Текст книги "Найди меня, если сможешь (СИ)"

Автор книги: Miranda.mira

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Все мы люди: со временем мы разряжаемся и нуждаемся в подзарядке… Но не удивительно, что у каждого это случается чаще или реже, чем у остальных, – «период перегорания» наступал у меня каждую весну. В то время как окружающие прогревали замерзшие за зиму косточки на теплом весеннем солнце и искренне радовались цветению вишни, я вновь и вновь разочаровывался в себе и в жизни, которой я жил.

Почему-то вместо тепла в мою душу закрадывался холод, который постепенно поглощал все хорошее и превращал его в очередной повод ненавидеть свое жалкое существование… Благодаря такому роду разрядке через какое-то время я вновь пытался начать все заново: переезд, новая работа, очередные знакомые… Все шло своим чередом: менялись лица, места, эмоции. Но что-то оставалось неизменным – мое желание быть.

Просто быть.

Просто существовать, а для этого я каждый чертов раз, – каждую новую весну – пытался смириться с тем, что имею на данный момент, пытался убедить себя в том, что со мной все в порядке, что я понапрасну загоняю себя в угол. Паршивое настроение? Разлад в семье? Смерть брата? Расставание с любимым человеком?.. Ох, хорошо, я делал это вовсе не понапрасну – на то были причины, и они будут всегда. Но речь вовсе не об этом, ведь жизнь слишком заковыриста, а поэтому ты никогда не знаешь, что ждет тебя впереди, кем ты будешь через год, через пять… С кем ты будешь идти плечом к плечу на протяжении лет, с кем будешь просыпаться в одной постели по утрам, для кого будешь варить вкусный (или не совсем) кофе, с кем в порыве ревности будешь ссориться и уходить из дома и с кем ты будешь искренне смеяться, когда вы помиритесь на следующий день.

Жизнь – это момент. И надо прожить ее именно так, чтобы каждый момент, – тот же самый кусочек пазла, – запомнился не только тебе, но и человеку, которому ты посвятил себя.

***

– Ты уверен, что мы купили все, что нужно? – не отрываясь от дороги, переспросил в очередной раз Джош. – Где список продуктов?

– Успокойся, – протянул я, ухмыляясь, когда парень украдкой взглянул на меня, – ты спрашиваешь об этом уже третий раз, прекрати, – пытаясь не рассмеяться, я для наглядности достал из кармана пальто изрядно помятый листок со списком продуктов. – Все пройдет отлично, ты же знаешь, – по привычке потянувшись к руке Джоша, я не обратил внимание, когда он довольно громко цокнул, тем самым давая понять, что он должен следить за дорогой, а я не должен ему мешать. Джош слишком сильно фанатеет по своей новой машине, а поэтому боится «причинить ей боль», нарушив ее девственность в виде нарушения правил дорожного движения.

– Я немного волнуюсь… – через какое-то время он проговорился, сбавил скорость и стал меньше лихачить, чем он, обычно, вовсе не брезговал на скоростной трассе по дороге домой.

– Я тебя понимаю, Джоши, – сказал я, пытаясь скрывать собственное беспокойство, чтобы еще больше не выводить парня из привычной колеи, и улыбнулся через силу, дабы хоть как-то разбавить повисшее в салоне автомобиля напряжение, которое постепенно только усиливалось и, кажется, уже заволокло собой всю рождественскую атмосферу. – Но рано или поздно это должно произойти. Мы должны встретиться с… Эллисон, ты знаешь…

Дан, явно волнуясь, стал стучать пальцами по рулю, громко вздохнул и продолжил говорить, когда осознал, что я готов его выслушать, как и каждый раз до этого:

– Что, если она меня ненавидит?..

– Она тебя не ненавидит, – почему-то прошептал я, а затем и вовсе повернулся в сторону парня и отстегнул ремень безопасности, а когда никаких замечаний от Джоша не последовало, добавил: – Будь это так, она бы не позвонила сама, да? Она сделала первый шаг, значит, мы должны сделать второй. Ты ведь это понимаешь?

Он лишь еле заметно качнул головой в знак согласия, а я, удостоверившись, что меня внимательно слушают, а главное, – ко мне прислушиваются, – изучая проскользающие мимо пейзажи все еще незнакомого мне города, сказал:

– Ей пришлось пройти через многое в одиночку. Она растит сына одна. Ей тяжело… Мы не должны были отсиживаться так долго, Джош… – к глазам начали подступать слезы, и стало ясно, что я напрасно думал, что уже давно выплакал все.

– Она разочаруется в нас?.. Во мне… – дрожащим голосом произнес Джош, боясь, наверное, только собственных слов, которые умело материзовались в его запутанных мыслях и заставляли его переживать тот злополучный день снова и снова.

Прошло уже больше трех лет с того дня, когда мой мирок, который я построил для себя в Гарленде, разрушился, а точнее сказать – сгорел. Уже три года неизменно я не вижу сны и часто просыпаюсь по ночам от плачущего во сне Джоша, обнимаю его и жду, когда его дыхание вновь станет плавным, а слезы высохнут на щеках.

Слезы любимого человека, безусловно, причиняют еще больше боли, чем свои собственные: ты ничего не можешь с ними поделать, потому что ты не в праве вмешиваться в чужие сны, ты не в праве их нарушать лишь потому, что не можешь видеть свои. Ты лишь можешь попытаться остановить их на какое-то время, снова вернуть все на свои места и дальше делать вид, что ничего не замечаешь.

Прошло три года, но, кажется, словно целая жизнь.

– Даже если она и разочаровалась в тебе, – пытаясь держать голос ровным, мягко проговорил я, понимая, как ужасно в данным момент чувствует себя Джош, и как важно сейчас мне помочь ему почувствовать себя хоть на чуточку лучше, – то все прошло. Нужно двигаться вперед и переступить через прошлые ошибки, ведь сейчас уже все в порядке, не так ли?

Дан, определенно, все еще чувствует свою вину: она не отпускает его ни на минуту, постоянно витает где-то рядом и хаотично то приближается, то отдаляется. Я чувствую ее присутствие и у себя, но все еще пытаюсь придерживаться заповеди «нужно двигаться вперед» несмотря на то, что иногда это получается из рук вон плохо.

– Я не уверен, что у меня получится, – пробубнил, скорее, самому себе Джош.

– А я уверен, – наплевав на безопасность, я приподнялся на сидении и невесомо прикоснулся губами ко лбу парня, давая понять, что я серьезен. – Ты сильный, Джоши, а значит, ты справишься. – Я всегда буду рядом, ты же знаешь об этом?

Он вновь качнул головой, соглашаясь, но сказать что-либо не смог, а лишь закусил нижнюю губу от внутренней борьбы с самим собой. Я же понял, что ему необходимо побыть немного в тишине, «переварить» мои слова, осознать, что, действительно, стоять на месте больше нет времени, поэтому я еще раз провел рукой по его щеке и отстранился. В связи с этим неудивительно, что признаки жизни Джош подал лишь в тот момент, когда мы стали разгружать багажник. Взяв большинство пакетов с продуктами на себя, чтобы освободить меня, он неспешно шел впереди, а я волочил ноги за ним.

Но уже зайдя в лифт, стены которого, по традиции, были практически полностью исписаны, он опустил пакеты на пол, дождался, когда я нажму на нужный этаж, – девятый, – и почему-то виновато на меня посмотрел.

– Что ты хочешь на ужин? – поддавшись на встречу щенячьему взгляду, проворковал я, когда рука Джоша, так же по традиции, проскользнула на мою талию и нежным движением притянула мое обмякшее тело к его теплой груди.

– Хочу сказать спасибо… – уткнувшись носом в мое плечо, а в последствие и вовсе зарывшись где-то в воротнике моего пальто лицом, прошептал Джош.

– Но я еще ничего не приготовил, – поглаживая его по плечу, почему-то тоже прошептал я.

Но словно игнорируя мои слова, он крепче прижал меня к себе, боясь, что я начну отдаляться.

– Ч-то случилось? – пытаясь не паниковать, спросил я, когда Джош, наконец, дал волю своим эмоциям и позволил себе пустить слезу. – Джоши?..

Но он молчал, все также обнимая меня, словно любимого плюшевого медведя в детстве, словно что-то родное, словно то, без чего невозможно. Лифт давно остановился, двери со скрипом распахнулись и перед глазами встала пустая лестничная клетка. Но сдвинуться с места я себе не позволил, поэтому дотянулся до пульта управление и без каких-либо зазрений совести, как какой-то подросток, понажимал на все кнопки без разбора, поэтому лифт снова двинулся и еще минут десять нас возило туда-сюда.

– Я люблю тебя, – совсем неожиданно для меня сказал Джош и поднял покрасневшие от напряжения и слез глаза на меня.

Я просто не мог не расплакаться в ответ, потому что слышать подобные слова и чувствовать, что человек так яро в тебе нуждается и полностью тебе доверяет, за несколько лет я все еще не смог привыкнуть.

– И всегда буду, – продолжал он, протерев скатившуюся по моей щеке слезу, которая буквально стала выражением моей привязанности и благодарности к нему, – ты чудесный.

Я не мог остановить поток слез, – которые постепенно и вовсе встали пеленой перед глазами, – но хотя и понимал, что немного странно было бы увидеть двух обнимающихся и при этом рыдающих мужчин в лифте, перестать не мог: мне казалось, что мое сердце вновь совершило что-то необъяснимое, совершило двойной флип, а затем выпрыгнуло из груди и заставило меня влюбиться в этого странного паренька снова, как-то и случилось той холодной осенью в Гарленде.

– С-Спасибо, что остаешься со мной н-не смотря ни н-на что… – забыв про остановившийся в очередной раз лифт и про соленые от слез щеки, Джош, явно волнуясь, притянул меня в нежный поцелуй, окончательно смешав все чувства и эмоции между нами.

Ну, а я бесповоротно отдался моменту и, следуя примеру Дану, позабыл про окружающую обстановку и вложил всего себя в этот поцелуй, который стал отправной точкой в наших дальнейших жизнях. Поглаживая спину парня и иногда отстраняясь от таких родных губ, чтобы вдохнуть немного кислорода в легкие, я осознал, что теперь с Джошем все будет в порядке.

А если все в порядке с ним, значит и со мной тоже.

***

Всю ночь перед Рождеством продолжалась метель, поэтому к утру окна квартиры были залеплены снегом, из-за чего солнечный свет, играя с кристаллами снежинок, яркими лучами стелился по полу и стенам. Наблюдая за такого рода мозаикой, что красовалась на полупустой стене в кухне, я неспешно попивал свой кофе, сидя в кресле у окна, и поглаживал по шерстке рыжего кота, который мирно дремал на моих коленях, словно и не было тех недель, в течение которых этот комочек шерсти заработал в наших глазах репутацию игривого проказника: новые обои в гостиной были успешно использованы им в качестве когтекочки, а любимые кеды Джоша перестали быть любимыми с тех самых пор, когда рыжий Оливер принял их за лоток. Но несмотря на все эти сюрпризы, которые подготовил для нас новый, а совместительству и первый питомец, Джош был неимоверно рад, когда Олли начал мурлыкать в его руках.

Вспоминая историю Оливера и по-детски солнечную улыбку Джоша в тот момент, когда я в качестве подарка на его день рождения преподнёс ему кота в мешке (в прямом смысле), я не заметил, как позади меня оказался и сам «виновник торжества».

– О чем задумался? – пролепетал он в моё шею, склонившись над спинкой кресла и повиснув надо мной.

– Кофе будешь? – ухмыляясь, спросил я, пытаясь не разлить напиток, когда дыхание парня отдавалась щекоткой на моей коже.

– Можно мне лучше тебя? – лизнув кожу на моей ключице, он, явно желая разозлить меня, прикусил ее и, наконец, добивишись едва слышного стона, который слетел с моих губ, отступился и, погладив Оливера по голове, добавил: – Я бы хотел Мистера Дана на завтрак.

– Прекращай это, дубина, – не сдержав смех, произнес я, от чего котенок, протестуя внезапному землетрясению, спрыгнул с моих коленей и без энтузиазма поплелся в гостиную.

– Олли, дружище, спасибо, – проворковал Джош вслед рыжему и, притянув меня к себе, снова зарылся головой в моей шее.

– Ты можешь быть хоть немного серьезнее? – отбиваясь от чрезмерной ласки, возмутился я, больше в шутку, чем всерьез. – Хотя бы сегодня.

– Если об этом просит сам мистер Дан, то без проблем.

– Джоши, у нас много дел, поэтому на завтрак ты получишь в лучшем случае тост с джемом и омлет, – нахально игнорируя поцелуи парня, я пытался протиснуться к раковине, в то время как Джош, прилипнув к моей спине как пиявка в коже, тянул меня обратно в кресло, приследуя собственные цели. – Но если ты хорошо будешь вести себя сегодня за ужином, то, обещаю, отплачу тебе сполна.

– Обещаешь? – пробубнил он, а когда услышал утвердительный ответ, чмокнул меня в затылок и отстранился. – Тогда мне, пожалуйста, два тоста.

За привычными шутками и взаимными придирками и прошёл наш день. Я пришел к выводу: когда ты чем-то занят, не замечаешь, как быстро пролетает время, проскальзывая сквозь пальцы словно песок, – тем более, когда дело касается выбора праздничного меню и украшения ёлки. Договориться в первом случае удалось спустя двадцать минут метаний между запеченной курицей к жареной рыбой, а во втором благодаря «камень-ножницы-бумага», словно в подготовительной группе детского сада. Но так или иначе, ножницы победили бумагу, а поэтому ёлка была украшена попкорном и клюквой, как это обычно делалось в семье Джоша. Так, благодаря детской игре, улыбка не слетала с лица Джоша до самого вечера… До тех самых пор, когда в дверь не позвонила Эллисон.

Долго переглядываясь с Джошем, я все-таки решил взять инициативу в свои руки, понимая, как неловко и одновременно страшно ему было. Не скажу, что я не волновался вовсе, нет, это не так, – мне казалось, мои колени совсем скоро перестанут слушаться, ибо они не переставали дрожать. Но, наконец, взяв Дана за руку, чтобы доказать ему, что все в порядке, я подошёл к двери и с толикой сомнения взглянул в зрачок: немного уставшая улыбка на лице похудевшей Элли и спящий на её руках малыш. Отбросив все свои сомнения, я прикоснулся к дверной ручке, а когда уже собрался повернуть её, рука Джоша оказалась поверх моей: парень прикусил губу от волнения, но решил, что он способен справиться с этим.

Открытая дверь и немного забытые черты. Слёзы на её глазах и покрасневший от холода нос. Все было в ней прекрасно: и мешки под глазами, появившиеся из-за недосыпа, и уже русый цвет волос, который пришёл на замену когда-то розовому, и веснушки, которые никогда не покидали ее щёк и носа. Но самое прекрасное, что было у неё – это ребёнок.

– Это Тедди, – проворковала девушка, укладывая малыша на кровать в спальне.

– Уже такой взрослый, – заметил я, пораженный спокойности Элисон. Она очень хорошо управлялась с ролью матери, поэтому через несколько минут малыш Тедди был переодет в милое боди.

– Ему два с половиной, – пояснила она, улыбнувшись. – Совсем скоро он пойдёт в детский сад, и я наконец вздохну спокойно.

– Как… Как ты со всем справляешься? – пересилив себя, спросил Джош из-за моей спины. – Кажется, ты сильно устаешь.

– Когда на твоих плечах висит ответственность за кого-то, ты не считаешь времени и сил… – пояснила она, присев на край кровати, – ты просто пытаешься выкладываться так, как того требуют обстоятельства.

– Ты сильная, Эл, – объявил я и отошёл в сторону, чтобы представить Джоша на обозрение. – Я горжусь тобой.

– Я горжусь тобой тоже, – пытаясь держать себя в руках, она по привычке начала теребить в руках кофточку Теда, – и тобой, Джош, тоже.

До этого момента ни я, ни Джош не понимали важность простых слов. «Я горжусь тобой» может означать настолько многое, настолько приятное и настолько желанное, что мотивации и желания жить прибавляется в разы. Между тем, одна лишь улыбка Элли и сладко спящий на нашей кровати малыш Тед доказали, что жизненные испытания всего лишь временны, что за ними следуют другие, более значимые вещи, что впереди – жизнь.

К концу ужина всеми нами было осознано, что и курица, и рыба получились на ура, что ножницы не всегда побеждают бумагу, что улыбка друга может спасти тебя, что старые обиды заживают, что малыш Тед улыбается точно так же ярко, как и его отец.

Всегда добрый и храбрый Алекс Мун.

Комментарий к Эпилог: нужно двигаться вперед

А вот и обещанный мною эпилог!

На самом деле, я не рассчитывала, что он получится именно таким, но как вышло…

Надеюсь, все поняли, что Тай и Джош переехали из Гарленда после того случая, да? Они начали новую жизнь?..Чем парни занимаются сейчас?.. Ещё осталось так много вопросов, на которые я не дала ответы… Грусть, печаль, беда…

Но на самом деле, я не могу просто так бросить эту работу и залепить её пометкой “завершена”, потому что 1) этот фф занимает слишком много места в моем сердечке и 2) я не готова оставить героев без моего внимание.

ПОЭТОМУ:

у меня есть вопрос к вам, дорогие читатели :) как вы относитесь к тому, что у “найди меня” будут экстра-главы, в которых я буду описывать отдельные моменты из жизни героев, их новые жизни и всякие милые мелочи? мне кажется, было бы интересно и довольно желанно наконец отойти от ангста и позволить Тайлеру и Джошу просто жить так, как они хотят, хм.

В общем, жду ваши предложения и мнение на счёт эпилога! Я очень старалась (писала по ночам, когда было время) и надеюсь, что вам понравилось.

Ещё раз спасибо за то, что остаетесь со мной.

Всех люблю хх

========== 1. Ссора ==========

Со временем каждый из нас понимает, что отношения – это далеко не всегда мир через розовые очки и «конфетно-букетный» период длиною в года. После нескольких лет совместной жизни с человеком ты ненароком замечаешь, что отношения – непосильный труд для одного, но, возможно, радость – для второго. Или же наоборот, но это совсем не важно, ведь суть этого отступления заключается не в советах как прожить долго и (не)счастливо, а в в моей собственной истории, которая вот уже четыре года лирично переплетается с историей Джоша Дана, создавая новую, еще недописанную и совсем новую.

И если рассуждать здраво, то написать историю не так уж просто: иногда мало просто взять в руки ручку и белый лист бумаги, чтобы впоследствии у тебя получилось что-то стоящее, потому что никто не может дать тебе стопроцентную уверенность в том, что твоя «писанина» в итоге станет ценностью, а не разочарованием и потраченным впустую временем. Именно поэтому можно сделать довольно простой вывод: если хочешь, чтобы твои отношения с кем-то продолжались дольше, чем вышеупомянутый период, ты не должен отдаваться человеку полностью.

Оставь немного для себя.

***

Ссоры и небольшие разногласия – довольно частые спутники любых отношений, поэтому неудивительно, что многие пары не могут пересилить эти преграды на своем пути, а по сему их отношения рвутся точно так же, как натянутая струна гитары. И повезет, если железная проволока не ударит по пальцам и не отскочит в глаз, ведь кровавые следы будут очень долго заживать и постоянно кровоточить, если их касаться.

«Я бы хотел встретиться, Тайлер».

Ты лежишь на кровати, зарываясь лицом в подушку, пряча таким образом противную даже самому себе обессиленную улыбку, и сжимая в руках простыню, лишь для того, чтобы заглушить ноющую в висках боль. Хотя все давным-давно забылось и у каждого из вас новая жизнь, в которой ни тот ни другой не присутствует, отголоски прошлого все еще жгучей полоской простираются по твоей ноге, продолжаются вдоль области таза и сжигают к чертям ребра.

«Тебе может показаться, что я глуп. Это так, да. Но я, правда, скучаю?».

Пытаешься отбросить посторонние мысли, но все еще не можешь понять, почему прошлое так настойчиво стремиться втиснуться в твое настоящее.

«Я видел тебя в торговом центре в среду, у спортивного магазина».

Закрываешь глаза и с силой сжимаешь веки, чтобы доказать себе, что все не так, все это тебе просто приснилось. Ты спишь – это сон…

«Ты почти не поменялся с тех времен».

Но ты не спишь, да и сны тебе почти не снятся, поэтому тебе ничего не остается, как вскочить с кровати и взять телефон в руки, чтобы напечатать ответ: «Я подумаю».

«Ты как всегда категоричен, Тай».

А ты как всегда прямолинеен, Гейл.

– Тайлер, – послышался голос Джоша из коридора; я откинул телефон на кровать, так и не успев допечатать следующее сообщение, а затем скрылся в ванной, чтобы собраться с мыслями. – Я дома, – дорожка шагов пробежалась по пустой квартире.

– Тайлер? – видимо, услышав звуки воды, доносившиеся из ванной, повторил парень, подойдя к двери. – С тобой все в порядке? – он обеспокоенно дернул за дверную ручку, а когда понял, что дверь закрыта, еще более настороженно добавил: – Тай, не молчи!

– Все хорошо, – отдышавшись, наконец, ответил я, сидя на краю небольшой ванны, прибавляя и убавляю напор воды в кране, пытаясь отогнать навязчивые мысли.

– Точно? – переспросил он, явно не веря моим словам.

– Точно, – отозвался я, а в следующий момент солгал: – Я решил принять ванну.

– Тогда не буду тебе мешать, – бодро объявил Джош и в следующий момент скрылся где-то в квартире.

Я выключил кран и прислушался: милые односторонние разговорчики Джоша с Оливером и едва слышные голоса из телевизора, – все в порядке, все как всегда.

«Куда ты пропал?»

Но ко мне это не относится, потому что неприятные воспоминания, которые, казалось, я уже давно погреб под новыми, стали гнить и разлагаться, представляя меня в роли мазохиста, который наслаждается собственными же угрызениями совести.

– Прошло сорок минут, Тай, – время пролетело как-то слишком быстро, я начал забываться и не заметил как задремал, сидя на коврике у раковины, обнимая колени руками. – Если ты не откроешь дверь, я ее выломлю, – настойчиво проштудировал Джош, а когда я смирно встал на ноги и открыл дверь, то сразу попал в его крепкие объятия.

– Ненавижу, когда ты врешь, – прошептал он куда-то мне в шею, – поэтому не делай так больше. Это пугает.

«Наверное, ты занят. Прости».

– Я чувствую себя не очень, – согласился я, поддавшись навстречу, обмякая в надежной хватке родных рук, – не хотел, чтобы ты волновался…

«Я буду ждать тебя на нашем месте в субботу, в девять».

– Но при этом ты закрылся в ванной на час без каких-либо признаков жизни. Да, я был очень спокоен, – ворчал он, прижимая меня к себе, как бы проверяя, что я настоящий. – Ты можешь рассказать мне все, что пожелаешь нужным, ты же знаешь…

– Знаю, – по привычке кивнул я.

«Приходи один».

– Но не сегодня, Джош, – выбираясь из хватки парня, добавил я, а в следующий момент, стоя напротив друг друга и не зная, что сказать, я осознал, что отойдя на шаг, я потерял успокаивающее тепло его тела, и мне захотелось вернуться в его объятия, но этого я не сделал и, отстранившись, объявил: – Я пойду готовить ужин.

– Нужна помощь? – сразу же отозвался Джош, схватив меня за запястье, когда я проходил мимо.

Хотя она и требовалась, но я лишь выдавил из себя улыбку, какую смог, и отрицательно покачал головой, не понимая тогда, что своей отрешенностью сгромоздил между нами барьер, который зря пытался разрушить Джош, ведь я стоял неподалеку с ведерком цемента и умело замазывал каждую новую трещинку.

Дан не стал сопротивляться и выпрашивать, – он лишь улыбнулся в ответ своей почти искренней улыбкой и отпустил меня, наблюдая за тем, как пушистый комок Оливер следовал за мной по пятам. Я совру, если скажу, что Джош просто согласился со мной и отстал, ведь это не так. Совсем не так.

«Приходи один».

Еще около двух часов я ловил на себе холодный взгляд Джоша, его губы были соединены в плоскую линию, а брови не покидали вопросительной позы, что выдавало его с головой, – я сразу понял, что он расстроен из-за меня. Так он сидел на соседнем кресле и никак не реагировал на приставания кота, хотя обычно он с радостью веселился бы с питомцем.

– Как тебе ужин? – решился спросить я, домывая остатки посуды в раковине в то время, как Джош, словно вымаливая правду, без эмоций наблюдал за мной.

Неброское «было вкусно, спасибо» в ответ и снова этот обреченный вздох.

Джош был плохим актером, поэтому я сдался:

– Ты ведешь себя как ребенок.

– Это ты ведешь себя как ребенок, – скрестив руки на груди и тем самым приняв оборонительную позу, проштудировал тот.

– Сколь долго ты собираешься проедать мой череп взглядом? – не выдержав жесткого тона парня, я перестал жать на тормоза.

– Столь долго ты будешь молчать, Тайлер.

– Разве я молчу? – повысив голос, переспросил я, убирая посуду в сушилку.

– Ты мне не доверяешь… – выдвинул заключение Джош, медленно вставая с места и скрываясь в коридоре, не давая мне возможности ответить, поэтому я машинально проследовал за ним, чтобы в очередной раз, как я думал, утереть ему нос, и в конечном счете свести все в шутку.

Но нет.

– Пока ты «принимал ванну», – начал было он, когда я подошел, – твой телефон без умолку трещал.

Я громко сглотнул, понимая в чем дело.

– Наверное, стоит попросить прощения за то, что я без разрешения взял твой телефон… – он растерянно почесал затылок, а затем более уверенно продолжил: – Но тебе так трудно было сказать, что тебе пишет твой бывший парень?

– Все не так, – единственное, что я смог выдавить из себя.

– Все так, Тайлер, – возмущался Джош. – Ты либо не доверяешь мне, либо считаешь, что я не должен знать о тебе ни черта, – он говорил ровно и холодно, не смотрел на меня, а куда-то в сторону.

– Хватит нести чепуху! – не выдержав потока упреков, буквально закричал я, пытаясь перекрыть абсурдный поток слов Джоша. – Ты абсолютно не прав, говоря все это.

– А кто прав? «Я подумаю»? Ты, блять, серьезно?

– Я не дал ему ответа… – более тихо ответил я, осознав, что повышенные тона не дали эффекта.

– Тогда почему он все еще записан у тебя как «Любимый»?

В эту минуту, по сценарию, должен был открыться занавес так, чтобы вся сцена закрылась и актеры смогли передохнуть. Но это не театр, а реальная рутинная жизнь. При этом, я, в глазах Джоша, кажется, отрицательный герой.

– Не успел поменять… – я не смог договорить, потому что Джош непоколебимо схватил меня за запястья и подарил полный отчаяния взгляд прямо в глаза.

– Это все отговорки. Ты надеялся на что-то с ним? – зрачки Джоша заполонили весь глаз, поэтому казалось, что парень смотрел на меня сквозь пустоту. Мне хотелось вырваться, дать ему пощечину, чтобы привести в сознание, вернуть ему ясное сознание, ведь такого Джоша мне видеть еще не приходилось.

Мне было страшно. И я не знал почему.

– Я разочарован, – объявил он и ослабил хватку, давая мне выбраться.

Слезы покатились из глаз, – я даже не пытался этого скрывать. Джош сел на край кровати и закрыл лицо ладонями, – его грудь вздымалась туда-сюда, хаотичное дыхание сбивалось.

– Я тоже, – прошептал я, хотя озвучивать это не желал.

Бегу по коридору, хватаю пальто, переобуваюсь и вылетаю на лестничную клетку. Не дожидаясь лифта, сбегаю на первый этаж и чувствую, как предательски покалывает бок. Отбросив усиливающуюся с каждым шагом боль, я, наконец, оказался на свежем воздухе. Закрыв глаза, я представил, что стою где-то посреди леса, а не в заросшем мхом городе. Кажется, полегчало.

Потерев глаза, я поднял взгляд наверх, выискивая в многоэтажном здании окна своей квартиры. А когда наконец нашел, свет тут же погас, словно дожидаясь меня.

Мне больше ничего не оставалось, как бродить по городу или снять номер в отеле. Засунув руки в карманы пальто, я нащупал несколько банкнот и решил выбрать второй пункт.

Уже совсем скоро я лежал в чужой холодной постели в небольшой комнатке трехзвездочного отеля. Стараясь не думать вообще, я смотрел в окно и четно высматривал звезды в ночном небе.

Ни одной. Как назло.

Тогда события дня начали пролетать в сознании, мешая сну завладеть мною. Ненароком я вспомнил и про Гейла, и про набранную ванну, и про Джоша, и про его пустые глаза. Поначалу мне хотелось плакать, но не получалось, наверное, из-за усталости.

Изредка поглядывая на настенные часы, висевшие у двери, я сначала считал овец, а затем – количество ссор с Джошем. Остановившись на двести тридцати ни в чем неповинных овечках и трёх крупных ссорах, я перекатился на другой бок, как обычно это делал дома. Не найдя на соседней подушке родное лицо, мне стало страшно: я испугался тому факту, что такая ночь, возможно, будет не единственной, а по сему лежать я больше не мог. Сорвался с места и так же хаотично, как и несколькими часами ранее, начал собираться.

Домой.

Коря себя всю обратную дорогу, я думал, что сказать Джошу, понимая, что обычное извини в данной ситуации ничего не изменит, я замедлил шаг и почти передумал возвращаться, однако, в конце концов, прожитые мною тридцать лет на этом свете заставили взглянуть на эту ситуацию с умом.

Новая работа, переезд, стресс и отстраненный от работы из-за больничного жених, временно сидящий на шее, – все то, что грузом повисло на Джоша и свесило ножки. Немудрено, что он закипел.

Всем нужно выпускать пар.

– Ты идиот, Тайлер, – хватаясь за голову, ворчал я на самого себя, когда усталое выражение лица Дана пролетело в сознании и заставило меня ещё больше ненавидеть своё существование.

Когда я наконец добрался до дома, меня почему-то совсем не удивил тот факт, что дверь была не закрыта. Словно она дожидалась кого-то… Меня. Поэтому осторожно ступая за порог, я не удосужился даже включить свет в коридоре, боясь, наверное, спугнуть ту неловкую атмосферу, которая туманом гуляла по квартире.

Следуя тусклому свету телевизора, я добрался до гостиной: Джош развалился в моём кресле, поглаживая Оливера по спинке, и смотрел куда-то, но в не экран телевизора. И все бы ничего, все как всегда, но я чувствовал себя нарушителем чего-то, что было создано не для меня.

– Джош? – решившись на первый шаг, прошептал я сквозь темноту, разделяющую нас.

Реакции ноль. Парень витал в своих мыслях и не обращал внимания на посторонние раздражители.

– Джош? – все также стоя в дверях, произнёс я чуть более громко, что сразу вызвало дальнейшую реакцию. – Я такой идиот, Джош. Извини меня.

Но сказать все, что я репетировал, пока поднимался по лестнице на шестой этаж, я не смог, – не успел.

Джош умело подхватил Оливера и положил его на свое место, а когда убедился, что ему удобно, он без лишних слов и недомолвок подошёл ко мне и заключил в объятия. Не такие крепкие, как чуть ранее вечером, и не такие требовательные, но такие тёплые и любимые, как и всегда.

Когда я попытался заговорить снова, чуть отстранившись, Джош лишь вернул меня в прежнее положение и едва коснулся губами моего лба.

Никаких слов мне больше не требовалось. Я был счастлив лишь от того, что находился рядом с любимым человеком, который несмотря ни на что продолжал оставаться рядом, даже после глупых ссор или причин для них.

Простой поцелуй вместо тысячи извинений.

Комментарий к 1. Ссора

(надо было на филфак поступать, а не в пед :D )

а вот и первая экстра-глава. она немного не того содержания, что я хотела, но уж простите, настроение такое…

вскоре напишу ещё одну. может, и на этой неделе.