Текст книги "Одна сумасшедшая неделя (СИ)"

Автор книги: Лисёнок Кузя

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

========== Пролог ==========

Ночь выдалась тихой, вернее даже сказать безмолвной, не было слышно даже шелеста ветра. Все вокруг замерло, и только звёзды безучастно сверкали на высоком тёмном небе.

Фигура, закутанная в тёмный шерстяной плащ с капюшоном, слегка усмехнулась, её дыхание заклубилось облачком пара в морозном воздухе, которое через мгновение растворилось. Из-под полы плаща выглянула бледная рука, осторожно провела по голой ветке дерева и замерла, обхватив двумя пальцами последний пожухлый коричневый листочек, который ещё не опал.

Мгновение, и он оторвался, медленно кружась, падая на мерзлую землю, уже припорошенную снегом.

– Уже недолго, – прошептала фигура в плаще, вглядываясь в небо, где созвездия выстроились в причудливую картину, непонятную простому обывателю.

========== Глава 1. (Станислава). Ничего не предвещало… ==========

(Станислава)

– Сдала? – спросил сразу десяток голосов едва я переступила порог кабинета, в котором ютились двадцать студентов, в большей или меньшей степени готовые принять мою участь и отправиться на сдачу зачёта по заклинаниям. Большинство сейчас в последний раз пересматривали свои шпаргалки и думали, куда их лучше спрятать, чтобы придирчивый преподаватель не обнаружил их… По крайней мере сразу.

– Сдала, – кивнула я, усаживаясь на ближайшую парту. – С билетом повезло…

Это так к слову. Ещё мне очень повезло с матерью, которая раньше таскала меня по разным странам в свои командировки. Помимо того, что я посмотрела мир, пришлось столкнуться с такой проблемой, как неумение подстроиться под природу чужой местности, поэтому приходилось зубрить заклинания, чтобы не выглядеть полным профаном. Если бы не этот факт, то сейчас сдача зачёта была бы намного более затруднительной задачей.

Впрочем, я надеялась, что этот предмет мне в будущем не понадобится. Для этого и поступала на отделение природной магии. Всю жизнь зубрить заклинания – врагу не пожелаешь!

– Что на Новый год планируешь? – поинтересовалась Яна – одна из тех, кто уже сдал, но пока дожидался оставшихся, чтобы обсудить прошедшее.

Я пожала плечами.

– Не знаю, ничего грандиозного.

– А зря! – встрял другой одногруппник, который только закончил прятать шпаргалки и сейчас выражал полную готовность сразиться хоть с тигром, хоть с драконом, хоть с самим преподавателем заклинаний. – У меня сестра на Астрологии учится, говорит, что в Новогоднюю ночь как-то по-особенному сойдутся звёзды, образуя проход между мирами.

– Астрологический портал, – кивнула я. – Мне тоже уже все уши этим прожужжали. Там не только в новогоднюю ночь, нестабильно будет целую неделю.

Среди прочих минусов, которые появляются, когда живёшь в семье учёных, есть один несравненный плюс – новости мирового масштаба узнаёшь первой.

– Будешь между мирами путешествовать? – усмехнулась Яна.

– А как же!

Вот только сначала надо будет кое-кого зашвырнуть в другой мир. Ведь перед Новым годом надо избавляться от хлама, верно?

И медлить с этим не надо! И так уже полгода жду подходящего момента.

Попрощавшись, я отправилась на первый этаж, где располагался зал для телепортации. Вообще, попасть из Сибирского Общемагического Университета домой можно было разными способами, но я предпочитала телепорт. Во-первых, не так энергозатратно, как, например, перемещение при помощи лишь собственных магических способностей или создание личного портала. Во-вторых, быстро и относительно комфортно, чего никогда не могут дать виды транспорта типа метлы. Был, конечно, небольшой минус – такие перемещения отслеживались, но кому минус, а кому и плюс – в случае, если что-то пойдёт не так, незадачливого путешественника могут быстро спасти, а это в Сибири, особенно зимой, несомненно очень полезно.

Сначала я долго привыкала к этому телепорту, меня мутило ещё минут пятнадцать после того, как я выходила из этой центрифуги, в которой вращалось пространство, превращаясь в сплошное цветное облако, но вскоре я привыкла, тем более, что пользовалась я этим устройством дважды в день, так как в общежитие заселяться не хотелось.

В зале толпилось много студентов, готовившихся отправиться на новогодние каникулы. Многие приходившие, оценивая размеры очереди, разворачивались, предпочитая другие способы перемещения. Мне тоже уже хотелось поскорее попасть домой.

Студентов столпилось так много, что нельзя даже было разглядеть пол из светло-серого мрамора, который покрывал зал. Даже колонны, уходящие вверх и поддерживающие потолок, были видны только свыше двух метров от земли. Группка парней со старших курсов, явно стихийники, вовсе взмыли под потолок и теперь при помощи левитации держались на уровне люстры, что-то обсуждая, наверное, как забавно выглядят студенты внизу, большинство из которых были с первых-вторых курсов. Остальные уже научились создавать свои порталы вместо того, чтобы толпиться в очередях.

Стоять под ними было не очень приятно, особенно зная, что левитация – это физическое упражнение, и гипотетически на тебя могло свалиться сразу пять человек…

Разумеется, пятнадцать телепортов не справлялись с такой нагрузкой. На перемещение требовалось минут десять, чтобы настроить все параметры и не улететь вместо Воронежа на Гавайские острова, например. Хотя тут тоже можно было поспорить, где лучше встретить Новый год.

Я скучающе смотрела, как парни и девушки заходят в громадные вытянутые капсулы, навевающие воспоминания о фантастических фильмах, ставят магический заслон, из-за чего становится видно лишь блестящую стальную поверхность капсулы и начинают вводить данные своей локации вплоть до квадратного метра. Через какое-то время возникает яркая вспышка, свидетельствующая, что студент отправился в нужный ему пункт, и ещё минут пять приходится ждать, пока телепортация завершится.

– Стася! – послышался сбоку знакомый голос.

Огненно-рыжий метаморф Марк, обучавшийся в этом же университете на факультете стихийной магии, приветливо махнул рукой.

– Ты что здесь делаешь? – приходилось говорить громко, чтобы перекричать гул толпы.

– Срезать путь решил, – усмехнулся молодой человек. – Лучше бы как все нормальные люди пошёл через западное крыло… Переместить тебя? Или хочешь традиционно?

Я ещё раз оглянулась. Передо мной толпа народа, за мной тоже толпа, и по бокам две такие же толпы. Махнув рукой, я подошла к молодому человеку, и вместе мы начали продираться сквозь людей.

– Домой?

– Ага, – подтвердил Марк.

Марк признавал лишь перемещения, которые требовали собственных знаний и навыков. Упрощать себе жизнь он категорически не любил, наверное, поэтому и общался со мной. Так что я даже не удивилась, когда он, едва приступив к учёбе, начал параллельно практиковаться в перемещении, а к началу декабря уже преуспел в этом.

– Получила бы право на телепортацию, – заметил Марк, пока мы выходили из здания университета. – А то пользуешься общественным транспортом…

Я фыркнула, сердито тряхнув косой.

Был бы у меня такой запас сил, как у метаморфов, тогда можно было бы и поговорить об этом, а пока… Мне и на «общественном» неплохо.

Разве что единственный минус в том, что, когда срочно надо куда-то попасть, необходимо или просить кого-нибудь поопытнее, вроде Марка, или обходить закон.

– В Москву сначала или сразу в деревню? – спросил метаморф.

– В деревню. Мама уже там.

Мы остановились в нескольких метрах от университета на заснеженной полянке. Я в своей меховой жилетке уже основательно продрогла в большей мере от ледяного ветра. Марк явно догадался об этом, потому что действовать начал быстро, ему-то с его стихией Огня холода бояться не приходилось. Взяв меня за руку, он второй рукой начал производить необходимые пассы над землёй. Я присоединилась к нему, мысленно пытаясь представить картину своей кухни.

– Возле стола, – произнесла я.

–Справа? Слева?

– Справа, – Марк знал мой дом отлично и это было на руку. При телепортации надо максимально точно представлять ту точку, в которую нужно приземлиться.

Вокруг появились яркие искры, наращивающие темп, закрывая нас собой. От них шло сильное тепло, не так как при пользовании университетским телепортом, хотя что удивительного? Очередной финт Марка, нужно свою стихию Огня везде впихнуть.

Возле стола на кухне нас буквально вышвырнуло, и я едва устояла на ногах, вынужденная схватиться за край стола.

– А вот и первые гости, – усмехнулась мама, но глаза её не выражали веселья.

========== Глава 2. (Оракул) Заморозки. ==========

(Оракул)

Это привычно, когда с деревьев облетают листья, устилая собой землю. Это нормально, когда сверху их покрывает толща снега. Это правильно, когда весной на деревьях распускаются листья, чтобы повторить весь цикл сначала.

Но если в какой-то момент хрупкое равновесие нарушится, то под угрозой окажется сам факт дальнейшего существования.

Лес стремительно умирал.

Вернее, умирало только одно дерево. Которое потянет за собой всё остальное.

С каждым упавшим с Дерева Жизни листом из всего леса утекала частичка жизни – тихо незаметно жухла трава, отмирали семена, спрятанные в недрах земли, ещё немного и начнут умирать деревья, а потом и дриады.

Однако уже сейчас, когда видишь их, даже у самых беспристрастных созданий невольно возникает желание ускорить этот процесс, настолько слабыми и беспомощными они выглядят. Что же это за дриады, которые весь день неподвижно сидят на дереве? Где несмолкаемый гомон, наполняющий лес в любое время года? Где смех? Где жизнь?

Дом без хозяина приходит в запустение, а сейчас без хозяина остался весь лес. Возможно, Фалана была не самой лучшей дриадой для Дерева Жизни; возможно, излишне своенравной и непредсказуемой даже по меркам дриад; но всё же она справлялась со своими несложными обязанностями.

А теперь её не было, и вечнозелёное Дерево Жизни, поддерживающее рощу даже в самые страшные времена, понемногу прекращало своё существование.

Не хотелось бы, чтобы земля в округе превратилась в голую пустыню, а единственными свидетелями этому остались лишь звёзды, которые с каждым днём всё полнее складывались в единую картину, предвещавшую скорое открытие портала между мирами.

Оракулы – вечные наблюдатели, которые чувствуют малейшие изменения, но не в состоянии помешать или предотвратить их.

Зато они могут воздействовать на других.

На магов.

========== Глава 3. (Ролана) Трон зашатался. ==========

(Ролана)

Поворот. Книксен. Кивок. Ещё поворот. Улыбка.

И грациознее. Даже если мысли сейчас вообще не о танце с юным принцем из соседнего государства, а о другой монаршей особе – дорогом старшем братце, который сейчас кружится в паре с придворной дамой, но не сводит с тебя пытливого взгляда.

– Ролана, позвольте принести вам мои искренние соболезнования. Вы несколько месяцев томились в заключении у тёмного колдуна… – я едва успела повернуть голову в сторону партнёра по танцу, чтобы не показаться невежественной – настолько далеко были мои мысли. – Ваша семья, наверное, сошла с ума от беспокойства.

Я выдавила из себя вежливую грустную улыбку.

– Да, Ваше высочество. Невероятное счастье, что мне удалось вырваться из его плена.

Главное теперь не распространяться. Ни про Октезиана, ни про моего несостоявшегося спасителя-пастуха, которого мне нет-нет да припомнят сёстры, ни про путешествие в другой мир.

Стандартный ответ на не менее стандартный вопрос, который нужен только правилам этикета, но не мне, не тем более Джеральду, который даже танцует со мной сейчас, потому что так велят правила. А приехал он вместе со своей свитой к моей старшей сестре.

Дорана мечтала о свадьбе лет с одиннадцати, и сейчас к своим двадцати продумала всё до мельчайших деталей. Последним штрихом в её концепции стал принц соседнего государства – Джеральд. Не наследник, правда, но Дорана особенно и не рвётся во власть, а с другой стороны, много чего может случиться, не исключено, что этот молодой человек ещё когда-нибудь примерит корону.

Должна признать, что смотрятся они вместе хорошо, хотя сейчас Дорана и прожигает меня ревнивым взглядом. Зря. Отец не будет выдавать младшую дочь замуж раньше, чем будут пристроены две старшие.

И Дорана скорее всего станет первой, кто выйдет замуж, тем более, что Джеральд ей явно симпатизирует, а сама она и вовсе влюбилась в высокого темноволосого юношу с приятными чертами лица, волевым подбородком и лёгким акцентом, с которым он говорит.

Она тоже красивая. Единственная из нас, кто вырос почти копией покойной матери: мы все больше похожи на отца – темноволосые, разной степени оттенка рыжины, а она – блондинка с пронзительными ярко-синими глазами. И сейчас, даже зная, что всё происходящее делается в рамках этикета – она всё равно сверлит меня немигающим взглядом, так же как я не свожу своих глаз с Регана.

Вообще, сегодня полностью расслаблена только Урана – моя младшая двенадцатилетняя сестрёнка, которой пока подобные светские выходы в новинку, и она стремится наслаждаться ими. Остальные напряжены.

Отец стремится показать, что даже несмотря на свою болезнь и общую слабость он ещё способен крепко держать королевство в своих руках, и пристроить как минимум трёх старших дочерей, а младшим детям гарантировать устроение хорошей жизни в будущем.

Реган по той же причине (болезни отца) держится несколько вызывающе, давая понять, что он наследник, который готов не только вступить на престол, но и приступить к своим обязанностям и перекроить некоторые устои общества.

По этой причине я и не свожу с него глаз. Нельзя допустить, чтобы мой братец занял трон! Тогда кучка его дружков получат важные посты в государстве, а я практически уверена, что как минимум двое из них практикуют тёмную магию! Более того Реган не особенно ориентируется в ситуации в стране, есть и более достойные кандидаты на роль правителя.

Волнение Дораны вполне понятно. Официально помолвка не объявлена, а она уже давно мечтает о замужестве, поэтому и стремится произвести максимально приятное впечатление на принца.

Пожалуй, Моргана спокойна. Ей не нужно казаться кем-то, кем она не является, и она твёрдо уверена, что её очередь ещё придёт, а пока стоит наслаждаться жизнью, тем более, что снова девятнадцать ей уже не будет, так что надо брать максимум от молодости.

А вот Витар выглядит ещё серьёзнее, чем Дорана, Реган и я вместе взятые. Глядя на него, не верится, что это мой четырнадцатилетний братец, вечно носящийся по замку, предпочитающий всем занятиям уроки фехтования и постоянно растрёпанный с разодранными локтями и коленками. Сейчас в парадном камзоле он выглядит словно актёр, впервые увидевший свою роль и ещё не продумавший образ.

Музыка закончилась, и Джеральд отвёл меня к трону по левую сторону от отца. Я поблагодарила его полупоклоном.

Реган тем временем встал по правую сторону от трона, рядом с Витаром, с моей же стороны находились сёстры.

Официальная часть заканчивалась, все слова уже были сказаны, время близилось к ужину, оставалось ждать, пока нас позовут в обеденный зал, чтобы продолжить общение уже в менее формальном тоне.

– Отец! – воскликнула Моргана. – Сегодня ночью звёзды ещё ближе подходят к открытию астрологического портала. Видны такие созвездия, какие никогда больше нельзя будет разглядеть. Давайте поднимемся на Восточную башню – оттуда лучшие виды.

Слишком заученная речь. Не в духе моей сестры. Обычно она, едва ли не прыгая от переполняющего её восторга, ограничивается фразами типа “Ты не поверишь, что там будет!”, “Идём скорее!”, а то и просто, схватив за руку, тащит куда-нибудь. Даже Реган не в силах угомонить её. А тут “Отец”, “Видны та-акие созвездия”, “Давайте поднимемся”…

Стоит отметить, что присутствие иностранных особ положительно на неё влияет. Если так пойдёт дальше, то к своей свадьбе она и вовсе попритихнет.

Реган едва заметно нахмурился. В общем, правильно. Можно было подождать с этим предложением, однако Джеральд принял идею с воодушевлением. Увидев его едва уловимую реакцию, к идее сестры тут же присоединилась Дорана, а отец не стал протестовать.

Лично мне не особенно хотелось куда-нибудь подниматься, но спорить не стоит, Джеральд, может, и не заметит, а вот его советники точно запишут и передадут королю соседнего государства, что правила этикета у нас игнорируются, поэтому вся наша процессия отправилась смотреть на звёзды.

Я, Реган и Витар чуть отстали.

Но не доходя до лестницы, ведущей в Восточную башню, Реган резко остановился и толкнул меня в ближайшую комнату.

Я громко возмутилась, когда ударилась спиной о стену, но брат ловко закрыл мне рот ладонью, из-за чего звук получился глухим и неразборчивым.

Не убирая руки, пока я не перестала мычать и не уставилась на него испытующим взглядом, он нависал надо мной и сверлил немигающим взглядом тёмно-карих глаз. Мне даже стало чуть-чуть страшно.

– Что, чёрт бы тебя побрал, ты устроила на приёме? – громким шёпотом возмутился он, убирая ладонь, но не меняя позы и всё так же нависая надо мной.

Я даже глаза широко распахнула. Я устроила?!

– Да ты!.. – брат сделал предупреждающий жест рукой, и я понизила голос. – Да как ты смеешь?! – возмутилась я таким же громким шёпотом, как и он. – Весь вечер ты только и делал, что следил за мной! Как я стою, сижу, хожу… Я не маленькая девочка, впервые выбравшаяся в свет!

– Тогда почему ты превратила приём в фарс?! – разозлился Реган. – Ты принцу отвечала с таким видом, будто делаешь ему величайшее одолжение, а он, попрошу заметить, имеет гораздо больше шансов стать королём, чем ты!

– У меня больше шансов стать королевой!

– Нет.

Он произнёс это тихо, спокойно и настолько уверенно, что у меня внутри всё заклокотало от ярости.

– Да как ты смеешь! – я в последнее мгновение совладала с собой, чтобы не закричать в голос, но прошипела, как рассерженная кошка.

– Почему вы оба вечно всё портите?! – встрял Витар, до этого молча смотревший на нашу перепалку. – Сколько можно? Этот день должен был стать лучшим днём в жизни Дораны! Я должен был показать себя в лучшем свете!

Мы как по команде посмотрели на брата.

Высокий худой мальчишка, поразительно вытянувшийся буквально за последние месяцы, одетый в синий камзол, умеренно расшитый золотыми узорами, возмущённо сверливший нас карими глазами производил бы достаточно сильное впечатление, если бы мы его не знали. Но когда живёшь с человеком столько лет под одной крышей, уже не так остро реагируешь на проявления его характера.

– Витар, ты слишком много на себя берёшь, – убийственно спокойно сказал Реган.

Тот встретил его взгляд почти спокойно, но уголок его рта нервно дёрнулся, на секунду искажая красивое лицо.

– Не надо говорить фразами отца, – буравя старшего брата немигающим взглядом, ответил Витар, тихо чеканя каждое слово. – Ты – не он!

– Не веди себя как ребёнок! – возмутилась я. – Мы сегодня важных гостей принимаем.

Витар замер на миг, глядя на меня. Медленно его карие глаза расширились, брови взлетели почти до линии волос, а рот исказился в гримасе, словно он ещё не до конца разобрался, следует улыбнуться или закричать.

– Что? – недоверчиво переспросил он, и голос его взлетел сразу на несколько октав. – Как ребёнок? А вы себя как ведёте?! Особенно ты! – он ткнул пальцем почти мне в нос.

– Витар! – воскликнула я, опешив от такой наглости.

– Ролана! – шикнул Реган.

– Во-о-от, – удовлетворённо протянул младший брат. – И так весь вечер. Ты даже когда танцевала с Джеральдом смотрела только на Регана. Можно подумать, что замуж за брата собралась!!!

Моя рука непроизвольно дёрнулась.

Пощёчина была несильной, но подействовала настолько отрезвляюще, что после неё наступила полнейшая тишина.

Мальчишка схватился за покрасневшую щёку, развернулся и опрометью бросился вон из комнаты.

Реган успел схватить дверь, чтобы она не хлопнула, раздавшись гулом по всему замку.

– Твоё влияние! – возмутилась я.

Тёмные брови Регана сдвинулись так, что между ними залегла складка. Рот, немного скрытый бородкой, сжался в тонкую линию.

– Никогда не смей поднимать руку на мужчину! – тихо сказал он. – Или не удивляйся, когда поднимут на тебя…

– Ты… – я задохнулась от ужаса, но Реган жестом приказал замолчать.

– Отцу ни слова! – в его голосе зазвучал настоящий металл. – А с Витаром я поговорю, когда он вернётся.

Он вышел из комнаты, и я ещё успела услышать, как он буркнул что-то про «маленьких детей».

Мне показалось, что он имеет в виду и меня тоже!

========== Глава 4. (Станислава) Посторонним вход… ==========

(Станислава)

Я огляделась в поисках потенциальных посетителей, но никого постороннего не обнаружила.

Жако сидел на люстре, снисходительно оглядывая нас с высоты, а помимо него в комнате были только мы с Марком и мама. Последняя, кстати, сразу вспомнила о гостеприимстве и пошла на кухню, откуда почти сразу донёсся звон чашек и шум закипающего чайника.

Неужели магией воспользовалась? Или её технические штучки, которые ей с таким фанатизмом дарили не владеющие магией подруги, теперь стали работать ещё быстрее?

– Чего вы там стоите? – донёсся с кухни мамин голос. – Проходите скорее.

Марк пожал плечами, пропуская меня вперёд. Конечно, негласное правило моего дома – первым всегда идёт тот, кого не жалко.

– Давай садись! – я тоже вспомнила о правилах вежливости и тут же нарушила их, не очень вежливо толкнув друга в сторону стола. – Я сейчас.

– Стася… – продолжение я решила не слушать, быстренько исчезнув за дверью кухни.

Кухня и столовая у нас разграничивались, так что мне предоставлялась возможность переговорить с матерью наедине, под предлогом собирания на стол.

Мама уже достала чашки, вазочку со сладостями, и только я переступила порог, вручила всё это мне.

– Подожди, – я встала возле двери, мешая проходу. – Какие гости?

– Всевозможные, – ответила мама, подталкивая меня к выходу из кухни. Учитывая горячий чайник в её руках, я сочла за нужным послушаться. – Твоя бабушка решила, что давненько мы всей семьёй не собирались… – по её виду было понятно, что сама она считает, что можно ещё два раза по столько же не собираться. Или, по крайней мере, собираться не в этом доме. – Так что на Новый год нас ждёт, точнее мы ждём толпу родственников.

Мама постаралась улыбнуться, но получилось немного вымученно. Я даже этого себе не позволила, поставив чашки и усевшись на ближайший стул.

Мама разлила чай по чашкам.

Настроение, поднятое после сданного зачёта, ухудшилось, и от проницательного Марка это не укрылось. На его лице явственно читалось беспокойство. Отчасти за меня, отчасти за окружающих, потому что я обычно вовлекаю кого-нибудь в свои проблемы.

Не специально, честное слово, просто так получается, что я попадаю в передряги, которые иногда касаются даже параллельных миров.

Но, не желая расстраивать друга, я, как и мама, изобразила на лице улыбку, скулы почти сразу заболели, и я не сомневалась, что мне всё равно не поверят – врать я не умела, бегающий взгляд выдавал меня с головой.

Не то, чтобы я была против своей семьи, в некоторой степени мне даже нравилось с ними общаться, но не когда они все в одном месте. Столь высокая концентрация магов в замкнутом пространстве вряд ли могла принести много пользы, тем более, что часть из них будет детьми.

Жако, видимо, тоже мыслил теми же категориями. Мол, одна Станислава – это плохо; а Станислава плюс её братья и сёстры – это труба. И, видимо, представив возможные последствия, мягко спикировал на стол, едва не свалив заварочный чайник.

– У меня предложение: отправь меня на праздник на курорт, – удивительно он произнёс эту фразу. Вроде бы обращается к маме, но параллельно косится на меня и Марка, предугадывая, что любимая внучка может отказать, зато можно обратиться за помощью к правнучке. Ну и Марку тоже.

– В Гринпис тебя не отправить? – маме было не до тонкостей общения с пернатыми родственниками.

– Можно.

Усталый взмах рукой, едва не задевший по клюву, заставил Жако пересмотреть свои планы, поэтому для начала он занял место на спинке стула, на котором сидела Марк, и тут же приватизировал печенье, которое мой друг уже хотел забрать себе.

– А вы, случайно, комнату на новогодние праздники не сдаёте? – поинтересовался он.

Марк вымученно улыбнулся. Жако он знал уже давно, возможно даже как-то в его голове уложилось, что он когда-то был человеком, еще и собирался жениться на моей прабабке и, в принципе, говорящий попугая – это не такое уж из ряда вон выходящее событие. Но всё равно чувствовал себя немного скованно.

– Ещё чего! – отрезала мама. – Мы одна семья, так что стра… праздновать будем все вместе.

– Что-то случилось? – спросил Марк.

Из вежливости спросил, конечно же. Правильнее было бы ответить: “Всё нормально, не парься”, но я предпочла рассказать.

– Новый год весёлый будет, – пожала я плечами. – Ты, кстати, придёшь?

Среди толпы, которая завалится в мой дом, хочется ощущать поддержку. Марк – один из лучших вариантов.

Молодой человек замялся.

– Правильно! – подхватила мама. – Марк, приходи! – она вдруг осеклась и добавила чуть тише. – А Андрею я скажу, что над гостями мы не экспериментируем.

И я, и Марк чуть не поперхнулись чаем. А Жако многозначительно протянул «О-о-о» и, подхватив ещё печенье, перелетел на свободный стул.

– Серьёзно? – первой обрела дар речи я. – И папа приедет?

Брак моего отца с матерью продлился не очень долго, и, хотя мама не препятствовала моему с ним общению, между ними отношения были прохладными. Настолько, что «холодная» война казалась чуть ли не глобальным потеплением по сравнению с ними.

– Ты и папа, в замкнутом пространстве… Мне у Деда Мороза просить новый дом после того, как вы этот разнесёте?

Шутки мама не оценила, отвесив мне подзатыльник. Я фыркнула.

– Твой отец – уникален хотя бы потому, что сумел сохранить хорошие отношения и с тёщей, и с её матерью.

– Ну это потому что бабушка тебя не очень любит, – от следующего подзатыльника я с грацией подбитого истребителя увернулась, едва не свалив чашку на Марка. – А Евдокию… – прабабку я называла по имени, – он подкупил тем, что работает с ней в одной сфере.

Маги. Учёные. Исследователи. Все три эти категории немного не от мира сего, а если они объединены в одном человеке…

А в моём случае почти во всех родственниках.

Мама усмехнулась.

– А ещё сыграл на контрасте с папой.

Это верно. Моего деда, прабабка не любила, демонстрируя практически анекдотические ситуации из разряда зять/тёща.

– Слушай, а тридцать первое завтра… – вспомнила я. – Когда их всех ждать?

– Сегодня и ждать. Как говорится ещё не вечер.

– М-м, я пойду, – засобирался Марк, как мне показалось, излишне поспешно. – Нам тоже ещё надо ёлку нарядить, в магазин сходить… – мне показалось, что кончики рыжих волос снова начали тлеть и даже с одной из прядей слетела искра.

Да, встречаться с моим отцом ему хотелось ещё меньше, чем моей матери. Правда, у Марка причина была посерьёзнее. Мой папа, который, как и большинство из моей семьи, посвятил жизнь науке очень интересовался метаморфами, так что меньшее, что грозило моему другу – это изъятие крови на анализ.

– Пока, – кивнула я.

– Заходи, Марк.

Возникла яркая вспышка, а через мгновение парень исчез.

Я пожала плечами и натянуто улыбнулась, уверенная почти на сто процентов, что увижу я его только после отъезда моих родственников. Либо где-нибудь на нейтральной территории, если смогу улизнуть от семьи на пару часиков.

– А я надеялась, что быстренько сотворю портал, и моя душа будет спокойна.

– Между прочим, да. Нужно ещё что-то с «этими» делать, – отозвалась мама.

Я прищурилась, хитро глядя на маму.

– А может оставим? Ну смотри, у всех кошки/собаки/хомяки, а у нас дриады будут? – мама скептически на меня посмотрела. – Ну или… Можно будет курсовую по ним писать, а потом и диплом. И далеко ходить не надо.

Мама абсолютно неискренне улыбнулась и убрала спадающую на глаза чёлку.

– Диплом, говоришь? – переспросила она. – Отличная идея. Когда он у тебя? На четвёртом курсе? Годика через три пусть приезжают. Тебе же одного семестра хватит?

– Ну мам.

– До этого изучай по книжкам. Не зря же их люди пишут.

Мать поднялась из-за стола, давая понять, что разговор окончен и пошла на кухню. Жако полетел следом.

Я прихватила со стола пригоршню печенья и пошла в свою комнату, гадая, сколько спокойных минут осталось до прихода первых гостей. Интересно, как они отреагируют на двух пятнадцатисантиметровых девчонок?

– Твою ж… – когда я вошла внутрь, у меня даже печенье из рук выпало.

Не сказать, что я отличалась особенной чистоплотностью. Не сказать, что вообще у нас в семье чистоту возводили в абсолютную степень. Всё-таки постоянные исследования требовали времени и экспериментов. Но ТАКОГО бардака никто себе не позволял.

Выражение перевернуть комнату вверх дном перестало казаться всего лишь выражением.

На люстре у меня каким-то невообразимым образом оказался тапочек. Причём с дриадой внутри. А я не помнила, чтобы покупала их по акции «Проблемы в подарок». Увидев меня, она приветливо помахала рукой и смущённо улыбнулась. Значит, Люциана. Вторая вообще не знает, что такое стыд.

– Осторожнее надо быть! – подтвердила Фалана мои мысли.

Она сидела у меня под ногами и уже успела принять на себя удары печеньем. Кстати, надо купить тортик. Это будет самая милая смерть, которая только возможна.

Сделав вид, что я её не услышала, и с трудом подавляя желание раздавить девчонку на месте, я присела на кровать.

Вернее, на тот ворох одежды, одеял, подушек, каких-то книг, моей косметички и расчёски, непонятно как оказавшейся туфли – причём одной – под которым утром находилась моя кровать.

– Что это? – процедила я сквозь зубы?

– Мы думали, как нам обезопасить меня! – совершенно уверенно ответила Фалана, уже успевшая отломить себе кусок печенья.

И тут, словно глумясь над её словами, с потолка свалилась люстра, чудом не задев девчонку. Люциана, как в крутом боевике, успела выскочить в полёте и приземлиться на меня.

–Стась, всё нормально? – донёсся снизу голос матери.

Нормальный вопрос в моём доме после невероятного грохота. Правда, обычно шум доносится из нашей подвальной лаборатории, где либо мама, либо бабушка, либо прабабушка над чем-то экспериментируют. Ну, и я иногда тоже там что-то делала.

– Да! – ответила я и откинулась на спину, не обращая внимания на воткнувшийся в кожу корешок книги.

– ЭЙ! – тишину прорезал возмущённый возглас.

Приоткрыв один глаз, я взглянула на взобравшуюся на кровать Фалану.

Мелкое вредное женоподобное существо, размером немногим побольше шариковой ручки, с бледно-зеленоватой кожей, зелёными яркими глазами с чётко оформленным, хотя и вытянутым зрачком (в наших краях, у магических существ зрачки были не всегда) и торчащими как иголки в разные стороны волосами.