Текст книги "Маска (И)"

Автор книги: Lis-Bet

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

– Ку-фу-фу, вы со мной? – сказал я, протягивая руку. Кен недоверчиво понюхал ее и, оскалившись, довольно рыкнул. Тогда он был больше зверем, чем человеком. Чикуса же посмотрел в мои глаза долгим, изучающим взглядом, так непохожим на свой прежний, и ухватился за мою руку.

Перепрыгивая через трупы, мы отправились к свободе. Солнце, чистый воздух, не пропитанный медикаментами и смертью, сделал нас невероятно счастливыми. Мы бежали от проклятого здания и смеялись, ведь мы были свободны! Трава приятно щекотала ноги, речушка, в которой мы отмывались от крови, дарила прохладу и восстанавливала силы. Кен фыркал и радостно плескался, точно маленький щенок. Чикуса с едва заметной искрой в глазах, тщательно отмывшись, помогал мельчику-зверьку.

Я же просто наслаждался. Мы столько лет жили в страхе, в заточении, а теперь мы можем делать, что хотим. Это было несравненное чувство. Я будто опьянел, настолько был счастлив. И, наблюдая за безрезультатными попытками Чикусы вымыть Кена, не мог сдержать улыбку. Они были похожи на братьев. Будто сроднились душой, и это не возможно было не заметить.

Однако уже через несколько месяцев наше счастье закончилось. Подслушанный у города разговор заставил нас сорваться с места и пуститься в бега. За нами шли Виндиче. Мы прятались, как могли, учились сражаться и использовать новые силы, последний подарок нашей жуткой Семьи. Кен, оказалось, мог принимать звериную форму. Чикуса метал предметы с невообразимой точностью. А я создавал иллюзии.

Мы научились красть деньги и еду, убегать, предчувствуя опасность, драться. Целый год мы, не иначе как чудом, ускользали от стражей, пока однажды нас не принял в Семью какой-то мафиози. Он создал нам оружие и помог разобраться в наших силах. Его Семья тепло отнеслась к нашему появлению и искренне заботилась о нас.

В то время тьма поглощала меня все сильнее, и я уже не мог сопротивляться. Мои иллюзии больше не были безобидными цветочками и бабочками, на их место пришли огненные столбы и ядовитые лианы. Трезубец помогал мне подчинять людей своей воле, а тьма велела уничтожать мафию. Кен и Чикуса видели мое состояние, пытались помочь, но не преуспели. Я вырезал всю Семью одним из ее членов. Его звали Ланчия.

Через несколько месяцев нас схватили Виндиче. Мы снова оказались в клетке, но теперь нас охраняли не люди в белых халатах, а живые мумии в черных плащах. В том месте тьма разрасталась сильнее и быстрее, окончательно затмевая разум. Через несколько лет безрезультатных трепыханий я сдался, и она полностью поглотила меня.

Я наблюдал за собой будто из-за мутного стекла. Я не мог ничего предотвратить, изменить, и тем более вернуться. Чтобы окончательно не исчезнуть во тьме собственного разума я создал вокруг себя кокон, где надежно укрылся до того времени, когда мрак отступит.

Шли годы, а я продолжал спать глубоко в своем подсознании, пока однажды яркий свет не поманил меня за собой. Мой кокон разбился, но вместо тьмы я увидел оранжевый свет, что весело перемигивался всевозможными оттенками. Надо мной окруженный этим светом стоял парнишка. Я принял его за ангела, так он сиял. Он смог очистить меня, вернуть…

Савада Тсунаеши.

Он подарил мне не просто свободу, он подарил мне жизнь.

End Pov Мукуро

***

– О чем задумался? – Тсуна заглянул в глаза Мукуро. Иллюзионист загадочно пожал плечами и улыбнулся:

– О тебе.

Шатен отчего-то смутился и опустил взгляд в пол. Сейчас они были в квартире Гокудеры, временно отданной банде Мукуро. Тсуна настоял на личном разговоре с Кеном и Чисусой, поэтому велел Кее и Реехею отправляться домой, а Шамалу подождать окончания беседы на кухне. Удивительно, но все послушались и разошлись. Хотя Тсуна чувствовал, что без внимания его все же не оставили и где-то прячется кто-то из друзей, следящий, чтобы его не убили.

– Я не хочу вам докучать пустыми разговорами о перевоспитании и том, как важно вести себя хорошо и не подставлять ни меня, ни себя, – начал шатен, как только смущение удалось побороть. Мукуро рядом ухмыльнулся, про себя отмечая, как очаровательно краснеет его спаситель. Яркий румянец на скулах, постепенно переходящий на щеки и кончики ушей. Вот подрастет и будет сводить с ума всех девчонок в школе. – Однако все-таки прошу вас сначала думать, а уже потом действовать. Испытательный срок Мукуро вы проведете рядом со мной, так сказать, во избежание. Но это вовсе не значит, что я посажу вас на привязь, – тем временем продолжил парень. – Вы можете заниматься чем угодно. Хотите – идите в школу, хотите – на работу, только не связанную с убийствами и прочим. Я буду рад вам помочь в любом начинании.

– А какая тебе от этого выгода? – подозрительно сощурился Кен.

– Никакой, – не медля ни секунды, ответил Тсуна. Ни Джошима, ни Чикуса не поверили его словам. – Насколько я знаю вашу историю, жизнь вас не сильно баловала. Я лишь хочу помочь вам хотя бы иногда чувствовать себя обычным подростком, хотя бы на время забыть о боли и страданиях, – слова шатена должны были задеть за живое, но то, как он это говорил, не оставляло сомнений, что сам парень имел далеко не счастливое детство. Он знал, что такое боль и отчаяние, пусть и не такое сильное, какое довелось чувствовать им, но он понимал их. Он не жалел, он просто хотел помочь. Как когда-то Мукуро, когда освобождал их из застенков и показал свободу. – Я не прошу довериться мне прямо сейчас. Просто примите помощь. А если хотите мне заплатить, то не влипайте в неприятности и не ругайтесь с моими друзьями. Им тоже нужно время, чтобы привыкнуть к вам.

– Ты странный, – сказал обычно молчаливый Чикуса, в упор уставившись на шатена. Он пытался разглядеть в его глазах хоть что-то, кроме доброты, искреннего желания помочь и тихой, затаенной боли. – Мы не доверяем ни тебе, ни твоим друзьям, но ради Мукуро мы готовы постараться.

– Отлично, – Тсуна облегченно выдохнул. Какой-никакой, а прогресс с обеих сторон. По крайней мере, они не будут пытаться убить друг друга при каждой встрече. – И все-таки мне интересны ваши планы на будущее. Я не тороплю, но вам стоит определиться.

– Нам нужно немного времени, – сказал Мукуро, Кен и Чикуса согласно кивнули.

– Хорошо, – Тсуна задумчиво прикусил нижнюю губу. – Но охрану я пока не сниму, вы уж извините. Хорошо бы, если бы вы постоянно были у меня на виду… – протянул парень без задней мысли, а Мукуро загадочно ухмыльнулся.

– Ку-фу-фу, Тсунаеши-кун, не хотелось бы злоупотреблять твоей добротой, но нам нужно жилье, – только иллюзионист умел говорить так: вроде и насмешливо, но в то же время серьезно.

– Я пытаюсь решить этот вопрос, – тяжело вздохнул шатен и устало потер переносицу. – Пока поживете здесь, а там посмотрим. Думаю, смогу уговорить папу немного подсобить мне в этом деле.

– Мы можем вернуться в Какуе-ленд, – не слишком уверенно протянул иллюзионист.

– Ну, уж нет! – внезапно воскликнул Тсуна, а Кен от неожиданности чуть не свалился с дивана. – Во-первых, это далеко. Во-вторых, там грязь, и вся мебель превратилась в рухлядь. В-третьих, там жуткие сквозняки, и вы можете подхватить простуду или что-нибудь еще хуже. Там же антисанитария! Я поражен, что вы до сих пор более-менее здоровы! – по мере перечисления шатеном причин, глаза всей троицы расширялись не то от ужаса, не то от удивления. – И вообще…

– Тсунаеши-кун, – неуверенно прервал парня Мукуро. Тараканы в голове шатена иногда пошаливали, и тогда парень конкретно зацикливался на здоровье окружающих. Об этой его странности поведал Реборн, пока сам парень валялся в отключке. Киллер говорил, что в такой ситуации спорить бесполезно и лучше смириться. Мукуро на это только рассмеялся, но сейчас пожалел об этом. Тсуна был реально повернут на здоровье его банды. Первым делом, когда они пришли, шатен лично осмотрел каждого и спросил о самочувствии. – Расслабься, я просто предложил.

– Ой, извините… – Тсуна резко стушевался и сел на свое место, мило краснея. – Меня иногда заносит, – шатен тряхнул головой, собираясь с мыслями. – В общем, пока решайте, что будете делать дальше, а я поищу для вас новый дом. Если вы не против, я зайду к вам через пару дней.

С этими словами парень ретировался, оставив банду обдумывать недолгий разговор. Мукуро проводил его задумчивым взглядом и обернулся на своих друзей. Кен валялся на диване, сжимая в руках подушку и кусая ее уголок. Чикуса наблюдал за ним с легкой полуулыбкой. Даже не верилось, что все происходит на самом деле.

– Мукуро? Что-то не так? – заметив грустный взгляд предводителя, забеспокоился Какимото. Кен перестал терзать подушку и перевел на парня обеспокоенный взгляд.

– Нет. Все в порядке, – иллюзионист встал и в два шага преодолел разделяющее их расстояние. Он погладил Кена по голове и едва ли не в первый раз в жизни счастливо и искренне улыбнулся. – Все в порядке.

***

Бах!

«Ну, и где мне найти им дом?» – Тсуна вот уже два часа не мог ответить на этот вопрос. Вариантов особо и не было, но ведь должен же быть хоть один приемлемый! Нельзя же лишать Гокудеру его жилья. Хотя он и у Ямамото прижился, даже съезжать не хочет. Он, разумеется, ничего такого не говорил, но иногда его можно читать, как открытую книгу. И когда только они успели так сблизиться?

Бах!

«А еще Вонгола! Как Девятый отреагировал на то, что Мукуро теперь на испытательном сроке? Он лишь похвалил за успешно выполненное задание…» – мысли лихорадочно метались в шатенистой голове, перескакивая одна на другую и смешиваясь в кашу. Тсуна никак не мог привести их в порядок или хотя бы в нечто подобное. Голова уже гудела, словно потревоженный улей.

Бах!

«Боже! А что я творил во время боя, и потом… в комнате…» – мысли каким-то чудным образом соскочили на Реборна, и нездоровую реакцию шатена на репетитора. То он бросается в объятия, то киллер сам обнимает его! И все эти взгляды, что он бросает из-под полов шляпы… Как жаль, что его эмоции так сложно прочитать! Лицо Тсуны против воли залило краской.

Бах!

– Если ты пытаешься пробить головой стену, я с радостью помогу тебе, – не отрываясь от каких-то бумаг, будничным тоном сообщил Реборн.

Бах!

Тсуна еще раз приложился лбом о стену. Все это слишком сложно. Он не создан для роли босса. Как он найдет дом для банды Мукуро? Что скажет Девятому? Разберется ли со своими чувствами к репетитору?

– Реборн, что мне делать? – жалобно простонал Тсуна и отошел наконец от несчастной стенки.

– Для начала не распускать нюни, – усмехнулся он и отложил бумаги в сторону. Шатен с размаху плюхнулся в кровать и стиснул в руках подушку. – Все не так плохо, как ты думаешь. Дом для Мукуро выделяет Вонгола, кстати, тот, что напротив.

– Но там же тетушка Рин! – возмутился парень. Соседка была прекрасной женщиной, доброй, понимающей. Она всегда угощала маленького Тсуну конфетами и давала поиграться со своими многочисленными кошками.

– Ее внезапно повысили на работе и перевели в Токио. Она собирает чемоданы.

– Ну, если так… – протянул шатен. На самом деле он был рад, теперь тетушка Рин будет жить в большом городе, как и мечтала, но все же было грустно, что она уезжает.

– Кстати, Девятый говорит, что ты молодец. Он хвалит тебя только за хорошо выполненное задание. О Мукуро он не упоминает, – Тсуна фыркнул, а Реборн усмехнулся. – Читай между строк, это не входило в его планы. Возможно, он тебе еще что-нибудь такое устроит.

Тсуна жалобно застонал и уткнулся носом в подушку…

========== Часть 3. Глава 1. Надвигающаяся угроза ==========

Комментарий к Часть 3. Глава 1. Надвигающаяся угроза

Приятного всем прочтения!)

Плюсики и комментарии вдохновляют автора!))

Тсуна широко зевнул и потер глаза. Уже утро, а он за всю ночь глаз не сомкнул. Что-то надвигалось, и интуиция настойчиво звенела в голове, мешая спать. Промучившись полночи, он решительно откинул одеяло и, схватив с полки недочитанную книгу, провел с ней остаток бессонной ночи. Сосредоточиться почти не получалось, поэтому он продвинулся лишь на какие-то жалкие пару десятков страниц. Интуиция звенела где-то под черепом, но ничего конкретного не говорила, или это Тсуна просто не научился ее понимать. В любом случае, парень был на взводе и мысленно готовился к чему-то плохому.

Прошло уже несколько дней с того разговора с бандой Мукуро, теперь парни живут в доме напротив, а у Тсуны на столе стоит маленькая фарфоровая фигурка львенка – прощальный подарок тетушки Рин. Соседка, едва ли не пританцовывая, побежала на вокзал, посылая во всех на своем пути лучи добра и счастья. Тсуна улыбался, радуясь за женщину, и всем сердцем желал, чтобы у нее в жизни было все хорошо.

Банда заселилась сразу, как только дом освободился, и его заставили новой мебелью. Надо отдать Вонголе должное, она не поскупилась и на совесть обустроила новое жилище бывших преступников. Мукуро довольно улыбался и принялся с неожиданным энтузиазмом обживать новый дом. Кен и Чикуса во всем следовали за своим лидером и, кажется, тоже были счастливы. Однако никто из троицы так и не ответил на вопрос, чем они будут заниматься в будущем. Мукуро только загадочно ухмылялся и говорил Тсуне, что это сюрприз.

Друзья Тсуны, следуя указаниям своего босса, постепенно привыкали к банде и старались вести себя сдержанно рядом с ними, но до сих пор не доверяли им и следили за каждым шагом. Иллюзионист не возражал, даже одобрял рвение друзей Тсуны защитить своего босса, а шатен пожимал плечами, думая, пусть развлекаются, а заодно и тренируются. Тсуна каждый раз ежился на этом жутком слове «тренировка». Реборн, как и обещал, начал гонять шатена да так, что тот едва приползал домой. Сил хватало только на душ и на то, чтобы ползком добраться до кровати. Складывалось впечатление, что он за что-то мстит. Знать бы только, за что?

Тсуна снова душераздирающе зевнул и поплелся в ванную. Что-то в доме было не так, но сонливость и усталость мешали установить, в чем заключалась странность. Может, все дело в том, что Реборн не разбудил его в стиле Вонгола? Интересно, а он вообще где? Тсуна ополоснул лицо холодной водой, от чего мысли прояснились. Однако разгадать загадку ему все же не удалось.

Спускаясь по лестнице на кухню, Тсуна мечтал свиснуть кружку чая и еще что-нибудь, что бы потом можно было съесть в комнате. При матери кусок в горло не лез, и шатен вечно оставался голодным, потому что боялся сделать что-нибудь не так и разозлить Нану. Было ужасно сидеть за столом, вдыхая приятный аромат, но не иметь возможности съесть блюдо.

Тсуна остановился, как в копаный. Вот оно что! Запах! В доме пахнет так, будто Нана решила принять участие в конкурсе, кто больше наготовит. А это могло значить только одно: сегодня лучше не показываться ей на глаза. А еще лучше на время переселиться к Кее или Гокудере. Тсуна резко развернулся и буквально взлетел в свою комнату. Быстро заперев дверь, парень начал лихорадочно искать свою школьную форму и конспекты.

Через пять минут он уже был готов и открывал окно. Счастье, что рядом росло дерево, не раз его спасавшее от разъяренной матери, а одна из его веток была расположена аккурат около его комнаты. Подхватив рюкзак, Тсуна стал осторожно вылезать, стараясь быть максимально тихим и незаметным. Лучше ускользнуть сразу, чем потом ловить на себе испепеляющие взгляды или что-нибудь похуже…

Тсуна едва заметно выдохнул: на самом деле он не любил сбегать, но это было необходимо. Сегодня приедет Иемитсу, а это значит мать не потерпит присутствия нелюбимого сына рядом с мужем. Отец, конечно, расстроится, да и Тсуна будет потом полночи реветь в подушку, но испытывать терпение Наны он больше не рискнет. Хватило и того дня рождения, после которого шатен впервые убежал из дома. До сих пор мурашки пробирают.

– Теперь ты решил полетать с дерева? – насмешливый голос, донесшийся откуда-то с земли, сбил концентрацию парня, заставляя его вздрогнуть и потерять равновесие. Тсуна беспомощно взмахнул руками и полетел вниз, предчувствуя не самое приятное приземление, однако… – Оп, поймал! – Тсуна лишь спустя долгих несколько секунд осмелился открыть глаза, и тут же увидел довольную донельзя ухмылку Реборна. Он держал парня, как принцессу, и, кажется, не собирался отпускать. – Ну, и что ты там делал? – Тсуна тут же вспыхнул, как спичка, краснея до кончиков ушей. Вот это неловкая ситуация!

– О-отпусти, мне надо в школу, – заикаясь от смущения, попросил шатен.

– Уроки начнутся только через час, – Реборн шире ухмыльнулся и прижал Тсуну к себе покрепче. – Но если ты так хочешь, мы можем пойти прямо сейчас.

С этими словами киллер со своей ношей уверенно зашагал к калитке. Пару мгновений Тсуна пробыл в ступоре, но потом начал неистово вырываться и шипеть не хуже кобры, требуя, чтобы Реборн опустил его на землю. Репетитор только легко рассмеялся и выскользнул на улицу. Хорошо еще, что было рано, и людей не было. Хотя нет, из дома напротив выглядывало два слишком знакомых лица, которые весело хихикали и явно наслаждались данной картиной.

– Кен, Чикуса, что вы там застыли? – Мукуро в забавном фартушке в горошек подошел сзади к парням и, проследив за их взглядом, широко ухмыльнулся. – Ну, ну, не смущайте голубков, – пропел иллюзионист, а Тсуна покраснел еще сильнее и спрятал пылающее лицо в ладонях. – Завтрак на столе, – подмигнув Реборну, Мукуро скрылся в доме, за руки уводя друзей, решивших как можно дольше наслаждаться смущением Тсуны.

– Ну, что? – киллер несильно подкинул шатена, перехватывая поудобнее и заставляя парня коротко вскрикнуть от неожиданности. – В путь!

***

Тсуна вот уже четверть часа прожигал стену испепеляющим взглядом. Реборн донес его не просто до школы, но еще и до кабинета Кеи. Во время пути Тсуна всерьез пытался овладеть навыком невидимости ну или телепортации, потому что просто-таки изумленные взгляды прохожих, казалось, до сих пор прожигают в его теле дыры. А еще он очень завидовал рядовым членам ДК, они прекрасно умели контролировать свои эмоции. Увидев друга Хибари-сана в столь необычном положении, они лишь переглянулись и на этом закончили обмен мнениями.

Но Кея! Кея поразил Тсуну! Когда Реборн торжественно внес пунцового от смущения шатена в кабинет, ГДК сперва выгнул бровь, а затем с улыбкой поздравил их. После он даже пожал киллеру руку и взял с него обещание всегда заботиться и защищать Тсунаеши.

Да что за цирк они устроили?!

– Ну, зверек, не злись. Мы всего лишь пошутили, – перед шатеном опустилась кружка ароматного чая. С бергамотом, как он любит. Но Тсуна в ответ только фыркнул и отвернулся, сложив руки на груди.

– Ты выглядел подавленным, и я решил устроить тебе тренировку смущением. Настоящий босс не смущается, запомни это, – с другой стороны появилась пиала с печеньем и конфетками. Рот моментально наполнился слюной, а живот издал звук погибающего кита, напоминая, что шатен сегодня не завтракал. А вчера почти не ужинал.

Тсуна хотел было и дальше мучить Реборна и Кею, посмевших разыграть его, но голод оказался сильнее обиды, поэтому шатен цапнул с пиалы печенье и схватил кружку. Лица киллера и друга детства просияли, и они одновременно, словно заранее договорившись, улыбнулись.

Тсуна вообще удивлялся, как эти двое так спелись. Они проявляли удивительное единодушие во многих вопросах, особенно тех, что касались самого шатена. Кто бы мог подумать, что так будет! А уж как рад был Тсуна, когда узнал, что Кея неплохо ладит и с остальными. Друг детства всегда был необщительным, даже замкнутым, но сейчас он спокойно разговаривал с Гокудерой и Ямамото, изредка отчитывая их за несоблюдение дисциплины. С Реехеем они вместе иногда тренируются, хотя боксер знает, что не затянет ГДК в свой клуб. С Мукуро они не дерутся, и то хорошо. А к Ламбо Кея относится с несвойственным ему снисхождением, даже конфеты для теленка носит.

Тсуна, заметив это, был так рад, что едва не задушил Хибари в объятиях. А уж когда Кея легко засмеялся, шатен подумал, что расплачется от счастья. Его друг – нет, брат – наконец, начинал оттаивать и подпускать к себе людей помимо самого Тсуны.

– Так и быть, прощаю, – царственно кивнув, сказал шатен и опустил пустую кружку на стол.

– Премного благодарим Вас, Ваша Светлость! – склонив голову в шутливом поклоне, ответил ему Кея. – Через двадцать минут у тебя начнется урок, посидишь еще немного или пойдешь в класс? – уже в своем обычном стиле спросил парень, начиная убирать со стола. Тсуна хотел помочь ему, но под недовольным взглядом стальных глаз, послушно сел на место.

– Пойду, наверное, – вздохнул парень и тут же скривился. – Будет физика, лучше прийти пораньше и подготовиться. Ты же знаешь, как меня любит Ичия-сенсей.

– Да, уж, – хмыкнув, протянул парень, вспоминая сварливого преподавателя, вечно цепляющегося к ученикам и по какой-то причине недолюбливающего Тсуну. – Тогда жду тебя на обеденном перерыве, – потрепав шатена по волосам, сказал Кея и двинулся к своему столу, заставленному аккуратными стопочками различных бумаг.

Тсуна еще раз тяжело вздохнул и поплелся в нужный кабинет, мысленно проклиная и физику, и гадкого препода. Шатену никак не давалась эта наука, как бы долго и кропотливо он на ней бы ни сидел. У него просто не получалось понять, что происходит в задаче и как ее, собственно, решать. Поэтому на каждый урок шел, как на плаху. Кому вообще нужен этот предмет? Лучше бы на литературу сходил, почитал, проанализировал пару произведений великих людей. Но нет же, он должен целых сорок пять минут сидеть, слушая насмешки учителя и одноклассников! Хотя теперь это не самое страшное…

Папа в городе. Так хочется его увидеть, обнять, поговорить, а не прятаться и дрожать от страха. Но мать не позволит провести с ним больше нескольких минут, а если это все же случится, то можно будет ждать скорой расправы. У Наны рука тяжелая и бьет она сильно, хотя это и удивительно для ее комплекции. Синяки от ее ударов долго не сходят и болят гораздо сильнее тех, что оставляют тренировки Реборна. Хотя, казалось бы, должно быть наоборот! Но, так или иначе, домой пока лучше не возвращаться.

У дверей класса Тсуна возвел глаза к потолку и взмолился всем известным ему богам, чтобы Ичия-сенсей сегодня не зверствовал и оставил его в покое. Шатен незаметно проскользнул к своей парте, сел и достал учебник. Вчитываясь в непонятный текст, где местами проскальзывали знакомые слова, преимущественно междометия, Тсуна едва не проморгал тот момент, когда кабинет заполнился одноклассниками, а у его парты разгорелся спор. Конечно же, это были Гокудера и Ямамото, слишком рьяно обсуждающие бейсбол и, почему в него стоит/не стоит играть.

– Доброе утро, босс! – заметив, что Тсуна отвлекся от книги, поздоровался Хаято.

– Утро, Тсуна! – как обычно широко улыбнулся Такеши. – Это что, физика? – дождавшись ответного приветствия от шатена, с удивлением протянул спортсмен и скривился. – Терпеть ее не могу.

– Как ты можешь так говорить?! – воскликнул Хаято и всплеснул руками. – Бейсбольный придурок! – с негодованием вынес вердикт подрывник и запальчиво продолжил: – Физика – родная сестра Математики, царицы наук! Ее нельзя не любить, ведь она прекрасна! Она поз…

Звонок прервал Гокудеру на полуслове, заставив парня недовольно цокнуть и проследовать на свое место, пообещав друзьям продолжить разговор на следующей перемене. Тсуна и Ямамото понимающе переглянулись и расплылись в одинаковых широких улыбках. На следующей перемене они сделают все, чтобы перевести тему разговора на что-нибудь другое, ведь рассуждать о своих любимых предметах Хаято мог не один час, в чем уже сумели убедиться оба парня.

Дверь открылась, и в класс вошел мужчина средних лет с чересчур цепким, неприятным взглядом. Ичия-сенсей окинул хмурым взглядом учеников и начал перекличку. Тсуна уронил голову на руки и всем сердцем пожелал, чтобы урок закончился как можно быстрее. Ямамото за соседней партой разделял его мнение, поэтому спрятался за учебником и изо всех сил делал вид, что он предмет интерьера.

– Ичия-сенсей, позвольте сделать объявление, – послышался низкий грудной голос классной руководительницы Тсуны, Юки-сенсей. Женщина вела биологию, к которой шатен так же, как и к физике, не испытывал теплых чувств, но, тем не менее, уважал учителя. Юки-сенсей не терроризировала подопечных, старалась без лишней нужды не трогать класс и никогда не цеплялась ни к кому с глупыми придирками и претензиями.

– Конечно, – тем временем ответил Ичия-сенсей и отошел немного в сторону, позволяя коллеге встать за учительским столом.

– Итак, у меня для вас хорошие новости, – сказал она, под шушуканье класса. – К нам перевелись два ученика из Италии. Они долгое время жили заграницей и теперь вернулись на родину, – Тсуна перевел полный подозрения взгляд на дверь и нахмурился. Неужели, они? – Позаботьтесь о них! – напутствовала сенсей и велела переведенным ученикам войти в класс. Девчонки тут же заохали и принялись спешно поправлять прически и блузки, а парни только тяжело вздыхали, наблюдая за ними. И почему к ним не перевелась какая-нибудь красивая иностранка?

– Джошима Кен, – представился первый парень, хищно улыбаясь.

– Какимото Чикуса, – типичным жестом поправив очки, сказал другой.

Тсуна неловко улыбнулся, про себя размышляя, хорошим ли решением было со стороны парней поступить в школу, да еще и в его класс? С одной стороны, этого стоило ожидать. Даже хорошо, что они здесь, ведь теперь парни будут постоянно на виду. К тому же, им будет полезно пообщаться с обычными людьми, не связанными с мафией. А с другой стороны, Кен и Чикуса будут видеть, как Тсуна постоянно лажает на всех предметах, кроме японского и литературы и как над ним смеются все: и одноклассники, и учителя.

Но, как ни крути, а плюсы все же перевешивают минусы. Если здесь банда сможет почувствовать себя обычными подростками, такими, как все, то Тсуна потерпит. Ведь терпел же издевки столько лет.

Далее пошел типичный скучный урок, на котором – слава Ками – Тсуну ни разу не спросили. Настроение шатена поднялось на пару пунктов, и к перемене он уже улыбался, мечтая поздравить банду с приходом в школу. Однако сделать это он смог только многим позже. Сразу после звонка в класс ворвалось нечто неимоверно счастливое, молнией метнувшееся к шатену.

– Тсунаеши-кун! – пропело это «нечто» и кинулось обнимать порозовевшего юношу. Хаято с нецензурными криками принялся отдирать иллюзиониста от босса, Ямамото с широкой улыбкой помогать другу, а с Кеном и Чикусой, смеясь, наблюдать за бедламом. Когда Мукуро наконец отлип от Тсуны и прекратил восторженно вещать о первом уроке, прозвенел звонок, и парень бодро ускакал в свой класс, ибо «Кея-кун не любит, когда опаздывают.».

Тсуна почесал в затылке и улыбнулся. Такой иллюзионист нравился ему намного больше.

***

– Как всегда опаздываешь, – Реборн со своей обычной усмешкой пожал протянутую руку собеседника. – Ты обещал встретиться еще утром.

– Только не начинай снова, – взмолился мужчина, смеясь. – Ну, как он?

– Старается. Лучше, чем Дино, но все равно все плохо. Никакой физической подготовки, логического мышления, реакции…

– Ладно-ладно, я понял, – мужчина вытянул руки в защитном жесте и снова засмеялся. Реборн фыркнул и тоже улыбнулся.

– Почему ты приехал? Приказ Девятого? – после продолжительной паузы спросил Реборн, сощурившись, и посмотрел на собеседника долгим взглядом.

– Вроде того, – кивнул он и враз помрачнел. – Это случилось снова.

– Что? – изумился киллера, несвойственно себе распахнув глаза и не поверив своим ушам. – Кто?

– Мелкая семья, ничем не выделющаяся; пару месяцев назад они попали под перекрестный огонь. У нас была стычка с семьей Серпента. Так, небольшая перестрелка. Даже убитых не было. Не знаю, почему именно ее, но…

– Подчистую?

– Даже детей.

– Кто бы он ни был, ему самое место в Виндетте!

– Верно, и стражи уже с ног сбились в его поисках. Он неуловим. После него выживших не остается, а над местом «зачистки» стелется кровавый туман.

– Да уж, семнадцать лет скрываться от самых опасных существ планеты… Он и правда неуловим.

– Девятый приказал мне обезопасить наследника: проверить его окружение, припугнуть местных якудза, оставить наблюдателей…

– Ты недоговариваешь. Девятый не мог послать тебя только ради этого.

– Ты как всегда проницателен, старый друг. Еще одно испытание, на сей раз проверяющее его собственную силу и силу его хранителей. Боюсь, это будет нелегко, ты должен подготовить наследника. Тсуне предстоит раскрыть все свои скрытые навыки только для того, чтобы выжить…

========== Часть 3. Глава 2. Первый шаг ==========

Тсуна нервно ерзал на стуле и постоянно переводил взгляд на большие настенные часы, что висели над школьной доской. До конца урока оставалось всего ничего, и с каждой минутой шатен все больше начинал паниковать. Страх своими ледяными руками, казалось, схватил его трепещущее сердце и начал сжимать. Медленно, словно мечтая продлить агонию. Тсуна теребил уголок тетради, безуспешно пытаясь отвлечься.

Гокудера и Ямамото смотрели на него с беспокойством, не понимая, что с ним происходит. Нервозность и откровенный страх шатена передались им, заставляя каждую секунду быть настороже и высматривать несуществующую угрозу. Словно в насмешку за окном ярко светило солнце и дул легкий ветерок. По мнению Тсуны, лучше бы разразилась гроза с сильным, непрекращающимся дождем и чудовищными порывами ветра. Тогда погода в точности отражала бы ту бурю, что царила внутри парня. Его страх, панику, смятение, печаль…

Но светило солнце, за окном пели свои песни птицы, да несколько облачков лениво плыло по небу, подгоняемые ветерком. Было тихо и спокойно. И это даже не было затишьем перед бурей, это был всего лишь обычный теплый день, так неподходящий этим событиям.

Звонок прозвенел внезапно, и Тсуна едва не подпрыгнул, услышав его. Словно лавина, на него обрушилось осознание того факта, что сейчас придется идти домой, где мать уже придумывает наказания, а отец не замечает странностей жены. Иемитсу слишком ее любит, чтобы хотя бы предположить подобное. А Нана делает все, чтобы он ничего не замечал. За каждый миг, проведенный с отцом, она будет наказывать, жестоко и беспощадно. На теле не останется ни одного сантиметра, где бы не было обширных гематом или длинных, безобразных порезов. Она будет наслаждаться болью и отчаянием сына, заставлять его хрипеть сорванным в крике горлом и молить искусанными в кровь губами о пощаде.

Тсуна с усилием потер лицо ладонями: слишком уж реалистичной вышла картина незавидного будущего. Нет, он не вернется домой. Только не к этому демону. Все будет в порядке, если он просто исчезнет на недельку, спрячется у Кеи или погостит у Хаято…