблений. Мне хотелось добавить: «Кто вы? Я вас не знаю. Свалите и дверь запилите!».
– Я никто, – быстро сказал Невилл.
– Неправда, – резко вмешалась Джинни. – Невилл Лонгботтом – Луна Лавгуд и Колин Криви. Луна и Колин на одном курсе со мной, но на Райвенкло и на Пуффендуе.
– Ума палата дороже злата, – сказала Луна чуть нараспев.
– Прими мои соболезнования, Невилл. Только что слышал о твоём отце.
Подняв перевёрнутый журнал так высоко, что её лица не стало видно, Лавгуд замолчала. Гарри вскинув брови, посмотрел на Невилла.
– Колин, мне действительно жаль, – сказал Гарри. – Джинни не хотела тебя обидеть.
– Ладно, проехали. Она пыталась убить меня, я… – хотел сказать: «Я хотел убить её, так что теперь мы квиты. Один-один!». – Хм… сделаю вид, что забыл об этом.
Джинни отвела взгляд в сторону, словно не замечая меня, но было видно, что ей стало некомфортно. Луна опустила журнал и посмотрела на меня с лёгким осуждением. Но ей можно, к тому же она знает о том, благодаря кому по той же схеме Джинни стала чемпионкой на Турнире Трёх Волшебников.
– Что случилось с твоим отцом, Невилл? – спросил Поттер.
– Его убили, – всхлипнул Лонгботтом, он осунулся и задрожал.
Поезд, громыхая, ехал уже по открытой местности. День был странноватый, неустановившийся: то вагон был полон солнечного света, то набегали мрачные тучи. В купе повисла тишина, никто не знал что сказать.
– Пожалуй, мы пойдём, найдём знакомых, – поднялась Джинни.
Гарри и Невилл тут же засобирались, они с радостью хотели покинуть купе и сделали это раньше Уизли.
– Но я не забуду… – зловещим шёпотом произнёс я вслед Джинни. Она вздрогнула.
Сразу после их ухода я наложил на купе звукопоглощающие чары.
– Колин, зачем это было надо? – Луна отложила журнал и слегка оживилась.
– Зайка, я всё понимаю… Я перед Гарри и Джинни виноват не меньше, может быть даже больше, но не могу забыть и простить обоих. В мире есть люди, которые готовы простить даже своего палача, но я не принадлежу к таковым. Точно не после пережитого. Да и что случилось? Ребята получили путёвку к приключениям, которые они так любят. Ни тебе гигантских змей, способных убить взглядом, ни полугода на больничной койке. Они могли бы ничего не делать, просто падать в обморок, как Джинни в первом туре. Никто же с кнутом над душой не стоял и не говорил: «Плыви! Ныряй! Беги!». А Гарри вообще стал основной причиной возрождения Сама-Знаешь-Кого! Если бы он не стал за мной следить и красть чужих вещей, то мы бы спокойно сдали диадему Дамблдору. На этом бы всё закончилось. И тут они к нам заявляются, нахальство и грубость прёт из ушей…
– Теперь я вижу, ты точно Гарри Поттер, – потусторонним голосом констатировала Лавгуд.
– Не, ну… не настолько всё плохо!
– Колин, когда они вернутся, ты больше не будешь ругать и выгонять кого-либо, – сказала Луна.
– Как скажешь, дорогая! – с сарказмом ответил я. – Эх… Жаль, я слишком молод для «телепорта».
– Имеешь в виду аппарацию? – спросила Лавгуд.
– И её тоже. Но вообще русские «телепортом» при путешествии в поездах называют алкоголь. Открыл бутылочку-другую, и не заметил, как пролетело время, уже подъезжаешь к своей станции.
Девушка слегка улыбнулась.
– Луна, извини. Не хотел грубить твоей подруге, но в такие моменты я взрываюсь как шахид в метро.
– Ничего, Колин. Мне тоже не понравилось, что Джинни обзывается, но людей надо понимать и прощать.
– Да пошли они в жопу! На всех понимания не хватит и «прощалку» в клочья разнесёт! Начали бы за здравие, я бы им чай-кофе предложил, накормил от души и вообще принял бы как дорогих гостей. Я вообще хотел тебе в любви признаться, а они припёрлись…
Луна вновь залилась краской и спрятала лицо за журналом.
– Луна, тебя смущают мои слова?
– Немного, – ответила девочка.
– Я не ожидаю какого-либо ответа, так что не переживай. Просто знай, что ты занимаешь в моём сердце самое важное место.
В купе заглянул Эрни Макмиллан, на груди у него красовался значок старосты.
– Привет, Колин, Луна, – кивнул он. – Как вы тут?
– Привет, Эрни. Вижу, ты стал старостой. Сочувствую…
– Обычно с подобной должностью поздравляют, – опешил Макмиллан. – Почему «сочувствую»?
– Староста – это куча обязанностей и никакой благодарности за это.
– А ещё тот, кто в Хогвартсе был старостой, имеют больше шансов при трудоустройстве в Министерство магии на хорошую должность, – заметил Макмиллан. – Обычно можно рассчитывать на должность помощника младшего служащего, а староста может сразу стать помощником руководителя отдела. Например, Перси Уизли сейчас работает помощником Скримджера.
– Трумэн постоянно стонал от кучи обязанностей, но стойко держался. Теперь хоть понятно за что страдал. Кто вторая несчастная?
– Ханна Аббот, – просветил свежеиспечённый староста.
– Странно, я думал на Сьюзен Боунс.
Погода, пока мы ехали всё дальше на север, оставалась неустойчивой. То по вагонным стёклам вяло брызгал дождь, то показывалось бледное солнце, которое вскоре поглощали тучи. Я достал книгу по медицинским чарам и углубился в чтение. Когда стемнело и в вагоне зажглись лампы, Луна скатала «Придиру» в трубку, аккуратно положила журнал в сумку и принялась смотреть на меня. Я отложил книгу.
– Медицинские чары? Наверное, интересно?
– Занудное чтиво, от которого мозги сворачиваются в трубочку. Олливандер дал задание выучить основные чары для первой помощи, они ещё и на животных работают, так что считаю необходимым всё выучить. Как у тебя с ментальными заклинаниями?
– Тренировалась на садовых гномах, которые забегали в наш сад с участка Уизли, на них всё замечательно работает.
Поезд начал замедлять ход, отовсюду стали долетать обычные звуки: ученики брали свои вещи и живность, готовились к выходу. В купе забежал Гарри и забрал свою клетку с совой, он старался не обращать на нас внимания. Когда парень убежал, мы накинули мантии, забрали свои вещи и как только поезд остановился, покинули его.
Вместо привычного баса Хагрида раздался совсем другой голос, бодрый, женский:
– Первокурсники, прошу построиться здесь! Первокурсники, ко мне!
Качаясь, приблизился фонарь, и при его свете показались выступающий подбородок и строгая причёска профессора Граббли-Дёрг – волшебницы, которая в прошлом году некоторое время преподавала вместо Хагрида уход за магическими существами.
– Если Граббли-Дёрг будет в этом году вести УЗМС, то мне даже жаль, что этот предмет так и не удалось выбрать.
– Интересно, куда пропал Хагрид? – задалась вопросом Лавгуд.
– Да хоть бы провалился в параллельный мир вместе со своим псом, – пробурчал я, припоминая, как пришлось потратить целый день на изготовление палочки для Хагрида, чтобы избежать наказания.
Возле состава я заметил Гермиону Грейнджер. Она стояла рядом с Роном Уизли, у обоих на мантиях был приколот значок старосты. Девочка выглядела здоровой, значит, в Мунго её вылечили. Я и Луна сели в карету запряжённую фестралами.
– Луна, ты же много знаешь про амулеты. Мне не даёт покоя новость о возрождении Сама-Знаешь-Кого. Может, есть какие-то варианты защитить моих родителей?
– Единственное, что приходит в голову – сделать мистеру и миссис Криви по порт-ключу, активируемому голосовой командой, – после небольших раздумий выдала Лавгуд.
– Хорошая идея. Думаю, порт-ключи надо сделать всем нам. Я этим займусь, только нужно найти укромное место, в которое будет срабатывать портал.
– Деннис говорил, что ездил с вашим отцом в лес, чтобы чинить вещи… – сказала Луна. – Ещё можно воспользоваться нашим домом. Отец не будет возражать.
– Ваш дом не идеальный вариант, – покачал я головой. – Твоему отцу тоже стоит обзавестись порт-ключом. Меня беспокоит лишь то, что порталы можно блокировать.
– Для этого необходимо зачаровать территорию, – произнесла Лавгуд. – Не думаю, что Пожиратели смерти будут ожидать от маглов наличия чего-то магического, так что вряд ли перед нападением наложат антипортальные чары.
– В принципе, в ближайшем лесу можно вырыть землянку, замаскировать её и сделать схрон с вещами первой необходимости. Портал вывести поблизости с землянкой, показать это место родителям. Луна, сумеешь сделать заготовки под порт-ключи? Нужно что-то незаметное, на что волшебники не обратят внимания и что можно всегда носить с собой.
– Миссис Криви подойдёт браслет или кулон, например, из бисера, – стала вслух рассуждать девочка. – Моему папе тоже сойдёт браслет, он не чурается подобных вещей. А вот с мистером Криви сложнее. Может зачаровать ему наручные часы?
– Интересная задумка. Жаль, она раньше в голову не пришла. Надо будет заняться этим на рождественских каникулах.
– А тебе и Деннису что сделать? – спросила девочка.
– Полностью полагаюсь на твой вкус. Не смею ограничивать фантазию творца. Мне нравится всё, что выходит из-под твоих волшебных рук. Деннис умный парень, уверен, он примет артефакт любого вида, если будет знать, что он способен спасти ему жизнь. Луна, раз пошла такая пьянка, может забабахать свою портальную сеть?
– Министерство не потерпит конкуренции, – заметила девочка.
– А мы только для себя. Сделать что-то вроде коробочки с порталами в разные точки мира. Например, когда мы были в Скандинавии, я из любопытства снял несколько координат. Камины – это хорошо, но они контролируются Министерством магии. А что если правительство сольётся и Сам-Знаешь-Кто захватит власть? В таком случае нам нечего будет ловить на родине. Лучше бросить всё и сбежать, куда глаза глядят, чем отправиться на реинкарнацию.
– Где твоя тяга к приключениям и желание защищать родину? – спросила Луна.
– Никогда не страдал тягой к приключениям. Неприятности как-то сами находят меня, они не спрашивают: «Колин, хочешь приключений: рисковать жизнью, здоровьем и свободой?!». Если бы это было так, я бы ответил: «Нет! Ни в коем случае». А родина – это сложно… Я готов защищать себя, тебя, брата, родителей, друзей и знакомых, на всех прочих чихать хотел – для их защиты существует аврорат, которому платят зарплату.
– Если начнётся война – разве не будет правильным сражаться на стороне Дамблдора? – спросила Луна.
– Нам всего по четырнадцать лет, какая война? Что мы можем сделать взрослым волшебникам? Наша основная проблема не Пожиратели, а их дети!
– Интересная точка зрения, – сказала Луна. – Пояснишь?
– Вспомни – всего одна маленькая девочка отправила другого мальчика на полгода в больничную койку. Этот же мальчик, не буду показывать на себя пальцами, сам едва не организовал возрождение Сама-Знаешь-Кого. Но что я не довёл до конца, сделала другая девочка. А теперь представь что будет, когда дети Пожирателей почувствуют себя безнаказанно… Поэтому надо задать себе вопрос – что мы можем им противопоставить?
====== Глава 45 ======
Вестибюль был ярко освещён факелами, и шаги учеников по мощёному каменными плитами полу отдавались в нём эхом. Все двигались направо, к двустворчатой двери, которая вела в Большой зал. Предстоял пир по случаю начала учебного года.
В Большом зале школьники рассаживались по факультетам за четыре длинных стола. Вверху простирался беззвёздный чёрный потолок, неотличимый от неба, которое можно было видеть сквозь высокие окна. Вдоль столов в воздухе плавали свечи, освещая серебристых призраков, во множестве сновавших по залу, и учеников, которые оживлённо переговаривались, обменивались летними новостями, выкрикивали приветствия друзьям с других факультетов, разглядывали друг у друга новые мантии и фасоны стрижки. На этот раз Пивз не подстерегал учеников, так что я убрал палочку, приготовленную для отражения атак полтергейста.
Луна отделилась и отправилась за стол Райвенкло. Ко мне присоединились студенты Пуффендуя, в числе которых был Дэн. Едва мы дошли до стола Пуффендуя, как Дэна позвали друзья-третьекурсники, и он сел с ними. Я занял место у середины стола рядом с Ребеккой и Лизой. Они смотрели на преподавательский стол, который шёл вдоль главной стены зала, я перевёл на него внимание.
Первым увиденным оказался директор Дамблдор, сидевший в центре длинного стола в своём золочёном кресле с высокой спинкой. На нём были тёмно-фиолетовая мантия с серебристыми звёздами и такая же шляпа. Дамблдор склонил голову к сидевшей рядом женщине, которая что-то говорила ему на ухо. Она выглядела, как чья-нибудь вечно незамужняя тётушка. Пухлая и приземистая, с короткими курчавыми мышино-каштановыми волосами, она повязала голову ужасающей ярко-розовой лентой под цвет пушистой вязаной кофточки, которую надела поверх мантии. Вот она чуть повернула голову, чтобы отпить, из кубка, выставив на обозрение бледное жабье лицо и выпуклые, с кожистыми мешками глаза.
– М-м-м… – протянула Лиза. – Колин, а ты пробовал свиное молоко?
– У тебя эта дамочка тоже родила ассоциации со свинкой? – улыбнулся я.
– Есть в ней что-то такое, – покрутила в воздухе правой ладошкой Лиза. – Слишком много розового и обтягивающего, если она ещё захрюкает, сходство станет стопроцентным.
– Это Долорес Амбридж, я слышала о ней от мамы, – произнесла Ребекка. – Она помощница Фаджа. Говорят, у неё жутко скандальный характер. Только непонятно, что тут может делать человек, занимающий столь высокий пост?
– Похоже, Фадж прислал нам нового преподавателя ЗОТИ. В этом году, вероятно, у нас опять не будет нормального учителя по этому предмету, как это было с Локхартом.
– И всё же, Колин, все знают о твоей любви к молоку, – произнесла Ребекка Тёрнер. – Мне тоже интересно узнать о свином молоке. Ты его пробовал? Какое оно на вкус?
– Человеку нельзя пить свиное молоко. Оно по своему действию похоже на наркотик, вызывает невероятное чувство наслаждения и привыкания. Я и так молоко-зависимый, не хотелось бы подсесть ещё и на определённый сорт, который нелегко добыть.
– А какое ещё молоко ты пробовал? – поинтересовалась Лиза Купер.
– Единорожье, драконье, дромарогов и молоко почти всех млекопитающих, используемых в животноводстве: коровье, козье, овечье, кобылье…
– А собачье или кошачье? – продолжила Купер.
– Собак я ненавижу, поэтому ни за что не стал бы к ним приближаться. А кошачье молоко… Хм… Скажем так, кошки не любят, когда их доят – царапаются и кусаются. А на вкус ничего, но не бомба.
– Ого! – восхитилась Ребекка. – А человечье молоко? Ты его пробовал? – Её щёчки заалели.
– Конечно, пробовал… – на моё лицо выползла насмешливая ухмылка. Тёрнер хотела что-то высказать о моей извращённой натуре, но я не дал ей этого. – Как и любой из вас, но это было в грудном возрасте.
Ребекка проглотила слова, не успевшие сорваться с языка. Наблюдая за скисшей физиономией подруги, Лиза рассмеялась.
Место Хагрида заняла профессор Граббли-Дёрг. Несколько секунд спустя дверь, которая вела в Большой зал из вестибюля, отворилась. В зал потянулась длинная вереница испуганных новичков, возглавляемая профессором Макгонагалл, которая несла табурет с древней Волшебной шляпой, во многих местах заплатанной и заштопанной. На тулье Шляпы около сильно потрёпанных полей виднелся широкий разрез.
Разговоры в Большом зале разом умолкли. Первокурсники выстроились вдоль преподавательского стола лицом к остальным ученикам. Профессор Макгонагалл бережно поставила перед ними табурет и отступила. Началось распределение первокурсников. За нашим столом прибавилось порядочное количество студентов, не меньше, чем на Гриффиндоре.
Ежегодная речь Дамблдора, не особо отличающаяся от спичей прошлых годов, была нагло прервана Долорес Амбридж. Женщина начала нести полный бред. Единственный за нашим столом, кто внимательно вслушивался в этот поток слов – был Эрни Макмиллан, но взгляд его был остекленевшим. Луна за своим столом и вовсе достала «Придиру» и со скучающим выражением лица стала читать. Лишь преподаватели и редкие индивидуумы вроде Гермионы Грейнджер внимательно слушали Амбридж, не впадая в отрешённый транс.
– Колин, ты что-нибудь понял? – спросила Ребекка по завершении длинной речи Амбридж.
– Обычная политическая пропаганда. Фадж и Министерство хорошие, бла-бла-бла, Дамблдор плохой, бла-бла-бла, мы идиоты, которым можно придавать любое вращательное движение на детородном органе. Если вкратце, будут искоренять недовольных, то есть сторонников Дамблдора, и не будут обращать внимания на всех остальных, поскольку считают нас за стадо баранов. Естественно, учить она нас ничему не будет, поскольку должность преподавателя ЗОТИ лишь предлог, чтобы человек Фаджа мог попасть в школу и гадить нынешнему директору.
– Очень познавательно и не на десять минут, – хмыкнула Тёрнер.
– А как же мы тогда будем учить ЗОТИ? – возмутилась Лиза.
– Так же как на первом курсе, то есть никак. Отменят экзамены или сделают их чисто теоретическими. Нам нет смысла переживать, а вот пятый и седьмой курс, похоже, попали по полной программе. У них СОВ и ЖАБА, которые никто не отменит. Но при Локхарте же как-то старшекурсники подготовились к экзамену по его предмету, значит, и нынешние выкрутятся.
Сквозь сон я услышал звуки, от которых за лето отвык.
– Кю-рю-ру!
Приоткрыв правый глаз, я скосил его направо. Напротив кровати сидел наглый жирный феникс.
– Курва! – разражено воскликнул Деннис сонным голосом. – Опять этот наркоман!
– Погоди, Фоу-у-у-кс, – широко зевнул я. – Дай поспать…
– Кю-рю-рю!
– Колин, сделай что-нибудь с этой птицей, – протянул Деннис. – Заавадь её или расчлени!
– Нельзя так обращаться с фениксами, тем более с Фоуксом, он очень умный и полезный, к тому же фамильяр директора!
Пришлось вставать, искать палочку и пустой флакон. Увидев волшебную палочку, Фоукс оживился, у него тут же из глаза потекла скупая слеза. Пришлось поспешить, чтобы собрать ценный ингредиент, после чего одарил птицу заклинанием удовольствия.
– Волуплатио!
Получив дозу кайфа, феникс исчез в огненной вспышке.
– Колин, это невозможно! – потирая глаза, Деннис стал подниматься с кровати. – Придумай что-нибудь. Я не хочу каждое утро просыпаться на час раньше.
– Есть один вариант.
– Какой? – с интересом посмотрел на меня брат.
– Переезжай в соседнюю спальню к своим одногруппникам. Сюда можешь приходить делать уроки, спать будешь там.
– Пуф… – тяжело выдохнул Деннис. – Наверное, так и придётся поступить. Странно, что феникс не прилетал к нам домой летом.
– Ничего странного. Я же говорю, Фоукс очень умный. Помнишь, я его попросил летом нас не беспокоить?
– Было дело, – кивнул Деннис. – Ты ему рассказывал про Надзор.
– Вот именно! Надзор, свидетели… Как видишь, феникс прислушался и несколько месяцев не беспокоил.
Ещё до завтрака Деннис договорился с третьекурсниками Пуффендуя о переезде в их комнату. Хоть они и привыкли жить своей компанией, но брат по идее числится как раз в их спальне, к тому же у них дружеские отношения.
За завтраком как обычно в верхние окна со свистом и стуком сотнями влетели совы с письмами и посылками. Каждая опустилась к своему владельцу, по пути окропив завтракающих дождевыми каплями, – снаружи явно лило вовсю. Мне пришлось увернуться от одной из сов, чтобы дать на столе место большой мокрой сове-сипухе с отсыревшим «Ежедневным пророком» в клюве, прилетевшей к Сьюзен Боунс.
Сьюзен забрала газету и принялась читать, не забывая отправлять еду в рот.
– Сью, что нового пишут?
– Всё то же самое, что и летом, – ответила девочка. – Министерство делает всё для блага граждан и прочая чушь… Министр нахваливает себя, какой он хороший, даже пожертвовал своей помощницей во благо учеников Хогвартса, отправив её преподавать ЗОТИ…
– У нас первый урок у Амбридж. Как думаешь, Сью, чего от неё ожидать?
– Тётя Амелия перед отъездом в Хогвартс предупреждала, чтобы я не высовывалась, вела себя тихо и не перечила учителям, – ответила пятикурсница. – Полагаю, с Амбридж надо придерживаться той же тактики.
В класс защиты от Тёмных искусств наша маленькая группа заходила с опаской. Профессор Амбридж уже сидела за учительским столом. На ней была та же, что и вчера вечером, пушистая розовая кофточка, макушку увенчивал чёрный бархатный бант.
В классе все старались вести себя тихо: профессор Амбридж была пока что величиной неизвестной, и никто не знал, насколько строгим ревнителем дисциплины она окажется. Позже выяснилось, что решение было правильным.
Нас заставили, словно в младшей школе вставать и дружно говорить: «Здравствуйте, профессор Амбридж». Чувствуется, что дамочка успела поучиться в обычной школе, прежде чем пошла в Хогвартс, иначе откуда подобные замашки?
Все безропотно следовали требованиям, отчего на лице преподавателя расцвела ехидно-радостная улыбка.
– Итак, здороваться вы научились, – сладким голосом пропела профессор Амбридж. – Ведь совсем нетрудно, правда? Волшебные палочки уберём, перья вынем.
Локхарта помнили все присутствующие, наша учёба ЗОТИ началась с этого преподавателя, поэтому ученики безропотно выполнили требования профессора.
Профессор Амбридж, наоборот, достала из сумки волшебную палочку. Я тут же отметил: берёза, восемь дюймов, на конце вставка из розового камня, вся витая и явно обработана на станке – это не работа Олливандера. Мой учитель по изготовлению палочек деревообрабатывающий станок стал использовать недавно, камней не использует, а лак потёрт так, словно концентратором пользуются уже давно. Дама резко постучала концентратором по классной доске, где тут же возникли слова:
Защита от Тёмных искусств. Возвращение к основополагающим принципам.
Надпись не привлекла моего внимания, поскольку в голове крутились ассоциации. Короткая палочка свидетельствует о недостатках в характере своего хозяина. Она говорит об Амбридж лучше слов, но и речь профессора подтверждает, что нрав у неё сволочной. Берёза… Хм… Что-то крутится в голове по поводу этого материала.
– Ваше обучение этому предмету было довольно-таки отрывочным и фрагментарным, – сказала профессор Амбридж, повернувшись к классу лицом и аккуратно сложив руки на животе. – Постоянно сменяемые учителя учили каждый на свой лад, не следуя одобренной Министерством программе…
Преподаватель ещё что-то говорила, я перестал слушать очередной поток бреда про величие министерства, всё пытался вспомнить свойства берёзы. В итоге в памяти всплыло описание этого материала. Берёзовые палочки помогают в начинаниях, способствуют сохранению молодости души. Они ищут в своём владельце предприимчивость, дерзость, оптимизм, помогают собрать силы. Если обобщить, то владелец такой палочки с высокой вероятностью станет холостяком-карьеристом или старой девой, из той породы людей, что в пятьдесят лет всё ещё считают себя молодой девчонкой. Судя по наряду, должности и поведению Амбридж, это недалеко от истины. Учитывая сильное влияние берёзовой палочки на владельца, становится понятно, почему Олливандер не использует эту древесину.
– Теперь откройте пятую страницу «Теории защитной магии» Уилберта Слинкхарда и прочитайте первую главу – «Основы для начинающих», – сказала профессор Амбридж. – У вас есть вопросы?
Я поднял руку.
– Назовитесь, молодой человек, – проворковала преподаватель.
– Колин Криви, профессор Амбридж. Я заметил, что такой же учебник у младших курсов. Это ничего, что мы занимаемся по одной программе?
– Новая учебная программа разработана волшебниками-специалистами, чтобы ученики узнавали о защитных заклинаниях безопасным образом, без всякого риска… – ответила профессор Амбридж фальшиво-ласковым тоном. – По мнению Министерства, теоретических знаний будет более чем достаточно для обучения всех семи курсов и сдачи вами экзамена, на что, в конечном счёте, и должно быть нацелено школьное обучение… У вас есть ещё вопросы?
– Нет, профессор Амбридж. Благодарю за разъяснения. Разрешите приступить к изучению учебника…
– Конечно, мистер Криви, для этого вы собрались в этом классе. Не так ли? – нарочито ласковым голосом сказала профессор Амбридж.
Больше желающих задавать вопросы не нашлось, всё и так было понятно – на этих уроках учить нас ничему не будут. Все опустили головы и приступили к чтению. Это демагогическое словоблудие было, вероятно, выбрано профессором Амбридж в качестве учебника именно из-за столь близкого её натуре бюрократического языка. Книга, написанная жутким канцелярским языком, через дебри которого не так-то легко добраться до сути изложения. Автор явно был теоретиком и либо сумасшедшим-оптимистом, либо, что более вероятно, писал, как хотелось Министерству магии. В фолианте изложено, что применять защитные заклинания не стоит, а в любом конфликте надо не сопротивляться и вызывать авроров.
Это было так знакомо… Россия – щедрая душа… По воспоминаниям прошлой жизни, российские власти именно таким образом представляли самооборону граждан. Не дай мироздание повредишь преступнику, который на тебя напал – тебя же и отправят за решётку. Придумали какое-то мифическое «Превышение пределов необходимой обороны». Как будто в реальности при спасении жизни себе и близким, существуют какие-то пределы. По мне, самооборона человека должна осуществляться любыми сподручными средствами и судить за неё нельзя, тем более сажать в тюрьму. Если во время обороны грабитель погибнет – это даже лучше, на одного подонка в мире станет меньше, многие граждане не пострадают от его нападений, а государство сэкономит деньги налогоплательщиков на тюремном содержании преступника.
За ужином я сел рядом с Финч-Флетчли. Только наложил себе в тарелку еды, как Джастин произнёс:
– Слышал новости?
– Какие? – скучным голосом спросил я.
– Поттер и Грейнджер только что на уроке защиты от Тёмных искусств спорили с профессором Амбридж, за это она им назначила отработку.
– Молодцы, я их поздравляю с почином, – сарказм в моём ответе был явным и неприкрытым. – А что они со Снейпом или с Макгонагалл не поспорили для полного комплекта?!
