Текст книги "Sincerely, me. Книга II (СИ)"
Автор книги: Melancholic Lady
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
– Ты решил заразить меня? – язвлю, сама не понимая, зачем вывожу его из себя.
– Ты можешь… не быть такой мерзкой? – вскипает Зейн, яростно стрельнув взглядом. – Видишь, я пытаюсь!
– Хорошо, – иду на компромисс, замолкнув.
Он сам позвал меня. Пусть сам и заводит разговор.
В комнате повисает неловкая тишина. Здесь так же темно, как и на втором этаже. Горит лишь одинокая лампа в углу. Настроение у погоды подстать моему: меланхоличное и обречённое. К тому же, чувствую себя паршиво.
– Прости, – Зейн вырывает из мыслей, заставив оторвать взгляд от лампы, – что вспылил. Я не должен был.
– Ничего, – киваю в ответ.
– Насчёт того разговора, что был ночью, – янтарные глаза полны грусти. – Ты в праве рассказывать кому угодно, но…
– Не волнуйся, я никому не расскажу, – отвечаю, заметив, как плечи парня в мгновение расслабились.
Джаавад никогда меня не любил. Ублюдок.
Когда я был ребёнком, он избивал мою мать. И знаешь, Джаавад чертовски хреновый отец.
Моргаю, в попытке стереть ту ночь из воспоминаний. Проблемное детство Зейна не меняет моего отношения к нему, он делал и продолжает делать плохие, очень плохие вещи. Ему нет оправдания, что бы ни говорил мне разум. Поэтому слова, сказанные им в алкогольном опьянении, не имеют никакой ценности. Ничего не изменилось после той ночи, абсолютно ничего не переменилось внутри.
В подтверждение своих слов в очередной раз киваю головой.
– Спасибо, – снова говорит он, беря мою руку.
Мгновенный импульс проходит сквозь, взбудораживая. Хочу вырвать руку, но, словно окаменелая, сижу на месте, не двигаясь.
– Ты один из самых близких мне людей.
Нет, не надо.
Близкие люди не гнобят.
Близкие люди не обращаются с тобой, как с половой тряпкой.
Близкие люди не поднимают на тебя руку.
– Мне надо идти, – выпаливаю, все же выдернув руку из хватки. – Я… мы не… можем. Так не может быть. Не может быть так просто.
Малик привстает на кровати, поморщившись. Даже смотреть ему в глаза не хочется. Поэтому отчаянно впечатываю глаза в пол, стараясь сосредоточиться на количестве выемок в деревянном паркете.
Но игнорировать Зейна Малика невозможно.
– Почему? – голос парня ломается, сразу привлекая внимание.
И снова он. Этот взгляд, полный боли, такой тоскующий и грустный, одновременно яростный и гнетущий. От тяжелого вздоха Зейна по телу пробегается табун мурашек, пробуждая внутри до этого неизвестные вибрации.
И я останавливаюсь. Замираю рядом с ним.
– Это просто невозможно, – разворачиваюсь, дёрнувшись с места, при этом случайно задеваю трубку, подсоединённую к катетеру на руке парня, от чего из него вырывается протяжный стон.
Оборачиваюсь, чтобы помочь устранить ущерб, что я нанесла.
– Прости! Я не нарочно!
– Ещё бы нарочно, – хмыкнул он, все ещё сводя челюсть от резкой боли.
Присаживаюсь на колени, чтобы подобрать трубку. Ее нужно обработать, перед тем как подсоединять вновь.
Замечаю спирт на тумбочке, что находится по другую сторону от кровати. Тянусь за ней через парня, как вдруг ощущаю его руку на своей талии.
– Зейн, я… – только хочу возмутиться, как он притягивает мое лицо к себе, впиваясь губами.
И вдруг накрывает волна спокойствия. Словно не было никаких выстрелов, словно я не заточена.
Он нежно берет меня за руку, спустив на кровать. Затем слегка отталкивает с кровати, чтобы я вернулась на землю.
Я, абсолютно поглощённая поцелуем, словно проваливаюсь в сон. И пробуждает меня стук в дверь.
– Зейн? – резко разрываю поцелуй, отозвавшись на знакомый голос.
Майкл удивленно смотрит на меня, сощурив глаза. Я нервно облизываю губы, затем разворачиваюсь, чтобы схватить оставленный йогурт и газировку. Бросаю быстрый взгляд на Малика, что с раскрасневшимися губами также пристально наблюдает за мной.
– Пропусти, – шиплю, оказавшись рядом с гостем. Майкл сразу же отступает в сторону, давая мне прошмыгнуть наружу.
Малик вслед ничего не говорит, лишь слышу, как за мной захлопывается дверь.
К вечеру меня начало подташнивать, скорее всего, из-за нелепой комбинации продуктов, что я съела…
***
В деталях рассказала я Гарри, избегая момента с поцелуем, который сама толком не поняла. Всегда считала себя отдаленной от сексуальных удовлетворений, но в тот раз мной словно что-то двигало.
Двигало поцеловать Зейна Малика.
Какое ещё оправдание ты найдёшь, Белла?
– Скорее всего, ты отравилась, – заключает Стайлс, облизывая ложку.
– Не делай так, – произношу, изнывая от вида Гарри, соблазнительно облизывающего прибор.
– Как? – удивленно вскидывает брови он. – Вот так? – и вот он снова облизывает ложку, заставляя меня рассмеяться.
Впервые за долгое время.
– Ты невыносим, – продолжаю смеяться, ощущая невероятную лёгкость внутри.
Гарри наконец убирает ложку, берет в руки горячее кофе, согревая ладони. Вокруг царит гул: в столовой очень много людей. По всей видимости, данная клиника пользуется большим спросом. Немудрено, она действительно хорошо оборудована.
Мы с Гарри теряемся в толпе, наш диалог не будет слышно уже в метре. И это безумно расслабляет, ведь последние моменты совместной жизни ощущение, что за нами следят, не покидало не на секунду.
– В общем, Зейна подстрелили, и теперь он неходячий три недели? – спросил Гарри, довольно улыбаясь.
– Как-то так, – отвечаю, заводясь от одной полуулыбки кудрявого.
– Это прекрасный шанс сбежать! – вспыхивает он, резко взяв мои кисти в свои.
Вздрагиваю от неожиданности, пробуждая воспоминания о том, как Зейн жестоко избивал меня.
– Все нормально? – глаза парня испуганно глядят на меня.
Киваю в ответ, стараясь унять дрожь.
– Слушай, я не думаю, что все так просто, – наконец отвечаю, поразмышляв о предложении Гарри. – Он бы не оставил меня одну в клинике. Наверняка просто так отсюда не сбежать.
Кудрявый снова погрузился в размышления, сжав губы в тонкую линию и насупив лоб.
– Я обещаю разузнать, только не вмешивайся в это.
– Почему? Ты боишься, что он узнает о моем присутствии? – Гарри сам отвечает на заданный вопрос, поэтому я лишь киваю.
Хочется верить, что все наладится и удастся избежать стычек с Зейном. Шансы на побег высоки, однако нужно быть предельно осторожными.
***
С Гарри мы договорились пообедать, а пока он отправился на дневные процедуры, я решила расслабиться в палате, сосредоточившись на плане побега.
Но мысли увели меня куда-то далеко…
Одиноко сидя в палате, я вдруг почувствовала себя такой же брошенной, как и в доме у Зейна. Чувство, будто ничего не изменилось. Наверное, это действует на уровне психологии. Сложно делать вид, что все в порядке и вернулось на свои круги, когда столько произошло за последнее время. Обманывать себя, пытаться спрятать страхи в темный ящик – глупая, безрезультатная идея. Нет шансов стереть из памяти все те ужасы, что пришлось пережить, будучи в заточении. Как бы то ни было, сейчас я в безопасности хотя бы физически.
И словно мои слова услышал Малик, ведь вдруг в палату настойчиво постучали. Осторожно зажав в руке кнопку вызова медсестры, я притаилась в постели, негромко произнеся: «войдите».
Через секунду в комнату вошёл Майкл. Перед тем как захлопнуть дверь, он осмотрел холл. Затем вошел, убедившись, что никто за ним не наблюдает. Из-за его присутствия внутри все перевернулось. Как только я почувствовала себя более свободной, Зейн снова настиг меня.
Я никогда не останусь в покое.
– Как тебя впустили в верхней одежде? – возмутилась я.
Майкл выдавил улыбку, отряхнув заснеженные ботинки.
– И тебе привет, Белла.
– Я не рада тебе.
– О, поверь мне, – парень приземлился на кресло напротив кровати, – я лучший из тех, кого сюда хотел отправить Зейн.
Конечно, Майкл. Ты в разы приятнее, чем Ник и Ноа, но разве могу я верить тебе, когда все вдруг отвернулись от Гарри и меня? Разве я могу верить человеку, что за каких-то три месяца втерся в доверие Зейна Малика и стал чуть ли не его правой рукой?
На лице Майкла ни капли лжи, ярости или гнева. Он, как ангел, с абсолютно спокойной физиономией сидел, разминая длинные пальцы.
– Перед тем как ты начнёшь грубить, я хотел тебе кое-что разъяснить, – перебил меня парень. – Начнём с того, что несмотря на то, что ты в «псевдо-свободе», Малик не снимет с тебя охрану.
– Не смей врать, что он подкупил клинику, – встряла я. Мы с Гарри уже убедились, что Малик никак не повилял на администрацию.
Спасибо новой подруге Стайлса – Клэр. Она оказалась крайне сговорчивой и приятной в осуществлении нелегальных вмешательств.
Майкл довольно улыбнулся, словно знал, что я скажу именно это.
– Белла, я знаю о Гарри.
– Что?! – вскрикнула я, а затем накрыла губы руками.
Парень рассмеялся.
Какого черта, Майкл?
– Я на вашей стороне, Белка, – улыбнулся он, заставляя поежиться от воспоминаний, связанных с нелепым прозвищем, что он дал мне полгода назад. – И я сделаю все, что угодно, чтобы уберечь тебя и Гарри.
– Как я могу верить тебе? – он не может просто войти и заявить, что я должна довериться ему после всего, что сделали его друзья.
– Понимаю, что это сложно. Для начала выслушай меня, – киваю в ответ, ослабив хватку, ведь все это время сжимала кнопку вызова.
Кажется, Майкл не представляет особой опасности, но все же следует быть начеку.
– Зейн сказал, что будет мониторить твои передвижения в клинике.
– Но как?
– С моей помощью, – по-детски улыбнулся парень, словно угадал ответ на сложную задачу. – Я лягу в больницу.
– Он доверяет тебе?
– Как самому себе.
Между нами начался блиц: я задавала бесчисленное множество вопросов, на которые он смело отвечал, пока вдруг не встрял.
– У вас с Зейном все серьезно?
– Я… нет, он… делал ужасные вещи, – буквально выдавливаю из себя, ощущая, как горло резко прихватило, будто я потеряла дар речи.
Майкл понимающе кивнул в ответ.
– Просто тот поцелуй. Показалось, словно между вами было нечто… вроде химии.
– Нет.
Между мной и Зейном Маликом никогда не было и не будет никакой химии.
Комментарий к Глава XVI: Спаситель.
А может быть между ними все же есть эта самая «химия»?)
========== Глава XVII: Доверие. ==========
Вы верите в настоящую любовь? Искреннюю и честную, бескорыстную и жертвенную? Она вообще существует? Каждый раз думаю об этом, но все никак не найду ответ. А живет ли она вечно? Или нужно питать ее?
Последнее время именно эти вопросы закрадываются в голову, заставляя гадать, не стала ли я безразлична Гарри за столь долгий период? Возможно, он потерял ту искру между нами.
Сидя напротив Гарри, тянусь к стакану с кофе и делаю большой глоток, обжигая горло. Но это так приятно… Приятно отвлечься от мыслей, которые кажутся больнее, чем чертов кофе.
Прошла неделя с того дня, как я попрощалась с Зейном. Ощущение свободы, присутствовавшее недолгие два дня, улетучилось так же быстро, как и улыбка на моем лице. Несмотря на присутствие кудрявого в нынешней рутине, чувство одиночества не покидает. Словно за три месяца разлуки я разучилась любить, либо просто не вижу любви в глазах Гарри. И это пугает; больше всего страшилась превратиться в страшного монстра, как Зейн Малик.
– Белла? – меня отвлекает Гарри, что незаметно коснулся плеча. Бросаю быстрый взгляд, ожидая дальнейших слов. – О чем ты думаешь?
Ты не хочешь знать.
– Можно мне, – игнорирую вопрос, вызывая лёгкую обиду. Тянусь к сигарете, которую Гарри сжимает меж двух пальцев, заставляя его абсолютно растеряться.
– Сигарету? – обескураженный взгляд мечется от меня к свертку в руке.
Реакция парня вполне оправдана: я никогда не пробовала курить, тем более при нем. Возможно, лично разрушаю статус невинной девушки в глазах любимого человека, но прямо сейчас вдруг неожиданно захотелось закурить.
– Спасибо, – Гарри протягивает заветную сигарету, все ещё удивленно поглядывая на меня.
Беру ее в руку, слегка сжимаю по углам. Странное ощущение, словно мну стог сена. Затем подношу к губам, затягиваюсь так уверенно, что сама пребываю в лёгком шоке от ранее неизвестных способностей. Отец всегда курил, возможно, навыки – это генетика.
Поворачиваю голову в сторону кудрявого и различаю некоторую грусть в чертах.
– Как давно ты начала курить? – спокойным голосом спросил он, раскачивая ногами, как ребёнок.
– Только что, – хмыкнула я, снова затягиваясь.
– Зейн тебя не…
– Не заставлял, – разворачиваюсь лицом к Гарри, чтобы видеть его глаза, что сейчас будто копеечки, кажется, он в лёгком шоке. – Я просто захотела на раз.
– Хорошо, – хмыкнул парень, забрав сигарету обратно. – Тебе не стоит курить, – добавил он, выбрасывая ее на пол.
Между нами повисло странное напряжение, которое не давало покоя. Казалось, словно разговор тянется, мы оба стараемся спасти положение, но все никак не выходит.
Тогда я решаю, что на сегодня достаточно общения, и спрыгиваю с трубы, приземляясь рядом с потушенной сигаретой. Теперь мы всегда сидим на крыше. Гарри говорит, что это место его силы.
Его силы, но явно не нашей.
– Куда ты? – парень сразу же спрыгивает, следуя за мной.
– Хочу отдохнуть, меня все ещё тошнит, – отвечаю, закутавшись в кардиган и продолжая путь к двери, что ведёт к лифту.
Стайлс не замедляет ход, продолжая догонять меня.
– Что не так? Тебя обидели мои слова? – воскликнул он, вдруг остановившись где-то позади.
Стою на месте, не желая оборачиваться. С меня хватит, чертовы драмы мне не нужны!
– Тебе действительно не следует курить, Белла. Это лучше для тебя.
– Откуда ты знаешь, что, черт возьми, лучше для меня? – вдруг вскипаю, развернувшись к парню лицом.
Он, недовольный, смотрит на меня в упор, сжимая злосчастную пачку сигарет. Почему-то в этот самый момент лицо его исказилось в странной, неприятной гримасе, что заставило холодок пробежаться по всему телу. Ярко-зелёные глаза приобрели оттенок болотной кувшинки. А я вдруг резко вздрогнула. Возможно, от холода.
А возможно, из-за него.
Из-за его неприятной гримасы.
Или изменившихся глаз.
Он молчит на мой возглас, заставляя коленки подкашиваться от злости. Устало вздыхаю, разворачиваюсь и снова иду в направлении к двери. Бессмысленно говорить с ним сейчас, когда я неизвестно почему ужасно раздражена. Но он все не унимается, поэтому, ускоряя шаг, подходит совсем близко, хватает за руку и резко дергает к себе лицом.
Это неожиданно напомнило стычки с Зейном. Постоянные стычки с Зейном из-за совершенно глупых вещей.
– Я люблю тебя, поэтому мне всегда будет дело до твоего здоровья, – Гарри произносит эти слова, но на меня они производят абсолютно обратный эффект, лишь раззадоривая больше.
– Последнее время я стала сомневаться в твоём «я тебя люблю», – отвечаю, стараясь не повышать ноты.
Удивленный взгляд Гарри, сопровождаемый обычным дерганьем.
– А ты будто не знаешь? – продолжаю давить, хотя ощущаю, как ярость подкатывает к его вискам.
– О чем ты вообще говоришь?
– Твои заигрывания с Блэр! – восклицаю, не выдержав.
– Блэр? – на секунду абсолютное непонимание отразилось на его лице. – Клэр?!
– Да чёрт с ее именем! Какая разница, если ты постоянно пялишься на неё!
– С медсестрой?! – в абсолютном шоке и ярости он обходит меня, подняв вихрь.
– Да, с ней! – кричу в след.
– Ты ненормальная?!
– Не лучше тебя!
Не оборачиваюсь, но слышу, как за мной захлопывается стальная дверь. Я остаюсь одна на крыше.
Нам сложно, но уверена, что все наладится. Хотя внутри столько сомнений: мы разные, мы потеряли связь, а его слова «я тебя люблю» уже неправдивы. От этих мыслей голова идёт кругом. Возможно, спустя столько месяцев чувства остыли. Возможно, это была не любовь, а влюблённость.
И я была зависима от идеи любить его.
***
Лёжа на кровати, я считала количество плиток на потолке. В клинике ещё скучнее, чем дома.
Стоп, какой дом?
Белла, дом Зейна Малика – не твой дом. Угомонись уже!
– Извините, мэм, – отрываю взгляд от потолка, замечая в проеме невысокую девушку в униформе медсестры с тяжелой папкой в руках.
Стягиваю наушник и вопросительно выгибаю бровь, всем видом показывая, что не слышала ее слов. Тогда она добавляет:
– Ваше назначение на процедуры по расписанию. Вы не против, если я оставлю его здесь?
Лишь киваю в ответ, ощущая, как внутри что-то начинает бурлить, а голова идёт кругом. До сих пор я не знаю своей болезни, почему попала сюда. Это оставалось самой большой загадкой, которую Зейн напрочь отказался мне открыть.
Как только медсестра уходит, подрываюсь с места, подойдя к стойке под телевизором.
Тяжёлый выдох. Открываю папку, и в глаза мгновенно бросается оглавление:
«Изабелла Кляйн».
И больше ничего.
Черт подери, больше ничего! И как я, мать вашу, должна узнать свой диагноз?! Догадаться?!
Захлопываю папку и отталкиваю ее в сторону. Она с грохотом врезается в вазу, которая через секунду летит на кафель, разбиваясь вдребезги.
В этот же момент в комнату влетает Гарри, что ошарашенно озирается по сторонам в поиске источника шума. Он под дверью сторожил что ли?
Его глаза огибают комнату и наконец останавливаются на мне.
– Да, это сделала я. Не надо осуждать меня, – шиплю на его неодобрительный взгляд. Подхожу к кровати, чтобы нажать на вызов медсестры.
– Зачем ты это сделала? – все же спрашивает он спокойным тоном, выводя меня из себя.
Снова.
– Ты хочешь опять поругаться? – разворачиваюсь к нему лицом, ощущая, как пылают виски.
– Нет. Хочу понять, какого черта ты стала такой агрессивной.
– Агрессивной?! – вспыхиваю, но пытаюсь перебороть желание вытолкнуть Гарри из комнаты.
Он подходит ближе, заставляя меня пятиться назад. Врезаюсь в постель, все ещё стараясь сохранить между нами дистанцию.
– Не надо.
– Ты должна успокоиться, – медленно произносит он, словно играя по струнам. – Я понимаю, что тебе не просто. Но это я, Белла. И я помогу тебе, просто…
Теперь ты только моя.
Белла… Má Bellá.
Просто доверься мне, ладно?
– Доверься мне вновь.
Он неожиданно притягивает меня к себе, заключая в тёплые объятья. И все, кажется, снова встало на свои места, но внутри кричит внутренний голос: «Что-то не то». Это действительно так.
– Все изменилось, Гарри. Между нами, – шепчу, дыша ему в кофту.
– Я знаю.
– И я не знаю, как вернуть все назад, – отрываюсь от него, будучи в замке крепких рук. Смотрю прямо в глаза человека, что украл мое сердце и вновь заставляет его работать.
– Как прежде уже не будет, – заключает Гарри, слегка улыбаясь.
Ничего уже не вернуть. Но, может, мы сможем…
Комментарий к Глава XVII: Доверие.
Здравствуйте, дорогие читатели!
Я на карантине, поэтому писать буду чаще)) скоро история подойдёт к концу. Думаю, все это ощущают. Отношения Беллы и Гарри накаляются… вообще предположения относительно финала их love-story?
========== Глава XVIII: Тест. ==========
– Я никогда не хотела никого так сильно, как тебя, – шепчу, ощущая горячее дыхание Гарри на своей груди. Оттягиваю кудри, изнывая от желания вновь коснуться его разгоряченных от поцелуев губ.
– Я люблю тебя, детка, – отвечает он, ровняясь со мной. Встречаю взгляд нефритовых глаз, буквально тая.
Его близость так важна.
***
Просыпаюсь от рева будильника, стремительно с легкой болью разлепив глаза. Яркий луч солнца, словно лазер, прожигает кожу сквозь занавески. Утреннее солнце сегодня особенно щедро на тепло. Рука кажется невероятно тяжелой, когда я пытаюсь дотянуться до злосчастного устройства. Но вместо будильника нащупываю картонный стакан кофе. Привстаю с кровати, удивлённая неожиданному предмету, и замечаю небольшую записку, похожую на те, что раньше Гарри оставлял, когда убегал по срочным делам. Боже, словно это было в другой жизни, хотя прошло всего три месяца.
Беру небольшой скомканный кусок бумаги и разворачиваю его, очень взволнованная новшеством в рутине, что так утомила.
«Лестница, в 16:00
Гарри».
Не могу удержать улыбку, поэтому позволяю себе поваляться на кровати, улыбаясь, словно идиотка. Можно ещё немного отдохнуть перед процедурами, что прописали врачи для профилактики болезни, которую я не знаю. Это, черт возьми, очень странно! Не думаю, что это профессионально – умалчивать от пациентов диагнозы, но, скорее всего, это все рук дело Зейна.
Беру горячее кофе и расслабляюсь, стараясь выгнать неприятные мысли прочь.
– Изабелла, вы готовы к процедурам? – слышится стук, а затем и высокий голос медсестры.
Поднимаюсь с кровати и вдруг резко ощущаю боль в области живота. Словно его скрутили изнутри, от чего боль стала очень яркой. Оперевшись о тумбочку, я еле устояла на ногах.
– Вы как? – девушка помогла встать на ноги.
Хотела поблагодарить ее за помощь, но, как только взор перестал быть размытым, я поняла, что передо мной стоит та самая Клэр. Улыбка сама собой сползла с лица.
– Нормально, – отвечаю, наконец встав на ноги. Все ещё покачиваюсь, но иду уверенно.
– Вот, можете держаться за меня, – говорит она своим омерзительно высоким голосом, что так режет слух. Голубые глаза девушки не внушают доверия, а натянутая улыбка напрягает. Возможно, моя неприязнь к ней заключается лишь в ревности к Гарри… как бы то ни было, Клэр раздражает и будет раздражать меня, пока не уберётся к черту с глаз долой!
– Я могу идти сама, – легко киваю, стараясь не проявлять агрессии в действиях. Несмотря на мое не самое положительное отношение к этой девушке, активно показывать его неэтично. Просто глубоко вдохну и двинусь на процедуры.
Но только решаю не обращать на девушку внимания, как она начинает разговаривать со мной:
– Можно перейти на ты?
– Конечно, – выдавливаю приторную улыбку, лишь на пару секунд взглянув на неё. На мой ответ девушка краснеет и потупляет взгляд куда-то в пол.
Странная реакция.
– Сколько тебе лет?
Клэрити, ты хочешь узнать меня поближе?
Поверь, ничем хорошим это не закончится.
Эта девушка похожа на типичную сучку из старших классов, что возглавляет группу чирлидеров. От таких типажей меня всегда тошнило. Скорее всего, говорит моя неуверенность в себе и вечные загоны по поводу внешности, ведь рядом с уверенными девицами с подкаченными задницами и белоснежными улыбками я, ощущая резкий контраст, чувствовала себя ущербнее. И только спустя долгое время пришла к тому, что, несмотря на невероятный внешний вид, лица их не обезображены интеллектом.
Все познаётся в сравнении, даже девушки, за которыми ухлёстывает Гарри.
Поэтому, обработав информацию в голове, наконец отвечаю абсолютно спокойным голосом:
– Девятнадцать.
– Мне двадцать один, – добавляет она, хотя мне вовсе неинтересно, сколько ей лет. – А ты выглядишь лет на шестнадцать, – в голосе читается легкая насмешка, словно мы закадычные друзья.
– Забавно, – что мне сделать, Клэрити? Повеситься?
Хочется закатить глаза.
Как же хочется закатить глаза!
Блондинка все не унимается, продолжая третировать вопросами, теперь переходя на тему о Гарри.
– Вы с Гарри такие разные.
– Наверное, потому, что у нас разные родители, – смеюсь, ведь это полный абсурд. В словах Клэр нет смысла.
– Кто именно: папа или мама?
Вдруг я замираю посреди коридора, из-за чего девушка, чуть не врезавшись в прохожих, притормаживает. Она непонимающе смотрит на меня, видно, пропуская сказанные слова в голове в поисках причины моей неоднозначной реакции.
И тогда я помогаю ей, наконец ответив:
– Мы не родственники.
Глаза девушки лезут на лоб, будто перед ней появилось приведение. Почему она думала, что мы брат и сестра? Неужели недостаточно взглянуть на мои азиатские глаза, чтобы убедиться в том, что наша связь – невозможна?
– Я… мне очень жаль, – оправдывается она, на что наконец-то позволяю себе закатить глаза. – Думала, раз вы близки, то…
– Нет, мы не родные.
– Но, видно, и не пара, верно?
Не нужно лезть не в своё дело.
– Тебя это не касается, – отрезаю, наконец оторвав от блондинки взгляд. Диалог затянулся, поэтому продолжаю путь к нужному кабинету, проходя мимо пациентов.
Девушка догоняет, ровняясь со мной.
– Прости, я вовсе не хотела.
– Цвет волос тебя оправдывает, – шепчу, но, кажется, она все прекрасно слышит, ведь сжимает и без того еле заметные губы в тонкую линию.
В попытке избавиться от ее компании поскорее толкаю дверь в кабинет врача и исчезаю за полупрозрачным стеклом, радуясь, что удалось избежать конца неловкого разговора с Клэр.
***
Захожу в кабинет врача, но застреваю уже посередине помещения, не в силах сдвинуться с места даже на миллиметр. Холодный пот окатывает с головой, страх больниц и докторов наконец напоминает о себе.
– Изабелла! – мама хватает сумку с комода, истошно выкрикивая мое имя. – Белла!
Поднимаю глаза на женщину, лицо которой усыпано гроздьями слез. Она снова что-то кричит, но я в прострации: совершенно теряюсь, ощущая, как накатывает тошнота, как кружится голова и, кажется, будто вот-вот и упаду. Но вдруг ощущаю тонкие руки на плечах, в поле зрения появляется Томас. Он подхватывает меня за плечи, помогая встать.
Резко прихожу в себя, снова обретая возможность слышать возгласы матери:
– Он умирает! Быстрее-быстрее! – затем следует дикий, животный крик, что вырывается будто откуда-то из-под земли. Но это всего лишь истинный голос – страх…
– Мэм?
– Да? – ощущаю, как к носу подносят нечто с ярко выраженным запахом эвкалипта и каких-то еле различимых трав.
Добрый взгляд врача.
Белый халат.
Мистер…
Гибсон.
– Присаживайся, – он волочит мое тело к кушетке, на которую каким-то образом мне удаётся залезть. – Вижу, тебе нездоровится. Как часто появляются головокружения?
– Я… у меня… иногда, бывает накатывают, – бессвязно отвечаю, все ещё активно выгоняя воспоминания из головы.
– Питаешься регулярно? – мужчина светит чем-то ярким в глаза.
Фонариком.
Светит прямо в глаза… очень ярко.
– Тут слишком темно! – продолжает кричать мама, пытаясь вырулить с мостовой на дорогу.
– Белла, сделай ярче! – говорит Томас, но я не могу оторвать взгляда от полураздетого отца с намоченными волосами и кровью, что медленно стекает по подбородку. Глаза стеклянные, абсолютно пустые, направленные куда-то в пол.
– Да что с тобой?! – мама толкает меня к двери, пытаясь дотянуться до лампы, чтобы включить ее. – Он умирает, он умирает!
– У-умирает, – зачем-то бубню себе под нос.
– Нет, ты не умираешь, – ухмыляется врач, закончив осмотр. – Это всего лишь отравление. Тебе нужно отдохнуть. И выпить воды.
Он протягивает стакан воды, который я принимаю и залпом выпиваю, позволяя разуму стать чище. И это действительно помогает.
– Вы дадите лекарства? – спрашиваю, вытирая мокрые губы краем кардигана.
– К сожалению, пока что не имею права назначать что-либо, – седовласый мистер Гибсон пожимает плечами, удаляясь от меня. – Лишь постельный режим. Клэр проведёт тебя в палату.
***
На обратном пути к палате мы молчим. Уже жалею, что наговорила глупостей. Хочу оправдать себя накатившей панической атакой, но не могу, ведь накрыло меня в кабинете у Мистера Гибсона. Поэтому решаю, что промолчать будет наилучшим решением, и отпускаю ситуацию на самотёк.
Единственное, что спрашиваю у неё напоследок, будучи у дверей в палату, –это где я могу купить лекарства.
– Ничего серьезного в больничной аптеке ты не найдёшь, разве что прокладки и мелатонин.
– Именно прокладки мне и нужны, – вру, ведь меня интересует что-нибудь от тошноты.
– Тогда тебе на первый этаж, – с этими словами Клэр выходит из палаты, не удосужившись даже попрощаться. Хотя не виню ее, ведь она злится.
Видимо, ничего дельного я не найду, но удачу все же следует попытать, поэтому выхожу из палаты, не забыв прихватить двадцать баксов.
Спускаюсь на первый этаж, сразу замечаю небольшой ларёк со светящимся красным крестом на двери.
– Добрый день, – здороваюсь, зайдя вовнутрь.
– Добрый, – меня встречает невысокого роста женщина средних лет, что сидит за кассой. – Вам помочь?
Стоит ли принимать помощь? Есть опасения, что она передаст мои запросы лечащему врачу. Но он сам виноват, что не дал подобающие лекарственные средства. Мне нужно встретиться с Гарри на лестнице после обеда, я не хочу выглядеть так, словно съела что-то не то и вот-вот обниму унитаз.
– Да, мне бы что-нибудь от тошноты, – решаюсь, раскрывая карты.
– Ещё какие-то симптомы имеются? – очки, сдвинутые чуть ли не на кончик носа, смешат, но соблюдаю спокойное выражение лица.
– Живот болит, бывают головокружения.
Женщина тянется к небольшому коробку таблеток, что красуются прямо на витрине, но вдруг одёргивает руку и поворачивается ко мне лицом, выглядывая из-под нелепо надвинутых очков:
– Когда были последние месячные?
И тут я понимаю, что у меня задержка. Черт возьми, со всей беготней совсем забыла о цикле.
– У меня задержка.
– Может, лучше тест на беременность?
Комментарий к Глава XVIII: Тест.
Добрый день, дорогие читатели! Отрываюсь, как могу)) стараюсь писать каждый день, чтобы поскорее закончить «S, me». Недавно осознала, что совсем скоро истории будет два года! Что-то я совсем затянула… поэтому постараюсь радовать вас чаще, да заканчивать полюбившуюся историю.
Всем peace и продуктивных карантинных будней!
========== Глава ХIX: Исконная правда. ==========
Майкл слегка подался назад и поднял брови, чтобы потом снова свести их вместе. Он казался слегка напряженным, словно что-то волновало его. Метался из стороны в сторону, несколько раз пытаясь завести со мной разговор, но все никак не решался. В подобном состоянии он находится все время, как мы стоим на лестнице. Не решаюсь спросить, что случилось, поэтому дальше моих догадок дело не доходит. Не могу объяснить почему, но внутри зародилась тревога, что не даёт успокоиться. В глазах парня читалось некое напряжение, а во взгляде – до этого неизвестная неприязнь. Ко мне? Но за что? Любопытство не давало покоя, поэтому я решила спросить, в чем дело:
– Майкл, – беру его за руку, пытаясь привлечь внимание. Мне удаётся, ведь парень поднимает глаза, – все в порядке?
– Поговорим позже.
– Что-то не так?
– Говорю же, не сейчас.
– Нет, сейчас, – настаиваю, гулко сглатывая. – Пожалуйста, если это касается меня.
Карие глаза с тоской смотрят в мои, он недовольно качает головой, но все же отвечает:
– Мне показалось, или ты действительно купила тест на беременность?
В эту секунду сердце облилось кровью, а в висках появилась неприятная пульсация.
– Я-я-я… – мне не страшно. Это сухость в горле. Сперло. – Нет.
– Не смей врать, я видел, – настойчиво тараторит Майкл удивительно низким и пугающим тоном, который я слышу впервые.
Появляется резкое желание спрятаться в палате и не выходить. Как можно было быть настолько неосмотрительной, чтобы не заметить знакомое лицо в столь крошечном помещении, как больничная аптека?
Грустное лицо парня давит на совесть. Он сделал так много хорошего мне и Гарри, что врать ему – сроду оклеветать собственную мать. А его пугающе низкий голос, который я слышу впервые в жизни, наводит на думы о серьезности сложившейся ситуации. И глаза. Непонимание и осуждение читаются слету. Он знает, что я вру. Поэтому набираю воздуха, свожу челюсть до предела и наконец с легкостью выдыхаю, успокаиваясь.
