Текст книги "Coagulopathies (ЛП)"
Автор книги: MalevolentReverie
Жанры:
Фанфик
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)
– Я никому не рассказал, мисс Ниима.
Я моргаю, стискивая пальцы в замок на коленях. Это хорошо, значит, не придется проходить регистрацию, но кажется мне, это все он говорит не потому, что хочет казаться хорошим.
– Ладно, – медленно отвечаю я. Ладони вспотели и в ушах звенит. О, я знаю, что будет дальше.
– Есть кое-что, что я хотел бы получить взамен. За таблетки и мое молчание.
О боже. Сердце в груди колотится так сильно, что я дышать не могу, так что я просто киваю, понимая, что обречена. Вся храбрость Альфы пропала, подавленная лекарством, так что, судя по всему, быть мне согнутой над столом и оттраханной моим преподом.
Кресло скрипит, когда он поворачивается, доставая что-то. Я зажмуриваюсь, ожидая, что там скорее всего будет какой-нибудь наряд горничной, ну или что-то в таком духе. Цепи для секс-подземелья.
Но это кое-что совершенно иное – всего лишь пушистое голубое одеяло.
Профессор Рен протягивает мне его: оно ужасно тяжелое и все пропитано запахом Омеги – его запахом. Он отличается от запаха Роуз, не цветы и стиральный порошок, а скорее будто теплое белье и свежеиспеченное печенье. Пахнет так одуряюще хорошо, если честно, что я даже под Супральфой чувствую.
И еле удерживаюсь от навязчивого желания зарыться лицом в это одеяло, даже глаз дергается. Я хочу, ужасно хочу. Потереть им под челюстью, запустить в него клыки.
Кайло открывает ноутбук, демонстративно игнорируя меня:
– Поспите с ним несколько дней, а затем верните мне. Это все.
Поспать с ним?
Я пялюсь на него, жар поднимается по шее, окутывая, но Рен по-прежнему не смотрит на меня.
– … поспать с ним? – я повторяю вслух.
– Да, – слышны громкие щелчки по клавиатуре. – Затем верните, – его темные глаза задерживаются на мне, не отрываясь. – Это все.
Даже этого взгляда вполне достаточно, чтобы я поняла, что мне пора. Я киваю, поднимаясь на ноги, с одеялом, перекинутым через локоть, ужасно радуясь, что он не заставит меня трахаться с ним. Не потому что он уродливый или стремный. Это не так.
Но что-то в нем есть такое, непонятное, странное, что наводит на меня ужас. Сложно объяснить. Может, это какая-то Альфийская штука, может, потому что мой мозг лучше меня знает, что следует держаться от него подальше. Так было написано во всех статьях: мне просто захочется удрать от него нахрен.
Я спешу прочь из его кабинета в свою комнату. Возможно, оставлять свой запах на его одеяле куда более странно, чем отсасывать ему.
И я в долгу перед ним. Почти полностью в его власти, потому что, если кто-то узнает, что я незарегистрированная Альфа, мне конец. Я обнимаю одеяло, прислоняясь к двери изнутри, и пытаюсь перевести дыхание. Он ненавидит меня, а моя жизнь в его руках. Это ужасно. Ненавижу чувствовать себя такой беспомощной и жалкой.
– Гребаные Омеги, – бормочу я.
Я иду к кровати с одеялом в руках и раскладываю его, проверяя, нет ли там каких-то странных пятен. Лучше бы он не дрочил на него или что-нибудь в этом роде.
Пальцы скользят по мягкой ткани, нащупывая бусины, зашитые внутри, что и придают ему такую странную, удушающую тяжесть. Рену такое нравится? Любой другой человек уже давно бы задохнулся или словил приступ клаустрофобии под таким тяжелым одеялом, но, судя по сильному, яркому запаху, он, наверное, повсюду таскал его с собой.
Я зажевываю щеку изнутри. Всюду. Боже, профессор Рен, похоже, ужасно одинок.
Телефон звонит, и я нажимаю «ответить», даже не глядя на высветившееся имя. Пальцы запутались в мягкой, пушистой ткани, поглаживая, и в груди так тепло.
– Рей? Ты что, урчишь?
Я моргаю, вырвавшись из оцепенения, отшвыривая одеяло прочь, словно оно укусило меня. Финн ржет на другом конце линии, и я ору, чтобы он заткнулся.
– Чувиха, ты урчишь. Вот умора.
– Я не урчу! – снова огрызаюсь я. – Это все… это микроволновка, я тут подогреваю макароны с сыром!
– Ладно, ладно… – все еще смеется он. – У меня в пятницу вечером игра, и я хотел тебя пригласить. Роуз уже получше, она хочет с тобой увидеться.
Ох черт. Я киваю, проводя рукой по волосам.
– Конечно, я обязательно пойду. Спасибо, Финн.
– Не за что, – он замолкает на секунду. – Слушай, я не буду задавать таких вопросов, на которые ты не захочешь отвечать, чтобы не было больше проблем, но… ты там…
– Все теперь будет в порядке, когда вернется Роуз. У меня есть… пастилки.
– Да ладно? Ну и отлично. Нет, серьезно, Рей. Я скажу ей – она очень волнуется за тебя.
Я замираю в центре нашей, опустевшей без Роуз комнаты, глядя на ее кровать, и горло сжимается.
– Скажешь ей, что мне очень стыдно? – я хриплю.
– Она и так знает. И будет очень рада, что ты в порядке.
Я быстро прощаюсь и отключаюсь, а потом брожу по комнате, пытаясь не реветь, хотя слезы все равно текут ручьем. Я такая жалкая. Это не мне плакать надо, а тем, кого я вечно обижаю.
Я переодеваюсь в пижаму, собираясь посидеть и поискать еще что-нибудь в интернете или просто смотреть Нетфликс. Да, я ужасная задница, но еще и до чертиков напуганная, и мне действительно некуда бежать, не к кому обратиться. Финн и Роуз меня не поймут, а если я разболтаю слишком много, то заимею еще больше проблем. Так что все, что мне остается, это гуглить и пытаться понемногу выстроить свою новую жизнь, как я всегда и делала.
Я сворачиваюсь под одеялом, и слезы проходят. Удивительное дело, но тяжесть даже успокаивает, и я крышку ноутбука открыть не успеваю, как меня уносит. Оно такое клевое: и его приятный запах, и вес, и тепло. Такое чувство, будто кто-то меня обнимает.
В голове все еще полно вопросов, какой теперь будет моя жизнь. Я все еще понятия не имею, не знаю, когда начну понимать, но все теперь стало другим. Куда сложнее.
…И это может подождать. Я закрываю глаза и тяжело вздыхаю. Я слишком устала, чтобы волноваться.
***
Я просыпаюсь от вибрации телефона.
Все тело замлело, в нем ни одной целой косточки, и я вообще не понимаю, где нахожусь. Со стоном я вытаскиваю руку из-под одеяла в поисках телефона и щурюсь на экран.
Сейчас 4 часа пополудни. Среды.
– Вот дерьмо! – я с трудом заставляю себя сесть и держусь за голову, потому что виски пронзает острая боль. Я что, проспала весь гребаный день?!
Кое-как я выползаю из кровати и плетусь к душевым, чтобы принять душ. Голова все еще кружится, понятия не имею, как так я проспала весь прошлый день и даже не поняла этого. Вот дерьмо. Я же пропустила все занятия, и какое у меня оправдание? О, простите, что я задремала под ужасно теплым одеялом, пропахшим моим преподавателем, которое он, кстати, и дал мне?!
В душевой тусуются две девчонки, когда я выхожу из кабинки: Базин и Кайдел. Ну зашибись, вот прямо то, что мне сейчас было нужно. Они, конечно, ужасно заняты тем, что треплются, подкрашиваясь перед зеркалами, но тут же затихают при моем появлении.
– Прогуливаешь, а, Рей? – спрашивает Базин.
– Ну и слава богу, – Кайдел закатывает глаза. – А то опять провоняла бы весь класс собой.
Боже. Да что с ними такое. Я растираю лицо и прохожу мимо них, скрипя шлепанцами.
– Так и кто сверху, Рей: ты или Кайло?
Я застываю у двери. Понятия не имею, почему одно упоминание о нем приводит меня в такое бешенство, но я резко разворачиваюсь к ним, вся охваченная яростью. А они переглядываются и ржут.
У меня челюсть дергается:
– Заткнись!
– С чего бы? Вы же оба уроды, – Базин намазывает губы блеском и бросает его в сумочку, что придерживает для нее Кайдел. – О, а ему нравится, когда его имеют в задницу? Спорим, тебе это очень нравится.
– Фу, какая дрянь, – фальшиво стонет Кайдел. – Даже представлять себе это не хочу.
– Вот и не представляй, – я огрызаюсь. – Не лезь в чужие дела и оставь его в покое.
– О боже, ну что ты так реагируешь, Рей? Мы же просто интересуемся твоим особенным образом жизни. Ты разве не хочешь просветить нас, каково это трахать профессора Рена в задницу?
Они заливаются смехом, а я бросаю свои душевые принадлежности, стискиваю кулаки и несусь вперед, растеряв все самообладание.
Я хватаю Базин за рубашку и швыряю через все помещение. Кайдел громко визжит так, словно я только что заколола ее ножом, отбивается и ползет к подруге, чтобы помочь ей подняться. Кровь в жилах кипит. Омеги не имеют права так со мной разговаривать. Кто-то должен показать гребаной Базин ее гребаное место.
Увы, но в туалете вроде была еще пара девушек, так что численное преимущество явно не за мной. Я подбираю свои брошенные вещи и несусь обратно в свою комнату, не соображая от ярости, и захлопываю дверь. Нельзя бить ее, Рей. У тебя будет очень много проблем, если станешь бить людей налево и направо.
– Я сверху! – я шиплю, расхаживая по комнате. – Черта с два я когда-нибудь позволю ему трахнуть меня!
Охренеть как им смешно. Я никогда ни за что не позволю какому-то Омеге…
Телефон снова вибрирует, выдергивая из состояния аффекта. Я хватаю его, и там целых пять емэйлов, все от Рена. Все требующие объяснения, почему это я пропустила занятия.
ТЕМА: отсутствие
КОМУ: [email protected]
объясните ваше отсутствие
Кайло Рен, Ω♂
VISAP,Массачусетский Технологический Институт
Доктор Философии, Магистр Технических Наук/Магистр Бизнес-Администрирования, Магистр Наук, Магистр Образования
27 октября 15:03
ТЕМА: отсутствие 2
КОМУ: [email protected]
мисс ниима,
это моя вторая попытка связаться с вами
Кайло Рен, Ω♂
VISAP,Массачусетский Технологический Институт
Доктор Философии, Магистр Технических Наук/Магистр Бизнес-Администрирования, Магистр Наук, Магистр Образования
27 октября 15:17
ТЕМА: отсутствие 3
КОМУ: [email protected]
мисс ниима,
третья
Кайло Рен, Ω♂
VISAP,Массачусетский Технологический Институт
Доктор Философии, Магистр Технических Наук/Магистр Бизнес-Администрирования, Магистр Наук, Магистр Образования
27 октября 15:59
Два последних точно такие же. Я пялюсь на них пару секунд, а затем отбрасываю телефон и начинаю одеваться. Я, блядь, ему сейчас скажу, почему меня не было.
Я вылетаю из своей комнаты, несусь мимо Кайдел и Базин, застрявших в коридоре. Они испуганно вскрикивают и отшатываются, когда я пролетаю мимо. На секунду я даже подумываю о том, чтобы снова прокатить Базин носом по полу… но у меня есть куда более важные дела сейчас.
Я даже луплю по двери кулаком, добравшись наконец до его кабинета, вместо того, чтобы вежливо постучаться. Упираю руки в бока, стискиваю зубы, потому что гнев, кипящий внутри, так силен, что вздохнуть сложно. Меня заебали эти гребаные Омеги, указывающие, что я должна делать. Я сожгу его тупое одеяло.
Слышатся шаги, а затем дверь открывается, и я оказываюсь лицом к лицу с профессором Реном.
Он смотрит на меня сверху вниз, и ярость куда-то девается. Я подаюсь назад, сглатывая комок в горле. Окей. Ну ладно. Он еще выше, чем мне казалось.
– Чем я могу вам помочь? – его голос звучит нарочито медленно.
– Я… Я… – черт. Черт! Почему он такой здоровенный?
Он поднимает бровь и снимает очки, зацепив дужку за нагрудный карман. Я тут же отступаю, потому что он наступает на меня, а на лице такое выражение, будто я ему со всей дури вмазала.
– Вы пропустили занятие сегодня, мисс Ниима. Не пришли забрать вашу пастилку. Были так заняты?
– Нет… я просто… Ну, я просто проспала, – черт, нельзя себя так вести. Я главная, я должна быть главной, я же гребаная Альфа, ради всего святого!
Профессор Рен лезет в свой нагрудный карман опять, не отрывая от меня взгляда. Вытаскивает оттуда коробочку из-под Тик-Така, заполненную розовыми таблетками, и вытряхивает на ладонь две.
– Сдадите ваше домашнее задание мне в пятницу. У меня будет тренировка перед игрой, так что подойдете к трем с половиной. Не опаздывайте.
Я быстро киваю и забираю таблетки, сразу же закидывая одну в рот. Он прячет контейнер, и тут до меня окончательно доходит, что сидеть мне на этом поводке еще очень долго. Он никогда не отдаст мне их просто так, чтобы я была свободна. Он хочет, чтобы я возвращалась за ними.
Это приводит в бешенство. Кем он вообще себя возомнил? Я Альфа. Я.
– Я тут главная! – я выпаливаю, и выходит даже злее, что хотелось. Я вздрагиваю, стоит словам вылететь из моего рта. – Я… Я главная.
Над нами нависает мертвая тишина. Кайло смотрит на меня, а я тихо бормочу извинения, отводя взгляд. Вот дерьмо. О боже, Рей. Что ты творишь?!
– Извините… – я трясу головой, глядя куда угодно, только бы не на него. – Извините, мне нужно идти. Я должна… эм… поесть.
Мне хочется сбежать отсюда, но сильная хватка руки, вцепившейся в предплечье, не пускает. Рен тянет меня назад на шаг, заставляя захлебываться дыханием, и сам нависает сверху, будто грозовая туча. Ни разу не довольный. На целую сотню процентов не довольный.
Его темные глаза изучают меня несколько секунд. Здесь тихо, пусто, от него все так приятно пахнет, а мне просто хочется умереть.
Желваки ходят по щекам, и челюсть двигается со стороны в сторону.
– Не говорите со мной в подобном тоне, мисс Ниима.
– Мне очень жаль. Простите меня…
Его хватка становится еще сильнее, и меня подтягивает к нему на еще один шаткий шажок ближе. Я смотрю на Рена снизу вверх, боясь, что он меня сейчас ударит. Выглядит все именно так. Я бы даже не стала винить его, если бы он так и сделал.
Но вместо этого профессор Рен награждает меня еще одним своим излюбленным ледяным взглядом и отпускает. А затем скрывается в своем кабинете, хлопнув дверью. Я отшатываюсь и бегу прочь, к себе. Я точно не главная. Я самая жалкая Альфа на этой гребаной планете.
========== 8: Hemorrhagic diathesis ==========
К счастью, меня отпускает, стоит только оказаться подальше от профессора Рена.
Да пошел он. Я расхаживаю по своей комнате, поглядывая на голубое одеяло. Я его сожгу. Отправлю ему таким образом послание. Он не смеет указывать мне, что делать: я Альфа. Я… Я требую уважения, главная здесь я, и он должен подчиняться, а не пялиться или хватать меня за руки и требовать, чтобы я спала в обнимку с его стремным одеялом.
… Ну ладно, может жечь одеяло – это уж слишком, но я знаю, каким образом я еще могу донести до него послание. Пропущу занятие в пятницу, раз уж это очевидно его так бесит, и пойду на игру Финна. Буду веселиться. Вот тогда до профессора Рена точно дойдет, что я не тот человек, которым можно помыкать.
Прекрасно. Я киваю сама себе. Это точно сработает. Вообще-то во всем этом его вина, эй – из-за этого чертового одеяла я проспала весь день!
Хотя смысла тут немного. Разве так и должно случаться? Ну да, оно теплое и тяжелое, но обычно я не так много сплю. Может, это все таблетки, которые он мне дает, вдруг это они напичканы чем-то. Может, он даже травит меня. Потому что ненавидит до чертиков, и все, что ему нужно, это Альфа феромоны или что-то еще.
Кто-то громко барабанит в мою дверь, и я останавливаюсь, внутренне ощетиниваясь на возможного врага. Кого еще нахрен принесло? Если это профессор Рен…
Я открываю и сталкиваюсь нос к носу с По Дэмероном. Он дергается вперед, и я упираюсь обеими руками в его грудь, выталкивая обратно в коридор. Он весь потный после пробежки, черные завитки волос прилипли ко лбу, а пальцы стиснуты в кулаки. Он хочет подраться, и я с радостью ему это устрою.
– Слышал, ты полезла к Базин? – рявкает он. – У тебя какие-то проблемы, Рей? Не научили, как себя вести?
– Твоя прихлебала пусть лучше держит рот на замке, – я сопротивляюсь желанию обнажить зубы. Это точно не поможет. – И тебе стоило бы.
По подступает ко мне, но его перехватывает Кайдел, каким-то чудом оказавшаяся рядом, слева. Несколько человек останавливаются прямо посреди коридора, наблюдая за нами и перешептываясь. Нет, я не буду драться с По. Это ничем хорошим для нас обоих не кончится.
Он стискивает зубы и грозит мне пальцем:
– Ты, блядь, дождешься. Нельзя бить Омег – это не круто.
– Ага, По. Иди нахрен.
По его лицу пробегает еще одна яростная гримаса, но он заворачивается и уходит, Кайдел несется следом, цокая острыми каблуками сапогов. Это кто-то из них подсунул мне ту записку под дверь – они знают, что я Альфа, даже если не сказали мне прямо в лицо.
Я пялюсь на уставившихся на меня зевак и прячусь в своей комнате. Да, нельзя так просто ходить и обвинять обычных людей в том, что они незарегистрированные полулюди, но это только вопрос времени, когда об этом догадаются власти. На меня донесут и подвергнут тем же жутким пыткам, которые достались профессору Рену: браслет, шепотки за спиной и жучок от правительства, отслеживающий каждый шаг до конца моих гребаных дней.
Я в полной заднице.
От страха ладони холодеют и начинают страшно потеть. Я растираю грудную клетку и возвращаюсь обратно к голубому одеялу, лежащему на постели, заползая под него и сворачиваясь в кокон.
Меня все равно вычислят, так или иначе – и придется носить браслет, и люди всегда будут смотреть на меня, а я это ненавижу. Ни один Бета не захочет встречаться со мной. Наверное, так и умру одна в обнимку с сорока кошками.
Я закрываю глаза, зарываясь лицом в пушистую подкладку одеяла. Оно такое тяжелое, что кажется, будто кто-то крепко обнимает меня. Пахнет костром и стиральным порошком, и я делаю глубокий вдох. Так хорошо.
Дрожа, я зарываюсь глубже, отчаянно пытаясь насытиться этим мягким древесным запахом. Мышцы расслабляются, и голова слегка кружится, будто я выпила бокал вина. Все будет хорошо. Я просто полежу тут немного, вздремну, и все станет хорошо.
– Все будет хорошо, – бормочу я. Я не слышу ничего, но запах триггерит что-то в подсознании, отвечающее на невидимый зов. Феромоны.
Будто чары овладевают мной, совсем как днем во вторник, нежно погружая в оцепенение, из которого, мне кажется, никак не сбежать. Тепло поднимается изнутри к горлу, и я понимаю, что урчу, и даже не могу толком контролировать себя, но этот звук, отдающийся в голове, мне очень нравится.
Все будет хорошо. Мой Омега так сказал.
***
К счастью, в этот раз я просыпаюсь от будильника до того, как случайно просплю весь день. Все тело болит, а на часах 11 утра, пятница, так что у меня еще целая куча времени, чтобы подготовиться к передаче находящегося у меня в заложниках одеяла профессору Рену. В обмен на Супральфу.
Я почти опоздала с приемом очередной дозы на сегодня, и это заметно, хотя вполне возможно, что мне так плохо из-за прерванной спячки, в которую я почему-то впадаю под этим одеялом. Я раздраженно спихиваю его с себя и вываливаюсь из кровати, собираясь принять душ и подогреть тарелку овсянки в микроволновой печи. Да у меня полно важных дел. Издеваться над кем-то. Или бесить моего препода.
Сначала я ползу по коридору, чтобы помыться, и к моему облегчению, ни Кайдел, ни Базин мне по дороге не попадаются. Дошлепав до кабинки, я даже быстро оборачиваюсь, подозрительно оглядываясь, на тот случай, если они решили наброситься на меня сзади или что-то еще. Отлично. Как здорово, что никто не решил доколебаться до меня, когда я тут стою в своем купальном халатике с совами. Мне его Роуз на прошлое рождество подарила, так что любого, кто полезет ко мне, я, наверное, просто убью.
Потом я переодеваюсь и просто жду в своей комнате, наспех уминая целых две тарелки овсянки под идущий на ноуте Buzzfeed Unsolved. Я барабаню пластиковой ложкой по краю тарелки, чтобы отвлечься. Да кому какое дело. Люди постоянно прогуливают занятия. Принесу его дурацкое одеяло перед игрой – все равно уже будет поздно, так мы прекрасно поймем друг друга.
Это должно сработать. Все будет хорошо. Ну что случится в худшем из вариантов? Он возненавидит меня еще больше?
Сидеть безвылазно в общежитии не сильно помогает. Я надеваю выцветшую старую толстовку, мокасины и выбираюсь в библиотеку, кое-что поищу и заодно побуду среди людей. Свежий воздух и бла-бла-бла. Очень полезно, да.
Когда я выбираюсь из тесного коридора общежития наружу, в пасмурный день, от холодного зимнего ветра кончик носа щиплет. Я закрываю глаза и втягиваю свежий, прохладный ветерок, по ощущениям это будто ледяной водой в лицо плеснуть. Люди проходят мимо, входя и выходя из здания, но я их почти не замечаю.
– Рей?
Я моргаю и открываю глаза – в паре шагов от меня стоит Роуз, одетая в здоровенное пальто, судя по всему Финна, по уши закутанная шарфом и в шапке, натянутой на глаза. Она медлит, но все же машет мне толстой варежкой.
– О… Эй! – я пытаюсь сдержать волнение. – Рада тебя видеть! – расслабься. Расслабься. – Ты решила заскочить за чем-то? Могу вернуться и открыть комнату.
Она качает головой, уворачиваясь от проходящего мимо человека, и делает шажок ко мне, застывшей на краю тротуара. Так здорово видеть ее. Внезапно.
– По никак не заткнется, все говорит о тебе, – понижает голос Роуз и тянет меня к скамейке. – Он реально взбесился из-за того, что ты тронула Базин.
– Оу, – я сжимаю губы. – Она вела себя грубо. Ну и напросилась.
– Что ж, По в бешенстве.
Она садится на замерзшую железную скамейку, и я опускаюсь рядом, морщась и чувствуя ледяной холод сквозь тонкие леггинсы. Роуз оглядывается кругом, прежде чем продолжить.
– Хотела предупредить тебя до занятий… Он думает, что ты Альфа и хочет доказать это. Так что затеет драку, – она делает паузу и хмурится. – Ты что… тусишь с какой-то Омегой? От тебя так пахнет.
– Стоп: По собирается драться со мной? Мы что, снова в старшей школе?
– Так заведено у Альф, Рей. Нельзя так просто ходить и обижать Омег и ожидать, что это сойдет рук.
– То, что она Омега, к делу не относится! – злюсь я. – Она просто стерва и распускает слухи…
Роуз крепко стискивает мою руку, и я не могу избавиться от мысли, что мелькает в мозгу: а ну убери свои руки от меня, Омега.
– Они видят все по-другому, – шипит Роуз. – Ты теперь в другом мире и должна научиться играть по их правилам. Тебе повезло, что на тебя еще не заявили – возможно им нужно больше доказательств. Вот и не давай им доказательств. Не затевай драк, не гуляй в одежде, от которой разит О, и держись подальше от прихлебалы Дэмерона По.
Я киваю, стыдясь собственной ярости и мыслей, блуждающих в голове. Роуз – моя лучшая подруга. Она просто пытается помочь.
Она выдыхает и кивает, а затем отпускает руку. Пара долгих секунд – и она наклоняется ко мне, обнимая меня за шею, и я с нетерпением обнимаю ее в ответ. По ощущениям, она худее, чем обычно.
– Ты вообще ела? – этот вопрос вполне нормален, по крайней мере, от меня.
Роуз со стоном отстраняется и закатывает глаза:
– Да, мам. Трехразовое питание плюс снэки, – она вздрагивает от холода и трет варежки друг о друга. – А ты как? Как дела?
Нам нужно поесть. Поболтаем за ланчем, я заодно отвлекусь от прогуливания занятий.
Роуз с радостью берет меня за руку и мы идем вместе по хрустящей от мороза траве к парковке, а я пытаюсь думать о том, как все было хорошо, пока наши различия не начали все портить. Она моя лучшая подруга, моя сестра. Я всегда буду уважать ее, несмотря ни на что.
***
На ланч мы идем в Вендис, потому что Роуз умирает, как хочет мороженого. Кажется, мы в последний раз виделись совсем недавно, но такое ощущение, будто все изменилось – похоже, так и есть.
– Финн играет сегодня вечером, – говорит она, сияя, и ложкой расковыривает свое мороженое. – Он так волнуется. Тренер переставил его вперед По, и По естественно злится, но так даже лучше. Он терпеть не может По.
– А кто может? Он же просто мудак.
Роуз пожимает плечами и кивает, и мы ржем.
Я о стольких вещах хочу ей рассказать: и о Супральфе, и о голосовых сообщениях, и об одеяле. Но она только начала опять общаться со мной, и меньше всего хочется потерять ее снова, терпеть недели молчания или доставать Финна, чтобы хоть он рассказал мне, как она там.
И она точно будет волноваться. Если узнает, откуда я беру суппресанты. А я не хочу, чтобы она обо мне волновалась, это неправильно.
К двум часам у меня нет ни одного послания от профессора Рена. Я выхожу из Вендис следом за Роуз, хмуро уткнувшись в телефон и проматывая сообщения. Ха. Занятие было утром, и класс небольшой, это же не лекционный зал, так что он точно заметил мое отсутствие.
…Хм.
Вся на нервах я провожаю Роуз к машине Финна, чувствуя, как внутренности стягиваются в узел. Похоже, все хреново.
Она прощается со мной у входа в общежитие, и мне приходится подождать еще до трех с половиной, прежде чем выдвигаться на переговоры вместе с одеялом. Я приду вовремя. Пустой почтовый ящик меня очень беспокоит, не хочу, чтобы на моей совести было чье-нибудь убийство, или мое.
Но, когда я добираюсь по пустым коридорам к его кабинету, дверь заперта и света нет. Несколько раз я дергаю за ручку, стучусь и даже зову его по имени, но никакого ответа нет. Тоже странно. У него же нет личной жизни. Он всегда торчит в своем дурацком кабинете.
Очень невежливо бросать одеяло прямо там на полу, так что я приношу его обратно к себе в комнату и складываю.
Роуз подбирает меня парой часов позже, хотя неутихающая тревога продолжает терзать меня. Профессор Рен всегда пишет мне письма. Да он король ебучих емэйлов. Наверное, даже на смертном одре отправит мне одно.
Я быстро пишу ему, пока иду следом за Роуз через кампус к футбольному полю.
ТЕМА: Отсутствие
КОМУ:[email protected]
Здравствуйте,
Просто хотела сказать, что меня не было из-за продолжительной болезни. Я вернусь к занятиям на следующей неделе.
Спасибо,
Рей Ниима
29 октября, 18:33
Это должно сработать. Один-ноль в мою пользу.
Поле сияет в лучах софитов как поверхность гребаного солнца, так что несложно высмотреть себе хоть какое-то более-менее темное пятнышко. Народу битком, как это бывает на играх, и я еле слышу голос Роуз из-за всей этой суматохи. Спортивные мероприятия на открытом воздухе – это вообще не мое, но я же могу потерпеть ради нескольких часов общения с подругой.
Надо было бы еще прихватить с собой блокнот, чтобы порисовать. В последнее время навалилось столько дел, что на рисование его не оставалось.
Роуз тащит меня к местам у края трибуны и мы устраиваемся поудобнее, следя за зрелищем. Она предлагает мне термос с горячим шоколадом, и я наконец готова смотреть на то, как качки носятся по полю, сбивая друг друга на протяжении нескольких часов.
– Финн пока ждет, – Роуз указывает куда-то пальцем в перчатке. – И твой любимый препод по математике вон там рядом с ним, у скамейки. Видишь его?
Йеп. Такого попробуй не заметить.
Профессор Рен расхаживает вдоль боковой линии, переговариваясь с другим мужчиной, куда постарше него. Выглядит таким же взбешенным, как и всегда, и, скрестив руки на груди, пялится на других игроков с таким видом, будто ненавидит их всех. На нем свитер на молнии, расстегнутый до середины, не очень-то по погоде, и дыхание клубится в воздухе, когда он наклоняется, чтобы переговорить с тренером. Похоже, сам Рен только младший тренер.
И придурок. Все в нем такое: и эти идиотские наушники, и то, как он жует резинку, а теперь поворачивается, и…
Наши взгляды встречаются. У меня все внутри обрывается от испуга, и я смаргиваю, отворачиваюсь, почти разливая горячий шоколад на себя, пытаясь избежать его смертельного взгляда. Он ведет себя по-другому, просто останавливается и смотрит, и, хотя я толком не могу разглядеть его лица, уверена, там ничего хорошего не написано. А еще он не отводит взгляда, ни на секунду.
Так… только не беги. Сиди тихо и смотри игру. Он ничего не сможет сделать.
Вся моя храбрость куда-то девается под этим острым взглядом с другого конца поля. Роуз счастлива, глядя на Финна, и я тоже очень счастлива быть тут с нею, пока она любуется своим парнем, но ощущение, будто чужие глаза сверлят дырки в моей голове, невыносимо. А ведь в среду это выглядело так круто, когда Альфа Рей решила, что ей не нравится, когда кто-то пытается нависнуть над нею и запугать.
Игра все тянется, и я делаю вид, что мне интересно. Хотя я просто пытаюсь отсрочить ужасный конец. Мне придется бежать. Изменить личность. Выжечь отпечатки пальцев.
Начинается перерыв, и надо бы сбегать пописать, но я отказываюсь идти куда-то, чтобы только не столкнуться с профессором Реном. Сижу, стиснув руки между колен, и встряхиваюсь, когда Роуз собирается в уборную. Вот, пойду с нею, потому что не хочу, чтобы она оставалась одна. Не нравится такое? Ну так подайте на меня в суд.
Мы пробираемся сквозь толпу, и я крепко держу ее за руку, куда более чем счастливая отпихнуть в сторону всех собравшихся в туалете людей. И потом жду ее у раковин, настороженно разглядывая толпу. Кто-то может схватить ее или толкнуть. Она же маленькая, хотя и кричит как банши.
Это я прекрасно знаю. Она часто на меня кричала.
– Эй, Рей? – ее голос тянется откуда-то сбоку. Каким-то образом ей удалось проскочить мимо меня, и от этого сердце екает.
– Роуз? – я зову ее, расталкивая людей и протискиваясь в дверь. – Я закончила с…
Кто-то сильно дергает меня за запястье и тащит вдоль здания с туалетами, а затем грубо толкает на холодную кирпичную стену, в самую тень, и я инстинктивно задерживаю дыхание.
Он подступает ближе, не совсем касаясь, но ощущение такое, будто я в ловушке. Теплое, мятное дыхание щекочет щеку.
– Принесите одеяло в мой кабинет после игры, – он понижает голос до глубокого низкого рычания, от которого мне хочется ощетиниться. – Не опаздывайте.
В ушах звенит, кровь стучит, и я отпихиваю его, почти оскаливаясь. В тени различимы лишь очертания его длинного лица. Рен хмурится, наушники все еще болтаются на его шее, и дыхание клубами несется вверх. Он изучает меня взглядом еще секунду, а затем уходит, оставляя стоять одной у стены.
И следом нагоняет странное, безумное, глупое желание: догнать его, схватить. Не уверена, что я собираюсь делать дальше, но, кажется, это что-то между разорвать ему горло и трахнуть его. Уверена, что пойму лучше уже после того, как повалю его на землю.
Ему не позволено так говорить со мной. Дефективный. Ему нужна пара. Нужен кто-то, кто поставит его на место.
Я делаю пару шагов в его направлении, чувствуя покалывание в горле, и следую за запахом, пытаясь надышаться им будто сумасшедшая. Неповторимый запах чистого белья и костра щекочет нёбо, и если я наконец доберусь до него, то вопьюсь зубами. Прямиком под его челюстью.
– Эй… Рей! Сюда!
Роуз зовет меня: я моргаю, переключаясь, и вижу, как она машет мне с края трибуны, воздев руки в немом вопросе. Ха. Как она туда попала?
Стыд смывает навязчивые жестокие мысли, оставляя после себя глубокий след, это не то, что так легко забыть. Я смотрю сквозь толпу на яркие софиты, осветившие поле, чувствуя странную тошноту от мыслей, что словно когти впились в мой мозг. Что со мной такое? Это так и должно быть? Нормально ли вообще думать об Омегах в таком роде?
