Текст книги "Пепельнокрылые бабочки (СИ)"
Автор книги: millennium
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
Его голос стал тихим и таким осязаемым, что протяни руку – и ты уже коснешься кончиками пальцев. Он шипел, как змея, но не угрожающе, а как-то… тепло. Если можно было бы такое слово отнести к трикстеру. Он закинул одну руку на спинку дивана, тем самым заметно сокращая между нами расстояние. Я подвинулась, почти вжимаясь в подлокотник. Взгляд рассеянно скользил по стенам, столу, слою пыли на шкафу, но никак не по сидящему рядом богу. Неловко, очень неловко. Но я, подавшись чуть вперед, чтобы встать, полетела назад, чуть ли не ударившись затылком о стену. Теперь Локи склонился надо мной, поставив свои руки по обе стороны от моей головы. В зеленых глазах, прищуренных в некоей хитрости, я видела лишь свое собственное отражение. Забавно, но там я не выглядела испуганной или потрясенной. Заинтересованной, ждущей чего-то большего, чего-то… такого. Я подалась вперед, сокращая расстояние непозволительно сильно, почти касаясь своими губами холодных губ трикстера. Дело бы за малым – но я лишь дышала в приоткрытые губы, желая поделиться своим теплом с ледяной душой обманчивого бога. Медлила я, медлил и он. И пусть нутро мое кричало, что я должна или поцеловать его, или умереть, я не двигалась. Решай же, Локи…
И он решил, целуя меня властно, нажимая ладонью на мой затылок. Когда пальцы сжали мои волосы слишком сильно, я охнула, чем и воспользовался трикстер, углубляя поцелуй. Юркий язык прошелся по моему нёбу, очертил кромку зубов и коснулся моего языка. Я подчинилась, давая ему больше простора, и ответила на поцелуй, положив руки на плечи Лофта. Состояние невесомости заменилось раскаленным металлом на губах, когда он отстранился. Я разочарованно пискнула, понимая, что мгновение этой удивительной нежности закончилось. Хотя… да что я вообще понимаю в этой жизни?! Руки бога обхватили меня за талию, и я, в очередной раз подчиняясь, переместилась на его колени. Трикстер смотрел спокойно, улыбаясь довольно по-человечески, а я сгорала от стыда. И, не сочтите за грубость, от желания продолжить. Ведь целовался он… божественно. А как иначе, он же бог.
– Фраза «На колени» принимает другое значение, верно? – нарушил наше молчание Локи, поглаживая пальцем мой бок. Я заерзала на его коленях, пытаясь избежать этой щекотки. Сейчас, смотря ему прямо в глаза, я задавалась вопросом: а тот ли это бог, что некогда хотел меня убить? Ведь в эту минуту на меня смотрел приятный молодой человек, в глазах которого плескался океан умиротворенности, а губы, что выражали презрение, теперь припухли и отдались власти шальной улыбки. Я прикрыла глаза, касаясь свои лбом лба трикстера. Хотелось просидеть так вечность, забыть о работе, обо всем, лишь бы это внутреннее наслаждение никуда не уходило.
– Повтори, – тихо произнес Лофт, прикладывая к моей щеке ладонь. Я отпрянула, цепляясь за нее пальцами. – Повтори ту фразу.
– Мой бог… – мгновенно догадавшись, о чем он, произнесла я и потерлась щекой о ладонь, гладкую и совершенно мягкую. Эти руки не привыкли к тяжелой работе, они были созданы для того, чтобы один их взмах лишал разума. Их нежность опьяняла, а холод только сильней разжигал огонь. Что же со мной творится?.. Когда я успела так сильно привязаться к трикстеру, что теперь хочу подчиняться, хочу что-то делать для него, хочу…
– Знаешь, что было в твоем чае? – голос бога обмана звучал вдалеке, будто я слышала его через толщу воды. В чае? Чем не угодил тебе мой чай?..
– Молоко? – я глупо хихикнула.
– Моя магия, – что? Я проморгалась, вскакивая с его колен. Но не удержалась на ногах и рухнула на пол, здорово ударившись копчиком. Осознание, как колокольный набат, оглушило мой мозг. То есть все то, что я сейчас чувствую – какой-то плод чародейства?
– Я, конечно, не подразумевал, что ты вот так постараешься меня соблазнить, – Лофт подложил под подбородок ладонь, смотря на меня сверху вниз, – и я удивлен.
– Ты отравил меня, ублюдок, – другого слова я не нашла. Ведь то зелье, или что там вообще было, что он добавил в мой чай, лишило меня рассудка, и теперь я негодовала, но все равно хотела быть ближе к трикстеру. Околдовал, он меня околдовал своей чертовой магией и… своими бездонными глазами.
– Ну что ты, смертная, – он прыснул, видя, как мое лицо багровеет от прилившей крови. Но мне не стыдно, мне просто хочется ударить эту ухмыляющуюся падлу. Я дернулась вперед, замахиваясь, но была придавлена ногой к полу.
– Хочешь, я расскажу тебе секрет? – промурлыкал трикстер, вжимая меня в пол. – Никакой магии в твоем чае не было… Ты сама попалась в капкан из своих жалких чувств. И теперь сама мучайся.
Он встал, выходя из кабинета. Я сжала зубы, ударяя рукой по ворсу ковра. Никакой магии… Капкан… Мои чувства… У меня они хотя бы есть! Ведь я не бездушный умалишенный бог. Сдерживая слезы, я поднялась, перебираясь на диван. Сложно, чертовски сложно все это осмыслить. Но теперь, когда Локи понял, что он мне не безразличен, я окончательно стала куклой в жестоких планах трикстера.
========== Дело № 23. Любви все сущности покорны. ==========
Я сглотнула. Рука сжала рукоять сильней. Щелчок – и барабан револьвера закрутился под моими пальцами. Глухой звук затвора оповестил, что оружие готово. Я взвела курок, прикрыла глаза. Вдох-выдох, сердце замирает.
– Ну же… – шепчет Локи, проводя холодными пальцами по моей скуле. Я улыбнулась, хотя разбитыми губами делать это было крайне… неудобно. Слезы, что катились из моих глаз, раздражали ранки на щеке, губах и даже на рассеченном подбородке и находили свою погибель где-то в вырезе моей рубашки. Я подняла дрожащую руку, приставив к своему виску дуло. Выдох-вдох. Я раскрыла глаза. Мне не страшно, я не боюсь.
Палец нажимает на спусковой крючок. Выстрел.
***
– Ливингстон! – я дернулась, падая со стула.
– Да, сэр?.. – протянула я, потирая шею. Когда я только успела уснуть за столом?
– Сорок седьмое правило устава нашего отдела? – строго спросил Купер, скрещивая на груди руки. О, кажется, сейчас меня лишат зарплаты…
– Эм… «На рабочем месте запрещается спать, дремать и бездельничать»? – пробубнила я. Шеф удовлетворительно кивнул.
– Если подобное повторится – останешься на дежурство и будешь сидеть неделю на телефоне, – а знаете, это страшная пытка. Когда в отдел звонит очередной потерпевший, заикаясь и всхлипывая, очень сложно понять, что же все-таки стряслось. Поэтому «на телефоне» у нас сидят самые спокойные и миролюбивые люди. А еще и Марк. Марк…
Я встала, направляясь в уборную. Незадолго до моего сна меня посетила одна странная, но гениальная идея – чтобы побороть свои неправильные чувства к поганцу-Лофту, мне нужен парень. И Маккейн удивительнейшим образом подходил на роль бойфренда. Почему бы и нет? Я девушка взрослая, самостоятельная, да и он солидный и добрый. И все знаки его внимания, наконец, окупятся. Достав из заднего кармана помаду, коей я не пользовалась уже довольно давно, я накрасила губы, причмокнув, равномерно распределяя по ним косметику. «Бордо», а именно этот цвет я выбрала, эффектно подчеркивал тонкие губы, даже добавлял объем. Я стянула с волос резинку, потрепав кудри и создавая на голове подобие прически. Вышло, честно говоря, не очень, но для Марка сойдет. Чуть не забыла: я расстегнула пуговку на своей рубашке. Показав своему отражению язык, я вышла.
Продефилировав по отделу и ловя удивленные взгляды, я подошла к столу моего будущего молодого человека. Наклонившись, я тихо позвала блондина. Когда взгляд шоколадных глаз очертил мою талию, поднялся выше, задерживаясь на груди, а после и вовсе остановился на губах, я перешла к действию.
– Марк, а что ты делаешь сегодня вечером? – томно, насколько я это смогла, произнесла я, поправляя челку, что уже лезла в глаза.
– У меня сегодня ночное дежур…
– Да свободен он, свободен, – выкрикнул из своего кабинета Роберт, наблюдавший, как и весь отдел, за моей выходкой.
– Правда? – я улыбнулась, наклоняясь ниже. Марк сглотнул, кивая. – Как насчет небольшой прогулки?
– Я только за! – выкрикнул он, нервно прикасаясь к моей ладони. Что-то мне кажется, что идея моя была вовсе и не гениальной… – Я заеду за тобой в восемь, хорошо?
– Хорошо, – быстро ответила я, замечая злой прищур зеленых глаз. А мне-то что? Мне все равно! Да. Все равно…
Остаток рабочего дня я провела в хранилище, перебирая свои старые дела и ностальгируя. Вот, к примеру, дело о пропавшей старинной брошке. Одна дама, вся заплаканная, с покрасневшими глазами и носом, прибежала к нам в отдел. Я как раз тогда только выбралась из пыльной кладовки, как она меня тут же цапнула за руку, рассказывая о потере. Мол, так и так, брошка была антиквариатом, который достался ей от матери, а матери от бабки и так далее на протяжении нескольких веков. Но не успела бедная женщина поделиться горем, как в отдел ворвалась девушка. Как оказалось, она была ее дочерью и по печальному совместительству вором. Брошь она, конечно, вернула, сказав, что ей не хватало денег на покупку машины. Дело завели, рассерженная мать кричала, обвиняя родное чадо, а после попросила не доводить все до суда. Купер, по обычаю, рвал и метал, а выпроводив родственниц, поручил мне все расписать. И вот теперь я сижу, читая это все, и заново переживаю те моменты.
Правда, есть дела, которые мы так и не смогли раскрыть. Одно из них – убийство молодой девушки. Ее родители обратились с просьбой найти пропавшую Эмили, которая не появлялась дома почти неделю. Мы тогда подняли всех, прочесывая окрестности и опрашивая случайных свидетелей. Спустя сутки мы все же нашли Эмили… точнее, ее уже разлагающееся тело с перерезанным горлом. Я помню, как Роберт, стыдливо пряча взгляд, оповестил родителей. Убийцу искали так остервенело, что по окончании месяца двое наших коллег уволились, не справляясь с усталостью. Дело закрыли, не найдя преступника.
Я поднялась, отряхивая свои штаны от пыли. Часы, висевшие на стене, показывали, что я уже полчаса должна быть дома. Ничего, потребую сверхурочные. Выйдя из комнатки и прикрыв за собой дверь, я пошатнулась, осознавая, что ситуация почти трехнедельной давности повторяется. Вновь пустой отдел, погасший свет и непривычная, неуютная тишина. В этот раз мне уже не было так страшно, а воспоминания и вовсе заставляли улыбнуться. Поэтому я уверенно проследовала до своего стола, где остался мобильный телефон и сумка с моими вещами. Как хорошо, что сегодня синоптики не обещали грозу. А то бы чувство дежавю усилилось стократно.
– Ничего не напоминает? – я замерла, так и не дотянувшись рукой до выключателя лампы. А ведь понадеялась, что уже одна.
– А должно? – отстраненно спросила я, включив свет. Лампа осветила лицо Локи, стоявшего над моим столом. Сейчас, при тусклом освещении, под его веками залегли темные тени, скулы заострились, а в глазах отливался странный голубоватый огонек. Прежде я считала, что у него глаза цвета осенней травы, сейчас же они напоминали глубины какой-то скважины, наполненной водой. Наспех собрав сумку, я выпрямилась, вопросительно подняв бровь. Лофт стоял как истукан, даже не шелохнувшись.
– Я голоден, – произнес трикстер. А я, как полагаю, должна накормить его величество.
– Тогда пошли домой.
– Нет, – отказался бог, нахмурившись, – я не желаю твоей стряпни.
– И что ты предлагаешь? – протянула я, вкладывая в свои слова целую гору скепсиса. И с чего ему не нравится еда, которую я готовлю? Раньше не жаловался, поглощая все, что бы я покупала.
– Идем в таверну, там поужинаем, – это шутка? Какая еще таверна?! О… поняла.
– Нет, Марк приедет за мной через час, а мне еще надо переодеться, – отчеканила я, беря в руки сумку и направляясь к двери. Трикстер схватил меня за локоть, разворачивая к себе.
– А это не просьба, смертная, – зашипел он, сжимая мой локоть до безумной боли. Еще минута – и он его точно сломает, – это приказ ТВОЕГО бога.
– Такому богу я подчинюсь лишь тогда, когда наступит Рагнарек! – я гневно засопела, сжимая зубы от боли, как внутренней, так и внешней. Локи хмыкнул, отпуская мой локоть. Я схватилась за ушибленное место, мысленно выругавшись. Если кто-то не в духе, зачем же мне причинять боль? Или это все из-за… Нет. Чушь! Не может быть такого! Ревность?.. Не успела я это подумать, как была придавлена телом к своему столу. Бог обмана, бурча что-то на неизвестном языке, сжал на моем горле ладонь. Я вскрикнула, когда почувствовала, что горло будто горит под его пальцами.
– Ты подчинилась уже в то время, когда разрешила остаться в своем доме, глупая ты… – последнее слово Лофт произнес только губами, и я не смогла его разобрать. Я сейчас вообще мало что могла понять, чуть ли теряя сознание от всей боли. Спасибо военной подготовке, а иначе бы я попросту вырубилась, и бог прожег бы мое горло насквозь. Но он отстранился, когда я уже закатывала глаза, и прикоснулся пальцами к моему лбу. Боль немного утихла, сознание просветлело, и я смогла сесть, судорожно дрожа, все еще боясь прикоснуться к шее. Она болела, все еще полыхая внутренним огнем. Я рвано дышала, не в силах пошевелиться.
– Вернись до полуночи, – бросил трикстер, скрываясь. Я всхлипнула, легонько проведя пальцами по шее. Вновь ожог. Достав из сумки шелковый шарф, я обмотала им шею, пряча повреждения. Нашарив рукой телефон в сумке, я набрала номер и приложила трубку к уху.
– Алло, Марк? Можешь забрать меня из отдела?.. Нет-нет, мы не будем заезжать домой. Отлично, жду, – я бросила телефон обратно, медленно сползая со стола. Чертов Локи… Ненавижу!
***
– Все в порядке? – спросил Марк, когда я пристегивалась. Я рассеянно улыбнулась.
– Я… немного волнуюсь. Понимаешь, я уже давно ни с кем не встречалась, поэтому… – я задумчиво пожевала губу, придумывая, чтобы такого сказать. Начинать отношения со лжи – это, конечно, подло, но такие уж времена.
– Ничего, я понимаю, – тепло произнес Маккейн, отъезжая от здания полицейского участка. С выбором я не ошиблась. Он тот, кто мне сейчас нужен – нежный, отзывчивый человечек, готовый слушать все мои жалобы. Постоять, правда, мне придется за себя самой, но это пустяки. – Куда поедем?
– Давай куда-нибудь, где не так многолюдно? – попросила я, блаженно закрывая глаза и окунаясь в прекрасные звуки играющего в машине джаза. Блондин увеличил громкость, за что я ему было благодарна.
Я вновь удостоверилась, что выбор парня был правильным, когда мы остановились у небольшого ресторана в одном из старинных районов города. Воздух был здесь свежее, чем в моем районе, были даже небольшие деревья, которые значительно красили этот участок. Марк выскочил из машины, оббегая ее вокруг, и остановился возле моей двери, подавая руку. Я смущенно улыбнулась, но помощь приняла, вложив свою руку в его и выходя из машины. Кто бы мог подумать, что этот милый простой паренёк окажется столь галантным? Я лишь восхищенно охнула, когда он подставил локоть. Что ж, должно быть, это и есть – начало замечательного вечера.
Ресторан, гордо именовавшийся «Тихий берег», внутри оказался потрясающе уютным местом. Людей и впрямь было немного, а юркие официанты в алых жилетках почтительно склоняли головы, приветствуя нас. Я сжала пальцы на локте Маккейна, на что тот сразу отреагировал, спросил, нравится ли мне.
– Еще бы! – воскликнула я, прикрывая рот рукой. – Прости, я просто в восторге.
– Никогда здесь не бывала, да? – Марк отодвинул стул, приглашая меня, и пододвинул его обратно, когда я села. Откуда столько силы? Или это я уже так мало вешу, что меня вот так легко можно сдвинуть с места? Оставив все расспросы позади, я принялась читать меню. Но, пробежавшись взглядом по строчкам пару раз, только удивленно подняла глаза на улыбающегося блондина.
– Ты ведь не знаешь итальянский, – утвердил он, рассмеявшись. – Это итальянский ресторан. Поэтому позволь мне выбрать ужин, хорошо? А то боюсь, ты можешь ошибиться и заказать себе, например, говяжьи мозги.
Я скривилась, заставляя Марка рассмеяться громче. Почему-то это было не обидно, а, наоборот, в некоторой степени приятно. За мной так никто еще не ухаживал, и теперь мне было стыдно, что я так долго не отвечала на все знаки внимания этого чудного парнишки. Ну… на мужчину он-то не сильно тянул, хоть и был старше меня.
– Знаешь, я, когда тебя впервые увидел, подумал, что попал не в отдел, а на конкурс красоты, – прошептал Марк, смотря мне прямо в глаза. Я вскинула брови, отпивая глоток вина. – А когда узнал твое имя, Алиса-а-а, – потянул он, смакуя каждую букву, – вовсе решил, что очутился в сказке.
– И в роли кого же? Белого кролика? – попыталась я пошутить, понимая, что это плохо вышло. Но Маккейн улыбнулся, накрывая своей рукой мою ладонь.
– Хотел бы я действительно стать твоим кроликом, – я захихикала. Вот и милое имечко, что обычно дают друг другу влюбленные. Кролик Марк. Блондин погрустнел, но я озвучила ему свои мысли. – Тогда будешь моей Червовой Королевой.
– Нет, – я покачала головой, – я так и останусь заблудившийся в чудесах девочкой Алисой.
– Как хочешь, – он выпил своего вина, растерянно заморгав.
– Что такое? – спросила я, видя, как перед глазами все поплыло. Я закашлялась, пытаясь сфокусировать на парне взгляд. Он уже лежал на столе, опрокинув свой бокал. Я открыла рот, чтобы позвать его, но в глазах потемнело, и я, откинувшись назад, потеряла сознание.
========== Дело № 24. Русская рулетка. ==========
Высокие деревья… Шум травы и трель певчих птиц… Я моргнула, пытаясь понять, где же я. Небо, странного зелено-голубого оттенка, как что-то очень знакомое, разразилось мириадами молний. Я вскочила с земли и побежала, путаясь в непонятном платье с фартуком. Добежав до огромного цветка, я спряталась под его листом, отмечая про себя, что на стебле я что-то видела. И я оказалась права: ко мне, изгибаясь и выдыхая дым из мелких ноздрей, спустилась гусеница с лицом Ирэн. Я дернулась, пытаясь избежать разговора с неприятным созданием, но гусеница, растянув щель, служившую ей ртом, в подобии ухмылки, вновь выпустила сизый дым, медленно заговорив:
– Кролик… Найди кролика. Иначе тебя сожрёт злой король…
– Какого кролика? – спросила я, вжимаясь спиной в стебель растения. Гусеница скрипуче рассмеялась, выдохнула дым прямо в мое лицо.
– Белого кролика…
***
Я вскочила, тут же протяжно застонав от боли в боку. Ну и странный же сон был… Видимо, вчера в ресторане я… Ресторан! Я схватилась за виски, потерла их, когда голова загудела. Я ведь потеряла сознание, ужиная с Марком, а теперь – где я? Я прищурилась, пытаясь разглядеть место, куда я попала. Из-за тусклого света получалось плохо, но я все же смогла рассмотреть движение в углу. Встав, опираясь на стену, я прошла туда и обнаружила Марка.
– Ты как? – потрясла я его за плечо. Как только в шоколадных глазах вспыхнул огонек сознания, Маккейн схватил меня за запястье, дергая на себя.
– Где мы?! – крикнул он, бешено озираясь по сторонам. Я пожала плечами, аккуратно забирая руку из захвата. Самой интересно, где…
– Вы проснулись, милые? – отворилась железная дверь, которую я во мраке даже и не приметила, и вошла женщина, безумно улыбаясь. Она скривилась, когда перевела взгляд на меня. – Так, ты, встала и пошла за мной.
– С чего бы? – огрызнулась я, понимая, что зря. Женщина подлетела ко мне, схватила своей пятерней меня за волосы и ударила о свое колено. Я охнула, чувствуя, как из носа потекла теплая струйка, но не успела я и пошевелиться, как женщина, все еще держа меня за волосы, выволокла из комнаты. Марк запротестовал, но с места сдвинуться ему мешала цепь вокруг шеи. Я задергала ногами, пытаясь вырваться, но хватка окрепла, и я ударилась затылком о пол.
– Не создавай себе проблемы. Ты ведь звезда сегодняшнего вечера, – проворковала незнакомка. Только сейчас, при достаточном освещении, я смогла ее разглядеть, хоть и перед глазами все немного расплывалось: тонкие губы, глаза, горящие сумасшедшим огнем, пирсинг в бровях и ярко-зеленые патлы, неровными кусками выбивающиеся из-под странной шапки. Если бы не вся серьезность ситуация, я бы, наверно, посмеялась. Но сейчас, когда эта неформалка тащит меня, чуть ли не выдирая пряди, мне жутко. Она остановилась, знакомя мое лицо с косяком – я зажмурилась, судорожно шмыгнув разбитым носом, – и затащила меня в, на этот раз, слишком освещенную комнату. Я вытерла ладонью кровь, озлобленно на нее посмотрев.
– Кто вы и что вам нужно? – думаю, мне не ответят. Но женщина подошла к зеркалу, которое обычно бывает в допросных, провела языком по зубам, цокнув, и повернулась ко мне.
– Тебе выпала честь, девка, участвовать в одной нашей игре, – она довольно потянулась, хрустнув при этом суставами, и продолжила: – Знаешь, что такое русская рулетка? Так вот – ты сегодня будешь в нее играть. Здесь. Чуточку позже.
Конечно, я знала про эту самую «рулетку». Условия игры просты: револьвер, одна пуля и несколько участников, которые поочередно крутят барабан оружия, не зная, где находится злосчастная пуля. Игра со смертью. Я сглотнула. Я знала, что когда-нибудь умру от пули, но думала, что при перестрелке с каким-нибудь ужасно опасным преступником. Но собственноручно приставить к своему виску дуло – по спине пробежались мурашки лишь от единой мысли.
– А что с тем парнем, который со мной? – выпалила я. Женщина, теребившая «штангу» в брови, недовольно хмыкнула.
– Его не тронем. Нам с судьей играть не хочется, – она махнула рукой, вытащила из кармана телефон и посмотрела на дисплей. – Оу, твой выход, милашка.
Она подошла ко мне, отчего я шарахнулась. Оскалившись, она вновь схватила меня за волосы, приложив хорошенько о стену. В моей голове загудело, в глазах потемнело, а женщина, судя по звуку захлопывающейся двери, вышла.
– Черт, – ругнулась я, размазывая ладонью кровь. Глаза открывались с трудом, разбитые губы и нос болели, и даже не было способа хоть как-то остановить этот гул в голове. Я посмотрела в зеркало и тихо проскулила. С таким лицом будет стыдно выйти на улицу, уже не говоря о том, чтобы появится в отделе. Когда стена с зеркалом отъехала в сторону, я вжалась сильней, обхватывая свои плечи руками. Из комнаты, что открылась моему взору, кричали люди, хлопая и свистя.
– А теперь, – по громкоговорителю раздался мужской голос, – прямо из Зазеркалья, встречайте нашего второго участника – А-али-иса-а!
Я дрогнула, когда он назвал мое имя. Что еще за отвратительные шутки?..
– Ну же, девочка, поднимайся и иди к нам, – скомандовал кто-то. В комнату, где я сидела, вошли двое крепких парней, подхватывая меня под руки и выволакивая на, как мне показалось, арену. Люди, сидящие за каким-то ограждением почти под самым потолком, стол посреди комнаты, за которым кто-то сидел, и яркие переливы софитов, ослепляющих мои глаза. Я зажмурилась, падая, но бугаи подняли меня, вновь таща к столу. Я села на стул, прикрывая глаза рукой, перевела взгляд на, так скажем, моего оппонента и замерла. Локи!
– Мерзавец, это твоих рук дело?! – я дернулась вперед, хватая Лофта за воротник рубашки и потянув на себя. Он легко высвободился, ударив меня по рукам, поправил одежду и красноречиво покосился на лежащий револьвер.
– Не истери, женщина, – буркнул он и потянулся к пистолету. Мое сердце рухнуло, я затравлено на него посмотрела. За что?
– А вот наш доброволец, что явился так неожиданно, уже готов сделать первый выстрел! – вновь прозвучал голос, оповещая людей сверху о начале представления. Трикстер взглянул вверх, обвел людей взглядом и хмыкнул, вставляя в барабан пулю. Прокрутив его несколько раз, он, согнув в локте руку и приставив дуло к виску, замер. Я, не веря в происходящее, покачала головой и вскликнула, когда Лафейсон нажал на спусковой крючок. Щелчок.
– Ох, везунчик, просто везунчик! – затараторил голос, и я выдохнула, откидываясь на спинку стула. Локи недоверчиво посмотрел на револьвер, покрутил его и протянул мне.
– Твоя очередь, смертная, – вот зачем он сказал последнее слово?.. Я холодеющими пальцами приняла оружие, которое тут же приятно отяготило руку. Правда, не так, как моя Беретта, но тоже стабильно. Я щелкнула затвором, открывая барабан, чтобы вновь его покрутить. Я даже не удивлюсь, если одна-единственная пуля окажется моей. Хотя… я после уже ничего и не почувствую. К горлу подкатил мерзкий комок, застряв где-то в гландах. Рука задрожала, но я поняла – если не выстрелю я, выстрелят в меня. Кто? Да вот, например, те два джентльмена, что сюда меня привели. Я приставила ствол к голове, выдохнув. Нажала на спусковой крючок…
– Да вы посмотрите! – я не выдержала и громко всхлипнула, когда послышался щелчок. Судьба впервые повернулась ко мне своим милым личиком. Чувствуя, как слезы полились из моих глаз, я с отвращением кинула оружие на стол, где его тут же перехватил Лофт, ухмыляясь. Думал, наверно, что вот так легко от меня отделаешься? Я вытерла слезы, хотя с новой силой покатились по щекам, смотря, как трикстер, даже не перезарядив, подносит револьвер к виску. Но, не выдержав, я зажмурилась и стала вслушиваться. Люди, до этого галдящие на все голоса, замолчали. В полной тишине раздался щелчок.
– Я не верю своим глазам и ушам! – кричал голос, когда народ хлопал выжившему трикстеру. Я уверена, что даже пуля, пущенная в безумный мозг, не смогла бы остановить его. Локи самовлюбленно, ну, то есть, в своей обычной манере, ухмыльнулся, вкладывая в мою руку пистолет. Я замотала головой, отталкивая его и пряча руки под стол. Не хочу. Не могу!
– Не глупи, – тихо произносит он, вставая со своего места и обходя меня. Пристроившись за моей спиной, Лофт выдернул мою руку, вновь давая револьвер. Я сдалась, беря его. Бог похлопал меня по плечу, но руку не убрал, оставив на плече и несильно его сжимая. Что, поддерживаешь, перед последней-то секундой моей жизни? Он ухмыльнулся, зарываясь лицом в мои волосы. Так уж и быть… Я сглотнула. Рука сжала рукоять сильней. Щелчок – и барабан револьвера закрутился под моими пальцами. Глухой звук затвора оповестил, что оружие готово. Я взвела курок, прикрыла глаза. Вдох-выдох, сердце замирает.
– Ну же… – шепчет Локи, проводя холодными пальцами по моей скуле. Я улыбнулась, хотя разбитыми губами делать это было крайне… неудобно. Слезы, что катились из моих глаз, раздражали ранки на щеке, губах и даже на рассеченном подбородке и находили свою погибель где-то в вырезе моей рубашки. Я подняла дрожащую руку, приставив к виску дуло. Выдох-вдох. Я раскрыла глаза. Мне не страшно, я не боюсь.
Палец нажимает на спусковой крючок. Выстрел.
Разве после смерти я не должна видеть свет в конце тоннеля? Почему же перед моими глазами все та же безумная комната с ревущими наверху людьми? И почему у меня так болит запястье?.. Я подняла голову, видя зеленый прищур.
– Чего стушевалась? – это я прочла по губам Локи. Так значит, я все еще жива? Перевела взгляд и замерла: в моей руке все еще был зажат пистолет, из дула которого выходил едкий, зеленый дым. Насколько я помню, дым бывает серым или черным, но никак не зеленым! Я вновь посмотрела на трикстера, выпуская из руки револьвер.
– Как?..
– Ты умрешь только тогда, когда я тебе разрешу, – могу поклясться, что в зеленых глазах мелькнула искорка какой-то потаенной нежности. Я медленно кивнула, вновь попадая в плен этих дьявольских очей и бездонных зрачков. – Вставай и пошли отсюда. Я все еще голоден.
Я слабо улыбнулась, когда бог обмана протянул мне платок и, держа меня за плечи, вывел из дурной комнаты. Уже переступая через порог, я заметила два окровавленных трупа тех парней, а люди молчали. И логика подсказывала, что никто из них не выжил.
На улице нас ждал Марк, нервно тарабаня пальцами по капоту. Увидев нас, он вскинул светлые брови и кинулся меня обнимать. Я, шипя от боли в губах, обняла его в ответ, отводя взгляд: Лофт пристально смотрел на нас со своим извечным презрением.
– Я так боялся за тебя, Алиса! – чуть ли не плача (а может, все же и плача), проревел блондин, не желая выпускать меня из объятий. – Капитан Лафейсон, я так рад, рад, что вы отозвались на мой звонок!
Я перевела взгляд на трикстера. Тот приподнял бровь в удивлении.
– Я не…
– Ну как же! – перебил его Маккейн, за что чуть не получил. – Я звонил в участок, и кто-то поднял трубку. И вот после я увидел вас с Алисой. Вы ее спасли!
Кто-то, но не Локи, я уверена. Ведь трикстер сейчас смотрел на Марка как на безумца, явно не понимая, о чем тот говорит. Как попал сюда бог огня, я даже спрашивать не буду. «Опасность», – пронеслось в моей голове, и я посмотрела в лицо бога. Опасность? Ты почуял опасность и… пришел? Он все еще смотрел на болтающего Марка, иногда огрызаясь и поясняя, куда же все-таки делись те люди, но я успела поймать быстрый кивок. И я должна тебя снова поблагодарить?
– Все, мальчишка, замолкни, – ухмыльнулся Лофт, и, обхватив меня за руку, он пошел вперед.
– Эм… пока! – выкрикнула я ошарашенному парню, пройдя пару метров. Трикстер хмыкнул, выпуская мою руку, и сбавил шаг так, чтобы я не бежала. – Спасибо.
В ответ он снова хмыкнул, но я заметила легкую улыбку, скользнувшую по его губам.
========== Дело № 25. Такие истории не забываются… ==========
Я забежала в ванную комнату, закрывая за собой дверь, и ринулась к ванной. Включив оба крана на полную мощность, я, не удосужившись даже раздеться, залезла в прохладную воду. Но тряслась я не из-за низкой температуры, а оттого, что мои нервы оголились настолько, что я, зайдя домой, забилась в настоящей истерике. И сейчас, прикрывая ладонью рот и сдерживая вырывающиеся всхлипы, я глотала слезы, никак не успокаиваясь. Вот так и представляют свой самый-худший-день-в-жизни многие люди. Но не думаю, что кто-то додумался бы до всего того, что я сегодня пережила. Выключив кран, я позволила себе вытянуть ноги и выпустить из пальцев края рубашки. Этот комплект формы все равно уже не наденешь, да и его пора обновить… А что тогда с лицом? Я перевела взгляд на зеркало, что висело над раковиной: оттуда на меня смотрело нечто зашуганное, испуганное и вовсе не милое существо. Я недовольно фыркнула, отлепляя от щеки мокрую прядь, набрала в горсть воды и плесканула себе на лицо, тут же желая стукнуть себя по голове: все защипало даже сильней, чем от моих слез. Ударив рукой по кафелю и громко охнув, я сползла ниже, позволяя воде ласкать мой подбородок.
– И чего на мне свет клином сошелся?.. – грустно протянула я, прикрывая глаза.
– Когда-то задавался тем же вопросом, – прозвучало справа, и я даже не открыла глаза. Локи, должно быть, стоял возле двери. Я усмехнулась, чувствуя себя еще поганее. Можно было бы оставить меня одну со своими переживаниями и эмоциями. По крайней мере, все всегда так и делали. Тогда какого черта именно он лезет в мою душу?..
