Текст книги "Отражение нарцисса (СИ)"

Автор книги: Nataniel_A

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

– Ну, и где же он? – допытывался Сесеу.

– Он… – Мел растерянно захлопала ресницами. – Он, должно быть, отошел или потерялся среди людей… Столько народу…

Решение покинуть концерт посетило Лео спонтанно. Он совершенно не горел желанием знакомиться с приятелями Мел и не нашел ничего лучше, как продвинуться по направлению к выходу, где его кто-то цепко схватил за плечо:

– Лукас!

Лео обернулся и встретился взглядом с женщиной, которую сразу узнал, – он видел ее фото в журнале, хоть там она и выглядела моложе. Уже в третий раз на него смотрели такими глазами – Лео научился распознавать выражение лица, которое означало шок от столкновения с клоном. Женщина убрала руку с его плеча и хрипло проговорила:

– Извините, я обозналась.

– Лео! – Мел нашла-таки его среди посетителей клуба у самого выхода. – Ты что, собирался уходить?

– Я… нет, не знаю, – пробормотал парень, все еще находящийся под впечатлением от неожиданной встречи.

– И ничего не сказал мне, не попрощался? – Мел сложила руки на груди и требовательно посмотрела на него.

– Мел… – Лео закатил глаза и выдохнул.

– Знаешь, как это называется? Это не-по-ря-доч-но, – по слогам сказала она. – Я не хочу, чтобы ты так поступал со мной.

– Не буду.

– Пообещай.

– Обещаю. Мел, ты меня извини, я пойду, – Лео решительно нацелился на выход.

– Но почему? – удивилась девушка. – Все же было хорошо, что случилось?

– Ничего не случилось. Ладно, увидимся, пока, – он поцеловал ее в щеку и растворился в людском потоке.

– Мел, мы тебя обыскались, – похлопала ее по плечу Телминья.

– Я ничего не понимаю, Телминья, – обескураженно произнесла Мел. – Я совершенно ничего не понимаю.

***

– Анжела, почему ты так смотришь на меня? – Лукас, сидя за рулем автомобиля, всю дорогу чувствовал на себе необычайно нежный взгляд супруги.

– Так – это как? – отстраненно проговорила она.

– Я думал, ты расскажешь мне, как прошел первый концерт твоих подопечных.

– Да что там концерты, – Анжела опустила, наконец, глаза. – У меня всю жизнь концерты.

– На тебя это не похоже.

– Я вспомнила, как впервые увидела тебя в клубе. Ты мне тогда показался таким смешным.

– Да, я так и понял, – улыбнулся Лукас. – Ты меня тоже удивила. Я побаивался тебя поначалу.

– Серьезно? – рассмеялась Анжела.

– Ты была похожа на главаря мафии в юбке. Только ты могла осадить Берту.

– До меня только сейчас дошло, как много прошло лет, – грустно произнесла женщина.

– Анжела, ты плачешь?! – Лукас остановился на светофоре и взглянул на жену.

– Нет, все нормально, правда, – она поправила слегка размазавшуюся тушь.

– Не нормально, ты вся перевернутая.

– Я видела его, Лукас, – призналась Анжела.

– Кого?..

– Клона. Это точно был клон, я видела его так же ясно, как тебя сейчас.

Лукас резко нажал на педаль газа.

– Этого еще не хватало, чтобы моя жена смотрела на мою копию и тосковала по мне молодому!

– Да что ты так взъелся? – возмутилась Анжела. – Как будто я от тебя уходить собралась к нему.

– Очень надеюсь, что этого не произойдет.

– Ну, знаешь ли, ты уже перегибаешь палку.

– Я сомневался, стоит ли, но твоя реакция – отличный повод поехать к Альбьери и устроить ему разнос, – продолжал негодовать Лукас. – Где-то по городу ходит мой двойник, попадается на глаза моим близким и заставляет их чувствовать черт-те что.

– Да ладно, ты просто приревновал, – усмехнулась Анжела.

– А даже если и так. Я это я, Анжела, сорокалетний, с мелкими морщинами на лице и уже не идеальной фигурой, того юного Лукаса в кожанке с бас-гитарой давно нет на белом свете.

«И хорошо», – подумала Анжела, почувствовав легкий укол ревности к первой жене супруга, образ которой в последнее время отчего-то начал ее настойчиво преследовать.

– Зря мы заговорили об этом, – с недовольством пробормотала она.

– Прости меня, ты не виновата, – Лукас смягчился и провел рукой по ее лицу. – Это все чудовищные эксперименты Альбьери. Чувствую, нам придется нелегко.

– И ты меня извини, я просто не ожидала встретить его. Говорить – это одно, а увидеть вживую – совсем другое.

Они не заметили, как проехали мимо одиноко бредущего среди вечерних огней Рио человека в капюшоне. И он не обратил внимания на водителя за рулем промчавшейся машины. Он вообще был не способен увидеть хоть что-нибудь вокруг него.

========== Глава 17. Живое зеркало ==========

Лукас решительным шагом вошел в офис клиники Альбьери – он был настроен на крайне серьезный разговор с крестным. Эдна, увидев его, вытянулась по стойке смирно и приготовилась грудью защищать обожаемого супруга от возможных нападок.

– Лукас, чем могу помочь? – спросила она с ноткой воинственности в голосе.

– Эдна, я пришел поговорить с Альбьери, – Лукас стоял, засунув руки в карманы брюк.

– Альбьери нет, он на больничном!

– Н-но… – попыталась возразить Анита.

– Хорошо, я навещу его у вас дома, – мужчина развернулся по направлению к выходу.

– Лукас! – окликнула его Эдна, смягчив тон. – Не стоит его беспокоить, он нехорошо себя чувствует.

– Не надо, Эдна, – «больной» вышел из своего кабинета и сокрушенно взглянул на крестника. – Лукас, ты хотел поговорить со мной? Идем в мой кабинет.

– Эдна, что все это значит? – удивилась Анита, когда Лукас проследовал за доктором.

– Не хотела, чтобы Альбьери отвлекали от работы, – спрятав глаза, растерянно проговорила та.

Лукас уселся в кресле напротив крестного и приготовился начать тяжелый разговор.

– Лукас, хочешь что-нибудь? – приличия ради осведомился Альбьери. – Чай, кофе?

– Спасибо, Альбьери, не нужно. Я пришел потребовать объяснений.

– Продолжай, – ученый напряженно слушал его.

– Не так давно обнаружилось, что у меня есть двойник, по странному стечению обстоятельств являющийся сыном твоей бывшей пациентки и твоим крестником. Лично я его не встречал, но видел фотографию, а моя жена вчера столкнулась с ним на концерте и не могла прийти в себя весь вечер. Альбьери, что ты сделал?

Альбьери спустил медицинскую маску на подбородок и, зажмурившись, приложил пальцы ко лбу.

– Лукас, ты должен был догадаться.

– Допустим, я догадался. Но я хочу услышать правду от тебя. Что ты сделал? – повторил вопрос Лукас.

– Я создал твой клон, – не открывая глаз, проговорил доктор.

Лукас, ожидавший услышать такой ответ, тем не менее, привстал на месте, опершись руками на стол.

– Как? Когда? Зачем?

– Когда погиб Диогу.

– Я ушам своим не верю, – в ужасе прошептал Лукас.

– Не суди меня, Лукас. Скоро меня, похоже, осудит весь мир, – сказал Альбьери, решившись посмотреть ему в лицо. – Осуждать всегда легко, а ты поставь себя на мое место. Вспомни, какое горе мы все пережили, какая страшная случилась трагедия! У меня был шанс, шанс один из тысячи вернуть Диогу, неужели ты думаешь, что я не воспользовался бы им? А кто бы не воспользовался? Ты? Лукас, ты просто не обладаешь достаточными знаниями и технологиями, чтобы сотворить такое, но когда в твоих руках ключ от главной тайны жизни, как удержаться, скажи?! – эмоционально вопрошал ученый.

– Ты сумасшедший… Ты же совершенно безумный!

– Да, возможно! Возможно, я безумен, но безумство и гений – две стороны одной медали. Я сделал это, я дал возможность родиться тебе еще раз, и если бы мне не помешали, я смог бы воссоздать копию Диогу!

– Альбьери, ты хотя бы сам слышишь, что ты говоришь?! – Лукасу сложно было удержаться от перехода на крик. – Какая еще копия Диогу, какое второе рождение, да это же кощунство! Ты надругался над его памятью и сам того не понял!

– Ты ошибаешься!

– Альбьери, – Лукас едва не плакал, – что же ты натворил? Ты же уничтожил и меня, и Диогу.

– Почему ты так говоришь, Лукас? – недоумевал Альбьери.

– Потому что ты не спросил меня, хочу ли я рождаться заново? Хочу ли видеть живое напоминание о своей молодости, о той жизни, навсегда оставшейся в прошлом?

Альбьери только бессильно развел руками – ему нечем было возразить на эту тираду.

– Выходит, я теперь сам себе не принадлежу? Этот парень – кто он, что у него на уме? Я не хочу, чтобы люди, глядя на него, думали обо мне!

– Лукас, Лукас, зачем так драматизировать?.. – схватился за голову Альбьери.

– Драматизировать? Драматизировать?! – со злостью переспросил Лукас. – Да я бы засудил тебя судом! Единственная причина, по которой я этого не сделаю, – нежелание того, чтобы весь мир узнал о моем клоне.

– Лукас! – прибежала на поднявшийся шум Эдна. – Я прошу тебя, не надо ссориться с Альбьери, у него слабое сердце!

– Это у меня сердце не выдержит после того, что он сотворил! – бушевал мужчина. – Впрочем, я сказал все, что хотел.

Лукас стрелой вылетел из кабинета, а Альбьери сидел в ступоре, не помня себя от пережитой встряски.

– Альбьери! – сочувственно сказала Эдна, утешая мужа. – Что случилось, он узнал?

– Эдна, еще немного, и меня сотрут в порошок, – глухо произнес доктор.

– Не бойся ничего, я с тобой! Я всегда буду с тобой, – прижалась к нему жена.

Лукас был настолько разъярен беседой с крестным, что совершенно не смотрел себе под ноги. В дверях он со всего маху столкнулся с кем-то, чересчур спешившим в клинику. Немного оправившись от удара лбом, он посмотрел на лицо случайного визави. За одну секунду перед глазами пронеслись все детство и вся юность – покойный брат встал перед ним, как живой: его улыбка и смех, озорной взгляд и ловкие движения. До чего это было странно и страшно – смотреть на живого человека и видеть мертвеца, а, может, себя из прошлого? Поди разбери. Пожалуй, Лукас понял, что имел в виду Альбьери, когда говорил о попытке вернуть Диогу с того света. Знакомый незнакомец натянул широкий ворот кофты по самые глаза и бросился наутек по улице.

– Эй! – крикнул ему Лукас. – Куда ты бежишь?

– Подальше от тебя! – не оборачиваясь, крикнул он ответ.

– Да стой же ты! Я тебя не укушу!

– Что тебе от меня надо? – клон не стал опускать воротник, но все же остановился.

– Зачем ты приходил в клинику Альбьери?

– Не твое дело! – грубо сказал парень.

– Ошибаешься. Это наше дело. И мы должны решить его как можно быстрее.

– А что тут можно решить?

– Тебя зовут Лео, я прав? – Лукас попытался установить контакт с грубияном.

– Да, – нехотя произнес Лео. – А ты Лукас. Я видел твое фото в журнале.

– Значит, ты в курсе того, что сделал Альбьери?

– В курсе. Я приходил сказать ему, как меня достало, что люди пялятся на меня, словно на призрака.

– Хм, – Лукас пришел в замешательство. А ведь он действительно еще ни разу не подумал о том, каково самому клону быть в роли живой фотографии – все переживания Лукаса до этого момента были исключительно о своей персоне. – На меня они тоже начали так пялиться.

– Тебе-то что? – хмыкнул Лео. – Ты же оригинал, у тебя все права на эту внешность. Тебя знают многие, а меня не знает почти никто, когда люди смотрят на меня, они видят тебя. И так уже давно, только я раньше не понимал, почему так происходит. Я вроде как вторичен.

– А ты думаешь, легко, когда тебя сравнивают с молодым тобой же? Как думаешь, в чью пользу сравнение?

– Понятия не имею. Наверное, в твою, ведь ты уже чего-то добился, в отличие от меня.

– Тебе нужно дожить хотя бы до сорока лет, чтобы понять, – усмехнулся Лукас.

– Ты считаешь себя умнее, раз ты старше, конечно. Я признаю, что так оно и есть. Но мне от этого не легче, – Лео чуть освободил нос от «повязки», которая мешала полноценно дышать.

– Послушай, тебе будет трудно жить в Бразилии, особенно в Рио, – увещевал его Лукас. – Все так и будет продолжаться, ситуация даже может усугубиться. Для твоего же блага тебе лучше переехать в другой регион или вообще в другую страну. Если понадобится помощь, можешь всегда на меня рассчитывать.

– Ты издеваешься?! – воскликнул Лео. – Бразилия моя родина, Рио мой родной город, я никуда не уеду, если сам того не захочу, понял? Не смей мне указывать!

– Я только хочу, как… – мужчина не закончил фразу: его собеседника моментально простыл след. Исчез, как по щелчку пальцев. Лукас лишь вытер пот со лба. – Боже, ну и кадр. Я не знаю, кто он, но он точно не я, и уж тем более не Диогу.

С этой мыслью Лукас сел в машину и медленно, чтобы никого не задавить по пути, поехал прочь от клиники Альбьери. Казалось, что все происходящее – всего лишь страшный сон, или Лукас опять сходит с ума спустя столько лет. Шутка ли – отражение, выскочившее из зеркальной глади и живущее самостоятельной жизнью, думающее, чувствующее иначе, чем ты, – кошмар похлеще любого фильма ужасов. И посреди этого кошмара оказались двое ни в чем не повинных людей, хотя, двое ли?

Лео же предпочел отправиться домой пешком, надеясь по дороге прийти в себя. Многие ли из молодых людей задумываются о том, что юность не вечна? Многие ли сознают, что придет время, когда лицо начнет покрываться морщинами, а тело уже не будет находиться в прежней форме, постепенно доставляя все больше хлопот? О нет, молодость беспечна, слепа, она не отдает себе отчета ни в чем, дарит иллюзию всемогущества, но что, если бы появилось волшебное зеркало, где человек мог бы видеть себя на середине, а то и в конце пути? В какое отчаяние оно приводило бы смотрящих в него! Редко кто хочет заранее знать конец книги, которую читает, но жизнь – это больше, чем книга. И только что Лео нечаянно пролистнул вперед добрую часть страниц.

========== Глава 18. Подарок ==========

Зимние каникулы в университете подошли к концу очень незаметно для Мел. Она провела их часть не дома – мать купила ей путевку в Англию, чтобы девушка отдохнула, развеялась, подтянула разговорный английский, посмотрела на местные достопримечательности, а главное, сделала это подальше от Лео, с которым Мел настойчиво продолжала общаться. Маиза не могла понять, почему дочь так тянет к «низам» в лице этого парня с внешностью Лукаса, устраивала дома вечеринки, куда приглашала светскую тусовку Рио-де-Жанейро, в особенности молодых симпатичных парней – сыновей подруг, но ничего не помогало. Как только гости расходились, Мел на следующий же день в очередной раз уходила гулять со своим невыносимым приятелем. Уговоры не действовали, применять угрозы Маиза не решалась, а Кайо встал на сторону дочери, что окончательно выбило почву из-под ног у сеньоры Кадоре. Бороться с этими двумя не представлялось возможным, кроме того, выпады в адрес Лео Кайо подспудно расценивал как ревность со стороны Маизы, и это неизбежно вызывало недопонимание между супругами.

Вот и сейчас Мел, не успев вернуться из поездки, отправилась в гости к другу. Не с пустыми руками, конечно же, – она никогда не приходила в чужой дом, не захватив хотя бы символического подарка для его хозяев. Для матери и бабушки Лео она купила косметику и парфюм, каких нельзя было достать в Рио, а вот для него самого подарок было найти весьма сложно, и Мел обегала пол-Лондона, чтобы раздобыть желаемый презент.

– Какая милая эта девочка, – Деуза с восхищением рассматривала баночку заграничного крема для лица, когда гостья ушла из-за стола вместе с Лео.

– Не то слово, – донна Мосинья допивала чай со сладостями. – Умная, воспитанная, жаль, только, птичка не нашего полета.

– Мама, ты не можешь обойтись без ложки дегтя?

– Я говорю правду. Лео стоило бы обратить внимание на девушку поскромнее, попроще, а с этой барышней его ждут одни неприятности, помяни мое слово.

– Мама, я с тобой не согласна, – возразила Деуза. – Главное, что Лео наконец нашел себе компанию. Он и в детстве мало с кем находил общий язык, я не помню, чтобы он еще дружил с кем-то так же, как с Мел.

– Детство – это одно, а сейчас они уже не дети, – продолжала ворчать старушка. – Думаешь, ее родители будут в восторге? Нет-нет, не нравится мне все это.

Деуза тяжело вздохнула и принялась убирать со стола – с матерью спорить было бесполезно.

– Ну вот, теперь ты знаешь, где я живу, – Лео показывал Мел свое жилище.

– А что, уютно, – улыбнулась девушка, рассматривая творческий хаос, царивший на мансарде. – Только темновато, как по мне. У тебя не устают глаза читать при таком освещении?

– А настольная лампа на что?

– Разумно, – согласилась Мел.

– Как ты съездила в Англию? – поинтересовался Лео.

– Замечательно! Ты однажды должен обязательно побывать там, тебе понравится.

– Нет, не понравится, там дождливо, а я люблю солнце.

– Думаешь, в Англии дождь идет круглые сутки весь год?

– Разве нет? – шутливо спросил парень.

– О нет, в определенное время года там бывает очень жарко. Я привезла кое-что оттуда, подумала, что тебе будет интересно, – Мел достала из сумки увесистый сверток.

– Что это, книги? – сгорал от любопытства Лео.

– Взгляни сам, – девушка протянула ему подарок и стала внимательно наблюдать за тем, как он разворачивает упаковку. – Ну, как тебе?..

Лео чуть не выронил книги из рук, когда прочитал их названия. Одна была об овечке Долли, а вторая называлась «Теоретические основы клонирования» и была написана некими Освальдом Густавсоном и Грегори МакКлери.

– Мел… спасибо, – растерянно произнес он.

– Я помню, что ты очень интересовался этой темой, поэтому захотела сделать тебе сюрприз, – щебетала девушка. – Я долго искала, спрашивала, подойдут ли книги для неспециалиста, но мне сказали, что они написаны понятным языком. Лео, тебе не понравилось?.. – она с огорчением заметила смятение на его лице.

– Нет, что ты! – спешно улыбнулся Лео сквозь легкое замешательство. – Книги отличные, где ты их купила?

– Вот это издание, – она указала на книгу в темно-зеленом переплете, – эксклюзивное, оно переиздано в девяносто седьмом году, кажется. Оставался последний экземпляр на португальском. А это я купила в книжном магазине с научно-популярной литературой напротив станции метро, там много всего о Долли на нескольких европейских языках.

– А я не мог найти про нее ни одного толкового журнала.

– Здесь ты такого не найдешь, это точно. В Бразилии наука не так развита, к сожалению.

– Мел… – сделал паузу Лео. – Как ты думаешь, там есть клоны?

– Клоны в смысле… люди? – с сомнением спросила Мел.

– Да, ты же сказала, что наука там более развита, вдруг кто-то уже сделал клона человека?

– Хм, нет, не думаю, – нахмурила она брови. – Я слышала только про овечку Долли, но если где-то и есть такие люди, то про них ничего не известно, иначе бы только о них на каждом углу и трубили.

– Правда? – Лео округлил глаза от ужаса.

– Ну, конечно. Клон сразу стал бы знаменитостью, я не сомневаюсь.

Парень закрутился на месте, пытаясь вспомнить, где находится стеллаж с книгами, настолько он был обескуражен этим разговором.

– Спасибо еще раз за книги, я обязательно их прочитаю, – Лео изо всех сил делал спокойный вид. – Мел, можно задать тебе странный вопрос?

– Опять о клонах? – Мел улыбнулась своей фирменной улыбкой.

– Да, опять. Если бы ты встретила клона, что бы ты почувствовала? – он старался уловить каждое движение ее мимики.

– Как бы я узнала, что он клон? – пожала плечами девушка. – Твой вопрос застал меня врасплох, я никогда об этом не думала. Наверное, ничего особенного бы не почувствовала. Лео, знаешь, о чем я хотела тебе рассказать?

Она отвлеклась на другую тему, но Лео сложно было уследить за ее мыслью, так как его собственную голову занимали другие думы. Он спрашивал себя: кем для него являлась Мел? Подругой, почти сестрой, но все же было в его отношении к ней что-то принципиально новое, незнакомое, чему Лео не мог подобрать должного определения. Он всегда легко шел по жизни, знакомился с девушками на несколько дней и ночей и не задумывался о том, что мог всерьез разбить чье-то сердце. Едва ли он мог выделить в калейдоскопе лиц и имен хотя бы одно, запавшее в душу, но в этот раз все происходило иначе. Новое чувство не было желанием обладать, стремительно угасающим сразу после того, как цель достигнута; какое-то молчаливое восхищение, преклонение – вот что это такое. Лео мог часами слушать, как Мел говорит об университетских подружках, зачетах, экзаменах, вредных преподавателях, прочитанных романах и теннисном корте, наблюдать, как она смеется, и на ее щеках играют ямочки, как забавно сердится, уронив рожок с мороженым на колени. Было ли это любовью, о которой слагают стихи и пишут песни, он не догадывался – Лео слишком плохо знал собственное сердце и с трудом мог разобраться в чувствах, его одолевающих. Он знал лишь, что если и стоит ради чего-то просыпаться каждое утро, то это улыбка Мел.

– …вот так. Что ты скажешь по этому поводу?

– А? – очнулся от глубоких размышлений Лео.

– Я так и знала, что ты не слушаешь, – нахмурилась Мел.

– Повтори, пожалуйста, я не расслышал, – смутился он.

– Нет, второй раз я одну и ту же историю рассказывать не буду, я не граммофонная пластинка. О чем ты все время думаешь? Постоянно витаешь в облаках… Неужели об экзаменах?

– Да, в каком-то смысле, – загадочно улыбнулся Лео.

– По-моему, ты лукавишь. Ладно, не хочешь делиться – не надо.

– Мел, а что твоя мать говорит обо мне?

– Лео, ты опять за свое, – закатила глаза Мел.

– Она не говорила, что я на кого-то похож, что-то в этом духе? – парень пытался выведать информацию.

– Да нет, а при чем тут это?

– Просто. Вдруг она решит, что я какой-нибудь внебрачный ребенок этого… ну, певца.

– Господи, ушам своим не верю, – рассмеялась Мел.

– Мел, – он бросил на нее серьезный взгляд, – не смейся над этим. Пожалуйста.

– Прости, – осеклась девушка. – Я думала, что ты пошутил.

– Все хорошо, – Лео опустил глаза. – Идем гулять, мне надоело сидеть на душном чердаке.

– Что ж, – Мел подскочила со стула, схватила сумку и соломенную шляпку, – я только за. Идем, – она протянула ему руку, и уже через минуту на мансарде в доме Деузы никого не было.

========== Глава 19. Создание и создатель ==========

Доктор Альбьери приехал на работу чуть раньше обычного. У него появилась, вернее, усилилась привычка воровато озираться по сторонам, ходить быстро, не привлекая чужого внимания, и бояться собственной тени. Эта привычка возникла у него с рождением Лео – ученому часто приходилось нервничать, срываться и бежать на другой конец города, чтобы предотвратить встречу мальчика с тем, кому нельзя его видеть, продумывать все до мелочей и контролировать каждый шаг его матери. В редкие моменты он жалел о том, что сотворил, но лишь от усталости – любовь к крестнику превозмогала все. Однако была ли это любовь в обычном человеческом понимании? Альбьери с любовью был на «вы», это чувство являлось для него недоступным, а следовательно, не нужным. Восторженный юноша с горящим сердцем умер в нем слишком, слишком давно.

Альбьери вздрогнул, будто увидел призрака, когда прямо у машины его встретил Лео. Тот вновь устремил на доктора острый, прямо-таки пронзающий взгляд.

– Лео, сынок! – растерянно воскликнул он. – Я так рад тебя видеть!

– Не называй меня сыном, я не твой сын, – ледяным тоном произнес Лео. – Я пришел поговорить.

– Это очень хорошо! – засуетился Альбьери. – Только прошу тебя, давай говорить не на людях. Садись в машину, там можно будет спокойно пообщаться.

Парень молча согласился. Альбьери отъехал на некоторое расстояние от клиники и припарковал автомобиль в наименее людном проулке, чтобы кто-то из любопытных сотрудников не заметил начальника в нежелательной компании.

– Что ты хотел мне сказать? – с волнением спросил он.

– Я хотел задать тебе два вопроса. Первый: зачем ты это сделал?

– Лео… – Альбьери был не готов к откровенной беседе и лихорадочно соображал, как ему вразумительно растолковать крестнику те вещи, которые он сам до конца не сознавал. – Это долгая история, сынок.

– Я готов слушать хоть сколько.

– Понимаешь… Меня всегда пугала жестокость этого мира, уязвимость человека перед силами природы, его беспомощность перед такими вещами, как горе, болезнь и смерть. Я искал утешения в Боге, видел в Нем покровителя, защитника, спасителя, стремился к Нему, как умирающий в пустыне стремится к роднику с чистой водой. Но однажды… однажды я понял, что Бог возник как коллективная идея таких же испуганных перед всемогущей природой людей. Потребность человека в защите перед грозным внешним миром породила Бога, Лео. День, когда я понял это, был худшим днем в моей жизни.

– Вот как, – задумчиво проговорил Лео. – И все же, как это связано со мной?

– Лео, я объясняю тебе причины, побудившие меня бросить вызов законам мироздания. Я потерял крестника, которого любил больше всех на свете.

– Крестника?! – в ужасе переспросил парень.

– Да, – Альбьери понял, что скрывать что-либо бессмысленно – Лео вытащит из него всю правду клещами. – Его звали Диогу.

– Диогу…

– Ему было двадцать лет, когда он погиб – разбился на вертолете. Я не мог смириться с этой потерей. У Диогу был брат-близнец Лукас, абсолютно идентичный…

– Так вот, почему! – если бы в машине можно было вскочить на ноги, Лео бы вскочил – это известие поразило его в самое сердце, точно стрелой. – Ты решил заменить его мной?!

– Лео, Лео! Не спеши с выводами! Да, я пошел на этот шаг потому, что не мог принять смерть Диогу. Но это не значит, что я…

– Все ясно, – Лео душили слезы, но он продолжал говорить. – Я не понимал, почему именно Лукас, что такого особенного в этом Лукасе, что ты захотел клонировать его, а не кого-то другого, а ты… Когда ты называл меня сыном, ты обращался к нему, ты любил его, а не меня, ты вообще видел меня? Меня, а не покойного?

– Конечно! – воскликнул Альбьери. – Лео, ты не просто мой крестник, ты главная гордость моей жизни, ты даже не можешь представить, насколько сильна моя любовь к тебе.

– Гордость? Я как трофей? Ты еще хуже, чем я думал, – слезы градом катились по его щекам. – Я ушел бы прямо сейчас и больше не вспомнил о тебе, но у меня остался еще один вопрос.

– Какой, сынок? – еле выдавил из себя доктор.

– Что со мной будет?

– В каком смысле?

– В прямом. Я тут читаю кое-что, – Лео достал из рюкзака книгу в темно-зеленом переплете, – и здесь написано, что нельзя с точностью спрогнозировать, как будет развиваться клон, особенно, если это клон млекопитающего существа. Здесь целый параграф о проблемах, которые могут возникнуть, вот, смотри!

– Лео! – поразился Альбьери, увидев книгу. – Откуда она у тебя?

– Неважно. Так что ты на это скажешь?

– Сынок, поменьше читай такие книги, это всего лишь теория! Практика показала, что метод действенный, ты же здоров! Посмотри на себя – ты здоров! – с жаром доказывал ему свою правоту доктор. – Лео, искать проблемы со здоровьем таким способом – все равно, что купить справочник болезней и найти у себя симптомы рака, язвы и шизофрении! Повторяю еще раз: ты здоров.

– Сейчас! – возразил Лео. – Сейчас, в двадцать, может быть, и здоров. А сколько я проживу? Когда состарюсь? Будут ли у меня дети и здоровые ли? Ты можешь дать мне хоть какие-то гарантии?

– Нет, Лео, не могу, – честно признался Альбьери.

– Это все, что я хотел от тебя слышать, – парень бросил книгу обратно в рюкзак, резко распахнул дверь автомобиля и был таков.

– Лео! – крикнул ему из машины крестный, но все бесполезно. – Какой кошмар, какой кошмар!

Он закрыл лицо руками и разрыдался – день был основательно испорчен. Хотя, что там день – вся жизнь испорчена, и пути назад уже нет. Альбьери иногда задумывался: а не пустить ли себе пулю в лоб? Одно нажатие курка – и небытие приняло бы его в объятья своей темной бездны, и он больше бы не увидел этих то умоляющих, то проклинающих глаз, не услышал бы, как его доброе имя втаптывают в грязь журналисты, а главное – он смог бы заставить навсегда замолчать надоедливый голос совести. Но небытие пугало Альбьери. Возможность мыслить оставалась по-прежнему для него слишком ценной, чтобы так запросто распрощаться с ней, кроме того, ведь он бы не узнал, что доподлинно скажут люди о его достижении. Быть может, растопчут, а может, возвеличат? Кто знает.

========== Глава 20. Англичанин в Рио-де-Жанейро ==========

Пошел уже третий месяц, как Брендон погрузился в свое расследование. Временами ему казалось, что он разбирается в вопросах клонирования почти что на уровне самого МакКлери – стопки прочитанных материалов всевозможных публикаций, конференций, симпозиумов, долгие часы, проведенные в архивах, поездки по стране. Холостяцкая жизнь Фортескью оказалась заполнена наукой от и до, однако он совсем не сопротивлялся. Наконец, собрав всю необходимую информацию у себя на родине, журналист отправился в командировку за океан – в далекую и немного дикую Бразилию.

Рио-де-Жанейро встретил гостя очень жаркой погодой, что тот почувствовал сразу же, как ступил на трап. «Что ж, ради стоящего дела можно и потерпеть», – подумал он. По дороге в гостиницу Брендон с наслаждением эстета рассматривал городские пейзажи, размышляя: «Какое интересное сочетание натурализма и урбанизма. Цивилизация вторгается в природу, но природа гордо демонстрирует свое превосходство». Все было бы прекрасно, если бы впечатление иностранца не испортила шайка чумазых детей, облепивших «богатого дяденьку» с протянутыми за милостыней руками.

– Швейцар! – в возмущении крикнул Фортескью. – Что у входа в отель делают попрошайки?

– Простите, сеньор! – слегка побледнел сотрудник гостиницы. – Сейчас все будет улажено. Не знаю, как они сюда пробрались – такое происходит впервые. Примите искренние извинения за доставленные неудобства!

– Извинения приняты, но следите, пожалуйста, за тем, кто у вас тут бродит. Да уж, цивилизация, – недовольно пробурчал себе под нос журналист.

Он расположился в номере, открыл настежь окна с балконной дверью и втянул носом запах океанского бриза. Надо сделать пару звонков, и скоро вновь начнется кропотливая работа. А пока можно прогуляться по пляжу – в Лондоне моря уж точно не найдешь.

– Альбьери! – Эдна с беспокойством заглянула в кабинет к мужу, держа телефонную трубку у уха. – Звонит корреспондент британской газеты, просит о встрече с тобой.

Доктор от неожиданности чуть не выронил из рук папку с протоколами обследований. На его лице отразилось невероятное по силе смятение.

– Британской газеты? Хорошо, пусть приходит завтра в четыре часа.

– Альбьери! – в ужасе шепотом проговорила Эдна. – А если он… вдруг он хочет выведать что-то? Это же может быть опасно!

– Пусть приходит, – твердо сказал Альбьери. – Молчанием мы только усилим подозрения, если они есть, а так я хотя бы выясню, что ему нужно.

– Хорошо, как скажешь, – покорно ответила женщина, но бросила на супруга неодобрительный взгляд.

Ученый бессильно опустился в кресло: ну вот, начинается. Единственное, что успокаивало его, это то, что газета британская. Навряд ли за океаном узнали про двойника Лукаса Ферраса. «А что, если провести разведку боем? Намекнуть, прощупать почву? Что, если сыграть на опережение и выйти из ситуации победителем, а не поверженным? Многое зависит от подачи информации», – размышлял Альбьери, подспудно всеми фибрами души желавший поведать миру об удачном эксперименте.