Текст книги "Потерявшие сокровище. Книга 3. (СИ)"

Автор книги: Марион

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 51 страниц)

– Что это значит? – Тенанук нахмурился еще сильнее.

– Господин, – Даррелл опустил глаза, – когда так делают, это значит идет последняя стадия заболевания.

– Последняя? Ты что такое говоришь?! – рыкнул Тенанук, возмущенно уставившись на секретаря.

– Простите, но это правда. Господина Тенаара рвало черной желчью…

– О, Боги, – император зажал рот кулаком, на мгновение зажмуриваясь. – Нет, не может быть…

– Пришел Верхний Страж Духа и забрал его.

– Куда? В Храм? – император подскочил на месте.

– Нет. – Даррелл покачал головой. – Он распечатал Сферу Силы под Тронным Залом.

– Он открыл врата Айнхайнд? Сейчас?!

– Да. Спустился, оставил там господина и вернулся назад. Запечатал вновь проход.

– Почему? – император побледнел. – Сато…он же…нет же ж… нет ведь? – по щекам Тенанука потекли слезы. – Он ведь не мог…не бросил меня…

Его затрясло. Даррелл встрепенулся и подскочил к господину, но императора било крупной дрожью, и он не слышал ничего, что говорил его слуга. У него в голове крутилась только одна мысль – Сато не мог умереть! Не мог!

На крик секретаря влетел дежуривший рядом с кабинетом врач. Увидев в каком шоковом состоянии император, быстро поставил ему транквилизатор, пока из замершего он не превратился в монстра, крушащего все вокруг. Император повис на их руках, и воины перенесли господина в спальню. Через пару минут его проверили на симптомы ухудшения, но по показаниям крови прослеживалось наоборот улучшение и малая активность вируса, что говорило только об одном – император удачно идет на поправку.

Тихими шагами она прошлась по коридору, осмотрелась по сторонам и мягко разлила в пространство своими силами, гася свое отражение на камерах, и в глазах, проходящих мимо нее людей. Ехидно улыбнувшись и чуть слышно шепнув:

– Низшие, – шагнула в коридор.

Пройдя мимо мирно разговаривающей группы мужчин и женщин, усмехнулась ехидно, так как никто не обратил на нее внимание, даже их охрана и сокрытые в тенях личности. Дойдя до дверей, за которыми была ее цель, мягко и без рывков открыла дверь, просочилась в щель, прикрыла дверь за собой. Аккуратно ступая по полу, она дошла до ближайшего кресла и уселась в него. Расслабившись, шепнула:

– Позови своего господина и лучше не шуми.

Дернувшаяся тень расслабилась, покачав головой тихонько проскользнула в спальню. Несколько минут и в темноту гостиной вышел мужчина в халате. Он не стал приказывать включить свет – оно им не надо.

– Зачем ты пришла? – шепотом спросил он.

– Зачем? Да узнать, какого ляда тут творится? Это что за попытки суицида? Мы так не договаривались.

– Эта акция нами не была санкционирована. – Мужчина зашептал, подойдя ближе.

– А меня это не волнует. – Она встала с места и подошла ближе, – я не подписывалась сдохнуть в месте, которое славится своей неприступностью! Вы мне не говорили, что мои силы будут нужны для моей же собственной безопасности и лечения!

– Этот приказ был акцией извне, и никто не знал, что они начнут подобное. Думаешь, знай мы о таком, протащили бы тебя сюда?

– А меня теперь не волнует, что и как вы знали-думали. – Женщина подошла и провела пальцем по его подбородку, – раз вы меняете правила, то и я теперь меняю приоритет.

– Что? – сощурился мужчина.

– Скажи спасибо, что я предупреждаю тебя, королек, – усмехнулась женщина. – Первоначально, что просили? Изжить его, я начала работать. Так нет же, у нас оказия, а его защищает Храм, все мои заготовленные ментальные бомбы, пших, – вскинула руки, растопырив пальцы, – и тю-тю. И он заметил, уверяю тебя, заметил. И теперь я буду действовать не так, как вы просили. И скажи спасибо, что я тебя самого не сгноила в ментальной волне. – Она ткнула пальцем ему в голову, – а попытаешься препятствовать, будь уверен, – злобно прошипела, не повышая голоса из диапазона шепота, – твоя покровительница тебя не спасет – силенок не хватит и далековато она, не так ли?

– Он жив? – спросил собеседник.

– А ты как думаешь? Будь это не так, разве ж Страж ушел бы из дворца таким мирным, милым и пушистым?

– Я тебя понял, Руми. – Мужчина сверкнул глазами.

– Прекрасно. Просто знай – я тоже умею и правила менять и мстить. Уж это я умею куда как более изощренно, чем ты, можешь себе представить. Удачного дня, королек. – Она заулыбалась и отступила в тень, смазываясь из области зрения, стирая себя из восприятия и даже ею открытая дверь виделась как не тревожимая и закрытая.

Мужчина сжал кулаки, тихо шипяще выругался. Покосившись на дверь, ведущую в спальню, кивнул головой своим людям и те рассредоточились по периметру, кое-кто вошел в спальню, дабы удостовериться в отсутствии нежелательного внимания от находящегося там человека. Один из воинов быстро раскинул малый защитный купол, и его господин по-особенному нажал на запястье, активируя сокрытый браслет. Покачав головой, набрал номер вызова и подтвердил его введя код.

Над рукой проявилась голограмма дымки приема входящего видеоизображения. Он ждал соединения, прекрасно зная, что на том конце нужно найти место, дабы никто и ничего не увидел. Пришлось быть терпеливым в течение трех минут. Экран просветлел на мгновение освещая низ лица обладателя такого же сокрытого переговорного устройства связи.

– Да?

– Госпожа, – едко начал мужчина, – у нас проблема.

– Какого рода? – женский голос, чуть искаженный в целях безопасности выдал легкую настороженность.

– Руми сменила тактику.

– Почему?

– А потому что не понравилось ей нападение и ее личное участие в вакцинации.

– Это не наша вина! – тихо прошипела женщина.

– Госпожа, – он усмехнулся, – она имо, а таким плевать – сменились обстоятельства, которые ранее не оговаривались и все, имеет право делать так как хочет. Я вас предупреждал, не надо ее втягивать в эту войну. Сами справились бы.

– Справились? Ты, наверное, шутишь? – женщина тихонько рассмеялась. – Милый мальчик, тебе, наверное, из-за покровительницы совсем мозги разжижило! Между императором и Тенааром духовный обрядовый брак – каюхайд. Тебе напомнить, какой главный закон этого брака? Быть вместе ВСЕГДА! А еще император поклялся ВСЕГДА защищать его на своем родовом клинке, который освещен Храмом, так как он выбран по интересной книжонке. Собери воедино и сам увидишь, НАМ никогда самим не разлучить их, не заставить Тенаара выписать вотум недоверия силам дома Маин. Н-И-К-О-Г-Д-А.

Мужчина сжал кулаки, прекрасно понимая все это.

– И что именно она изменила?

– Не сказала. Посоветовала благодарить за то, что вообще предупредила, что сменила приоритет, и также настоятельно не рекомендовала лезть в ее дела. Даже косвенно.

– Понятно.

– Что по моему вопросу? – он стрельнул глазами по комнате, регистрируя боковым и прямым зрением сигналы своих людей – все в порядке, никто не нарушает периметр.

– А ничего. – Женщина усмехнулась. – Они не приказывали лишать жизни леди Тинаю. Это служанка не подумала, что ослабленному организму обычная доза смертельна.

– Значит, эта шалава просто капнула лишних пару капель, и мы раньше времени лишились столь мирной и ведомой дамы?

– Да. А ведь столько было заготовлено. – Посетовала женщина. – И их попытка замириться провалилась бы с таким треском, что меня такое зло берет за эту оплошность, что так и хочется шею свернуть ей повторно.

– Жаль, дама ушла из жизни оставив жирную точку мира и согласия в семье. – Мужчина покачал головой, соглашаясь с ее словами. – Не подкопаешься – шла на примирение, он шел на примирение, сынка вернулся в лоно семьи. – Задумчиво пробормотал он.

– Думаешь, о чем? – спросила женщина.

– Как именно Руми сменит приоритет и что будет делать. Уходить она не собирается, вкусила крови того, кого защищают и будет пробивать его защиту. Только, как именно она собирается пробивать ее? Что сделает и что нам предстоит ожидать.

– Она из имо, а значит будет делить территорию. Самой сильной фигурой здесь является Тенаар, а значит на него и будет давить, как ее и просили, но вот как именно она этого добиваться будет, я даже не могу представить.

Мужчина кивнул головой и отключился. Он сжал кулаки, разжал их и проделал это движение несколько раз. После чего качнул головой воинам-теням, что можно снимать барьер. Плавно сдвинулся с места, когда тот был снят и вернулся в спальню. Спать уже смысла не было, но нужно создать видимость.

В Кавехтаре спокойствия не было. Император рвал и метал. Уже как две недели прошло с момента прибытия Стража во дворец и спуск тела Тенаара в Айнхайнд. Император посерел после этого известия, обозлился и потребовал найти ту мразь, что привезла во дворец эту пакость. Нашли. Очень быстро нашли, бросили в недра Кавехтара, дабы добыть информацию. О том, что случилось и жив ли еще Тенаар, у Стража спрашивать было бесполезно. Он слег, так как за болезнь дитя печати ему прилетело приличной затрещиной. Настолько приличной, что сейчас храмовые служители выхаживают его от энергетического удара.

Брат, которому дали задание на приглашение в гости неких господ, отчитался – 30% выполнил, остальные будут на днях. А другие братья отчитывались с дрожью, так как на них смотрел монстр, а не их молодой и въедливый император. Взгляд у Тенанука был как у раненного зверя. Две недели как известие о распечатанном зале Айнхайнд облетело весь дворец, и две недели их император ни жив, ни мертв. А они вместе с ним.

Наряду со всем этим было несколько смертей. Слуги, министры и прочие деятели не в счет. Умер сын Чамель – принц Бомили. Умер сын императрицы – принц Ливи. Также умерла и дочь леди Бьяри – Ильрикуна-Мари. Переболела, не умерла, но потеряла ребенка Леона-Франциска, супруга императора Тенанука. Одной из первых детей умерла Наталья-Ирен, единственная внучка леди Сесилии. Все остальные члены семьи, кто заболел, выздоровели просто потому, что заболели на пару дней позже.

Во дворце был траур. Весь бомонд встряхнуло, да так, что кое-кто уехал. У многих был страх находиться в месте, где гуляла столь страшная лихорадка и многим казалось, что зараза прилипла к стенам и пройдет время, совсем немного и все повторится. Сам же дворец, от самого верхнего этажа и до самого последнего уголка, включая всю систему вентиляции и водоснабжения, проверили, провели очищение и сделали это трижды выжидая необходимое время инкубации спор. На пропускных пунктах, где должны были проверить все, что попадает во дворец с вещами гостей, прошел рейд и полетели головы. Император же не рычал и не рвал-метал, а просто безжизненным голосом отдавал приказы. Услышав такой приказ, люди кидались врассыпную, дабы исполнить его от и до.

Тенанук не воспринимал ничего, так как у него ничего не осталось. Жить без Сато…а это как? Зачем? Он слонялся от своих покоев к покоям любимого, ложился на эту зеленую кушетку и оттуда его переносили на постель, так как он засыпал на ней игнорируя просьбы слуг. Вокруг него прыгали обезьянками все: слуги, врачи, стражи, жены и даже братья и сестры. Ничего не помогало.

Иногда ночью он просыпался, вздрагивая от кошмара. Просыпался и не мог больше уснуть. В такие моменты просто шел в кабинет, начинал работать, отсылать команды, приказы и прочие вещи. Сегодня, после того как его перенесли в его покои на его кровать, император пробыл во сне еще часа два, после чего проснулся с четким ощущением, что ему нужно идти. Подорвавшись с места, не одеваясь, будучи в спальных штанах и накинутой на плечи рубахе, он, ступая босиком по холодному полу, стремительно вылетел из спальни. Стражи встрепенулись, как и Привратник, который ощутил, что господин не спит. Император проигнорировал всех, он шел в сторону спуска на второй этаж по лестнице со стороны покоев Тенаара, где была та самая стена. Пришел и замер, не веря своим глазам.

– Сато? – разнеслось по пустому пространству.

У дверей, которые сейчас были активированы и раскрыты, стоял к косяку прижимаясь бледный и осунувшийся человек. В полумраке едва освещенной площадки у радужной стены, что видна в любое время суток, но сама не излучает свет, его было плохо видно. На звук голоса голова медленно повернулась.

– Привет, – мягко улыбнувшись, Тенаар сполз на пол, обессиленно и вяло осматривая полумрак.

– Сато, – подлетев, император плюхнулся перед ним на колени, подхватил его одной рукой за талию и заводя за спину, а другой через плечо сверху, – Сато! – Вжав его в себя, ощущая, как его отпускает, Тенанук начал бормотать от радости, как рад видеть, как волновался и после этого начал неистово целовать, гладить по голове. – Мой хороший, родной мой, – шептал Шао, прижимая его к себе, уже усадив на свои колени, обхватывая теплыми руками. – Мой хороший, я так за тебя волновался.

– Холодно, Шао, – тихо отозвался Тенаар.

– Что? – насторожился император, – повтори, родной, не слышу.

– Мне холодно, – прошептал Сато, прижался к нему как можно ближе и только сейчас Шао ощутил, что его любимый дрожит.

– Да ты же продрог! – изумленно замер император, после чего посмотрел на Привратника, – поднимите меня.

Стражи тут же помогли ему подняться, даже не предлагая взять на руки господина Тенаара. За подобное предложение они головы могли лишиться, так что помалкивали. Когда Тенанук обрел устойчивость на ногах, ощутил неприятную вещь – Сато сильно похудел. Он был раза в полтора легче, чем обычно и обнимая его, чувствуются кости там, где ранее были налитые мышцы.

– Врача, в мои покои.

Он сдвинулся с места, игнорируя то, что рядом крутился Кива, который вместе с еще парой специалистов замерили в воздухе наличие вируса, ведь господин Тенаар был по сути разносчиком. Приборы ничего не фиксировали, так что доктор, скачками и на опережение, помчался к покоям императора, дабы устроить больного со всем комфортом.

О том, что господин вернулся его Привратник ощутил только к тому моменту, когда тот произнес первые слова. Руанд стрелой промчался и резко остановился на середине лестницы впившись глазами в идущего и несущего на руках императора…несущего его господина. Привратник осмотрел Тенаара, мягко отступая, спиной вперед, дабы не спускать глаз с ослабшего, осунувшегося, похудевшего, но живого господина. До спальни императора они дошли уже при наличии личных служанок Тенаара. Женщины проигнорировали то, что в покоях императора есть слуги – все подготовили сами. Их господин вернулся, и он жив. Ослаб, но жив. И они никому не позволят за ним ухаживать.

Тенанук уложил в постель любимого и дал его осмотреть доктору. Тот колдовал над ним несколько минут, ставил уколы, проверял надавливанием на область желудка, спрашивал больно или нет. Тенаар слабо отвечал на вопросы, иногда кивая головой или постанывая. Когда Кива закончил, отошел привлекая внимание императора. Тенанук подошел к нему.

– Повелитель, сейчас я провел первичный осмотр и взял кровь на анализ. Укрепляющие и питающие уколы помогут, но утром нужно перевезти господина Тенаара в больницу, дабы провести полный анализ состояния. И лучше сделать анализ печени, почек и желчного. Да и желудок проверить не помешает.

– Сейчас что делать? – Спросил Тенанук, который озабоченно поглядывал на кровать, где над его любимым ворковали верные служанки.

– В данную минуту отдых. Но, прошу вас, разрешите Руанду оставаться в спальне. Он почувствует быстрее всех, что с господином что-то не так.

– Почувствует. – Усмехнулся Тенанук. – Что же не почувствовал, что с ним что-то не так до того, как он вышел из своей спальни?

– Повелитель, заражение у господина Тенаара произошло очень быстро, за считанные часы, а из-за ослабшего организма, инкубационный период сместился с двух суток до нескольких часов. – Кива покачал головой. – По сути, Кавехтар спасло только то, что господин Тенаар заболел и болезнь проявилась так быстро. Иначе…боюсь все, включая вас, повелитель, уже были бы мертвы.

Тенанук ничего не ответил, так как на языке вертелось только неприемлемое, для императора, произношение слов. А навтыкать всем он итак успел – плакать будут еще долго, так как головы до сих пор летят под топором палача. Сейчас это уже не так важно – Сато вернулся. Большего и желать не стоит.

Заулыбавшись на эту мысль, он прошел к постели, скинул с себя все вещи, оставшись обнаженным, залез под одеяло и прижал к себе подрагивающего от озноба любимого. Через запах лекарств пробивался его, родной запах, который обогрел озябшую душу императора. Сато прижался еще теснее, спрятал лицо у него на груди, тихонечко засопел от блаженства нахождения рядом с теплым телом и затих. Шао провел рукой по его голове, запутал пальцы в прядях, сейчас не особо чистых, ощущая настоящее счастье. Его любимый жив.

Шао уснул, крепко и спокойно. Рядом с ним, практически у самой кровати, на боевом посту замерли оба Привратника. Алан и Руанд всеми фибрами души вслушивались в дыхание господ, пытались выявить несоответствие в их состоянии. До самого рассвета оба воина личного пространства не сомкнули глаз и не ощущали усталости. Но ничего не произошло, сон и состояние тел было умиротворенно-удовлетворительным. Когда пришло время вставать, прибыл слуга, но не стал будить, так как два коршуна посмотрели такими глазами, что прибывший выскочил из спальни раз в десять быстрее, чем вошел. Император же проснулся сам, примерно через час. Проснулся и обнаружил в своих объятиях любимого, который закинул на него ногу, обхватил рукой за талию.

– Ну вот, – доктор Кива завершил последние сборы анализов, проведя специальным тампоном по корню языка, – это все, господин Тенаар.

– Бе, какая гадость. – Сато поморщился.

Со дня возвращения прошло двое суток. О том, что творилось во дворце в его отсутствие, он узнал от слуг и Вальрена. Про смерти, похороны, выкидыш – все узнал и не был рад. Это была попытка уничтожить правящую семью империи, а значит это будет очень жестокий ответ от императора. И Сато будет согласен на любые меры. Абсолютно на любые меры, даже поможет, если будет нужно. Стоит ему только заикнуться, что при атаке пострадал…Оламу жестоко пожалеют о содеянном. После беды прошло практически три недели и всех, кто принимал участие, их всех нашли и допросили. Ноги растут из их, Оламу, стороны, а это значит, император Легио не успокоится, пока также жестоко не отомстит.

Сато был отпущен из больницы, его проверили, дали много каких указаний слугам, препаратов, и заверили, что будут следить за господином еще тщательнее. Господин не возражал. Тем более после выздоровления у него были проблемы с пищеварением, постоянная изжога и тяжесть, боль в районе желчного. Все последствия болезни. И это нужно лечить, иначе может быть бяка.

Он вышел на улицу, поежился от пронизывающего ветра, который обдал своими объятиями с легким моросящим дождиком. Совсем мелкий, едва заметный, но делающий погоду еще более мрачной. Покачав головой, держа руки в карманах отороченного мехом пальто, шагая по очищенной от слякоти мощеной дорожке своими черными сапогами на низком каблуке, осматривал опавшие листья у ближних деревьев. Они резко контрастировали с кустами, которые были плотно усеяны мелкой сочной листвой, а желтые и красные листья на земле дополняли цвету яркости.

Сбоку послышался шум. Сато повернул голову и увидел, как несшуюся на всех парах молодую женщину окружили слуги, пара стражей и медсестры. Она истерила и вырывалась, ударила кого-то, сорвалась на бег. За ней побежали, и вся процессия с беглянкой стала приближаться к замершему и созерцающему данную картину Тенаару. Он стоял в плаще до колена, с воротником из черно-синего меха, руки в карманах, волосы убраны под пальто, на ногах зауженные брюки, заправленные в сапоги. Этакая модель не то министра, не то мелкого князька и никак не самого Тенаара, властителя судеб.

Процессия с беглянкой, которая резко развернулась и влепила пощечину кому-то из слуг, яростно отчитывая при этом, замерла примерно в десятке шагов от смотревшего на них венценосного господина. Рядом с ним были его служанки, одетые в длинные теплые плащ-накидки, не мерзнущие красные мундиры и Руанд, который был одет в легкую кожаную куртку с меховой отделкой на воротнике.

Сато удивленно узнал в расстроенной и сейчас очень злой женщине принцессу Чамель. Эта дама, являясь высокородной, гордой и очень воспитанной, не взирая на то, что ее мать леди Мальмия, но сейчас походила на скандалистку из подворотни. Еще раз залепив пощечину уже медсестре, женщина в приказном тоне потребовала оставить ее в покое и пригрозила, что, если воины попытаются ее только пальцем тронуть, она прикажет их казнить. Резко развернувшись и пойдя вперед замерла в недоумении. Перед ней стоял Тенаар и спокойно наблюдал за сценой, которую дама устроила. Чамель сначала удивилась, даже немного испугалась, а затем что-то для себя решив, вздернула голову и пошла вперед. Слуги хотели ее остановить, но она рыкнула на них, осадив, после чего продолжила идти вперед. Осмотрела его с презрением, после чего сделала абсолютно не уважительный реверанс.

– Какие люди, – едко начала женщина, – а казалось вам нездоровится, – осмотрела его с ног до головы, – но вы, как я вижу, живее всех живых. Хотя слегли первым. Или на собаке все быстрее заживает?

Тенаар смотрел на нее спокойно, совершенно игнорируя все поведение, слова, что источали желчь.

– Господин Тенаар, вот как так получается, что рожденные здесь, в этом дворце, – она раскинула руки, – мрут как мухи, а вам, выходцу из рабов, ну ничего не делается? А может не болели? – зарычала она, брызжа слюной, – может ваша ненависть нас всех так наказала? Или вы сами эту заразу сюда протащить приказали?

Слуги побледнели, воины дернулись вперед, дабы образумить обезумевшую женщину, но красные мундиры, не выходя из невидимости, остановили. Им приказал это господин, поведя плечом, спокойно смотря на убитую горем мать и ищущую сейчас виноватых.

– Ты так ненавидишь империю?! Так противишься всему, что она дала тебе, отброс! – Чамель заорала на него, сжимая кулаки, – дворовая псина, возвысился, приоделся, людей себе подобрал и думаешь, что стал одним из нас?! Всех унизил, всем отомстил, да? И сына моего в жерновах мести перемолол? Моего ребенка за что ты убил?! – Чамель была невменяема, орала во весь голос, по щекам текли слезы, клокочущая ярость не находила выхода. – За что моего сына? За что?! – она сделала недостающие шаги и залепила ему смачную пощечину.

Тенаар смотрел на нее спокойно, игнорировал нарастающее вокруг любопытное напряжение, даже не поморщился на вторую и третью пощечину. Ярость безутешной матери разбивалась о вал, который простоит, казалось, еще сотни лет и не сдвинется ни на миллиметр. Женщина же закричала и сжав кулаки начала колотить его в грудь. После седьмого удара руки могучего человека обхватили ее и прижали к груди, давая в волю ощутить свою беспомощность в его объятиях, не способность навредить физически. Когда все попытки освободиться были просто проигнорированы, обхват рук не ослабел, как бы она ни вырывалась, на сцену вышли слезы и вой, который перешел в рыдания.

Вся сцена, что заняла примерно десять минут, происходила на глазах у любопытствующих, у слуг, у медсестер и воинов. И никто не посмел прервать их. Тенаар вжимал в свою грудь рыдающую женщину, которая выплескивала свою боль, и просто стоял молча дожидаясь, когда она выдохнется. В какой-то момент это и произошло. Женщина не вырывалась, просто плакала. И ее стали поглаживать по голове, не отстраняя от себя, а потом над головой тихо проговорили:

– Обхвати меня за шею, – после чего легко подняли на руки и развернулись в сторону жилого комплекса.

Чамель охнула, но послушно перекинула одну руку через его плечо, вцепилась второй рукой в плотный мех и уткнулась лицом ему в шею. Игнорируя все, могучий человек пошел по дороге, ведущей в сад-Ханти, не обращая внимание на вес ноши. Его Привратник шел впереди, служанки чуть позади, вокруг охрана. Служанки принцессы семенили позади всех, как и ее охрана. Медсестрам ничего не оставалось делать, как вернуться назад, ошеломленно обсуждая произошедшее.

Тенаар прошел по саду, свернул в сторону входа в Авдехта, вошел в него, прошел к лестнице и поднялся на третий этаж, туда, где были обучающие классы и парочка залов для отдыха. В первую попавшуюся он и завернул, где плавно усадил женщину на диван. Распрямляясь видел, что она смущена, ей стыдно и глаза ее опущены вместе с головой. По кивку головы господина в залу принесли успокаивающий настой, дали выпить расстроенной женщине. Тенаар взял первый попавшийся стул и, поставив его перед сидевшей женщиной, плавно опустился на него игнорируя ритуал служанки на прощупывание. Было как-то не до соблюдения некогда зародившейся традиции. Он сел, осмотрел ее, протянул руку и молча попросил вложить ладонь. Чамель несмело дала ему свои пальцы, которые были холодные, а его горячие, пробирающие до глубины оледеневшей души. По кивку головы господина в зале остался только он, она и Привратник.

– К сожалению, я никогда не смогу познать, что такое быть матерью. – Тихо сказал Сато, чуть сжал пальцы, – я не женщина, и тем более не гермафродит, – он покачал головой, – но поверь, утрата этого волчонка достаточно болезненна и для меня, чтобы просто закрыть глаза. Я не пойму всю глубину твоей боли, могу только представить, да и то, кастрированную версию. – Он взял ее за вторую руку, обхватывая своими горячими пальцами, – только могу пообещать, что кровью умоется тот, кто поднял руку на детей.

Чамель подняла глаза:

– Простите, я вела себя недостойно, столько всего наговорила…

– Тебе стало легче? – спросил он, чуть растирая ее руки. В ответ только кивок головы. – Значит на что-то сгодился. – Улыбнулся Сато и вздохнул. – Знаешь, не думаю, что я голодранец по происхождению.

– Простите, я позволила себе так Вас оскорбить. – Чамель покраснела, опустила низко голову.

– Нет, все правильно сказано – я вырос обычным человеком и что такое голубая кровь аристократов, даже не догадывался. Просто, если тебе хочется стыдиться еще больше, – он понизил голос и почти прошептал, – в моем имени есть "имо" и оно стоит отдельным символом. – Чамель вздрогнула, подняла голову и ошарашенно уставилась на него. – Поэтому, ты ведь можешь представить, как я отомщу за эту акцию, унесшую жизни детей? – Тенаар оскалился. – Будь уверена, им нигде не скрыться. За такой удар я ударю так, что галактика содрогнется в ужасе и враз вспомнит, что такое гнев Тенаара из рода имо. Не главная ветвь, – Сато покачал головой, – я бы знал, будь это так, но часть этого рода есть во мне, а значит мстительность и жажда смерти обидчикам у меня в крови.

– Я посмела… – Чамель выдернула руки и рухнула на пол, чуть ли ни ложась на него всем телом, – молю, простите, простите недостойную вашего имени!

Сато удивленно уставился на то, как принцесса фактически ноги ему целует, покачал головой и за плечи приподнял, заставляя встать.

– Прекрати, я прекрасно понимаю причину всего, что ты выплеснула на меня, как на раздражитель. – Он вернул женщину на ее место. – Не нужно лобызать мне ноги, ты ведь сама сказала – не голубой кровью воспитывался, такого не приемлю и не понимаю. – Чамель только закивала головой, как болванчик и прижала руки к груди. – Так, думаю тебе нужно поспать. – Он мягко улыбнулся, – пока ты будешь спать, я буду мстить. Договорились?

В ответ только кивок головой. Сато кивнул Руанду и тот отступил к двери, быстро приоткрывая ее и передавая приказ господина. Через пару минут вошли служанки, забрали ошеломлённую принцессу и провели в гостевую зону, где ей уже подготовили комнату. Слугам не говорили этого заранее, но господин принес ее сюда, значит могли понадобиться, и расторопные дамы все сделали.

– Руанд, – Тенаар сидел на стуле и смотрел в стену.

– Господин, – Привратник приблизился.

– Скажи, а как это, требовать мести по-Тенааровски?

– Обагрить кровью клинок и произнести свое желание.

– И его исполнять кто будет? Сам Храм или император?

– Как Вы пожелаете, так и будет выполняться.

– Как захочу… – Сато расстегнул плащ, вынул из ножен клинок. В комнате ощутимо потяжелел воздух. – Значит, как захочу. – Он сжал рукой лезвие и прошептал, – Храму на повестку дня: приказавший пронести в Кавехтар заразу, должен сдохнуть от этой же заразы. Громко сдохнуть и не только он, члены его семьи, любовники или любовницы, дети, внуки, тетки, дядьки и вся родовитая мразь, что несет его имя на себе. Давай, старик, поработай.

Разжав руку, Сато посмотрел на то, как его клинок впитал в себя кровь, в которой он его искупал. Руанд подошел и забрал кинжал, быстро перемотал ладонь господина платком, который снял с шеи. Клинок был возвращен, а до сознания Тенаара донесся отклик:

Повинуюсь желанию Дитя печати…все будет исполнено за десять дней…

Сато поежился от легкого дуновения по шее, после чего усмехнулся.

– Быстро же он ответил.

– Храм ответил, – Руанд покачал головой, – Страж не будет принимать участие, сделает все тот Храм, что ближе всех к принесшему горе в Кавехтар.

– Вон оно как, – Сато усмехнулся. – Пусть теперь отведают ту же самую дрянь, какой накормили нас.

– Господин, вам нужно обработать раны, – Руанд смотрел на пропитывающийся светлый шелковый шарф кровью Тенаара.

– Угу. – Сато кивнул головой, встал со стула и пошел в сторону выхода.

Когда он вышел из залы, перед дверью остановилась леди Паолина в компании Леоны-Франциски, которая только-только начала ходить, и перестала выглядеть как зомби.

– Господин, – женщины присели в реверансе, – что с вашей рукой? – ахнула Паолина и непроизвольно схватила его за больную руку, начала рассматривать. – Как же так?

– Все нормально, – Тенаар улыбнулся мягко и накрыл ее руки, что держались за его кисть, своей ладонью, останавливая поток воркования и заботы, – я просто отомстил.

– Что? – Паолина изумленно замерла, ощущая тепло его рук, – кому?

– Той твари, что приказала Кавехтар изжить. За всех детей, что родились и умерли, и за тех, – он перевел взгляд на бледную Леону, – кто еще не успел увидеть этот свет своими глазами. За всех отомстил. Не волнуйся, – осмотрел побледневшую Паолину, – я им ни шанса не оставлю за такой беспредел. Умою кровью, и своей и детей своих.

– Господин…это ведь Храм…Страж же прикажет…

– Нет, – Тенаар покачал головой и чуть сжал ее руки той своей, которая лежала поверх и была здорова, – все сделает Храм. Императору не нужно будет и пальцем шевелить. Вы куда-то шли? – спросил он, осмотрев одетых в теплые плащи женщин.

– Прогуляться, в саду. – Паолина вдохнула и выдохнула, – леди Леоне-Франциске предписали прогулки, поэтому мы и…

– Хорошо, ступайте. – Он забрал руки, отступил в сторону, – и пока, о том, что я сказал, никому.