Текст книги "Повелитель теней. Том 8. Финал (СИ)"

Автор книги: NikL

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

– Прекрасно. Просто великолепно, если я правильно всё понимаю. В моём распоряжении огромное количество кристаллов высокоранговых монстров, но все они бесполезны. Никакой кристалл не перекинет меня на десятый ранг. Для этого нужно – всего лишь! – чуть-чуть энергии самого Зевса, – я потёр лицо. – Ладно, после драки кулаками не машут. Нет смысла куковать в Греции. Можно возвращаться в Российскую Империю. Подозреваю, что Перун… Тьфу! То есть Зевс! В общем, он скоро активизируется, и нас ждут трудные времена.

Пообедав в ближайшей пиццерии, я метнулся на Олимп – с Гермесом стоило объясниться по-человечески, а то, чего доброго, в мировой розыск объявят. Стоя посреди зелёного луга, я крикнул:

– Гермес!

– Да чего тебе⁈ – выпалил тот, представ передо мной обмотанным в одеяло и с засосами на шее. Его лысина блестела от пота, а глаза метали молнии. Ой, видимо, я отвлёк его от чего-то очень интересного. Отлично. Значит, он будет более сговорчивым, чтобы поскорее свалить обратно, в объятия страстной любовницы.

– Держи. Дарю! – я вручил ему Грозовую Жемчужину. – Не вышел из меня детектив. Я ничего не нашёл, энергетические линии постоянно обрываются или ведут в никуда. Я только трачу впустую время!

Гермес несколько секунд пялился на Грозовую Жемчужину, медленно моргая. Наконец, он встрепенулся, махнул рукой и буркнул:

– Бесполезный человечек, – спрятав Жемчужину куда-то под одеяло, он великодушно разрешил: – Убирайся.

Гермес исчез, и я вздохнул с облегчением: при желании он мог доставить мне проблем или значительно задержать с возвращением на родину. Сразу же как выбрался в реальность, я заказал билеты на самолёт. А последнюю ночь в Греции потрачу на тренировку. Заперевшись в гостиничном номере, я остановил время, и… Ничего не произошло. Святовит не появился. Я просканировал пространство. Пусто. Что-то пошло не так. Может, повторить? Ну, как с компьютером, который перезагружают, когда он виснет. Я позволил времени течь своим чередом и спустя несколько минут снова его остановил. Над ухом раздался тихий печальный вздох. Я обернулся:

– Святовит, что случилось?

Передо мной стоял едва различимый мужской силуэт. Его лицо было размытым и походило на кляксу. Но я не сомневался – это мой учитель.

– Я думал, у меня больше времени, – прошептал Святовит и закашлялся. Его кашель звучал как шум телевизионных помех. – Мне казалось, что я готов умереть. Так долго… Кха-кха! Так долго я был заключён в тюрьме. Я мечтал о свободе… Но сейчас я боюсь умирать. Очень боюсь. Но ещё страшнее было, когда я думал, что умру в одиночестве. Что ты не успеешь прийти.

– Давай я поделюсь с тобой энергией? У меня много…

– Не глупи, – оборвал он резко и опять закашлялся. – Я обречён. Я был идиотом, когда бросил вызов Перуну. Но я не буду трусом, бегая в страхе от смерти. Я так решил. Давно. Я отдам остатки моих сил тебе, а ты… – Святовит покачнулся и осел на землю. Опустился рядом с ним и сжал его призрачную руку. – А ты поклянись, что уничтожишь Перуна. Отомсти за меня!

– Клянусь, – чётко проговорил я, и Святовит вдруг расслабился, умиротворённо закрыл глаза, и в меня полился поток энергии. Я зажмурился, сдерживая слёзы, а когда открыл глаза, Святовита уже не было.

– Освободился, – с придыханием протянула Метида и спросила: – Почему ты не сказал, что Перун уже мёртв? Пожадничал? Так сильно хотел получить его магию и боялся, что он откажется, узнав правду?

– Потому что я не безжалостный мудак, вот почему, – я зачесал волосы назад. – Он умер со спокойной душой, считая, что выполнил миссию. Что погиб не зря. Вообразить страшно, как долго он страдал в ловушке, созданной Перуном. Он ведь мог подождать, когда я с ним сражусь. Святовит считал, что ловушка разрушится, когда Перун умрёт.

– Он ошибался, – хмыкнула Метида.

– Нет. Главное то, что он не пожелал это проверить на практике. В конце концов, магия Святовита поможет уничтожить Бога-ублюдка. А имя этого ублюдка – уже мелочи.

Глава 24

Особняк Громовых. Спальня на втором этаже.

Маша проснулась в холодном поту. В пятый раз за эту ночь. Часы показывали четыре часа утра. Маша спрятала голову под подушку и закричала, прижавшись ртом к матрасу. Хорошо, что муж сегодня был на «работе». Она со злостью рассмеялась. Работой он называл гулянки по самым дорогим московским барам и поездки в сауну за продажной любовью. Сейчас Маша могла честно признаться, что была дурой. Хотя бы потому, что не прочитала каждую, даже напечатанную крохотным шрифтом, строчку. Она бы никогда не решилась пойти против Перуна, но неуважительное поведение мужа привело её в бешенство. До свадьбы он так её защищал! Обещал золотые горы! Создавалось впечатление, что она – его главное сокровище. Но как только она подписала брачный контракт, он отдалился и скоро вообще перестал скрывать, что изменяет ей направо и налево. Вот тогда-то Маша заикнулась о разводе.

Очень быстро ей объяснили, что Громовы не собираются прикрывать убийцу, если она выйдет из их Рода. Маша оторопела. Муж расхохотался ей в лицо: «А что, ты думала можешь убивать людей безнаказанно?» Технически – да, могла. Но только если за её спиной стояли Громовы. А в случае развода её просто и без изысков сольют – и за тех бедолаг, которые перевозили Кркавческий камень, и за тех несчастных, которых скармливали… монстру. Маша передёрнула плечами в отвращении. К тому же в брачном контракте было оговорено, что она не имеет права развестись, пока ухаживает за этой тварью. Ей запудрили мозги и заманили в ловушку.

– Что мне снилось? – пробормотала Маша и потёрла лоб.

Глупый вопрос. То же самое, что и в последние несколько недель. Парень, с которым она столкнулась у гостиницы. Каждый раз, когда она его вспоминала, у неё начинала жутко болеть голова. Почему он ей снился? Она видела два сна. Первый: израненный парень выползает на берег озера, где Перун жестоко с ним расправляется. И второй: парень уничтожает монстра из подвала. Второй сон появился недавно, всего несколько дней назад. И отчего-то Маша была уверена, что они неразрывно связаны. Если она расскажет Перуну о втором сне, то первый точно сбудется. Нужно просто предупредить Перуна, что его любимая тварюшка в опасности, и тогда таинственный незнакомец умрёт. Но Маша медлила. Её преследовало едва уловимое чувство, что она забыла нечто важное. И сперва, перед тем, как всё рассказать Перуну, она должна всё вспомнить.

Маша раздражённо откинула одеяло и поднялась. Больше она точно не заснёт. Умывшись, она спустилась в подвал и прищурилась, вглядываясь в темноту. Из полуоткрытой двери падал тусклый лунный свет, и можно было разглядеть, как на земляном полу извивается огромная чёрная туша. Маша прошла вдоль стены – посередине пол был пропитан кровью так сильно, что ноги проваливались в грязь. Запах стоял отвратительный. Смерть и гниение.

Чёрная туша радостно встрепенулась, почуяв её присутствие, и подползла поближе – видимо, ждала, что её покормят. По спине Маши пробежал холодок. Она попятилась к выходу, развернулась и бросилась прочь, но, к несчастью, споткнулась на лестнице и скатилась вниз – рухнула в мерзкую грязь. Её вырвало. Как она могла на такое согласиться⁈ Это было абсолютно не в её характере! Она раньше даже мух старалась не убивать – ловила и выпускала на улицу! Как только она об этом подумала, внутри неё что-то взбунтовалось. Что-то чужеродное, будто внедрённое кем-то извне. Оно требовало подчиняться, служить Перуну и не задавать глупых вопросов. Маша расслабилась и сделала глубокий вдох. В нос ударила жуткая вонь, и её снова вырвало. Приступ тошноты отогнал морок.

– О чём я забыла? – прошептала она в отчаянии.

– Маш-ш-ш-ш-ш-ша-а-а-а-а-а, – прошипел монстр внезапно и ласково коснулся её руки. На месте, где чёрный туман прошёлся по её коже, образовалась рана, похожая на ожог. Маша вскрикнула и с трудом отползла к лестнице. Монстр, казалось, этого не заметил. Он продолжил нежно бормотать, словно заведённый: – Маш-ш-ш-ш-ша-а-а, Маш-ш-ш-ш-ша-а-а, Маш-ш-ш-ш-ша-а-а-а-а-а…

– Чего тебе⁈ – завопила та, сняла туфлю и швырнула в чудовище. – На, подавись!

– Ты станеш-ш-ш-ш-ш-шь такой ж-ж-ж-же как я?

– Нет, – выплюнула Маша с отвращением. – Почему ты так решил?

– Потому ш-ш-ш-ш-што-о-о-о ты избранная, как и я, – ответил монстр. До этого Маша ни разу не слышала, чтобы он говорил. Но сейчас он был удивительно словоохотлив. – Я тож-ж-ж-ж-же избранная. Перун любит нас…

– Так ты девушка? – отчего-то Машу это ужаснуло особенно сильно. Не обращая на боль в лодыжке, она вскочила и вскарабкалась по лестнице. С облегчением вывалилась наружу, прямо в кусты, которые росли у входа в подвал. Её грудь тяжело вздымалась, сердце грозило выскочить из груди. Наблюдая, как по объеденному листу ползёт гусеница, она протянула: – Так вот как выглядит благословение Перуна?

Она несколько раз моргнула и неожиданно увидела над собой склонившегося парня – того самого знакомого незнакомца. Он дружелюбно протянул ей руку и помог подняться. Маша с изумлением обнаружила, что находится в аэропорту, неподалёку от кассы.

– Не переживай, сейчас разберёмся, – успокоил парень и вложил ей в ладонь билет.

У Маши заслезились глаза от переизбытка эмоций – она бросилась вперёд и крепко-крепко обняла парня.

– Спасибо! – воскликнула она. – Я так скучала! Спасибо огромное!

Но в тот же момент счастье сменилось невыносимой болью, и её скрутила судорога. Маша очнулась у подвала, под тем же кустом, и выгнулась в агонии. Хрустнули суставы, мышцы дрожали от напряжения. Маша не сдержалась и тонко завыла от боли. На её стоны прибежал охранник – засуетился, подхватил на руки и отнёс в покои.

– Свободен, – коротко обронила Маша, когда он положил её на диван в гостиной.

– Но…

– Свободен! – крикнула она истерически, и охранник поспешил ретироваться. Ей полегчало, но время от времени боль ещё прокатывалась по всему телу, а пальцы на правой руке были скрючены в непроходящей судороге. Маша всхлипнула. Разве она этого заслужила⁈ Разве она мечтала о такой жизни⁈ Аэропорт, билеты, радостное предчувствие… Маша не сомневалась, что это не плод её больного воображения, а что-то из прошлого. Но почему ей так больно его вспоминать? За что её наказывают? В полубреду она добрела до душа и просидела под горячей водой несколько часов. В голове постепенно прояснилось.

Кажется, когда-то она гордилась своим умом и самостоятельностью. Нахмурившись, Маша направилась в библиотеку – у Громовых было раритетных книг по магии. Она позаимствовала все, в которых описывалось стирание памяти. Маша провела за чтением почти сутки – отвлекалась лишь, чтобы покормить чудище в подвале. Она закончила, когда в небе снова сияла полная луна. Постучав пальцами по столу, Маша откинулась на спинку стула. Выбор был невелик. Только в одной книге упоминались схожие последствия возвращения памяти: сильные боли, кошмары, судороги, помутнение рассудка, а в конце концов – окончательное и бесповоротное сумасшествие. И какое удивительное совпадение, что в этой же книге упоминались оракулы. Маша усмехнулась.

И что ей делать?

Если она вспомнит, то сойдёт с ума. А если нет… Она встряхнула головой и раздражённо бросила книгу в стену. Древний фолиант развалился, пожелтевшие листы разлетелись по всей комнате. Перун ей использовал, но откуда ей знать, что тот парень не поступал так же?

– Я больше не буду пешкой! – процедила Маша.

Прежде чем она решит, как действовать дальше, она вернёт себе память. Какова бы ни была цена – она сделает это! В книге говорится, что оракул сойдёт с ума в течение примерно четырёх дней, когда восстановит воспоминания. Так что у неё останется немного времени, чтобы поступить правильно.

* * *

Данж Ядозубов, окрестности Проклятой Расщелины.

Саша волновался. Он чувствовал себя ряженым идиотом – во всём этом золоте и шелках. Ядозубы выделили для будущего короля всё самое лучшее и дорогое. Особенно расстарался его дед – после смерти дочери он изо всех сил пытался загладить вину перед внуком. Саша до сих пор его не простил, но отношения между ними постепенно налаживались. Он старательно учился быть хорошим королём – он планировал наладить дипломатические отношения с человечеством, а для этого было необходимо, чтобы Ядозубы ему безоговорочно доверяли. Правда с этим были небольшие проблемы, которые разрешились лишь пару недель назад.

В тот день Саша собирался в военный поход – у Проклятой Расщелины появилась Каменная Виверна, которая настолько обнаглела, что уже несколько раз нападала на город. Саше выделили шесть магических карет и отряд воинов, чтобы выследить и прикончить Виверну. Он как раз в последний раз проверял снаряжение, когда к нему подошёл Большой Бо. Этот Ядозуб едва ли был выше полутора метров и ненавидел, когда ему об этом напоминали. Большой Бо отличался любознательностью и открытостью, был честным и добрым малым. Неудивительно, что он быстро проникся к Саше симпатией.

– Эй, человек, – шикнул Большой Бо, оглянувшись через плечо.

– Что случилось?

– Будь осторожен, – тихо проговорил Ядозуб. – Парни затевают небольшую проказу. Да только для тебя она может стоить жизни.

– Они собираются меня убить? – Саша напрягся.

– Как бы нет, но как бы да, – усмехнулся Большой Бо. – Я не слышал подробностей, но они хотят тебя жестоко проучить. Чтобы ты убрался из нашего Данжа. А если умрёшь – вообще жизнь им облегчишь. Держи нос по ветру.

– Спасибо, – сказал Саша, но Ядозуб уже испарился, будто его и не было.

– Ваше величество, вы где там? – раздался насмешливый голос из-за стены. Это был Дуоль, Ядозуб, который ненавидел Сашу и его человеческое происхождение. – Отряд готов выезжать. Ждём свою принцессу.

Саша вышел из сарая, скрывая раздражение, и улыбнулся во все тридцать два зуба:

– По коням!

Ядозубы распределились по каретам – по три воина в каждой. Только Саше, как королевской особе, выделили отдельную карету. Он пытался возражать, но Ядозубы наотрез отказались присоединиться к нему. Карета представляла собой деревянный коробок, который летел над землёй благодаря магии. Управлялась она двумя педалями – газ и тормоз – и тремя рычагами, которые контролировали повороты.

Кареты двигались ровной линией, но, когда на горизонте показалась Проклятая Расщелина, Сашина карета вдруг задребезжала и мученически заскрипела. Скорость увеличилась, и она вырвалась вперёд. Саша нажал на тормоз, но он не сработал. Скорость продолжала увеличиваться – Сашина карета неслась прямо в Расщелину. Саша собрал силу воли в кулак и подавил панику. Рычаги для поворотом немного притормаживали карету, и это было единственным шансом. Саша быстрыми и резкими движениями дёрнул все рычаги по очереди и оставил их в крайнем верхнем положении. Карета истошно завизжала, и её закрутило. В разные стороны брызнули камни, поднялся столб пыли. Карета остановилась в паре метрах от пропасти.

– Человек, с тобой всё в порядке? – к нему подбежал Большой Бо и вдруг гневно ахнул. – У тебя на карете нет защитного амулета!

– Чего? – пробормотал Саша. Ему стоило огромного труда не выдать, насколько он испуган.

– Амулет защищает механизмы кареты от кочек и острых камней, – Большой Бо нагнулся и цокнул языком. – Основной тормоз раздавило в лепёшку, – выпрямившись, он прищурился и повернулся к Доулю. – Эй ты, каланча! Я видел, как ты выходил из гаража, где стояла карета человека! За покушение на наследника престола тебя ждёт смертная казнь!

– Докажи, – издевательски ухмыльнулся Доуль.

Саша всмотрелся в его наглую рожу и понял, что Доуль никогда его не примет и обязательно попытается снова убить. Неожиданно для самого себя Саша сказал:

– Дуэль!

– Что? – растерялся Доуль.

– Я вызываю тебя на дуэль, – повторил Саша. – До первой крови.

– Ты напросился, – Доуль оскалился и шагнул к нему.

– На счёт три, – возвестил Большой Бо. – Раз, два…

Доуль атаковал подло, не дожидаясь, когда прозвучит «три». Он создал стаю магических Шакалов и натравил их на Сашу. Тот ответил Ветряной Мельницей, которая порубила Шакалов на кусочки. Доуль бил наверняка, не беспокоясь, что может случайно убить противника. И в этом было его преимущество, потому что Саша сдерживал силу. Доуль выпустил тысячи стальных стрел, и Саша соткал перед собой стену из пламени – стрелы расплавились и на земле образовалась лужица из раскалённого металла. Доуль зарычал от досады и повторил атаку. В этот раз Саша активировал седьмую ранговую способность – Изменение Импульса. Она изменяла направление силы – стрелы на секунду зависли, а потом помчались на Доуля. Он вскрикнул и поднырнул под них, кувыркнулся вперёд и… попал прямо в расплавленную сталь.

– Горячо! – взвыл он. Его тело покрывали страшные ожоги.

Саша замер – он ожидал, что другие Ядозубы обрушатся на него с гневом и презрением, но они радостно взревели и принялись его поздравлять.

– Молодец, парень!

– Как он его уделал!

– Заслужил, поганец! Надо же… Защитный амулет стырил! Одно дело – по-честному рожу набить, а другое – подкрысить, как распоследний трус! А ну-ка, грузите его, отвезём в больницу, пока перепонки не откинул!

С того дня Сашу окончательно приняли за своего, а про пресловутую дуэль говорили как о подвиге. И вот, сегодня, настал знаменательный день – коронация. Саша в последний раз с досадой покосился в зеркало и вышел на трибуну. Ядозубы радостно взвыли и защёлкали клыками. В их глазах он видел уважение и почтительность. Саша улыбнулся. Он выполнил задание Марка – стал истинным королём Ядозубов.

* * *

Академия Романовых, общежитие.

Кристина тосковала. Она опережала всех однокурсников и уже несколько недель пропускала занятия – было скучно слушать то, о чём она уже и так знала. Кристина не пренебрегала только тренировками с Владимиром, который учил их пользоваться магией в бою. Он никого не щадил, и студенты неоднократно уходили с его занятий в синяках и ссадинах. В Данжи их отправляли регулярно – раз в неделю. Но и там Кристина скучала. Данжи-то были максиму второго уровня, а она уже перешла на седьмой ранг. Всё благодаря Марку, который присылал огромное количество кристаллов.

– Вредный мальчишка, – пробурчала Кристина, встала и начала нервными движениями заваривать чай. – Бросил меня, а сам где-то развлекается! И главное – ни слуху ни духу! Хотя бы весточку написал! Только гадать и приходится, всё ли с ним в порядке…

– Наразвлекался, – прозвучал от двери весёлый голос, и Кристина резко развернулась, расплескав кипяток. На пороге стоял Марк собственной персоной и широко улыбался. Она с грохотом поставила кружку на стол, чеканным шагом прошла к Марку и отвесила звонкую пощёчину, а потом – крепко поцеловала. Марк рассмеялся прямо в поцелуй и перехватил её вторую руку, которой она попыталась заехать ему в живот. Обняв её, он прошептал ей на ушко: – Ты уж определись. Любовь или война?

– Любовь, – гневно пропыхтела Кристина и снова его поцеловала, до боли прикусив губу.

Спустя час они всё-таки оторвались друг от друга, и к ним вернулась способность вести серьёзный разговор.

– Ты насовсем или в отпуск? – уточнила Кристина.

– Насовсем, – ответил Марк, и по его лицу пробежала тень. Он потянулся, взял свои штаны и вытащил из кармана кулон на цепочке. Крохотный бутылёк, внутри которого клубился непроницаемо чёрный туман. Он аккуратно застегнул цепочку на шее Кристины и сказал: – Подарок. В качестве извинений. Мне показалось это романтичным – часть меня всегда будет с тобой.

– Спасибо, – прошептала Кристина, заворожённо наблюдая, как шевелится тьма в бутылочке. Но её не так легко было сбить с толку милыми подарками. Она пристально посмотрела на Марка и уточнила: – Что-то назревает?

Глава 25

Академия Романовых, общежитие преподавателей.

Уставший Владимир вошёл в свои покои, небрежно скинул обувь и тяжело опустился на тумбочку. Хотелось искупаться и завалиться в кровать, но, собрав силу воли в кулак, он направился в гардеробную. Там, за вешалкой с пиджаками, был спрятан алтарь, на котором он делал подношения Хорсу. Самый мудрый Бог был по совместительству и самый странный – постоянно являлся Владимиру в облике грязного бомжа. Маскировался, что ли? Впрочем, Владимиру было всё равно – Хорс вылечил его жену, так что мог приходить хоть голым и плясать чечётку. Проговорив ритуальные слова, Владимир положил на алтарь зелёнку и несколько старинных ритуалов – Бог мудрости предпочитал книги, а не вино и мёд, как прочие небожители. Алтарь покрылся золотым сиянием – знак, что подношение приняли. Владимир удовлетворённо кивнул, поднялся и потопал в ванную.

– Повтори ритуал ещё четыре раза, – прозвучал требовательный голос. Владимир крутанулся на пятках, приготовившись к драке, но тут же почтительно склонил голову и разжал кулаки. Перед ним стоял высокий длиннобородый старец. Статный, даже в какой-то степени монументальный. Глаза его были покрыты бельмами. Впервые Хорс принял свой истинный облик. – Завтра утром мир навсегда изменится. Ты не пойдёшь на работу. Скажись больным. Запасись зелёнкой и дарами. До вечера ты будешь совершать жертвоприношения.

– Без остановки?

– С той скоростью, которая не навредит твоему человеческому телу, – Хорс вздохнул, отодвинул его от дверного проёма и прошёл в гостиную. Усевшись на диван, он добавил: – На битву ты не пойдёшь. И ты должен понять, это не пустая прихоть. Если ты прекратишь… – он махнул рукой в сторону гардеробной. – Может случиться катастрофа.

– Хорошо, – покорно согласился Владимир. Вообще-то его так и тянуло возмутиться. При упоминании сражения у него закипела кровь, очень уж давно он не испытывал судьбу в славном бою. – Но позвольте спросить… Почему вы не обратились к жрецам, который работают в Храмах? Или к другим Богам? Судя по всему, назревает нечто серьёзное, и…

Хорс невесело рассмеялся и с неожиданной откровенностью признался:

– Припегала валяется пьяным, Дый в очередной раз напал на владения какого-то мелкого божка, а Сварожич старательно притворяется, что скорбит по Мокоши. На самом же деле – продумывает пути отступления. Его тяга к выживанию чересчур высока. Настолько, что иногда она его подталкивает к гибели, – уставился на Владимира абсолютно белыми глазами, и тот вздрогнул. – Парадокс. Всё можно было предотвратить, не доводить до кризиса. Однако, стоило бы нам сделать первый шаг, нас объявили бы злодеями. Никто бы не поверил… Что ж, придётся расхлёбывать последствия.

– Только жертвоприношения? – уточнил Владимир. – Может, всё-таки…

– Передай Ломоносову, что Виктория Столыпина находится в подвале особняка Громовых. Он должен убить её до девяти часов утра, не позже. Но и не раньше. Если поспешить, Перун остановится и выставит нас убийцами. И уже потом, избавившись от нас, он продолжит и его никто не остановит. Запомнил? Не раньше шести. Позволим шестерёнкам раскрутиться на полную скорость. Боги должны прочувствовать опасность.

– Сделаю.

* * *

Следующее утро, около семи часов часов.

У Громова с похмелья болела голова, и от этого он ненавидел весь мир. Люди – слишком громкие существа. Вот, например, его слуги – от их топанья у него под черепом гремели барабаны.

– Свалите! – рявкнул он и поморщился. От собственного голоса мозги чуть не сварились в кашу. Он потянулся к бутылке воды, стоящей у кровати, и вылакал её до дна. Немного полегчало. И чего это Перуну вздумалась устроить собрание в такую рань? Мог бы и подумать о своих подданных. Желудок с возмущением заурчал, к горлу подкатила желчь, и Громов помчался в туалет, где его вывернуло наизнанку. Мда, вот это будет фокус, если он наблюёт на ботинки Перуна.

Громову повезло – в аптечке нашёлся «Антипохмелин», и через полчаса он был как огурчик. Он прошёл мимо спальни жёнушки и оттарабанил по её двери весёлый мотивчик.

– Просыпайся, милая, – елейным голосом позвал он.

– Мы ждём только тебя, – раздался с первого этажа голос жены.

Громов проглотил едва не сорвавшиеся с языка ругательства. Вот всегда так! Прилежная, послушная Машенька выслуживается перед Перуном и выставляет его кретином. Ни на секунду не опоздает, из-за чего он выглядит непунктуальным болваном! Натянув на лицо улыбку, он сбежал по лестнице, влетел в гостиную и глубоко поклонился. На диване сидел высоченный мускулистый мужчина с короткими каштановыми волосами. Чуть правее, в кресле, притулилась Маша. Она стиснула руки в замок и нервно гнула пальцы, пристально уставившись на обгрызенные ногти. Фу, мерзость. Разве такой вид должен быть у настоящей аристократки? Ей не хватает денег на маникюр? Громов сделал мысленную пометку, что надо бы вправить жёнушке мозги. Но не сейчас. Потом, когда Перун уйдёт.

– Господин, желаете выпить? – спросил он, едва ли не заглядывая в рот Перуну.

– Не желаю, – отрезал тот и шлёпнул на кофейный столик папку с бумагами. Из стопки высунулся уголок – судя по всему, карты мира. – Все из твоего Рода, кому я даровал способности и благословение, должны разъехаться по своим постам. Я сделал отметки. Пусть не высовываются и ждут дальнейших указаний.

– Будет исполнено, – кротко проронил Громов, хотя его воротило от этого приказа. Перун фактически велел раскидать Род Громовых по всей планете и не объяснил зачем.

Воцарилась тишина. Перун смотрел на него, приподняв брови: мол, чего ты ждёшь? Громов неловко откашлялся и повторил:

– Будет исполнено.

– Ну так исполняй, – Перун небрежно махнул рукой, словно отгонял надоедливую муху.

Громов поклонился и попятился к двери, случайно перехватив презрительный взгляд жены. Что-то было в её глазах. Что-то незнакомое и страшное… Сука думает, что может пялиться на него свысока⁈ Ничего, ничего… Перун не будет вечно ошиваться поблизости. Когда-нибудь он отыщет новую фаворитку, и вот тогда… Громов расплылся в садистской улыбке. Он вышел из гостиной и прикрыл дверь так, чтобы осталась небольшая щель и можно было подслушивать.

– Чем ты меня порадуешь сегодня, Маша? – ласково проговорил Перун.

– Я настраивалась на ваше будущее, как вы и сказали, – Маша произнесла это еле-еле слышно и со всхлипом вздохнула. – Но меня начали мучить спонтанные видения и кошмары, и я испугалась… Я прочитала, что оракулам нельзя концентрироваться на чём-то одном. Подобная зацикленность может привести к сумасшествию. В книге написана правда?

– Получается, ты не пыталась увидеть моё будущее? – голос Перуна заметно похолодел.

– Нет-нет, я бы не пошла против вашей воли…

– Вот и отлично. Машенька, ты – моя главная драгоценность. Разве бы я выкинул бесценный алмаз на помойку? В отличие от идиотов, которые не могут выполнить нормально ни одного моего приказа, ты всегда меня радуешь. Я бы не стал тобой рисковать. А в той книге написана чушь. Люди часто сочиняют бред просто ради развлечения.

– Спасибо. Для меня большая честь – служить вам.

– Так что? Ты увидела Ломоносова? Знаешь, что он попытается сделать?

Маша поспешно, проглатывая звуки, произнесла:

– Да, я видела его. Вы должны быть осторожны…

– Погоди-ка, – протянул Перун, и Громов почувствовал, как невидимая рука схватила его за шиворот и швырнула в боковой коридор, прямо на рыцарские доспехи, которые развалились от удара и рассыпались по всему проходу. Остриё алебарды вонзилось Громову в живот и разрезало рубашку – ещё бы чуть-чуть, и ему бы пришлось собирать кишки. Трусливо поджав хвост, он шмыгнул на улицу, запрыгнул в машину и умчался подальше. Но никто не заметил его отъезда – слуги, предупреждённые о божественном визите, попрятались по комнатам и не высовывали носа наружу. Казалось, что особняк вымер. Лишь спустя сорок минут дверь в гостиную отворилась, и в коридор вышли Перун и Маша.

– Я не прогадал, когда выбрал тебя, – напоследок он погладил Машу по щеке и, посвистывая, направился в сад, разбитый вокруг дома Громовых.

Перун… То есть Зевс был довольным донельзя. Сегодня – знаменательный день. Сегодня он, наконец, без страха принял свой истинный облик. Даже если какой-то Бог с Олимпа нечаянно с ним столкнётся, то далеко сплетни всё равно не унесёт. Сегодня в живых останется единственный Бог, и вся планета будет поклоняться только ему! Конечно, люди взбунтуются, но для этого Зевс и раскидывает Громовых по всему миру. Боевой маг с божественным благословением без проблем уничтожит небольшую армию. И очень скоро люди осознают, что смогут искать поддержку только у него, Зевса. И никто никогда не покусится на его власть.

Его план растянулся на несколько столетий. Вначале Зевс втёрся в доверие к Перуну. Именно в нём Зевс видел главную угрозу и опасного соперника. Поэтому стал ему лучшим другом. Это заняло всего-то двести лет. Зевс понял, что авантюра удалась, когда Перун рассказал ему о своих поражениях. Тех, что остались лишь в сказках да небылицах и почти затерялись в веках. Оракул, управитель временем и Богиня Крови, которую звали Мареной. Зевс справедливо рассудил – если они смогли победить Перуна, то и ему могут подложить свинью. Так что, убив Перуна, он продолжил выжигать калёным железом опасную шваль. Под его управлением Психотроники начали зверствовать пуще прежнего, а Род Ломоносовых – разваливаться чуть ли не на глазах. Перун действовал мягче, он не желал вырезать под корень могущественный Род лишь потому, что в их крови сохранилась склонность к управлению временем. Но Зевсу было наплевать. К тому же им в руки попала Грозовая Жемчужина.

С Мареной же… было делом принципа покорить наглую, сильную и прекрасную Богиню. Он не собирался повторять уже допущенную ошибку с Герой – его новая жена должна быть покорной, молчаливой и с готовностью выполнять все его пожелания. К несчастью, сломить её не удалось, она сбежала и спряталась в Изнанке. Но Зевс был готов подождать. Он знал, что Марена беременна и что их дитя уже в утробе превращалось в монстра. Так даже лучше. Это давало время подготовиться. Всё складывалось идеально, если бы не Ломоносов! Зевс его недооценил. Очень сильно. Он украл Марену, и Зевсу пришлось в спешке взращивать монстра из Виктории Столыпиной. Всё покатилось по наклонной, и Зевс немного ускорил события. Впрочем, бояться было нечего – с предсказанием Маши он, безусловно, победит.

То, что он собирался сделать, было очень энергозатратным. Зевс отогнал лишние мысли, прикрыл глаза и сконцентрировался. Боги привыкли получать подношения и непозволительно расслабились. Они не понимали, насколько зависимы от людей. Точнее – от жрецов. Если Бог лишится всех жрецов, то основной поток энергии закроется. Даже если человек совершал жертвоприношение самостоятельно, его магия доходила к Богу через жрецов. Фактически Боги питались полуфабрикатами. Жрецы прожёвывали энергию и сплёвывали её им в рты. Без жрецов Боги на какое-то время станут беспомощными. Конечно, довольно быстро появятся новые жрецы, но… Достаточно ли быстро для выживания? Сколько жрецов в мире? Миллионы. Если убить их одновременно, то гибель миллионов ввергнет выживших в панику. Пройдут, по крайней мере, сутки, прежде чем места мертвецов займут свежие жрецы.