Текст книги "На грани счастья (СИ)"
Автор книги: Miss Spring
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)
Глава 14
Время пролетело очень быстро. Петя выздоровел, окончательно оправившись от болезни, когда Игорь вернулся домой.
Он, теперь, ни на секунду не отпускал отца от себя и бизнесмену приходилось брать сына в офис с собой, невзирая на возражение со стороны Калерии.
Приближался Новый Год, к которому Лера начала активно готовиться, предвкушая радость самого главного члена их семьи – Петра Игоревича, ради которого праздник затевался в нешуточных масштабах.
– Лер, может хватит? – Истомин с тележкой, нагруженной разнообразным новогодним декором, остановился посреди мегамаркета, куда они приехали за покупками.
– Игорь, нет! – жена была категорична. – Вообще-то, мы должны все комнаты красиво украсить! И даже твой кабинет.
– Вот, знаешь ли, дорогая, кабинет мой, оставь в покое! А то твоё предпраздничное гнездование до добра не доведёт! – возмутился мужчина.
Но Лаврова его уже не слышала, убежав к очередному стеллажу с гирляндами.
Игорь замер, пронзённый внезапно нахлынувшим воспоминанием. Чёрт знает, что его пробудило, ведь, он, как мог, хоронил в себе всю эту память, коверкающую душу в самые неподходящие моменты…
Прошлое всплывало яркими вспышками перед глазами и стало как-то трудно дышать. Боль дала о себе знать в области солнечного сплетения. Та боль, от которой он пытался избавиться. Он ненавидел Новый Год. Стирал все эмоции, связанные с ним и старался не праздновать особо, отмахиваясь от мамы с отчимом, жаждущих святого соблюдения семейных традиций.
И вот, появилась она: Лера, которая изменила его жизнь и теперь меняет устоявшуюся систему. Теперь у них есть сын и Новый Год обязателен. Это даже не обсуждается: праздник при непосредственном участии всех членов семьи будет и точка!
– Игорь! – голос жены вернул его в реальность. – Игорь, ты меня слышишь? – видимо, звала давно.
– Разумеется, Лер. Как мне тебя и не слышать?
– Что случилось? – звала не просто давно, а успела заметить, что что-то не так.
– Всё хорошо. – отстранённо ответил мужчина.
– Я тебя дозваться не могла, ты какой-то бледный… – настаивала на своём Лера. Ну нет, терпеть её в вторжение в свои воспоминания он не будет.
– Лер, я не рафинированная юная барышня, чтобы бледнеть и пугать этим окружающих! – жёстко обрубил все её попытки узнать правду Истомин.
– Прости. – осеклась девушка, пристально взглянув на супруга.
Она, увлёкшись выбором украшений для дома, не заметила, что уже довольно продолжительное время делает это одна. А когда в какой-то момент обернулась, то увидела, что Игорь застыл посреди прохода между стеллажами и словно выпал из реальности. Он был бледен, а перед его глазами, как будто бы стояли какие-то картинки. Попытка узнать, что случилось, не увенчалась успехом – муж был непривычно резок, будто она провинилась перед ним. Калерия быстро поняла, что дело здесь более, чем серьёзное: он что-то вспомнил, что-то из прошлой жизни, а она стала непрошенной гостьей в пучине его воспоминаний. И Истомин довольно быстро выдворил её оттуда. Ну конечно! Разве место ей, ничего для него не значащей девушке там, на его жизненном пути?
– Ладно, куда дальше? – возвращая самообладание, спросил бизнесмен.
– Дальше к оленям. – Лаврова махнула головой в сторону рядов, где были выставлены фигурки светящихся оленей, которыми можно украсить двор. – Только смотри, не засни по дороге! – не удержавшись от остроты в сторону мужа, добавила она.
Вечером, когда Игорь очередной раз заперся в кабинете за работой, к Лере в спальню вошёл Герман.
– Слушай, я спросить хотел, что Петьке лучше на Новый год подарить? – он присел на диван.
– Сама хотела бы знать. – усмехнулась Калерия. – Игорь там Лего вроде заказал ему, я сегодня в магазине подцепила вот что. – она протянула парню большую книгу.
– «100 великих художников». – прочёл название он. – Хм, а их ровно 100 было? Я думал больше.
– Петьке рисовать нравится, – игнорируя его иронию, объяснила девушка. – я решила, что почитать тоже будет занимательно и полезно. Тем более, читать Петя умеет, да и я могу, если что. Пока так, над остальными подарками мы думаем.
– «Мы» или ты? Игорь, по-моему, думает только о работе.
– Кому-то надо и о работе подумать. Он-главный добытчик в нашей семье, разве нет? К тому же, у меня такое ощущение, что не в работе там дело. Точнее, не только в ней.
– А я говорил, что у него роман на стороне. – тут же не преминул напомнить Истомин-младший.
– Я не об этом! – одёрнула его Лера. – Пусть если хочет, хоть гарем разводит-его право. – она сдержалась, делая вид, что ей всё равно, но сама себя поймала на мысли о том, что это уже не так, почувствовав лёгкий укол ревности.
– Где водятся такие потрясающие жёны? Ну где, Господи? – шутливо вскинув руки к небу, вопрошал парень.
– Гер, ну хватит! Я серьёзно!
– Я сама серьёзность. Между прочим, брак-это серьёзный вопрос.
– Скажи мне, почему Игорь так относится к Новому году? – в лоб спросила Калерия, прекратив дурачества деверя.
– Как так? Не как все нормальные люди? Может потому, что он не…
– Герман, прекращай! Я хочу знать правду.
– Слушай, Лер, эта правда не моя. Я не могу тебе её рассказать, понимаешь? – сдался, наконец, Герман. – Прошлое Игоря оно… Не совсем простое. Мы все и он, в первую очередь, молча об этом забыли. Если когда-нибудь он захочет, расскажет сам. Да и зачем тебе это?
– Он мой муж. – невозмутимо аргументировала девушка.
– Ой, ну я же не мама. Ей ты можешь рассказывать, что он муж. – отмахнулся он.
– Слушай, ну так уж случилось, что мы не чужие друг другу люди и мне не всё равно, что с ним происходит.
– Уже не всё равно? – уточнил Истомин-младший, в душе которого мгновенно заговорила тревога.
– Не придирайся к словам. – подводя итог их диалогу, с неким разочарованием в голосе, заметила Лера.
Разговор с Германом пробудил любопытство, и без того пробирающее душу, ещё больше.
Что такого могло произойти в, на первый взгляд, благополучной жизни, стойкого ко всем переменам и трудностям, бизнесмена? Игорь всегда казался, или хотел казаться, твёрдым, как камень, умеющим добиваться своего, более, чем стрессоустойчивым, прямолинейным, жёстким, властным. Получается, она не ошиблась? Тогда, во время прогулки она видела его настоящего? Совсем другого, без маски, без напускной серьёзности… Неужели, господин Истомин тоже носит броню, а на деле иной? Ну и? Как же вас разгадать, неуловимый мистер Икс?
Снова оставались одни вопросы…
Праздник становился всё ближе.
Истомин вернулся домой с работы, закрыл дверь и почувствовал аромат, давно отсутствующий в их доме. Сняв пальто и оказавшись на кухне, он убедился в собственной правоте: свежее печенье.
Нет, Вера Харитоновна исправно баловала их семейство выпечкой и различным печеньем к чаю в том числе, но это было особое печенье: такое пекла в детстве мама. Имбирное, с большим количеством пряностей: гвоздика, кардамон, мускатный орех, корица… Оно всегда напоминало о празднике, чуде. Том времени, когда вся жизнь была впереди.
Сразу же охватывала душу незабываемая атмосфера предновогодних дней, когда отец приносил ёлку и расплывались в улыбке его красные от мороза щёки, когда мама готовила на кухне блюда для праздничного стола, когда можно было сбежать во двор, к друзьям, чтобы погонять шайбу на залитом для всех катке… Счастливое было время, незабываемое. Только от воспоминаний о нём, почему то слегка щемило сердце.
– Игорёк, наконец-то, мы тебя заждались! – в кухне появилась Екатерина Дмитриевна и тут же обняла сына.
– Прости мам, задержался. – улыбнулся Истомин и мысленно заметил, что годы нисколько не испортили маму. Она всё так же очаровательна и красива, даже несмотря на россыпь морщинок на её лице. – А ты чего вдруг решила вспомнить былое? – он кивнул на противень с печеньем, стоящий на столе.
– Так это не я.
– А кто же? Так может пахнуть только твоё печенье, мам. Только ты его уже тысячу лет не готовила.
– Это я. – раздался голос сзади. Игорь оглянулся и увидел жену с сыном в дверном проёме. Калерия неловко улыбнулась и подошла к столу, начав снимать печенье с противня и выкладывать его на блюдо. – Я нашла в кулинарной книге Екатерины Дмитриевны рецепт и с её позволения испекла имбирное печенье. А сейчас мы с Петькой будем его разрисовывать глазурью. Хочешь с нами? – мужчина молчал, наблюдая за движениями жены.
Всё это прозвучало просто, буднично. Словно они женаты десятый год и это их традиция. В то же время, всё сказанное ею, было словно приглашением в прошлое. В то счастливое время, когда было хорошо.
– Сейчас переоденусь и спущусь к вам. – улыбнулся бизнесмен. – Без меня не начинайте.
В любое другое время, он бы отказался. Сославшись на работу, на усталость… Сбежал бы от неминуемого погружения в счастье. Но не сейчас. Желание попробовать на вкус ту, забытую давно жизнь, внезапно, пересилило. К тому же, ему безумно хотелось быть рядом с этой девушкой и с их сыном.
– Лерочка, ты волшебница? – в пол голоса произнесла Истомина, подойдя ближе к невестке.
– Что такого? – не поняла та, улыбнувшись.
– Я давно не видела Игоря таким… Он будто вдохновился этой идеей с печеньем.
– Может стоило просто испечь печенье? – усмехнулась Лера, доставая сахарные карандаши разных цветов.
– Да не совсем в нём дело… Сын, ведь, вообще Новый Год давно не празднует.
– Вот кстати, – девушка оживилась, как только разговор зашёл на волнующую её тему. – почему так? Что случилось?
– Это давняя история, давай её не тормошить. – отмахнулась свекровь. – Придёт время, и он сам тебе всё расскажет. Если захочет. – почти слово в слово, как и Герман. «Что за тайны Мадридского двора?» – подумалось Лавровой. Но вслух, она сказала:
– А вы не хотите, устроить более масштабный праздник, напомнить Игорю, каково это встречать Новый год весело, с размахом? Хотя бы небольшим.
– И что ты предлагаешь? – осторожно поинтересовалась Екатерина Дмитриевна.
– Позвать близких друзей семьи, хороших знакомых, кого вы бы хотели видеть. Разбавить слегка семейную атмосферу. Мне кажется, так будет лучше.
– Не думаю, что Игорю это понравится…
– Ну попробовать то можно! Ему все равно придётся выползти из своей раковины ради сына. – улыбнулась девушка.
– Если ты так считаешь, то… – видно было, что Истомина всё ещё сильно сомневается.
– Я беру весь удар на себя! – клятвенно пообещала Лера.
– Так, я готов! – Истомин внезапно появился в кухне и с неким задором потёр руки. – Рассказывайте, что рисовать будем? – усмехнулся он и сел за стол к Пете, который, удобно устроившись, уже в нетерпении рассматривал упаковку от сахарных карандашей.
– Я, пожалуй, пойду. – улыбнувшись, произнесла Екатерина Дмитриевна и покинула кухню, понимая, что она здесь лишняя.
Тот вечер пролетел для Леры и Игоря как одна секунда. Они оба, словно дети, радостно и беззаботно разрисовывали с сыном печенье, улыбались, смеялись, шутили. Весь мир стал размером с кухню в их доме, всё утратило своё значение. Это был настоящий, семейный вечер. Тёплый, уютный, счастливый.
Игорь поймал себя на мысли о том, что он хотел бы вот так всю жизнь провести рядом с этой девушкой, внезапно раскрасившей не только печенье, но и его жизнь, и с их сыном – маленьким, молчаливым, но очень добрым и любящим его мальчиком. Впервые, Истомин ощущал себя таким кому-то нужным и важным.
Новогодняя ночь искрила огнями, смехом, шумом… Дом Истоминых вновь за много лет наполнился весельем. Екатерина Дмитриевна пригласила к ним в гости их с Ростовцевым общих знакомых, Даниила Борисовича – исполнительного директора компании Игоря, с женой, а так же семью Кораблёвых – юриста компании Антона Артуровича и его жену с детьми.
Игорь ничего не сказал по поводу внезапно пришедших, для него, гостей. Наоборот, тепло принял их, как будто даже обрадовавшись.
Когда после боя Курантов, послышался звон бокалов, общий дружный гомон и смех, Герман, стоявший рядом с Лерой, обнял девушку, и притянув к себе за талию, с улыбкой сказал:
– Я люблю тебя, сноха!
– Я тоже тебя люблю! – засмеялась она, не уловив серьёзности сказанного. – С Новым Годом! Будь счастлив! – и чмокнула его в щёку. А затем, спешно отправилась к свёкру со свекровью, поздравлять с наступившим.
Днём, первого января, гости, позавтракав, уехали. Как только это случилось, Истомин заперся в своём кабинете и не выходил ни к обеду, ни к ужину.
Герман развлекал племянника, распаковывая с ним подарки, играя в прятки, устроив по телевизору просмотр сказок. Лера старалась принять участие в этом веселье, но мыслями стучалась в запертые двери кабинета. Ситуация загадочной нелюбви мужа к Новому году, беспокоила её любопытство всё сильнее.
Когда Игорь и на следующий день не появился за общим столом, она приняла решение, брать крепость штурмом.
После достаточного долгого стука впустую, дверь, наконец, открылась.
– Я к тебе. – резко и без лишних заискиваний произнесла молодая жена, представ перед Истоминым.
– Я занят. – холодно, как ветер со снегом за окном, попытался воспротивиться он, не пуская её в кабинет.
– Ты всегда занят. – не отступила девушка, одернув его руку, перекрывающую проход и войдя в комнату.
– И что за срочность такая? Надеюсь, тебя признали лучшим врачом или ты стала кандидатом Нобелевской премии… – мужчина подошёл к окну.
– Обязательно порадую тебя такой новостью через пару лет. Сейчас, к сожалению, я пришла препарировать твою душу. – она уселась на кожаный диван.
– Я ещё не мёртв.
– Не похоже. Может расскажешь, в чём дело?
– А в чём дело? Ты хотела праздника? Ты его получила. Позвала гостей, зачем то… Ладно. Я слова не сказал! – упрекнул её бизнесмен.
– Вообще-то, я не… – Калерия поспешила возразить против такого обвинения.
– Прекрати. Я прекрасно понимаю, что мама сама бы ни за что в жизни не осмелилась этого сделать. С твоей подачи она устроила приём.
– Ну и? Это преступление, позвать в дом гостей? Да ты сам-то помнишь уже, каково это, радоваться жизни? – она подскочила с дивана и подошла ближе. – Каково это быть счастливым? Не напоказ, а по-настоящему? Ты же заледенел весь, паутиной покрылся от своего статуса и денег! Открестился от всего мира!
– Если открестился, значит были на то причины! – взревел Игорь, которого бесконечно злило такое вторжение в его душу и личное пространство. «Препарировать она пришла! Ишь ты! Да кто даст то?».
– Так расскажи! – не сдерживая эмоций, крикнула Лера.
– Кто тебе дал право лезть ко мне в душу? Что тебе надо? Ненавидишь? Ненавидь! Хочешь, ругай последними словами, но не лезь ко мне!
– Если я не залезу, ты так вечно и будешь жить, как листок в засохшем гербарии! Вроде ещё жив, но всё проплывает мимо! Да я вообще не понимаю, как можно не любить такой праздник, как Новый год? Это каким сухарём надо быть, Истомин? У тебя умер что-ли кто-то в конце декабря, чтобы так убиваться?
– Тебе какая разница? – процедил бизнесмен, совсем теряя терпение.
Его полный раздражения взгляд столкнулся с её серыми глазами. Она смотрела в упор, открыто, требуя честности.
«Тебе то это зачем? Все внутренние стенания зрелого мужчины, прошедшего большую часть жизненного пути и при этом не всегда удачливого. Не лучше ли, Лерочка, если я останусь перед тобой таким, каким ты меня видишь? Жёстким, холодным сухарём, не способным на нормальные человеческие чувства, тираном, кем там ещё? Деспотом, сломавшим тебе жизнь и разбившим вдребезги твоё неминуемое счастье с этим молоденьким мальчишкой, трогательно сделавшим предложение прям перед изумлёнными коллегами. Странно, что не в операционной… С моей стороны предложение было куда более неожиданным. Хотя, о чём это я? Ах да, зачем же? Зачем всё портить?».
Но серые глаза упрямо, с вызовом, с ожиданием, зависшим в них, продолжали на него смотреть.
– Хорошо. – Истомин отстранил жену рукой, избавляясь от этого взгляда и пройдя пару шагов, сел на диван. – У меня действительно кое-кто умер. Много лет назад под Новый год ушла из жизни любимая мною девушка. Я тогда был молод, но находился далеко от неё. Она покончила с собой. Если бы я мог быть рядом, то никогда бы не допустил этого. Оля много значила для меня. – с болью в голосе признался он, не детализируя рассказ.
«Ах вот кто эта загадочная Оля…» – Леру пронзила догадка. «Вот кого ты так упрямо звал в бреду, во время болезни! Да вы, господин Истомин, оказывается, романтик и однолюб».
– Я всё понимаю. – она, вздохнув, села рядом с ним. – Это больно. Но, как бы ни было сложно, жизнь продолжается. И я думаю…
– Что ты понимаешь? Что ты можешь понимать? – не успокоился мужчина.
– Действительно, что я могу в этом понимать… Я же всего лишь всю семью потеряла и ребёнка! – мгновенно заискрила в ответ Лаврова.
– Ребёнка? – словно очнувшись, переспросил Игорь, который был не в курсе таких подробностей жизни своей супруги.
– Да. Я не знала о том, что беременна. – понизив тон, отплатила откровенностью мужу, она. – Узнала уже когда поздно было. Врачи сказали, что от стресса, после новости о смерти родных. Так что, разумеется, мне тебя не понять! Куда уж!
– Прости, я не подумал. – прекратил её возмущения бизнесмен. – Наверное, ты права, надо жить. Просто прошлое меня слишком тяготит. Я так или иначе, всегда к нему возвращаюсь.
– Цени настоящее. Оно неповторимо. – взяв его за руку, произнесла Калерия.
В этот момент, оба почувствовали, как их, будто ударило током. Оба синхронно посмотрели друг другу в глаза. Казалось, ещё секунда и произойдёт неминуемое, давно поджидающее их чудо, но…
– Я пойду, обещала Пете посмотреть с ним сегодня «Морозко». – девушка быстро поднялась и пошла к двери, испугавшись того, что почувствовала.
Вечером, вся семья сидела в гостиной, у камина, когда Истомин, наконец, покинув свой кабинет, спустился к ним.
– О, кого мы видим! Даже зима ещё не прошла! – пошутил Герман.
– Я смотрю, ты соскучился. – усмехнулся Игорь. – Тихий семейный вечер, я не помешал?
– Наоборот, хорошо, что ты пришёл. – мгновенно разрядила обстановку Лера. – Мы как раз хотели поиграть в Твистер, а потом все вместе попить какао с пирогом, который испекла Екатерина Дмитриевна.
– Твистер значит? Давайте. Только я ведущим не буду.
– Я бы тоже не хотела… – девушка с надеждой посмотрела на Германа.
– Ладно, давайте я. Не маму же с кухни звать. У них там с Виленом новогодняя романтика. – сдался тот.
После того, как Лаврова объяснила Пете правила, игра начала набирать обороты. Чего уж скрывать, весело стало быстро и всем. Игорь видел, что сыну очень нравится играть, да и сам он испытывал радость от такой семейной забавы.
В середине игры, Истомин оказался в весьма странной, но вполне предсказуемо-обыкновенной для данной игры позе, нависнув над женой, которая была перед ним как на ладони.
– Что ты на меня так смотришь? – старясь сохранять равновесие, стоя в позе мостика на руках, спросила она, поймав его скользящий по её телу взгляд.
– А на кого мне смотреть? Прости, но подо мной, только ты.
– По-моему, слишком откровенно. – вредничала Лера.
– Взгляду смиренного монаха меня ещё не обучали. Вообще, что тебя не устраивает?
– Меня не устраивает то, что ты можешь потерять равновесие, засмотревшись. А значит, рухнешь прямо на меня. – смягчилась она.
– Будет шанс тебя поцеловать. – улыбнулся он, смело посмотрев ей в глаза.
– Так, сладкая парочка! – вмешался извне Герман. – Вообще-то сейчас ваши ходы, вернитесь с небес на Землю.
Он видел, как Калерия и его брат смотрели друг на друга, и понимал, что, кажется, с треском проигрывает спор. Сердце сжималось от того, что эта девушка, похоже, никогда не будет с ним. Истомину-младшему, хотелось немедленно встать и объявить, что он любит её, что готов отдать жизнь, свободу и ждать сколько угодно… Но понимал, что всё это невозможно. Всё покажется глупым, нелепым, неправильным.
Рассердившись в конец, парень просто немного смухлевал, направив Игоря в другую от Лавровой сторону, подальше, чтобы разбить их идиллию, созданную игрой.
Январь пролетел незаметно в бесконечной череде праздников, работы. В свободное время, Калерия ходила на курсы вождения в авто-школу, всё-таки, пожелав доделать начатое Германом.
Игорь с братом наперебой пытались проводить с ней время. Каждый по-своему стремился отвоевать минуты её внимания, добиться расположения, будь то утренний кофе на кухне или поездка до больницы, чтобы помочь ей добраться. Девушка привыкла к этому странному, для неё, соревнованию между двумя братьями, которое началось давно, но конца, видимо, не имело.
Кроме того, вся семья усиленно занималась воспитанием Пети. Екатерина Дмитриевна и Вилен Андреевич постоянно водили внука на различные детские представления, шоу, на адаптированные для детей экскурсии в музеи, Герман развлекал племянника самыми разными играми, а Игорь, к которому Пётр был привязан и расположен больше всего, учил мальчика кататься на лыжах, читал с ним книги, много разговаривал и рисовал.
Он растворился в сыне, обожал его, и ребёнок отвечал ему тем же, выражая любовь по-своему. Не было и дня, чтобы Истомин, придя с работы, не уделил Пете внимания, а главное, он всегда укладывал его спать вместе с Лерой. Ни с бабушкой и дедушкой, ни с дядей, Пётр не засыпал. Обязательным условием было наличие рядом мамы и папы. И только вдвоём.
В начале февраля, Калерия с Игорем поехали на очередной приём, куда были приглашены. После того, осеннего приёма, где девушка спасла жизнь замминистра, и вообще проявила себя, как истинная светская леди, бизнесмен больше не опасался за то, что их выходы в свет, будут испорчены её поведением.
Да и за прошедшее время, она сильно изменилась, перестав постоянно язвить, защищаться от всей семьи колкостями.
Возвращаясь домой, парочка обсуждала детали приёма, встреченных знакомых и делилась впечатлениями от вечера.
Внезапно, машина резко затормозила так, что Лера ударилась головой о спинку переднего сидения.
– Кирилл, в чём дело? – недовольно-начальственным тоном поинтересовался Истомин.
– Мы что, кого-то сбили? – спросила девушка, приходя в себя.
– Извините, сейчас посмотрю. – водитель спешно вышел из машины.
– Ты как? – поинтересовался состоянием жены бизнесмен.
– Да, нормально всё. Ерунда. – отмахнулась та.
– Игорь Максимович, это дворняжка под колёса выскочила, дурочка. – сообщил Кирилл, вернувшись. Он явно собирался ехать дальше.
– Стой! – приказал мужчина и тут же вышел из машины. Лера выскочила за ним.
– Игорь, осторожно! – крикнула она супругу, который направился к скулящей собаке. – Она ранена, может защищаться.
– Я предпочитаю опасаться людей, а не собак. – отрезал Игорь и подхватил на руки сбитое животное. – Открой, пожалуйста, дверь, а сама садись рядом с Кириллом. Едем в клинику.
Через пару часов они уже сидели у камина в гостиной, а спасённое животное лежало рядом. Истомин гладя собаку по голове, сказал:
– Как же тебя назвать, бедняжка?
– Может Джесси? – Калерия выдвинула идею первого пришедшего на ум имени.
– Можно. Джесси… Красавица. След от ошейника… Что ж люди за звери то такие? Заводят животных, а потом выбрасывают, как ненужную вещь? – вздохнул муж.
– Что с ней будем делать то теперь?
– А что? Ничего. Врач сказал, кости целы. Так, ушибы. Быстро поправится, скоро бегать будет!
– Ты оставишь её?
– Ну, конечно. Не в приют же. Её уже предавали. Хватит.
– А ты… Благородный. – заметила девушка, внимательно посмотрев на супруга.
– Нормальный я. А приюты и так переполнены. Знала бы ты, скольких вот так бросают! – поделился с ней Игорь.
Они сидели рядом, и в одно мгновение их лица оказались совсем близко, освещаемые лишь отблесками огня, мерцавшего в камине. Весь дом спал, Джесси, тоже дремала в покое и тепле, кроме них и огня не было никого.
Лаврова ощутила давно забытое ею притяжение. Хотелось немедленно поцеловать мужчину, к которому уже давно влекло и тянуло, что пришлось мысленно признать. Однако, в эту же секунду в голове вновь всплыли события прошедших дней: их встреча, свадьба, его признание про сестру, слова Германа… Всё это снова отрезвило.
«А любишь ли ты его? Опомнись. Между вами столько лет, столько времени… Его прошлое, твоё прошлое… А Ольга? Её он всё ещё любит, зовёт в бреду, не может отпустить. Нужна ли ему ты, взбаламошная девчонка, порядком треплющая нервы?!» – вопил мозг, как всегда внося ложку дёгтя в бочку с мёдом.
Калерия отпрянула в тот самый момент, когда губы Игоря уже почти сомкнулись на её губах.
– Что? Что не так? – не понял её поведения он.
– Всё. Это неправильно. – замотала головой девушка, пытаясь объяснить.
– Лер, что неправильного в том, что двоих людей друг к другу тянет? Тем более, мужа и жену. – усмехнулся бизнесмен.
– Я не люблю тебя. Поэтому это неправильно. – добавила деталей в своё пояснение она, и быстро встав, убежала наверх.
В эту минуту, Истомин почувствовал острую боль, ударившую в виски, и горечь. Показалось, что страшнее слов он ещё не слышал в жизни, хотя повидал многое.
Накатило такое отчаяние, что он, будучи не в силах с ним бороться, тут же накинул пальто, и сам сев за руль, поехал к Анне.
Анна появилась в его жизни внезапно. Её принял на работу в компанию исполнительный директор. Первое время, бизнесмен вообще не знал о её существовании, как и о многих сотрудниках, число коих росло в геометрической прогрессии, согласно росту и расширению масштабов компании. Они познакомились случайно, на парковке, когда его машина чуть было не сбила её. Повздорили, потом нашли консенсус. Игорь и сам не понял, как оказался в её постели. Она была одной из сотен похожих женщин, с кем ранее он заводил отношения. А на тот момент, его порядком доставало то, что происходило дома, напрягала дружба брата и Леры, которую он не знал, как подчинить себе, завоевать, чтобы выиграть спор, хоть и не чувствовал к ней ничего… Связь с Анной была чем-то незначительным, однодневным, но необходимым для него – зрелого, состоявшегося в жизни, да просто нормального, здорового мужчины!
И сейчас он поехал спастись, заглушить горечь, боль… Забыться в её горячих и пылких объятиях.
Калерия долго не могла заснуть той ночью. Их едва не случившийся поцелуй, перевернул в её сознании всё вверх дном. Мысли шумели в голове, как пчелиный рой, не давая забыться сном, мешая отпустить произошедшее.
Она прокручивала в голове взгляды Игоря, их диалоги, его слова. Вместе с этим пришло понимание того, что этот человек для неё стал значить невообразимо много. Это был уже не просто мужчина, который, против воли заставил её быть его женой, не просто отец её любимого племянника, ставшего сыном… Она осознавала, что не испытывает к нему прошлой ненависти, неприязни… Но что? Что теперь она чувствует? Может просто привычка? Она освоилась в его доме, полюбила его родителей, которые, будто стали ей родными, заменив её, умерших. Да, она просто привыкла.
Однако, теперь, её мучило чувство вины. Она явно чересчур резко высказалась, убежала… Только как теперь исправить ошибки?
Игорь вернулся домой лишь на следующий день, под вечер. Создалось впечатление, что он просто ушёл рано утром на работу, когда весь дом спал, а вернулся поздно.
Петя тут же выбежал к нему, крепко обняв.
Когда вся семья поужинала, и Истомин с женой уложили сына, он, игнорируя её попытки поговорить, сослался на работу и вновь заперся в кабинете, который был его спасением и убежищем.
После десяти минут настойчивого стука, пришлось открыть.
– Нам надо поговорить. Не бегай от меня. – Калерия произнесла эти слова чётко и уверенно.
– Я не девочка, чтобы бегать от кого-то. У меня много работы.
– Хватит прикрываться работой, это не так. – настаивала она.
– У тебя есть пять минут. – сухо и официально ответил мужчина, пропустив её в «переговорную».
– Послушай, я вчера была неправа. – начала Лаврова, потупив взгляд, как виноватая школьница.
– Что, резко полюбила, за прошедшие сутки? – усмехнулся он, не особо то веря её словам.
– Нет. Просто я была очень резка, прости меня за это.
– Не за что прощать. Ты не любишь меня, это нормально. Гораздо хуже, если бы что-то произошло. Я, ведь, тоже, знаешь ли, просто очаровался псевдо-романтикой того вечера. Как-то всё было слишком волшебно. Ты была права, когда остановила нас. Спасла мою совесть, и теперь я не мучаюсь. Спасибо, как говорится, за чудотворное спасение. Всё? – абсолютно уравновешенно и спокойно пояснил Игорь, смотря жене прямо в глаза. Она молчала, пытаясь понять, правду ли услышала. – Если всё, то мне надо работать, прости.
– Завтра всё в силе? – вздохнув и мысленно взяв себя в руки, задала вопрос Лера.
– Что завтра?
– Мы хотели все вместе покататься на лыжах в нашем лесу. Ты говорил, там есть чудесные тропы. Петя, кажется, ждёт этого.
– Конечно. Раз Петька ждёт, всё будет. – всё так же спокойно и слегка равнодушно ответил муж.
– Тебя ждать? – чувствуя непреодолимый холод его слов и взгляда, мягко произнесла девушка.
– Нет, ложись. Я потом тихонько приду. Много работы. – снова подчеркнул свою занятость он и показал, что разговор окончен.
На следующий день, после завтрака, семья, облачившись в удобные зимние комбинезоны, отправилась в лес. Больше двух часов они провели вместе, соревнуясь, кто быстрее, и даже играя в прятки.
Петя уже довольно уверенно стоял на лыжах и радостно бежал впереди родителей.
– Какая же красивая зима! А в лесу так вообще, неповторимая! – завороженно оглядываясь, произнесла Лера.
– Любишь лес? – спросил Игорь, который решил придерживаться абсолютно нейтрального тона хороших знакомых или просто друзей, в общении с женой.
– Люблю. С родителями в детстве ездили. Правда, зимой никогда. Осенью за грибами.
– А на лыжах кто научил кататься?
– Папа. Он и Лику на лыжи поставил, и меня. Часто зимой ездили на склон, который находился в Чертаново. Там катались. Моя мечта была поехать на горнолыжный курорт, но… При жизни папы так и не сбылось. – слегка погрустнев, поведала девушка. – А ты как научился?
– Да тоже отец и товарищи во дворе. У нас ведь тогда повально все увлечения проходили… Если один начинал увлекаться теннисом, остальные подключались, если тебе покупали велосипед, катался весь двор… Вот так одному парню купили лыжи, а кататься захотели все. Он нам их по очереди выдавал за жвачку, тогдашнее сокровище, дефицит.
– А у кого не было жвачки? – усмехаясь, спросила Калерия.
– У кого не было, там уже торг шёл… Какой-то удачный обмен. – с улыбкой вспоминал детство Игорь. – Ну, отец узнал обо всём этом и сделал мне подарок: купил свои лыжи, помог довести технику до любительского совершенства. А потом, когда я подрос, мы часто ездили в Домбай и я влюбился в горы! Просто до безумия!
– Там красиво?
– Очень! Многие мои друзья тоже, со временем, побывали там и мы уже со знанием дела пели у костра во дворе под гитару песню Визбора «Домбайский вальс»:
