Текст книги "Безликий (СИ)"

Автор книги: Nina16

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

Она была шикарной – девушка, которая танцевала в центре зала. А, может быть, она кружилась прямо перед ним – он не знал. За последние пять минут она сама стала для него центром, к которому уже в который раз возвращались глаза.

– Красивая, – улыбка бармена стала еще шире. Кажется, его звали Джек, но Драко уже не был уверен в этом. Парень, взмахнув палочкой, отправил несколько рюмок за стоящий неподалеку столик, где расположились симпатичные девушки.

Она и вправду была красивой. Эта красота не была обычной – она была чарующей, манящей, зовущей его. Он не мог оторваться от шикарной худой фигуры, на которой было обтягивающее вызывающее платье красного цвета и черные каблуки, которые делали ее еще более высокой. Длинные темные волосы шоколадного оттенка и буквально убивающие карие глаза, которыми она страстно смотрела из-под длинных черных ресниц. Девушка двигалась в такт музыки, извиваясь на танцплощадке.

– Но ты вряд ли ее добьешься, – хмыкнул Джек, налив Драко новую порцию Огневиски. – К ней в течение двух часов подходило уже около пятнадцати парней, и она всех отшивала. Не думаю, что ты отличаешься от них чем-то.

Вокруг нее еще было несколько молодых девушек, но они сильно меркли на ее фоне. Выглядели даже жалко.

– Ты действительно так считаешь? – теперь ухмылка коснулась его лица. Парень быстро опустошил стакан и встал с сидения – удалось это с третьей попытки. – Хм… твои настойки крепкие, – пошатнувшись, Драко кивнул смеявшемуся Джеку и пошел в толпу.

Он не танцевал. Не в те разы, когда был здесь с Блейзом, не тогда, когда был тут один, не сейчас.

Никогда. Танец – это то, что ему не нравилось, то, что он не умел делать хорошо. Все, что ему нужно было в подобных заведениях, – красивые девушки.

Сколько у него их было? Не спрашивайте. Забини тоже задавался этим вопросом и даже считал по началу, едко ухмыляясь новым рассказам друга, но потом ему надоело – на подсчет не хватит и тетради, если записывать имена в столбик.

Оставалось только удивляться, какими доступными были девушки – конечно, не все. Некоторым нужно было назвать свое имя, некоторым – показать ценник костюма, а некоторым – просто помахать монетами перед лицом, и Драко уже в туалете клуба, вбивает красотку в стену.

Отказов он не терпел. Это было, своего рода, унижением, и парень всегда добивался, чего хотел. А сейчас он хотел ту девушку, которая кружилась в центре, взмахивая длинными волосами.

– Привет, – он улыбнулся. —Не хочешь выпить коктейля? Огненный виски Огдена? – спокойно проговорил он название самого дорогого напитка этого клуба.

Девушка остановилась. Быстрым взглядом пробежалась по парню. Усмехнулась уголками губ и сказала:

– Можно, пожалуй.

У полупьяного Драко от ее голоса чуть ли не вырвался судорожный вздох – голос был приятным, заводящим. Она была сексуальной: начиная от прекрасной фигуры, заканчивая стреляющими узкими глазами, которые жадно смотрели на парня. Хотя, может, ему так только казалось – Огневиски продолжало свое действие.

– Меня зовут Томас, – сказал он, ведя ее за руку к бару. Парень почти что проталкивался через толпу, разгоняя внимательно смотрящих на нее парней.

– Я – Джорджина, – улыбаясь, ответила ему девушка.

Она была высокой, не смотря на туфли; сейчас они были примерно одного роста. Кроме красоты, фигуры и мурлычущего голоса, Джорджина была эффектной – целиком и полностью. Пока они шли, Драко не мог оторваться от нее, пытаясь разглядеть каждую часть ее идеального тела.

– Два «Огдена», – сказал он бармену, сажая Джорджину на высокий стул.

– Таки подцепил? – спросил Джек, тут же принявшийся наливать им спиртное.

Драко коротко кивнул, возвращая свое внимание к девушке – удивляться тому, какой красивой она была, он не перестанет никогда. Ему не приходилось видеть никого прекраснее ее.

Она явно была уверенной в себе: это можно было заметить по тому, как гордо она восседала на стуле, как спокойно оглядывала всех в этом клубе, как равномерно говорила.

– Ты живешь тут? – спросила она, когда два стакана стояло на барной стойке. Тыквенная жидкость качалась внутри, чуть не переливаясь за края.

– Родился, – махнул он, отпивая несколько глотков Огневиски.

– А я переехала из другой страны, – перекрикивая музыку, ответила девушка, так же пробуя спиртное через трубочку. Она тяжело дышала, все еще не отойдя от быстрых танцев. – Решила отдохнуть от всего и вот зашла сюда. – Она продолжала раскованно улыбаться, внимательно смотря на Драко.

– А ты откуда?

– Швейцария.

– Красивая страна, я был.

Она несколько раз кивнула головой, ставя на стойку пустой бокал.

– Еще? – Драко кивнул на него. Девушка засмеялась и согласилась.

– Только после этого пойдем танцевать, – подмигнув ему, Джорджина показала рукой на танцпол.

Они опустошили еще три Огневиски, прежде чем ей удалось вытащить его обратно. В трезвом состоянии он бы этого не творил, однако алкоголь делал свое дело – Драко, блуждая по фигуре девушки, танцевал под музыку. Джорджина, держась руками за голову, сливалась с музыкой и давала ему наслаждаться своим телом. Потом он заказал еще спиртного и еще – кажется, с ними пило пол клуба. Или ему только так кажется – он не знал. А потом было что-то такое, после чего Драко увидел ее голой, целовал ее шею, царапал пальцами место, где была татуировка в виде круга с кинжалом. А затем какая-то дверь с грохотом отворилась, и он повалился на пол.

Она спала, тихо, спокойно. Сон был долгим, переполненный чем-то радостным и хорошим, что бывает крайне редко – особенно если учесть то, с какими событиями ей пришлось недавно столкнуться. Однако чувствовала она себя в нем прекрасно – завернувшись в теплое одеяло, девушка тонула в мягкой кровати, с жадностью поглощая красивую иллюзию. Пока не раздался какой-то шум, стоны и удары, которые моментально вытянули Гермиону из призрачного счастья.

Сонно протирая глаза, она накинула шелковый халат и вышла из комнаты, включая свет – палочку она держала наготове. Девушка прикрыла глаза от яркой лампы, стоя около двери.

– Драко? – удивленно спросила Гермиона.

Он лежал возле входа: туловищем – в доме, ногами – на улице. Драко не двигался, опустив голову вниз. На нем не было плаща, в котором парень ушел, – осталась лишь порванная рубашка и штаны, которые были натянуты до самой груди.

– Драко! – девушка подскочила к нему, оставив палочку в стороне. – Что случилось, Драко?

Она несколько раз потрясла его за плечи, после чего тот недовольно глянул на нее. Взгляд не мог остановиться на ее лице, глаза то и дело смотрели в разные стороны, пытаясь найти девушку. Парень тяжело дышал ртом, видимо, пытаясь хоть что-то рассмотреть.

– Грейнджер? – пьяно спросил он, еле держа голову поднятой.

– Грейнджер. Что случилось?

Но ей никто не ответил – парень снова бухнулся на пол, отворачиваясь от нее. Девушка наклонилась к нему, чтобы попытаться поднять его и закрыть дверь – лежал он четко в проходе. Спрятав палочку во внешний карман халата, она присела около него.

– О черт… – от парня несло спиртным, сигаретами и какими-то женскими духами – кажется, это был запах розы.

Где его уже носило?

Мало того, что он уходит, не закончив работу, не выполняет главный пункт плана (всегда придерживаться своего алиби, не показываться с другими девушками, кроме как с Гермионой). Так ко всему этому, он еще и имеет наглость напиться где-то и прийти в таком состоянии домой.

Что она должна делать с ним? Раздеть, покупать, уложить спать?

Нескромный вопрос: зачем ей все это? Можно было начать с того, что вонь от спиртного она не переносила, и закончить тем, что у нее был страх детства – пьяные мужчины. А сейчас девушке приходилось иметь дело с одним из них.

Ладно. Это все лишь Драко. Подними его и оставь на диване – пусть высыпается. Закрыться в своей комнате Гермионе никто не мешал. Однако все было не так просто, как бы ей этого не хотелось.

Во-первых, он был нелегким. Девушка попробовала поднять его, держа за плечи, но из этого ничего не вышло – Драко один раз чуть ли не заехал ей по лицу, и она оставила это занятие. Во-вторых, взяв его за руки, она, конечно, оттащила его от прохода и закрыла дверь, но что делать дальше? Бросить его валяться на холодном полу, чтобы его еще и просквозило?

– Драко, вставай, давай. – Она потыкала пальцами ноги в его плечо – ноль внимания в ответ. Он лишь что-то приглушенно прошептал. – Ну же! Вставай, блин! Драко!

Честно сказать, ее воротило только от одного его вида: пьяный, развалившийся на полу, с порванной одеждой.

И он называет себя аристократом? Достойным наследником? Истинным слизеринцем? Пристойным аврором?

Что ж, она могла сейчас открыто заявить, что никакой он не аристократ и по праву им не является. Такие люди не ведут себя подобным образом.

Интересно, он напился так из-за того, что Драко приходится делить один дом с ней, иметь общее задание? Или на это была другая, неизвестная ей причина?

Скорее всего, первое. Наверное, это очень тяжело – жить и пытаться убить одного из самых опасных на данный момент убийц с человеком, которого ненавидишь. Однако Гермиона тоже его терпеть не могла, но совладала же с собой. Да девушка бы и не позволила себе появиться в таком состоянии на глазах у Драко, валяться на полу и нести какую-то неразборчивую чушь.

Ты мерзкий, Малфой. Ты ужасный, чертовый аристократ.

– Если ты сейчас же не поднимешься, я вылью на тебя воду, – сказала она, стоя с полным стаканом прозрачной жидкости.

Не хочешь идти на диван по-доброму, будет по-плохому. Девушка не намерена терпеть этого пьяного кретина, который решил, что ему можно все.

Можно. Но не с ней.

Ей никто не ответил, поэтому, вздохнув, она перевернула стакан вверх дном. Вода длинным потоком полилась вниз, осыпая платиновую голову маленькими каплями. А потом – громкий вздох, резкий подъем. И полные злости глаза в непонимании смотрят на нее.

– Ну что? Очнулся? – она поставила руки в бока, держа стакан пальцами.

– Ты что, блять? – зло прошипел он, вытирая мокрый лоб рваной рубашкой – она тоже была влажной.

– Это что я? Малфой, ты ничего не перепутал? Это я приперлась в два часа ночи и пьяная в стельку лежу здесь?

Она негодовала. Он – тоже. Она готова была буквально убить ту наглую рожу, с которой он сейчас смотрел на нее. Он – тоже. А еще она его ненавидела. Что уж говорить про него? Он ее не переваривал.

– Грейнджер, если ты еще раз посмеешь сделать это… – он попытался встать самостоятельно, но упал обратно на спину.

– То что, Малфой? Убьешь? Или что ты мне сделаешь? Идиот… – девушка с грохотом поставила стакан на кухне и быстрыми шагами преодолела гостиную, собираясь закрыться в своей комнате.

– Стоять, блять! – крикнул тот, так же поднимаясь – на этот раз, ему это удалось.

– Не разговаривай так со мной, – девушка возмущенно повернулась к парню.

Он шатался из стороны в сторону, пока наконец облокотившись об стенку.

Ему было ахуеть, как плохо. Буквально, дословно. Потому что именно это предложение крутилось у него в голове. Одна проблема – перед глазами у него стояла эта дура, которую он сейчас хотел схватить за длинные патлы и несколько раз сильно ударить обо что-то твердое.

– Не указывай мне, Грейнджер, – пробормотал он, пытаясь сфокусировать на ней свой взгляд.

Она была ужасной даже в расплывчатой картинке. Даже в пьяном состоянии, когда все кажутся красивыми.

– А ты – не разговаривай со мной так. Всего доброго, – она захлопнула дверь настолько сильно, что у него голова буквально раскололась на две части.

– Да пошла ты.

***

Утро обещало быть хорошим: она пораньше встала, сделала зарядку, привела себя в порядок. Успела съездить в Министерство, чтобы забрать фото отчет Безликого, где была крупным планом показана татуировка с прямо стоящей чашей. На каждом снимке был как будто бы разный человек: то молодой парень, то пожилой дедушка, то зрелый мужчина. Но татуировка всегда была одна, нарисованная за правым ухом. Она что-то напоминала Гермионе, но она никак не могла вспомнить, что, пока шла по длинным коридорам.

– Привет. Ты что тут делаешь? – парень остановился в одном из поворотов, расплываясь в улыбке.

– Привет, да вот заходила забрать кое-что, – она кивнула на тонкую папку, в которой лежали фотографии.

– Разве вам можно показываться в Министерстве, пока вы притворяетесь другими людьми?

Марк выглядел слегка удрученно, хотя и пытался показать обратное. Девушка прекрасно понимала его – это далеко нелегко, когда нужно вставать ни свет ни заря, идти на работу и разбираться в бесконечном количестве дел. Иногда ей приходилось сидеть безвылазно целый день, роясь в стопках бумаг, где должно было быть хотя бы одно упоминание о том или ином убийце.

Сейчас у нее было что-то вроде отдыха – сиди и изучай поведение своего персонажа. Конечно, в этот «отдых» Малфой не входил, да и он должен был закончиться уже через шесть дней, так что она не расслаблялась.

– Угу. Работа начнется меньше, чем через неделю. Пока что свобода, – она усмехнулась и по-дружески потрепала Марка за плечо. Тот тяжело улыбнулся. – А ты что?

– Да вот разбираюсь с делом Мартинсона, – он устало протер глаза, вздыхая.

Парень был довольно симпатичным: высокий, с темными волосами, темно-карими глазами и милой улыбкой. Но сейчас усталость оставила свой след на нем: большие синяки красовались под глазами, лицо было бледным, да и сам Марк еле стоял на ногах, хотя сейчас было только начало дня.

– И что?

– Да ничего, честно говоря. Труп не найден, хоть убей. Никаких улик, вообще ничего. Пытался понять, что случилось с татуировкой, но…

– Грейнджер! – громкий голос перебил парня, который отстранено покосился в сторону шефа. – Родригес! Что это вы стоите здесь, прохлаждаетесь?

Девушка тяжело вздохнула, кивнув Марку.

– Договорим потом, я зайду завтра или как получится. Не грусти, – Гермиона приобняла его, погладив по спине.

Он действительно был очень хорошим: светлым человеком, который всегда придет на помощь. Но каждый раз девушку что-то останавливало, чтобы назвать его настоящим другом.

Она сама не знала, что именно. Может быть, это было вызвано тем, что она больше не могла подпускать к себе людей, кроме Джинни. Каждый раз, когда она знакомилась с новым человеком, в скором времени они переставали общаться, потому что девушка отталкивала его. Так как, приходя домой, она вновь чувствовала угасающую боль, которая напоминала про потерю Гарри, Рона и родителей.

– Спасибо. Ты тоже не отчаивайся. С Малфоем жить явно тяжелее, чем мне работать тут.

Они оба улыбнулись.

– Грейнджер! – шеф подошел к ним, упирая руки в бока. – Ты, кажется, заходила за бумагами. Мало того, что без Малфоя, так еще и штаны здесь протираешь, отвлекая работников.

– За Малфоя я не отвечаю, а сама уже ухожу. Всего доброго, – она помахала Марку и поспешила уйти, пока Карл не начнет «увлекательный» монолог. Закутавшись в куртку, она услышала, как недовольный голос говорит парню:

– А с тобой я еще поговорю.

День действительно был хорошим: мягкое солнце освещало улицы, наполненные людьми, а теплый ветер нежно обдувал лицо, которое она подставляла под последние осенние лучики. Скорее всего, дальше уже будут холода: зима должна была прийти через неделю. Синоптики в этом году пророчили снег и низкую температуру, что было нехарактерно для Лондона.

Она решила прогуляться – возвращаться домой не хотелось. Девушка ушла оттуда в районе девяти часов утра, оставив для Драко завтрак на столе. Вначале она, конечно же, не собиралась делать этого, но потом, выйдя в гостиную и увидев его сонную скривленную мину, подумала, что он даже приготовить себе ничего не сможет. Да и к тому же, когда эта пьяница проснется, головные боли ему обеспечены – пусть хоть поест нормально. Если, естественно, сможет притронуться к еде, приготовленной грязнокровкой.

Гермиона была несказанно рада, что успела выскочить из дома до того, как он испортил ей настроение. Сейчас все было хорошо: она прогуливалась мимо глубокого озера, смотря, как маленькие уточки ходят вокруг мамы, покрякивая.

Сама она безумно скучала по самым родным людям на земле – родителям. Она не видела их несколько лет, только могла смотреть на фотографию, где они оба улыбаются, держа в руках маленькую дочку.

Гермиона всегда пыталась вспомнить, что она сказала им в последний раз. Но это было безнадежно – как бы девушка не старалась, последние слова воспроизвести не могла.

Чувство вины не один раз окатывало ее с головой: она выжила, а родителей защитить не смогла. Эгоизм, безразличие, неосторожность? Как можно быть такой глупой, чтобы просто стереть им память, а не вывезти в другую страну?

Конечно же, ведь Гермиона просто надеялась на то, что они будут жить долго и счастливо в родном городе. Не вышло. Зато в родной стране умерли, черт возьми.

– Привет, – мальчик невысокого роста подбежал к ней, протягивая небольшой листик в худенькой ручке.

– Привет, – широко улыбнулась в ответ ему Гермиона. – Что это?

– Это приглашение на выставку скульптур известного архитектора, – он протянул брошюру настойчивее.

Милая улыбка словно приклеилась к его лицу. Голубые глаза радостно оглядывали незнакомку.

– Спасибо, но мне это, боюсь, не нужно.

Мальчик обиженно покосился на нее снизу, держа толстую стопку точно таких же листиков.

– Ну ладно, – она еще раз улыбнулась, почти касаясь пальцам бумаги. Однако кто-то выхватил ее быстрее.

– Мне нужно, – какой-то мужчина спрятал брошюру себе в карман, приветливо кивая мальчику. – Спасибо.

Девушка внимательно проследила за тем, как он спокойно разворачивается и уходит дальше по улице, аккуратно переступив через бродящую по тропинке уточку.

– Что это было? – спросила она у мальчика, но вмиг смолкла. Глаза остановились на его спине, резко поднимаясь вверх – за ухом была небольшая татуировка в виде чаши.

***

Мирное утро перерастало во что-то более мрачное: большие грозовые тучи сгущались на небе, а пока что маленький дождь барабанил по крышам домов. Для некоторых это приятная новость: свежесть, дующая через окно, прохлада, теплая кровать, книжка в руках и тихий стук капель по улице. Для некоторых. Но не для него.

Тихий стук для него был раскатом грома, который стреляет вместе с молниями, а пасмурное небо предвещало проливной дождь целый день. А у него уже голова раскалывалась от гребанного стука; длился он уже на протяжении часа с тех пор, как парень проснулся.

Все, что ему хотелось сейчас, – это убиться. Внутри все буквально выворачивалось наружу, в голове как будто электрошоком прошлись, а перед глазами до сих пор плыло.

Еще Драко хотел пить – ужасно, невыносимо. В горле настолько пересохло, что, даже если бы он захотел что-то сказать, не смог бы.

У него было две попытки встать, и обе закончились ужасной головной болью, после которой он еще пятнадцать минут приходил в себя. Поэтому единственное, что он пока сделал, – проснулся и успел проклясть вчерашний день, когда открыл дверь того клуба. Еще, правда, перенес стакан воды с помощью заклинания, что слегка облегчило ситуацию.

Он пытался вспомнить, что там произошло. Но на ум приходил только стоящий перед ним бокал Огневиски, стены туалета и фрагментами голая Джорджина. А остальное было, как в тумане.

Он прикрыл глаза, надавливая кончиками пальцев на виски. И что его только заставило идти туда вчера и так много пить? Драко, конечно, частенько употребляет спиртные напитки, но в эту ночь их было слишком много даже для него.

А еще, пока парень лежал, он задумался над татуировкой девушки – это было еще одной вещью, которую он помнил. Она была призрачной, надолго не задерживавшейся в сознании, но Драко был уверен, что очертания кинжала на ее татуировке были.

Что-то напоминало ему о подобном рисунке, но в таком состоянии он просто не мог вспомнить, что же это было. Сознание буквально кричало ему о чем-то забытом, но ему не удалось восстановить это в голове.

Дверь шумно открылась: ему показалось, что в него зарядили молнией – в висках так сильно долбануло, что перед глазами все стало намного расплывчатее.

– Грейнджер, блять… – прошипел Драко, укладываясь обратно на диван.

– И тебе добрый день, – шикнула в ответ она, опуская кота на пол. Гермиона сняла пальто и аккуратно повесила его на вешалку, снимая кроссовки. – Протрезвился?

– Ой, замолчи уже. От одного твоего голоса умереть хочется.

Он прикрыл глаза, замечая, что дождь усилился еще больше – звук стал намного громче.

Живоглот, который до этого терся у ног Гермионы, недовольно мяукнул, перебегая на кухню. Животное мягко ступало по паркету, виляя хвостом от недовольства.

Парень слегка приподнялся, удивленно смотря на кота. Второй же, будто был хозяином, прыгнул на стол, где стояла тарелка с яичницей и сосисками. Принюхавшись, он спихнул одну в сторону и принялся ее кушать.

– Живоглотик, уйди оттуда, – девушка, не обращая внимания на взгляд Драко, побежала за котом на кухню, снимая животное со стола.

– Грейнджер… это еще что за фигня?

– Это не фигня, Малфой. Это – кот, познакомься, – девушка ядовито улыбнулась, почесав Живоглота за ушком.

Сказать, что он офигел, это ничего не сказать. Потому что…

Да твою ж мать, она сюда еще и зверинец свой перетащит? Плюс к этому, им нужно купить одну собаку, минимум. Может быть, стоит сразу открыть зоопарк?

Драко недовольно посмотрел на расплывчатую картинку жирного кота, который еле умещался на руках Гермионы.

И, фу, он был таким же омерзительным, как и хозяйка.

– Я не буду жить с этим… котом, – прохрипел он, обратно возвращаясь в положение лежа – боли в голове не проходили.

– Тебя никто и не спрашивает, – она снова опустила Живоглота на пол, открывая холодильник. – Сейчас, масик, я сварю тебе мясо.

Мерлин… это когда-нибудь закончится? Мало того, что этот жирный кот будет находиться здесь, так она ему еще и еду готовить собралась. А ему что делать? Лежать и слушать ее милую беседу самой с собой?

– Я не собираюсь терпеть твое животное. Забирай его и валите вместе куда хотите.

Слава Салазару, он был в плохом состоянии для того, чтобы не встать и не выкинуть этого «кота» на улицу сейчас же. А за одно и Грейнджер туда же.

Его уже буквально рвало на части от одного ее присутствия. Он, конечно, думал, что жить с ней будет очень тяжело, но не настолько же. У нее каждый день появлялась новая заморочка, которая абсолютно не входила в рамки разумного.

– Я тебя и не спрашиваю.

Гермиона выбрала себе определенную тактику: решила, что стоит просто не замечать Драко. Тогда и она свои нервы тратить не будет, и ему скоро надоест показывать свой характер. Просто занимайся своим делом и делай вид, что его здесь просто нет.

Легче легкого.

Почти. Если не считать того, что он сейчас приподнялся на диване и прожигал дыру в ее спине.

Ей было не комфортно от его взгляда – ровно настолько, чтобы повернуться и сказать:

– Что, Малфой?

Одна бровь моментально же подлетела вверх, а губы искривились в непонятной ухмылке.

– Что ты там сказала? Ты меня и не спрашиваешь?

Она стояла, держа в руках пачку сосисок для Живоглота, который пока ходил по дому и обнюхивал новое место. Драко же сидел. Но даже сейчас, когда он, бледный, как смерть, уставший, вымученный, чуть ли не умирал, его взгляд сверлил в ней огромную щель.

Как она выразилась? Не комфортно? Нет, это не то слово. Ей было ужасно только от одних холодных глаз, которые пожирали ее на месте.

Черт возьми, отвернись уже.

– Именно, – вскинув подбородок, ответила девушка.

Именно? Да, это точно то, что ты хотела сказать, Гермиона. А не «Перестань смотреть на меня, сейчас же!».

Теперь она еще точнее понимала тех людей, которые хотели убиться сразу после того, как серые глаза останавливались на их лицах.

Отвернись.

– Ты ничего не перепутала, Грейнджер? Я – не Уизли, мне условия ставить нельзя.

Бесишь. Бесишь. Бесишь.

Она его раздражала, выводила. Выводила настолько, что ему хотелось наорать на нее так громко, чтобы она запомнила на всю свою жизнь. Но пока что парень лишь зло смотрел на нее, пытаясь сохранить спокойствие.

– А я – не твои подчиненные. Поэтому таким тоном ты будешь разговаривать с кем-то другим, – и она отвернулась, вываливая сосиски на сковородку.

Просто понадеялась, что он не увидел маленькую слезу, что сейчас потекла по ее щеке.

Черт возьми, это твое хобби, Малфой? Давить на больное место?

Конечно, он знал, что Рон погиб. Конечно, он знал, что Гермиона любила его. Конечно, он знал, что она до сих пор отходит после его смерти.

И все равно говорит про это.

Она смахнула слезу, когда та была возле губ, и принялась переворачивать еду, взмахивая палочкой.

Девушка слышала, что он лег обратно, вздохнул. Скорее всего, закрыл глаза, потому что невидимый груз свалился с ее плеч. Но настроение, которое было более-менее нормальным, окончательно испортилось.

Гермиона поставила две сосиски на тарелку: одну отдала Живоглоту, другую оставила себе, порезав салат. Пройдя мимо лежащего на диване Драко, она закрылась в комнате.

За окном, кажется, начиналась настоящая буря. Тучи, которые до того были большими, разрослись до невероятных размеров, заполняя собой все небо: белых участков не осталось совсем. Дождь, моросивший уже в районе часа, начинал учащаться и усиливаться.

Ей совершенно не хотелось ни гроз, ни молний. Никаких плохих погодных условий вообще. Но, видимо, ее никто не спрашивал.

Она молча ела приготовленную еду, уставившись в мокрое стекло, по которому бежали капли от дождя. Они сильно ударялись по окну и словно выбивали какой-то такт. Но для нее этот такт навевал только страх, который с каждой минутой стремительно рос.

Отставив тарелку с недоеденным салатом на тумбочку, девушка взяла теплого Живоглота на руки и улеглась на кровать, закутавшись в плед. Все, что Гермиона могла делать в эту погоду, – пытаться укрыться от дождя под слоями одеяла, надеясь, что ей удастся уснуть. Иногда это происходило, и, просыпаясь, девушка видела ясное небо. Сейчас она боялась даже закрыть глаза от ужаса.

Такое происходило, когда сознание навязывало ей старые воспоминания, которые отложились у нее, как самые страшные дни в жизни, пропитанные болью.

Все крутилось, будто по кругу: мертвое тело Рона, пронзенное Авадой Кедаврой; падающий Гарри с убитым Волан-де-Мортом; трупы родителей, которые зарывают под землю.

Это и было ее кошмаром, который приходил вместе с грозой. Каждый удар грома – это приглушенный вдох Рона, в которого летело смертельное проклятье. Каждая молния – это крик Гарри, который умирал с Темным лордом. Каждая капля дождя – это горькие слезы родителей от страха перед Пожирателями.

Гермиона сильнее сжала подушку, обхватывая кота руками.

Пожалуйста. Тише. Успокойся.

Но сердце уже начинало бешено колотиться, потому что перед глазами мерцали картинки, пробираясь холодом под ее кожу.

Спина прямо стоящего Рона. Шаг вперед, ее крик, и он, мертвый, падает на землю.

Гермиона громко выдохнула, впиваясь ногтями в толстую шерсть Живоглота.

Хватит. Стоп.

Дождь посыпался огромными каплями, осыпая землю. Вместе с ним падал град, который стучал по дому в разы сильнее. Тучи, переставшие сгущаться, наконец показали свою мощь – грохот обрушился на нее новой волной страха.

Девушка почти кричала – еле держалась, зажимая рот рукой.

Потому что Гарри уже крутился в смертельном танце вместе с Волан-де-Мортом. Она уже бежала к рыдающей Джинни и видела, как друг безжизненно отлетает в сторону.

Молния с силой ударила, освещая дороги ярким светом на пару минут.

А она орала. Умирала в душе, в реальном мире лишь сильнее зажмуривая глаза и вжимаясь в кровать всем телом.

Ей было жарко. Ей было холодно.

– Нет, пожалуйста… – Гермиона снова кричала в сознании, на самом деле едва шевеля пересохшими губами. – Нет… не снова…

Но ее страшное «снова» было. Оно приходило, медленно прокрадывалось в дом, пролезая между стен и застревало в ее голове. А затем картины, сменяемые одну за одной. Живые картины, что стали ее собственным кошмаром.

Нет, черт возьми, нет.

Девушка знала – сейчас она потеряет контроль. Сейчас она не выдержит и поддастся чувствам, которые каждый раз хлынули на нее смертельным омутом.

Гермиона умирала в нем. И жалела, что, на самом деле, всего лишь кричала, держась руками за голову. Но пока что она пыталась совладать с собой – вцепившись в простынь, она пыталась убрать из головы картинки. Но не могла.

Два белых тела в разных гробах безжизненно лежат в них. Холодные лица как будто бы смотрят на нее. А затем раз, и их погружают под слои земли.

Она бежит вперед, выбрасывая руку вперед. Она хватается пальцами за гроб матери, крича ей что-то.

– Нет… – Гермиона резко вскакивает с кровати, отталкивая Живоглота в сторону. – Нет, пожалуйста. Нет… не снова.

Но рыдания Джинни отдаются у нее в голове грохотом, который был сильнее града за окном. Ее слезы встают перед глазами Гермионы, которые были больше, чем капли на улице.

И она срывается. Продержавшись всего пять минут, хотя для нее прошло уже полдня.

Падает на пол, крича на весь дом. Рыдает, срывая голос. Захлебываясь своими слезами, которые попадают в рот, заливают лицо. Расплывается по холодному ламинату, царапая его ногтями.

С ней рыдающая Джинни. С ней падающий Рон. С ней отлетающий Гарри. С ней родители в черных гробах.

Она ощущает всю боль, страх и ужас, который был у ее друзей и родных. Это все перерастает в нечто более страшное, потому что Гермиона медленно сходит с ума.

Ей плохо, как пораненному Рону. Ей больно, как сражающемуся Гарри. Ей страшно, как стоящим перед смертью родителям. Ей одиноко, как рыдающей Джинни над трупами братьев.

Все это, перемешанное вместо с грозой и молнией. Вместе с этим чертовым дождем, который вбивал в ее душу железный кол.

И Гермиона падает в воспоминания, полностью уходя из реальности, под вопросительный оклик Драко, вошедшего в ее комнату.

Комментарий к Глава 2

Приветствуется критика в любой форме. Буду рада исправлениям. Автор все еще в поиске беты.

Дорогие мои, благодаря вашей активности, фанфик попал в ТОП на 35, 23, 17, 14, 11, 10, 18 место по жанру «Детектив»; 48, 44, 39, 32 место в жанре «Экшн (action)». Спасибо огромное вам!

Если возникнут какие-либо вопросы или предположения по поводу главы – пишите, с радостью отвечу.

========== Глава 3 ==========

Она бежала, быстро, стремительно. Она пыталась ускорить шаг, лишь бы не то, что было позади нее. Старалась скрыться от этого как можно дальше, но с каждой минутой замедлялась.

А то, что было за спиной, оказалось быстрее ее, сильнее. В разы – во столько, чтобы в итоге она падала на пол, цепляясь руками за скользкую поверхность, моля о помощи.

– Нет! – она кричала. Но звук был слишком тихим, чтобы кто-то смог это расслышать. – Нет! – громче. – Нет, прошу.