Текст книги "Маска (И)"

Автор книги: Lis-Bet

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

***

Реехей устало опустил руки, но в следующий миг снова бросился в атаку. Бинты на его кулаках уже давно пропитались кровью, а пальцы почти не слушались. Боксер из последних сил сдерживал натиск Занзаса, прикрывая остальных товарищей. Чикуса и Луссурия уже некоторое время лежали где-то позади него без сознания, а Скуало едва мог поднять свой меч. Только Маммон еще держался, сбивая с толку Занзаса своими иллюзиями.

Реехей не знал, сколько еще они смогут продержаться. Казалось, силы у босса Варии никогда не кончатся, в то время как у них самих их почти не осталось. Не прибавляло оптимизма и то, что связь со штабом была потеряна несколько минут назад, и до сих пор она не была восстановлена. Что там произошло, для отряда поддержки оставалось загадкой. Они могли лишь предположить, что на больницу напали, но не хотели даже думать об этом. Ведь в таком случае их мысли были бы сосредоточены на шатене, а это только мешало бы в бою.

Ситуация с каждой минутой все ухудшалась. Казалось, еще пара секунд и все члены их отряда падут под натиском босса Варии. Он сам по себе был силен, но с помощью Наны он превратился в нечто невероятное, нечто, выходящее за грань понимания простого человека. Занзас не скупился ни на силу ударов, ни на их количество. Еще в самом начале битвы каждый из отряда понял, что пропусти он хоть один удар – тяжелое ранение станет лучшим исходом.

– Осторожно! – успел выкрикнуть Реехей, видя, как Занзас нацеливает свое оружие на Маммона. Лишь в последнюю секунду иллюзионист смог уклониться с линии атаки. Однако от следующего удара ему не удалось уйти. Издав короткий крик, Маммон упал на землю, и больше не шевелился. Он определенно был жив, но продолжать сражение не мог.

Реехей встал в защитную стойку, готовясь к атаке. Из всех членов их отряда он остался один, и это ему решительно не нравилось. Занзас, смотря на него, зло усмехнулся и нацелил свои пистолеты на него. Реехей резко выдохнул, прикрыв глаза, и молниеносно уклонился от первой атаки. Последовала целая серия выстрелов, от которых боксер едва успевал уворачиваться. С каждой секундой становилось сложнее. Раны, полученные в бою с Луссурией и здесь, нещадно болели, отвлекая. Усталый разум едва мог подсказать стратегию, а двигался боксер уже лишь благодаря рефлексам.

В очередной раз пытаясь уйти с линии атаки, Реехей вдруг споткнулся и стал заваливаться вбок. Пламенная пуля приближалась, а он не мог ничего сделать – ноги отказывались повиноваться ему. Выставив руки в защитном жесте, он попытался сгруппироваться, чтобы хоть немного уменьшить будущий урон. Умом он понимал, что его уже ничего не спасет от прямого попадания, а потому зажмурился, ожидая вспышку боли.

Однако вместо нее боксер ощутил лишь легкость и чьи-то тонкие руки. Когда он открыл глаза, то увидел того, кто спас его. Это был Тсуна! Реехей не поверил своим глазам, особенно когда этот хрупкий, еще недавно лежащий в коме шатен атаковал Занзаса. Он летал вокруг противника, используя свое пламя как ускоритель, и не давал боссу Варии прицелиться. Тсуна выжидал момент для собственной атаки.

Рядом с ним был Джотто, он подсказывал внуку как лучше напасть и предостерегал об ответных шагах врага. Глаза Тсуны сияли силой и уверенностью, он точно знал, что ему необходимо было сделать. Нет, он не собирался убивать Занзаса, для своего возраста молодой мужчина уже и так настрадался. Тсуна только хотел помочь ему, избавить от контроля Наны. Но для этого он должен был максимально приблизиться к нему, иначе ничего бы не вышло.

Тсуне потребовалось несколько минут постоянного кружения около Занзаса, чтобы подгадать момент и резко атаковать мужчину в солнечное сплетение. Идеальный выбор времени способствовал успешному нападению, а потому шатену оставалось только направить в мужчину свое пламя, сметая контроль матери. Через несколько секунд Занзас упал на землю, а рядом с ним приземлился сам Тсуна.

– Врой! – выкрикнул Скуало и, шатаясь, приблизился к своему боссу. – Что ты сделал с ним?

– Я избавил его от контроля Наны, – только и ответил парень, осматривая поле боя. А посмотреть было на что! Все было в рытвинах от взрывов, везде лежал пепел, а кое-где все еще горел огонь. То тут, то там лежали тела союзников, оглушенных атаками Занзаса. Реехей, придерживая левой рукой правую, медленно подошел к Тсуне, все еще не веря своим глазам.

– Тсуна, ты… – слова так и застряли в горле боксера, ведь перед его внутренним взором все еще стояла недавняя картина. Больничная палата, писк приборов, белые простыни и кислородная маска на лице избитого подростка. Реехей не мог забыть все те чувства, которые он испытал за последние дни, поэтому сейчас, видя Тсуну здесь, сразившего босса Варии, он просто не мог поверить в происходящее.

– Я в порядке, – аккуратно сжав плечо друга, сказал шатен. – Реехей, позаботься об остальных, мне еще нужно помочь папе и Реборну, – глаза Тсуны так сияли, что боксер не нашел в себе сил возразить ему. Он смог лишь коротко кивнуть, на мгновение прикрыв глаза. Сейчас он, как никогда, четко понял, почему последовал за этим хрупким парнишкой со стальной волей. Когда Тсуна уже развернулся, чтобы уйти, его вдруг остановил хриплый голос.

– Эй, мелкий, – шатен оглянулся на Занзаса, который с помощью Скуало пытался сесть. Мужчина был несколько бледным, но от того не менее сильным. Несколько секунд босс Варии вглядывался в глаза Тсуны, пока наконец не ухмыльнулся, – Не смей проигрывать этой ведьме.

Шатен, лишь улыбнувшись, кивнул. Он видел во взгляде Занзаса только облегчение и благодарность. Гордый мужчина не смог бы сказать этого вслух, однако для Тсуны это и не было нужно. Шатен был рад, что смог спасти его, однако теперь перед ним вставала более трудная задача – одолеть собственную мать. Парень никогда не испытывал к Нане теплых чувств, но дело было даже не в этом. Тсуна, как никто другой, знал, на что способна мать, а потому, не тратя больше времени, взмыл в небо.

Он летел к заброшенным заводам, где сражались Реборн, Иемитсу и остальные члены отряда основных сил. Рядом с ним все еще был Джотто. Предок не собирался оставлять своего внука, он знал, что Тсуне нужна его поддержка. Хотя шатен выглядел сильным, уверенным, но на самом деле его трясло. Парень боялся, он не хотел снова видеть ту, которая его едва не убила. В голове шатена то и дело мелькали картины того ужасного вечера перед боем Дождя. Он сумел сохранить хладнокровие перед друзьями, потому что годами скрывал свои страхи и потому что чувствовал поддержку Джотто. Не будь предка рядом Тсуна бы не смог даже проснуться, а потому был всем сердцем благодарен ему за все, что тот делал.

Однако страх был не единственной проблемой шатена. Его раны все еще представляли угрозу, хоть Реборн и старался заживить их пламенем Солнца. Боль волнами распространялась по телу, но Тсуна старался не замечать ее, что давалось ему с большим трудом. Каждый вдох обжигал легкие, а раны горели огнем при движении. Мысли путались, а давление пламени Наны ощущалось за несколько километров. Могильный холод и липкая тьма витали буквально в воздухе.

Было тяжело, было больно, было страшно. Но Тсуна даже не думал отступать, он приближался к своей цели. Он должен был победить Нану ради всех своих друзей, ради отца и ради самого себя.

========== Часть 3. Глава 20. Безнадежное положение ==========

Это был неравный бой. По силе Нана на голову превосходила всех своих противников, чем и пользовалась. Ею двигала ненависть, она же придавала ей сил. Никто не мог не то, что победить ее, – ранить. В ответ сама женщина наносила жесткие удары по своим противникам, выводя их из боя одного за другим. Даже поддержка в виде прибывших Вендиче и людях CEDEF не принесла видимых изменений в расклад сил. Нана все еще была недостижима по количеству Пламени и мощности атак.

Сколько себя помнила Фуками всегда была одна – она выросла в приюте, где ей с малых лет приходилось выживать. Ведь все дети там были озлобленные и жестокие, они признавали только силу и ничего больше. Борьба стала смыслом существования Наны. Бороться за свою еду, которая была безвкусной и холодной, бороться за место в общей комнате, где стояли только старые кровати с заржавевшими пружинами, бороться за игрушки, коих было очень мало, бороться за саму себя – вот что ей приходилось делать изо дня в день…

Для Наны ее детство стало школой жизни. Она поняла, что просто так ничего не дается, что для получения желаемого нужно трудиться… или идти «по головам». Да, она осознала это, и стала этим пользоваться. Еще в приюте она создала себе репутацию сильного и беспощадного бойца и сумела подмять под себя все группировки детей, которые там были. Фактически она стала главой приюта. Теперь у нее была самая большая порция еды, самая удобная кровать и несколько десятков прихвостней, готовых выполнять ее приказы.

Однако настоящим подарком для нее стал тот момент, когда она обнаружила в себе пламя Тумана. Теперь ее способности стали несравнимы с прежними. Нана постигала искусство создания иллюзий невообразимыми темпами и к своему совершеннолетию стала сильнейшим обладателем пламени Тумана во всем мире. Она быстро влилась в мир мафии и зарекомендовала себя как киллера, всегда четко выполняющего предоставленную задачу.

На деньги, заработанные таким способом, она снимала небольшую квартиру в тихом Намимори, где решила обосноваться. Все же даже высококлассным киллерам нужно место для отдыха. Когда она не выполняла задания, то работала в кафе официанткой. Там она могла постоянно следить за людьми, наблюдая за их реакциями, мимикой и движениями, чтобы затем качественно воплощать их в своих иллюзиях. У Наны почти идеально получалось создавать людей, однако она хотела добиться истинного совершенства.

Так она прожила несколько лет, пока однажды ни увидела его. На одном из заданий Нана мельком заметила красивого молодого мужчину, что выполнял собственную миссию вместе с отрядом Вонголы. Когда она пригляделась к нему, то ее сердце пропустило удар, а мир на миг взорвался красками. Лицо мужчины, его походка, телосложение – все это показалось Нане совершенным. Она забыла, как дышать, когда увидела его. И почувствовала черный гнев, когда на отряд Вонголы напали. Атаку отразили, а пораженная силой и умениями командира отряда Нана отправилась домой, где еще долго думала об этом мужчине.

Позже она узнала, что мужчину звали Савада Иемитсу и что он был Внешним Советником Королевкой Семьи. Она нашла всю доступную информацию по нему и в свободное время наблюдала за ним издалека. Она не приближалась к нему, но жестоко карала тех, кто смел угрожать ему. За свою беспощадность и методы уничтожения потенциально опасных, по мнению Наны, Семей, она была прозвана Кровавым Туманом. А за черную ненависть, злобу и ревность женщина получила Пламя Мрака.

Зная, что Вендиче не оставят безнаказанным того, кто вырезает целые Семьи, она стала учиться скрываться. Новый атрибут помогал ей в этом. В отличие от остальных семи типов, пламя Мрака было полностью неизученным, а потому обладало целым рядом свойств, о которых можно было только мечтать. Нана научилась чувствовать все атрибуты на больших расстояниях и полностью подавлять свое пламя, становясь незаметной для радаров, как обычные гражданские.

Неожиданно это принесло намного большие результаты, чем ожидала женщина. Она стала неуловимой, словно тень. Ее не могли поймать даже легендарные Вендиче, что не могло не радовать. Весь мир мафии дрожал при упоминании ее имени, пока сама Нана продолжала наблюдать за Иемитсу и делать его окружение менее «опасным» для него. Так прошло три года, и в один из самых обычных дней свершилось настоящее чудо.

Иемитсу пришел в кафе, где работала Нана, и первым заговорил с ней! Женщина была на седьмом небе от счастья – она ликовала, одновременно веря и не веря в случившееся. Все казалось сном: и эти легкие разговоры, и комплименты, и прогулки, и цветы, и подарки, и сам Иемитсу. Тихая свадьба, спустя каких-то полгода, и несколько месяцев супружеской жизни. Все это было великолепным, пока тест на беременность ни дал положительный результат…

Для Наны это было ужасом. Она не хотела ребенка! Сама мысль о том, что свою любовь Иемитсу разделит с кем-то еще, приводила ее в состояние неконтролируемой ярости. Иемитсу должен принадлежать только ей! Нана мечтала избавиться от ребенка, но уже не могла, мужчина заметил все. Он спросил у нее об этом с таким сиянием в глазах и широкой, полной надежды улыбкой, что она не смогла солгать в ответ. После этого Иемитсу только и мечтал о пополнении их семьи, пока Нана копила злобу на еще не родившегося сына.

Как только на свет появился Тсунаеши, и женщина достаточно окрепла после беременности и родов, она продолжила свои рейды на семьи Альянса. В ее душе были ярость и ненависть, которые она выплескивала на всех, кто попадался ей под руку. Она зачищала территорию, не щадя ни детей, ни женщин и оставляя над полем боя туман из крови и пепла. Однако особенное наслаждение она получала не от самих убийств, а от криков детей. Нана представляла на их месте своего сына и с безумной улыбкой на губах лишала жизни одного ребенка за другим, получая немыслимое удовольствие от этого.

В тот же год ей в голову пришла идея, как сделать так, чтобы Тсунаеши умер, а подозрения не пали бы на нее. По крови ее сын был потомком Примо в десятом поколении, а значит, был одним из претендентов на кресло босса Вонголы. Поэтому ее задачей стала самая малость – лишить Королевскую Семью остальных кандидатов, а после подстроить несчастный случай и избавиться от этого недоразумения, коим был ее сын. Для этого Нана подчинила своей воле Девятого, который сначала отчаянно сопротивлялся, но все же не смог противостоять силе Кровавого Тумана.

Однако Дон не зря стоял во главе Вонголы, он день за днем пытался сбросить влияние Наны и, как итог, смог добиться того, что его люди замети за ним странности. Его приемный сын, Занзас, не сумевший достучаться до него простыми словами, попытался сделать это боем, атаковав резиденцию. Он считал, что выброс большого количества пламени Неба, поможет его отцу вернуться, и был прав, если бы не одно «но». Нана была рядом и крепко держала разум Дона в своих руках.

Отчаянная попытка Занзаса не принесла никаких положительных результатов, а сам он попал в ледяной плен, созданный Девятым. Штурм резиденции захлебнулся. Дон, видя, что натворил со своим сыном, был разбит, а потому почти перестал сопротивляться Нане. Так она убрала первого кандидата и получила власть над всей Вонголой. Однако она не остановилась на этом. Еще три претендента погибли, и в итоге, единственным, кто мог наследовать Вонголу, стал Тсуна. Все шло по плану, но Нана все равно решила перестраховаться.

В одной из лабораторий Эстранео она обнаружила мальчика с невероятно мощным пламенем Тумана, почти таким же, какое было у нее в его возрасте. Без зазрений совести, она заставила ребенка перебить свою семью и окунуться во тьму, прививая ему ненависть ко всему миру мафии. То, что за мальчиком стали охотиться Вендиче, не взволновало ее, ведь при необходимости она могла и из Великой Тюрьмы его вытащить. В будущем он должен был стать ее первым оружием, которым она попытается убить своего сына.

Вторым Нана решила сделать Занзаса. Молодой мужчина, пребывая во льду, все еще был в сознании, и женщина не могла этим не воспользоваться. Тихий шепот и воздействие мощным пламенем Мрака подчинили босса Варии, сделав его диким зверем, не щадящим никого на своем пути. Он должен был сослужить ей хорошую службу, но позже, когда первое оружие потерпит крах.

Для Наны не было чем-то зазорным ломать чужие жизни или играть с людьми, как с игрушками. Они были всего лишь ее инструментами, которые легко можно было выбросить или заменить. Нана была настолько же безжалостна, насколько сильна. У нее была одна цель – убрать все помехи с их с Иемитсу счастья. И ей вовсе было не важно, будь это целая мафиозная семья, миловидная соседка напротив, отряд киллеров или ее собственный сын.

Она готова была перебить всех людей на планете, только бы ее Иемитсу был с ней.

***

Реборн уже сбился со счета, сколько раз он был на волосок от смерти за этот бой. Только многолетний опыт и рефлексы помогали ему уклоняться от мощнейших атак. Нана бушевала, ее иллюзии уже невозможно было отличить от реальности, а удары с каждым разом становились все мощнее. Даже Вендиче были бессильны. Стражи законов пытались захватить женщину цепями, однако та защищалась собственным оружием или мастерски уклонялась от всех атак. С каждой минутой сил у членов союза оставалось все меньше, а к победе они не приблизились ни на шаг.

Однако надежда на успешный исход миссии таяла на глазах не только из-за колоссальной разницы в силе, но и из-за сокращения числа членов союза. Вслед за Леви Нана вывела из боя Такеши. Парень сражался изо всех сил, но неопытность подвела его, когда он бросился в атаку, а Кровавый Туман заманила его в ловушку. Единственное, что Такеши успел сделать, чтобы сохранить свою жизнь, – это выставить ладонь перед сердцем, защищая важный орган. Острый наконечник цепи Наны пробил ему руку, а две последующие атаки, бьющие наотмашь, откинули его к дальней стене, где он и потерял сознание. Принц наспех перевязал ему кровоточащую рану и оттащил в сторону, чтобы его не добило отрикошетившей пулей или тому подобным. На большее не было ни сил, ни времени.

Следующим выбыл Кен. Парень продержался лишь на пару секунд дольше Такеши. Слишком быстрый темп боя вымотал его раньше, чем он предполагал, а потому, когда рядом с ним из стены стали вырастать колья, он не смог не только понять, что они иллюзия, но и уклониться от них. Острейшие копья пронзили его тело, только чудом не задевая жизненно важных органов. Парень упал на пол, истекая кровью, и Реборну пришлось срочно отступать, чтобы наполнить тело Кена живительным пламенем Солнца. Состояние парня перестало быть критическим, но все еще оставалось опасным.

После Кена пал Принц. Бельфегор был ранен еще во время боя с Хаято, а потому старался брать не силой, а хитростью. Его ловушки из лески и стилетов несколько раз едва не задевали Нану, что давало надежду ему и остальным. Однако прошлые раны дали о себе знать в самый неподходящий момент – тогда, когда он атаковал Нану. Его удар мог задеть ее! Но в последнюю секунду перед его глазами поплыло, мир перевернулся, а из ослабевших пальцев выпал стилет. Беспомощно взглянув затуманенным взглядом на врага, Бельфегор только и успел закрыться руками, защищая сердце и шею. В следующий миг из него выбил дух удар чудовищной силы, Принцу показалось, что он слышит треск собственных костей. Проваливаясь во тьму, он отрешенно отметил, что у него сломано четыре ребра и обе руки.

Орегано и Базиль выбыли в последующие три минуты, не сумев вовремя уклониться от атак Наны. Руководимые самим Бермудой, Вендиче пытались окружить женщину, однако она пресекала любую попытку взять ее в кольцо. Стражи действовали вместе и по отдельности, они комбинировали свои атаки с атаками членов союза и прикрывали последних, если те не успевали уклониться. Вендиче делали все, чтобы одолеть Нану. Они знали, что с таким противником невозможно сражаться малой группой, даже если эта малая группа – хорошо обученные киллеры. Поэтому Стражи старались защитить каждого члена союза, если была возможность, а в ответ те защищали их.

Бой все продолжался. От некогда большого здания остались только щепки – остальное разлетелось от одной из атак Наны. Теперь битва проходила под открытым небом, что играло против членов союза. Такое положение существенно снижало шансы на победу, ведь в прямом столкновении преимущество в силе и скорости было у Наны, а атаки из засады стали невозможны.

– Реборн, сзади! – прокричал Иемитсу, видя, что друг не замечает удара со спины. Глаза киллера на миг расширились, но в следующий миг он выдохнул и резко ушел в сторону, едва успевая уйти с линии атаки. Нана скривила губы в жестокой усмешке и внезапно переключила на него все свое внимание. Удары посыпались на киллера со всех сторон, но далеко не все из них ему удавалось отразить.

Иемитсу попытался прийти на помощь другу, но Нана, сверкнув глазами и безумно рассмеявшись, создала иллюзию землетрясения. Почва под ногами мужчины пошла трещинами и начала расходиться. Внешнему Советнику пришлось срочно отступить, чтобы не упасть в пропасть. Однако он не оставил попыток прорваться к другу. С другой стороны на помощь Реборну поспешили Вендиче, но Нана и их поймала в ловушку. Иллюзорные лианы, появившись внезапно, сковали стражей, не давая им и шелохнуться.

Реборн почти не обращал внимания на остальных, атаки шли на него со всех сторон. Леон беспрерывно менял форму, стараясь защитить хозяина, сам он не стоял на месте ни секунды, безостановочно выпуская пули из дула пистолета, но даже все это не могло защитить его. В какой-то момент Реборн почувствовал, что его правая нога не двигается. Опустив взгляд, он понял, что одна из цепей Наны добралась до него. В мгновение ока он оказался опутан оружием Наны, что заставило его припасть на одно колено. Силы стали стремительно покидать его тело, а из-за резкой потери большого количества пламени его сознание затуманилось, что дало шанс Нане нанести ему смертельный удар.

– Ты дорог ему, – вместо того, чтобы атаковать, произнесла женщина и подошла к скованному цепями киллеру, смотря на него безумным взглядом. На фоне ее голоса Реборн услышал крики Иемитсу и его слова о том, чтобы она отпустила его. Киллер перевел на Нану злой взгляд и попытался вырваться из пут. – Интересно, чем ты его так привлек? – продолжила спрашивать женщина, наслаждаясь своим превосходством. Реборн скрипнул зубами, когда отток пламени усилился, но не оставил попыток освободиться. – Хотя я знаю, чем! – воскликнула она. – Ты стал для него тем человеком, которого у него никогда не было. Тем, о котором он мог лишь мечтать. Ты был рядом с ним в самые тяжелые для него дни, ты поддерживал его и направлял. Неудивительно, что это недоразумение влюбилось в тебя по уши, Реборн. Но чего еще ожидать от такого неудачника, как он? Все это напоминает мне дешевую комедию с второсортным сюжетиком!

Нана расхохоталась, держась одной рукой за живот. А киллер лишь сощурил глаза, стараясь не показать насколько больно ему слышать слова женщины. В тот момент он как никогда четко понял, насколько все это время был одинок его ученик. У Тсуны за всю его жизнь не было человека, которому он смог бы довериться, открыться. Показать, какой он на самом деле. Он всегда жил в страхе, в ненависти, в отчаянии. Чтобы справиться с этим ему пришлось выстроить маску неудачника, чтобы скрыть побои и свои реакции на многие, новые для него вещи.

В отличие от других детей, он не всегда знал, как вести себя в той или иной ситуации. Ему просто никто не говорил, что надо делать. Единственным источником информации для него стали книги. Именно из них он вынес для себя правила жизни и выстроил манеру поведения. Именно к ним он относился с большей любовью и нежностью, чем ко всем людям. Тсуна всегда был один, а Нана, вместо того, чтобы исполнять свой родительский долг, сейчас стояла и насмехалась над чистотой души своего сына. Она считала это глупым и смешным, для нее страдания Тсуны были развлечением. И раньше, и сейчас…

– Замолчи, чудовище, – прошипел сквозь зубы Реборн, не в силах больше терпеть это. – Ты ничего о нем не знаешь.

– Правда? – будто бы изумилась Нана, но затем резко приблизила свое лицо к лицу киллера, – Уж я-то знаю о нем все. Он неудачник, он позор, он ошибка, которую я намерена устранить. Я знаю, что ты спас его и готова признать, что это мой прокол, но уверяю тебя, как только я разберусь здесь, я обязательно оборву его никчемную жизнь, – женщина растянула губы в жестокой усмешке, от которой Реборна едва заметно передернуло, – хотя постой, – вдруг она о чем-то задумалась, а в следующий миг в ее глазах отразилось понимание: – Так ты тоже влюблен в него? – полувопросительно произнесла она, а затем громко расхохоталась, видя реакцию Реборна на свои слова. Киллер не смог совладать с эмоциями, вопрос был задан слишком внезапно.

Реборн почувствовал, как его сердце пропустило удар. Было страшно представить, что Нана может сделать, имея такую информацию у себя в руках. Похоже, и она задумалась над тем, как бы ей лучше распорядиться данными сведениями. Во всяком случае, она на некоторое время отвлеклась, что дало Реборну шанс вырваться. Цепи держали крепко, однако киллеру нужно было только дотянуться до Леона и придать ему форму пистолета, с помощью которого можно было бы сломать цепь…

Реборн полностью сосредоточился на своей цели, лишь краем сознания отметив, что в их сторону направляется мощный источник пламени. Его сознание все еще время от времени пыталось ускользнуть от него, мешая четко видеть и чувствовать поле боя. Киллер почти дотянулся до Леона, когда Нана вновь перевела на него взгляд и дико улыбнулась.

– Я знаю, – едва не промурчала она. – Я знаю, что мне с тобой сделать! – весело прокричала она и наклонилась так, чтобы их глаза были на одном уровне. – Если я убью тебя, то это недоразумение будет сломлено. Он никогда не оправится!

Не успел Реборн до конца осознать сказанную Наной фразой, как она замахнулась, держа в руке острый наконечник одной из цепей. Где-то на периферии киллер услышал крики друзей, пытающихся прорваться к нему, и почувствовал, что тот источник пламени совсем рядом. Словно в замедленной съемке, он видел, как рука Наны приближается к его сердцу. Краем сознания Реборн отметил, что ни друзья, ни он сам не успеют помешать Кровавому Туману убить его. Это конец.

«Прости, Тсуна. Как бы я хотел сказать тебе, что люблю тебя…» – пронеслась в его голове мысль за миг до удара.

Кровь брызнула из раны. Прошла секунда. Другая. Третья…

Поле боя погрузилось в тишину…

Комментарий к Часть 3. Глава 20. Безнадежное положение

Всем приятного прочтения!)

Не забываем о + и отзывах ^,^

========== Часть 3. Глава 21. Битва за свободу ==========

Казалось, у каждого на поле боя замерло сердце, когда рука Наны была в миллиметре от груди Реборна. Сам киллер прикрыл глаза, чтобы не видеть лица женщины, такого похожего на лицо Тсуны. Время для него замерло, он вдруг вспомнил и свое знакомство с парнишкой, и дни, проведенные рядом с ним. Словно кинопленка, воспоминания в его голове сменяли друг друга, но показывали лишь самые светлые моменты и события. За какой-то миг Реборн увидел все это и почувствовал ноющую боль в груди. Как бы он хотел еще хоть раз увидеть своего Тсуну!

Киллер застыл в ожидании удара, однако прошла секунда, за ней другая и третья, а боль все еще не пронзала его тело. Поле боя погрузилось в тишину. Реборн открыл глаза, чтобы посмотреть, почему Нана не убила его, и его удержал себя от того, чтобы открыть рот. В свете оранжевого пламени, с призраком Примо за спиной, перед ним стоял Тсунаеши. Брови шатена были нахмурены, а в глазах плескалась сила и ярость.

– Не смей трогать его, – прошипел парень, сжимая кулаки.

Реборн не мог поверить своим глазам. Перед ним стоял Тсуна! Но ведь еще недавно он был в коме, и Шамал говорил, что шансов мало на то, что он вообще очнется. Однако сейчас он здесь, полный сил и готовый сражаться с собственным кошмаром. Реборн видел, что в глазах Тсуны была не только ярость, но и страх. Да, он все еще боится Нану, но все равно не отступает. Он знает, что должен победить ее, чтобы скинуть с себя оковы отчаяния.

– Ты жалок, сынок, – издевательски протянула мать, сделав шаг ему навстречу. – Ты не сможешь победить меня. Ты никогда не мог противиться мне, – продолжала Нана, все ближе подходя к парню. – Ну же, не сопротивляйся и дай мне убить тебя, – почти прошептала она, стоя в нескольких сантиметрах от Тсуны.

Парень ничего не отвечал. Он смотрел, куда угодно, но только не на мать. Старые страхи дали о себе знать, заставив его тело оцепенеть в ожидании удара. Умом Тсуна понимал, что должен противиться Нане, должен бороться с ней, должен преодолеть ее влияние. Однако тело прекрасно помнило все то, что мать делала с ним, а потому отказывалось подчиняться. Видя все это, Нана широко улыбнулась и занесла руку для атаки.

– Борись, внук!

– Ну же, Тсуна!

Вдруг одновременно закричали Примо и Реборн, и с Тсуны будто слетели невидимые путы. Парень резко присел, пропуская удар у себя над головой, и сделал подсечку, от которой Нане удалось увернуться. Женщина скривила губы и атаковала снова.

Реборн смотрел на схватку матери и сына и почти не мог уследить за ними. Скорости, на которых они двигались, были почти запредельными для человека. Он видел их лишь смазанными тенями, летающими над землей. Бой полностью перешел в небо, которое теперь сотрясалось от мощных техник Наны. Женщина настолько увлеклась боем с сыном, что ослабила контроль над цепями, сковывающими киллера.

– Реборн, ты сильно ранен? – подскочил к нему Иемитсу и помог выпутаться из ловушки. Ноги киллера подкашивались, а перед глазами плыло, ведь Нана забрала у него почти все пламя. Однако он все равно нашел в себе силы встать рядом с другом, что поддерживал его, и посмотреть в небо, где сражался его любимый ученик.

– Я в порядке, – соврал Реборн, не отрывая взгляда от битвы.

Тсуна двигался несколько иначе, чем на тренировках. Возможно, это потому что его направлял Джотто, а быть может, потому что это был реальный бой, а не спарринг. Все же здесь была велика вероятность погибнуть, в то время как на тренировке она обычно сводилась к нулю. Тсуна пытался достать мать, однако она все время уклонялась или защищалась цепями, одновременно с этим атакуя в ответ.

«Мне бы только коснуться ее…» – билась в голове шатена мысль, пока он кружил вокруг Наны, выискивая слабые места в защите. Это был один из первых уроков Реборна, а потому, когда киллер увидел действия своего ученика, он почувствовал прилив гордости за него. Но все же он заметил стремление Тсуны не столько ударить мать, сколько дотянуться до нее. У парня был план, но без телесного контакта он, похоже, не работал.

– Нам нужно отвлечь Нану хотя бы на пару секунд, – шепнул Реборн Иемитсу. Внешний Советник кивнул и сжал свободной рукой верную кирку, пока сам киллер снимал с плеча Леона, трансформирующегося в пистолет. Сзади к ним неслышно подошел Мукуро, держа в руках трезубец. А спустя секунду и Бермуда.