Текст книги "Потерявшие сокровище. Книга 3. (СИ)"

Автор книги: Марион

сообщить о нарушении

Текущая страница: 48 (всего у книги 51 страниц)

– Итак, леди Леона-Франциска, отныне вы считаетесь моей ученицей, которая в будущем, если заслужит это право, займет мое место владычицы. Юная леди, учитесь прилежно, ибо торговля не терпит убытков. – Женщина заулыбалась и посмотрела на ошарашенных дам. – А что вам принесли вести?

– Регент вотчины, – Аише сглотнула, – на место леди Реманы.

– Как замечательно! – захлопала в ладоши Сесилия. – Моя дорогая, поздравляю вас! А у вас? – Сесилия перевела взгляд на вторую молчавшую даму.

– Владычица вотчины… – Паолина закрыла глаза.

– Какой? Какой из вотчин? – нетерпеливо спросила Сесилия.

– Покойной леди Бьяри.

– О, дорогая моя! Образование и медицина! Самые ответственные и рассчитанные на будущее направления! Самый ответственный пост, я бы сказала. – Сесилия заулыбалась. – Вам повезло, истинно любимица господина.

– Не знаю, любимица ли, – Паолина покачала головой, – я теперь куратор Алкалии. – Она посмотрела на госпожу и покачала головой. – Тут так сказано…

– Боги, моя вы дорогая, – прижав ладони к щекам, Сесилия покачала головой, протянула одну руку и наклонившись умудрилась дотянуться до ее ладони, в ответном жесте протянутую, и крепко сжать, подбадривая. – Вы понимаете, что только вам господин верит? Он доверил в ваши руки, как в руки владычицы вотчины, свою родину. Вы понимаете, что это значит? Вы его самое доверенное лицо. Не леди Ремана, не кто-то еще, а именно вы. Дорогая, запомните – на вас возлагают надежды, в ваши руки доверили самое дорогое, что есть. Свою родину!

Паолина ошарашенно кивнула головой.

– Так, – всплеснула руками Сесилия, – музыку! Победный марш и чем громче, тем лучше! Пусть все знают – господин Тенаар сделал первое назначение на пост владычицы вотчины! Раструбить всем! – она подскочила на ноги и развернулась на сейчас притихших мышами свитских. – Так, дамы и господа, быстро на улицу, ве́сти нести в бомонд! Живо!

Все свитские, даже от супруг императора, даже они повставали с мест, принесли поздравления и вышли за периметр беседки, а буквально через несколько минут бомонд взорвало. Тенаар сделала выбор, назначил учителей и первую владычицу выбрал. Он приложил, наконец-то руку к внутренним делам гарема! Весть полетела, а ошарашенные женщины медленно побрели каждая по теперь своим новым делам. Аише отправили в вотчину леди Тинаи, в вотчину промышленности, дабы она переняла дела от леди Реманы. Леону-Франциску, что была изумлена подобной чести, забрала деятельная натура в лице лучшей торгашки империи, а вот Паолина растерялась. Ее не регентом поставили, нет. Ее сделали владычицей. Конечно, Реману тоже скорее всего сделали владычицей, иначе и быть не может, но все же такой поворот обескураживал. Да и леди Анами, наверное, тоже стала владычицей. Если уж Леону-Франциску поставили в ученицы, а Аише сделали регентом, то ее точно должны были повысить.

Выдохнув, первая из владычиц, еще не зная, что первая во власти, стремительно пошла в сторону вотчины леди Реманы, так как хотела поздравить ее. Все же, именно эта женщина была ее союзником. Пройдя по дороге, прекрасно зная, что она точно в кабинете регента, так как получила послание, кивая на поздравления, не останавливаясь добралась до здания. Войдя, поднялась на этаж и кивнув слугам, прошла внутрь. Леди Ремана и леди Аише уже были тут, сидели за столом.

– Леди Ремана, – Паолина присела в реверансе, – вас ведь повысили? В какую из вотчин направили владычицей? – горя глазами, она хотела знать, на какое из поприщ встанет эта умная молодая женщина.

– Вотчина императрицы…

– Ох, я так рада! – Паолина заулыбалась.

– И не владычицей, а регентом.

– Как? – на лице Паолины увяла улыбка. – Как не владычицей? Вы меня разыгрываете! – Паолина приблизилась к столу. – Вас не могли не сделать владычицей! Вы лучше всех подходите под этот титул и должность!

– При живой императрице, да сохранит ей года небо и Боги, – Ремана покачала головой, – я могу быть только регентом и ученицей. Коей и стала. А вот вас можно поздравить, владычица, Правящая Жена леди Паолина.

– Как не стали… – Паолина прижала руку к груди, искренне удивленная и растерянная. – Это…это так печально. Почему господин так решил? – она покачала головой. – Наверное тут какая-то ошибка или опечатка. – Паолина протянула свой приказ Ремане, – прошу вас, скажите, что, читая я просто ошиблась и там другой титул.

Ремана взяла ее за руку и улыбнулась.

– Господин посчитал, что передать вам кураторство его родины будет единственно верным решением. А раз так, то и ваш пост не может быть ниже, чем владычица вотчины. Не скажу, что мне не завидно, но я за вас искренне рада. И успокойтесь, кроме вас никого более до такого уровня не подняли в титуле. Леди Руфи вообще обделили, а леди Мальмия не получила ученицу.

– Как? – удивилась Паолина и присела на стул. – Как не получила? У нас же хватает жен императора.

– Господин не посчитал, что данная леди достойна, оставляя леди Мальмию на своем посту. И это правильное решение. Леди Аише не даст солгать, данная юная леди совершенно испортится, если войдет во власть в данное время. Нам только ее задранного носика в небеса не хватает. Тут столько всего предстоит сделать, что еще и на нее отвлекаться, ну совершенно не будет времени. И да, леди Паолина, выпрямите спину, как учил господин Тенаар. Отныне вы первая во власти между супругами императора, и до тех пор, пока не будет выбрана императрица, будете ею оставаться. К тому же, вам пора навестить отныне свою вотчину.

Руфи услышала из сплетен все новости и как громом пораженная замерла, с рядом стоявшей и пересказавшей ей их служанкой.

– Аише сделали регентом? Ты не ошиблась? – Руфи перевела взгляд на служанку, и та покачала головой. – Это точно?

– Да, госпожа.

Руфи ошарашенно уставилась на коридор, который вел к общей зале этажа супруг императора и тряхнула головой. Замерев, потом обмозговав кое-что, она перевела взгляд на служанку.

– Так ведь осталась одна вотчина, так?

– Да госпожа.

– Понятно. – Леди Руфи заулыбалась, – значит до меня еще не дошли.

– Леди Руфи, письма были розданы менее чем за один час и данное действо провели более пяти часов назад. Как идет слух, вотчина леди Мальмии не получила ученицу.

– То есть, я не получаю наставника и не готовлюсь взять вотчину себе в руки? – прошипела Руфи.

– Оу, какие люди, – раздался насмешливый голос идущей в свои покои женщины. – Вы тут одна? А где же свита? – Аише подошла и осмотрела всерьез злую даму. – Ох, не стреляйте глазками, дорогуша, видать вы не того сорта, чтобы встать во главе вотчины.

– Уж кто бы говорил, аммапу-шлюхе дали волю.

– Хм, – Аише махнула рукой и служанки отошли, а вот она подошла очень близко и надменно произнесла, – я была выбрана самим господином Тенааром, даже то, что был траур его не остановило. А вот вас, взяли только из-за численности супруг. Не более и не менее.

– Да как ты смеешь! – возмутилась уязвленная молодая женщина, да еще и беременная.

– А вот так и смею. Я отныне, регент вотчины, – Аише победоносно усмехнулась, – а вы, дорогая, взбалмошная девица, что только для воспроизводства потомства и годитесь.

– Смотри, – Руфи зарычала, – как бы тебе на месте Джаннет не оказаться.

– Ох, не рычите леди, не рычите, – Аише с наслаждением осмотрела ее, – надо было вам молить Богов не столь быстро вас одаривать потомством. Глядишь, и вы были бы на моем месте, хотя, кто знает. Только, – Аише сладко заулыбалась, – я лично прошла к доктору Кива и попросила провести ну вот все возможные тесты, дабы узнать, по какой причине мне пока не даровано дитя. Место леди Джаннет мне, увы на ваши слова, не занять.

– Не накаркай себе ее судьбу, – усмехнулась Руфи, стоя с округленным животом, и с превосходством осмотрев соперницу, – сколько бы ты ни старалась, Боги не желают давать тебе ребенка. И этого не изменить. Не сможешь родить – Тенаар тебя казнит.

– Ох, рычи-рычи, леди невоспитанность. – Аише усмехнулась, – вы вот за две ночи умудрились залететь и более к вам император не притрагивался, я же, – она провела рукой по груди и опустила до пояса, – была с ним пять ночей, и в следующем месяце проведу не меньше. И если, увы и ах, не получится стандартным путем, я не буду ждать, когда придет третий месяц. Лично попрошу господина Тенаара отправить меня на искусственное оплодотворение. И как вы, леди бестактность, не буду более ждать, что император повернет в мою сторону свое лицо. Я, леди Аише Суазун, прекрасно знаю и свое место, и причину по которой меня выбрали. А вот вы, какие-то надежды питаете, за императором следуете. Забудьте, иначе вам судьба леди Джаннет будет ближе моей.

– Следи за языком, – Руфи замерла, так как на ее рот лег палец, а лицо Аише оказалось очень близко.

– Это ты за языком следи, дойная коровушка. – Она усмехнулась недобрым взглядом, – я, отныне, регент, а ты самая низшая из всех. Даже леди Ремана не получила пост выше регента, только любимица и единственная кому господин Тенаар верит – леди Паолина, удостоилась подобной чести. Но ты, даже в ученицы не попала. Даже "замену из наложниц на место леди Джаннет", и ту сделали ученицей, а тебя нет. Подумай, к чему это. И запомни – ты отныне будешь прыгать под дудочку леди Паолины, так как она владычица, и под мою дудочку, так как я регент. А если не будешь, дорога тебе прямиком к господину Тенаару, даром что беременная, сильно ругать не станет, но запомнит все твои выкрутасы. А теперь, беременная ты наша леди Руфи, ступай-ка к себе в покои. – Аише отошла от белой от ярости Руфи и приказала, – леди Руфи следует отдохнуть в своих покоях. Я, как старшая супруга, не желаю видеть ее в саду. В ее-то состоянии. Вдруг плохо будет? И доктора пригласите. Надо проверить, как малыш.

И о диво, все слуги враз принялись исполнять приказ Аише, игнорируя сопротивление Руфи.

– Я тебе это еще припомню! – зарычала Руфи уводимая слугами.

– Да-да, пропела младшая супруга перед старшей. – Закивала головой Аише и пошла позади нее ехидно улыбаясь и наслаждаясь моментом своего возвышения над склочной стервой.

Руфи дергалась и слала проклятия ей на голову, но Аише улыбалась змеей и кивала головой, идя позади и показывая, как она рада назначению, которое ставило ее еще выше над этой сумасбродной истеричкой. По стечению обстоятельств покои обеих леди были на противоположных концах коридора. У Руфи самые последние, самые дальние, а у Аише сразу за покоями леди Паолины. И Аише даже это использовала, дабы позлить соперницу. А сейчас получила ну просто огромный боевой плюс – она регент, а Руфи даже не ученица, как Леона-Франциска или Анами.

Сато слушал донесение от Изры, которая теперь трудилась за троих. Саит еще нет, она уже родила, девочку, но сейчас еще рано отрывать ее от ребенка и Сато не торопил. К тому же, эта женщина заслужила небольшой отпуск, так как потом у нее его не будет очень и очень долго. Вальма была на больничной койке. Еще не пришла в себя, но врачи давали гарантии, что она не просто в себя придет, но и выздоровеет. Ей собрали все кости, суставы, восстановили трахею, часть задетых легких. Так что Изра сейчас трудилась в поте лица, и один раз заикнулась о том, что ему бы по статусу еще служанок, так он ее отчитал и более женщина не смела рта раскрывать с подобного рода предложениями. Как оказалось, Тенаар «однолюб» по приближенным к своему телу. Нет уже двух из его трио, а он не приблизил к себе никого, дабы сохранить статус «три Тенаара». И это делало ценность всех трех женщин таковыми, что возжелай любая из них замуж за брата императора выйти, и им не будет отказано, даже если Тенаар не замолвит за нее словечко.

В данную минуту она, оставшаяся в одиночестве, пересказывала какие изменения произошли в гареме. Как и кто отреагировал. И что официальная церемония для леди Паолины подготавливается, так как она вступает не на должность регента, а в должность Правящей Жены. А это обязывает. Бомонд же смакует новости, подбирается к регентам, кружит вокруг учениц и их наставниц. Одна только леди Мальмия получает раздвоенные поздравления-упреки. Мол, ею довольны, говорят одни, а другие шепчут, что не достойна даже ученицы, так как плохому научит. Ситуация двойственная и для леди Мальмии даже унизительная и обидная. Увы, для нее, но Сато не собирался ломать свои планы.

Тенаар только головой кивал и все. И кивал еще несколько недель. Императрицу выписали, но всем было ясно – сдала женщина. Смерть сына на глазах, она ее подорвала очень сильно. Даже Эльмир, даже он не избежал этого. У него поседели виски. Молодой совсем, еще мальчишка, а уже седые виски. С Клаусом он был очень близок, никакого соперничества между ними никогда не было. Эльмир ему в рот заглядывал и стремился походить на него. А тут такое. Парень с лица сошел, осунулся, иногда едва языком ворочает.

Леди Паолина вступила в должность. Официальную церемонию провели. К тому моменту императрица как раз вышла из больницы. О том, что ей в регенты передали Реману, лишь согласно кивнула головой. Саму Реману поздравила при личной встрече. Передала ей все дела, всех своих помощников, свела со всеми дамами и господами, практически полностью отошла от дел. Ремана получала у нее консультации, но и только. Она пыталась справиться сама и у нее начинало получаться.

Согу пришел в сознание. Еще был очень слаб, едва понимал где он и кто он. Роксана была подле супруга все это время и была первой, кого он увидел. За этим моментом потекли дни, недели, курс реабилитации. И ему на ушко шепнули – леди в положении. Да, Роксана забеременела в тот день, когда Согу ушел в ночь, дабы забирать брата. Услышав эту новость, принц повеселел, даже расцвел, а врачи заметили значительное улучшение из-за его эмоционального приподнятого состояния.

Императору на стол передавали отчеты о проводимых подрывных акциях при помощи очень и очень страшного оружия. Представители расы, фильб-санс, отчаянные и не привязанные к дому, одиночки, которые всю жизнь живут и ждут подобного рода приказа. Именно они будут первыми, кото атакует неприятеля, если Кавехтар попытаются захватить, а после них остальные представители расы будут добивать или грудью стоять на баррикадах.

Тенанук просматривал отчеты и его злость не утихала. Сато не сильно пострадал физически, но морально…он опять видит кошмары. Причем каждую ночь. Каждую Божью ночь он видит кошмары. И они сильные, его очень трудно разбудить. Он кричит и вырывается, просит не убивать его, просит оставить в живых. И с каждым донесением о проделанной работе убийц, император все больше и больше злится – от кошмаров его любимого это не спасет. Но вот заставить всю империю Оламу задуматься, против кого они пошли, вполне способны. Еще при акции четырех снарядов он поклялся, что разнесет этого соседа и теперь уверился в этом окончательно. Не будет больше Оламу. Не будет теперь такой империи.

– Файдал, – позвал он стража и тот вошел, – передай мой приказ Клави – полномасштабное вторжение. Пусть собирает военный совет.

Воин кивнул головой, после чего отступил и закрыл двери. Тенанук покачал головой и закрыл папку. Хватит. Надоело. Надоело получать оплеухи. Пусть его прозовут беспощадным, пусть обвиняют в геноциде, пусть. Надоело подставлять щеку под удары. Теперь его очередь. Пора показать на что способен Легио, на что способна империя под его руководством.

– Хочешь воевать еще больше? – спросил Сато.

– Они сами напросились. – Тенанук лежал рядом с ним на кровати.

– Зачем еще больше? Может это не они?

– Сато, это были их люди. Если бы были не они, послания не пришло бы.

– А может послание ловушкой было, чтобы узнать точно откуда будет выход флагмана?

– Сато, они прилетели вместе с ним. Охотились именно на Клауса. – Император покачал головой. – Хватит. Я больше не стану терпеть. У них теперь будет бойня под самой жопой, и они ничего не смогут сделать. Мне надоело выглядеть идиотом, которого каждым ударом втаптывают в грязь, злят и плюют в лицо. Надоело. Хотят войны? Я им ее принесу к их порогу. Сколько они уже членов моей семьи убили? За кем охотились, кого в рабство продали, да так что найти никого не удалось? Хватит. Повеселились, теперь пусть поплачут. Ранее я не хотел выпускать тьму моего рода, но теперь она шагает вольготно, в своем праве.

Сато больше ничего не стал говорить. Бесполезно. Он не будет слушать. Сато ранили и этого более чем достаточно. Пусть он там был случайно, но его могли убить и Шао страшится об этом даже думать. У него просто нет никакого права еще раз допустить промах. Ни как у императора, ни как у старшего в их паре, кому доверчиво голову на плечо кладут и ждут защиты. У него больше нет права ошибаться.

Леди Мона прибыла к Тенаару и попросила разрешения отправиться к леди Тее, как только спадет траур. Тенаар разрешил. Неволить ее он не стал. К тому же, она не так и нужна – влияния в бомонде у нее мало, если вообще ее силы за таковое можно принимать. Тенаар же сегодня ночью выгнал императора, так как тот был слишком не таким, как раньше. Вообще, ему казалось, что все вокруг него другое, не такое как раньше. Он замечал странные взгляды у Шао на Аише и Леону-Франциску. Причем вторая постоянно прячет глаза и хочется ей их выцарапать, раз смотреть ему в лицо не может. И его злит, что это вожделение, к этому Шита, оно не прошло. Временами оно усиливается. Вот сейчас, например, он стоит и смотрит в окно кабинета и видит, как парень работает, как у него вспотела спина, на улице сегодня жарко. И иногда утирает пот со лба, прикладывается к бутылке с водой.

Сато жадно глазеет на него, совершенно не понимая, что с ним. Любви к нему нет. Только похоть. Но стоит только начать представлять этого губастенького, как видел во сне, сразу всплывает лицо любимого супруга, и он со стыда сгорая отскакивает от окна и возвращается на место, за стол и начинает усиленно штудировать пергаменты, файлы, слушать что-то по аудиозаписям и постепенно возвращается к видению.

Он действительно хочет этого парня. И никого больше. Только его. И не любовь, не влюбленность. Он ничего не чувствует по отношению к нему, только звериную и жгучую похоть. Но, в отличие от зверя, он еще может контролировать этот странный инстинкт. Еще может и страшится того, что будет, если контроль ослабнет.

Посидев за столом, понимая, что не может больше это выносить, вышел из кабинета сразу в свои покои на балкон. Сел в шезлонг и постарался абстрагироваться. Получилось с трудом, но все же получилось.

– Я не сломаюсь. – Процедил сквозь зубы Сато, осмотрел периметр неба и закрыв глаза, постарался все в себе успокоить, как его обучал Страж перед тем, как ступить на спираль сил, дабы начать неделю весны.

Ночью, вздрогнув в объятиях императора, Тенаар прислушался. Его звали. Но не так, как если бы произнесли вслух. Это чувство было сильнее, чем то, которое он испытал, когда Ремане плохо стало. Сейчас он словно слова слышит. Тянет также, но еще и слова слышит.

Аккуратно выпутавшись из теплых объятий, Сато медленно сел и прислушался. Зов повторился. Встав на пол, ощутил прохладу и понял – он в реальности, он не во сне. Медленно накинул на плечи халат, завязал пояс и прислушался более внимательно. Звук зова повторился, и он пошел. Медленно добрел до двери, плавно повернул ручку, чувствуя, что идет к зовущему. Дверь открылась, и он переступил порог. Удивленно уставившись на комнату, прошел вглубь. Ошарашенно подошел к кровати. Она не спала. Мягко улыбнувшись, женщина кивнула ему головой. Сато тут же ощутил, что какая-то его часть перестала ему принадлежать и, как и моменты ярости, начала делать нечто самовольное. Его потянуло вперед. Он молча подошел, присел на край. Женщина взяла его за руку, чуть сжала, кивнула головой, словно они вели молчаливый диалог.

Молча обхватив ее за плечи, протиснув под ними руку, он притянул женщину к себе. Прижав ее голову к своему плечу, погладил свободной рукой по затылку. Она как-то обмякла, как-то сразу стала тяжелее. Тенаар медленно положил ее голову на подушку, вытащив руку из-под плеч и слез с кровати. Отрешенно осмотрев безмятежное лицо, он громко хлопнул в ладоши. На звук тут же подскочила служанка, что спала рядом с госпожой, вдруг что понадобится. В полумраке она охнула и склонилась.

– Вызови доктора Кива. – Отдал он приказ.

Служанка встревоженно метнула взгляд на кровать, после чего сорвалась с места и за двери спальни. Тенаар дождался прибытия доктора. Свет стал ярче, заставляя доктора замереть на мгновение. Голова…волосы господина…длинные локоны, белоснежные, глаза темно-синего оттенка. Замерев на мгновение, он перевел взгляд на кровать и шагнул к ней. Прижав руку к шее, замер пытаясь почувствовать. Затем достал специальный прибор и приложил его к виску.

– Госпожа… – выдохнул доктор.

– Она попросила, я провел ритуал перехода. – Тенаар говорил более мягким, как у женщины голосом, что лег поверх его собственного, создавая эхо, как у певцов в дуэте.

– Перехода? – Кива вздрогнул.

– Оповестите всех, она так хотела и звала Тенаара дать ей легкий путь на новый круг. – Он, не повернувшись к кровати, плавно сделал шаг, и его голова окрасилась в его яркий огненно-медный цвет.

Кива смотрел на то, как он подошел к двери, открыл ее и переступил порог своей спальни.

Не выдержав, распсиховавшись, разнеся кабинет в дребезги, Сато выгнал всех слуг, что влетели на шум. Ночью. Он сделал это ночью. Она позвала его. Сев на пол, поджав ноги, он опустил голову на колени и завыл. Она попросила, и он не смог отказать. И не смог заснуть. И утром ушел из спальни на рассвете. Анаман больше нет. И это его рук дело. Она попросила, как того, кто способен отправить ее по пути душ, к новому витку перерождения. Она попросила, и он не смог отказать. Его нутро, то что принадлежит этой сущности титула, оно протянуло его руки, и он прижал их к голове, а через мгновение она умерла.

Взвыв, ощущая, что точка кипения дошла до этой самой точки, сжимаясь, раскачиваясь, даже поскуливая, ощущал, как силы в нем бушуют, как ему больно из-за этого. Он не принял четвертую печать, печать проводящего ритуал очищения для души. Не принял ее, и она сейчас беснуется, а он воет, ничего не соображая. И никто не способен помочь. Никто. На него давит сила, давит и требует, а он не может, он не хочет ее.

– Сато, – дернув с пола, отодрав руки от колен, император прижал его к себе, обхватил за трясущиеся плечи. – Сато, все хорошо.

А он его не понимает, у него истерика, его ломает изнутри, он не может отделаться от этой печати. Его бьет ее силами, корежит, заставляет орать и вырываться. Император же уверенно и с силой удерживает, уже зная, что произошло и что он сделал по ее просьбе. Если для них для всех это благо, это проведение по пути, дабы душа точно попала в предназначенное для нее тело, то для Сато это просто убийство. И сейчас ему плохо. Ему очень и очень плохо.

Его несгибаемый и такой сильный, смелый и храбрый любимый…его подкосило все это. Все эти дрязги, войны, удары, смерти. Он просто не в силах все тащить на себе. Они все жмутся к его ногам и просят защиты, даже Шао и тот не справляясь, даже он ползет к нему. Но…кто поможет самому Сато? Кто поддержит его?

Аккуратно убаюкивая, император поглаживал по спине и голове, ласково говоря нежные слова, заставляя слушать свой голос. Через несколько минут ощутил, что он просто ослаб, повисая в его руках. Плавно подхватив его на руки, понес в спальню. Только не в его, а в свою. Унес и уложил на свою постель. Лег рядом, обнял и зашептал на ухо нежности, которые любил шептать ему всегда. Где-то часа через полтора Сато во сне повернулся к нему лицом, прижался сильнее. Шао мягко улыбнулся и обхватил его за плечи. Медленно поглаживая по спине, слушал спокойное дыхание.

Утром, когда император проснулся, рядом с ним был весь в лихорадке Сато. И прибывший доктор только развел руками – Тенаар сопротивляется силе печати. Увы, препараты не помогут. Услышав доктора, император выставил его за дверь. Сам разделся и вжал в кровать свое сокровище, впился в его губы, развел бедра и с силой вошел. В ответ рык, попытка скинуть с себя. Ничего не вышло и на три часа дикого и бешенного марафона, итогом которого был выплеск силы, что опалила комнату, но не тронула супруга, который вдавливал его в матрас.

Сато словно очнулся от вакуума и дернувшись, ощутив силу своей пары, замер, подчиняясь. Император сразу почувствовал перемену и замер на нем.

– Тебе легче? – шепот на ухо.

– Да. – Кивнул головой Сато.

– Хорошо. Доктор сказал, что ты не принимаешь свою четвертую печать и тебе было очень плохо. Я просто не придумал ничего более вразумительного.

– Ничего, – Сато повернул голову, – я хочу видеть тебя.

Из него медленно вышли, аккуратно перевернули и легли сверху. Шао не стал входить, понимая, что мог его травмировать, а просто приласкал рукой. Сато отдался в ощущения, вжимаясь в горячее тело любимого и вскоре кончив провалился в беспамятство. Шао же не стал засыпать, а аккуратно слез с него, позвал доктора.

Кива вошел мышкой, проверил состояние больного и ввел свечку, дабы возможные травмы свести к минимуму. Хоть при осмотре ничего и не обнаружил, но мало ли! Когда закончил, откланялся. Император же никуда не пошел. Лег рядом с Сато и задремал, обнимая.

Глава№15.

Независимо от того, каким образом, императрица умерла – сейчас во дворце траур. Эльмира пришлось посадить под препараты, дабы он выдержал. Не миновало и полугода, а он потерял сразу брата и мать. Для молодого человека, по сути еще мальчишки, это было сильным ударом. Весь бомонд встряхнуло данное известие, что уж говорить про родного сына. Плюс ко всему, не стали скрывать кто завершил ее дни. Сам же виновник спрятался в спальне императора и носа не казал наружу.

Сато было плохо. Его до сих пор било волнами печати. Слабее, но все равно требуя принять ее. Он измучился, но не мог столь же яростно сопротивляться воле сил. Этих самых сил, лично у него не осталось практически ни грамма. Вокруг него кружил доктор Кива, постоянно вкалывая успокоительное, просто потому что он не мог перестать нервно что-то теребить или даже грызть. И снотворное ему кололи, потому что без него он не спал. Совершенно. Его состояние после проведенного ритуала по отпуску души из отработавшей свое оболочки, оно было приближено к психически больному человеку, у которого резкий приступ паники, беспокойный сон или вообще его отсутствие, и из-за нервных припадков руки тянутся что-то делать, даже грызть. В таком состоянии его никому показывать просто нельзя.

Кива, он умеет держать язык за зубами, поселился рядом с покоями императора, там же где жил Даррелл, и был постоянно рядом с господином. Из-за волн силы, что он пытался игнорировать или откровенно отрицал, в физическом плане были даже приступы нервного хихиканья, истерик со слезами и даже пару раз приступы эпилепсии.

В день, когда Анаман было принято кремировать, Тенаар внезапно успокоился и заявил, что присутствовать должен. Кива, во избежание так сказать казусов, вколол ему успокоительное и остался рядом. Тенаар вернулся в свои покои, осмотрел слуг и велел явиться Саит. Женщина прибыла примерно через десять минут и помогла вымыть его пышную гриву. О том, что его волосы словно заколдованные, узнали в бомонде просто из рассказов слуг, что видели его в покоях императрицы в ту ночь. Это, конечно же, удивляло, но не стоило забывать, кому принадлежат эти локоны. Изменение цвета – бомонд к этому привык, а вот из короткой мужской прически до прежней длины за несколько минут – это было новым и будоражащим кровь и любопытство.

– Как я устал. – Прошептал Сато, а на его плечи легли руки, что начали мягко массировать напряженные мышцы. – Столько всего и сразу.

– Господин, – Саит ласково продавливала пальцами его мышцы и едва заметно улыбнулась, – вы всегда можете заставить всех, кто вам мешает спокойно жить, признать свои ошибки и перестать нападать. Ваша четвертая печать практически вся серебристая, а это значит, что еще немного времени и никто даже помыслить не посмеет в сторону вашего дома не только смотреть, но и мысленно негодование высказывать.

– Это тяжело, Саит. – Сато покачал головой. – Это очень и очень тяжело.

Саит ничего не ответила, только усмехнулась и продолжила массаж.

"Какой слабый родич, – пронеслись мысли в голове женщины, – какой доверчивый."

– Господин, могу сделать вам расслабляющий массаж и голова не будет болеть.

– Делай. – Тенаар закрыл глаза.

Женщина прижала ладони к его вискам и чуть задрала голову вверх.

– Верь мне, – произнесла она своим голосом и Тенаар распахнул глаза, – верь и не сопротивляйся более, родич.

Тенаара всего тряхнуло, но он не сделал попытки оторвать ее руки от себя. Сидел и смотрел вверх в ее глаза.

– Я твоя служанка Саит. Вей всем, что я твоя служанка Саит. Давай родич, давай сахарный человечек, расслабься, прекрати сопротивляться силе своих печатей. Подчиняйся, родич. – Она еще несколько минут смотрела в его глаза молча, пока по ним не прошлась пелена и они вновь не вернули свою ясность и чистоту. – Хороший мальчик. – Погладила его по голове, возвращая ее в ровное положение. – Он станет твоим, как только ты проведешь ритуал Шанги-Ллил. Обязательно станет твоим.

Распрямившись, Айрана-Руми заулыбалась гаденькой улыбочкой. Посыльные, стражи, да даже Привратник – все слабы перед силой веяния опечатанного имо. Какой бы силой не обладал сам родич, силы печати в стократ увеличивают их мощь.

– Господин, вам пора одеваться. – Она отступила и усмехнулась его послушности, которая через минуту вернет его в обычное состояние, но не снимет с нее маскировку.

Возвращаясь с церемонии прощания с императрицей, Сато вновь увидел его, этого мальчика. Он шел по саду и увидел юношу, который занимался помощью миремм, которая распоряжалась прислугой дабы навести порядок в стеклянной большой беседке, где намечалось небольшое музыкальное событие. Айсы будет играть в дань памяти императрице и место сейчас готовят. Тенаар шел мимо и заметил кудряшки, желтый цвет волос, играющий на солнце, синие глаза и тоненький стан. Этот мальчик его персональный кошмар. Куда бы он ни посмотрел, где бы и как бы ни оказался, он там всегда. Такое ощущение, что парнишка нарасхват и другого Шита нет для помощи!

Проходя мимо беседки, он косил взглядом и решительно свернул, потому что его тянуло и манило. Он подошел к стеклянным дверям, осмотрел убранство, не обратил внимание на миремм, которая раскланялась. Мальчик его притягивал и манил. Хотелось его зажать в углу и взять властно, чтобы сделать своим…