Текст книги "Стаб (СИ)"

Автор книги: Мари Явь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

– Ты давно его знаешь?

– Довольно давно.

– Как вы подружились?

– Мы не друзья, ясно? Просто работали вместе над несколькими заказами.

– И зачем он пришёл, если вы не друзья?

– Может, ему понадобилась помощь в каком-нибудь непростом деле. Такое уже случалось.

– Разве взаимопомощь – не показатель дружбы?

Многорукий задумался.

– Я его не так давно башкой вниз в подвал столкнул и запер там... Так что да, думаю, ты прав. Мы с ним – не разлей вода. Уже начинаю скучать по засранцу. Наверняка и он соскучился. – Многорукий встал из-за стола и прихватил с собой бутылку. – Пошли его проведаем.

ГЛАВА 20

Перед тем, как Многорукий полез в подвал "проведать" Шейна, я попросил его прихватить оттуда два охотничьих ружья и журналов побольше. И хотя мэтр был озадачен таким сочетанием, я получил и журналы, и ружья. Не запросто и просто, конечно.

– Проси, Габи. – Мэтр хрипло посмеивался. Журналы заткнуты за пояс штанов, обложкой ко мне, как будто джинсы мэтра наполовину съели красотку. Ружья закинуты на плечи. – Проси, как Рэймса просил.

– Пожалуйста, Рэймс, – пробормотал я, кося взглядом в сторону открытого люка в ожидании, когда же Шейн додумается выбросить оттуда гранату.

– Теперь понятно, почему он оставил тебя там, – разочаровано вздохнул Многорукий. – В следующий раз, когда вы с ним встретитесь, постарайся...

– В следующий раз, когда мы с ним встретимся, умолять будет он, – перебил я, и улыбка мэтра стала ещё шире.

– А ты, пожалуйста, выслушай его и намотай на ус, идёт? – попросил он. – О! Шейн ведь не знает эту историю. Ты должен её услышать, дружище. Эта история – моя любимая.

– Пшлнах, – раздалось хрипло снизу.

– Давай рассказывай, – приказал мэтр. – Я её уже сто раз слышал, но ощущения каждый раз те же. Пусть Шейн приобщиться. Я же тебе его историю рассказал.

– В конце его истории ему должны были отрезать яйца, – пробормотал я, недовольный эпилогом.

– А в конце твоей Рэймс должен был тебя забрать. Видишь, как вы похожи.

Не то чтобы я нашёл это логичным. Я подчинился, потому что не мог не подчиниться. Я рассказывал, а мэтр задавал вопросы, словно действительно слышал эту поганую историю в первый раз.

– Знаешь, я думаю всё дело в том, что ты был сопляком и не мог подобрать нужные слова, – сказал в итоге мэтр. – Шейн тебя научит умолять. Правда, Шейн?

– Обязательно, – протянул он, имея в виду конечно не на собственном примере. Что эти уроки будут долгими и мучительными.

– Смотри, каким ты уже стал покладистым. – Мэтр расхаживал по самому краю. – За это я тебе расскажу продолжение истории. Через пару лет после этого случая крошка Габи сбежал и появился у меня на пороге, прося убить Рэймса.

Шейн рассмеялся, его надсадный хохот стал по-настоящему страшным за счёт эха. Я нахмурился. Неужели моя просьба была безрассудной?

– И я согласился. – Хохот стал ещё громче. – В конце концов, он не энит, а людей незаменимых не бывает. Рэймс же ликтор Бэлара, но Бэлар давным-давно сгинул.

– Да, я слышал он же его и прикончил. Из зависти, ага.

У меня челюсть отвисла.

– Не суть, – бросил мэтр. – Если ликтора сможет убить обычный элиминатор, значит Рэймс – не так уж и крут, как говорят. Никто его оплакивать не будет. Разве что его верные приютские фанаты... с одним из которых он поступил так жестоко.

– Да уж, совсем озверел, подонок, – сказал Шейн.

– И вполовину не так как ты, приятель. – Мэтр присел на корточки, заглядывая вниз. – Ты пришёл ко мне домой, и вместо того, чтобы Габи руку пожать, решил в него член засунуть? Какие же у тебя хреновые манеры, приятель. Я тебя не убил до сих пор только потому, что у тебя такой крошечный, что Габи ничего не почувствовал. Он сказал, что ты – кастрат неуклюжий – просто упал на него. Я с тяжелым сердцем объяснил, что твои намерения были не так чисты. Он был несколько озадачен, знаешь.

Несколько озадачен? Я едва не поседел.

– Какого черта ты говоришь о ней, как о мужике? Тебе это помогает в руках себя держать, что ли?

– Потому что Габи сам так решил, и мне приходится с этим мириться.

– Я бы на твоём месте уже давным-давно объяснил ей различия. Самым доступным образом. Я бы очень медленно...

– Мечтай, – протянул мэтр, не слушая его детальные описания, от которых у меня волосы дыбом встали. – Видишь, Габи, этот бедняга уже сходит по тебе с ума. Что ты с ним сделал?

– Ничего, – пробормотал я

– Вот именно.

Это была какая-то очередная психо-мудрость, которую я не мог постичь своим скудным умом. Когда мэтр прошел мимо меня, оставляя Шейна фантазировать, я направился за ним следом. Поднявшись на второй уровень, мэтр кинул на софу ружья и вытащил журналы.

– Без патронов, – отметил я, проверяя ружья.

– Собрался на охоту?

Я подумал об оленьих рогах. И покачал головой.

– Ты говорил, у тебя есть фотоаппарат, – начал я неуверенно, и Многорукий повернулся к люку. Его глаза зловеще прищурились

– Мне нравится ход твоих мыслей.

***

На самом деле я не собирался делать фотографии беспомощного Шейна на память. Хотя мэтр говорил, что это моя первая официальная победа, и не задокументировать её – грех.

– Это ты его туда столкнул, – напомнил я.

Мы сидели на кухне, и я разбирался с фотоаппаратом. Эта штука была большой и шумной. Оны выплёвывала маленькие карточки, и нужно было подождать, чтобы изображение проявилось.

– Но разве он оказался бы там, если бы не захотел тебя?

– Просто ты пришёл вовремя.

– Ты мог бы попросить его, и Шейн бы сам туда прыгнул.

Я долго смотрел на него.

– Что за чушь.

– Клянусь.

– А ты? Прыгнул бы?

Он не ответил так же быстро, как раньше.

– Со мной всё по-другому.

– Потому что ты – энит, – прошептал я.

– Нет, просто я выбрал бы место поромантичнее. Чего я не видел в своём подвале?

Я промычал что-то невнятное, внезапно краснея.

Я был счастлив. Я был в бешенстве от того, что не понимал природу этого счастья. Я решил, что это из-за того, что Многорукий уже который день дома. И все эти дни он не позволял Шейну давать ни черта, кроме воды. Думаю, он так долго не протянет. С другой стороны, он больше не напоминал злостного насильника. А когда он начинал стонать от боли, мне даже становилось его жалко.

Но такое он позволял себе редко. Например, сейчас он как-то подозрительно притих...

В подвале послышался жуткий скрежет и рёв усилия, и меня парализовало от страха. Я уставился на Многорукого, но он, казалось, этого и не слышал. Он продолжал вдумчиво читать свою книжонку.

Снова терзающий ухо шум. Словно Шейн... передвигал один из тех несгораемых шкафов, чтобы использовать их как лестницу.

Откуда у этого мужика взялись силы? Это то, что называется вторым дыханием?

Я переводил взгляд с открытого подвала, на Многорукого и обратно. Скрежет прекратился. Видимо, Шейн расположил шкаф прямо под люком. Я помню, они были довольно высокие. Если Шейн сможет на него забраться и встать во весь рост...

Он пытался. Стук, звук падения, ругательства, новые попытки. Этот мужик был настоящим монстром, потому что вытворял это с переломанными костями. Судя по звукам, он, наконец, смог встать на шкаф, выпрямился, вытянул руки... но высоты всё ещё не хватало. Если бы он мог подпрыгнуть, то ухватился бы за край.

Но вряд ли у него это получится...

Он прыгнул, вцепившись пальцами в край. А потом он подтянулся. Я увидел его лицо, искажённое бешеным усилием и злостью.

Что там сказал про него Многорукий? "Неплохой элиминатор", да?

– Мэтр... – прошептал я, глядя на это средоточие агрессии и упорства. Я бы сказал, что восхищаюсь его силой, если бы так сильно не ненавидел козла.

Многорукий посмотрел на Шейна и присвистнул.

– Этим он мне и нравится. Как думаешь, сможет выбраться?

Я посмотрел на люк. Шейн уже переставил руки и подтягивал тело.

– Да, – сказал я, ничуть в этом не сомневаясь.

– Что поставишь на это?

– А?

Он серьёзно собирался сделать из этого соревнование?

– Я готов поставить тебя на то, что он не выберется.

О, это ещё круче.

– Слышишь, Шейн? – крикнул мэтр. – Ставлю Габи на то, что ты не выберешься.

Не то чтобы это предало Шейну силы, но ублюдок уже почти выполз. Ему оставалось только ногу закинуть. Но в этом и была основная проблема.

– А ты? – спросил меня мэтр.

Кажется, я начал понимать правила этой игры.

– Я ставлю тебя. Что он выберется.

– А Габи ставит меня. – Мэтр задумался. – Если выберешься, получишь Габи, если не выберешься – меня. Да ты кругом в выигрыше, Шейн.

Как будто ему было какое-то до этого дело. Кстати, а что будет потом? Если он сумеет вылезти? На что Шейн надеялся? Что ему дадут сбежать? Уйти? Уползти? Скорее всего, он делал это исключительно ради протеста. Просто потому что не мог безропотно мириться со своим положением.

Я напряжённо следил за происходящим, как если бы на кону действительно была моя жизнь. Хотя я никогда не мог понять, когда мэтр говорит серьёзно, а когда нет. Может он, в самом деле, готов был отдать меня на растерзание под влиянием азарта.

– Поддержи его, Габи. Знаешь, что может сделать хорошая поддержка с человеком? – подначивал мэтр. – Или ты хочешь меня проиграть?

– Не хочу, чтобы ты проиграл.

– Сложный выбор.

Не особо.

– Я не привык проигрывать, – согласился мэтр, и через три секунды Шейн, пытаясь переставить руки, сполз и упал вниз. На шкаф – бам, на пол – хренак.

– А я привык, – сказал я. Правда, не таким образом. Раньше за свои проигрыши я расплачивался сам.

Мэтр встал из-за стола и снял футболку, чтобы не запачкать её. Размял запястья, плечи, шею.

– Я уже иду, Шейн, – протянул он.

– Пойду пофотографирую, – пробормотал я, вылезая из-за стола.

Я понимал, что мэтр наказал бы Шейна в любом случае, независимо от результатов игры, но я не хотел присутствовать при этом. Я предпочитал просто сбежать в меру своей слабости.

Для Многорукого же крики были музыкой, и он был явно не доволен тем, что я сбегаю с очередного концерта. В конце концов, большую часть времени Шейн находился в отключке, мне стоило бы воспользоваться моментом.

Одевшись потеплее, я прошел к двери и открыл замок. Да, с некоторых пор он появился на этой двери. В кармане звенели ключи, когда я сбегал по ступенькам. Ключи от моего дома. Я понял, что ради того, чтобы услышать этот звук, стоило жить.

Я фотографировал всё подряд. Лужи с бензиновыми разводами. Грязных и уставших механиков из мастерской. Ярко наряженных проституток. Я даже согласился сфотографировать Криса, когда мы снова встретились. На фотографии он получился милым и безобидным. Короче, совершенно на себя не похожим.

– Я здесь как настоящая актриса, – проговорил он, потрепав меня по щеке. – Но ты, конечно, не в курсе, о чем я.

Нет. Вообще без понятия.

– Передавай привет Многорукому. Надеюсь, ты утоляешь его жажду как положено.

Я опять почему-то покраснел.

Я отдал ему фотографию, а Крис вручил мне несколько монет.

– Заслужил. Мне понравилось фото, – сказал он.

Это был мой первый заработок. Мелочь, да ещё принятая от такого человека. Но я почему-то улыбался, глядя на монеты. Я решил их тоже сфотографировать. Задокументировать, как сказал бы мэтр.

Я отнёс все снимки в бар. Там стало потрясно. На деньги, полученные от мэтра, Майлз купил канделябры и экономичные свечи, раздобыл коровий череп. За его спиной теперь висели два скрещенных ружья. Со стен на нас смотрели самые потрясающие женщины всех времен и народов.

Обновленный интерьер бара мало-помалу привлекал клиентов. Они глазели на женщин, пили и мечтали под прекрасную музыку – совмещали самые приятные занятия в одно. Это было намного лучше, чем трястись под транс в зеркальном зале, наступая друг другу на ноги. Или возвращаться в дом, который с некоторых пор делишь с маньяком-извращенцем.

Я открыл дверь ключом, испытывая то же чувство, как когда бежал, и они звенели в кармане. Думаю, я никогда к этому не привыкну. Я переступил порог и приготовился услышать что-нибудь от мэтра. Но его не было дома. Я обошёл все комнаты, даже заглянул в люк, прислушиваясь.

Тишина.

Если бы мэтр был там, там бы не было тихо.

Я пошёл на кухню, чтобы соорудить себе гигантский сэндвич из отвратительного, крошащегося хлеба, сносного вяленого мяса, неплохих оливок и разных острых соусов, которые я просто обожал. Это был верх моего кулинарного искусства. На большее я был не способен. Если только открыть консервную банку. Ну, чай заварить.

Возясь на кухне, я все время был настороже и прислушивался.

Почему мэтр ушел и оставил люк открытым?

Через пару минут я вернулся к нему и встал на самом краю, наклоняясь вперёд.

Ни-че-го. Может, Многорукий забил Шейна до смерти и уже унёс тело, чтобы закопать где-нибудь в пустоши? Или он всё-таки сбежал?

Вряд ли.

Я так задумался, что не заметил, как хлеб в моих руках раскрошился и полетел вместе с мясом, оливками и прочим вниз. Выругавшись, я облизал пальцы и посмотрел внутрь подвала. Каким-то немыслимым образом Шейн уже оказался возле моего ужина и запихал его в рот, словно я мог спуститься и отобрать у него еду. Доев, он медленно поднял голову и посмотрел на меня.

Я отшатнулся.

– Спасибо, – раздалось хрипло, и я решил, что ослышался. – Так вкусно... сразу ясно, что делали персонально для меня. С любовью.

Даже не пытайся.

Я ушёл, не собираясь объяснить, что это вышло случайно.

ГЛАВА 21

Мэтр так и не вернулся тем днём и ночью. И из-за того что крышка люка осталась открытой, я не мог заснуть. Шейн бредил. Он стонал так, что мне самому становилось больно. Я вспоминал, как обращались со мной в приюте, сколько побоев перенёс я, и мне становилось совсем погано. В пору дуэтом выть.

Я решил прекратить это мучение и просто закрыть люк. Но когда я подошёл, чтобы попытаться, то расслышал всего три слова. Обрывки фраз, которые сработали на мне покруче болевого приёма.

Сделаю всё... Пожалуйста...

Я вспомнил свой самый позорный провал. Вспомнил Рэймса.

Взяв куртку, я выбежал из дома. Я нащупал в кармане монеты, которые мне дал за фотографию Крис. Я знал, где можно купить обезболивающее и антибиотики, и попёрся в это сомнительное место. Я осознал, что сделал, лишь когда стоял перед люком с пакетом медикаментов в руках.

Какого чёрта я творю?

Разжав руки, я позволил пакету "случайно" упасть вниз. Антисептики, шприцы, таблетки, капсулы с антибиотиками, бинты рассыпались по полу.

– Просто заткнись уже, – пробормотал я, убеждая себя в том, что сделал это лишь для того, чтобы самому уснуть.

Ага, эгоизм и ничего кроме. Ка-а-ак же.

Проснувшись утром, я пришёл в ужас от собственного поступка. Я чуть не свихнулся от страха, когда подходил к люку. Пакета на дне уже не было. Я ждал, что в любой момент излечившийся Шейн выпрыгнет из подвала или выйдет из соседней комнаты и прострелит мне голову.

– О, эти шаги я теперь всюду узнаю, – протянул снизу Шейн, и я отпрянул назад. – Это же моя спасительница Габ-ри-эль. Я успел сочинить тебе оду, пока помирал тут.

Он начал хрипло горланить о том, как много у него было женщин и что он с ними делал, но ни одна из них не сравниться с Габриэль, потому что до неё ему так и не удалось добраться.

– Заткнись, – бросил я.

Лучше бы он кричал от боли.

– Что поделать, та наркота, которую ты мне вчера подбросила, была такой ядрёной, что я даже написал пару стишков собственной кровью.

Кажется, я начал понимать, почему они с мэтром были друзьями. Их объединяло одинаково паршивое чувство юмора. Интересно, кто с кого брал пример...

– Ну прости пожалуйста.

Какого чёрта я с ним разговариваю?!

– Нет-нет, мне понравилось. Может, у тебя ещё осталось? Я тогда напишу целую исповедь в стихах. О том, как мне жаль, что я всерьёз намеревался... хотя нет, чёрт, мне не жаль, ведь это в порядке вещей.

– Понимаю. Нападение – это хороший тон у чистильщиков. Вот только я не один из вас.

– Если бы ты набросилась на меня в порыве страсти, я бы ни капли не обиделся.

И почему я над этим задумался? Не над тем, чтобы на него накинуться, а почему то, чего хочет он и все, кто меня окружает, не хочу я.

Не хочу ли?

Я вспомнил мэтра, и ноги сами собой подогнулись. Я сел на корточки и спрятал лицо в коленях. В последнее время мне становилось всё труднее. Смотреть на него. Слышать о нём. А теперь даже думать.

Этот ублюдок Шейн всё испортил. Его появление нарушило привычный порядок вещей. Из-за него я теперь не мог воспринимать мэтра так, как раньше.

– Да ты, в самом деле, хочешь этого, – протянул Шейн. – Но я не настолько самовлюблён, чтобы принять твоё молчание на свой счёт. Я всё думал, что с вами, ребятки, не так... пока до меня не дошло.

Он замолчал.

– Что? – спросил я, и он тихо рассмеялся.

– Знаешь, кто такая Шахерезада, Габи?

Нет, конечно, я вообще не знал, что это за фигня.

– Это я. Меня ждёт верная смерть, и я могу оттянуть неизбежный конец только тем, что буду рассказывать истории, обрывая их на самом интересном месте.

Да кому сдались твои истории, подумал я. Но с места не сдвинулся.

– Вот только... что-то у меня в горле пересохло.

Судя по всему, этот чувак тоже владел мысленным контролем, потому что через минуту я стоял у подвала с бутылкой в руках. Похоже, мэтр меня не обманывал, люди из пробирки так умеют.

Ка-ко-го чёр-та я де-ла-ю?

Вот что меня интересовало.

Я был сам от себя в шоке, но я опять разжал пальцы, а сила тяжести сделала всё остальное.

Он пил долго, с наслаждением. Часть воды вылил себе на голову.

– Ну и? – подогнал его я, когда Шейн закончил с душем.

– Что?

Я закрыл глаза и глубоко вздохнул.

– Что ты понял? О нас?

– Что вы живёте здесь, как два педика, но на самом деле вы даже не любовники. Всё намного хуже. Вы – парочка психопатов, которые затеяли убийство одного из самых влиятельных людей планеты. – Когда я со вздохом "всё ясно" встал, намереваясь уйти, Шахерезада добавила: – А ещё, что ты к нему неровно дышишь, а он тебя не воспринимает всерьёз.

Я остановился.

– О, надеюсь, я не разбил твоё хрупкое девичье сердце? Или ты решила, что вы будете вместе до гроба?

– До твоего, по крайней мере, точно.

– А чей гроб будет следующим?

– Рэймса.

– Отвергнутая женщина, действительно, опасна. Я бы сказал в утешение, что Рэймс, пожалуй, единственный, кто тебя не хочет. Но нет, ещё есть Многорукий. Держать под боком девку и ни разу не воспользоваться, это о чём-то говорит.

Я сделал ещё несколько шагов.

Ухожу. К чёрту его.

– О том, что у него есть какая-то корысть.

Да будь ты проклят!

– Да-а, – протянул Шейн. – Знай ты Многорукого так, как знаю я, сразу бы сообразила: он что-то замышляет. Ты же понимаешь, что он держит тебя здесь не по доброте душевной? Убийство Рэймса – просто отмазка. Я даже уверен, что он не собирается его убивать. Слишком это хлопотное дело. К тому же все эниты его просто обожают, кто знает, как они на это отреагируют. Особенно Хейз.

М-м, я где-то уже слышал это имя.

– Это его ты видела вместе с Рэймсом в тот раз, – подсказал Шейн. – Отец Бэлара. Один из архонтов. Очень-очень-очень влиятельный мужик. Его даже свои побаиваются. Говорят, у него самый высокий уровень контроля. Он может тебе подмигнуть, и у тебя голова взорвётся, вот так. Он, к слову, заведует фермами и лабораториями по производству нам подобных. И старается он на славу, если учесть, что новые модели выходят чуть ли не каждое пятилетие. В связи с этим у Зорких конкуренция бешеная. Никто не хочет в армию, в гвардии намного привольней.

– Ты много знаешь.

– Ты даже не представляешь, как много я знаю.

– Какое облегчение, что мне нет до этого никакого дела, – сказал я по большей части для себя. Чтобы не оставить себе другого выбора.

– Даже если я скажу, что знаю, кто именно тебя купил? – крикнул он, и я замер у двери.

Просто открой её и освежи уже свою тупую голову. Он же играет тобой. Блефует. Он ни черта не знает. Но узнает, если ты начнёшь с ним болтать.

– Мы с твоим мэтром мило поговорили. О тебе, – добавил Шейн как будто бы беспечно. – Поразительно, что он открыл мне столько твоих тайн, а тебе так и не рассказал, кому именно ты понадобилась.

Я открыл дверь и выскочил из дома. Я забыл про куртку, но возвращаться не собирался. Замерзнуть до смерти? То что надо.

***

Когда я пришёл в бар, там сидел Крис. Так я понял, насколько на самом деле паршивый день задался сегодня.

– Иди сюда, крошка, – поманил меня Крис, когда я развернулся, чтобы выйти до того, как меня заметят. – Сфотографируешь меня на том рояле? – И прежде чем я ответил, он добавил. – Я заплачу в два раза больше, чем в прошлый раз.

Ничего личного. Только бизнес.

Он запрыгнул на рояль и принялся позировать. Он так вошел в раж, что Фрик, не вынеся такого зрелища, решил убраться подальше. Выглядело это так, словно Крис насиловал его любимую, поэтому мужик, который раньше не курил, взял сигареты и пошёл прогуляться. Надолго.

– Ещё одну, – говорил Крис после каждого щелчка затвора. – Я должна была родиться много-много лет назад и стать моделью, как думаешь?

Ублюдок был очень фотогеничным, так что это имело смысл.

– А ты бы был востребованным фотографом, – проговорил Крис, любуясь снимками. – Я заплачу тебе с верхом. Заслужил.

Он подозвал телохранителя, который всегда следовал за ним, как вторая тень, и тот достал из кармана кошелёк. Крис отсчитал мне мой заработок.

– Приготовишь мне "поцелуй"? – спросил Крис, садясь на высокий стул. – Тогда можешь рассчитывать ещё и на чаевые.

– Почему нет?

В общем, я ничему не учусь.

Я зашёл за барную стойку, пряча фотоаппарат среди бокалов. Майлз старался не обращать на нас внимания. Он сидел в зале и разглядывал журнал, предпочитая восхищаться глянцевыми женщинами, а не двумя реальными. Ну, ладно, одной с половиной женщиной. И половина – это я.

Я выставил на стойку нужные бутылки и ингредиенты. Я тут уже отлично освоился и иногда даже подменял Майлза. Фрик же теперь исполнял роль исключительно музыкально сопровождения.

– Посмотрим, – протянул Крис и пригубил коктейль. – М-м-м, неплохо целуешься, Габи.

– "Минет" я тоже неплохо делаю.

– После всего лишь одного поцелуя я обычно таким не занимаюсь, но почему бы не попробовать?

– Слушайте, голубки, – окликнул нас Майлз. – Мой бар – зона свободная от интима. Так что валите-ка в ближайшую обоссаную подворотню или Блазар, договорились?

– Ага, вспомни, кто карту составлял, – сказал я. – Для зоны свободной от интима у тебя слишком пошлые мысли.

– Не только мысли, – поддакнул Крис, разглядывая красоток, висевших по стенам. – Но я не против.

– Как будто кто-то тебя спрашивает, – проворчал Майлз.

– Здесь стало живенько, – продолжил Крис. – Я как будто попал в далекое прошлое, только там уже знали про офсетную печать и фотографию.

Майлз хмыкнул. Одобрительно.

Крис это умел. Располагать к себе какого угодно человека. Но, собственно, именно этому его и учили, когда он был в услужении у энита.

– Всё так к месту и в меру. – Крис допил свой коктейль. – Интерьер, музыка, даже запах. Дерева, свечей и крепкого алкоголя... Но чего-то всё равно не хватает...

– Может, двух ковбоев? – предположил я тихо.

Двери распахнулись, и в зал вошли парни. Они были не многим старше меня. Явно не из местных. Это было понятно не только по одежде и оружию, а по поведению.

Они направились к барной стойке, вышагивая, как хозяева жизни. Майлз следил за ними подозрительным взглядом, но с места не встал.

– Зацени, Сэт, – протянул один, указывая на "красоток". – А ты сказал, что место тухлое.

– Пока неплохо, – ответил Сет, сплёвывая на пол.

Майлз прищурился, но ничего не сказал.

– Я бы даже сказал – отличное, – добавил дружок Сета, оценивающе разглядывая Криса. Со спины, в чёрном платье его нельзя было отличить от девушки. – Привет, детка. Я – Люк. Купить тебе выпить?

– Оставь себе эти деньги, приятель. Тебе придётся прикупить чистые трусы, когда ты познакомишься с моим парнем.

– О, я с ним с удовольствием познакомлюсь. Может, позовёшь его сюда? Я в этом смысле всеядный, но мужику всё-таки придётся подождать своей очереди... Сет у нас искусственный, на него можешь не рассчитывать, но уверяю, мало вам не покажется.

– Парни, что будете пить? – Я решил взять все в свои руки, пока дело не приняло крутой поворот.

Зря.

– Твою кровь, если ещё раз меня перебьёшь, – очень внушительно заявил Люк.

– Ла-а-а-адно, – протянул я и посмотрел на Майлза.

Есть идеи?

– Осадите, парни, – сказал он, поднимаясь из-за стола. – Вы не местные, как я погляжу. Здешних правил не знаете.

– Чего тебе, старпёр? – спросил Сет, выгнув бровь.

– Я хозяин этого бара, сосунок. А вон тот парень, – он ткнул в мою сторону пальцем, – сейчас как следует надерёт вам...

Я визгляво вскрикнул, когда Сет ударил Майлза в лицо. Тот грохнулся на пол плашмя и больше не двигался. Этот парень вынес его с одного удара.

– Сосунком меня назвал, – проворчал он.

Люк вновь повернулся к Крису.

– Так на чём мы остановились?

Ладно, за Криса я не волновался. Не потому что я и так желал ему сдохнуть. А потому что у него был телохранитель. И он решил, что пришла пора действовать. Наконец-то.

Он подошёл к Люку со спины и схватил его за плечо, резко поворачивая к себе. Парень крутанулся на стуле, доставая из кобуры пульсар, и нажал на спусковой крючок. Он задержал пальцы на нём на секунду и плавно отпустил, когда кулак верзилы уже почти коснулся его лица.

Мужика буквально стёрло из этой жизни. Невидимый удар разметал его по всему залу, забрызгал кровью и ошмётками стены, разнёс в щепки столы и стулья.

Так я понял, как работает пульсар – личное оружие Зорких и элиминаторов.

Сказать, что я был впечатлён – всё равно что промолчать.

Я приготовился потерять сознание.

Телохранитель Криса теперь был повсюду – на потолке, на стенах, на люстре. И это когда мы только обновили интерьер.

Кстати, да, это был первый раз, когда я видел убитого человека, пусть даже трупа как такого не было.

– Ну всё, козлы, – прорычал Крис. – Вы откусили больше, чем сможете проглотить. Придётся с кровью выхаркивать.

– Знаешь, что это такое? – Люк достал из кармана устройство, маленький плоский экран, на котором высветилась его фотография. – Лицензия элиминатора. Читай: "убиваю кого хочу и ничего мне за это не будет".

– Засунь её куда подальше.

– Не торопи события, – улыбнулся Люк, закидывая руку Крису на плечо.

А я лихорадочно соображал.

Какие у нас варианты?

Из оружия здесь были... ну, два незаряженных ружья.

– Сначала дело, – бросил ему Сет, доставая свою лицензию. После некоторых манипуляций на экране высветилась фотография. Не Люка и не Сета.

Чтоб-меня-чтоб-меня-чтоб...

– Видела его? – спросил он у Криса.

– Впервые такого урода вижу. – Я зауважал Криса. Находиться в безвыходном положении и ещё умудряться хамить.

Сет отвесил ему пощёчину.

– Ты говоришь о моём учителе, грязная шлюха.

– О нашем учителе, – поправил его Люк, наматывая локоны Криса на кулак.

– Учитель? – прохрипел Крис. – Чему такой придурок мог научить?

– Вот этому, например. – Беднягу приложили лицом о барную стойку. – И много чему ещё. Я тебе покажу. Совсем скоро.

Сет повернулся ко мне, и я начал молиться. До этого я вообще не знал, что это такое и как это делается.

– А ты?

Я молчал.

– Изучи хорошенько.

К чёрту. Я с ним с некоторых пор живу, успел уже изучить.

С экрана на меня смотрел Шейн. И его взгляд говорил: "вот ты и доигрался". Никогда прежде я его так не боялся, как теперь, глядя на его снимок.

– Не... не-не-нет. Я его здесь не видел. Ни разу.

Они смотрели на меня, как на придурка.

– С чего вы взяли, что он может быть здесь? – спросил я, запинаясь.

На меня направили пульсар.

– С того, что в таких вот штуках есть маячок. По нему можно отследить нахождение любого элиминатора.

– И что... маячок показывает, что ваш учитель в этом баре?

– Да. – Люк с улыбкой продемонстрировал мне оружие Шейна. – Мне пришлось нырять за ним в сточные воды. Знаешь, как будто его кто-то специально кинул в отстойники, чтобы поиздеваться над нами.

– Даже не представляю, кому такое могло прийти в голову.

– Судя по нашим данным, – продолжил Люк, – до того, как пропасть, мэтр задержался в этом городе. Хотя на задание он должен был отправиться в совершенно другое место. Очевидно, что здесь что-то случилось. Что-то масштабное. И как местные жители могли этого не заметить?

– У нас тут всегда довольно спокойно, – пролепетал я. – Даже драки в барах запрещены.

– Куда мы попали? – пробормотал уныло Люк.

– Вернее, что забыл здесь наш мэтр, – поправил Сет, глядя на меня. – И что-то мне подсказывает, что ты знаешь ответ.

– Я не...

– Ты за кого меня принимаешь? Думаешь, я не смогу понять, лжёт человек или нет? А ты даже не пытался лгать. Прямым текстом сказал "да, я всё знаю, спрашивайте меня".

– Не помню, чтобы говорил такое. – Я посмотрел на Криса, собираясь взять его в свидетели. Но ему явно было не до нашей болтовни.

– Мне послышалось, или ты сказал: "это я его убил"?

– Убил, ха?!

– Я так и думал.

Я посмотрел на оружие. Так вот как я умру? Смешанный с остатками мужика, которого вообще не знал. У него хоть имя-то было?

Когда хлопнули двери, я порадовался тому, что у этих парней крепкие нервы: неожиданный звук не спровоцировал новый выстрел. Они не только не вздрогнули, но даже не обернулись.

"Фрик?" – подумал я, боясь отвести взгляд от оружия.

– Габи, – протянул Многорукий. – Я ключи посеял.

Так я убедился в том, что мэтр – не человек, потому что каким-то образом умел читать мысли на расстоянии.

– Это ещё что за пидор?.. – начал было Люк, оборачиваясь. И тут же замирая.

Пройдя к барной стойке, мэтр уселся на стул рядом с Сетом. Тот, похоже, не был против.

– Ты очень вовремя, Многорукий, – посмеиваясь, сказал Крис.

– Когда успели стены перекрасить? – пробормотал мэтр. – А с тобой что? Очередная пластическая операция?

– Всего лишь новая губная помада. – Крис вытер кровь под носом. – Ещё до конца не освоился.

– Ничего такой цвет, – Многорукий повернулся ко мне. – Потом меня отшлёпаешь. Дай ключи, кажется, свои я потерял, когда прибирал за нашим пёсиком.

Так вот куда он ходил. Выполнял задание за Шейна, дабы недовольный заказчик не поднял больше шума, чем мэтру надо.

– Может, пойдём домой вместе? – прошептал я.

– Охренеть... – Сет задрожал. От волнения. – Многорукий? Я... я слышал про вас...

– Мы слышали, – поддакнул Люк, потеряв к Крису всякий интерес.

– Мэтр про вас столько всего рассказывал!

– Чёрт, мы не ожидали встретить здесь кого-то из первого ранга.

– Если бы знали, сразу же зашли бы поздороваться.

– Меня зовут Люк.

– А я Сет.

– Я вами восхищаюсь.

– И вполовину не так, как я, – перебивали они друг друга. – Можно пожать вашу руку?

– Мы тоже элиминаторы.

– Только вчера лицензии получили, и сразу вас встретили.

– Это точно хороший знак.

Я наблюдал за ними, открыв рот.

В общем, я понял. Среди молодых элиминаторов Многорукий – это как Рэймс у приютских мальчишек.