Текст книги "Приключения архивариуса (СИ)"
Автор книги: Martann
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)
Глава 23
Тетрадка лежала на том же самом месте, где я её и оставил, и стазис всё ещё держался. Украдкой проверив – мой стазис, мой, никто не трогал, не менял, не накладывал заклинание заново! – я перевёл дух и уверенно сказал:
– Вот, госпожа коммандер, смотрите сами. Снимаю?
– Снимайте, Дюпон, – кивнула она, – попробуем открыть ваше чудище.
Подсознательно я, конечно, ожидал фейерверка. Но зря.
Госпожа Редфилд просто открыла тетрадь, пролистала первые страницы, заглянула в самый конец и хмыкнула:
– Неплохо, Жак, совсем неплохо. Вы не поверите, но это дневник нашего сиятельства. Правда, оканчивается где-то за месяц до его смерти, но и это немало.
– Наверное, графу уже трудно было ходить в потайную часть библиотеки, поэтому дневник он перенёс сюда. А потом и до этого шкафа уже не мог дойти, – подумал я вслух.
Вслух! Матерь Великая, мог ли я ещё неделю назад думать вслух, да ещё и ожидать одобрения? Дождался, кстати. Начальница милостиво кивнула:
– Полагаю, вы правы, Дюпон. Но читать это вам не понравится.
– Почему?
– Потому что текст зашифрован, – ответила она безмятежно. – Так что у вас на сегодня две задачи: во-первых, найти в потайной части библиотеки такие же тетради… Только ради всех богов, не вздумайте открывать хотя бы одну!
– Госпожа коммандер! – воскликнул я укоризненно.
– Хорошо, хорошо, Дюпон, я помню, что вы достаточно осторожны и внимательны.
– А вы думаете, что есть ещё части дневника?
– Полагаю, должны быть. Скорее всего, это даже не совсем дневник, а что-то среднее между хрониками и рабочими записями. Прожил граф долго, как человек разумный, не мог он полагаться на свою память. Да и занимался он… всяким разным. Вы ж помните, что сказал нам призрак?
– В тайной части библиотеки должна быть информация о находках, касающихся законности наследования в трёх высоких семействах Галлии, – процитировал я.
– Вот именно!
– Понял, госпожа коммандер. Буду искать. А второе задание?
– Второе? Ах, да, вам придётся вспомнить всё, что вы знаете о шифрах.
Тут я невольно засмеялся:
– Уже вспомнил! Я знаю только, что они существуют.
– Это уже немало, Дюпон, вам остались сущие пустяки – составить список тех способов кодировки текста, которые мог использовать Жильбер де Буа-Жибо. Вечером доложите ваши соображения!
И она исчезла в раскрывшемся окне портала.
Почесав в затылке, я решил начать с более понятного – с поисков первых тетрадей дневника. Всё-таки здесь я имею хоть малое представление о том, что именно ищу. Потом чуть передохну и съем что-нибудь, а потом засяду за шифры, криптограммы и прочите ребусы.
И, кстати, если госпожа Редфилд поняла, что моя находка – это личные записки покойного, да ещё и определила, что последние строчки появились за месяц до его смерти, значит, она смогла это прочесть?
Лавиния перечитала заполненный ею формуляр, расписалась и отдала листы сотруднику архива военного министерства. Тот просмотрел документ, несколько раз кивнул и сообщил скрипучим голосом:
– Ваш заказ будет исполнен в четырнадцать часов, время работы в зале до восемнадцати часов. Прошу не опаздывать.
Положил формуляр на ползущую мимо ленту и отвернулся, полностью потеряв интерес к посетительнице. Еще пару минут Лавиния его разглядывала, потом решила не тратить время попусту.
«Итак, у меня два с половиной часа, – рассуждала она, бредя по аллее Люксембургского сада. – Можно зайти домой, пообедать, порадовать дворецкого и кухарку. Можно наведаться в магбезопасность и узнать новости. Впрочем, если бы было что-то стоящее, наверное, Равашаль бы мне сообщил. Можно заглянуть в Геральдическую Палату и попытать Лавуа на предмет того, за что же им платил бездетный и не имеющий наследников граф Буа-Жибо. Что выбрать?».
Проговаривая для себя все эти варианты, она уже отчётливо понимала, что отправится именно в ведомство маркиза Лавуа, потому что найденные в сейфе покойного квитанции не давали ей покоя.
В каких случаях гражданин Галлии оплачивает услуги герольдмейстеров? В самом простом – для разработки, изменения и утверждения герба. Это работа простая и лёгкая, тут самое главное – вовремя ограничивать претензии грядущего счастливого обладателя фамильного знака. Если бы офицеры Палаты не умели тщательно фильтровать эти пожелания, половина страны кичилась бы гербами, неотличимыми от королевских.
«Впрочем, я несправедлива, – поправила себя госпожа Редфилд. – Большая часть населения Галлии живёт безо всяких геральдических украшений, и в ус не дует. Вот нувориши, скоробогачи, миллионеры в первом и зачастую последнем поколении – те да, тех хлебом не корми, дай покрасоваться. Слава всем богам, их не так много, да и имеющиеся ведут себя относительно скромно…».
Главное же, для чего в штате маркиза Лавуа работают отличные, хваткие и умелые сотрудники – изменения в составе родов (например, в случае усыновления), проведение генеалогических расследований и составление родословных. Сюда же относились вопросы фамильной магии, передающейся по крови, а также всё, связанное с родовыми проклятиями и их последствиями. Тут можно встретить сыщиков, генетиков, магов и историков, и если уж эти герольдмейстеры ставят свою личную печать, с таким документом не станет спорить и сам король…
Размышляя обо всём этом, Лавиния и сама не заметила, как ноги принесли её на улицу Шерш-Миди, где в скромном особнячке с двумя одноэтажными флигелями по сторонам мощёного двора работала Геральдическая Палата Галлии. Она прошла через калитку, кивнув дежурному офицеру, и свернула к левому флигелю.
Секретарь Лавуа, благообразный господин с ухоженной седой бородой, привстал, когда она вошла. И с долей сожаления сообщил:
– У его сиятельства совещание. Минут двадцать ещё. Хотите кофе, госпожа коммандер?
Лавиния совершенно не хотела, но с улыбкой согласилась: она знала, что господин Клементи мало чем так гордится, как своим умением варить кофе, причём рецепт выбирает, угадывая настроение посетителя. Судя по тому, что ей подали большую чашку капучино с шапкой взбитых сливок, настроение госпожи Редфилд котировалось на шкале Магнуса Клементи где-то между «всё плохо» и «убила бы кого-нибудь»…
Через какое-то время секретарь встрепенулся, словно от неслышимого сигнала, и кивнул ей:
– Можете проходить, госпожа коммандер.
Из кабинета никто не выходил, однако маркиз Лавуа был там один. Лавиния отмахнулась от мысли, что никакого совещания не было – не та она птица, чтобы господин Клементи ей врал. К тому же, гости вполне могли уйти подземным ходом или порталом. Или нет, портал из кабинета маркиза даже его величеству не открыть? Она встряхнула головой и села в предложенное кресло.
– Иногда ты напоминаешь мне гончую, вставшую на след, – без улыбки сказал Лавуа.
– Иногда я себя так и чувствую, – согласилась госпожа Редфилд.
– И какого зайца гонишь сейчас?
– Копаюсь в тайнах Буа-Жибо.
– Там шикарная библиотека, в этом провинциальном замке.
– С неё всё и началось, – не стала спорить Лавиния. – Мой помощник изучает и составляет списки сокровищ, а я вот пришла к тебе. В сейфе покойника были расписки об оплате работы твоих офицеров.
– В самом деле, был такой запрос, – Лавуа потёр подбородок. – Вообще говоря, обязательным условием расследования была полная тайна.
– Да что уж теперь… Граф полгода как умер. Чего он хотел, расскажи? У меня куча осколков и фрагментов, из которых я пока не могу сложить цельную картину.
– Н-ну, хорошо…
Глава Геральдической Палаты щёлкнул по кристаллу вызова и сказал появившемуся в дверях секретарю:
– Клементи, вызовите мне Гоннинга. И пусть возьмёт с собой дело Буа-Жибо.
Долго ждать неведомого Гоннинга не пришлось: не прошло и пяти минут, как секретарь пропустил в кабинет высокого и широкоплечего блондина вполне нордической внешности. Тот поставил на стол коробку и вопросительно воззрился на Лавуа.
– Садись, – ворчливо приказал глава Геральдической палаты. – Расскажи коммандеру всё, что ты узнал о Буа-Жибо.
Блондин кивнул.
– Значит, Буа-Жибо… Запрос от графа поступил двадцать восьмого октября, и звучал так: «Найти всех живых потомков Франчески Гритти, родившейся одиннадцатого мая 2080 года в Венеции, умершей пятого ноября 2125 года там же в госпитале Джованни и Паоло. Проверить родство по крови указанных потомков с графами Буа-Жибо».
– И в чём была проблема, если известны все сведения о даме?
– Франческа Гритти не была замужем, – пояснил геральдист. – Умерла она при родах, не смогли остановить кровотечение.
– В Венеции? – не поверила Лавиния. – Да ладно! Там поголовно маги воды, и чтобы они не справились с такой стандартной проблемой?
Гоннинг развёл руками.
– Мы работаем с документами, госпожа коммандер. С документами, а не с населением. В бумагах всё именно так. Франческа была единственной дочерью проведитора Триадано Гритти, погибшего месяцем ранее от несчастного случая. Оставшееся после её смерти имущество было поделено между тремя кузенами из младшей ветви фамилии.
– В общем, все умерли, – пробормотала Лавиния. – И какой своевременный несчастный случай! Женщина на восьмом месяце беременности, оставшаяся совершенно одна, немалое наследство – слышала я о семействе Гритти, там было, на что позариться. Неужели власти Серениссимы это не расследовали?
– Это нужно у них спрашивать.
– И спрошу, – в голосе госпожи Редфилд прозвучала явственная угроза. – Ну, хорошо, а ребенок?
– Ноль информации. Если верить предоставленным документам, на свет появился дух воздуха, улетевший немедленно после кончины матери, – и маркиз криво улыбнулся, обозначая, что пошутил.
– Скажите мне, ваше сиятельство маркиз Лавуа, а отчего ваши люди не выехали на место, чтобы поработать, как изящно выразился господин Гоннинг, с населением, а не с документами?
– Видишь ли, драгоценная, мы более чем кто либо вынуждены придерживаться правил. А согласно им наши следователи выезжают на место только после того, как исчерпаны все возможности документооборота. Надо ли рассказывать, до какой степени власти Венеции скрывают любую информацию, касающуюся жителей города?
– Не надо, – буркнула Лавиния. – До маниакальности.
– Вот именно. Да, я планировал отправить туда пару-тройку ребят, им и полезно было бы попрактиковаться, но…
– Но?..
Лавуа с некоторым смущением потёр нос, велел Гоннингу отправляться на рабочее место и повернулся к гостье.
– Ты знаешь, с какой осторожностью его величество подходит к решению вопросов о прервавшихся фамилиях. Последний граф Буа-Жибо умер, не оставив наследника. И я, честно говоря, ждал, что, как часто бывает в таких случаях, появится некто неизвестный. Заявит себя сыном – внуком – двоюродным племянником, ну, и стронет камушек с места.
– Кстати, появился, – мстительно сообщила госпожа Редфилд. – Но, по впечатлению, к славному семейству Гритти не имеет никакого отношения, у тех наследственная внешность была магически закреплена.
– Самозванец?
– Ну, владения-то богатые.
Они помолчали. Потом Лавиния придвинула к себе ту самую коробку и споро её распотрошила, забрав документы, переписку с секретариатом подесты, медальон с гербом семьи Гритти – серебряным крестом на лазурной эмали…
– Поедешь туда? – спросил Лавуа.
– Непременно. Хоть я и не люблю этот город, но есть вопросы, которые следует задавать.
Глава 24
Портал схлопнулся, и я уже привычно закрыл глаза, пережидая яркую вспышку. Потом спустился в кухню.
– Пьер, я буду работать в библиотеке.
– Да, господин Дюпон.
– У меня очень важное задание, поэтому дверь я запру изнутри и попрошу меня ни в каком случае не беспокоить.
– И к обеду не звать?
– И к обеду не звать. Даже если я его пропущу, потом найду что-нибудь.
– Так может, я тогда к сестре в деревню пойду пока? Ворота запру, что поесть, вы в холодильном ларе возьмите… А вечером вернусь и ужин приготовлю.
Отвод глаз с двери потайного кабинета я снял легко, даже не без некоторой лихости. Поднялся на три витка лестницы, спустился в подвал, вошёл и зажёг все светильники, найденные в прошлый раз. Конечно, я волновался – это же не просто несколько книжных шкафов и большой стол, это рабочий кабинет мага. И в шкафах – я посмотрел вчера! – хранится такое, что многие библиотеки передрались бы за эти тома. Очень хотелось продолжить изучение и составление каталога, но я себя одёрнул. Вначале задание номер один, поиск дневников, потом номер два – шифры. А вот если время останется, тогда…
Значит, дневники. Уточняю: более ранние, чем найденный нами. А интересно, какой отрезок времени охватывает эта нетолстая тетрадочка?
Открыть?
Госпожа Редфилд это сделала. Пальцы ей не откусило, никаких неприятных эффектов не последовало. Значит, и я могу попробовать. Не стану лукавить, сердце у меня замерло, а потом решительно двинулось в пятки, когда я надел тонкие хлопковые перчатки, положил тетрадку на стол и открыл.
Ну, одно радовало: буквы были знакомые. Правда, прочесть это было невозможно, текст шёл сплошным потоком, без пробелов и каких-либо знаков препинания. Я попытался вычленить хоть одно знакомое слово, перелистнул… словно в насмешку. В самом низу страницы нашлась дата, чётко написанная на всеобщем: двадцать третье января 2180. Ага, то есть, эта тетрадь охватывает четыре с лишним года…
Ну что же, если одиннадцатый граф де Буа-Жибо придерживался той же лаконичной манеры записи и раньше, мне предстоит отыскать чуть менее пятидесяти тетрадей. Да поможет мне Тимофей Фиванский, покровитель библиотек!
Личное дело покойного графа оказалось неожиданно толстым, Лавиния даже удивилась: она ожидала стандартной папочки, а ей выдали целую стопку, да ещё и плюс кристалл. Сотрудник архива сказал:
– Здесь хранятся магоснимки. Будьте осторожны, это единственный экземпляр.
Она снова поморщилась от его скрипучего голоса. Пока несла всё полученное к дальнему столу, успела подумать, что этот архивариус ведь совсем не стар, ему лет сорок-пятьдесят, но он будто весь съеден пылью. «Ведь и Дюпон вполне может стать таким, – внезапно пришла ей в голову мысль. – Или уже не сможет? Кажется, я его растормошила, теперь надо не упустить процесс».
Она свалила добычу на светлое дерево стола и огляделась.
Большой читальный зал архива военного министерства находился в полуподвале, и здесь даже в яркий августовский день было темновато. За несколькими столами работали посетители, и рядом с ними тьму разгонял свет настольных ламп под зелёными абажурами. Было так тихо, что госпоже Редфилд захотелось совершить что-нибудь хулиганское и здесь, безусловно, запрещённое – громко прокуковать, например, или с треском хлопнуть по столу. Ухмыльнувшись, она уселась поудобнее и ещё раз осмотрела материалы.
Записывающий кристалл с картинками.
Четыре набитых папки, на обложках даты – с две тысячи шестого по две тысячи шестнадцатый, с шестнадцатого по двадцать шестой, потом следующие десять лет, по две тысячи тридцать шестой… Последняя, на которой отчего-то была обозначена лишь начальная дата, оказалась самой толстой, и Лавинию кольнуло любопытство. Определённо, там внутри её ждёт что-то интересное…
Первые десять лет проскочили легко: годичные курсы в военной академии, служба в штабе округа, перевод в другой штаб с повышением… Вторая папка тоже ничего увлекательного не содержала – рапорты, повышения, переводы с места на место. Две дуэли, обе до первой крови. Отпуска в собственном поместье. Обычная скучная жизнь мелкого военного чиновника.
Всё изменилось в две тысячи тридцать третьем, как раз когда начались стычки на границе Союза королевств с Парсом. Назвать это военными действиями было нельзя, но в те времена Лавиния несколько раз побывала в этих местах, находя и обезвреживая поганые магические сюрпризы, и точно знала, что там творилось. До полноценной войны оставались сущие пустяки, и только внезапная смерть шаха Дадунхая III и смена династии это остановила.
Жильбера де Буа-Жибо, уже в чине майора, перевели тогда в галльское военное представительство в Антиохии…
На следующий листок она смотрела, не веря своим глазам. Перечитала дважды, стала торопливо смотреть следующие документы, наконец, захлопнула папку и усмехнулась.
Кажется, всё вставало на свои места.
Разведка и контрразведка, господа, вот что это было. Теперь картинка сложилась, ясно стало, откуда могли взяться сведения о трёх высоких домах Галлии, что искали в сейфе, зачем подложили липовый протокол вскрытия, и даже зачем подставили липового наследника. Кому-то очень хотелось порыться в собранной и сохранённой графом информации.
О да, Лавиния пока не знала, чьи уши торчат из этой истории, но нюх гончей приведёт её к нужной норе. Это она умеет делать почти так же хорошо, как и учить драться будущих боевых магов.
Внимательно и вдумчиво она просмотрела остальные материалы. Разумеется, ни о какой отставке и речи не было, равно как и о безвылазном сидении в замке. Затворник и мизантроп вёл весьма активную жизнь, его письма и донесения приходила из самых неожиданных уголков земного шара. А что, неплохое прикрытие для секретной деятельности…
Чтение оказалось куда более увлекательным, чем какой-нибудь роман. Голос архивариуса отвлёк госпожу Редфилд от изучения аналитической записки касательно ситуации в королевском семействе Спаньи, написанной совсем недавно, каких-то четыре года назад.
– Прошу сдать документы, – проскрипел он. – Через десять минут мы закрываемся.
– А можно заказать копии с некоторых?..
– Ни в коем случае! – прервал её мужчина, даже не дослушав. – Вы что, не видите пометку?
Длинный сухой палец уткнулся в красную бумажную ленту, приклеенную к корешку.
– Вижу. И тем не менее…
– Нет. Прошу сдать документы.
И он пошёл по залу, повторяя эту фразу возле каждой горящей зелёной лампы.
Лавиния несколько оторопела. Давненько её не посылали так непринуждённо, да ещё и государственные служащие. Впрочем, спорить было бессмысленно. Возможно, если бы она обратилась к высокому руководству министерства или пришла с королевским письмом…
Минуточку! Так ведь есть же, есть открытый лист, подписанный его величеством! Сунув руку в пространственный карман, она достала его, полюбовалась засветившейся магической печатью и улыбнулась вновь подошедшему сотруднику.
– Простите, господин архивариус, но я отниму у вас ещё минуту. Вы можете выбрать – задержаться на работе ещё на пару часов или дать мне быстро скопировать заинтересовавшие меня документы.
– Я категорически возражаю!..
– И это будет приравнено к государственной измене, – госпожа Редфилд снова сладко улыбнулась и придвинула к нему бумагу. – Прочтите вот это, и поверьте сразу, подлинник.
Архивист с недоверием взял лист. Прочёл, пожелтел лицом и аккуратно положил обратно на стол, буркнув с ненавистью:
– Копируйте что хотите, но чтоб ноги вашей тут не было через четверть часа!
Обед я пропустил.
Попросту добежал до кухни, схватил там пару яблок, сунул в рот кусок сыра, помыл руки и вернулся в библиотеку. К этому моменту я нашёл в потайной библиотеке три с лишним десятка тетрадей, самых разных – линованных и просто белых, из обычной бумаги и из какой-то желтоватой, вроде тростниковой. Даже пара свитков обнаружилась.
Должен признаться, что искать их по всем закромам не пришлось, надо было лишь включить логику. Я и включил.
Вряд ли разумный человек – а графа я, чем дальше, тем больше включал в число очень разумных – стал бы распихивать собственные старые и важные записи по разным углам. Куда удобнее было бы сложить их все вместе, но сделать это так, чтоб не нашёл никто случайный. Судя по объёму последней тетради, дневника ему хватало на четыре-пять лет. Значит, их должно быть от двадцати до тридцати. Ни в одном книжном шкафу я не увидел ничего подобного, в ящики стола бы такая масса просто не поместилась. Получается, надо найти отдельную… ёмкость. Что-то типа сундука.
И я его нашёл. Разумеется, в самом дальнем углу, прикрытый мощным и до сих пор не разрядившимся отвлекающим амулетом, для уверенности заложенный какими-то потрёпанными журналами.
Открыл, уже уверенный, что никаких смертельных ловушек мне не приготовили. Первые три тетради были написаны на обычном всеобщем языке, далее начались шифрованные строчки. Следовательно, настала пора заняться вторым моим заданием на сегодня – изучением криптографии.
Почесав в затылке, я вновь посмотрел на книги в этой потайной библиотеке. Первый шкаф – артефакторика. Второй – магия воздуха и военные мемуары магов-боевиков. Этого было совсем уж немного, поскольку чаще всего боевики или не успевали дожить до написания мемуаров, или брались за них в таком возрасте, что больше выдумывали, чем помнили. Наконец, в третьем стояли книги по рунной магии и по предсказаниям. Я вспомнил свою находку в письменном столе графа…
Нет, пожалуй, руны тоже небольшая подсказка на пути к расшифровке дневников, как-то иначе покойный их использовал.
Попробую поискать в большом библиотечном зале. Составление каталога пока дошло лишь до шкафа под номером одиннадцать, но, пока вытирал пыль, я их все просмотрел. И книги по криптографии видел. В двадцатом или в двадцать первом?
За этими размышлениями я аккуратно очистил сундучок и перетащил его содержимое наверх, разложив на письменном столе по годам. Осмотрел получившийся натюрморт, потёр руки и повернулся к двадцатому шкафу.
– Ну-с, милейший, посмотрим, что у вас внутри…
