Текст книги "Лууч (СИ)"

Автор книги: Лууч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

Мы прошли мимо главной площади, обходя большие скопления людей. Никак не меньше пяти ста человек, к очень приблизительной оценке, большая деревня, ничего не скажешь, после всех безлюдных земель, что нам удалось пройти, городу конечно не чета, но нам и эта сойдет. У прохожих играющих детей, в подобие игры прятки, где водило сразу – двое человек, мы узнали, что остановиться на ночь можно в одном из гостевых домов, он будет песочного и голубого цвета, примерно в середине селения, не близко к окраине, но и не у самой площади. Там еще пирожками пахнуть будет, вы не ошибетесь, заверил нас дружелюбный мальчуган с сажей на лбу, но его это не беспокоило. Запах пирожков и впрямь застал нас задолго на подходе к так называемому гостевому дому, у всех потекли слюнки, даже если у спутников не потекли, то мой рот точно наполнился слюной. Дома у всех были вытянутые и особенные по конструкции, а искомый от остальных особо ни чем не отличался, разве что размерами покрупнее в несколько раз. В длину гостевой дом был около пятидесяти ярдов, а в ширину не меньше пятнадцати. Контуры его стен образовывали ряды врытых прямо в землю бревен, промежутки между ними заполнял плетень, обмазанный густо, красной и белой глиной, а из крыши торчала длинная труба выложенная из темно-бурого кирпича. Высота стен намного превышала человеческий рост. Его хозяйкой оказалось крупная женщина в летах, не утратившая при этом харизмы и сноровки. Мы у нее оказались первыми посетителями за последние пять лет.

– Меня зовут Мерителия, а моего мужа звали Эриусее, с ударением на последнюю 'е', их там две на конце. Он то и положил основу нашему большому дому для гостей, лет двадцать назад, тогда это было славное дело, мимо нашей деревни постоянно ходили всякие охотники, купцы и прочие искатели приключений, а потом пять лет назад, внезапно поток людей иссяк. Вы первые кто посетил меня за это время, муж мой пошел как то за малиной в лес, да и пропал, волк его съел, на роду у него так написано было, точно, у него по мужской линии всех животные погубили, кого медведь, кого змея, а кого даже крупная белая сова. Вот так, можете себе это представить, сова его утащила или что она там с ним сделала. Неважно, а в конечном итоге, закончился мой мужчина. В самом расцвете сил, ему и шестидесяти толком не исполнилось. Пироги я как пекла, так печь и продолжаю, вроде хватает, чтобы содержать такой большой дом и при этом оставаться с делом. Благо все местные нашей затаенной деревушки очень любят мою выпечку, я не только пироги пеку, но и хлеба, булочные изделия, кондитерские могу, торты всякие, если останетесь на месяц у меня-то успеете попробовать многое из моих хваленых рецептов, из глубины семейных секретов. – Хозяйка гостевого дома, ненадолго примолкла, что то еще припоминая и обдумывая.

– Покорно благодарим тебя Мерителия. – Головус достал мешочек с монетами, и часть его высыпал на стол.

Цветные кругляшки быстро были посчитаны и убраны хозяйкой в разноцветный фартук.

– Садитесь вон за тем столом, сейчас я вам подам горячих пирогов, графин с лимонадом я уже выставила, сейчас принесу кувшин с медовухой, пасечник Херей мне ее только на днях приносил, говорит, отменная получилась, в этом году, весь цветочный букет в одном глотке можно ощутить.

Мы уселись спиной к стене, за широкий дубовый стол, как раз напротив большого очага, ноги ныли, голова кружилась от восторга и упоения подобия цивилизации, в желудке урчало. Лимонад оказался на вкус великолепным, не очень сладким, не кислым, большей частью цитрусовые наполняли цвет, вкус и запах, но чувствовались и мята, багульник и еще какие то травы. Не успели мы допить лимонад, из фигурных глиняных чашек, в форме домиков, как перед нам очутилась Мерителия. С огромным, высоким и круглым пирогом, на не менее внушительном подносе. Плоские тарелки уже были на столе, а ножа к пирогу не прилагалось, должно быть, хозяйка не сомневалась в наличии оных у нас.

– Приятного аппетита дорогие гости. Если будет мало, обязательно просите добавки. Я буду на кухне, дерните вон за тот шнурок у стола, если понадоблюсь, мне надо успеть до ночи напечь хлеба, завтра утром на него будет большой спрос.

– Премного благодарны хозяйка, обязательно позовем при случае. – Улыбчиво отозвался Софикес, взглядом съедая наверно весь пирог сразу.

Если я раньше думал и твердо знал, просто имел представление о том, что подразумевается под словом пирог, то был далек в своем заблуждении, как никогда. Ничего подобного, мне не доводилось есть, отроду. То, что принесла нам Мерителия, представляло собой выпечку размерами с крупное колесо от телеги, по высоте в две ладони. Стоило надрезать верхнюю хрустящую корочку и оттуда вместе с горячим паром повеяло запахом благородных сухофруктов. Пирог был устроен следующим образом, внутри он делился на четыре равные камеры, наполненные разными начинками. Одна четверть, которую мы разрезали первой была как я уже говорил, со смесью сухофруктов и орехов. Вторая четверть наполнена несколькими видами сыра, и творога, третья напичкана под завязку овощами. Последняя четвертая, не знаю с чем она была, потому что уже после второй четверти живот заполнился до предела, а на третей четверти, я доказал своему желудку теорему, о безграничных возможностях его расширения и применил ее на практике. Все это безумие красочных, вкусовых сочетаний и праздник живота мы умело сдабривали медовухой. Не знаю насчет себя, но про Софикеса могу точно сказать, его она сразила быстрее всех, и нам пришлось нести его с собой в выделенные нам под ключ покои. За половиной недоеденного пирога мы тоже вернулись, попутно взяв еще один кувшин лимонада, с собой, на всякий случай. Четырехкомнатный роскошный номер встретил нас своей идеальной чистотой и миниатюрными деревьями-светильниками, расставленными по всем углам, для достаточного освещения. Софикес не проснулся, и мы его уложили на кровать спать дальше. Всякий случай настал примерно через пару часов, и мы с Головусом не издавая лишнего шума, прошли на цыпочках, в пустую четвертую комнату, и пырнули четвертую четверть. Пирог еще был теплый, в нос ударил сильный, приятный, пряный аромат, на вкус мы сразу определили наличие большого количества грибов, жареного лука, прочей зелени и ненавящевое присутствие ловко замаскированных, неизвестных приправ. Вот они семейный секреты, утолят вкус самого изощренного гурмана. Мы были сражены и на этом отправились спать по своим комнатам. Я выбрал самую маленькую из всех, зато самую уютную, взбитая перина приняла мое уставшее, насытившееся тело, легко и мягко.

В сновидении я бегал за лошадьми по пастбищу и спрашивал их, где я могу найти ту самую, серую, длинногривую лошадь, чтобы она отвезла меня назад, в свой мир, но лошади словно и слушать меня не хотели, разбегаясь от меня в разные стороны, как от сумасшедшего, который говорит с животными. Потом я понял, что ищу ее не там и пошел в чистое поле к диким лошадям, спрашивать их. Те оказались более дружелюбными и вообще спокойными на вид, но говорить со мной, как и их прирученные собратья, наотрез отказывались, несмотря на все мои уверения и уговоры, щипля траву и иногда фыркая.

– Ну ни угрожать же им в самом деле. – Сам с собой вслух заговорил я, отойдя от лошадей, чтобы они меня не услышали.

– Хахахах, хехехех. – Знакомый смех пробрал меня до костей и я повернулся на звук.

Ко мне шел и посмеивался КерукЭде. Всем своим видом давая понять, что я совершил, что то очень забавное и оттого вызвал бурный хохот с его стороны.

– Ты понимаешь, что находишься в мире сновидений, но все равно пытаешься спросить лошадей, где найти другую лошадь. – Успел сказать шаман и опять засмеялся, на этот раз тише.

– Талантливый у меня ученик, ничего не скажешь.

– КерукЭде! Как я рад вас видеть! Мы успешно выполнили, что хотели и теперь возвращаемся домой. – Заговорил я быстро и радостно.

– Знаю мой мальчик, потому я и пришел к тебе лично этой ночью. Вам обязательно нужно уйти из затаенной деревне не позднее чем через три дня, иначе вы не сможете уйти отсюда уже никогда, она поглотит вас и изменит судьбу бесповоротно. Это все, что я хотел сказать тебе, а теперь посмотри воооон туда. – КерукЭде показал пальцем за мою спину, я обернулся и увидел ту самую серую лошадь, с длинной черной гривой.

– Да это же она самая! Видите!? – Я обернулся вновь к шаману, но его уже нигде не было, а когда обернулся обратно к заветной лошади, то уперся лицом во что то белое и мягкое, в последствии оказавшееся подушкой.

Проснулся я самый последний. Мы позавтракали, не выходя из номера, плотно, оставшейся половиной вчерашнего, но оттого ставшего только вкуснее, великолепного пирога. Мы собирались уходить, но хозяйка уверила нас остаться еще на день, после обеда, она затопит баню и мы особо не куда не торопясь, согласились. Из бани, спустя пару часов, нам опять пришлось выносить Софикеса на руках, она как и медовуха произвела на него сногсшибательное действо. Вечером после бани, Мерителия, когда мы сидели в общем зале за столом из ее великолепной стряпни, рассказала нам что завтра, то есть уже на третий день, будет праздник белой косы. В этот день юные девицы, заплетают в косы белые ленты, и одеваются в белоснежные платья. Все собираются на площади, а одинокие юноши и мужчины могут выбрать себе в жены избранницу, разумеется, по обоюдному согласию и проходят несколько ритуалов очищения огнем, водой и землей. Сначала юношу или мужчину, избравшего девушку в невесты, ответившей ему публично, согласием, проводили прыгать через три костра, каждый из которых будет выше предыдущего, а последний, третий с человеческий рост. Потом его закапывают в землю по грудь, оставляя при этом свободными руки, а его избранница поливает его из ведра колодезной водой, до тех пор, пока он не выберется самостоятельно из земли. После того как он выбрался, его ждет горячая ванна и белоснежная одежда, как у его избранницы, на головы обоим надевают цветочные венки и они взявшись за руки, становятся связаны навсегда между собой, священным союзом.

На рассвете третьего дня, мы окончательно отдохнули, пришли в себя и спокойно вышли из деревни, взяв с собой в дорогу, остатки королевского ужина от умелой хозяйки.

– Я слишком молод, чтобы вот так просто взять и связать свою жизнь незнамо с кем и не знамо зачем. – Сказал я, когда мы очень быстрым шагом вышли из затаенной деревни.

– А я вообще уже имею жену и дочь, мне это точно ни к чему. – Внес очередной раз, ясность Головус для Софикеса, его историю я знаю как никто другой.

– Что вы так на меня смотрите? – Спросил обычно сосредоточенный, а теперь будучи потерянным, травник.

– В твоем прекрасном возрасте, самый раз заводить жену, детей, прочее. – Предположил Головус.

– Вот в том и дело что прочее, а жену и детей я заводить не буду, это ни к чему хорошему привести не может. Убедись на собственном опыте. – Глядя в землю, говорил Софикес.

– Дело твое. – Улыбнулся мой напарник, а сам подмигнул мне. – Если что, ты знаешь сюда обратную дорогу.

– Да-да, конечно, я постараюсь ее забыть. – Уверил его травник.

Я ни чего не сказал, только пожал плечами и тоже улыбнулся, домой ведь идем. Кому интересно Головус адресовал последнее замечание? Уж не мне ли, скорее всего нашему застенчивому интеллектуалу, ботанику Софикесу. Дальше как обычно в пути на длинные расстояния шли молча. Наши пути с травником разошлись, примерно у того же каньона где мы встретились первый раз, только мы зашли на этот раз с другой стороны. На этот раз нам открылись виды молодых зеленых лесов, лугов и чистейших голубых и прозрачных озер. Мы даже обнялись на прощание, только это у нас не очень ловко получилось, Софикес даже пригласил нас в гости, если мы будем проходить мимо, а если не будем, то все равно приглашал заходить, когда нам будет удобно. По его словам с нами путешествовать ему понравилось гораздо больше, чем когда либо и с кем либо. Ну еще бы, такие благородные господа как я с Головусом, на дороге не валяются, парни находка. Мы его тоже приглашали в гости, с подробным указанием, где нас можно найти. Травник записал к себе в маленький, выуженный из карманов блокнот, наши координаты, и всерьез спрашивал, как лучше будет добраться, какими землями и вообще. Расставшись с Софикесом, наше путешествие ускорилось, через полдня, пешего шага, мы вернулись к оставленной лодке и доплыли до тех мест, где повстречали ночью разбойников, а потом окольными путями, переночевав в том же лесу, за сутки вышли до родных краев.

Возвращение к шаману сулило нам теплым приемом, ХайСыл быстро сварганил добротный ужин, и мы долго рассиживались за столом, рассказывая все напасти которым суждено было с нами случиться. ХайСыл очень радовался всему, о чем я ему с шаманом рассказывал, с Головусом поочередно, но в то же время был безумно доволен, что не пошел с нами, лично. Головус после короткого ночного отдыха, засиделись мы до поздних часов, покинул нас ранним утром, он отправился домой, а оттуда должен был пойти в родные края, на долгожданную, спасительную встречу к своей жене и дочери. Я же проспал чуть не до обеда.

– Вместе с появлением твоего света в этот мир, часть его проникла в жизнь Головуса, теперь он должен не потерять его и пойти с ним один, все остальное будет зависеть только от него одного. – ответил мне КерукЭде, когда я спросил его о исчезновении Головуса, при своем пробуждении.

– Он основательный человек, я ни сколько не сомневаюсь в его силе, буду скорее ждать любой весточки от него.

Потом мы долго сидели в саду на лавочке. КерукЭде медленно подыгрывал пению птиц на девятиструнном инструменте, его я видел впервые и сидел большей частью с закрытыми глазами. Иногда птицы умолкали и он немного пел на другом языке, а когда останавливался, птицы продолжали щебетать свои посвистывания и переливы, на одном только им известном птичьем языке. Только им ли, известном? Задумывался я украдкой, но в основном молча, сидел и слушал диалоги птиц с шаманом. Старшего ученика нигде не было видно и слышно. Солнце стояло достаточно высоко, чтобы у нас не возникало желания выйти из тени навеса, увитого виноградными лозами. Прошел не один час, прежде чем КерукЭде перестал петь, открыл глаза, переложил инструмент в кожаный чехол и одним взглядом предложил мне пойти за ним в дом. Впервые за последние сумбурные дни, на душе у меня стало легче, и там поселился абсолютный покой.

Глава 17.

Как то, после нашего с Головусом путешествия, я поинтересовался о судьбе того мужчины из моего мира, который преследовал нас буквально до дома. КерукЭде, тогда отправил за ним своего знакомого пасечника, где последний, успешно подобрал почти бездыханное тело и отвез к себе на пасеку, что располагалась в поле с южного направления от нашей деревни. Все это время он выхаживал его, вполне успешно применяя клетку с пчелами, как основной вид лечения. Он сажал его в клетку с пчелами, но не так что бы они закусали его до смерти. Между роем пчел и человеком была тонкая преграда из мелко переплетенной металлической сетки, она располагалась вокруг лежанки, стоило в нее залезть и пчелы оказывались со всех сторон. Своим благотворным жужжанием и исходящей вибрацией, они излечивали довольно быстро любого больного, и этот метод лечения пчелами, превосходил любой вид народного врачевания.

Однажды КерукЭде отправил меня к пасечнику, его звали Молес, проведать нашего иноземного гостя и пригласить его к нам домой на чаепитие. Уже на подходе к пасеке, я увидел длинные ряды ульев, выставленные везде, где только можно, осторожно прошел между ними, стараясь не тревожить гудящих тут и там весьма крупных пчел, снующих по своим делам от цветка к цветку. Прошел к уличной беседке с печкой, в самом ее центре и выходящей из нее трубой сквозь крышу, там находилось трое. Пахло блинами, за печкой стояла Ахима, жена пасечника, мне о ней рассказывал шаман, она пекла тонкие, но большие блины и подавала их к столу, обмазав медом и маслом. За соседним, техническим столом сидели щур и сам пасечник. Щур был одет в простую холщевую рубашку и штаны, сидел и крутил две ручки огромного механического, медного, медогонного аппарата, а пасечник, следил, чтобы мед вытекал точно в глиняные горшки, из нескольких трубочек, менял наполненные и подставлял пустые.

– Прекрасный день, приветствую тебя Молес, приветствую тебя Ахима. Приветствую и тебя добрый человек, только не знаю твоего имени.

– Приветствуем тебя Лууч. – Сказал за обоих Молес.

– Здравствуй, меня зовут Ян. – Ответил исцеленный земляк и протянул мне руку.

– Лууч, весьма рад нашему радушному знакомству при таких обстоятельствах как эти. – Пожал я его руку в ответ.

– Аналогично.

Такой жест рукопожатия немного удивил пасечника и его жену, но они ничего не сказали, вместо этого Ахима велела всем нам усаживаться за стол.

– Садитесь все за стол, блины готовы, будем завтракать. – При этом она поставила последнее блюдо со свежими ягодами на стол и дымящийся, посвистывающий чайник из печки.

Молес увлеченно рассказывал пока мы ели, о всех напастях случившихся с ним на этой неделе и о многочисленных событиях влияющих на все его занятие в целом. По его словам, вместо медуницы сейчас зацвела зеленница, и теперь весь его мед станет более прозрачным и густым, однако с зеленым оттенком, зато объемы увеличатся, потому как медуница не дает много пыльцы, а зеленница напротив дает в несколько раз больше и пчелам есть работа. Мы слушали его, периодически поглядывая друг на друга с Яном. Нам было о чем поговорить, но не в этот раз. После медовой трапезы нас проводили, дав в дорогу стопку блинов и несколько горшочков разного меда. Я ждал красноречивых буйных диалогов в дороге, пока мы одни, но никто из нас не начинал говорить первым и мы молчали почти всю дорогу, наверно Молес как то повлиял на Яна, пока он у него жил и излечивался от полученных в результате перехода в наш мир ран. Тем лучше, не придется рассказывать ему мою длинную историю и выслушивать его, а тем более отвечать на огромное количество вопросов. Однако Ян наконец, когда мы уже почти подошли к дому шамана, не удержался и спросил.

– Тут все не могут подойти к этому дому без приглашения или это только у меня не получилось?

– В смысле? – Уточнил я, что именно он имеет ввиду.

– Я уже давно пытаюсь подняться на этот холм, буквально с первых дней как стал ходить, однако у меня этого никогда не выходило. Я поднимаюсь на холм, вижу макушку дома из далека. Иду. Приближаюсь к середине, а потом раз, не замечаю, как, но оказываюсь у самого его основания. Один раз попробовал забежать на него, да не один, а несколько раз, кончалось это тем, что на скорости я оказывался с другой стороны холма, а один раз даже разбежавшись, понял, что уже сбегаю с холма.

– Это еще самая безобидная странность, которая могла с тобой произойти, тут и не такое бывает, хорошо, что шаман пригласил тебя лично, а то мало ли чего могло произойти, поднимись ты на этот холм без прямого приглашения.

С порога нас как обычно завидел ХайСыл и пошел навстречу. Между ними словно не было никогда никакой перебранки, и старший ученик на совесть встречал Яна, точно видит его в первый раз и считает почетным гостем Шамана. Проводив его до дверей и внутрь дома, ХайСыл мне подмигнул, я трагически сощурился, делая вид, что мне известно о всех его коварных интригах и затеях, но он и глазом на это не повел. Артист. Пока я отсутствовал старший ученик, разжег огонь в очаге, наготовил всяких сладостей из орехов, сухофруктов, ягод и еще невесть чего, да запек тыкву в печи, предварительно нашпиговав овощами и грибами. Все эти кулинарные изыски, сейчас красиво разложенные на круглом столе, привели к обильному слюноотделению и немалому аппетиту. ХайСыл позвал шамана.

– Здравствуй Ян, меня зовут КерукЭде, я слышал, ты стремился попасть ко мне в гости, такая возможность настала, прошу, присаживайся, будем обедать.

– Доброго здравия КерукЭде, рад долгожданному знакомству, спасибо за теплый прием. – Невероятно вежливо заговорил Ян.

ХайСыл ловко разрезал тыкву и раскидал по нашим тарелкам, всевозможной пиши, как матерый шев повар.

– Что привело тебя ко мне в дом? – Наконец, после долгой паузы спросил шаман.

– К организации в моем мире, которую я представляю, как один из ее квалифицированных кадров средней руки, попала подробная информация, из давно искомого, хранилища древних знаний, а ныне текущего заброшенного дома и его подвала. В котором я и повстречал, ваших протеже и по приказу командования, отправился следом за ними. Отчего и сижу сейчас, у вас.

– В моем мире, как пафосно звучит. – Передразнивая не обращающего на него Яна, между делом бухнул ХайСыл,

– Какого рода информация, как ты выражаешься, из хранилища древних знаний попала к вам в организацию? Организация имеет название? – Спросил шаман, немного неловко орудуя непривычными словами.

– Ты из ФБС? – Уточнил я.

– Во первых, ФСБ, а не ФБС, Федеральная Служба Безопасности, во вторых, ФСБ это лишь видимая часть айсберга, основной отдел в котором я работаю даже названия не имеет. – Сказал сотрудник. Во вторых вместо хранилища мы нашли лишь пустой подвал, на месте которого раньше было хранилище, оставшийся свиток который удалось частично перевести, был о телепортациях, перемещениях в другие миры и тому подобное.

– А почему ты нам все это так открыто рассказываешь? – Спросил я.

– А потому что тебе никто не поверит в этом мире, а в нашем, подавно. Лучший способ, что-то спрятать, это выставить на виду и всеобщее обозрение.

– Ты честен. – Сказал шаман.

– Молес сказал, что вас нельзя обмануть, даже при большом желании.

– Это так, но ты ведь и не пытаешься, это заслуживает доверия.

– Почему твои кхм, ученики вмешиваются в разговор? – Спросил Ян.

– Потому что ты в гостях, а не на допросе. – Отвечал шаман.

– Значит, в любой момент я смогу уйти?

– Да, если захочешь. – закончил шаман и велел ХайСыл подать нам чай.

– Интересные у вас методы. – Ухмыльнулся впервые Ян, и немного подумав, сказал еще. – Я действительно хочу остаться на чай.

– Чем вообще занимаются эФ эС Бэ, а именно твоя организация без названия? – Спросил с интересом шаман, беря протянутую ему чашку травяного чая.

– Мы занимаемся отловом и удержанием различных паранормальных сущностей и явлений, обеспечиваем безопасность на пси, ментальном и астральном уровнях. Тщательно отобранных людей, различного возраста долго готовят в специальных отделениях, так что потом сотрудники привыкают к абстрактному процессу, который происходит с ними в реальности, учатся в нем, а потом работают. Параллельно с нами этим занимаются правительственные военные, только уровень секретности на порядок выше.

– Какие сущности и явления, например? – спросил я.

– Например, был последний случай, инцидент назвали 'обратный звонок'. Человеку поступал входящий вызов на телефон от неизвестного адресата, он брал телефон и тварь на другом конце провода, известным только ей методом овладевала сознанием жертвы, за считанные мгновения, используя ее в личных корыстных целях, каждую жертву в конце всех внушений ждал летальный исход. Поймали с большой долей удачи, гонялись два месяца, возникали большие трудности с тем, что тварь научилась, вклиниваться прямо в беседу двух абонентов, завладевая разумом одного из них. Тварь бы может вообще никогда не обнаружили, если бы ей не посчастливилось позвонить случайно или нет неизвестно, одному нашему сотруднику, чей телефон был, под непрестанной прослушкой, по вверенному ему делу. Отделался комой на пару недель, звонок успели перехватить и запеленговать, он поступал из недействующего номера в одной гостинице, в связи с проведением ремонта на этаже. Опергруппа, отправленная на место, грамотно провела захват твари, с последующей чисткой местности и устранением ее следов пребывания. Из любопытных фактов, можно заметить, номер до сих пор не могут никому сдать, люди просто отказываются его снимать, не выказывая объективных причин. Вот так.

– Очень интересно, а большой штат сотрудников? – спросил я.

– Достаточный – уклончиво сказал Ян и спросил сам. – А вы что в одиночку боритесь с ними?

– А мы с ними не боремся, мы вообще ни с кем никогда не боремся, это противоречит основному закону вселенной. – Спокойно сказал шаман. – Теперь перейдем к вопросу, что тебе нужно?

– Раз вы, чувствуете ложь и правду, почему тогда спрашиваете меня обо всем этом?

– Потому что пока человек вслух не скажет миру, чего он хочет у него ничего не получится, а вселенная не пойдет ему навстречу. – Навел его на главный вопрос шаман.

– Лады, мне и моей организации, нужен человек, который вляпался в паутину реальности и теперь знает пространственные переходы. – Ян смотрел прямо на меня. – Человек, который может видеть цветную паутину реальности, искажение пространства, переливающееся всеми цветами радуги, видит только он, а другие нет.

– А горшок меда и стопка блинов от Молиса тебя и твою организацию разве не устроит? – Поинтересовался участливо ХайСыл. – Так мы можем еще гостинцев сверху накинуть.

– Ян враждебно и искоса глянул на ХайСыл, но ничего не сказал.

– Этот человек сидит перед тобой, но он никуда с тобой не пойдет без добровольного на то согласия. – Шаман посмотрел на меня.

– А почему бы и не сходить, я бы им сам компанию составил. – Предложил ХайСыл.

– Головусу ты компанию составить не захотел. – Ухмыльнулся шаман.

– Ну так там дело темное, лес и все такое, а тут совсем другое дело, пройтись с этим явно благородного происхождения человеком по его миру, зайти в гости в его организацию, посидеть попить чаю, познакомиться с приятными людьми. Вы посмотрите в его честные глаза. Разве может нам, что-то угрожать в такой ситуации, напротив, мы будет под его тщательной защитой. Ян будет служить для нас с Луучем, личным оберегом и защитником. Правда, Ян? – ХайСыл, вперился в сотрудника искренними преданными глазами.

Ян сохранял спокойное сосредоточенное выражение лица, но от такого напора ХайСыл, его микроэмоции на лице выказали перекошенные губы, поехавшую бровь, выступившие скулы. Это было так быстро, что может показаться, это все привиделось нам, а контролируемая ярость сотрудника не что иное, как проявление благородства широкой души.

– Что скажешь Лууч, осталось узнать твое мнение? – сердечно справился о моем воззрении КерукЭде, во взгляде его читалось – озорное сокрытие пляшущих огоньков. Твое мнение особенно в этом решении, ты будешь главный гость, ко всему прочему это твой родной мир и если ты захочешь в нем задержаться подольше или остаться насовсем, мы все поймем.

– Почему бы и нет, если да. – Изо всех сил изображая, естественное, рассеянное внимание и стеклянные глаза сказал я.

– ХайСыл налей нам еще чаю. – Попросил шаман старшего ученика.

ХайСыл взял высокий чайник, будто собранный из мелкой цветной мозаики и налил всем по чашкам ароматного парящего чая. Ян немного поерзал, взял пирог с малиной, съел его и поправил на себе ту самую, простую холщевую рубашку. Огонь, тихо потрескивал в очаге, ХайСыл и туда подкинул попутно дров, языки пламени весело обвили топливо и поленья затрещали в их жаре.

– Если все согласны давайте определимся с датой нашего отбытия. – Сложив руки вместе перед собой, заключил Ян.

Никто не ответил Яну. КерукЭде, снял со стены знакомый девятиструнный инструмент, про себя я окрестил его девятиструнка, он имел причудливую форму и красивые переплетения структуры дерева. Мы с ХайСыл знали что сейчас, следует молчать. Шаман мне рассказал, что он был выполнен из самшита, и был передан ему от своего учителя, как передавался на протяжении долгих времен от шамана к ученику. Он не имел никакого названия, это был ритуальный жест, передачи силы и знания по прямой линии преемственности и выполнялся, только когда ученик достигал максимального пика могущества, и проявления всех своих скрытых, и врожденных способностей. Он устроил у себя его поудобнее и не начав играть запел на неизвестном мне языке, однако смысл потом дошел до меня через саму музыку.

Ветер с запада, со шквальной силой дует, в мое обветренное временем, лицо.

Ты далеко от меня весенняя призрачная надежда, ты совсем далеко.

Руки опущены в них ремесло, привлечения духов ко мне и к тебе, но мне нелегко.

Но я иду к тебе, а со мной воздушной походкой судьба идет в ногу, призрачно все.

Путь мой не близок, но я приду по нему, как бы трудно, ко мне все не шло.

Пусть сквозь пальцы смерти я пройду, как талая вода пройдет сквозь снег, мягко.

Дождем с небес прольется мой голос, когда я позову тебя из нечего.

Радугой света украсится стезя, тонкой полоской шагов на небе, мне укажет тебя.

Путника забытого под солнцем, но идущего впереди по песку, не боясь солнца огня.

Хранителя сновидений отреченого, от собственного бесконечного сна.

Не знающего тени сомнений, погруженного в бездну холодного осеннего дня.

Найдя не оставлю уже никогда, полотном ночи укрою и сберегу тепло твое и тебя.

Шаман закончил петь, а его пальцы некоторое время продолжали перебирать струны, продолжая наигрывать прежний мотив. Нижние две струны были самыми толстыми из всех, когда его пальцы касались их, вся мелодия меняла свое тональное направление, а сквозь пол и воздух я начинал чувствовать сильную вибрацию. Когда шаман закончил играть совсем и повесил обратно девятиструнку, ХайСыл вышел, а вернулся уже с подносом, с четырьмя пиалами наполненными подобием десерта. Попробовав его, я догадался, что это мороженое, только приготовленное невесть из чего, объединяло этот десерт с оригинальным мороженным которое знаю я, то что они оба побывали длительное время при минусовой температуре. Надо будет узнать у ХайСыл, где это у них тут ледник имеется, на всякий случай.

– За окном близится закат, пора тебя Ян отправиться к Молесу, хорошенько выспаться и собираться в дорогу и вам кстати тоже. – Последнее шаман адресовал нам, своим ученикам. – Завтра. Завтра, настанет лучший день, чтобы отправиться домой.

Сотрудника проводил ХайСыл, я ждал его, в нашей, привычной комнате, где мы собирались перед очередным путешествием. На этот раз, ХайСыл долго спрашивал меня о том какие у нас там места, в моем мире, на что больше похожи города, в какое время года мы попадем, какая будет преобладающая цветовая палитра и прочее. Исходя из всего этого он, долго подбирал нам одеяние, подошедшее под такое описание лучшим образом. Остановились на самохватах бежевого цвета, в мелкие, но очень размытые, темно-серые пятна, со смешивающимися в них кляксами цвета полыни. Были на нем еще цветовые пятна, но другой удобоваримой характеристике, они не поддавались. Одели, подошли как нельзя лучше, я сразу представил нас разгуливающих по центру города в этих нарядах, ничего прямо выраженного и заурядного, очень даже тусклые цвета, ни привлекающие особо ни какого внимания и сам покрой делает их похожими на подобие оригинальных спортивно-туристических костюмов. Свои разношенные сапоги и привычные перчатки я оставил без замены. Из оружия взял свой нож и кинжал, рогатку, стандартный боеприпас к ней, в количестве ста пятидесяти штук. ХайСыл настаивал взять меч, но я переубедил его, мотивируя, что вещь такого рода в моем мире была бы крайностью и излишеством, сразу привлекающая, не нужное к нам, особое внимание. Помимо дублирующего меня снаряжения, напарник взял с собой еще длинную плетку, завязав ее, на подобие обычного пояса, противиться я не стал, она весьма подходила к самохвату, подчеркивая его стройную фигуру.