Текст книги "Беременна от сына президента (СИ)"

Автор книги: Любовь Попова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

– Ты что тут забыл?! А ну, вылезай, нам тут самим места мало.

– Я полежу рядом и уйду, – прошу тихо, целуя горячую кожу на шее. Веду рукой по изгибу талии, животу, чувствуя, как она дрожит от каждого прикосновения. Нащупываю шелк шортиков, забираюсь внутрь, натыкаясь на четко очерченный круг.

Закрываю глаза, чувствуя, как проваливаюсь в ту реальность, где правда словно кипяток ошпаривает лицо.

Включаю свет, сдергиваю шорты с Арины. Она пихается, но я все рассматриваю родинку.

– Да что с тобой? Отпусти! – пихает она меня, перекатывается и встанет на пол, одергивая на животе рубашку. – Карим…

«Карим, ты женишься на мне?»

– Собери вещи, Арин, я отвезу тебя домой.

– Что? Куда домой? Ты бредишь? В деревню?

В этот момент в дверь звонят.

– Соседка, наверное, она должна была занести рассаду.

– Понял, собирайся, все по дороге объясню, – целую макушку и иду открывать. Только вот на пороге не соседка, а Марина собственной персоной в непривычной для нее черной одежде.

Глава 32.

Она выглядит так, как будто не хотела, чтобы ее узнали. Черные брюки, кофта, капюшон. Она смотрит так, как будто совсем не ожидала меня тут увидеть. Вопрос лишь в том, что она хотела сделать.

– Привет, Марин.

– Привет. Ты купил квартиру, я хотела посмотреть, – заглядывает она, но я буквально ее выталкиваю. – Нельзя? Это сюрприз? Или ты прячешь тут свою беременную шлюху?!

Ну вот, теперь я верю, что она живая.

– Рот закрой и больше не открывай, пока я не скажу.

– Карим, у нас через месяц свадьба, а ты каждый день таскаешься сюда! Ты думаешь люди слепые?

– Людям по факту плевать к кому я каждый день таскаюсь, а тебя должно волновать только, чтобы на фоне невроза ты влезла в свадебное платье.

– То есть, хочешь сказать, свадьба будет?

– А почему она должна отмениться?

– Потому что ты каждый день здесь!

– Хватит орать! – повышаю голос и Марина тут же стухает. Я редко ору на нее, в общем – то никогда. Вызываю Пашу, который сильно удивлен тому, что здесь Марина. – Мы дома поговорим. Отвези ее.

– Нет, погоди, я не хочу уходить.

– Ты хочешь уходить, Марин, если хочешь, чтобы свадьба состоялась…

– Ты просто не понимаешь… Она специально, специально забеременела от тебя, а теперь будет портить нам жизнь…

– Может быть, мы это дома обсудим?

– Да, – вытирает она слезы. – Да. Пойду.

– А что в сумочке, Марин? – вдруг спрашиваю я, а она бледнеет. Прижимает сумочку к себе, качает головой. – Паш.

Тот ловко отбирает сумку, кидает мне. Марина пытается сбежать, но Паша крепко ее держит. Она начинает в голос рыдать, а я нахожу в ее сумочке пачку денег и пистолет. Хотела предложить уехать, а если откажется – застрелить. Камер тут нет, я специально распорядился, чтобы их выключили, а ее бы в таком виде никто бы никогда не узнал.

– Алла правду говорила? Ты и с ее аварией намутила?

– Нет! Господи, конечно нет! Алла же моя подруга, а это… Это просто подстраховка. Я редко выхожу одна и… Карим, ты не так все понял. Карим!

– Уведи Паш, запри дома. Я скоро приеду. Звонить тоже не давай, особенно матери. Полагаю, идея была не твоя.

– Это ты все виноват! И твоя шлюха! У нас же все было хорошо. Хорошо, понимаешь?! Ты даже спать со мной перестал! Что еще мне было делать! Что?! Не ты ли учишь, что ради цели нужно всегда идти до конца? Твой отец… Карим, пойми меня…

– Понимаю, Марин, – киваю и возвращаюсь в квартиру, убирая сумочку на стол. Арина стоит, прижавшись к стене с бледным лицом. Что она слышала, скорее всего, мало.

– Это Марина? Твоя невеста?

– Да. Она. Тебя это волновать не должно.

– Ну конечно. Ты наверняка ей сказал, что ребенок не твой, а ты здесь совершенно случайно.

– Это уже не важно. Ты собралась?

– Ты объяснишь, в какой дом ты собрался меня везти?

– Да, по дороге. Пойдем, – беру сумку, в которую она почти ничего не положила. Застываю на пороге. Я не хочу ее отдавать. Пиздец, как не хочу. Прекрасно понимаю, что долгое время Садыровы вообще меня к ней не подпустят, даже если отменю свадьбу с Мариной. С другой стороны, если они ее не узнают, если она ничего не вспомнит, то мы просто приедем обратно.

– Ты мне объяснишь, что происходит? – после некоторого молчания спрашивает Арина. Поправляю на ней ремень, чтобы живот не давило. – Что хотела Марина? Что за дом, в который ты меня везешь. Решил, что лучше от меня избавится перед свадьбой?

Что мне всегда нравилось в Арине, так это неумение скрывать свои мысли. Открытая книга, которую хочется перечитывать снова и снова. И Ира была такой же… И я все равно пока не могу принять, что они одно целое, один и тот же человек.

– Ты говорила, что в детстве папа кидал тебя в воду.

– Ну? Как это связано?

– Рядом фитнес комплекс, ты ходишь на дыхательную гимнастику, но никогда в бассейн, почему?

Арина молчит, пожимает плечами.

– Не знаю. Даже не думала о том, чтобы плавать. Как – то не мое.

– Но в детстве плавала?

– Ну да. Ну и что?

– Ладно, – это пока бессмысленно. – Алла считает, что твои родители не были твоими родителями. Более того, что твои родители – это хорошие друзья моих…

– Что за бред, Карим? Тебе вдруг захотелось, чтобы я оказалась кем – то большим чем деревенской девчонкой, которую ты купил?

– Бля, – в голос ржу. – Меньше всего мне хотелось, чтобы ты оказалась потерянной Ирой Садыровой, Арин. Там такие родственники, что потрахаемся мы в следующий раз, только когда я пройду лед и пламя. И то не факт.

– Тогда не вези меня туда.

– Я и не хочу, ты бы знала, как я не хочу. Но они все равно придут, Алла же как клещ будет мою кровь пить, пока я не сделаю все правильно. И это правильно в первую очередь по отношению к тебе. Если ты их не вспомнишь или тебе будет там некомфортно, то твоя квартира всегда будет тебя ждать.

– Твоя.

– Твоя. Ты собственник этой квартиры.

– Правда? – удивленно вскидывает она брови. –А как же братья это не просекли? Вот они, наверное, волосы на голове себе рвут.

– Братья не в курсе, а вот Джамала пришлось припугнуть.

– Мм… И как пугают сыны президентов? Убил кого – то?

– Да надо мне руки марать? Наслал проверок, он на следующий день мне позвонил.

Арина хохочет, но смех глохнет, как только мы приезжаем к дому, где постоянно живут Садыровы.

Нас впускают на территорию, и Арина сразу наклоняется к стеклу, чтобы хорошо рассмотреть дом, в котором она тоже жила с самого детства.

Я долго не выхожу из машины, чувствуя, как моя власть над ней буквально утекает сквозь пальцы.

– Давай уйдем? – малодушно предлагаю я, ощущая как распирает от страха грудь. Не хочу, блять, ее отдавать. – Я отменю свадьбу, заморожу проект, поедем к морю, я заново научу тебя плавать. Арин… Ариша, детка.

– Я просто посмотрю, ладно? Это же Рубик! – улыбается она, выходит из машины. В стороне лает Рубик, огромный алабай Садыровых. И Арина идет прямо к нему.

Твою ж!

– Арина! – выбегаю их машины.

Тут же из дома высыпает Камиль Садыров в компании супруги. Она удивленно мне машет, потом обращает взор на Арину. Она гладит собаку, которая даже не всех членов семьи к себе подпускает.

– Привет, привет, Малыш, какой – ты стал грозный, какой большой. А у нас там тоже есть собака, Лима зовут, мне кажется, она тебе понравится.

Теть Лида хватается за мужа, потом спускается по ступеням.

Я хватаюсь за голову, потому что это пиздец. Потому что реальность, в которой Арина принадлежит только мне, трескается со страшным оглушающим звоном.

– Ира… Господи, моя Ира.

Теть Лида гладит волосы Арины, а та поворачивает лицо, на котором блестят слезы. Поднимается тяжело с колен и обнимает мать.

Дядя Камиль подходит ко мне, встает рядом. Он еще не верит, всегда был скептиком в этом плане.

– Расскажешь, что происходит?

– Эм, – вот тут сложно. – Вам какую версию? В стиле «Жди меня» или «Криминальные хроники»

– Я полагаю, будет что – то вроде "Беременна в шестнадцать".

Глава 33. Арина

Слезы бесконечным потоком. В груди сильно печет. Мы продолжаем сидеть с мамой возле воющего Рубика так и не разлепляя объятий. Я поверить не могу, что забыла, что могла забыть…

– Это я виновата… Я баловалась, капризничала, а ты ругалась.

– Молчи, молчи, милая. Никогда не смей себя винить. Никогда. Я никогда тебя не винили, я просто хотела тебя вернуть… Где же ты была, почему не вернулась ко мне… Ты еще и беременная, боже…

– Я не знаю, не знаю. Я не помнила ничего, все забыла. Мне сказали, что мои родители сгорели в тракторе, что у меня братья… И это так вязалось с тем, что и у нас было… Не знаю, бабушка…

– Что за бабушка, откуда она вообще взялась.

– Я не знаю, у меня пока в голове такой сумбур. Я пытаюсь соединить две свои жизни, – поднимаю глаза. Карим стоит вместе с отцом, молча смотрит на меня.

Я поднимаюсь с помощью матери. Отец тут же подходит, стискивает меня в объятиях.

– А вдруг она самозванка? Чет, по-моему, сильно высокая, у меня была меленькая девочка.

Мама бьет его кулаком в плечо, отбирает меня и ведет в дом.

– Ира, чей ребенок, – вдруг спрашивает папа. Странно его видеть таким, чуть с седыми волосами, морщинами в уголках глаз. Словно я спала, а время текло мимо меня. – Арина…

Я поднимаю глаза, потом перевожу их на Карима, Отец сжимает челюсти, щеки резко окрашиваются красным цветом. Он резко оборачивается. Карим вроде и дернуться хочет, но остается на месте. Я ахаю, когда отец в пару шагов преодолевает расстояние и бьет Карима кулаком в челюсть.

– Камиль!

– Папа!

Рубик радостно лает. Прыгая вокруг нас. Карим лежит на дорожке, а папа поднимает его за грудки.

– Ты же блять женишься?! Какого хрена творишь?

– Папа, перестань, ну не насиловал же он меня…

Он бросает его обратно, тот стирает кровь с губы.

Я пытаюсь подойти, но отец оттесняет меня к матери.

– Спасибо, что довез, теперь вон пошел.

– Дядя Камиль, надо просто поговорить.

– Говорить я буду только с твоим отцом, а ты к Ире больше не подойдешь.

– Тут к сожалению, не получится, Арина, а ее зовут Арина, ждет моего ребенка.

– Все сказал? Рубик, фас.

– Папа! – встаю перед Каримом, тот отодвигает меня. – Привыкай к семье, но и от меня не отвыкай. Я от тебя не откажусь, сама понимаешь, – он пытается меня поцеловать, но папа дергается в нашу сторону. Мама отводит меня в дом и остального разговора я уже не слышу.

Мы садимся на ближайщий диван, я чувствую, как часто бьется мое сердце…

– Я ничего не хочу спрашивать. Мне откровенно плевать чей ребенок, как ты вообще умудрилась связаться с почти женатым мужчиной, мне главное, что ты дома, – она обнимает меня, гладит по голове. – Ты голодная? Мы ужинали как раз.

– Мясной пирог?

– Он самый. Твой любимый.

Слышим, как отъезжает машина, закрываются ворота. Мы с мамой переглядываемся и смотрим как в дом входят папа и Рубик.

Собака радостно бежит в дома, а папа снимает кроссовки.

– Отправил я твоего Ромео.

– Да понятно. Он не знал, что я Ира.

– Это должно меня обрадовать?

– Ну… Нет, конечно, просто пытаюсь дать понять, что он не пытался обидеть твою дочь.

– Да, он заделал ребенка девушке при живой невесте. Все, не хочу это обсуждать, хочу есть и послушать историю о том, почему ты появилась только спустя десять лет.

– Ты не веришь?

– Да с чего ты взяла, Ир.

= Винишь меня? – сглатываю ком в горле.

– Камиль!

– Да что я сказал!

– Вот и не говори ничего. Ира вернулась и это самое главное.

– Прости, – папа раскрывает объятия, и я вхожу в них, чувствуя тепло и радость, но слезы все равно льются. Я не психолог, но папа прав, я виновата и скорее всего именно поэтому так легко забыла это событие, потому что боялась, что отец будет ругаться, будет меня обвинять… – Да, я винил тебя, да, злился, но я никогда не хотел, чтобы ты исчезла, поняла? И я искал тебя два года. И не на секунду не забывал.

– Спасибо, – утираю слезы и сопли о его теплую кофту. – А Где Тихон с Женей? Они не живут с вами теперь?

– Сейчас позвоню, приедут. Или завтра?

– Можно завтра? Я не готова сейчас к расспросам.

– Да понятно. И на мои не ответишь?

Мотаю головой и переплетаю пальцы с рукой мамы. Она отводит меня в столовую. Они даже ремонт не сделали, все осталось ровно как в тот день, когда мы покидали Москву. И я прекрасно помню ссору. Они хотели с концами переехать в Питер, а я не хотела уезжать, потому что знала, что видится с Каримом буду реже. Вернее, вообще не буду видеться. С Аллой.

– Ой, мам, дай позвонить. Аллу обрадую. Это она поняла…

– А где твой телефон? – садится папа за стол. – Или что, у тебя его не было никогда?

– Ну… – теряюсь с ответом. Наверное, лучше не говорить, что Карим его у меня забрал. – Потеряла.

– Потеряла… – он отдает мне свой телефон, и я по памяти набираю Аллу. Иду в гостиную, чтобы позвонить, пока мама достает для меня тарелку, все время утирая слезы.

***

Дорогие мои, с праздником вас 1 сентября. Любите своих детей, каждый миг их жизни, чтобы они при этом не сделали и как бы вас не бесили. Другого детства у нас с ним не будет.

Глава 34. Карим

За рулем еду и вроде все как обычно. Только вот внутри клокочет, по нервам бьет, разрывает на куски. И кажется, повернусь, а она рядом. Отклику, отзовется. Но это все фантазии, стертые Аллой, которая смогла разглядеть в тете Милене – Иру.

Иру, девочку, которая в свои одиннадцать уже точно знала за кого выйдет замуж. А я в свои двадцать был не против подождать.

Бью по рулю, набираю скорость. Воспоминания круговоротом входят в голову, напоминая, как получилось, что они вдруг собрались и одним днем решили переехать обратно в Питер. Я с самого начала не нравился дяде Камилю, но особенно ему не нравилась наша с Ирой дружба. Он закрывал глаза, хотя и сводил зубы, знал, что я никогда и пальцем Иры не коснусь, хотя уже тогда она все больше переставала напоминать угловатого подростка. В тот день я внес ее на территорию дома, где все взрослые ели за столом. Воцарилось молчание и кое – какие смешки. Мой отец, сидящий во главе обронил короткое:

– Репетируете свадьбу?

Надо было видеть лицо Камиля в тот момент. Но все свели к шутке, посмеялись, тем более что Ира села к отцу на колени и поцеловала в щеку. А когда попыталась проделать это со мной я сразу потребовал сесть нормально.

И все бы ничего, все бы осталось как прежде, а через несколько лет она бы просто стала Левицкой, но в ту ночь в ее сумасбродную голову пришла идея пробраться ко мне в спальню. Просто вместе полежать. Посмотреть любимых Аватаров.

Именно в этот момент в комнату зашел Камиль. Наверное, картинка, как я пытаюсь столкнуть ее с кровати не показалась ему невинной, потому что в следующий миг я летел со второго этажа.

Сотряс, перелом ноги и меня увезли в больницу, а в ту ночь Камиль собрал семью и под истеричный рев Иры, которую пришлось запихивать в машину силой, увез в Питер.

Но не доехал.

О том, что произошла авария я узнал через несколько дней, как, впрочем, и о том, что все усилия брошенные на поиски Иры были напрасны.

В тот момент что – то во мне сломалось. Я испытывал чувство вины, дикую тоску, желание бросится за Ирой в темную гладь реки… Наши семьи с тех пор не общаются. В тот дом, где мы собирались целым кланом мы больше не ездим. Словно вместе с Ирой ушел смысл отдыхать и веселиться.

Я доезжаю до квартиры, где этот месяц жила Арина, Ира, черт знает, как ее теперь называть и прохожу по ней в ботинках, оставляя мокрые следы на чистом полу.

На окне зреют помидорки, и я беру мини лейку и поливаю каждый. Не раздеваюсь, ложусь прямо на кровать, туда, где еще постель сохранила запах Арины… Две личности смешались в одну. Взбалмошная и дикая со всеми, послушная и мягкая рядом со мной.

Эмоции крутят желудок, заставляют испытывать ненависть к самому себе за все то, что Арина пережила по моей вине. И я нихера не знаю, как все это разруливать, как объяснить ее родителям, ей самой что теперь я не хочу ждать год или два, что готов пойти против отца и его чертовой компании, лишь бы Арина поняла, что я никуда не денусь. Буду ждать, пока она не решится простить, согласится стать моей по-настоящему.

Засыпаю и понимаю, что проснулся засветло. Тру глаза, быстро умываюсь в ванной и сразу еду домой.

Возле двери охрана, которая тут же отходит, открывая, мне. А на пороге уже Марина стоит, губы кусает, вся зареванная.

– Ты звонил Паше? Он же сказал тебе, что патронов в пистолете не было? Карим, милый.

– Марин, – тру лицо, чувствуя, как оно горит. Легко играться с судьбами людей, гораздо тяжелее нести за них ответственность. – Думаю будет разумно отменить свадьбу.

Поднимаю глаза, а на лице Марины неприкрытый ужас. Она мотает головой, прикладывает руки к лицу и все шепчет.

– Нет, нет, нет, ты не можешь. ТЫ НЕ МОЖЕШЬ! У нас все готово, гости приглашены, ресторан, меню, торт, ведущие, платье! Билеты… У нас билеты.

– Я все возмещу.

–Нет, нет, ты должен передумать. Ты не можешь так со мной поступить! Не из – за нее, Карим! Не из – за какой – то деревенской…

Замахиваюсь, но вовремя торможу себя.

– Я просил держать рот на замке. Просил?

– Я больше не буду. Ну хорошо, хорошо, пусть она будет. Хочешь, можешь даже здесь ее поселить, но ты не можешь отменить свадьбу! Карим!

– Я не люблю тебя.

– Да не нужна мне твоя любовь! Мне свадьба нужна!

Она застывает, прикладывая к губам пальцы. Сглатывает, пока по щекам катятся слезы.

– У тебя выборы, ну в смысле у твоего отца. Это будет скандал.

– Никакого скандала, если ты просто съездишь отдохнуть на пару недель и не будешь делать никаких заявлений.

– Ты не можешь так поступить со мной. Ты не можешь… Она ребенка ждет, так мы его заберем, усыновим, в этом дело? – она бросается ко мне, берет за лацканы пиджака, трясет. – Сволочь, ненавижу! Ненавижу тебя! Я столько лет на тебя убила! Не трахалась ни с кем, ждала, когда ты созреешь, а теперь ради этой суки ты все идет прахом. Я покончу с собой, понял?! И напишу записку, что виноват ты!

Хватаю ее за плечи, встряхиваю.

– Марина! Ты хочешь в психушку? Хочешь лечь на лечение? Я тебе организую. Ты молодая, тебе всего двадцать пять, ты всегда можешь стать счастливой с тем, кто полюбит тебя по-настоящему.

– А ты не любил? – обреченно спрашивает.

Качаю головой.

Она толкает меня и убегает в комнату, закрывается там, начиная рыдать еще сильнее. Громко так, я бы даже сказал демонстративно.

По спине ползет страх, что она и правда решится что – то с собой сделать. Этого допустить нельзя.

Беру телефон, набираю ее матери.

– Да, Каримушка, рада тебя слышать?

– Надежда Олеговна, думаю вам надо приехать. Марина не в себе.

В ответ раздается молчание, тяжелое и гнетущее.

– Бросаешь ее?

– Она не будет со мной счастливой.

– А может не стоит решать за нее.

– Я решаю за себя. Вам лучше приехать, она не в себе.

– А ты ждал другой реакции? Ты ее бросил! Перед свадьбой! Перед выборами твоего отца! Ты вообще понимаешь, что натворил?

– Так орете, словно я вас бросил.

– Ты просто… – она отключается. Я иду к двери, зову Пашу.

– Присмотри за Мариной. Не оставляй одну.

– С вами кто поедет?

– Я сам. К отцу надо.

Глава 35.

Я приехал к самому популярному месту в Москве, чтобы увидится со своим отцом. Они с матерью, сестрой и братом там живут большую часть времени, только иногда выезжая в загородную резиденцию.

Меня пропускают на входе, но просят подождать, потому что у отца очередное совещание.

Когда – то он и меня звал в политику, был почему – то уверен, что раз ему хочется руководить страной, то и меня это привлекает.

Но почему – то не брал в расчет, что одно дело начинать в сорок лет жить на виду, другое дело делать это с пеленок. Когда каждая твоя ошибка рассматривается под микроскопом, когда знаешь, что каждый человек в стране обсуждает твою жизнь, твои действия, скрупулёзно ища там зло.

– Карим! – мама встречает меня. – Почему ты не сказал, что приедешь! Пойдем, отец попозже к нам присоединится.

Мама как обычно. Главное всех накормить, выслушать, но советов не давать. По советам это папа. Мы проходим в квартиру родителей, которая занимает тут метров двести, где меня сразу усаживают на кухне и плотно кормят.

Мама при этом просто сидит рядом и наблюдает за мной.

– Как ты вырос сынок.

– Мам, ну что ты прям. Какой был вчера, такой и остался.

Она хохочет, треплет меня по голове, а я наблюдаю как она у плиты крутится.

Она могла бы нанять целую команду лучших поваров мира, но дома предпочитает готовить сама.

Тру переносицу, понимая, что Марина никогда бы не стала тратить на это время, тогда как Арина получает удовольствие от готовки.

На ее лице всегда можно было заметить скромную улыбку, когда я вслух нахваливал ее супы и котлеты.

– Что тебя беспокоит?

– Да есть кое – что… Запутался, накосячил…

– Расскажешь?

– Лучше отцу.

Мама поджимает губы, встает, чтобы принести чай, а потом собирается уйти.

Ну вот, за один день обидеть трех женщин – это прям рекорд. Я догоняю ее у выхода, обнимаю, слыша, как она плачет.

– Ты и так ничего мне не рассказываешь. Не звонишь.

– Звоню, постараюсь звонить чаще.

Тут ей на телефон поступает звонок. Вижу на экране «Надя».

– Странное время для звонков.

– Она хочет пожаловаться, что я бросил ее дочь.

– Что?! – мама поворачивается ко мне, раскрывает глаза от ужаса. – У вас свадьба была назначена, что значит бросил? Карим!

– Карим! – яростный голос отца я узнаю из тысячи. Чувствую себя словно попал в эпицентр урагана, который вот – вот снесет меня неизвестно куда. – Что там история с Ирой Садыровой? Почему мне звонит Камиль, и требует твою голову?

– Какой Ирой? Он Марину бросил!

– Да какая Марина. Откуда Ира-то взялась? Она же мертва.

– Не совсем.

– Объясни, толком, пока я тебе зад как в детстве не надрал.

– А твое совещание уже закончено?

– Карим! – родители в голос кричат, и я рад, что тут звуконепроницаемые стены.

– Тогда сядьте, а то история долгая.

– Ясно.

Мама идет к плите, но отец усаживает ее за стол и сам делает чай, добавляя туда каплю бальзама. Ставит перед мамой, чье лицо бледнее мела.

– Дыши, сама его вырастила.

– Может и не было бы такого, принимай ты в этом участие.

– Мам, пап, я еще ничего не рассказал.

– А я уже предчувствую запах хуйни, которую ты натворил.

Я думаю, как рассказать, избегая неприятных деталей восемнадцать плюс. Рассказываю, что встретил Арину на остановке, что у нас быстро закрутилось, но любовницей она быть не захотела. Мы расстались, но она оказалась беременной. Я забрал ее, купил ей квартиру. А потом оказалась, что Арина это Ира Садырова. И теперь да, теперь я хочу на ней жениться и уже расстался с Мариной.

Коротко, четко, по делу, но на душе все равно гадко.

Родители слушают внимательно, вопросов не задают, а потом отец отпивает свой уже остывший чай. Мама так и вовсе в прострации.

– Почему ты изменил Марине, у вас же все было хорошо? Хорошо ведь?

– Хорошо. Я не знаю, мам. Может быть потому что она Арина была похожа на Иру? И я…

– Заебись отмазка, конечно. Мало я тебя бил в детстве.

– Марина такая хорошая девочка.

– Эта хорошая девочка подстроила аварию Аллы, чтобы та не рассказала мне несколько неприятных деталей, – про пистолет молчу, там непонятно.

Папа трет виски, в итоге достает виски и наливает себе полный стакан.

– Ты уверен? Марина не была замечена ни в чем противозаконном, – защищает ее мама.

– У Нади долгов выше крыши, естественно они вцепились за шанс с нами породниться. Или она не занимала у тебя денег?

– Ну так по мелочи. Мне же не сложно.

– Этих мелочей уже на пару лямов, Диан. Ладно, с Мариной решим. А что с этой Ариной Ирой. Камиль там в ярости, требует, чтобы я тебя как минимум четвертовал.

– Ну его понять можно…

– А зачем тебе на ней женится, на Ире, ты же не планировал. Пусть спокойно рожает в кругу семьи. Будешь видится с ребенком, как и хотел, по выходным, – предлагает отец, но я головой качаю.

– Я планировал на самом деле, просто позже, когда скандал с разводом с Мариной уляжется.

– То есть ты планировал на ней женится, уже зная, что разведешься? – хватается за сердце мама.

– Ну… Да, план был такой.

– Вот это план, сын. Надеюсь ты мосты не так же планируешь? Иначе скоро не женщины будут страдать, а люди, которые с этих мостов валятся.

– Зачем? Карим, – мама на грани истерики, а у меня впервые с детства лицо от стыда жжет. – Ты же двух получается девушек обманывал.

– Ну… Я думал, что это помешает отцовским выборам.

– Что? Артур!

– Не надо на меня спирать свои косяки, сын. Моему переизбранию помещает разве что моя смерть, а ваши игры в песочнице – это детский сад, к политике не имеющий никакого отношения.

Чувствую себя дебилом, который был уверен, что планета плоская и сжег человека утверждающего обратное, а теперь выяснилось, что сжег просто так.

– Значит так, – встает отец, допивая свою порцию виски. – Ты разбираешься с этим всем сам.

– А можно мне…

– Ты даже не разговариваешь больше с Надей. С Мариной. Это их дела, нас они не касаются. У меня леса в Якутске горят. Наводнение в Оренбурге. Очередная война на востоке. Мне вот этим ваши сопли не ко времени.

Словно, когда – то было иначе.

– Он наш сын.

– Он взрослый мужик, который сам не знает, чего хочет и постоянно перекладывает ответственность на других. Марина бы никогда не пошла на преступление, если бы не твое желание вернуться в беззаботное детство. Оно закончилось, Карим, ты и сам скоро отцом станешь. И думаю только от тебя зависит, позволят ли тебе им стать.

– Ты не повлияешь, как я понял?

– Я? Я буду рад поздравить тебя на твоей свадьбе, когда бы она не состоялась, но вести тебя за ручку к твоей суженой точно не буду. И ты не будешь, – смотрит он на маму, которая тут же поджимает губы. – Сам, Карим. Теперь все сам. Ну и поздравляю в будущим отцовском, хотя и несколько неожиданным. Хотя может и не плохо, что Ира потерялась, иначе есть шанс, что заделал бы ты ей ребенка гораздо раньше. Надо кстати выяснить, достаточное ли количество презервативов в аптеках, а то похоже все резко закончились, да?

Он уходит, не прощаясь, а мы сидим с Мамой, пока она смотрит в пространство.

– И откуда у тебя столько неуважения к женщинам?

– Да нет никакого неуважения. Просто… Просто я знал, что мне за это ничего не будет. Серьезного. Марина стерпит.

– А если бы Арина или Ира согласилась стать любовницей, сколько бы это продолжалось?

– Я не знаю. Арина откровенно не тянула на роль жены…

– А Ира тянет?

– Нет, ведь по сути это тот же человек, просто если я не женюсь на ней, я вряд ли смогу снова с ней видится.

После этой фразы я застываю, понимая, что впервые озвучил то, о чем шептало мое подсознание. Мама вздыхает, отпивает свой чай.

– Вот, уже ближе к правде. И дело даже не в любви, ведь, не в привязанности к той девочки из детства, это скорее неприятное открытие для тебя. Дело в том, что у тебя забрали игрушку и поиграть теперь ты с ней не можешь.

Разочарованный тон матери бьет по больному.

– Тогда зачем я отвез ее к родителям, я же мог просто оставить ее себе.

– Не смеши господи, Карим. Я с политиком живу. Любое ваше действие – это вклад в будущее. Таким поступком ты хотел заслужить ее доверие, показать, что не совсем оскотинился. Пегому что знал, что рано или поздно за ней придут. Чистой воды манипуляция. Мне даже жаль тебя, если честно. Потому что Марину ты предал, а Иру тебе никто не даст видеть. Только не Камиль, который пол жизни потратил, чтобы ее найти.

– И что, предлагаешь оставить все так, не искать с ней встреч? Оставить в покое? Она ждет от меня ребенка…

– Если не любишь, то точно оставить. Потому что как только тебе отдадут твою игрушку, ты пойдешь искать новую.

– А если люблю?

– Пока есть если, любви быть не может, – она встает, целует меня в щеки и уходит из кузни, оставляя меня одного.