Текст книги "Стаб (СИ)"

Автор книги: Мари Явь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

– Вы живёте здесь?

– Да, – ответил мэтр, разглядывая их со своей фирменной ухмылочкой. – А вы, парни, на задании? Пить-то вам можно?

– Ну, на самом деле... – Они замялись.

– Да, мы на задании, но...

– Если о чём я и буду рассказывать своим будущим ученикам, так это о том, что я пил с Многоруким.

– Да, пара глотков работе не повредит.

– Я только так и работаю, – признался мэтр и кинул мне: – Организуй нам на троих.

Он встал, чтобы пройти к одному из немногих уцелевших столов. Переступил через спящего Майлза.

– Так это ваши знакомые? – Сет и Люк пошли за ним. – Мы не знали. Простите, что навели тут бардак. Мы быстро всё уберём.

– Да ладно вам, парни. Вы же знаете, что у нас за работа. Человеком больше, человеком меньше. Скажете своим, что он был заразным. Я всегда так делаю.

Переглянувшись с Крисом, я достал стаканы и бутылку целума. Королева даже не пыталась скрыть злорадную, жутковатую ухмылку.

Посуда звенела в моих руках, когда я нёс её к столу. Пол был скользким от крови, я чудом не упал. Поставив стаканы на заляпанный стол, я разлил выпивку. И с ужасом наблюдал, как она из янтарной становится всё краснее... краснее... краснее... С потолка в стаканы капала кровь.

Я посмотрел на мэтра.

Он выпил свою стопку залпом, и я скривился. Как и его фанаты.

Да, ребята, этот мужик ещё больший псих, чем вы думали.

Я повторил заказ, и мэтр помахал мне рукой, мол, убирайся. Я поспешил спрятаться за стойку, и Крис присоединился ко мне.

– Аптечка есть? – Он говорил в нос.

Пока я возился с медикаментами, разговор убийственного трио набирал обороты.

– А правда, что все элиминаторы первого ранга могут пользоваться личным оружием элиминаторов второго и третьего ранга?

– Давай проверим?

– Круто!

Люк вручил Многорукому своё оружие, и тот положил пальцы на спусковой крючок.

– Охренеть! Он активировался! Гляди, Сет, это реально работает!

– Так что там у вас за задание? – спросил мэтр, разглядывая пульсар в своих руках.

– Да... Как я и сказал, мы только вчера оформились и сразу решили разобраться с заданием нашего мэтра.

– Он до него почему-то не доехал.

– Ну и как? Разобрались?

– Нет, мы пока тоже... не доехали.

– Что так?

– Решили сначала навестить мэтра. Спросить у него, почему заказ до сих пор не готов.

– Вот только мэтр пропал.

– Связаться с ним невозможно.

– Такое и раньше было. Но чтобы он терял своё оружие – никогда.

– Может, он просто не справился с заданием? – предположил мэтр, как если бы до сих пор не понял, о ком идёт речь. – И его убили?

– Чтобы мэтр не справился?! – воскликнул Сет оскорблённо

– Это же Шейн. У него ранг такой же, как и у вас. – И Люк показал Многорукому фотографию.

– А, это парень!

– Вы знаете, где он?

– Конечно, знаю. Он у меня в подвале.

Парни переглянулись.

– Э-э-э... в вашем подвале?

– М-да. – Многорукий что-то изменил в настройках пульсара недотёпы Люка.

– И что... что он там делает?

– Он там теперь живёт в качестве питомца Габи, – объяснил мэтр, – Из-за своей работы я не могу уделять ему много времени, а в этом городе нет его ровесников, с которыми бы он подружился. А подросткам в его возрасте очень нужно общение. Поэтому я решил завести ему домашнее животное, чтобы он не скучал.

До них туго доходило.

– И, думаю, одного здорового ублюдка ему достаточно, чтобы весело проводить время. Или ты хочешь ещё двоих, Габи? Нет? Похоже, нам пока хватит Шейна.

Мэтр нажал на спуск, и Сету оторвало голову.

– Какого хера?! – воскликнул Люк, вскакивая со стула.

– Там плохо прокрашено, – сказал мэтр, направляя оружие на него. – И вон там тоже.

Я закрыл глаза. Это был первый раз, когда мэтр убивал при мне. И хотя я на каждом углу слышал, что он в этом мастер, я до последнего не верил, что он так умеет. Каждый день вытворяет что-то подобное. Безжалостно, садистски, превращая смерть в шутку, над которой может посмеяться только последняя сволочь...

Крис захихикал рядом со мной. Выглядывая из-за барной стойки, он любовался останками своих врагов.

– Достанешь мне фотографии Многорукого, – прошептал он, напоминая одержимого, – и я тебе заплачу в десять... в сто раз больше. Понял?

Ага. Как будто в тот момент для меня вообще существовало такое понятие, как деньги.

ГЛАВА 22

Я подошёл к Майлзу и проверил его пульс. Жив. Нехорошо было его оставлять с этим бардаком, но, проходя мимо, Крис сказал:

– Насчет трупов не переживайте, беру уборку этого славного местечка на себя. – Он подошёл к столику, за которым сидел мэтр. Остановившись, королева взяла одну из стопок, к которым так и не притронулись Сет и Люк, отсалютовала Многорукому и выпила её залпом. – Считайте это платой за мою спасённую жизнь.

Я проводил его взглядом, и, когда Крис вышел за двери, посмотрел на Многорукого. И вспомнил о фотоаппарате. Не мог не вспомнить, потому что мэтр замер, словно позируя. В одной руке пульсар, другая сжимает стопку, в которой кровь наполовину с дешёвой выпивкой. Вокруг обломки. Теперь это место, действительно, стало похоже на салун, вот только вряд ли этому обрадуется Майлз, когда очнётся. Или Фрик, когда вернётся.

– Что ты делаешь? – спросил мэтр, когда я встал позади Майлза, собираясь его поднять.

– Хочу отнести его наверх.

– Думаешь, получится?

– Я попытаюсь.

– Примерно так же, как ты тут пытался выжить? – Многорукий покачал головой. – Ты его убьёшь по дороге. Спустишь с лестницы и сам на него свалишься. Безопаснее ему тут остаться.

– Я не могу его так бросить.

– Тогда почему просто не попросишь меня сделать это?

– Ты не обязан. Он тебе никто.

Как и я, если хорошенько подумать.

– Ты меня больше ни о чём не просишь, – добавил он задумчиво. – Что с тобой?

Под "ни о чём" он, конечно, подразумевал "спасти" или "убить". Две крайности, в которых он был лучшим.

– Можно тогда я тебя кое о чём попрошу? – предложил он, и я на него испуганно уставился.

Он опьянел быстрее обычного. Во всём виновата кровь, которая попала в его выпивку? Или он уже где-то перехватил по дороге сюда?

– Оставайся беспомощным. Не становись самостоятельным, Габи. Я ещё не готов, пожалуйста. Я хотел в этот раз сделать всё, как надо... и мне, кажется, я отлично справляюсь. А значит, остальное зависит от тебя. – Он встал со стула и пошёл ко мне. – Я тебя как Рэймса попрошу, ладно?

Опять эти его шутки. Я отвернулся, но он опустился рядом со мной на колени и схватил меня за футболку на груди.

Слишком близко.

– Ну пожалуйста, – протянул мэтр. – Не взрослей. Нуждайся во мне. Я ведь тебе нужен?

Что это с ним? Он вообще любит почудить, но не помню, чтобы его заносило так раньше. Он понял, что я разговаривал с Шейном? Он знает, что я ему уже не доверяю так, как раньше? Или же его встревожили какие-то воспоминания? Что-то сугубо личное?

– Чёрт, а тут реально уютно, – пробормотал он, ложась на пол рядом с Майлзом. – Я так смертельно устал. Шейн не зря хотел позвать меня с собой на то задание. Это было нелегко... Может, отнесёшь и меня в кроватку?

И кто тут только что говорил о беспомощности?

Переводя взгляд с Майлза на мэтра и обратно, я соображал, что мне теперь делать. Минут пять. А потом в бар вернулся Фрик.

– Какого... – Он осмотрел уничтоженный зал. Его драгоценный рояль уцелел, но из-за трупов он этому не сильно обрадовался. Увидев Майлза и мэтра, Фрик закричал. – Ч-ч-ч-что ты тут устроил?

Конечно, это выглядело подозрительно. Потому что все, кроме меня, были либо мертвы, либо притворялись мёртвыми.

– Нет-нет, это не я. Не я! – Я замотал головой и принялся сбивчиво объяснять и жестикулировать.

Фрик меня не понял. Наверное, даже не пытался понять, бегая вокруг Майлза и приводя его в чувства. Когда тот очнулся, подоспела бригада по зачистке, присланная Крисом.

– Что здесь произошло? – повторял Майлз исступлённо, разглядывая свой несчастный бар и людей, которые принялись в нём хозяйничать. А когда увидел рядом с собой мэтра, вскрикнул. – Он мёртв? Ты убил его?

– Он всего лишь придуривается, – проговорил я, поднимаясь на ноги. Зайдя за барную стойку, я забрал фотоаппарат. – Просто не обращайте на него внимания.

Просто не обращать внимания на самого опасного и непредсказуемого парня в городе? Раз плюнуть.

Я решил, что пора уходить, но когда вышел на улицу, вспомнил, что оставил дома куртку. Я едва не околел, пока добирался сюда, хотя бежал изо всех сил. После разговора с Шейном мне хотелось остудить голову.

Сейчас же я был измотан. Мне нужно было спокойно всё обдумать. Наедине.

Я вернулся в бар и попросил Фрика помочь мне снять с Многорукого куртку.

– Чего? – возмущённо протянул он и посмотрел на меня очень строго.

Мол, я не только убийца, но ещё и мародёр.

– В смысле, давай отнесём его наверх и там снимем куртку, – исправился я. Мне показалось, что так прозвучало чуть логичнее.

Фрик не мог отказать в гостеприимстве Многорукому, хотя идея ему не понравилась. И всё же он отнёс мэтра наверх, где я снял с него обувь и куртку. Я долго смотрел на него, прежде чем уйти, гадая придуривается он все-таки или нет. Он же не мог, в самом деле, за считанные минуты так крепко заснуть на полу, в луже крови, рядом с Майлзом?

Наклонившись, я прислушался к его дыханию.

– Спасибо, что снова спас меня, – прошептал я очень тихо. Он бы не услышал, даже если бы был бодр и трезв.

Спускаясь по лестнице, я надел куртку и застегнул молнию. Меня сразу окутало тепло и знакомый запах. Это было как идти по улице, но в то же время не покидать дома. Очередной бронежилет, усовершенствованная модель.

Я хотел думать о чём-то серьёзном. Об учениках Шейна. Об убийстве, свидетелем которого я стал. О том, что для меня всё это в новинку, но в голову приходили мысли вроде:

Если бы я сейчас связал рукава этой куртки у себя за спиной, это можно было бы счесть имитацией объятий мэтра.

Переносные объятья.

Я провёл ладонями по груди и нахмурился, когда нащупал что-то во внутреннем кармане. Как оказалось, это была лицензия, такая же как и у тех парней, земля им пухом. Я долго разбирался, как эта штука включается. Осмотрев её со всех сторон, я попытался вспомнить, что там делал Люк, но перед глазами стояла исключительно направленная на меня импульсная пушка.

Когда же экран загорелся, я почувствовал себя куда круче хозяина этого устройства. Но на этом всё. На большее я был неспособен. Я разглядывал, прикасался и водил пальцами по непонятным символам. Изображения и текст менялись, но ничего нового о мэтре я так и не узнал. Ни его имени, ни возраста, ни происхождения. Если он, в самом деле, был искусственным, то ему бы присвоили номер лаборатории, в которой его слепили.

А тут не то что номера, даже его фотографии не было. Зато был послужной список, как я понял. Это огромное число, до которого я никогда не досчитаю, могло означать только одно. И ведь это лишь те цели, которые он устранил официально. Ни Рик, ни Люк, ни Сет не попали в этот список.

Интересно, чтобы заказать Рэймса, мне нужно делать запрос? Если да, тогда понятно, почему мэтр до сих пор ничего не предпринял. У меня нет аттестата зрелости, чтобы пользоваться его услугами.

Может, у него в этой штуке есть какой-нибудь перечень дел, которые ему необходимо обстряпать в будущем? Типа напоминания.

Убить Рэймса, когда Габриэль станет официально совершеннолетним.

Я покопался в лицензии ещё немного, пока не наткнулся на защитную систему.

Введите код.

Не знал, что тут есть секретная информация.

Я остановился, гадая над тем, не вернутся ли в бар, и не выпытать у мэтра этот чёртов код. Зачем мне это нужно?

Я решил, что если Многорукий, в самом деле, знает, кто меня купил, то (в самом худшем случае) он может сотрудничать с этим типом. И тогда его заказ будет называться "воспитать детёныша и доставить его ко мне, когда он меньше всего будет в тебе сомневаться".

Или вроде того.

Но когда я поднял голову, оказалось, что я уже дошёл до дома. Возвращаться смысла не было. Я спрятал лицензию в карман, из которого её вытащил, и достал ключи.

Услышав скрежет замка, Шейн в подвале оживлялся. В каком-то смысле он действительно становился похож на домашнее животное. Он реагировал на чужие шаги, вынюхивал еду и скулил от скуки или боли. Но он мог разговаривать. И что важнее – он мог рассказать мне такое, чего я не знал.

Оказавшись внутри, я сразу прошёл на кухню. Я зверски хотел есть, поэтому сделал сэндвич и открыл консервным ножом банку с мясными консервами. Я начал есть прямо через край, на ходу, по пути в ванную. У меня волосы слиплись от крови, но я решил ограничиться мытьём рук и умыванием. Намочив полотенце, я подошёл к подвалу.

Внизу, в квадрате света сидел Шейн, небритый, голый и изрядно похудевший.

– М-м-м, тёплое, – протянул он, когда я кинул ему полотенце.

Пока он "мылся", я сходил наверх и забрал плед, которым сам укрывался. Я подумал о "воспалении лёгких", от которого, по мнению Многорукого, умрёт Шейн, и решил предотвратить это. Ему пока рано было умирать.

Шейн вернул мне полотенце, и я кинул ему плед.

– Что за чудесный запах, Габи, – прошептал он, зарываясь лицом в мягкий ворс. – Точно так же пахла твоя кожа, когда я прижал тебя к себе. Помнишь этот сладкий момент?

Я пропустил это мимо ушей.

– Я могу постирать твою одежду.

– Думаешь, она мне нужна?

– Думаю, её надо постирать. В любом случае.

Он смотрел на меня прищурившись.

– Тебя обидел Многорукий, и ты теперь делаешь всё ему назло?

– Нет.

– Точно-точно, иначе зачем тебе так возиться со мной?

– Ты – мой питомец, – напомнил я, и Шейн не оскорбился, а лишь как-то хищно улыбнулся. – Шахерезада.

– Ну да. И чтобы мне такое рассказать тебе на этот раз?

Я понял, что на этот раз я ему тоже могу рассказать много нового. Про его учеников. Интересно, насколько они были близки? Он очень расстроится, когда узнает, что парни погибли? А что их убил тот, кого он раньше называл другом? Хотя, наверное, после того, как мэтр запихал его сюда, это уже не будет таким сюрпризом.

– Как долго ты знаком с Многоруким?

Шейн сделал вид, что разочарован моим вопросом, но всё же ответил:

– Лет пять. Как только я попал в среду элиминаторов, я сразу начал искать себе сильных друзей. Одиночки-новички долго не живут, если не сдохнешь на задании, то свои прикончат.

– Элиминаторы убивают друг друга?

Шейн пожал плечами.

– Проблема этой звероподобной касты в том, что она разношёрстна. Зоркие, к примеру – исключительно люди из пробирки, которых готовили к службе в гвардии с самого рождения. У них есть кодекс чести, они такие пай-мальчики, не дёрнутся без приказа. Чистильщиком же может стать любой, кто отвечает критериям. Среди нас есть и искусственные люди и те, кто родился на фермах. Бывшие Зоркие и преступники, которые каким-то чудом избежали правосудия. Элиминаторы сбиваются в группы по интересам. Возникают тёрки. Это неизбежно.

– И какие у вас общие интересы с Многоруким?

Он сделал жест, словно говоря: "Их полно. Но я тебе не расскажу".

– Я тебе тут кое-что пожевать принёс, – проговорил я как бы между прочим.

– Другое дело.

– Если я кину, поймаешь?

Выражение его лица тут же изменилось, и я долго не мог понять, что именно его так оскорбило. Он уже брал еду с пола. Сейчас я готов был дать ему в руки.

– Какая ирония, – пробормотал он, прежде чем я решился спросить. – Когда я был Зорким, у меня был пёс. Я с ним частенько играл в эту игру. Бывало, я потом долго смотрел в его глаза и пытался понять, о чём он там себе думает. Кажется, я только теперь начал его понимать...

– Думаешь, твоя собака тебя ненавидела?

– Кто сказал, что я тебя ненавижу?

– Ты обещал меня убить. Кроме прочего.

Шейн развёл руками.

– Я плохо контролирую эмоции, когда оказываюсь в незнакомых местах. Меня за это из Зорких и попёрли.

Ага, кому как ни мне знать, из-за чего именно тебя попёрли.

Я кинул ему сэндвич, и Шейн поймал его, хотя собакой не был.

– Полотенце, плед, еда... – пробормотал он. – Может, спустишься сюда, и сделаешь мне минет?

– Нет. – Я так понял, он говорил не про коктейль.

– Попытаться стоило. – Его рот уже был занят едой. – Это тоже сойдёт.

Да, он казался вполне удовлетворённым, когда проглотил всё до крошки.

– Так как вы познакомились с мэтром?

Шейн ещё долго облизывал пальцы, играя на моём терпении.

– Ну... как я и сказал, мне нужно было прибиться к кому-нибудь влиятельному, чтобы не помереть в первые же дни. Я решил подойти к нему. Он сказал что-то вроде: "а, это же ты тот Зоркий, который трахает всё, что движется. Ты чокнутый, мы поладим".

Да уж, очень похоже на Многорукого.

– К тому же, мне тогда показалось, что мы ровесники. Там было мало молодых...

– Показалось? – перебил я.

– Как думаешь, сколько твоему мэтру лет?

– Двадцать.

– Ну и что, мы, по-твоему, ровесники с ним?

Нет, Шейн выглядел старше.

– Мне двадцать шесть, – ответил он. – А он так и остался двадцатилетним. На самом деле этого не замечаешь, когда видишь его каждый день. Но когда мы стали видеться реже, я начал и на другое обращать внимание.

– Вроде чего?

– Вроде того, как человек может столько пить и оставаться в хорошей форме.

Значит Шейн тоже задавал эти вопросы. И к какому выводу он пришёл?

– Что он из списанной серии, – ответил он. – Я слышал, что в лабораториях ставили эксперимент по увеличению продолжительности жизни моделей. Проект признали неудачным и закрыли, сосредоточившись на улучшении физических показателей: скорость, сила, выносливость. Но, похоже, один образец из серии получился удачным. Думаю, поэтому он и скрывается.

– А он скрывается?

Шейн демонстративно огляделся.

– Забрался чёрт знает куда. Настоящего имени никому не говорит. Никаких фотографий. Даже в лицензии. Он как долбаный параноик зеркал избегает. Так что да, думаю, он от кого-то прячется. А если вспомнить, что первый ранг абы кому не присваивают, его враг – система, а не пара-тройка человек. – Голос Шейна стал вкрадчивее и тише, и я подался вперёд. – То, чего он так боится, сильнее и влиятельнее всех элиминаторов и Зорких. Возможно, эта сила стоит во главе нас всех? И она ищет его... чтобы вернуть? Или наказать? Как бы там ни было, я уверен, что рано или поздно она до него доберётся, и тогда...

Центр тяжести сместился, и я сообразил, что падаю. С некоторых пор я боялся высоты и этого подвала, но на этот раз меня испугало кое-что другое. Испугало так, как если бы внизу между остро наточенных кольев ползали ядовитые змеи.

Я не свалился туда только чудом, отклонившись в последний момент.

– Я бы тебя поймал, – усмехнулся Шейн, уходя вглубь подвала. – Я же хороший пёс.

ГЛАВА 23

– Чёрт, – вздохнул Многорукий, когда я открыл ему дверь. Он не торопился заходить, разглядывая меня в его куртке. – Совсем скоро она будет тебе как раз, правда?

Может быть лет через десять и при условии, что я растолстею. Для него это "скоро"? Если вспомнить наш разговор с Шейном, это имело смысл.

Я отошёл в сторону, пропуская мэтра в дом. На этот раз его футболка и джинсы были запачканы кровью, хотя он всегда приходил с заданий чистым. Знать бы, как ему это удавалось.

– Говорил, что не можешь бросить того мужика, а меня бросил. – Он сделал вид, что сердится.

– Ты же сам попросил меня быть слабым и трусливым.

– Беспомощным, – поправил Многорукий, проходя к люку и пинком его закрывая. Как раз в тот момент, когда Шейн начал рассказывать о том, как он по нему "соскучился". – Но хорошо, что ты запомнил. Я тебе, кстати, много чего говорил. Например, чтобы ты...

Не подходил к люку?

Не расспрашивал Шейна о всяких секретных вещах?

Не хамил ему, Многорукому?

– Чтобы ты держался подальше от того мудака в платье, – закончил он, и я почему-то облегченно вздохнул. Хотя не стоило бы.

– Когда я пришёл, Крис уже был в баре. Я перебросился с ним парой слов, это ничего не значит. Я помню, кто он, ладно? Я осторожен.

– И я видел последствия этой осторожности.

Он говорил о Люке и Сете? Беспредел элиминаторов и Крис... Как это вообще соотносилось в его голове?

– Вообще-то королеве и её телохранителю больше всех досталось. Он тут явно не причем.

– А теперь ещё и защищаешь его. Я бы тебя с удовольствием выпорол.

Он взялся за пряжку ремня, и я почувствовал, как сердце ускоряется. Он, в самом деле, собирался...

Нет, он всего лишь по своему обыкновению раздевался, где придётся, чтобы пойти в ванную.

Я смущённо потупился, но он, казалось, не обратил на это внимания.

– Послушай, Габи, я же всё понимаю. Ты взрослеешь, хочется мне этого или нет. Ты уязвим. Ты не понимаешь, что с тобой происходит. Но не надо думать, что раз он расхаживает в платье, он знает больше меня.

– Да, ты мне это уже говорил.

– Придётся повторить, ведь с первого раза ты меня не услышал.

– Я услышал, ясно? Я помню всё, что ты мне говорил.

– Неужели. – Он стянул футболку.

– Да, например про то, что элиминаторов нельзя убивать. – Я заговорил тише, будто Шейн мог нас услышать. – Но ты сегодня двоих прикончил.

– Видишь, как ты плохо слушал, Габи. – Он подошёл и постучал пальцем мне по виску. – Я говорил, что не могу убить Шейна. Я сказал, что это элементарная вежливость. А я не со всеми вежлив.

Кидать людей в подвал – это вежливость? Надо будет запомнить.

– Они восхищались тобой, – сказал я зачем-то.

– И что?

– Они были примерно одного со мной возраста.

– К чему ты клонишь?

Я закрыл глаза, пытаясь сообразить, что именно хочу ему сказать. Но он стоял с расстёгнутыми штанами и без футболки прямо передо мной, сбивая с мысли.

– Тебя вообще что-нибудь останавливает? Есть кто-то, кого ты не сможешь убить не из вежливости?

– Да, таких людей полно. Не надо думать, что я всесильный.

– Я не об этом.

– А о чём?

Есть ли хоть малый шанс, что я тоже окажусь в этом подвале? Или в гробу, если тебе не хватит вежливости? Ты поэтому просил меня больше не взрослеть?

А что? Он знал Шейна пять лет. Они неплохо ладили. Их многое роднило, если верить в то, что они оба – брак из пробирки.

– О том, что... – Я вздохнул и ляпнул то, чего не собирался говорить никогда в жизни: – Насчёт Криса. Я спрашивал у него про платья, ясно? Это очень плохо? Ты меня убьёшь, если я надену что-то подобное?

Мэтр склонил голову набок, смотря на меня очень внимательно. Меня трясло от волнения, но вряд ли он мог понять, в чём именно тут дело.

– Я думал, тебе нравится моя куртка. Ты же хотел стать крутым мужиком.

В том-то и дело. Я до сих пор хотел.

– Я просто подумал... ничего если я разок... попробую. Да?

Он меня точно убьёт.

Мэтр ощупал меня взглядом, словно гадая: свернуть мне шею, вырвать сердце или переломать ноги и смотреть, как я от него уползаю.

– Отличная идея, Габи, – ответил он в итоге. – Ты начинаешь смиряться со своей сущностью. Природа требует своё, начиная с малого. Постепенно тебе будет хотеться большего, того чего остальным не хочется. Потому что ты – другой, понимаешь? – Он положил руки мне на плечи. – Ты не должен с этим бороться.

Ладно... я не знал, что его так разберёт. Лучше бы он пригрозил меня убить, если я ещё раз заикнусь про платье.

– Ты растерян. Чувствуешь себя странно. С тобой такого раньше не было. Ну так со мной тоже. И поэтому ты должен мне помочь. Если вдруг захочешь что-то обсудить, делай это со мной, а не с тем мудаком в платье, ясно?

– Его зовут Крис. – Запомни уже.

– Я не хочу ошибаться, когда дело касается тебя, понимаешь?

– Ага. Ладно. Я просто ещё не уверен, чего именно хочу...

– Думаю, сомневаться в твоём возрасте – нормально. – Я отвернулся. Смотреть на него, такого доброго и красивого стало невыносимо, но он повернул мою голову к себе. – Мне всё равно, захочешь ты быть мужиком или женщиной. Можешь носить косуху, а можешь платье. Можешь то и другое, ясно?

Я обожаю тебя.

В тот момент я понял, что сделаю для него всё что угодно. Для человека, который принял меня таким, какой я есть. Единственного, кто разрешал мне быть самим собой.

– Я хочу быть таким, как ты, – прошептал я.

– Элиминатором?

– Нет. – Я говорил честно. – Просто таким же крутым.

– Я крутой?

– Ты такой крутой, что Рэймс умрёт от зависти, едва тебя увидев, – пробормотал я, пряча лицо в ладонях.

– Очень удобно. Не хотел бы я драться с этим мужиком всерьёз, – усмехнулся он, уходя в ванную.

Я смотрел на него сквозь пальцы. Штаны едва держались на его бёдрах. Мускулистая спина покрыта татуировками. Он был абсолютно расслаблен, и таким его мог видеть только я. Он дома и собирается принять ванну. Он убил двоих, а потом сказал мне, что я – особенный для него.

Я не знал названия этому чувству, но решил, что просто хочу сфотографировать Многорукого. Я взял фотоаппарат, но когда уже собирался нажать на кнопку, лампы по всему дому начали мигать, а потом совсем потухли.

– Чтоб меня, – вздохнул мэтр. – Совсем забыл заправить генератор.

Но темнота ему не была помехой. Он прекрасно ориентировался в своём доме, поэтому зашёл в ванную, и через секунду послышался звук льющейся воды.

К себе наверх я пошёл на ощупь.

ГЛАВА 24

Когда я говорил мэтру, что не стоит и надеяться обуздать гнев Шейна, он отвечал, что приручить можно кого угодно. Он даже знал особую методику, которую называл "кнут и пряник". Он был кнутом. Я – пряником. И насколько хорошим кнутом был Многорукий, настолько хорошим пряником старался быть я.

Я даже освоил несколько нехитрых блюд, съедобность которых проверял на Шейне.

– Что это? – каждый раз подозрительно спрашивал он, принюхиваясь. Как будто, вздумай я его убить, использовал бы именно яд.

– Лимонный кекс.

– Откуда ты знаешь, что сделала всё правильно?

– У меня есть кулинарная книга. Мэтр привёз, после того как я сказал, что прочитал все журналы.

– Все?!

– До последнего.

Шейн задумался, работая челюстями.

– Мне в пору у тебя учиться, правда?

Стоило ему это сказать, и я вспомнил случай в баре.

– Ну что возьмёшь меня в ученики?

Он до сих пор не знал, что случилось с Сетом и Люком. Мэтр ему не рассказал, потому что не придал этому событию особого значения. Может, на следующее утро он вообще забыл о тех парнях.

Я молчал, потому что считал, что Шейну и без того паршиво, а я не был садистом. Я вообще много чего о себе узнал с его появлением. Например, что я не умел ненавидеть беспомощных, покалеченных людей. Скажу больше, в каком-то смысле он перестал быть человеком, которого я ненавидел, и постепенно превращался в питомца, к которому я привязывался.

Это было неизбежно. Мы оба были заперты в этом доме, просто я наверху, а он внизу. Мы оба сходили с ума от скуки. Я больше не мог пойти в бар и убить время с Майлзом и Фриком. После "перекраски стен", они закрылись. Не навсегда, конечно. Просто решили устроить перерыв... Прийти в себя. На самом деле перекрасить стены.

– Ты задумалась над этим? – ухмыльнулся Шейн. – Обещаю быть паинькой...

– У мэтра есть ученики? – перебил я.

– А? – Он явно был недоволен тем, что я снова заговорил о Многоруком.

– Однажды я услышал, как он сказал кому-то, что я – его второй шанс. – Я задумался. – Ещё когда он перестарается с выпивкой, может нести что-то вроде "с тобой всё должно быть иначе" или "помоги мне не повторить ошибку". Поэтому я подумал... может, у него есть ученик?

– Нет, насколько я знаю. Но возможно был. Может, он не смог защитить парня и тот помер на его глазах, и теперь Многорукого мучает совесть?

Это звучало очень правдоподобно.

– В любом случае, ты можешь выяснить это.

– Если спрошу его об этом, он меня убьёт. Он точно не будет говорить о том, что ему вспоминается лишь в самые поганые моменты.

– Ты можешь проверить по его лицензии, – сказал Шейн. – В моей записаны мои ученики.

– Классные ребята... наверное?

– Ещё совсем дети. Но я могу отслеживать их местонахождение и помогать в случае чего.

– А если они... в смысле чисто гипотетически... если они умрут, то эти данные всё равно никуда не денутся?

– В лицензии зафиксирована любая деятельность, даже кураторская.

Я задумался.

– Я всё равно не умею пользоваться этой штукой.

– Ну... я бы помог. – Когда я подозрительно сощурился, он добавил: – Просто сказал бы тебе, что делать.

Это неправильно. Не только по отношению к мэтру, но и к Шейну тоже, поэтому я ответил:

– Спасибо, но... на самом деле это не так уж и важно.

Шейн пожал плечами и поковылял к своей импровизированной кровати из вороха одеял.

– Как бы там ни было, сомневаюсь, что этот ублюдок мог взять себе ученика. Не в его это характере. Он неуравновешенный, самодовольный, да к тому же алкаш. Такие не умеют нести ответственность даже за самих себя. Не принимай близко к сердцу.

Но я принял.

– Мэтр – прекрасный человек!

– Ну да, потому что он первый, кто посмотрел на тебя не как на грязь. Но спроси кого угодно в этом городе, что они о нём думают, и каждый тебе скажет, что он конченый психопат и редкостная сволочь. Всем тут только легче станет, если он сдохнет.

– Так о друзьях не говорят, Шейн! – прошипел я, вскакивая на ноги.

– Их и в подвалы не бросают.

– Если только они сами не напросились!

– И чем же? Я принял тебя за воровку. Другой на моём месте сразу бы отстрелил тебе башку. Представляешь, каково это – помереть девственницей?

– Так же, как и не девственницей, наверное.

– О, думаешь, в последнюю секунду своей жизни, ты бы не думала, каково это? После того, как прочитала все эти долбаные журналы?

– Тебя это не касается.

– А кого касается? Твоего мэтра? Не знаю даже, как тебе сказать, но, похоже, он принимает тебя за ребёнка. Думаю, на него ты можешь не рассчитывать.

– Мне хорошо с ним и так.

– Ага, но очень хочется, чтобы было ещё лучше, правда?

Я молчал. Я не был с ним согласен, просто не знал, как объяснить, что я не верю, что может быть ещё лучше.

Разве может?

– Когда станет совсем уж невтерпеж, попроси его об этом. Вот только будь готова к тому, что он тебя отошьёт. И не потому, что он импотент. А потому что у него есть на тебя другие планы. Либо ты не в его вкусе.

– Не в его... вкусе?

Даже странно, что меня заинтересовали не "другие планы".

– Как я понял, ни ты, ни я о его вкусах ни черта не знаем. Знаю только, что он не по мальчикам. Но – какая жалость – и не по девочкам тоже.

Я вспомнил журналы, которые изучил от корки до корки.

Шейн был не прав. О вкусах Многорукого я знал всё.

В дверь сильно постучали, прогоняя мысли из моей головы. То что надо. Мэтр вернулся. Вот только на этот раз я не бежал к нему навстречу, и, открыв дверь, уставился на него с самым жалким выражением лица.

– Я опять потерял ключи, – признался он с порога. – Дашь свои завтра? Я сделаю дубликат.

– Если прежде и их не потеряешь, – пробормотал я, отходя от двери.

У меня был отличный план уйти наверх и повалять дурака, но Шейн всё испортил.

– А, Многорукий, с возвращением. Мы как раз говорили о тебе.

– Чего это наш Шейн так разлаялся? – Мэтр прошёл к люку, на ходу скидывая куртку. Я подобрал её, чтобы где-нибудь повесить, но не успел. Она выпала из моих рук, после слов Шейна:

Назад к карточке книги "Стаб (СИ)"