Текст книги "Маска (И)"

Автор книги: Lis-Bet

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

Как позже объяснил измотанный парень, в сознании Тсуны был некто, мешающий ему проснуться. Мукуро не удалось разглядеть лица этого человека, однако он запомнил запредельно огромную силу иллюзиониста, во много раз превосходящую его собственную, волосы каштанового цвета, собранные в низкий хвост и яркие алые глаза. Его фигура была даже несколько хрупкой, однако это обманчивое ощущение едва не стоило Рокудо жизни, когда неизвестный атаковал его странными черными цепями, похожими на те, что использовали Вендиче.

Кто бы ни был этот иллюзионист, он оставил малую часть своей силы, чтобы сковать сознание Тсуны и не дать ему очнуться, даже если его тело полностью восстановится. Рокудо долго сражался с незнакомцем на просторах пустынного Намимори, бывшего внутренним миром шатена, однако так и не смог одолеть врага. Ослабить его влияние – да, но не уничтожить. Этот черный туман все еще был в сознании Тсунаеши, и Мукуро все время думал, как от него избавиться.

Ему активно мешали в этом воспоминания шатена, которые Рокудо волей-неволей увидел. Так случалось постоянно, когда парень проникал в чужое сознание – он видел самые яркие моменты из жизни захваченного им человека. Обычно он забывал о них уже через пару минут, какими душещипательными они ни были бы, однако здесь все было по-другому.

Мукуро замечал за шатеном странности, вроде случая с Киоко во время боя Реехей или общего отношения Тсуны к слабому полу, но как-то не предавал большого значения этому. И, как оказалось, зря. Шатен за вечно доброй улыбкой скрывал искалеченную душу и израненное сердце. Страх заставил его молчать, он же не давал сопротивляться матери, чем та постоянно пользовалась. Когда Мукуро просмотрел первое воспоминание, относящееся к периоду жизни в шесть лет, ему показалось, что он падает. На несколько мгновений его захлестнула печаль, затем на ее место пришла ярость, а за ней боль. Для Рокудо – человека, спасенного чистотой пламени Тсуны и его добротой души, увиденное стало ударом. Он и предположить не мог подобного! Однако погружаясь в сознание шатена все глубже, иллюзионист все сильнее испытывал все эти чувства. Боль. Страх. Отчаяние.

Ему вспомнился разговор с Тсуной, когда шатен пришел налаживать отношения с его бандой. Тогда, увидев что-то в его глазах, они рискнули согласиться, почти не понимая причин такого поступка. В глубине карамельных глаз за искренней добротой и заботой скрывалось отчаяние, которое было так похоже на их собственное. Сейчас Мукуро, как никогда ясно понимал, насколько силен шатен, но вместе с тем слаб. Проиграв сражение в его сознании, иллюзионист поклялся, что обязательно вытащит своего хрупкого босса из этого кошмара, даже если для этого ему придется перевернуть весь мир.

***

– Бой за кольцо Тумана сейчас начнется, где Хранитель Савады Тсунаеши? – именно таким вопросом поприветствовали Червелло Реборна и Иемитсу, пришедших к воротам школы.

– Он не придет, – спокойно ответил аркобалено, на что девушки лишь синхронно вскинули подбородки в немом вопросе. – Мы просим приостановить Конфликт Колец на неопределенный срок.

– Ши-ши-ши, – мерзко засмеялся Принц-Потрошитель, привычно растягивая губы в безумной улыбке. – Лучше сразу сдайтесь, не отсрочивайте свою судьбу.

Реборн ничего не ответил на это высказывание, лишь бросил короткий взгляд на варийца. Рядом с киллером стоял Иемитсу и, хотя сейчас он старался держать свои чувства под контролем, он все равно больше смахивал на тень, чем на Внешнего Советника. Воспоминания Тсуны, которые, как совершенно точно знал мужчина, нельзя было подделать, сломили его. Новость о том, что Нана лгала ему и издевалась над их общим сыном, заставила едва ли не поседеть. А ведь он искренне полюбил эту женщину, хотя и познакомился с ней лишь из-за того, что в ней была кровь Первого Вонголы. Она предала его, и от этого хотелось выть волком, но вот драть на себе волосы Иемитсу хотел уже из-за того, что эта женщина едва не убила Тсуну.

– Отклоняется! – тем временем ответили Реборну Червелло. Киллер хмыкнул и пожал плечами, такой исход был слишком очевиден, а оттого проработан и согласован.

– В таком случае, мы сдаемся, – швырнув шкатулку с кольцами в одну из девушек, сказал Реборн, шокируя этим абсолютно всех. Червелло переглянулись, проверили подлинность колец и непонимающе уставились на Занзаса, который соизволил присутствовать на данном сражении.

– Мусор, – емко и весьма информативно выдал он, однако больше ничего не сказал.

– Кхм, – ошарашенные девушки подошли к боссу Варии и протянули ему шкатулку. – Так как Савада Тсунаеши сдался, мы объявляем победителем Конфликта Колец Скайрини Занзаса.

Глава убийц, бросив взгляд алых глаз на Червелло, скривился и велел Бельфегору забрать кольца. Однако поле несостоявшегося боя никто не спешил покидать. Занзас будто лениво наблюдал за Реборном и неестественно бледным Иемитсу, гадая, что сподвигло их на это решение. Эти двое знают, что варийцы обещали перебить всех школьников и их недобосса, как только завладеют кольцами. Но почему же тогда аркабалено решил так рисковать?

– Мусор, почему вы сдались? – все же спросил Занзас, когда молчание совсем уж затянулось.

– Ты же знаешь, кто такой Кровавый Туман? – казалось бы невпопад спросил Реборн, но опытный босс Варии сразу почувствовал, что за этим вопросом лежит нечто большее.

– Ши-ши-ши, – раздалось от Бельфегора. – Кто же не знает легендарного убийцу, вырезающего целые Семьи и уже семнадцать лет скрывающегося от Вендиче? – протянул с насмешкой принц, тем не менее с любопытством уставившись на Реборна через густую блондинистую челку.

– Верно, – кивнул тот и внезапно стал предельно серьезен. – Кровавый Туман в Намимори, он выкосил две дюжины лучших людей CEDEF.

– И какое нам до этого дело? – поинтересовался Занзас, слегка поморщившись от боли в висках. В последнее время у него стала часто болеть голова и, что удивительно, вовсе не от похмелья. На мгновение ему показалось, что силуэт одной из Червелло «поплыл», но, моргнув несколько раз, он не заметил больше ничего такого. Решив про себя не забивать свою голову всякой чепухой, Занзас перевел взгляд на Реборна, который как раз собирался ответить на его вопрос.

– Мы знаем личность этого человека. Более того, мы намерены его поймать.

========== Часть 3. Глава 13. Любящий отец ==========

Pov Тсуна

Я почти не помню, что произошло. Мои воспоминания начинают прерываться с того момента, когда я стал собираться на бой Такеши. Сначала все было спокойно, дом был тих и безмолвен, поэтому я решил, что мать сейчас находится в больнице рядом с Ламбо. Меня все еще преследовало чувство вины перед теленком, но ради того, чтобы такое не повторилось вновь, я стал усердно тренироваться и стараться стать сильнее. Для меня всегда были и будут важны мои друзья, и я всегда буду хотеть их защитить, ведь они стали мне семьей. Той самой, которой у меня никогда не было…

Внезапно, прервав мои мысли, интуиция закричала так, что у меня потемнело перед глазами. Она велела убираться из дома сейчас же, однако я, уже успев забраться на подоконник, чтобы вылезть на ветку, замер. Что-то сковало меня, но я не видел пут. В ту же секунду страх своими ледяными руками впился мне в сердце, а тело начало дрожать. Я не понимал, что происходит. Подумал даже, что это Вария решила меня устранить «без шума и пыли». Однако в следующую минуту я едва не поседел.

Выбив дверь в мою комнату, Нана с безумным оскалом стала приближаться ко мне. Паника накрыла меня с головой, я смотрел в ее алые глаза и не мог сопротивляться. Что-то черное, склизкое и неприятное стало проникать в мой разум, затуманивая его. Мелькнула мысль, что, возможно, это было пламя Тумана, но она исчезла, так до конца и не оформившись. Далее я помню лишь урывками, отдельными кусками.

Вот Нана уже в шаге от меня и протягивает руку, чтобы стянуть с подоконника, но в моей голове почему-то звучит мягкий, добрый и какой-то знакомый голос. На мгновение я вижу призрачный силуэт мужчины, что стоит позади матери. На его лбу горит такое пламя, какое умею высвобождать я. На его плечах красивый плащ, что окутывает всю его фигуру, а на руках такие же перчатки, как у меня. Я даже подумал, что это что-то вроде моей будущей версии, пришедшей на помощь, однако в голове мелькнуло имя незнакомца. Джотто.

«Борись!» – сказал призрак Первого Вонголы, и у меня словно появились крылья. Я проскочил под рукой Наны и бросился бежать. Не ожидавшая такого женщина сначала несколько раз удивленно хлопнула ресницами, но затем с безумным оскалом принялась меня догонять, попутно круша все, что ей попадалось под руку. Ее оружием были странного вида черные цепи, которые она использовала, словно они были продолжением ее рук.

Воспоминания обрываются. Следующее, что я помню, это кровь на моих руках. Я в коридоре на втором этаже, позади меня разрушенная комната и обезумевшая мать. Рана на боку тянет и мешает двигаться, алая жидкость капает на пол, а руки, которыми я оперся о стену, оставляют кровавые следы. Я все еще могу уклоняться от ее ударов, но сил с каждой минутой остается все меньше. Она будто высасывает из меня энергию!

Последнее, что я помню, это свое загнанное дыхание и хриплые крики-стоны, вырывающиеся из искусанных губ. Нана, склонившись надо мной, хватает рукой за волосы и с силой бьет об пол. Мир взрывается болью, перед глазами все плывет, в горле саднит, а высохшие слезы неприятно тянут кожу. Силуэт матери размывается, но я вижу, как она замахивается каким-то странным предметом, похожим на зонт. За секунду до удара я теряю сознание и погружаюсь во тьму.

Когда я открыл глаза, то находился в каком-то странном месте. Позже я понял, что это был пустынный Намимори. Я будто парил над городом и разглядывал его с высоты. Мне безумно нравилось смотреть на этот тихий город и бродить по опустевшим улочкам. Здесь не было сражений, не было боли и страха, не было безумной матери, не было Варии, никого не было. И мне это нравилось, ведь, наконец, я обрел покой.

Не знаю, сколько времени прошло, пока я наслаждался этим. Но в какой-то момент я услышал звуки соприкосновения металла о металл. Это было странно и чуждо моей обители покоя. Меня стала накрывать ярость, пока я мчался к месту, откуда доносились звуки сражения. Я не хотел снова видеть кого-либо! От людей лишь боль и печаль! Я больше не хочу страдать!

Так думал я, останавливая свой полет над нарушителями покоя. Каково было мое удивление, когда я увидел мать, которая сражалась с Мукуро! Мой друг был уже вымотан, но все еще держался, яростно атакуя Нану. Женщина же, будто играя, наносила удар за ударом и громко смеялась. От этого по моей спине прошел холодок, ведь она всегда так хохотала, когда избивала меня.

Мукуро еще не заметил моего присутствия, хотя, кажется, велел матери отпустить меня. Что бы это значило? Что Рокудо хотел этим сказать? Я не знал ответа на эти вопросы, но чувствовал возрастающее раздражение, глядя, как они рушат мой тихий мир. Мне хотелось вышвырнуть их обоих отсюда, ведь я хотел остаться здесь один! Навсегда! Ярость затопила мое сознание, а в ответ на мое состояние небо над Намимори заволокло тучами и поднялся ветер.

Я бросился к нарушителям, но на полпути был перехвачен черными цепями. Они быстро опутывали мое тело и лишали движения; я пытался вырваться, но мои попытки провалились. В следующий миг цепи затянули меня в темную комнату без пола, стен или потолка, в которой я остался прикован. Только здесь я понял странность и неправильность своего поведения, ведь я собирался навредить не только матери, но и Мукуро! Что на меня нашло? Почему я так разозлился?

Насколько мне позволяло мое положение, я покачал головой – я не знал, что случилось. Внезапно предо мной предстал призрачный силуэт Джотто. Как и в прошлый раз, у него во лбу горело пламя, а на плечах покоился плащ. В его глазах плескалась печаль, увидев которую, я устыдился, ведь находился в столь унизительном положении. Призрак на мгновение прикрыл глаза и протянул руку к моей голове.

– Дечимо, – мягким голосом сказал он, касаясь моего лба. – Ты должен продолжать бороться.

Темную комнату постепенно поглотил свет…

End Pov Тсуна

***

– Мы знаем личность этого человека. Более того, мы намерены его поймать.

Слова Реборна погрузили место несостоявшегося боя в молчание. Иемитсу, для собственного спокойствия положа руку на кобуру, внимательно следил за варийцами. От его взора не укрылось, как в удивлении расширились глаза Занзаса, а затем полыхнули алым. Но лишь на мгновение, затем они вернулись в норму, чего нельзя было сказать об их обладателе. Вдруг босс Варии нахмурился и приложил руку к виску, будто у него болела голова. Одна из Червелло бросила на него взгляд, и Занзас раздраженно мотнул головой из стороны в сторону.

– Мы пас, – сказал он хриплым голосом с рычащими нотками. – Разбирайтесь с этим мусором сами. Но если попадетесь нам под руку – щадить не будем.

Занзас развернулся, чтобы покинуть школу. Его свита последовала за ним, но на какое-то время Принц-Потрошитель замер, пристально разглядывая стоящих перед ним мужчин через блондинистую челку. Улыбка, что всегда была на его лице, пропала. По его выражению лица было видно, что внутри него идет какая-то борьба. Наконец, Бельфегор отмер и, растянув губы в загадочной усмешке, поспешил за своими товарищами.

Реборн лишь хмыкнул – они с Иемитсу предвидели такой исход. Киллер был даже рад такому, ведь во время обсуждения плана с Внешним Советником был далеко не один вариант, что на их слова Варии ответит нападением или чем-то подобным. Однако им повезло и Отряд Убийц решил занять нейтралитет. То, что Вария останется в стороне, было в некотором роде даже хорошо, ведь ее члены пока не собирались перебить Хранителей Тсуны и его самого. Но вот их боевая мощь могла пригодиться во время боя с Кровавым Туманом. Ну, так или иначе, это был не самый плохой исход из всех возможных. Поэтому нужно довольствоваться этим.

Вернувшись в больницу, где изменений в состоянии Тсуны пока не наблюдалось, Иемитсу отправился выслушивать доклады от подчиненных, выставленных для охраны периметра. Внешний Советник провел весь день у кровати сына, отвлекаясь лишь для того, чтобы раздать указания своим людям. Он категорически отказывался покидать палату и был там даже во время перевязок. Иемитсу смотрел на своего сына, обмотанного бинтами и лежащего под капельницами, и все думал о том, как такое могло произойти.

Во времена своей молодости, он, уже будучи Внешним Советником Вонголы, задумался о создании собственной семьи. Тогда обстановка в мире мафии была спокойной, ведь Альянс жесткой рукой поддерживал порядок. Девятый полностью одобрил его решение и даже дал ему отпуск на пару месяцев, чтобы Иемитсу «подыскал себе ту единственную». Но Внешний Советник все же был мафиози и как член теневого мира хотел озаботиться сильными потомками.

Много дней он методично просматривал родословную всех боссов Вонголы и тех, чье Пламя и навыки в свое время были выдающимися. Таких людей было много, однако женщин, а особенно тех, кто еще не состоял ни в одной семье – почти не было. Когда Иемитсу уже хотел отправится в Палермо, чтобы понаблюдать за одной из возможных кандидаток, ему на глаза попалось имя Фуками[1] Наны – девушки, являющейся прямым потомком Примо Вонголы.

Фотография, прилагающаяся к досье, очаровала Иемитсу. На ней была красивая шатенка с мягкой улыбкой на губах и сиянием в невероятных карих глазах. Не медля ни секунды, молодой мужчина вылетел в Японию в небольшой городок под названием Намимори. Там в одном из небольших кафе работала красавица-Нана, что обворожительной улыбкой и добрыми словами привлекала людей в скромное заведение. Изменив своим привычкам, Иемитсу не стал долго наблюдать со стороны, а буквально через пару дней познакомился с девушкой.

Ее голос, походка, фигура, речь – во все этот тут же влюбился Иемитсу. Не прошло и двух недель, как молодые люди начали встречаться. Это было похоже на сказку, в которой мужчина встречал свою избранную после рабочего дня с цветами и билетами в кино. Они много гуляли и разговаривали, каждый вечер посещали театр или парк, и в целом наслаждались жизнью и друг другом. Реборн, которому Иемитсу почти каждый вечер звонил и рассказывал о Нане, о ее красоте и доброте, только посмеивался и желал им обоим счастья.

Совсем скоро состоялась свадьба. Тихая и душевная, на которой присутствовали только самые близкие люди. Видя необъемлемую любовь и счастье молодоженов, Девятый отпустил Иемитсу на целый год с наказом иногда читать отчеты и интересоваться жизнью своего отряда. Сказать, что мужчина был рад – не сказать ничего. Для него время, проведенное с Наной, было наполнено бесконечной любовью и неподдельным счастьем. Однако еще больше этих чувств он испытал, когда его молодая женушка рассказала о том, что она беременна.

С нетерпением Иемитсу ожидал рождения ребенка и как был рад, что им оказался мальчик. Для него он был, словно маленький ангелочек, сошедший с небес. В его день рождения мужчина решил, что сделает все возможное, чтобы оградить свое дитя от ужасов мафии. Он даже попросил Девятого запечатать его мощное с детства Пламя, чтобы не втягивать в теневой мир.

Но вот прошел год, и грянуло событие, потрясшее все Семьи Альянса. Кровавый Туман – ужасный убийца, уже три года бесчинствующий в мире мафии, начал вырезать всех без разбору. Почти каждый день Иемитсу, экстренно вернувшемуся в Италию, приносили отчеты, в которых говорилось об очередной погибшей Семье. CEDEF без устали пытались найти хоть след, ниточку, которая привела бы их к Кровавому Туману, однако все было тщетно. Альянс трясло, как в лихорадке, ведь четверть Семей, входивших в него, была полностью вырезана. Даже их дети погибли.

Ужас длился два года, в течение которых Иемитсу почти не мог приезжать к своей любимой Нане и ангелочку-Тсунаеши. В то же время Девятый начал вести себя странно, а его сын Занзас вдруг вышел из-под контроля и напал на резиденцию Вонголы. Дон заморозил его техникой Первого и оставил во льду на целых восемь лет. Ходили слухи, что подверженные «Прорыву Точки Нуля» остаются в сознании и могут видеть и слышать все, что происходит рядом с ними. Так это было или нет, Иемитсу, к своему счастью, не знал, но ему было даже жаль Занзаса, которого столь сильно покарали за его проступок.

Однако Внешнему Советнику почти не было времени волноваться о других, он все еще старался установить личность Кровавого Тумана. Но по прошествии двух лет с момента начала резни, которую после назвали «Кровавой баней», убийца вдруг прекратил свои нападки. Затишье сначала показалось всем дурным знаком, но оно продержалось год, два, три… Казалось, Кровавый Туман исчез, но иногда он все же показывал свое лицо в виде очередной бесследной исчезнувшей Семьи.

Вслед за событиями Кровавой бани и последующих лет затишья последовали новые проблемы. Три родных сына Девятого стали гибнуть один за другим. Все подозревали в этом Варию, лишившуюся босса, а оттого озлобленную на всю Вонголу, однако доказательств причастности Отряда Убийц не было. Оставалось два кандидата за кресло босса – замороженный Занзас и Тсуна. Иемитсу ни в какую не соглашался возложить на сына такой груз, но Девятый был непреклонен.

В конце концов, Внешний Советник, видя, как ослабела Семья без наследника, с болью в сердце согласился. Он утешал себя мыслью, что в Тсуне течет кровь Примо, а его Пламя очень сильно, но все равно у него разрывалась душа, когда он думал о том, что его маленькому ангелочку придется убивать и командовать Семьей, насчитывающей несколько тысяч членов. Иемитсу было стыдно перед Тсуной, он не мог спокойно посмотреть ему в глаза, а потому число его возращений домой резко сократилось. Шаткая обстановка внутри Семьи и всего Альянса так же не способствовала семейному отдыху.

Шли годы, Тсуна рос и однажды Девятый послал к нему в качестве репетитора лучшего друга Иемитсу – Реборна. И с этого момента завертелись события со скоростью взбесившейся карусели. Сначала освобожденный Доном Рокудо Мукуро, затем новое нападение Кровавого Тумана, а после и Конфликт Колец. У Иемитсу каждый раз останавливалось сердце, когда он узнавал о новом испытании сына. Он был готов сорваться в любой момент, чтобы прийти ему на помощь, но Девятый запретил ему делать это. Скрепя зубами, мужчина оставался на своем месте, ведь не мог противиться прямым приказам босса.

И вот наконец ему удалось вырваться в Японию. Правда не при самых радужных обстоятельствах, но все же. Иемитсу был бесконечно рад видеть своего ангелочка, пусть тот, кажется, не разделял его счастья. Но его ли в этом винить? Он не видел Иемитсу два года, и имел право злиться на него. Время, проведенное в Намимори, резко подошло к концу, когда Внешний Советник получил тревожное известие от своих людей – с Девятым происходит что-то странное.

Иемитсу сорвался в Италию, чтобы увидеть обезумевшего Дона и его смерть. Мужчина был потрясен этим, ведь в свое время Тимотео заменил ему отца, помог подняться на ноги, сделал своим Внешним Советником. Как бы Иемитсу ни скрывал этого, но смерть Дона стала для него ударом. Однако буквально через несколько дней он в свои тридцать восемь[2] обзавелся сединой на висках, когда услышал короткую фразу от своего лучшего друга:

– Я буду краток. Тсуна серьезно ранен, он в коме.

Иемитсу чувствовал, как тяжело и больно Реборну говорить это, но его собственное сердце, казалось, вот-вот остановится. Мужчина почти не помнил, как отдавал приказы и садился в свой самолет. Огромный опыт и долг перед семьей заставили его перед вылетом пустить слух среди рядовых, что Девятый так же отправился в Японию. Так, паника и упадок Семьи была отсрочена.

Но мысли Иемитсу больше не занимала Вонгола, он думал о своем сыне, о его ранах, состоянии. Воображение рисовало ему больничную палату и кровать с белоснежным бельем, в которой, едва дыша, лежал его сын. Мужчина, будто наяву, видел его искалеченное, маленькое тельце, бледное лицо с кислородной маской, тоненькие ручки с вколотыми в вены иглами капельницы. К его ужасу, эта картина была почти полностью верной. Только бинтов и ран на теле Тсуны было еще больше.

В первый момент, когда он влетел в его палату, он увидел его утомленных Хранителей, заснувших рядом со своим боссом. У подростков были искусаны губы, а под глазами залегли тени – свидетельства их страха и переживаний за Тсуну. Один из них, Кея, кажется, сжимал ладонь его сына с таким выражением лица, будто, если он отпустит ее, шатен исчезнет. Привязанность Хранителей легла бальзамом на израненную душу Иемитсу, но состояние Тсуны ввело его в отчаяние.

Однако пришедший Реборн добил и без того едва державшееся душевное равновесие мужчины. Воспоминания его сына – вот что сломило его. Его маленький ангелочек страдал всю свою жизнь, а он даже не знал об этом. Нана оказалась злой, жестокой садисткой, издевавшейся над своим ребенком. Память Тсуны предоставила мужчине ужасные кадры избиений, но не содержала недавнего. Хотя оно и не было нужно, ведь и так было ясно, кто виновен в страданиях сына. Так же, Внешний Советник в тот же миг установил личность Кровавого Тумана. Для Иемитсу это стало шоком, его сердце разлетелось на тысячи осколков, но любовь к сыну помогала ему сохранить его частицы.

Только ради Тсуны Иемитсу продолжал жить. Только ради своего ангелочка он дышал. Иемитсу был благодарен Хранителям сына, бросившимся на его поиски при исчезновении шатена. Он надломленным голосом поблагодарил их, но услышал в ответ извинения. Парни решили, что это их вина и, как бы Иемитсу не переубеждал их, стояли на своем и клялись впредь защищать Тсуну даже ценой собственных жизней. Однако Иемитсу знал, что тот, кто должен был просить прощения – это он, ведь именно он мало времени уделял своей семье и позволил такому случиться.

Так же Внешний Советник от всего сердца поблагодарил Шамала, несколько часов боровшегося за жизнь его сына и совершившего чудо. Яд, что был введен в кровь Тсуны, был неизвестного происхождения с содержанием сильного пламени Урагана, разрушающего тело на клеточном уровне. Изготовиться для него противоядие и полностью вывести его из организма всего за несколько часов – настоящее чудо. Особенно для Иемитсу, едва не потерявшего сына.

Поддержка Реборна тоже помогла мужчине. Лучший друг не говорил пустых слов, только положил руку ему на плечо и пообещал в порошок стереть Кровавый Туман. Черные глаза киллера в тот момент, казалось, потемнели еще сильнее, а Иемитсу понял, что Реборн в лепешку расшибется, но сдержит слово. В тот момент Внешний Советник почувствовал, что он не один. Рядом с ним столько людей, разделяющих его боль. Хранители Тсуны, Реборн, Шамал, Бьянки, Фуута, И-пин, Ланчия, Кен, Чикуса… Для всех них его сын – дорогой человек, которого они вылечат и впредь будут еще сильнее оберегать и защищать.

А Сава… Фуками Нану – Кровавый Туман – они убьют!

========== Часть 3. Глава 14. Мысли Принца ==========

Бельфегор мерил шагами выделенную ему в отеле комнату и напряженно размышлял. Ему не давали покоя слова Реборна о том, что киллер знал личность Кровавого Тумана. Это было невероятно! Никто, даже гений Варии, коим являлся парень, не смог даже приблизиться к разгадке тайны легендарного убийцы. Однако Реборн так легко заявил об этом… Быть может, он блефовал?

«Нет, аркабалено хотел, чтобы мы помогли поймать Кровавый Туман, а значит его слова – правда» – думал парень, покусывая нижнюю губу. – Но как он узнал? И как собирается ловить Кровавый Туман? Даже Вендиче гоняются за ним уже семнадцать лет и безрезультатно! Что аркабалено задумал?.. »

Вопросы… вопросы мелькали в гениальной голове Бельфегора со скоростью света, но ответов на них у него не было. Это заставляло парня нервничать, ведь слишком много непонятного было в последнее время. А потому сейчас был один из тех редких моментов, когда Принц не знал, что делать. Ведь кроме загадки легендарного убийцы на него разом обрушилась целая куча проблем! Ведь после гибели Скуало именно на него свалились все обязанности капитана, так как он был единственным, кто мог их выполнять. Луссурия никогда не мог усидеть над бумажками, которые были неотъемлемой и самой «прекрасной» частью бытия капитаном, Маммон даже не думал делать это бесплатно, Леви-А-Тан был слишком туп для этого, а потому оставался только юный гений Бельфегор, которого не особо-то и спрашивали. Теперь рядовые, что были вызваны в Намимори в качестве запасного плана, пачками присылали ему отчеты и требовали к себе внимания, словно маленькие дети, и, подобно им, норовили угодить в какую-нибудь неприятность.

Однако сейчас Бельфегор меньше всего думал об этом «счастье». У него еще было время до того, как он в полной мере примет обязанности Скуало, а потому он продолжал размышлять о Кровавом Тумане. Но поток его мыслей был прерван звоном разбитой посуды и приглушенным рыком Занзаса. Услышав это, Бельфегор закатил глаза, скрытые густой челкой. В последнее время их босс совсем с резьбы слетел, и это стало даже слишком заметно. То он велит поддаваться во время боев, то обещает лично убить при поражении, а теперь, заполучив столь желанные им кольца Вонголы в свои руки, просто сидит и пялится на шкатулку, в которой они находятся!

И ведь это еще не самое странное! Знал бы кто, сколько раз Бельфегору приходилось пробираться в кабинет своего босса и перераспределять миссии для рядовых и офицеров… Хорошо еще, что Занзас, раздавая задания, не перечитывал их содержимое, а просто швырял папку тому, кого он выбрал для его выполнения. Принцу порой казалось, что босс просто хотел их всех перебить. А вообще у него создалось впечатление, что Занзас будто был одержим чем-то, и Бельфегор даже догадывался чем. А точнее, кем. По его мнению, Кровавый Туман – был тем, кто пленил разум их босса, но для того, чтобы понять, когда это произошло, стоило точно вспомнить события почти девятилетней давности.

В то время Принц лишь пару месяцев состоял в Отряде. Сейчас в это сложно поверить, но тогда Занзас даже не думал о кольцах Вонголы, ему вполне хватало Варии. В ней у него было гораздо больше свободы, чем было бы, будь он боссом Королевской Семьи. В то время он по-настоящему заботился о своем Отряде: часто устраивал тренировки офицеров с рядовыми, поровну деля их на «команды», или велел туманникам устраивать небольшие ловушки в особняке и за его пределами, чтобы научить своих подчиненных если не видеть сквозь иллюзии, то хотя бы быть внимательными к мелочам. И рядовым, и офицерам очень нравилось такое, ведь в такие моменты они чувствовали себя не просто машинами для убийств, а единым отрядом, семьей. И главой это семьи был всеми любимый и уважаемый босс, горячий нрав которого нередко заканчивался реставрацией особняка. Но это мелочи…

Ведь одним из солнечных дней, которыми так славилась Италия, все изменилось – Занзас вдруг приказал штурмовать резиденцию Вонголы. Не сказать, что это было чем-то слишком неожиданным, ведь отношения между Варией и Королевской Семьей уже тогда были более чем натянутыми. Поэтому, даже не зная истинной причины происходящего, Принц, как и остальные, принялся за дело, даже не думая надоедать боссу пустыми вопросами.

Было весело расправляться с рядовыми Вонголы, видеть их растерянность и страх, ведь тогда еще новичок Бельфегор редко мог отправиться в крупномасштабную вылазку. Где-то недалеко от него бушевал Леви, забавлялся Маммон и смеялся Луссурия – они тоже радовались интересному делу. Босс же со Скуало отправился к Девятому, к которому у него были какие-то претензии. Тогда Бельфегор не придал большого значения гневно сияющим глазам Занзаса и его злости, в тот момент его больше интересовало, сколько людей он сумеет покалечить, пока их не отзовут.

Однако его веселье резко прекратилось, когда из-за угла, шатаясь, вышел Скуало. Его форменная куртка была пропитана кровью, лицо побледнело до синевы, и даже меч поднять он был не в силах. Когда его мутный взгляд наткнулся на Принца, то капитан со стоном стал заваливаться вперед. Бельфегор едва успел поймать его, гадая, кто мог его так изранить, и почему с ним не было босса. Мечник бормотал что-то, но парень смог разобрать только несколько слов: «приемный», «лед» и «демон». Счастье, что в тот момент Луссурия был неподалеку и смог позаботиться о капитане, пока сам парень, обескураженный таким появлением сильнейшего офицера Варии, отправился на поиски Занзаса.