Текст книги "Свят. Начало (СИ)"

Автор книги: MAD Gentle Essence

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

То, что Свят тогда назвал «немного большим», что он позволял себе по отношению к брату, было лишь робкими прикосновениями пальцев и губ к совсем невинным частям тела Яна: шее, выпирающим ключицам, плечам, голой груди, впалому животу.

Ниже он не смел пока спускаться, да и младший дальше этого тоже не продвигался.

Но даже и без того они возбуждали друг друга так, что горели щёки, и покрывалось испариной тело.

Хотелось большего.

Хотелось доводить всё это до логичного окончания не в закрытой ванной, кусая губы, боясь застонать слишком громко, а рядом с братом, в постели… А ещё лучше – с его помощью.

Свят после начала отношений с братом практически сразу почувствовал насколько меньше хочется быть с девушками, флиртовать с ними и общаться. Было вообще достаточно странно – сейчас он часто ловил себя на том, что почти раздражают те женские округлости, которые всегда так привлекали.

«Это что? Я реально становлюсь геем? Какая досада!» – ленивые мысли вроде этой всё же заставили обратить внимание на собственную реакцию на раздетых парней в бассейне, и он без особых эмоций отметил, что совсем не тянет ни к одному из них.

Ничего не изменилось.

Пока.

Это позже, когда Свят станет ощущать жёсткую необходимость в настоящем сексе с братом, ему придётся бороться с самим собой, чтобы не поиметь кого-то из них, а пока было достаточно спокойно.

Со всеми, кроме брата.

После очередной тренировки и бесцельного шатания по городу, не потому что не хотелось домой (хотелось, ещё как!), но не просто быть дома хотелось, а быть с братом, вот только присутствие мамы не давало никакого шанса, поэтому и старался убить время, чтобы позже, чем обычно, вернуться домой и сразу завалиться спать.

Явился почти в одиннадцать и, стараясь не шуметь, увидев выключенный свет в спальне мамы, не веря в такую удачу, сунул голову в приоткрытую дверь Яна.

– Мама спит, что ли?

Близнец кивнул в ответ, отложив в сторону айпод и наушники.

– Ты долго. Я волновался уже… Всё в порядке?

– Да, нормально, просто прогулялся немного.

Свят скользнул взглядом по съехавшему вороту, открывшему часть ключицы брата, которая хоть и не бог весть как была видна в приглушённом свете неяркой лампы, но от этого не менее сексуально выглядела. Появилось тепло на затылке, словно кто-то на него положил ладонь. Ян, поймав этот взгляд, сощурившись, перекатившись на бок в сторону близнеца, еле заметно гладил пальцем пуговицу на поясе джинсов.

– Там мясной рулет и компот. Поешь?

Свят отрицательно покачал головой.

– Я был в кафе, – соврал он, – не голоден.

– Совсем не голоден? – вроде бы и простой вопрос, но задан таким тоном, что…

Свят сглотнул, ощущая, характерное пощипывание в глазах...

«Я влюбился в собственного близнеца… Не голоден! Чёрт!»

Свят молчал, наблюдая, как Ян, сползая с постели, делает пару шагов в его сторону, подходит, копирует позу, стоя в нескольких сантиметрах, касаясь ладонью дверного проёма, внимательно смотрит в глаза, на губы, снова в глаза, заставляя ощущать обволакивающий жар от близости.

– Я соскучился… тут… без тебя… И вообще… – еле слышный шёпот и нежнейшее прикосновение пальцев к открытой части руки под задранным рукавом олимпийки.

Они не касались друг друга четыре дня. И это было уже слишком.

– Может, зайдёшь ко мне? Я хочу тебе показать…

– Показать что? – шёпотом отозвался Свят и, увидев хитрую улыбку брата, вдруг почувствовал такое неожиданное расслабление, облегчение, что только сейчас понял, насколько был напряжен без близкого общения с ним.

– Пойдём, – прохладные пальцы сомкнулись вокруг кисти, потянули за собой внутрь комнаты, и Свят, не сопротивляясь, просто не имея на то никаких сил, сделал пару шагов, закрыв за собой дверь.

Ян, так и не отпуская руку брата, остановился возле стола, так, чтобы на них падал свет лампы. Свят, выжидая, не отрывал взгляда от его лица.

– Ну? Я жду, – он слегка дёрнул рукой, показывая нетерпение.

И после этого младший вдруг начал на себе задирать футболку. Свят поднял брови, усмехаясь.

– Опа… Что это мы творим?

А Ян только закусил уголок нижней губы, всё сильнее обнажаясь. А потом просто указал направление, куда нужно смотреть.

– Твою мать! – вырвалось, когда Свят увидел маленькое чёрное с шариком колечко в левом соске младшего. – Когда успел?! Сво-о-олочь же, ну?

И мурашки по всему телу, от одной мысли как это было больно. И как это… сексуально, чёрт побери!

– Ты реально крези… Ну? – а пальцы уже тянулись туда, где… Где хотелось касаться не только пальцами. – Чокнутый… Опять Кира уболтал? Его сеструха вас с ним скоро кастрирует без наркоза! Крети-и-ины! – с восхищением, с растерянной улыбкой, которую никак не удаётся спрятать.

Ян виновато пожал плечами.

– Я ему руки поотрываю! Так и передай! – но не давали покоя ни впалый живот, ни выпирающие рёбра, ни открытая грудь Яна с тёмными сосками, с колечком в одном из них.

– Не… Не надо. Это мы её уговорили, и она всё прибамбасы с работы принесла. Щипцы специальные нужны и игла такая… Ну, не совсем обычная. И колола она сама.

– Больно? Дурак! Какой же ты дурак, – Свята передёрнуло только от одной мысли про иглу.

– Не больно. Уже третий день. Скоро заживёт. Ну, классно же, скажи!

Свят заставил себя оторвать взгляд от всего, что ниже шеи близнеца, и глянуть ему в глаза, чувствуя, что его начинает мелко потряхивать.

Пальцы, бережно устроившись под проколотым соском, ощущали учащённое биение сердца.

– Что ты проколешь в следующий раз? – спокойно и тихо спросил он, делая шаг, разделяющий братьев всё это время, забираясь одной рукой под волосы, устраиваясь ладонью на тёплой шее Яна, а второй аккуратно прижимая его к себе за талию.

– Не знаю… Я ещё не решил, – успел прошептать Ян, прежде чем его рот накрыли губы брата.

Минута невесомости, когда весь мир сосредоточен только на НЁМ, на его губах, на обоюдной режущей нежности, а всё остальное исчезает напрочь. И уже не веришь, что сможешь/захочешь вернуться в обычное состояние, оторваться от всего того, что сводит с ума, что заставляет всё внутри сладко сжиматься.

– Не решил он, гад, – жар дыхания, рот в рот, не отрываясь от губ, лёгкий укус, одуряющая влага гибкого, беззастенчиво хозяйничавшего языка.

Не проходящее головокружение…

И ещё дикая слабость в коленях. А руки, губы, стараются восполнить образовавшийся за несколько дней вакуум в душе, без нужных, рвущих нежностью, прикосновений. И слишком близки слёзы от сумасшедшей кутерьмы в душе.

Свят, едва-едва касаясь губами губ брата, не закрывая глаз, внимательно следя за реакцией близнеца, гладил его ширинку дрожащими пальцами, дурея от собственной решимости. Он уже точно знал, что сегодня попытается развести своего мелкого на обоюдную интимную ласку, и по-звериному чуял, что к этому готов не только он.

А потом последовало и физическое доказательство этому – Ян, отодвинув пальцы Свята, просто-напросто расстегнул верхнюю пуговицу своих джинсов и сам же вернул пальцы брата на место. Свят, не выдержав, с шумным выдохом тихонько выстонал в улыбающиеся губы.

И всё это не отрывая друг от друга взгляда.

Пусть был приглушён свет, но и без яркого освещения знали оба, ЧТО сейчас в глазах брата.

– Меня разрывает нахрен! – прохрипел Свят, сглатывая, лаская пальцами возбуждённый член брата, не веря, что делает это, пусть пока и через джинсы.

– Я знаю… м…меня тоже… – шёпот в ответ, горячая ладошка на шею и вдруг резко откинувшаяся назад голова Яна, когда, не сдержавшись, нетерпеливые пальцы сжимают под тканью то, что так хочется чувствовать на живую.

– Свя-я-ят! – этот стон-выдох и задрожавшее тело явно давали понять Святу, что брат на грани. И что в таком состоянии, как он сейчас, сопротивляться не просто не захочет, а не сможет.

– Офигеть! – его собственная мысль-восхищение от понимания этого, но высказанная вслух прежде, чем он с наслаждением, всей поверхностью языка, лизнул взмокшую кожу на шее близнеца, почувствовав им обозначившийся кадык и неожиданно приятный терпко-солонованый вкус влажной кожи.

От возбуждения влажной, не от жары.

– Мелкий… пожалуйста… – шепнул он на ушко тяжело дышащему брату, кое-как поднявшему голову, стоящему на трясущихся ногах, уткнувшемуся близнецу лбом в плечо, – я расстегну, да?

– Ты ещё спрашиваешь? – улыбка в ответ на это, мозги, развороченные близостью брата и страстью бушующей между ними, и непослушные пальцы, нашарившие застёжку «молнии» и наконец-то её расстёгивающие.

После этой ночи Свят оставил запись на диктофоне.

«Я думал умру… Как-то я недооценивал своего мелкого… Чё-ё-ёрт! Это ещё кто кого из нас развёл на… На то, что было…»

Ангел, слушая эту запись, понимал: как сейчас с ним Свят довольно зажат, рассказывая об их с братом интимных отношениях, так было и тогда, изначально, даже на диктофон. А ещё он понимающе улыбался, вспомнив свой собственный первый опыт с Мозаиком, когда захлёбывался от восхищения при неожиданном напоре Яна, его инициативе, от которой шла голова кругом.

Порочность и невинность в одном существе. От этого можно было свихнуться.

И он тоже мог сказать – недооценивал.

«С ума сойти… По-моему, у моего брательника это в крови… То, что он вытворял, твою ж… Ох… Я ведь об этом и не мечтал. Пока, по крайней мере. Но даже при всём этом мне показалось, что мелочь себя сдерживает! Что, может… просто шокировать меня боялся чем-то ещё? Не знаю… Сучёнок же, а? Меня ломает от него!»

«Господи! Да что ж он там такое с тобой делал? » – Дин в нетерпении покусывал губы, всё-таки надеясь, что Зверь хоть чем-то даст понять, что именно было у них с твинсом в ту ночь.

«Я-то, конечно, уверен, что ничего подобного у него не было. Но что-то в нём есть такое… чёрт… как бы объяснить-то… Блядское такое, что ли… И в то же время, я точно знаю, что он ни с кем… Никогда… Мли-и-ин! Ну, может, и не так, блядское-то должно, вроде, отталкивать, да? А это…»

«Боже ж ты мой… Мой ты Зверёныш! » – Дин улыбался, не сомневался в том, что именно пытается выразить Свят. – «Это просто сексуальность убойная из твоего братика пёрла! И тогда с тобой, и со мной, когда у меня мозг через уши едва не вытек в наш первый раз… А ведь это на самом деле-то не сразу в нём чувствовать начинаешь. Нашему Мозаику надо быть очень возбуждённым, чтобы раскрываться полностью… Уж нам ли с тобой этого не знать!»

«Этот ещё его сосок проколотый… Мне так его вылизать хотелось! Я это обязательно сделаю, когда он заживёт. А вот Ян мне вылизал. И там тоже… Вы-ли-зал… Я думал, что не выживу». – Голос дрогнул, нервно сорвавшись, а Ангел уже понял, от чего совсем юного Зверя так переклинило – по всей видимости Ян ему устроил что-то вроде минета.

«Я же почти подушку прогрыз… Боялся заорать, накрылся ею… А он вот так надо мной… издевался, гад!» – Свят улыбался, Дин это слышал по голосу. – «И мы же это… постель испачкали. Оба. Два… Пипец. Почти одновременно… Я начал… На живот себе, а он себе в руку пытался, придурок…»

Дин, зажмурившись и прикрыв рукой глаза, качал головой, млея от этих подробностей. Не сомневаясь, что та ночь оказалась для его парней такой страстной, что вокруг был горячий воздух.

«А я вообще думал, что второй раз кончу от его стона… Это было так… та-а-ак… Он … Чё-ё-ёрт… Вот почему именно с ним я так себя чувствую? По-чё-му? Я не понимаю… Нет, это не напрягает меня, нет… Родственник, брат… даже не просто брат – близнец, да? Ну и что из этого? ЧТО? Никто никого не заставляет, нам хорошо вместе… Не, ну я не кретин, понимаю, что всё это должно оставаться между нами, так и будет… И будет столько, сколько мы будем этого хотеть, я в этом даже не сомневаюсь… Просто вот... Почему? Именно с ним?»

Щелчок. Пауза. Едва слышный шум улицы. Дин почему-то подумал, что следующую запись Свят делал скорее всего на балконе.

«Я с ним был на занятиях. Наверное, мне не надо этого больше делать… Не думал никогда, что обычный пот на брате может так возбуждать… Было жарко, да. Эта сволочь мелкая… р-р-р… мало того, что рубашку расстегнул… Пирс… Загорелый… Потный… Пояс… Не знаю, как джинсы с него не сваливаются… Так ещё и минералкой умылся… М… а она потекла по шее… По животу… Я там слюнями едва не захлебнулся… Мне его прям там завалить хотелось до одури! Охренеть… Ну, вот как теперь не палиться-то на людях, а? Дурдо-о-ом!»

На удивление Дина дальнейшие записи, судя по иногда называемым Святославом числам, тянувшимся более двух месяцев, ни слова не говорили именно об интимной стороне взаимоотношений братьев. Было наговорено о чём угодно: о начале учебного года, о поездке на картошку к бабуле на выходные, о соревнованиях по плаванию, даже о неожиданной встрече с отцом, когда вместе шлялись в центре города. Но не о том, что происходило, когда близнецы наконец-то остаются вдвоём. О Яне Свят говорил, словно и не было никогда ничего «небратского».

Это было удивительно.

Он даже начал подозревать, что парни на время перестали уделять друг другу внимание, когда последовала запись, взорвавшая мозг Дину уже своими первыми записанными словами.

Это был шёпот.

Хриплый отчаянный шёпот, от которого всё похолодело внутри, а потом заставило залиться жаром щёки.

«Всё-ё-ё… Я не могу так больше! Не могу-у-у… Я его только что чуть не трахнул… И он бы дал, я знаю… давно знаю… Но что бы получилось из всего этого – не представляю просто… Я боюсь… Мы же… Чё-ё-ёрт! Ни он, ни я… Не знаем ни хера! Но я хочу… Так хочу! Я же… Я на своих парней в бассейне скоро кидаться начну! Это пиздец какой-то! Доигрались. Мать его так… Реально боюсь сорваться… Жопы эти… Как на быка красная тряпка действуют… Вот номер-то будет, да?» – а вот это уже был скулёж сквозь очень невесёлый смех, и Ангел также невесело улыбнулся, реально сочувствуя своему неугомонному чудовищу.

Даже ревности не было.

«Надо с этим что-то делать. Не-е-ет, мелкого драть я не собираюсь… И от баб толку не будет. Ненадолго, уж точно. Надо что-то… Я там шарахался на сайте одном… Они же общаются, знакомятся, встречаются, да? Я имею ввиду геи… До фига народу местного! Почему бы мне не попробовать с кем-то таким… э… „голубым“? Просто так, перепихнуться, да? Опыта набраться… Успокоиться. Хоть на время… Иначе… Сорвусь же, блядь!»

«Ага… Понятно. Значит, скоро у нас на горизонте появится Док» , – подумал Дин, и тут уже без чувства накрывающей болючей ревности не обошлось.

«Так, Ангелочек, придурок ты… Спокойно… Вспомни, что это было давно… Давно и неправда! Раз восемь… За три дня…» – очень «вовремя» вспомнились ему слова Зверя, и захотелось взвыть.

То, что наговорил Свят после этого, было записано через несколько дней.

«Я не буду пока ничего говорить мелкому. Не факт вообще, что я с этим парнем трахаться буду. Мне понравилось, что он такой… Взрослый, что-ли… В универе уже учится, хирургом, вроде, будет. Девятнадцать – это всё-таки не шестнадцать, правильно? Но я сказал, что мне восемнадцатый год. Да пофиг, правда? Какая ему разница-то! Выгляжу я по-любому старше своих лет. Главное, что я не соврал ему, что я хочу быть сверху, но никогда не пробовал. Не придётся краснеть потом в койке. Ему даже понравилось, что я „девственник“, по его словам. Не, ну он в курсе, что тёлки-то у меня были… Голос мне его понравился. Тёплый какой-то… Ну, и фотку я его видел… И он мою. Так что… Ну, решился я. И ещё так с бассейном получается удачно – его закрывают на пару недель на ремонт, и я буду сваливать как бы на тренировку, а сам… Не хочу я, чтобы мелкий знал. Пока, по крайней мере. А там – посмотрим… Правда, придётся с собой таскать сумку с причиндалами плавательными, чтобы не сразу спалиться… Ну да ладно. Не смертельно. Короче, по-любому проблему надо решать!»

Дин, отключив диктофон, тяжко выдохнул.

«Мда… Не думал, что всё это на меня будет действовать ТАК. Похоже на реальный мазохизм».

Но как бы там ни было, конечно же, он знал, что, даже причиняя себе моральную боль, отказаться от дальнейшего прослушивания дневника сил не найдёт.

Часть четвёртая

Мальчик желает познакомится, или Истомин – это диагноз

Свят нервничал.

Даже не смотря на то, что с Доком они общались уже не один день – и в «аське», и даже пару раз по телефону, но всё же встретиться лицом к лицу они собирались впервые!

Свят не знал, почему выбрал именно его.

Были претенденты, которые визуально нравились больше. Но, прочитав профиль Дока, долго улыбался: «Очень хочу ребёнка… Мальчика. Лет восемнадцати». И открытый номер аськи.

Это всё почему-то подкупало. И, прекратив дальнейший поиск, Свят просто сделал запрос на номер аськи, написав: «Мальчик, семнадцати с половиной лет, актив, желает познакомиться. Отказы не принимаются».

Разве мог Док не обратить внимания на такое наглое сообщение?

Конечно же, откликнулся – и не пожалел.

Уже на третий день их общения потихоньку свёл на нет всё свои связи, понимая, что уже выбрал. И кого.

Парень с необычным ником «istomin», красивым именем Святослав, молоденький, дерзкий, смешливый покорил его сердце уже при первом их общении в аське. А когда увидел его фотку, колебаний, что он хочет быть именно с этим парнем, совершенно не осталось. И оба чувствовали притяжение даже на расстоянии.

Поэтому и не было никаких сомнений у обоих, встречаться или нет.

Узнав, сколько Святу лет, хоть тот и накинул год, Док начал иногда называть его «малыш».

Когда выдал такое впервые, Свят, хлопая ресницами, с минуту пялился в аське на это слово, думая, как на него реагировать. Всё-таки решив, что сейчас промолчит, спустя какое-то время уже не чувствовал никакого напряга, это даже в какой-то мере нравилось.

Общение Свята захватило, но не сбивало ни на грамм притяжения к близнецу.

Именно это давало понять всю серьёзность чувств к Яну.

– Ох ты… Не думал, что ты такой высокий! – это были первые слова, услышанные Святом от улыбающегося парня, протянувшего руку для приветствия.

– Ну, вот… Такой, да… – горячее смущение перед парнем старше себя, пусть и на пару-тройку лет, с сильным рукопожатием, с глубоким тёмно-карим, почти чёрным, пристальным взглядом.

С неожиданно трогательными ямочками на явно бритых щеках, в стильном, небесно-голубом джинсовом костюме, оттеняемым угольно-черной рубашкой, с расстёгнутым на две пуговицы воротом.

И ботинки – тяжёлые, чёрные, на белой пористой подошве, с мощной шнуровкой, явно не подходящие ко всему по стилю, но почему-то вписывающиеся так, что казались Святу неотделимыми от образа.

Он украдкой рассматривал лицо нового знакомого: на пару сантиметров повыше и поплотнее его самого, но не критично (пухликов Свят не переносил на дух).

Губы полнее, чем это обычно бывает у парней, глаза, которые иногда казались раскосыми, что не просто не портило общего впечатления, а скорее наоборот – придавало особую изюминку. С по-девичьи длинными и чёрными ресницами, и волосами не намного короче, чем у младшего близнеца, слегка вьющиеся, своим светлым тоном и ухоженностью казались женскими, если смотреть на прическу отдельно.

Всё это, так мало сочетающееся с тем, что обладатель этого – парень, удивительным образом менялось в восприятии, когда взгляд охватывал широкие, совсем не по-женски, плечи и шею с очень чётко выраженным кадыком, скулы, выбритые до синевы.

А ещё, если в это время слышать приятный, но всё-таки низкий голос, абсолютно отпадает желание назвать его женственным.

Свят, зная, что Док – гей до мозга костей, слушая ненавязчивую болтовню, улыбаясь, что-то отвечая, понимал, что если бы ему кто-то со стороны показал на Дока и сказал – «гомик», он бы не поверил, скорее всего.

– Слушай, я так думаю, что нам с тобой неплохо бы посидеть где-нибудь, где не будут мешать?

– Мешать? – не понял Свят, и Док кивнул.

– Ну, да… там где не будут показывать пальцем, если мне захочется к тебе прикоснуться, – Док прищурился, мазнув по губам Свята взглядом, и тому захотелось их поджать, словно пряча от прикосновений чужих пальцев. – Имею в виду, где собираются такие, как мы с тобой, – продолжил Док, заметив, как смешался его потенциальный любовник. – Не был ещё в подобных местах?

– Не-а… Я даже не знаю, есть ли у нас в городе…

– Есть, есть! Не сомневайся! – Док усмехнулся, проведя по предплечью Свята ладонью, тут же оставив его в покое и убрав пряди своих волос, открывая при этом маленькое золотое колечко в мочке правого уха.

«Хочу!» – мелькнуло в мозгу у Свята неожиданно, и удивило его самого. Но смотрелось это реально здорово.

– Мы сейчас поймаем тачку, пообщаемся, кофе выпьем, может по коктейлю, лучше узнаем друг друга. И заодно побываешь там, где, может быть, снова оказаться захочешь.

Святу очень импонировало, что с самого начала Док не собирался его тянуть в койку, не давил на то, что именно для этого он искал партнёра.

Так же, как и самому Святу, ему было важно общение изначально, как он выразился: «Коней гнать не будем в любом случае, почувствуем, что хотим секса – значит, так тому и быть. А нет – может, тогда просто станет на одного друга больше?»

В такси, назвав неизвестный адрес, Док сел на переднее сидение, что показалось Святу очень уместным для начала знакомства. Как будто этим взрослый парень даёт возможность присмотреться к нему, подумать, оценить собственные впечатления.

Перекидываясь ничего не значащими фразами с разговорчивым водителем, он иногда оглядывался на Свята, словно удостоверяясь, что тот не исчез, с едва заметной улыбкой и блестящими глазами, давая понять, что это знакомство ему очень по сердцу.

– Слушай, а почему «истомин» – это что? – в середине поездки оглянулся Док, и Свят улыбнулся:

– Фамилиё маё такоё…

– Серьёзно? Здорово! Тебе подходит, по-моему, – улыбающийся Док окинул взглядом Святослава с головы до ног, и тот, с такой же улыбкой, смущённый, отвернулся к боковому окну.

Внутри был мандраж. Приятный такой. Из-за увеличенного количества адреналина в крови, волнения и вообще…

Свят чувствовал себя странно.

Странно-восторженно.

Странно-незнакомо для себя.

Но при всём этом беспокойном коктейле из чувств, было и ещё одно, очень важное Святу – ему было комфортно рядом с этим симпатичным парнем.

Свят знал, что настоящее имя Дока – Артур, и он себя разрешил при желании называть бывшим ником «Art», который поменял, поступив в универ.

Такси остановилось возле какого-то офиса, Свят удивился, вылезая из машины.

– Это тут?

– Не… Нам в другое место. Пойдём, – Док двинулся куда-то в проход между домами. – Я не стал нас «палить». Вернее, тебя… Мне-то уже как-то до жопы реакция народа на то, что я гей, а вот ты… А таксисты очень хорошо знают, какие мальчики посещают то место, куда мы идём. Сидел бы, морду кривил, напряжение нагонял… Нафиг надо! – Док внимательно посмотрел на Свята, вышагивающего рядом. – Каминг-аут уже устраивал?

– Чего? – не понял Свят.

– Ну… в том, что ты гей, уже признавался кому-нибудь?

– Я не… – начал Святослав, едва не ляпнув: «Я не гей», – но вовремя остановился, продолжив:

-Не признавался, нет…

– Ну, понятно. Дело стрёмное, конечно… Но иногда этого не избежать.

– Да… Понимаю, – Свят смотрел себе под ноги, сжавшись внутренне, вдруг представив, как всё вокруг вдруг узнают, что он… Не гей, нет… просто с братом спит.

Вздрогнул, стиснув зубы. Выдохнул. – «Просто… Если бы всё это было просто!»

Просто, от нечего делать. Или из любопытства…

Но ничем «простым», которое можно было остановить в любой момент, там даже и не пахло. Свят и без признаний с обеих сторон понимал – они с братом любят друг друга.

ПРОСТО. Друг друга. Любят. По-настоящему.

– Что в рюкзачке, Свят?

– Да так… Мелочи всякие… Привычка с собой таскать, – Свят потёр нос, и Док улыбнулся, понимая, что задал не совсем удобный вопрос. Мало ли, что мальчишка с собой тягает?

– Ну, понятно, бывает…

– Ага, бывает. Так куда мы идём?

– В «Лузу»… Знаешь?

– Куда? Шутишь! Это же закрытый клуб! Дорогущий… Я слышал.

– Ну да, дорогой. Но мы зайдём бесплатно, не волнуйся.

– Да? Но я не знал, что там ге… эээ… наши собираются, – запнулся Свят, и Док усмехнулся этому.

– Ты поймёшь. Увидишь. Не так всё просто, поэтому заведение закрытое … Слушай, малыш, я тебя предупредить должен… Ты ещё, как говорится, «непуганый» в этом деле, – Свят вопросительно взметнул брови, – ну я о том, что ты не был в подобных местах, и не знаешь некоторых тонкостей нашего общения, – попытался пояснить Артур.

– Ну, я же с тобой… как бы? – не понял Свят.

– Это не обсуждается даже, я тебя никому не отдам! – шутливо-серьёзно отозвался Док. – Я не об этом. Просто… Ну, знаешь, как в обычном клубе к тебе девчонка может подойти, пококетничать, приобнять там, по руке погладить, сказать что-то такое, спошлить даже, чтобы к себе внимание привлечь… Так вот, те, кто «в теме», могут вести себя так же, понимаешь? Это в порядке вещей. – Свят усмехнулся, кивнув. – Это я к тому, чтобы ты адекватно реагировал, если что… Хотя, я по любому буду это пресекать. Но на всякий случай, да?

Через минуту вышли на обычную улицу, где невдалеке, в начинающихся сумерках, на фасаде белоснежного здания восхитительно переливалась небольшая вывеска «Луза» с анимационным кием, периодически пинающим бильярдный шарик.

Док вытащил мобильник.

– Сейчас… минуту, – он отстранённо набирал номер.

Через пару секунд выдал кому-то: «Дэн, ты там скажи Громиле, что я не один сегодня, пусть расслабится, окей?... Ага… Очень!» – Док улыбнулся, глянув на своего спутника. Свят вскинул бровь, не сомневаясь, что последние слова относились к нему. – «Сам не ожидал! Ну, всё… Спасибо. Отбой!»

– Вот! Путь открыт. Пойдём, Истомин, – и рука решительно сгребла Свята за плечи, пока они переходили дорогу, направляясь к входу в клуб.

– Есть два зала, хочу тебе сказать. Там, где играют по-крупному, и второй, где публика попроще, чем в первом, ну и… специфическая, конечно, но всё равно людей с улицы там не бывает. – Отпуская, продолжил Док уже на другой стороне.

– Громила – это кто?

– А! Да это я охранников так называю. Хер пустят без «нужного» звонка. Сколько раз там бываю, а всё рожа кирпичом, типа, впервые видят! Сволочи непробиваемые!

– Ты сам-то как сюда попал?

– А-а… Как-нибудь расскажу, – почти перед самым входом ответил Док.

Это здание, его атмосфера, запах, обстановка, даже внешний вид охранника, придирчивым взглядом окинувшего, поздоровавшегося с ним, Дока и самого Свята, – всё просто кричало о том, что это реально дорогое заведение.

Пройдя в холле мимо большой, вдруг распахнувшейся, двери, выпускающей парня в строгом костюме, Свят увидел небольшой зал с бильярдными столами, освещёнными лампами, свисающими с зеркального потолка. С десяток стильно и дорого одетых людей, тусующихся там. А ещё большой, сверкающий роскошью бар и обычные столики с диванчиками по периметру. Донеслась музыка, Свят узнал трек с нового альбома Ричарда Маркса.

– Пойдём, – Док потянул за руку Свята, замешкавшегося от сверкающего великолепия.

– Классно там.

– Ну, да, неплохо. Туда, куда мы идём, не намного хуже, поверь.

На втором этаже, на открытом пространстве тоже было свободно. Но и те, кто там был уже сейчас, заставили Свята замедлить шаг и сглотнуть: никогда раньше он не видел вживую, чтобы парни ТАК общались. В общем, не было ничего непристойного, для заведения с такой репутацией – кто-то просто сидел на коленях партнёра, кто-то танцевал медленный танец, страстно прижав к себе парня, что-то нашептывая ему на ушко, засунув пальцы в карманы на заднице. Другие просто обнимались, сидя на диванчике за столиком.

Были и девушки, Свят это отметил. Мало, но были.

Чтобы обвести зал взглядом, Святу хватило нескольких секунд. И только потом он смог оценить и обстановку.

Два уровня: на втором, расположенном вдоль стен, где из-за раннего вечера не было людей, тоже видны столики, более роскошные диваны и разного размера столы.

И ещё внутренним чутьём Свят понял, что там же, за шторами, есть и чилл-ауты.

А на первом – обычный клубный набор мебели, но более дорогой.

Чего только стоили чёрные кожаные диваны!

Свят почему– то не сомневался, что это натуральная кожа, он чувствовал её запах. Запах новой кожи. Необычные стеклянные столики, хотя старший Истомин и понимал, что это не может быть настоящим стеклом в таком месте. Но смотрелось оно здорово.

Матовые, светящиеся разным цветом, большие квадраты на потолке, меняющие интенсивность. И точно такой же, как на первом этаже, большой, роскошный бар.

– Ох… чёрт… Как тут… – пролепетал он, и Док понимающе улыбнулся.

– Пойдём, закажем что-нибудь лёгкое? Я угощаю, – добавил он, чтобы его симпатичный спутник не напрягался.

Свят видел, как на них посматривают. Понимал, что новые люди тут появляются редко.

Док, пока они подходили к бару, успел поздороваться с несколькими, сидящими за столиками, парнями, вроде бы совсем обычными, с любопытством окидывающими взглядом зажимающегося внутренне Свята.

– Что пить будешь?

– Э… ну, «мохито»? – ляпнул Свят первое, что вспомнил, из того, что пришлось пить в клубе летом со старшими друзьями.

– Ладно, я тоже тогда… Димыч, здоров! Нам по «мохито» для начала, – обратился Артур к худощавому парню за барной стойкой, с потрясающей стрижкой, в белоснежной рубашке с коротким рукавом, лениво протирающего салфеткой большую закрытую бутылку какого-то ликёра. Тот улыбнулся, освобождая руки и отходя в сторону.

– Посидим пару минут, да? Потом на диванчик куда-нибудь приземлимся.

Док немного беспардонно смотрел на устраивающегося рядом Свята, на то, как тот небрежно скинул под ноги свой рюкзачок, стянул с широких плеч курточку, оставив её на предплечьях. Невольно потянул носом, почувствовав наконец-то его запах. Едва заметно улыбнулся.

– Обалденно пахнешь, – не выдержал и почти смутился прямого взгляда на себя.

– Правда? – Свят сглотнул, лихорадочно пытаясь вспомнить мудрёное название туалетной воды, подаренной ему дядей Костей, которую тот привёз из последней поездки в Варну.

Нервничал. Название на ум не приходило, хоть ты тресни.

Артур кивнул, так и не сводя своего цепкого взгляда.

А запах…

Разве мог он знать, что этот запах был смешением запахов влюблённых близнецов: перед тем, как Свят ушёл из дома, Ян его затащил к себе в комнату, уложил на постель и, усевшись верхом на бёдра, целовал и тискал несколько минут, не желая отпускать.

– Угу. Прикольный запах, – немного замялся, прежде чем продолжить. – Скажи, Свят… Тебе же лет шестнадцать… Не больше. Я прав?

А тот, чувствуя, как кровь прилила к щекам, и, понимая, что это видит и Артур, не смутился, как должно было быть в этом случае, а разозлился.

– Даже если и так… Это что-то меняет? Могу уйти… Не вопрос. Найдёшь, кого постарше… – пробубнил он, и вдруг осёкся, увидев лёгкую ухмылку на губах Дока.

Ухмылка не была издевательской, скорее, снисходительной, успокаивающей.