Текст книги "Лууч (СИ)"

Автор книги: Лууч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

Глава 10.

Движением руки, кончиками пальцев, Ами указала на кроваво-красные шляпки, крупных грибов растущих в елях, шляпки их покрывали многочисленные белые точки. Они источали интенсивное рубиновое и малиновое свечение, во все стороны. По мере нашего приближения, свет становился ярче, а его кончики подобно пару, закручивались в маленькие темные спиральки, расположение над грибами в разных плоскостях и будто повещенные в воздухе. Свечение от шляпок уходит в темный мир, неожиданно пришло ко мне понимание происходящего процесса.

– Дерзай Лууч. – На последок подзадорила она меня.

Я подошел, присел в пришедшую в движение траву, точно это водоросли были, сорвал вместе с ножкой небольшой гриб и уловил терпкий гранатовый аромат. Каков же ты на вкус грибочек. Додумывать не стал, надкусил край шляпки. Обычный такой вкус ничего особенного. Ел и повкуснее грибы, только белые точки показались сладкими. Определенно белые точки самое вкусное во всем грибе, ножки без вкуса совсем, их есть не буду. Может вот этот покрупнее и поярче, светящийся другой на вкус будет. Да действительно у этого вкус другой совсем. Мармелад напоминает. О как давно я не ел мармелада! Пожалуй можно еще немного съесть. В животе заурчало. Давненько ничего толком не ел. Все последний грибок и хватит. Очнулся я оттого, что меня трясла за плечи Ами. Я сидел на траве, а вокруг меня валялись разных размеров, белые ножки от грибов.

– Ты съел так много грибов, а потом сразу же задремал, а потом стал говорить что мы все спим, наяву, вот я и стала тебя будить. – Пояснила мне Ами.

Видение и в прям притупилось, по крайней мере меня не ослепляли бесчисленные цвета, исходящие от всего и вся, изобилием тонов и красочных сочетаний несочетающегося. Теперь от предметов и всего на что я смотрел, исходило едва-едва заметное свечение, какое можно увидеть и при обычных условиях, если как следует сощуриться. Цвета приобрели нормальные краски, если конечно, после пережитого я когда нибудь вообще, буду понимать что такое нормальный цвет. Спала даже превалирующая синяя завеса, в тон глазам духов. Словно я снял очки с синими стеклами. Даже дышать почему то стало легче, а может это так подействовала прохлада настоящего Густзонского леса, пока мы углублялись. В настоящий миг, все на что я смотрел приобретало монументальную ясность и четкость. В какой то момент мне показалось что я превратился в орла, вместе с его феноменальным орлиным зрением, и теперь мог видеть так далеко и четко, что мне позавидовал бы любой снайпер или астроном.

– Я чувствую себя намного лучше. – Сказал я Ами, а сам почувствовал невероятную чистоту восприятия.

– Да, ну тогда теперь, ты сможешь без труда найти своего заплутавшего здесь друга и возможно даже сделать невероятное. Найти дорогу домой из глухоманей Густзонского леса. – Кокетливо моргая удивительными, большими и такими нежными глазками, мимолетно пролепетала Ами.

– Тогда нам туда. – С кристальной ясностью сознания ответил я, знаю наперед уже всю дорогу и каждый поворот на нашем пути.

– Ну веди, мой герой! – Бодро вскрикнула моя новая спутница, улыбаясь теплой улыбкой.

У нее был новый наряд. Теперь на ней, было одето бардовое платье с мелкими белыми и розовыми цветочками, усеянными по всей ее поверхности. Обыватель сказал бы, что это просто белые точки, но не я. Я видел все досконально и буквально насквозь. Ну может не так насквозь как скажем через стекло, но очень близко к этому. У всего этого великолепия свалившегося мне таким добрым утром на голову, я почувствовал и побочный эффект. Не сразу, а немногим погодя, все стало словно проваливаться и становилось зыбким, если я например дотрагивался до ствола дерева, то по его коре шла словно рябь, как на воде, а моя рука проходила насквозь. Вынимая руку, рябь успокаивалась, и вид дерева приходил спокойное состояние. Ноги даже в траву уходили, совсем сквозь траву, и сквозь землю, мне пришлось постараться, чтобы научится стоять на земле, никуда не влипая при этом. Тут я обернулся назад, звука спутницы не слышно, легкий запах ее духов или ее родной, тоже пропал. Пошел в прежнем направлении. Вскоре послышался легкий шум, будто на сковороду раскаленную, что то льют и вода мгновенно испаряясь, издает такой же звук 'шшшшш'. Пошел на звук. Шум усиливался, прошло минут пять, прежде чем он заполонил собой все другие звуки леса. Пройдя через густые кроны белых акаций, мне открылось непередаваемое зрелище. Передо мной обнаружилось огромное море или бескрайний океан. В дали небо сливалось с ним. Я побоялся сразу к нему подходить, раскаты волн положительно напугали меня. Завороженный его накатывающими на берег волнами, я не сразу решился выйти на песочный пляж, усеянный выброшенными сушеными водорослями. Я всю жизнь только и слышал разговоры о таком большом источнике воды, как все любят ездить к ним и даже жить поблизости, вот только сам никогда не видел. Впечатление неизгладимое на всю жизнь это точно, прям как говорила мама. Как интересно сейчас у нее дела? Вот бы она узнала что я наконец то узнал – что такое это море. А лучше пусть сейчас со мной окажется, и мы вместе посидим на песке, и посмотрим на волны и околдовывающее движение воды.

Не знаю сколько времени я тут просидел, точно скажу об одном, стало смеркаться. Посидел еще немного, стало прохладно. Собрал какие нашел, сухие белые деревяшки, когда то выброшенные водой и теперь хорошенько высушенные временем. Соорудил из них костерок, используюя проверенный зеленый камешек, светлячок то есть. Согрелся у пламени костра. Волны стихали, и под их мурлыканье меня понемногу, заморило в сон. Проснулся я глубокой ночью, от шлепания по воде. Сверху на меня смотрела бездна. Бездна звезд, отражаемая от воды. Никогда прежде не видел столько звезд разом. Разве может быть столько звезд на небе? Куда они все там умещаются. Настоящее волшебство.

Плески по воде усилились, может лодка какая пристала к берегу и кто нибудь машет веслами, выискивая мель. Тем не менее к ним не пойду, ведь ничего не видно же. Пусть лучше сами идут сюда. Услышал возню на песке. Достаточно близко к костру, чтобы слышать все передвижения по песку и недостаточно близко, чтобы увидеть что нибудь в свете огня. Добавил немного дров. Костер разгорелся ярче. Я отважился первым завести речь.

– Не вежливо с вашей стороны так долго тянуть, подходите уже к огню поговорим. – Дружелюбно начал я, а в ответ мне донеслось сопение или кряхтение, в шуме накатывающих волн точно не разобрать.

Возня неизвестного, или неизвестных продолжалась. Скорее всего, это кто то один, издает эти шаркающие по песку звуки и кажется скрежет. Скрежет зубов! Надеюсь это мне показалось.

– С вами все впорядке? – Сдерживая и тщательно маскируя свое волнение в голосе, спросил я.

В ответ мне донесся только короткий утробный рык. Теперь я напугался не на шутку, осознавая со всей ясностью, всю опасность ситуации и все вытекающие из нее последствия. Потерял двоих спустников. Не одного а двоих, это надо так умудриться. Один одинешенек в неизвестном мире, сзади легендарный, мрачный ночной Густзонский лес. Что может быть лучше. Впереди ночной океан или море или вообще неизвестно что. А теперь нечто ходит вокруг, да около и боится подойти к свету. Меня пробил беглый озноб. Сейчас разберемся. Подобрал одно полешко, не успевшее с одной стороны охватиться огнем, бережно вынул из огня, дождался очередного рявка со стороны воды и встав, с размаху запустил подобие факела, в сторону неизвестного.

Увиденного, в свете пролетевшего факела, мне хватило, чтобы мурашки били меня со всех сторон до самого утра, а сон и вялость сняло как рукой. Какое то невнятное существо, с черными ногами в плавниках и длиннющими такими же черными, когтистыми руками достающими до земли, шныряло из стороны в сторону на своих не до ногах. Лохмы ее, пол я определил по подобию человеческой женской груди, свисали черными патлами до пояса, прикрывая частично грудь, а промеж них на темно сером лице, мелькнули крупные, тоже далеко не человеческие черные, капельки глаз. Уставились прямо на меня. Полено упало в сырой песок зашипело. А тварь женского пола, по другому никак ее не назвать посеменила от тухнущего факела в сторону яростно повизгивая. Света боится значит и огня, ну так это я запомню.

Проверив свои кинжалы, я вооружился в довесок увесистыми камнями, разложив их рядом на случай, если это подойдет поближе. Дополнительно держал всегда на готове, несколько факелов в костре, благо дров я набрал с вечера приличное количество. До самой глубокой ночи, к моему удовольствию оно не осмелилось подойти и я кажется, услышал в последние минуты темноты перед рассветом как оно плюхая по волнам, заходило в воду. Вот и правильно иди по-хорошему. После всех ужасов пережитых этой ночью, утром меня отогрели первые лучи солнца. Настроение даже поднялось. Я наконец то полноценно согрелся. Вот только купаться точно отменяется. Ну его, это купание. Не время.

Костер тушить не стал, побрел вдоль берега, немного устал брести, по сырому песку оставляя глубокие следы, пока не услышал лошадиное ржание слева от меня в лесу. Пошел посмотреть, аккуратно так, а то мало ли что, выглянул из за массивного дерева. Вдалеке увидел знакомый силуэт. Подошел поближе. Увидел Ами сидящей на траве, подле меня лежачего рядом, манит к себе рукой, начал подходить и меня чуть не понесло ветром вверх, такой вдруг я стал невесомый сейчас, тогда она выбросила свои волосы заплетенные в толстую косу и я схватившись за нее притянулся обратно к земле. Лег в свое тело. Поблизости бродили четыре дикие лошади, пегая, две рыжие и одна бело черная, грива почти до земли, точно дикие, вот их то я и слышал. Прикрыл глаза, в голове негромко загудело. Открыл, поднялся, на этот раз полноценно получилось встать и пойти, вместе со своим бренным телом. Меня заполнили новые ощущения в теле и невыразимый подъем.

– Ты даже не представляешь Ами. Как я рад тебя видеть! – Переходя на крик с шепота, от волнения поведал ей я и обнял настолько крепко, насколько позволило мое тело, медленно восстанавливая чувствительность и былую силу.

– Ты быстро зачастил, с поеданием красных в крапинку грибов, а потом просто упал в траву и провалялся без сознания почти сутки. С тобой точно все впорядке, что у тебя там приключилось? Можем не торопится искать твоего друга. – Заботливо предложила моя спутница.

После случая как я заблудился, буквально выйдя из собственного тела, Ами я уже не выпускал из виду. О том что со мной случилось в действительности, я постарался умолчать, пестуя на желание поскорее найти ХайСыл, не отвлекаясь на истории моих похождений вне тела. Отмазка так себе, но она и не настаивала чтобы я ей все рассказал. Только мы выдвинулись и прошли немного, как я вновь взял невидимый след, словно я был собакой обладающей первоклассным нюхом. Только ищейка или вернее сказать чуйка моя, шла откуда то глубоко из нутрии меня и не совсем понимая принципу ее действия, просто следовал ее непрямым указаниям. Сначала она вывела нас, на чистый быстро бегущий ручей, а по нему мы по краю пошли по его течению. Шли довольно долго, пару раз останавливались, чтобы попить из ручья воды и просто передохнуть. По дну ручья плыли золотистые рыбки, стоило приблизиться, чтобы рассмотреть их поближе как они расплывались в разные стороны.

– Вот я так сильно чувствую ХайСыл, что мне кажется, он на расстоянии вытянутой руки сейчас стоит от меня. Смотрю в направлении в котором он должен быть, дальше по ручью, а его там нет. Чтобы ты на это скажешь Ами?

– Ну что тут можно сказать, ты у нас теперь ходячий указатель места нахождения людей, вещей, событий, мест и прочего. – Весело ответила моя задорная спутница, набрала воды в ладони и плеснула в меня.

– Ах так! Ну держись! – Я поддержал игру и плеснул в ответку, горстью воды куда большей, чем у нее.

Пока мы хорошенько не промокли, плескания не прекратились. Прошли еще пару устьев ручья. Он заметно стал шире, глубина тоже прибавилась, довольно крупные камни и валуны теперь скрывались полностью в его воде, течение же наоборот замедлилось, но не намного, белые всплески и брызги по прежнему пенились и клубились на всем нашем пути. Чутье на ХайСыл так сильно стало напекать мне внутренности, что я не выдержал и попил воды из ручья стоя прямо на четвереньках. Стало полегче. Посмотрел на Ами, ожидая колкую порцию иронии в мою сторону, однако получил лишь горсть брызг прямо в глаза. Это и не смешно получилось вовсе, хотел я пожаловаться уже ей и было открыл рот, как меня опередили с жалобой.

– Лууч! Ну наконец то! Где ты был все это время? – радостно горланил мой верный спустник и хороший друг ХайСыл, ни сколько в действительности своей не жалуясь, а проводя в своем роде бойкую на язык ламентацию.

Я потерянно обернулся, не реагируя на его речь, к Ами, но ее нигде не было видно, вот она была рядом и только что плеснула в меня водой, и вот вместо нее пустота. Как такое может быть?

– Я уже тут четвертый день скитаюсь, обошел столько верст, что тебе и не снилось, горы прошарил, холмы, лес, вдоль ручьев эти вот до сих пор хожу, а тебя все нет и нет. – Довольный ХайСыл без умолку продолжал повествовать дальше. – Как же я рад тебя видеть. Все время натыкался на следы примятой травы. То ли на твои, толи не твои, похожи конечно все на твои, ну чьи же они еще, правда? Много следов, но все они как нарочно начинали таять, пройди я за ними, сколько нибудь времени. То трава закончится, то мхи прячут следы, то следы животных перекрывают, то в ельник заведут, а там уж точно теряются напрочь, любые следы. А пару раз набредал на следы таких крупных зверей, что спасибо местным духам леса, наши дорожки с ними не пересеклись.

– Хорошо, что ты меня нашел. – Рассеяно поговорил я, не совсем понимая, что происходит сейчас, кристальная ясность моя, длившаяся так долго, постепенно истончалась, превращаясь из мощного напора вроде водопада, в еле уловимую струйку, а теперь и вовсе прошла, и капельки не осталось.

Напарник мой верный стоял так близко, а я его не чувствовал, то есть я конечно его чувствовал, но это было совсем по-другому, а самое грустно что я не чувствовал Ами. Совсем.

– Да это ты меня нашел Лууч. Только вид у тебя какой-то нездоровый скажу тебе, бледный ты весь и осунулся, тебе еще повезло, что ты не убежал очень далеко. Когда ты понюхал глаза духов, тот огромный цветок синий помнишь, то сразу потерял сознание, я побежал за противоядием, корнем мандрагора, его сок снимает ряд последствий токсикации, потому что ты превысил максимально допустимую норму, примерно сорокакратно. Пришел назад, тебя и след простыл. Не знаю почему ты остался жив. У КерукЭде теперь точно не останется никаких, вопросов по поводу третьей инициации. – Тут он на момент задумался, подбирая еще слово. – Ну и так сказать, профпригодности.

– Профпригодности. – Ничего совсем уже не понимая, повторил за ним я.

– Ну да, мои предки, называли эти синие цветы священными и использовали их пыльцу для ритуалов общения с представителями иных миров. Угораздило же тебя понюхать именно их. Ну почти пол дела сделано, ты найден. Главный показатель удачного стечения обстоятельств, найден живым и почти невредимым. Остается только найти дорогу отсюда. Пустяк, правда? – коварно улыбнулся ХайСыл, в тоже время заботливо осматривая мое состояние.

Вместо чутья на своего напарника, на следующее утро, у меня открылось видение блестящей тонкой нити, радужной паутинки переливающейся там, где на нее попадало солнце. По словам заблудившегося со мной коллеги, никаких там паутинок и ниток он не видит, а то что вижу я, так это не удивительно, после такой то передозировки пыльцы синих цветов. Говорил очень удивительно, что я не вижу чего посерьезнее. Сначала мы шли по ней медленно, я с трудом передвигался, сил в моем теле словно не осталось, после всех приключений. Всю обратную дорогу ХайСыл кормил меня орехами, корешками, ягодами, даже травой с листьями и корой деревьев, плоды деревьев нам встречались реже, а жаль, вкус у них был самый отменный. Давал мне, как следует отоспаться у костра. За пару дней нашего пути, по его словам я почти пришел в норму, только бледный цвет лица никак не желал сходить, но хотя бы осунувшееся лицо поправили. Платье мое превратилось в совершенные лохмотья, чего не сказать о моем спутнике, на нем оно слегка пообтерлось, он исхитрился еще и содержать его в полной чистоте, видать стирал в холодных ручьях, моему и стирка уже не помогала, пятна от раздавленных ягод и еще не ведомо чего, въелись теперь навсегда.

К третьему дню когда я почти физически оправился, мы вышли к очередному ручью, про мое психическое состояние можно ничего не упоминать, оправляться там уже нечему и врядли, ли это уже возможно, после всего случившегося. Бесповоротные изменения в детской неокрепшей психике на лицо, взять хотя бы это мое видение путеводной нити. Вода в ручье была рыжеватого цвета, какие то неизвестные минералы окрашивали ее. Живности вокруг этого источника воды не наблюдалось, птицы не садились пить из нее воду, животные вброд не переходили. Один раз на нашем пути ранним утром, показался огромный олень, впрочем тот тоже не касаясь воды в большущий и протяженный прыжок преодолел его и скрылся на другой стороне, напарник может за восемь смог бы, проверять не стали. Воды соответственно тоже не касались, на всякий случай, мало ли чего, тут, может быть с ней не так.

Течение несло потоки рыжеватой, точно подкрашенной томатно-морковным соком воды. Ручей понемногу сужался и в связи, с этим ускорялось его течение, местами вода была почти прозрачной, но сейчас она как будто набирала силу в своей яркости. Увесистые валуны стали обступать берега все чаще. Тут то мы и набрели на валун перегородивший ручей почти на половину с противоположной стороны берега. Вокруг него росли большущие лопухи, как только их не сносило мощным потоком. На всякий случай мы обошли его по большему радиусу, чем могли бы это сделать, но как на зло, нить, ведущая по моему утверждению из Густзонского леса прочь, шла насквозь через этот камень и утопала вниз, дальше на сужении, в кроваво-рыжих, бурных, пенящихся потоках.

Может я сейчас не так посмотрел на Хайсыл, а может он уже сам обо всем догадывался, по моему озадаченному направлению взгляда, глаза его слегка округлились, забегали и он замотал головой. Вдогонку ко всей мимике и отрицательной жестикуляции руками, он заговорил.

– Нет, нет, нет, нет и нет. – Радикально дал понять мне мой напарник, точно я ему уже предложил броситься с головой в омуты вод.

– Я же еще ничего тебе не сказал и откуда ты знаешь, может и вовсе не буду предлагать. – Обелился я.

– О в таком случае, можешь нырять сам, а я навсегда останусь бродить неприкаянно, по лесным дебрям этих земель. Может мне повезет, и лет через ннадцать я выберусь отсюда, и все расскажу КерукЭде, и он выгонит меня из своего дома с позором, и отречется от меня, но хотя бы тогда у меня останется небольшая возможность, продолжить свой род или еще как нибудь занять свое бесполезное, но безобидное существование. – Наигранно заходился напарник.

– Ты все драматизируешь через чур сильно. У меня же получилось найти тебя первым. – Не унывал я, перспективе исследования водного мира, чего не сказать о моем верном спутнике.

– А ты знаешь, ты прав. – Резко переменился ХайСыл в своих суждениях. – Я привяжу тебя за пояс, своим поясом и если с тобой случится что нибудь не хорошее, то я смогу вытянуть тебя или твои останки обратно и даже похоронить по человечески.

– Нда. – Только и смог заключить я, чего там со мной 'не хорошего' могло случиться, думать я себе запретил.

Деваться некуда, да и видение нити понемногу слабело. Придется зайти в эти воды, а там будь что будет. На худой конец, напарник вытянет меня из воды и может, очень даже быть, откачает, с его то сноровкой. В общем настроимся позитивно, в любом случае хуже, а если быть точнее, страннее, уже не будет. Ну и действительно может быть хуже, если мы проигнорируем мое видение пути отсюда подальше, а когда нить совсем померкнет пойдем неведомо куда, сломя голову. Назад дорогу я точно не найду, тоже самое можно сказать, про моего спутника. Следопыт из него при обычных обстоятельствах, в нормальном человеческом лесу, нормальный, но найти меня все равно не смог.

– Ну давай что ли, сюда свой пояс, привязывай уже. – Предложил скорее я, пока ХайСыл не передумал.

– Да ты не боись, щас привяжу так, как не привязываются в горах чудаки, под названием альпинисты, встав и привязав на весу, на ночной постой, себя и весь свой походный скарб. – Умело подбодрил неунывающий напарник.

– Ты умеешь обнадежить ХайСыл. – спокойно сообщил ему я.

Он размотал свой длинный в пару тройку ярдов пояс, а потом надрезал его к некоторых местах и надорвал вдоль. Получилось ярдов шесть весьма тугой веревки, мой пояс тоже частично размотали и связали с ним. Имели теперь уже в запасе, ярдов десять прочной поясной, импровизированной веревки. Свободный конец пояса ХайСыл обратно привязал к себе, вокруг своего таза. Теперь мы находились с ним в своеобразной связке, уверенности от этого конечно не прибавилось ни на сколечко, но и не убавилось , и на том хорошо. Засучив рукава по локти, напарник, пару раз протащил меня немного в своею сторону, проверяя наверняка связку на прочность. Результат надо полагать, его удовлетворил.

– Можешь со спокойной душой нырять Лууч. Буду держать, как клей полученный из смолы Тунгитного дерева. – Заверил он.

– Это обнадеживает. – Сказал я, а сам не имел ни малейшего представления что это за клей такой из смолы, и как, и с какой силой, он может что то держать. – Ну пошли?

– Пошли, ты только с разбегу не забегай, как купаться в холодную воду, заходи постепенно с удовольствием, прислушивайся к своим ощущениям, прочая осторожность не повредит. – Предостерег мудрым советом напарник.

– Как скажешь друг. – Уже ободрено ответил я, наверно смирился со своей участью. – Сухим из воды не выйти.

Шаг за шагом мы двигались к зауженной части ручья. Трава по самому краю берега почти не росла, тут тоже ее было мало, и мне без труда удалось найти удобное место для захода. По выступающим камням, я определил примерную глубину текущего томатного сока. Так я про себя окрестил эти странные воды, чтобы не наводить жутких мыслей. И подобно помидоре, бережно окунул первую ногу по щиколотку, в родную среду. Вода ледяная, как и положено ручью с проточной водой. Нащупал стопой дно, песочек, годится, поставил вторую. Прислушался к ощущениям. Кроме сводящего чувства обледеневших ног, ничего нового не появилось. Пошел к центру ступая как можно тише. Когда я зашел по колено, мне пришлось сопротивляться течению, а когда вода достигла уровня груди, я с трудом удерживал равновесие, держась за подводные камни. Проделав еще пару шагов, мои ноги оторвались от дна и я повис на плаву, держась только за протянутый между нами пояс, а напарник умело держал меня, подобно воздушному змею или если сказать точнее, водному змею, крепко при этом упираясь в плоские камни на берегу.

– Готов двигаться дальше? – Участливо отозвался мой страхующий напарник.

До того места, где переливающаяся от солнца радужкой паутино-нить, уходила под воду, мне оставалось пару ярдов. На плаву мне с легкостью удавалось находится все это время, как и в любом другом водоеме имевшем течение, а может просто это я, своими сведенными от холода конечностями, махал как плавниками водный змей, пытаясь не терять в них чуствительность и хоть как то согреться.

– Страви еще на пару шагов. – Выкрикнул я, и приблизился почти в плотную к нити. – Я в полушаге от того места, где мне придется нырнуть, чтобы посмотреть куда она ведет дальше.

– Отлично! – Почти без напряжения перекрикивал напарник журчание томатного сока. Связующий нас пояс, он пропустил через плече и бедро, а сам лежа на спине, упирался в уходящие в землю массивные блины камней. – Только знай Лууч! Если с тобой что нибудь случится, это будет моя самая большая утрата в жизни, ты уж постарайся не пропадать. Я в тебя верю. То что КерукЭде с меня спустит, все мои шкуры, ты и так догадался.

Последнее он сказал с явной иронией, чтобы разрядить возникшую напряженность.

– Скорее ХайСыл, а то я уже ног не чувствую! – Прокричал я.

– У меня все под контролем. – Брякнул напарник и отпустил меня еще немного в свободное плавание.

Я трижды глубоко вздохнул, последний раз набрал полные легкие воздуха на дорожку и занырнул так лихо, что ноги вынырнули на поверхность. Лицо обдало особенным холодом, но я осмелился и открыл глаза, в мутных водах, я различил нить она почти сияла, и уходила прямо вниз, я поплыл в ее направлении. Глубина оказалась больше чем я предполагал и вскоре, мне не хватило длины нашей псевдо веревки. До дна оставалось каких то пару тройку ярдов, это мне стало заметно, потому как вода здесь, была уже не такая мутная и окрашенная как на поверхности, родники стало быть, оттуда и ледяная вода. Путеводная нить уходила в подобие водоворота на самом дне. У меня промелькнула забавная мысль, что это слив какого нибудь бассейна или чего похуже. Но додумывать не стал, а подергал псевдо веревку, мол дай еще, я почти достал. Понял ли меня ХайСыл там наверху я не знал, однако веревку он не давал. Кислорода мне совсем не хватало. Я развернулся и поплыл наверх.

Выплыл на поверхность и борясь с течением, глотая воздух рассказывал ХайСыл что увидел.

– Там круговорот на дне, туда затягивается вода, и туда же идет наша нить из этого леса. Надо туда нырять. Вариантов других у меня нет.

– Надо все хорошенько взвесить и основательно подготовиться. – Заключил ХайСыл.

Он вышел из позиции, лежа, и стоя у края ручья не давал течению уносить меня. Солнце скрылось за тучами и вдруг со дна пошли пузыри, а потом яркое алое свечение. Обменявшись реактивно быстрыми взглядами и не сговариваясь, я рванул к берегу кролем, а ХайСыл зачастил подтягивать меня за пояс. Подул очень сильный, штормовой ветер. Водоворот поднялся со дна и теперь затягивал чуть ли не весь поток воды, я почти ухватился рукой за выступ берега, но меня понесло с неиссякаемой, увеличивающейся силой назад. ХайСыл резко схватился за поясную перевязь и напрягся всем телом, не давая мне уплыть в растущую воронку. Поток ветра рванул с такой мощью в спину напарнику, что его даже подбросило вверх, и я лишенный единственной помощи, мгновенно был втянут в водоворот. ХайСыл окончательно потерял шанс меня вытянуть и теперь уже я, тянул его за собой в воду. За шесть головокружительных скоростных витков, мы очутились в самом центре огромной воронки. Я без остановки кричал, а потом седьмой виток меня поглотил окончательно, и красное свечение заполонило собой все. Помню ор ХайСыл, и то что не успел задержать дыхание, и вдохнул в себя большую порцию светящегося томатного сока.