Текст книги "Найди меня, если сможешь (СИ)"

Автор книги: Miranda.mira

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

С милым парнем, цвет волос которого напоминает полевые одуванчики.

Я поймал себя на мысли, что заснуть я уже не силах. Я слишком дорожу тем временем, которое мы с Джошем можем провести вместе, и считаю, что тратить его на сон – слишком расточительно и невыгодно. Потому что ты никогда не знаешь, что на самом деле в голове у парня и какие секреты она в себе таит… Не знаешь, когда вся эта сказка, в которой ты сейчас находишься, рухнет и ты снова станешь жить в серых буднях, так чертовски похожих друг на друга.

– Тай? – хриплый голос Джоша разразил тишину, когда я бесхозно проводил пальцем по тату на его руке.

От неожиданности я, резко оторвав руку от обнаженной кожи Джоша, съежился и неуверенно отвел взгляд – в комнате темно, поэтому никто и не заметил.

– Все в порядке? – перевернувшись на спину, переспросил тот.

– Д-да, – неуверенно ответил я, ерзая на месте. – Не спится.

– Иди сюда, – заявил Джош и раскрыл руки, впуская меня в объятия.

Тепло и приятно. Чувствовать сердцебиение, но не свое – самая приятная и между тем странная вещь. Ты словно сливаешься с человеком, биение сердца которого чувствуешь и слышишь…

Чувствуешь себя защищенным. Ты безопасности.

– Ты уйдешь? – пересилив себя, наконец спросил я, немного отстранившись, чтобы иметь возможность видеть лицо Дана.

– Да… – едва слышно произнес тот, переплетая наши пальцы.

Мне было достаточно услышать лишь это «да», чтобы начать питать надежду, что «да» – это «я уйду, но не сейчас».

– Я не хочу уходить, – начал Джош, перевернувшись на бок так, что теперь наши лица находились друг на против друга: я отчетливо видел отчаяние и едва уловимое чувство страха на лице парня.

Он, как и я, был сломлен внутри, но боролся.

– Не хочу оставить тебя снова, – добавил он, когда я легким движением руки провел по его щетинистой щеке. – Не сейчас, когда все так хорошо…

– Прекрасно, – переправил его я.

– Да, – тот незаметно улыбнулся – я заметил это по образовавшимся под его ореховыми глазами морщинками, – когда все так прекрасно.

– Когда? – прошептал я, словно боялся, что кто-то может услышать. – Когда ты уйдешь?

– До рассвета, – сразу ответил тот.

Мы оба перевели взгляд на окно: все в порядке – еще темно.

– Не говори, что ты вампир, который боится растаять на солнце, – пряча лицо где-то на груди Джоша, я обвил его талию руками, прижимаясь к нему сильнее.

– Ты не переживешь, – сквозь улыбку, тот невесомо поцеловал меня в лоб – я поморщился.

– Именно.

– Нельзя, чтобы меня кто-то видел здесь… – немного более тверже произнес Джош, поглаживая меня по спине. – Чтобы кто-то узнал тебя.

– Ты не хочешь, чтобы кто-то знал, что ты… со мной? – я поднял взгляд на его глаза. Они блестели.

– Я не хочу, чтобы он знал, что я с тобой… – ореховые глаза наполнились злостью, горящие искры пробежали в них – Джош крепче прижал мое отрешенное тело к себе, словно…

Боялся меня потерять.

– О-он? – неуверенно переспросил я.

Джош молчал. По давящей на уши тишине я понял, что лучше мне тоже держать язык за зубами – молчать и ждать.

– Разговор об этом все равно когда-нибудь еще зайдет… – неуверенно начал тот, отстранившись и облокотившись о спинку кровати. Я сделал тоже самое. – Но сейчас не время. Я понимаю, что в твоих глазах я ненормальный идиот, который вечно убегает от проблем и сам не знает, чего хочет, – взглянув мне в глаза, он добавил: – но это так и есть.

Я внимательно слушал, пытался не перебивать, хотя это было очень сложной задачей. Одна часть меня хотела обнять Джоша и уже больше никогда не отпускать, а другая – с криками бежать от ответственности.

– Я-я… – Джош неуверенно переплел наши пальцы и сквозь неловкую паузу сказал. – Я не хочу, чтобы ты боялся.

– Я не боюсь, – я отрицательно покачал головой.

Но Дан, словно и не услышав мои слова, продолжил говорить:

– Я не хочу, чтобы ты был далеко.

– Я рядом?.. – произнес я, чуть поддавшись вперед, чтобы видеть лицо парня. – Я рядом сейчас и в любой другой момент: лишь бы этого хотел ты.

– Моего желания мало, Тай… – пробубнил тот. – Я подвергаю тебя опасности.

«Беги!» – настойчиво твердил мой внутренний голос.

– Из-за меня… ты можешь пострадать.

– Я полицейский, – успокаивал его я. – Я могу о себе позаботиться. Ты слишком преувеличиваешь, Джош.

– Теперь я должен заботиться и о тебе тоже.

***

Я проснулся от громкого визжания будильника где-то около уха – недовольно нащупал раздражитель и, скинув его с прикроватного столика, наконец раскрыл слипшиеся во время сна глаза. Солнечный свет едва пробивался в комнату, освещая скомканные простыни и мою одежду, беспорядочно разбросанную по всему полу.

Не сон.

Я робко бросил взгляд на соседнюю подушку. Никого.

– Ушел… – прошептал я, а в следующий момент уже зарылся лицом в подушку, пропитанную ароматом Джоша.

Немного сигаретного дыма, кофе и ваниль.

Мой любимый аромат.

Еще пару минут я валялся в постели, наслаждаясь утренним одиночеством. Одиночеством приятным, а не угнетающим:

Одиночество приятно лишь в те моменты, когда ты не торопишься на работу, лежишь в постели и с улыбкой и приятным возбуждением во всем теле прогоняешь в памяти моменты прошлой ночи, которую ты впервые за долгое время провел не один…

Но, как и следует, ты понимаешь, что пора собираться на работу.

Я в спешке умылся, погладил свежую рубашку и принялся варить кофе. Горы посуды в раковине меня не смутили, а лишь добавили к процессу немного уюта.

Ведь недавно на этой самой кухне стоял Он и делал нам кофе.

***

Я немного замешкался у входа в полицейский участок: поправил воротник рубашки, провел рукой по волосам. Ничего странного, если я буду опрятным, выспавшимся и… счастливым?

– Все в порядке? – подперев голову руками, поинтересовалась Синди сразу, как только я вошел в поле ее видимости.

– Да, – сразу ответил я, проходя мимо настолько быстро, насколько давали мне мои весьма напряженные ягодицы.

– Сэр! – послышался приторно-сладкий голосок из-за спины.

Я машинально обернулся, хотя уже было схватился рукой о дверную ручку и был готов просверлить девушку взглядом, лишь бы она не смотрела на меня своим бегающим взглядом.

– Лейтенант Мюррей… – перейдя на шепот, произнесла та. – Он ждет вас.

Один человек, а столько противоречивых эмоций проносятся сквозь меня благодаря ему. Мне моментально захотелось не только бежать из-за всех ног отсюда, но и захватить Синди с собой, но я лишь глубоко выдохнул и сделал шаг в пропасть.

– Простите, что неожиданно, – поспешно сказал мужчина, покуривая сигару. В моем кресле. Нога на ногу. – Я был недалеко и решил увидеть вас лично.

– Ничего страшного, – проговорил я, сняв с себя куртку и повесив ее на вешалку в углу кабинета.

– Не буду медлить и сразу перейду к сути дела, – сказал тот, а после затянулся.

Я с секунды посмотрел на него и сел в кресло напротив, ожидающе вглядываясь в клубы тяжелого дыма.

– До нас дошли федералы.

«Ты попал,» – пробежалось в моем сознании, но я отчаянно пытался показать себя заинтересованным лицом, хотя это было совершенно не так – я витал где-то в облаках, а обратно, на землю, меня тянули кандалы из рутины и обещаний.

– Если дело по убийству Мэтью Вольфа не перейдет в суд как максимум через два месяца, то ты будешь отвечать за это головой.

Я громко сглотнул, мысленно обматерил и себя, и лейтенанта, а затем, скрестив пальцы, сказал:

– Моя голова останется со мной.

Комментарий к Помоги мне

хей. новая глава. неужели.

слишком сложно она писалась.

мне нужен неземной пинок под зад, чтобы я наконец стала писать проды без замедлений.

как вам?.

========== Злые собаки ==========

За два дня нам удалось полностью изучить личные дела троих вероятных подозреваемых в убийстве Вольфа. Но, к сожалению, эти работники оказались чисты перед законом – с них с чистой совестью были сняты все подозрения.

Оставалось еще 3 личности: пожилой мужчина лет 60-ти: весьма общительный, но язвительный на язык; весьма скромный, но улыбчивый молодой человек лет 30-ти; грубый и падкий на замечания мужчина 45-ти лет.

Как ни странно, большинство моих напарников по этому делу, а в частности Алекс и Гарри, безответно пытаются доказать мне, что с большей вероятностью личность, связанная с убийством, – тот странноватый старичок.

– Сами посудите, – деструктировал Гарри, ожесточенно сжимая в руках листок, – ему достаточно много лет, а следовательно, опыта у него навалом.

– И что ты хочешь этим сказать? – вмешался я, впечатленный решительностью парней из отдела.

– А то, что у этого старикана хватит ума догадаться, как правильно провернуть операции с ацетиленом, – незамедлительно добавил Алекс, сидевший напротив меня.

– А почему у других не хватит на это ума? – не унимался я, наслаждаясь мозговым штурмом.

Оба разом замолчали. Моментально посмотрели друг на друга, как бы пытаясь выяснить, кто же из них должен ответить на поставленный вопрос. Но, так и не достигнув согласия, парни дружно уставились на меня, ожидая дальнейших слов.

– Нельзя убирать из нашего поля зрения и остальных подозреваемых, – победно произнёс я, довольно откинувшись на спинку стула. – Да, я согласен, что у более опытного кандидата есть бóльший шанс незамеченным провернуть аферу.

– Это так… – пробубнил себе под нос Гарри.

Я, ехидно ухмыльнувшись, продолжил говорить:

– Но, нельзя отрицать, что, например… информацию, которую необходимо знать для успешной кражи материала, допустим, кто-то, – я ткнул колпачок ручки о стол, ожидающе вглядываясь в затуманенные и полностью дезориентированные лица помощников, – кто-то мог сообщить доверенному лицу, а именно, работнику цеха лично или в какой-либо другой форме общения.

– В таком случае, – начал было Алекс, озадаченно пробегаясь глазами по моему лицу, – будет намного сложнее уцепиться за преступника…

– Мы должны следить за всеми тремя, – громко произнёс я, не дожидаясь, пока договорит Мун.

– Что вы предлагаете, сэр? – озадаченно спросил Гарри, все еще теребивший в руках этот жалкий листок формата А4.

– Разделимся, – точно ответил я. – Я возьму на себя второго…

– Можно мне не старикана! – умоляюще простонал Гарольд.

Алекс, закатив глаза, произнёс:

– Мне как бы все равно за кем следить, но, я уверен, что молодого лучше отдать мне.

Я вопросительно на него взглянул, ожидая объяснений.

Мун кинул в меня неодобрительный взгляд и, пытаясь скрыть неподдельную тревогу, нарочно цыкнул в сторону Гарри.

К слову, тот и не заметил жеста (он так и продолжал смотреть на часы, висевшие на стене, и комкать раздражающий меня свёрток).

– Может, аргументируешь? – слегка сконфуженно перефразировал я.

– Может, ты просто отдашь мне его? – не унимался тот.

– Может, ты не будешь отходить от разговора? – продолжил я, приняв вызов.

– Может… ты прекратишь вести себя как ребёнок? – немного выше сказал тот.

– Может, ты будешь выполнять поручения начальника? То есть меня?

Он моментально замолчал, а затем с грозным видом встал с кресла и направился к двери.

– Тебе третьего! – я почти успел произнести эти слова, но Алекс уже вышел.

– Вы, ребята, словно собаки, – вмешался Гарри, собирающийся последовать примеру старшего. – Злые собаки.

«Хорошее сравнение,» – пронеслось в моём сознании.

Так, спустя мгновенье, я снова оказался в пустом офисе. Передо мной на столе были разбросаны ненужные документы и всевозможные справки «чистых» работников фабрики. Я невольно окинул взглядом всю эту гурьбу макулатуры и пришёл к выводу, что преступник весьма умен, раз предположил, что выйти на него будет сложнее, чем на кого-либо.

Он максимально перфекционистичен и довольно сообразителен. У него развита дедукция, и инстинкт самосохранения даже выше, чем у хищника.

Он новый хищник.

Хитрый и скрытный.

***

Когда до конца рабочего дня оставалось чуть больше часа – я из последних сил перечитывал характеристику, выданную университетом (в котором учился Джейк Хьюстон, тот самый «молодой» работник цеха по производству изделий, в состав которых входит ацетилен), когда в дверь робко постучались.

Я, воспользовавшись возможностью наконец отлучиться от нудной работы, встал с места и сам открыл дверь.

Передо мной стояла невысокая пухленькая девушка. В руках она держала контейнер с пончиками и небольшой термос. Неуверенно покачиваясь, она выжидающе взглянула на меня.

Элли. Милая Элли.

– Я… я испекла пончики. Они с шоколадом внутри. Кажется, тебе такие нравятся, – неуверенно начала та.

Я неосознанно улыбнулся. Это так: я люблю шоколад даже больше пиццы с колбасками.

– Держи, – она протянула мне презенты и сразу же отстранилась. – Надеюсь, тебе понравится.

– Ты прекрасно готовишь, – наконец произнёс я, прижав к себе контейнер и тёплый термос.

– Я люблю печь, – поправила меня Эллисон. – И угощать друзей.

– Может… – начал было я. – Присоединишься? – прикусив нижнюю губу, которая уже и вовсе не успевала заживать, я добавил: – Я слишком редко ем в компании.

Девушка едва заметно улыбнулась, оглянулась назад, посмотрела на Синди, которая без лишних стеснений пялилась в нашу сторону.

– Я съем лишь один.

Я предложил Элли сесть на диван – она неохотно согласилась, а я сел рядом и охотно принялся поедать свежую выпечку. За наеданием боков я не сразу заметил, что глаза девушки буквально были на мокром месте – еще чуть-чуть и из них польются слезы-бусинки. Но она молчала, держала в руке пончик и смотрела куда-то в угол офиса.

– Что-то не так? – пересилив себя, наконец поинтересовался я, отложив в сторону еду.

Но та не реагировала – лишь полоска губ предательски дрожала, предавая её лицу детскую нелепость.

– Элли? – я легонько похлопал её по плечу, приводя в «сознание».

– Прости, – сразу подключилась та.

– Я уже было начал думать, что ты подмешала в тесто яд и просто выжидаешь, когда же я отброшу коньки.

От моих слов девушка заметно оживилась, но, в конечном счёте, начала рыдать сквозь улыбку.

«Ты никогда не понимал женщин, » – пронеслось в моём сознании. «Поэтому ты и гей.»

– А это уже было лишнее! – завопил я, но вскоре понял, что произнёс это в слух и робко закрыл лицо ладонями и простонал: – Извини.

Она молчала.

Я тоже.

Но, наконец решившись, Элли начала неуверенно говорить, раздражая своим звонким голосом тишину:

– Алекс… Я волнуюсь за него, – она грустными глазами взглянула в мои, почти уже поблекшие от усталости и стресса. – Он не ночует дома уже неделю…

Я, конечно, сочувствовал ей, но выслушивать истории про парня мне не хотелось – наслушался от Мэдисон сполна. Поэтому я, слегка напрягшись, сказал:

– Ты знаешь причину?

– Да, – сразу ответила та.

– И?

– Он с Джошем.

«Да беги ты уже отсюда!» – снова и снова проносилось в моем сознании, но я изо всех сил сопротивлялся навязчивым мыслям.

– Он каждый день пропадает у Джоша. И каждый день новая причина.

«Бери пончики и вали.»

– Два дня назад он помогал убираться в гараже, а вчера они вместе смотрели матч.

– Ты веришь ему? – робко спросил я, прикусив нижнюю губу до крови, чтобы не закричать.

– Нет, – коротко и ясно ответила та.

– А я?.. Я чем могу помочь?

– Я знаю, что Алекс считает тебя авторитетом. И вы довольно близко общаетесь. Ну и Джоша ты знаешь?

Я еле кивнул.

– Может, ты поговоришь с Алексом? – та умоляющими щенячьими глазами прожигала мою плоть. – И если мне он не хочет говорить правду, то… то тебе-то он точно все расскажет.

– Элли… – заметно нервничая, начал я. – Не думаю, что это хорошая идея.

– Почему? – моментально отреагировала та.

– Мы не так хорошо ладим с Алексом, чтобы я мог влезать в его жизнь.

– Кроме тебя мне не к кому обратиться… – продолжала та. – Мне кажется, Алекс и Джош чем-то промышляют. Знаешь, вдруг у них проблемы, а они это скрывают.

– Я уверен, что Алекс рассказал бы тебе.

– Нет. Он не такой. И Джош тоже.

– А какой он… Джош?

– Открытый и добрый, – тише произнесла она. – Мы хорошие друзья. Обычно, я знаю все о его жизни, но последние пару месяцев все изменилось. Он стал скрытным и необщительным.

«Не удивлен.»

– Тайлер! – снова разрыдавшись, произнесла она. – Ты должен помочь.

***

Я ехал домой с мыслями о недавнем разговоре с Элли. Мокрые листья врезались в лобовое стекло, застывали и скатывались вниз по нему.

Осень. Она на то и осень, чтобы наблюдать за листопадом и мокнуть под дождём.

В этот раз мне не пришлось делать ни то, ни другое. Во-первых, было уже достаточно темно, так что листьев попросту не видно, во-вторых, я был в салоне автомобиля и тем самым остался благополучно огражден от внешнего мира и, наконец, в-третьих, я уже успел пройти процесс «посвящения», когда за неимением средства передвижения ходил пешком.

В мыслях о тёплой постели и пледе я не заметил, как что-то живое проскочило в дом даже прежде, чем я сам вошёл. Нащупав на стене выключатель, я наконец одарил гостиную светом.

– Чёрт, – пробубнил я сквозь зубы, когда мокрый комок шерсти прибился к спинке дивана.

Котёнок.

Шерсть его была взъерошенной, мокрой и повсеместно разных оттенков: мордочку украшала белая полоса, берущая своё начало у серого носика и заканчивающаяся на хвосте, лапки были чёрными, но, вероятно, они серые, а остальное тельце было серовато-коричневым.

– Ты боишься, – прошептал я, когда кот издал протяжный «мяу».

Котёнок продолжал дрожать, а я все также не решался подойти к нему ближе, чем на метр.

В конечном счёте, я принёс первую попавшуюся футболку из шкафа, и расстелил её на диване. Кот, наконец сообразив, перебрался на материю и, удостоверившись в том, что я положительный для него персонаж, начал энергично вылизываться.

Я лишь со стороны наблюдал за плавными движениями кота – все еще боялся его спугнуть.

– Ты, малыш, многого натерпелся, – шептал я, когда сел рядом с котиком.

Кот, словно понимая мою речь, осматривал меня своими огромными грустными глазами, давая знать, что он согласен со мной.

Тельце животного было худеньким. Шерсть кое-где поредела. Легко можно было сделать вывод о том, что кот бродяга.

– Я принесу тебе молока, – пробубнил я и скрылся в кухне.

Комментарий к Злые собаки

хм… новая глава.

печально, но факт – нет отзывов – нет какого-либо продвижения. такое чувство, что я пишу все это лишь для себя. *забился в угол и плачет*

========== Обветренные губы к щетинистой щеке ==========

POV Тайлер

За последнюю неделю у меня резко возросли расходы на молоко и кошачий корм (ладно, раньше он мне вообще не требовался). Этот чудо-кот ест как человек. Даже, наверное, больше…

Теперь этот пушистый засранец, который уже успел присвоить себе мой свитер и нагадить в кроссовки, выглядит более здоровым, нежели при нашей первой встречи. И это безусловно радует. Еще немного и я начну искать ему дом.

Из кухни послышалось протяжное «мяу», как только я показался в дверях. Пакеты автоматически оказались на полу и я взял на руки пушистый комочек шерсти.

– Я знаю, что ты проголодался, – прошептал я, гладя мягкую шерстку. – Я тоже голоден, так что пойдем.

У меня никогда прежде не было домашнего питомца. Единственное, над чем я заботился – это небольшая гавайская гитарка и завтрак для Гейла по выходным, если он оставался на ночь по пятницам. А сейчас надо мной висела огромная ответственность – чужая, пусть и маленькая, но жизнь.

Я налил немного подогретого молока в тарелку, которую отвел под миску для кота, а затем принялся распаковывать покупки: овощи, мясо и творог, что заставила купить меня мама, аргументируя требование следующими словами: «Ты настолько бледный, что тебя можно спутать со стеной».

Ни один порядочный человек в последнее время, имеющий ко мне хотя даже и косвенное отношение, просто не может не спросить: «Ты не болен? С тобой все в порядке?». И это, честно говоря, напрягает настолько, что иногда мне хочется с непосредственной улыбкой на лице во все горло кричать маты и получать от этого неописуемое удовольствие.

Со мной все в порядке.

Или нет.

В любом случае, я принялся за готовку, хотя мои навыки в кулинарии имели строгие рамки. По совету мамы я потушил овощи с мясом, дабы получилось что-то в роде овощного рагу. Уверен, оно получилось, но есть я не стал – аппетит быстро убежал куда-то на диван и принялся смотреть футбол.

Через несколько минут я уснул. Довольный и сытый кот развалился на моем животе в качестве обогревателя.

***

С горем пополам я все-таки проснулся по будильнику, звон которого доносился из спальни. Голова гудела словно после изрядного количества употребленного алкоголя, хотя единственным, что я вчера пил, являлся кофе, который сейчас мне просто необходим, чтобы нормально функционировать.

Позавтракав двумя чашечками кофе, я быстро собрался и вылетел из дома, успев накормить кота, который лениво шагал за мной по пятам до самой входной двери.

Сегодня я снова буду следить за предполагаемым участником убийства Мэтью Вольфа – Рейном Гудменом, который за те три дня, которые я провел бок о бок с ним (естественно, скрываясь), показал себя довольно порядочным молодым человеком, любящим свою работу и, как ни странно, пытающимся помогать окружающим. Однажды он помог соседу с газонокосилкой – на следующий день подбросил бабушку до магазина… Весьма порядочный, но от того и вводящий на себя еще бóльшие подозрения, парень.

Солнце едва виднелось сквозь густые облака, плавно плывущие по небу словно тюлени в океане. Довольно редкостно ясный день для осени. И довольно редкостно сложный в физическом плане для меня.

Два часа, что тянулись для меня как все восемь, подозреваемый мирно потягивал пиво и смотрел матч по баскетболу в местном баре. Я же сидел в патрульной машине и изнывал от жары: факт того, что температура воздуха +10°С, буквально бил меня по лицу. Но головную боль и жар я списал на последствия сотрясения мозга, о которых меня уже довольно давно предупреждал лечащий врач.

Ещё некоторое время двери в бар не открывались вовсе – «час пик» перетек в неприбыльное для заведений время, когда большинство завсегдатаев возвращались с обеда на работу. Но мой оппонент возвращаться не собирался. Почувствовав неладное, я решил и сам войти внутрь, оценить, так сказать, обстановку. Но, когда я наконец подобрался поближе, дверь неожиданно распахнулась и мимо меня молнией промчался, чуть ли не сбив меня с ног, знакомый силуэт.

Я оглянулся – со спины я этого «знакомого силуэта» не узнал. Подумал, что это не важно, и подошел к витрине. Взглянул во внутрь и кроме бармена у стойки никого не заметил.

– Куда он, чёрт возьми, делся, – вслух подумал я.

Себя сдавать мне категорически было нельзя, а единственное место, где мог находиться сейчас Гудмен – туалет бара. Я, так и оставшись незамеченным, перелез сквозь ограждение и оказался прямо напротив чёрного входа. Дверь была, к моему счастью, открыта и сразу поддалась, когда я лёгким движением руки потянул её на себя.

Я оказался в плохо освещенном помещении – единственная энергосберегающая лампа на потолке говорила о том, что данное помещение не используется, а служит лишь проходом к мусорным бакам, что стоят наруже.

Подойдя к дверному проему, выводящему, по-видимому, в коридор с санузлом и кухней, я прильнул к стене, прислушался: тихий голос доносился за соседней стеной. Односторонний разговор, решил я, потому что голоса собеседника я таки не услышал.

Я абсолютно точно мог узнать голос Рейна Гудмена: грубый, иногда снисходящий до рыка.

Он оживлённо разговаривал по телефону, иногда заикаясь, когда не знал, что ответить, и часто переходя на крик, если собеседник его не понимал.

Импульсивный холерик. Его легко вывести из себя и также же легко обмануть его настроение. Такие личности чаще делают что-то не подумав… а потом буквально уничтожают себя, не способные понять причин столь необдуманных решений.

Идеальная личность для убийства (или для посредничества). Идеальное место преступления.

Я продолжал слушать, плохо разбирая его речь. Отчетливо выделялись лишь некоторые фразы, которые подкрепляли мои подозрения словно кетчуп пустые макароны: «он должен мне!», «я попытаюсь найти еще», «подожди несколько дней»…

Он-то подождет, а я вот нет.

Я не стал ничего предпринимать. Лишь как можно более беззвучно выбрался наружу и перелез через забор обратно. Быстрыми шагами добрался до машины, которую припарковал в самой заднице парковки, чтобы не засветиться, но при этом иметь открытый обзор площадки перед баром.

Через минут пять обозленный парень выбежал из бара – руки в карманах, кепка натянута на глаза.

***

Я поздно вернулся в полицейский участок, где после окончания рабочего дня меня ждали Гарри и Алекс, названившие на мой телефон словно по очереди, но лишь с разницей в несколько минут.

Когда я наконец оказался в кабинете, эти двое что-то оживлённо обсуждали и поедали остатки пончиков, которыми Элли решила задобрить меня.

– Шериф! – отозвался Гарри, восторженно улыбнувшись.

Его голос эхом отозвался в моих ушах – вибрация прошлась по всему телу: от макушки до кончиков пальцев на ногах.

– У меня на этого деда ничего нет, – добавил он, как только я уложил свою пятую точку в кресло. – Обычный мужчина. Ничего за ним не заметил.

– У меня тоже, – подхватил его Алекс, немного (много) с меньшим воодушевлением. – Что насчёт… тебя?

– Не уверен на сто процентов, что к убийству причастен Гудмен, – начал было я, осматривая стол на наличие чашечки кофе, в которой я нуждался больше, чем в воздухе, – но его вина кажется мне даже несколько большей, чем нужно.

Парни вопросительно посмотрели на меня.

Удостоверившись в их беспрецедентном внимании, я продолжил свою мысль:

– Скорее всего, он замешан в еще нескольких, может даже, и в более мелких по значимости преступлениях, нежели убийства.

– С чего вы взяли? – наконец спросил Гарри, удивленный моими словами.

– Чтобы что-то полагать, всегда есть факты, – выдавив из себя ухмылку, я пытался показать в себе здоровый интерес вместо огромнейшей слабости и ломки в костях. – Еще немного, и мы поставим Рейна Гудмена перед нашим «фактом».

– А что делать с остальными подозреваемыми? – не унимался Гарри в то время, как Мун внимательно вслушивался в мои слова и фильтровал для себя нужную информацию.

– Вы продолжите наблюдение за ними лишь для того, чтобы Гудмен не сорвался с крючка.

***

От холодного ветра я тихо ступал с ноги на ногу и кутался в связанный мамой шарф, когда меня резко схватили за руку и потянули за собой прямиком в кустарник, разроссшийся по периметру всего парка.

Запах утренней росы и Джоша.

Моментально я оказался в теплых и таких приятных объятьях Дана. Казалось, эти объятия были именно тем единственным местоположением, вернуться домой из которого я никогда бы не согласился по собственной воле.

– Ты мог бы предупредить, – прошептал я в шею Джоша, когда тот, словно восполняя дневную норму объятий и недостаток в ней меня, еще крепче прижал мое тело к себе, – я никогда не привыкну к таким нашим встречам, – немного отстранившись, добавил я, проводя руками по спине Дана, тем самым создавая дополнительное тепло. – Но я рад, что ты пришёл.

Джош лишь одарил меня мягкой улыбкой и, не скрывая, пробежался грустным и едва уставшим взглядом по чертам моего лица, а в следующий момент невесомо коснулся своими губами моей щеки.

Обветренные губы к щетинистой щеке.

– Я постарался выбраться на полчаса, чтобы наконец сделать это, – буквально проворковал Джош, наслаждаясь моим довольным выражением лица, а затем, ухмыльнувшись, накрыл мои губы своими.

Я почувствовал, как воздуха в моих лёгких становилось категорически мало, и как бы я не желал поцелуя любимых губ, я не мог этого выдержать: отстранившись, я отвёл глаза в сторону и непроизвольно закашлялся – словно ком огорчения застрял в моём горле и пытался выбраться.

Джош виновато отстранился и, боясь ко мне притронуться, прошептал сквозь мои едва слышные всхлипы:

– Я делаю что-то не так?..

Я молчал и, не в силах сформулировать связный текст, из моего рта доносся лишь протяжный и мерзко-болезненный стон.

– Тай? – Джош успел подхватить мое тело прежде, чем мои ноги отказались держать меня и я свалился на колени. – Что с тобой? – его громкий и испуганный голос отзывался эхом у меня в ушах, менял тональность и пропадал. – Дыши! – кричал Джош, взяв меня на руки.

Темно и страшно. Но я не один.

Еще какое-то время я видел огни фонарей, мимо которых на огромной скорости мчался пикап Джоша. Он выдавливал из старенькой машины максимум, чтобы не было поздно.

Я отключился.

Может, поздно наступило?..

Комментарий к Обветренные губы к щетинистой щеке

новая глава. встречайте.

жду вашего мнения больше, чем ожидания того, когда весь этот пиздец в моей жизни закончится :)

========== Любовь и ее составляющие ==========

POV Автор

Страх проникает в тебя, ты не замечаешь, как начинаешь плакать. Тихие всхлипы постепенно переходят в громкую истерику, тебя выводят из светлой палаты и оставляют в пустом и темном коридоре, чтобы ты взял себя в руки и успокоился.

Но Джош благодарен за это: за то, что у Тайлера не останется шансов увидеть своего вечно уверенного и никогда не унывающего Джоша расклеенной картонной коробкой.

Он задерживает дыхание, чтобы побороть последствия очередной панической атаки – в скором времени он снова может нормально дышать и пытается встать с пола, но ему помогает медсестра, которая принесла ему стакан воды и таблетку успокоительного.

– Спасибо, – пробубнил Джош, а после проглотил пилюлю и выпил все содержимое пластикового стаканчика до капли – в горле пересохло.

– Обращайтесь, – мягко улыбнувшись, сказала девушка и присела на кресло напротив.

На некоторое время в коридоре нависла тишина, но вскоре приятный голос медсестры помог Джошу не уйти в себя окончательно:

– С ним все будет в порядке, – прошептала та, сочувственно вглядываясь в глаза парня. – Бронхит излечим, к счастью.

Джош все еще не предпринимал попыток заговорить – он пытался понять, когда же упустил из внимания настолько очевидные факты болезни Тайлера, которые вызвали серьезные осложнения.

– Может, вам стоит вернуться домой? – предложила медсестра, настойчиво повысив голос. – Вы выглядите уставшим…

– Я останусь, – сказал как отрезал Джош, поднимаясь с пола. – Я нужен ему сейчас.

– У нас отличные врачи – специалисты своего дела, вам не о чем беспокоиться… – не унималась та, при том активно жестикулировала руками, все больше раздражая своим присутствием разъяренного Дана.

Он буквально сдерживал себя, чтобы не обернуть руку вокруг ее тонкой шеи и не сделать так, чтобы она уже больше не могла говорить… Но вместо того чтобы сделать кому-то больно физически, Джош морально делал больно себе сам: угнетая свои чувства, он стремился избавить себя от постоянно усиливающегося чувства вины по отношению к Тайлеру. Именно себя Джош винил в том, что хрупкий и такой беспомощный Тайлер сейчас лежал под капельницей с второй порцией физ-раствора и несколько часов не приходил в сознание.