Текст книги "Мир, где нас не ждали (СИ) "

Автор книги: Мархуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

‑ Это баронство Хорн, ‑ пояснил бортник, ‑ здесь переночуем у моих родственников, а утром в город. Сейчас не успеть.

‑ Опасно из‑за нечисти?

‑ Нет, ‑ махнул рукой Пьер, ‑ нечисть боится дорог, их же строили Древние. Что уж там за секрет, не знаю, но вся эта мразь на дорогу ступить не может. Сразу в труху превращается. Просто не успеваем в город, ворота закроют, на земле ночевать придётся.

Только тут Фёдор почувствовал, что смертельно устал, прямо‑таки с ног валится. Веки налились свинцом, как у Вия, голос Пьера звучал откуда‑то далеко, сливаясь в «белый шум». Навстречу им из дома вышел мужчина в добротных штанах и домотканой рубахе, и женщина, в рубашке тонкого полотна и широкой длинной юбке. Они о чём‑то говорили, громко смеясь. А Федя, стоя рядом, кивал, как болванчик, не в силах даже вникнуть в смысл обращённых к нему слов. Пьер взял его под локоть и повёл куда‑то. Едва прозвучало «Ложись здесь!», из парня словно выдернули какой‑то стержень, удерживаваший его в вертикальном положении. Чугунов рухнул на что‑то мягкое и последнее, что он почувствовал, проваливаясь в бездну сна, был одуряющий запах сена.

‑ Фьедя! Фьедя!

«Фьедя» открыл глаза и зажмурился от ударивших в глаза солнечных лучей. Давно он так роскошно себя не чувствовал. По телу разливалась приятная истома. Он сильно, с хрустом и вывертом, потянулся и сел. После отдыха счастье и любовь к человечеству просто переполняли организм.

‑ Привет, Пьер! ‑ никаких «ну и померещилось вчера» в голове не было. Молодая, здоровая психика, да ещё и закалённая в армии, уже смирилась со сменой места обитания.

‑ Здравствуй, Фьедя! Пора уже ехать. Спустись, позавтракаем и в дорогу. Это моя двоюродная сестра Жанна, ‑ говорил Пьер, когда они спускались по крутой лестнице.

‑ Её супруг Жан ‑ староста этой деревни. Садись, ешь.

Фёдор не заставил себя уговаривать, при виде аппетитно шкворчащей на сковороде яичницы с мелко порубленной ветчиной и луком, в нём проснулся волчий аппетит. Запив всё это большой кружкой тёплого молока, он почувствовал себя совершенно комфортно и с благодарностью поглядел на хозяев.

‑ Спасибо, очень вкусно.

Те, улыбаясь, кивнули.

‑ Наелся? Ну, пошли, ‑ поторопил его Пьер.

На сей раз они ехали в обществе ещё нескольких подвод и повозок, направлявшихся к городу. Примернп в полдень они остановились в тени раскидистого дуба у дороги. Задав лошади корм, устроили себе сиесту, а отдохнув и перекусив тронулись дальше. Примерно через час, выезжая из очередной рощи, Федя увидел башни и ворота не очень большого города, видневшегося невдалеке.

Вот и Аргент, ‑ объявил Пьер, показав на него.

В лучах заходящего солнца перед ними возвышались стены типичного средневекового города. Каменная стена на высоком земляном валу опоясывала его, доколе было видно глазу. Массивные ворота, окованные металлом, были открыты. Возле них стражники в доспехах и при оружии пропускали припозднившихся путников. Пьер подогнал повозку поближе благо народу было немного.

‑ За проход через ворота платить надо? ‑ поинтересовался он у Пьера.

‑ Надо, конечно, ‑ удивился тот, ‑ а у тебя что, денег нет?

Фёдор полез в нагрудный карман куртки и достал несколько купюр. У бортника разочарованно вытянулось лицо.

‑ Этим ты только зад можешь вытереть. А монеты есть?

Когда Федя выгреб из кармана пригоршню никелевых рублей и пятёрок, взгляд спутника невольно метнулся по сторонам.

‑ Спрячь, быстрее. Я заплачу за обоих, потом рассчитаемся.

Он вытащил из кармана мешочек, развязал завязки и вытряхнул на ладонь пару мелких, не больше копейки, медных монеток.

‑ Им этого хватит, ‑ осклабился Пьер, ‑ а про свои монеты не говори никому. Люди все разные, лучше я сам их куплю у тебя. Когда товар продам.

Узкие, мощёные брусчаткой, улочки. Каменные дома с глухими ставнями на окнах, через смотровые отверстия которых уже мелькал отсвет зажженных светильников. Редкие, огороженные коваными заборами, садики с плетями вьющихся роз.

Постоялый двор, на который они прибыли, ничем особым не поражал. Та же гостиница, разве что с пристроенной конюшней вместо гаража. Федя думал, что увидит что‑нибудь более навороченное. Впрочем, экзотика присутствовала в лице хозяина, им оказался самый настоящий гном. Хотя внешности он был вполне заурядной ‑ крепкий такой мужичок с бородой, разве что ростом невелик.

‑ Барамил, ‑ поклонился он вошедшим, грым‑брым‑дрым.

Чугунов растерялся, но бортник спас положение попросив:

‑ Говорите на языке франков, пожалуйста.

‑ Добро пожаловать, господа. Чего изволите? ‑ перестроился гном.

‑ Комнату на двоих, поклонился Пьер, и ужин на двоих.

‑ И чаю зелёного, автоматически брякнул Фёдор.

Оба аборигена воззрились на него в совершенном изумлении.

‑ Это мой племянник, быстро нашёлся Пьер, никогда в городе не был. Верит, чудак, что тут чаем на каждом углу поят за бесплатно.

‑ Молодой человек, с лёгким оттенком превосходства глянул на него Барамил, чай у нас, конечно, есть, но это слишком дорогая роскошь. А зелёный чай вообще лишь в легендах бывает!

‑ Покажите нам комнату, прошу вас, отвлёк хозяина от скользкой темы Пьер.

‑ Сейчас, господа, величественно кивнул гном.

Комната оказалась вполне приличной: массивный деревянный стол, два тяжёлых стула, две деревянные кровати (правда, почему‑то без спинок). Простая цветная занавеска на окне, на стенке картина с портретом какого‑то величественного рыцаря.

‑ Это Генрих Великий, кивнув на рыцаря, пояснил Пьер, он действительно великий, это не пустые слова. Уж мне ты можешь поверить, я в его армии лучником служил.

‑ Да, я помню, кивнул Федя, а мы сегодня в город выйдём?

‑ Сейчас уже поздно. В этот раз я мёда привёз не слишком много. За день‑два, думаю, распродам. Пока буду торговать, можешь погулять по рынку. Твои диковины я помогу продать, они хороших денег стоят. Десять процентов мне, идёт?

Федя кивнул, подумав мельком, что ему повезло. Другой бы на месте Пьера купил бы у него все его богатства за горсть медяков, пользуясь незнанием «изумрудника». По крайней мере, где‑нибудь у трёх вокзалов в Москве, так бы и сделали.

Утром их разбудил настойчивый стук кулаком в двери, и оба быстро оделись. Так здесь будили торговых постояльцев, чтобы не проспали к открытию торгов и успели разложить свой товар.

Дверь открылась, и маленький человечек с большими висячими ушами занёс в комнату поднос, на котором стояло несколько плошек, и горкой лежал нарезанный хлеб. Пьер порылся в кармане и протянул человечку маленькую монетку.

‑ Приятного аппетита, слегка поклонился тот, с достоинством принял медяк и вышел.

‑ Это гоблин, да? тихо спросил он у Пьера.

‑ Да, это гоблин, кивнул тот, придвигая стул и садясь к столу, садись, попробуй местной кухни. Не королевская, конечно, но есть можно.

‑ Можно, кивнул Федя, попробовав гороховой похлёбки с кусочками копчёной свинины, не хуже, чем у нас.

‑ Ну да, промычал с набитым ртом бортник.

Поев, он блаженно откинулся на спинку стула и неожиданно рассмеялся.

‑ Ты чего? удивленно уставился на него Фёдор и с подозрением оглядел себя, чем вызвал у Пьера новый приступ хохота. Он махнул на Федю рукой, мол, не в этом дело. Просмеявшись, вытер ладонью выступившие слёзы.

‑ Я просто вспомнил, как у хозяина вчера морда вытянулась, когда ты чай заказал.

‑ Я ж не знал, что он тут редкость, буркнул Федя.

‑ Редкость, брат, не то слово, покачал головой Пьер, чашка чая стоит четыре серебряных империала.

‑ А есть золотые империалы? в Фёдоре снова поднял голову научный сотрудник.

‑ Конечно, кивнул бортник, один золотой империал равен двенадцати серебряных. Ну, всё? Пошли на рынок.

Они проезжали по улочке мимо распахнутых ставен, где за занавесями шла своя жизнь. Видимо, не всегда мирная. Если судить по цветочному горшку, вылетевшему из окна и разлетевшемуся вдребезги о мостовую. Вопли и грохот разбиваемой посуды, сопровождали их чуть не квартал.

Федя крутил головой как заведённый. Ну, когда ещё нормальному земному человеку придётся посмотреть на живых гоблинов, троллей и эльфов? Мимоходом проскользнула мысль, что, не дай Бог, придётся остаться в этом странном мире навсегда, но он сразу от неё отмахнулся. Если пришельцы из параллельных миров для местных жителей не редкость, а бытовуха ‑ то уж он‑то как‑нибудь извернётся.

Эльфов, к сожалению, не попалось ни одного. Рослый тролль шёл по узкой улочке в сторону рынка, да у трактира что‑то обсуждали между собой два гоблина. На рынке, правда, такой экзотики хватало. Он, конечно, не пялился в открытую, как деревенщина на заспиртованного осьминога, но свежие впечатления впитывал жадно, как сухая губка.

Пьер остановил повозку на том краю рынка, где активно шла разгрузка прибывшего товара. К ним сразу подошёл высоченный тролль в кожаном переднике и о чём‑то заговорил с бортником. Судя по жестам, он предложил тому свои услуги, но не встретил понимания. Однако, сколько ни вслушивался Федя, смысла речи он так и не уловил. Хотя, некоторые слова казались знакомыми.

‑ Это что, язык троллей?

‑ Что ты? ‑ удивился Пьер, ‑ это «готик», здесь все на нём говорят. Просто старший грузчик, тролль, хотел разгрузить нашу повозку, а за работу просил три серебряных империала. Я ему сказал, что мы сами справимся. Поможешь ведь?

‑ Конечно, ‑ пожал плечами Федя.

Минут за пятнадцать они перетаскали к одному из прилавков три дюжины глиняных, оплетённых лозой, горшков с мёдом.

‑ Со мной постоишь или по рынку походишь?

‑ Похожу, пожалуй. Тут для меня много интересного.

‑ Только не продавай ничего, ты же цен не знаешь. Погоди‑ка.

К прилавку подошла дородная матрона с кошёлкой, которую наполняли закупленные свежие овощи. Рядом торчал дюжий слуга с зажатым подмышкой живым гусём. Пьер вступил с ней в переговоры на том же «готике». Когда она, купив целый горшок и, передав его слуге, отошла, бортник снова повернулся к нему.

‑ Это экономка нашего графа. Он тут гыр‑гыр.

‑ Что он тут? ‑ не понял Федя последнее слово.

‑ Ну, как бы сказать, ‑ пощёлкал пальцами Пьер, ‑ знаешь, что такое сюзерен?

‑ Знаю.

‑ Так вот, он здешний сюзерен. Город охраняет отряд его латников. Даже три филиала банков платят ему проценты с прибылей: Первый Горный, Лесной Эльфийский и Объединённый. Очень, ‑ бортник воздел указательный палец, ‑ солидные банки. Не каждый в них может счёт открыть, только по рекомендации двух надёжных клиентов. Да и владение счётом стоит недёшево: тридцать пять золотых империалов в год.

‑ А бумажных денег у вас тут совсем нет? ‑ не удержался Фёдор, вспомнив, как пренебрежительно отреагировал Пьер на банкноты.

‑ Есть банковские билеты, векселя, расписки. Ну, ваши‑то, изумрудные, здесь, понятное дело, ничего не стоят. Их ни один наш банк не примет. У нас бумажные деньги другие. Их даже подделать нельзя, потому что на них магические знаки проставлены. Сейчас, подожди…

Он повернулся к продавцу за соседним прилавком, судя по росту, это был гном, и о чём‑то заговорил. Тот согласно кивнул, и Пьер хлопнул Фёдора по плечу.

‑ Порядок, сторговались. Он за твои часы даёт семьдесят пять золотых. Их, конечно, у антиквара, можно и за сотню толкнуть, но хлопот больше: возьмут на коносайн. Пока‑то он их продаст, а здесь чистоганом и сразу.

Федя, не говоря ни слова, снял с руки свой «Omax» и протянул Пьеру. Тот, получив от гнома мешок с империалами, отсчитал себе законные восемь жёлтых кругляшей, выдал Федору шесть серебряных империалов сдачи, и протянул ему мошну.

‑ Я уже на тебе заработал так, что можно несколько месяцев сюда не ездить, ‑ хитро усмехнулся бортник, ‑ а теперь пошли тебя переоденем. А то пялят глаза все, кому ни попадя. Заодно ещё и купим тебе кое‑что по мелочи. Нож у тебя есть?

‑ Есть, ‑ м.н.с. с понтом выщелкнул клинок «выкидушки».

‑ Ого! Спрячь и не показывай, такой клинок не меньше десятка золотых стоит.

Федя послушно убрал нож в карман. Гном, который купил его часы, что‑то крикнул, жестом показывая, что хочет посмотреть. Пьер отрицательно помотал головой. Услышав новый вопрос, повернулся к Феде.

‑ Сельф спрашивает: ещё какие‑нибудь диковины есть?

‑ Только это, ‑ он достал из кармана сотовый телефон в металлическом корпусе.

Это, конечно, был подарок ко дню рождения, но в такой ситуации выбирать не приходилось. Бортник взвесил его на руке, покачал головой и передал гному, тихо сказав Феде:

‑ Меньше, чем за пятнадцать золотых, не отдадим.

‑ Жалко, корпус‑то титановый!

Пьер сначала не понял новое для него слово, но повернулся к гному и дал пояснения, показывая на матовую поверхность. Сельф достал небольшой молоточек, легонько, двумя пальцами, взял телефон за бока и тихохонько стукнул по металлу, прижав ухо чуть ли не к поверхности. Лицо его изменилось, а в глазёнках полыхнула такое изумление, что стало понятно: цена намного выросла!

Гном начал что‑то бухтеть, Пьер возражал. Федя разобрал лишь одно слово ‑"тритониум". Бортник, чувствуется, оказался в своей стихии. Он что‑то азартно втолковывал гному, отбирал у него телефон, демонстративно взвешивая его на руке, мотал головой на все предложения покупателя. Тот, не уступая бортнику в экспансивности, протягивал руки, плевался, дул себе на плечи, в остервенении хватал себя за бороду.

Окружающие с немалым интересом наблюдали за торгом, подбадривая спорящих азартными возгласами. Видно было, что торгуются не какие‑то замухрышки, а настоящие мастера этого дела. Наконец, гном ударил кулаком по прилавку, дёрнул себя за пышную бороду, как бы говоря: ешьте меня и пейте мою кровь! Хлопнул по протянутой руке Пьера и вдруг довольно захохотал. Видно было, что сам процесс торга доставил ему немалое удовлетворение. Как, впрочем, и Пьеру, не говоря уж об окружающих.

‑ Сто двадцать три золотых и ни сантима меньше! ‑ порадовал Федю Пьер, ‑ Да ты богач, парень, на эти деньги можешь у меня арендовать комнату. Буду тебя три раз в день кормить и даже старшую дочь замуж за тебя отдам!

‑ И как долго это счастье будет длиться? ‑ съехидничал Фёдор.

‑ Не меньше 200 лет! ‑ подсказал зараза гном … на чистом французском языке.

Пьер отслюнявил себе из нового мешка 13 золотых. Федя тоже не остался в накладе ‑ почти шесть килограмм золота заметно прибавили ему оптимизма.

‑ Ну, вот, теперь можно и по рядам прогуляться, ‑ Пьер крикнул что‑то гному, тот кивнул, ‑ Сельф присмотрит за товаром…

Глава вторая.

Лови удачу за хвост ‑ из бомжей в «почти архимаги»

Федя с любопытством крутил головой. Рынок, честно сказать, того стоил ‑ на взгляд человека из Изумрудного мира. Горы свежей чистенькой картошки, хотя и не крупной (интересно, здесь они тоже её из Америки завезли?), свекла, какие‑то жёлтые и синие корнеплоды. К тому же, овощи, фрукты, ягоды. Плетёные из лозы корзины полны свежей рыбой и зеленью. Туши скота, всевозможной домашней птицы и дичи.

По сравнению с Московскими рынками, было, может быть и бедновато, но зато всё натуральное, без химии или импортных наклеек. Как‑то матушка сподобилась купить американские помидоры, дёшево. Так те, заразы, на второй день начали потихоньку подгнивать.

За продуктовыми рядами расположились торговцы игрушками, Федя мельком скользнул взглядом: куклы, зверушки, коняшки. Дети ‑ они в любом Мире дети. Интересно выглядел ряд с отварами, настойками, снадобьями. Даже кремы были явно самопальные, хотя, по отзыву Пьера, высокого качества.

‑ У нас тысячи лет не существует массового производства, ‑ пояснил Ламер, ‑ всё изготавливаем своими руками, поэтому и качество лучше!

Оружейный ряд приковал взгляд. Будь ты хоть трижды научным сотрудником, но если мужеска пола, да ещё из семьи потомственных военных…

‑ Пойдём, ‑ дёрнул его за рукав Пьер, ‑ этот товар нам не по карману.

‑ Да я не покупать, ‑ смутился Федя.

Когда дошли до тех рядов, где на прилавках были разложены всякие амулеты‑талисманы и другая повседневная мелочь, Пьер толкнул Федю в бок и шепнул:

‑ Я сейчас буду торговаться, не встревай.

Фёдор пожал плечами. Как он мог встрять, если и языка‑то не знает? Что там такого нужного Пьер углядел, интересно? Разговор, однако, шёл по‑французски. Бортник держал в руке голубовато‑серый кристалл с куриное яйцо величиной, плоский с одной стороны. Кристалл был , окантован серебром, на тонкой серебряной цепочке.

‑ Бери друг, ‑ наклонился вперёд продавец, дородный черноволосый мужик с длинными усами, ‑ медальон мой, я с ним всю войну прошёл. Вещь стоящая, не сомневайся. Отдам за сотню золотых.

‑ Коли сомневался бы, ‑ хмыкнул бортник, ‑ я б к тебе не подошёл.

Пьер, почему‑то не торгуясь, просто забрал у Феди один из мешков, отсчитал сотню, и, сунув кристалл в карман, дружески кивнул торговцу, а затем медленно пошёл вдоль ряда. Фёдор двинулся следом.

‑ Видал? ‑ тихонько спросил Пьер не без самодовольства, ‑ Видно, деньги очень нужны, иначе не продавал бы так дёшево. Хотя с тебя он бы запросто слупил две‑три сотни. В тебе же иномирянина за лигу видно. Давай одежду тебе купим нормальную, а то вид у тебя, как у сутенёра или маменькиного сыночка.

За несколько серебряных империалов Федя, под неусыпным контролем Пьера, купил у худенькой пожилой селянки полотняные штаны с рубахой, плотную кожаную куртку, мягкие кожаные сапоги и шляпу. Когда он, тут же за занавеской, переоделся в обновку, Пьер довольно крякнул.

‑ Вот! Совсем другое дело. Пошли назад, вечерком пройдёмся ещё раз.

Заодно, Пьер отдал Феде медальон.

‑ Повесь его на шею под рубаху, чтобы тела касался плоской стороной.

‑ А зачем это? ‑ полюбопытствовал тот, послушно пряча кристалл под рубаху.

‑ Это Медальон Воина, ‑ пояснил Пьер, ‑ он всё время впитывает излишки твоей энергии и всплески эмоций. Благодаря этому, в нужный момент, сделает тебя сильнее и выносливее. Или, на какое‑то время, создаст вокруг тебя энергетическую броню. А она даже от клинка защитит. В некоторых случаях, знаешь, лишняя секунда жизнь сберечь может. Вот он тебе эту лишнюю секунду и даст. А чем больше зарядится ‑ тем сильнее энерговозврат в критический момент.

‑ Так я и запасённую энергию заодно прикупил?

‑ Вполне возможно.

День, за разговорами и рассказами Пьера, пролетел незаметно. Вечером, по дороге на постоялый двор, они купили за один золотой ещё одну полезную вещь ‑ комбинированный поджиг: набор из кресала и огнива. От одного чирка огниво загорается и удобно горит сколь угодно долго. Кресала и огнива хватает надолго. Если беспрерывно не чиркать, то на год, два, и даже три.

‑ Надо Барамила спросить ‑ может, здесь у него какой‑нибудь маг знакомый есть?

‑ Зачем? ‑ спросил Федя, перебравший новых впечатлений и поэтому слегка отстранённый.

‑ Один золотой потратишь на языковой кристалл, и утром будешь уже на «готике» болтать, как местный. Язык франков ты неплохо знаешь, да только не все на нём говорят. А «готик» ‑ язык универсальный.

‑ Такой кристалл за один золотой купить можно? ‑ удивился Чугунов.

‑ Да не купить, ‑ засмеялся Пьер, ‑ ох, ты, изумрудник. Маг тебе его возле головы поставит, когда ты спать ляжешь. Для обучения во сне! А утром «готик» станет тебе родным языком, чего здесь непонятного?

‑ Здорово! ‑ восхитился Фёдор, ‑ А другие языки тоже можно во сне учить?

‑ Да, конечно! За одну ночь можно выучить до пяти языков, только стоит это дороже. Зачем деньгами‑то зря сорить? Французский ты неплохо знаешь, а на «готике» вообще с любым объясниться сможешь. Да и качество языков будет не очень литературным. Читать, писать, разговаривать на простом уровне, не больше.

‑ Ну и что? ‑ не согласился он, ‑ Знание языков лишним не будет. Лучше уж деньги потратить, когда они есть, конечно.

‑ Смотри сам, тебе платить придётся, ‑ назидательно воздел палец Пьер, ‑ а деньги беречь надо. Неизвестно сколько тебе ещё жить в нашем мире, может быть всегда. Заодно подумай вот над чем. Я завтра домой поеду: ты тут останешься или со мной хочешь? А я пока пойду с Барамилом переговорю по поводу мага.

И он вышел, оставив Федю на растерзание всевозможным сомнениям. С одной стороны, с Пьером вместе гораздо проще, но что ему в деревне делать? Тяги к сельской жизни он как‑то не испытывал, ремёслами никакими не владел. А главное, как оттуда попасть домой?

Здесь, естественно, одному труднее будет, особенно поначалу, но зато можно попытаться найти шанс вернуться в свой Мир…

Минут через двадцать Пьер вернулся с невысоким мужчиной лет сорока. Глубоко посаженные серые глаза внимательно глядели на Фёдора из‑под густых бровей, тонкогубый рот, казалось, навечно застыл в саркастической улыбке.

‑ Вот этому парню надо «готик» изучить и ещё четыре языка.

‑ Здравствуйте, ‑ поздоровался Фёдор, ‑ а что я должен делать?

‑ Здравствуйте, здравствуйте, ‑ рассеянно отозвался маг, ‑ да ничего сложного. Платишь два золотых империала, а я оставлю в изголовье этот кристалл, ‑ с ловкостью фокусника он извлёк откуда‑то из‑под мантии огранённый прозрачный кристалл на серебряной подставке, ‑ и всё. Утром ты уже будешь знать новые языки. Стихи, конечно, на них вряд ли сможешь писать, но общаться с людьми, писать и читать, вполне. Какие хочешь?

‑ Готик обязательно, ‑ начал перечислять Федя, ‑ а гномский и эльфиский можно?

‑ Можно, можно, ‑ ответил маг, ‑ назови ещё два, а то я тороплюсь.

‑ Тогда китайский и арабский.

Оба оранжика захлопали глазами от удивления.

‑ Про китайский я никогда не слышал, а арабским ты называешь видимо аравийский? Язык жителей Эмирата? ‑ попытался уточнить «учитель языков».

‑ А где находится «китайский» в вашем мире? ‑ решил уточнить Пьер, не рискуя, правда, углубляться в семантические тонкости.

‑ К северо‑западу от Индии, ‑ пояснил утомлённый толковищем Федя.

‑ Всё ясно, ‑ маг начал чего‑то нажимать на кристалле, ‑ «китайский» это язык синей. Ладно, ложись, ты уже почти спишь. Тебе даже успокоительный напиток давать не надо.

Казалось, что только этих слов и не хватало. Пожав плечами, уставший от изобилия новой информации, Фёдор откинулся на кровать. Ещё с минуту он наблюдал, как стоящие перед ним маг и бортник, теряя очертания, расплываются в цветные пятна. Он успел только подумать: «нам бы такое в школы», и отключился.

Проснулся он от негромкого разговора.

‑ … архимага найти, ‑ слышался голос Пьера, ‑ только как на нормального выйти? Им, обычно, простые люди безразличны.

‑ Доброе утро, ‑ поздоровался Федя.

‑ О! ‑ повернулся селянин к стоявшему рядом хозяину постоялого двора, ‑ Видал? Чешет, как на родном!

‑ Это был опытный маг, ‑ важно сказал гном, ‑ давно его знаю. Но вот с архимагами я не знаком. Скрытный они народ, я вам скажу.

‑ Так вы на «готике» говорите? ‑ дошло до Феди, ‑ О! И правда, работает.

‑ Ну, ладно, я только тебя ждал, чтобы попрощаться. Или, всё‑таки, со мной поедешь?

‑ Нет, останусь. До свидания, Пьер. Спасибо вам большое.

‑ Тебе тоже спасибо, я никогда столько не зарабатывал! Будешь в наших краях, заходи.

И, хлопнув его по плечу, бортник вышел. Гном, проводив Пьера взглядом, повернулся к молодому изумруднику.

‑ Ты будешь здесь дальше жить?

‑ Да, поживу ещё.

‑ А деньги у тебя есть? ‑ хитрые глаза гнома спрятались под кустистыми бровями.

‑ А сколько надо? ‑ Федя стал прикидывать в уме свои сбережения.

‑ Десять серебряных империалов за неделю. Зато на всём готовом!

По его лицу было видно, что цену он загнул от души. Хотя, в принципе, деньги были и много, а на первое время нужна крыша над головой и пропитание. Не на улице же болтаться, в конце концов. Фёдор отдал гному золотой, получил два серебряных на сдачу и расслабился. Следовало тщательно обдумать: чем заняться в первую очередь?

Думы оказались непростыми ‑ видимо раньше в них не было потребности. Мало того, они вдруг принесли маленькое, но неприятное открытие. Что Фёдор имел в Изумрудном мире? Комната в родительской квартире, непыльная работа, бабушка в качестве вспомогательного резерва, набор друзей, готовых помочь. То есть, всё что нужно для спокойной невыразительной жизни, где по большому счёту всегда кто‑нибудь определяет что, когда и как делать.

А здесь, в Оранже, нет ничего и никого. Слава богу, хоть деньги есть, но ими следует с умом распорядиться. Придётся своей головой думать и самому определять дальнейшие действия. Это там, в Москве, можно было плыть по течению, пользуясь решениями и указаниями других. Получается, что пришла самостоятельность, а вместе с ней и ответственность за самого себя и своё будущее. Хорошо ли это?

Через некоторое время пустой желудок заявил о себе самым недвусмысленным образом. Спустившись в харчевню, он заказал завтрак и с аппетитом принялся за еду. Местная кухня, безусловно, не страдала изысканностью, зато гадкая привычка добавлять в пищу химикаты здесь, слава богу, не прижилась.

‑ Всем ли доволен уважаемый гость? ‑ мэтр Барамил появился рядом, как из‑под земли.

‑ Всем доволен, ‑ кивнул гость, ‑ скажите, мэтр Барамил, а нужно ли регистрироваться в местной мэрии? А то придут, не дай Бог, сердитые стражники с разными вопросами… да и у Вас неприятности могут быть.

‑ Уважаемый Фьедя, ‑ степенно погладил бороду гном, ‑ сколь отрадно сердцу моему видеть такое благоразумие у столь юного отрока.

Слова «юный отрок» откровенно покоробили. Но, вспомнив, что гномы меряют жизнь сотнями лет, Федя честно признался себе, что его двадцать пять лет на фоне трёх‑четырёх веков ‑ сущая мелочь.

‑ Рад слышать.

‑ Не беспокойся, Фьедя, ты не навлечёшь на меня неприятности. У нас нет регистрации как таковой.

‑ Ну и хорошо, тогда я спокоен.

Федина ироническая реплика просвистела, никого не задев. Почтенный гном был абсолютно, как заметил гость, глух к сарказму. Можно было валять дурака до второго пришествия, а он бы и ухом не повёл.

‑ Однако, я думаю, есть смысл посетить канцелярию графа Аргента. Личный приём тебе, конечно ни к чему, а вот оставить о себя информацию стоит. Возможно, кто‑то из титулованных особ, или просто богатых горожан, может заинтересоваться образованным «изумрудником». Должность секретаря, к примеру, предложить. А, может, личного помощника или управляющего. Ты ведь вчера говорил, что закончил с отличием университет.

‑ Ну, да, ‑ пожал плечами Фёдор.

‑ Сразу видно, что ты не местный, ‑ вздохнул мэтр Барамил, ‑ у нас образованные люди ‑ редкость…

Казённое здание отличалось за версту по строгим невзрачным стенам и претензией на величие. Массивные двери ежеминутно открывались и закрывались, несмотря на свой солидный вес. Узкие и длинные коридоры со сводчатыми потолками навевали тоску и зевоту и вызывали желание поскорее уйти. Стрельчатые окна пропускали достаточно света в просторную приёмную, и в падающих через них солнечных лучах, роились пылинки. Видимо, на уборщицах здесь экономили.

А младший научный сотрудник Чугунов сидел на красивом, но неудобном стуле в приёмной , ожидая вызова в канцелярию графа Аргента. Клерки с важным видом, время от времени, выходили в приёмную, торжественно выкликая того, чья очередь подошла. Почти все одетые в тёмное, почти без исключения, с пышными жабо.

От скуки Федя разглядывал обстановку приёмной. Народ здесь был самый разнообразный. Нахмуренный орк с перевязью меча на груди, высокомерный эльф с какой‑то кипой свитков. Хотя, эльфы всегда выглядят немного надменно. Размышления его прервал скрипучий голос секретаря.

‑ Теодор Тшшюгунофф!

Блин, это его, что ли? Поднявшись, Федя неуверенно огляделся, но все сидели, не делая ни малейших попыток встать. Значит, это его имя исковеркали столь экзотически.

‑ Фёдор Чугунов! ‑ коротко представился он, подойдя к распахнутой двери и заглянув внутрь.

‑ Входите, ‑ величественно кивнул помощник писца, ‑ присаживайтесь.

Приземлившись на ближайший стул, Федя выжидающе поглядел на преисполненного важности чиновника.

‑ Ваша основная специальность?

‑ Специалист по волоконно‑оптическим системам связи, ‑ не моргнув глазом, ответил попаданец, с интересом наблюдая за реакцией канцеляриста.

Кивнув головой, словно инженерная геометрия и компьютерная графика в этом убогом городишке были делом обычным, тот, скрипя пером, зафиксировал ответ Фёдора.

‑ Как долго собираетесь пробыть здесь?

‑ Ещё не решил.

Слушая скрип пера, Федя не сомневался, что этой канцелярской крысе абсолютно «по барабану» все его ответы. Он должен записать, вот и записывает.

‑ Степень Вашей образованности?

О! Звучит гораздо приятнее, чем аналогичный вопрос дома, в той же Москве.

‑ Университет с отличием.

‑ Какой именно?

‑ Московский государственный университет, ‑ отчётливо выговорил Федя, в глубине души надеясь, что хотя бы здесь каменное спокойствие чиновника даст трещину. Напрасные мечты.

‑ Можете быть свободны. При необходимости вас известят.

‑ Благодарю вас, ‑ церемонно поклонился он и вышел на улицу.

Ф‑фу! Как приятно вдохнуть глоток свежего воздуха после этого пыльного помещения, пропахшего старыми бумагами и невозмутимыми чернильными крысами. Тем более, на очереди было более интересное дело. Пьер, уезжая, совсем забыл о никелевых монетах и Федя решил их пристроить местному антиквару‑коллекционеру. Адрес подсказали в канцелярии и он направился к аргентскому ломбардье.

Магазинчик имел все соответствующие прибамбасы, как и его «изумрудные» собратья: скучающий охранник, колокольчик, решётки на окнах.

Внутри, за прилавком восседал важный и, наверно, очень практичный гном.

‑ Здравствуйте, меня зовут Фёдор, ‑ представился парень, ‑ я…

‑ Уже наслышан, город маленький, ‑ перебил его антиквар, ‑ показывай что есть. Говорят, что ты по дешёвке распродаёшь диковины из Изумрудного мира.

Федя моментально растерялся, на что гном и расчитывал, и высыпал на прилавок несколько монет.

‑ Вот, деньги есть.

Хозяин заведения долго разглядывал их, потом простукивал, а затем капнул что‑то пузырящееся на одну монетку.

‑ Даю десять серебряных империалов за всё сразу, ‑ был вынесен вердикт, ‑ ещё что‑нибудь есть?

Уверенный тон специалиста не оставлял возможности для торгов. Да и непонятно было какую цену запрашивать. В принципе, горстка рублей обеспечивала целую неделю проживания, чего же заморачиваться.

‑ Согласен, ‑ ответил Федя, ‑ а из другого только одежда осталась: джинсы, майка, куртка и кроссовки. Только они в гостинице остались.

Гном ненадолго задумался над набором непонятных слов:

‑ Ладно, принеси сюда после обеда, может быть куплю.

Молодой изумрудник погулял немного по городу, а потом вернулся на постоялый двор. За обедом он рассказал Барамилу о состоявшемся торге. Тот предложил помощь за долю от сделки:

‑ Твоя изумрудная одежда будет выгодно перепродана в Борге, столице герцогства. Там хватает модников, готовых заплатить большие деньги за редкие обновки, даже если они поношенные. Сделай так: запроси с антиквара сто десять золотых за весь набор. Никуда он не денется и обязательно купит. Десять золотых отдашь мне.