Текст книги "Сиреневый ветер (СИ)"

Автор книги: Lillita

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)

Сиреневый ветер

Глава 1. Одна весенняя встреча

Последний месяц весны. В это время года сирингарий особенно красив и душист, а недавний дождь щедро осыпал сиреневые кусты искрами. Бард, решивший прогуляться по этому месту, вовсю наслаждался видом, покуда не заметил, что один куст в лучах солнца мерцал особенно ярко. Бард не был бы собой, если бы не заинтересовался этим явлением, и чем ближе он подходил к кусту, тем отчётливее слышал звон магии. С замиранием сердца он застыл чуть поодаль – неужели сейчас появился шанс увидеть одно из самых редких и удивительных явлений?

Звонкие искры танцевали вокруг куста, постепенно концентрируясь в одной точке, становясь ярче, обретая вид эфемерных цветов сирени. Цветы собрались в плотный полупрозрачный шарик, переливавшийся всеми оттенками розового и фиолетового. Шарик тонко и мелодично звякнул, вспыхнул чуть ярче и принял форму маленькой девичьей фигурки. Ещё одна вспышка, и из грозди цветов выпорхнула фея в лёгких струящихся одеждах. Не больше ладони, с бледно-фиолетовой кожей, а в длинных волосах были пряди разных оттенков сирени: от белого до тёмно-фиолетового. Полупрозрачные крылья напоминали формой большой цветок сирени, от центра к краям меняя цвет от фиолетового к голубоватому. Фея удивлённо покрутила головой и опустилась на ветку.

Бард продолжал наблюдать. Как он знал, феи жили в некоем своём мире, но иногда, когда магия природы концентрировалась в определённой точке, фею могло перенести в совершенно иное измерение. Так что озадаченность крошки можно понять – она наверняка ничего не знала о месте, в котором оказалась. А бард раньше не встречал фей и не хотел терять возможность узнать что-то новое. Да и путь веселее в компании... Пожалуй, стоило рискнуть.

Он вышел из-за куста-укрытия, за которым наблюдал «рождение» феи. Осторожно, медленно, чтобы не спугнуть сиреневую крошку. Впрочем, фея и сама бояться не спешила – розовые глазки с интересом рассматривали приблизившегося барда. Он был слегка загорелым, с озорными и любопытными синими глазами, а также явно непослушными каштановыми волосами. Особое внимание фея уделила лбу – возле линии роста волос находились небольшие тёмные рога, плотно обхваченные у основания широкими металлическими кольцами. Даже эта деталь не вызвала у феи и тени испуга – похоже, она плохо разбиралась в видах, иначе хотя бы насторожилась.

– Доброго и внезапного дня, – поздоровалась кроха с приветливой улыбкой и помахала рукой.

– Доброго, цветочная гостья. Могу я узнать ваше имя?

– Сильена ил’Сиринга, а ваше?

– Феб. Просто Феб. Приятно познакомиться, рождённая солнцем, – представился бард и шутливо поклонился. – Милая Сильена, я понимаю, что этот мир для вас нов и незнаком, и хотел бы предложить узнать о нём больше. Просто я бард и постоянно странствую, мне было бы интереснее с компаньоном, а вы могли бы лучше узнать это место.

Фея ещё раз внимательно посмотрела на Феба, медленно накручивая на палец прядку. Он мог заметить, что ноготки у неё зелёные, как листва молодой сирени, а из волос торчали кончики острых ушек.

– Я согласна, – ответила она после недолгого раздумья. – По правде говоря, у меня немного вариантов. Я не знаю этого мира и не знаю, как вернуться домой. Вы похожи на того, кому можно доверять. Неизвестно, с кем ещё я могу встретиться, оставшись одна. Чем это может обернуться. Так что не вижу ничего плохого в том, чтобы принять ваше предложение.

– Очень рад это слышать. Тогда скоро мы отправимся в путь, больше я расскажу в дороге. И ещё, можем ли мы перейти на «ты»?

– Конечно, мы ведь теперь напарники.

Феб забрал свои вещи, и они пошли. Точнее говоря, шёл только Феб, тогда как Сильена либо летала вокруг, либо садилась ему на голову или плечо. Она была совсем лёгкая, так что не доставляла никаких неудобств, зато Феб смог заметить, что от неё пахло сиренью. Особенно от волос. Он рассказал, что движется на север, чтобы застать тёплые дни в тех местах. Сейчас его целью был Тавонир – город, в котором в это время каждый год проходила ярмарка. Это был отличный шанс узнать побольше интересных людей и историй, увидеть диковинки, а заодно и выступить.

Услышав о выступлениях, Сильена сказала, что, как фея, достаточно хорошо танцует и пообещала продемонстрировать это заинтересовавшемуся Фебу на привале. Будучи совсем необременительным попутчиком, она всё равно хотела стать полезной, быть на равных. Может, в этом мире она родилась только что, но на самом деле Сильене было двадцать. По фейским меркам, конечно.

Сильена искрилась любопытством от всего, что видела вокруг, а Фебу было интересно наблюдать за ней. Ему в целом нравилось наблюдать за красивыми девушками, а уж за такой необычной – тем более. В своих странствиях он встречал множество разных видов, но феи являлись настоящей диковинкой. А уж встретить двух похожих фей – рождённых из одной части природы – вне их мира просто невозможно. В родном мире Феба эти светлые создания и вовсе не встречались.

Остановились они только на закате. Феб уже привык к долгому пути, а Сильена могла легко отдохнуть на нём, поэтому ничуть не задерживала. К тому же, хотя она и могла потреблять обычную пищу, основные силы получала из солнечного света и воды, поэтому в дни ясные, как сегодняшний, не чувствовала голода.

Пока Феб разводил костёр, дабы заняться своим ужином, Сильена спустилась на траву. Быстрая вспышка света, и на том месте уже сидела невысокая девушка, очень похожая на человека, не считая необычного цвета волос и глаз, а также немного заострённых ушей. Своё превращение она объяснила тем, что за танцем в человеческом облике будет гораздо удобнее наблюдать. Особенно на ярмарке. Так что стоит уже сейчас отрабатывать движения в этом виде.

Ожидая, когда Феб освободится, Сильена отошла, чтобы размяться и вспомнить танец. После она напела нужную мелодию, и, когда бард смог её воспроизвести, закружилась в лёгком и чарующем танце фей. Несмотря на отсутствие крыльев, казалось, что Сильена вот-вот вспорхнёт, словно подхваченный ветром цветок сирени. Она двигалась очень ловко и грациозно, совсем не как человек, а на лице её светилось искреннее счастье. Наблюдая за Сильеной, Феб старался не только не забывать играть, но и не забывать дышать.

В этот момент он понял, что уже очарован сиреневой спутницей.

Когда танец закончился, ветерок всё ещё разносил вокруг лёгкий аромат сирени. Сильена села возле Феба и с ожиданием посмотрела ему в лицо, пытаясь угадать, какое произвела впечатление. Тот некоторое время молчал, приходя в себя, потом отложил лютню в сторону и поаплодировал.

– Не могу судить по меркам вашего мира, но для меня этот танец был очень хорош. Как бы тебя, милая Сильена, не опознали. Вряд ли кто-то кроме фей так умеет.

– А это плохо? Если кто-то поймёт, что я фея?

– Не хочу сгущать краски... – Феб откинулся на траву и заложил под голову руки. – Но в мире хватает нечестных людей. И не только людей. Особенно на ярмарке, где очень много торговцев. Феи встречаются очень редко, а их крылья ценятся в алхимии. Будет лучше, если в городе ты продолжишь находиться в человеческой форме.

Сильена вздохнула и понимающе кивнула. Ей не очень нравилась эта перспектива, ведь не привыкла долго быть человеком. Обычно феи принимали эту форму, когда не могли выполнить какую-то работу в своём обычном виде. Долго ходить тоже непривычно, но безопасность дороже капризов.

– Хорошо, терять крылья в мои планы не входит. В любом случае, нам понадобятся ещё репетиции. И музыку, и движения надо будет ещё довести до ума, однако я рада, что тебе понравилось. Надеюсь, что другие подумают так же.

– Уверяю, без восторгов ты не останешься. Чтобы привлечь внимание, тебе достаточно выйти в люди. – Феб окинул Сильену оценивающим взглядом. Одежды феи были несомненно красивы и очень ей шли, однако слишком экзотичны и недостаточно практичны. – Надо будет купить тебе новые вещи. Иначе внимания будет слишком много.

– У вас здесь принято иное? Но не будет ли тебе накладно...

– У меня на юге такой наряд ещё сошёл бы, но здесь ты будешь слишком выделяться. Уверен, местная одежда тоже будет хорошо на тебе смотреться. Не волнуйся, я странствую не потому, что бедствую. К тому же, обновки мы явно отработаем.

То, как просто и легко Сильена всё воспринимала, даже умиляло. Была она такой сама по себе или это характерная черта для фей? Или она просто считала, что тут так принято? Кто ж знает, Феб решил не уточнять, ему просто нравилось такое поведение. Когда пришло время сна, Феб предложил снова ставшей маленькой фее забраться под его плащ, чтобы было теплее. Сильена тут же согласилась, признавшись, что феи очень чувствительны к холоду.

До Тавонира осталось около четырёх дней дороги. Днём они шли и делились историями: Феб об этом мире, Сильена – о мире фей. На дневном привале Сильена слушала песни Феба, на вечернем репетировала танцы, а потом уже почти привычно устраивалась под плащом на груди. От барда исходило очень приятное и усыпляющее тепло, дарившее спокойный сон. Правда, Сильена заметила, что сам Феб спал иногда неспокойно – ворочался сильно, и сердце билось тревожно. Тому явно были причиной нехорошие сны, но спросить о них Сильена не решалась.

В последнюю ночь под открытым небом Феб всё же решил уточнить одну вещь:

– И всё же, почему ты так легко согласилась на моё предложение?

– Как я и сказала, ты похож на того, кому можно доверять, – пожала плечами Сильена, не раздумывая над ответом.

– Это и удивительно. Почти любой насторожился бы от перспективы путешествовать с демоном.

– Демоном? – удивилась Сильена. – Я мало знаю о демонах и думала, что ты человек. Хотя это ничего не меняет.

– Человек? – теперь уже удивился Феб. – Но... У меня же рога.

– А у меня уши острые. – Она развела руками. – Не знаю, нашу вторую форму ведь называют человеческой, а она какой только не бывает. И для меня все, кто вписываются в эти рамки, люди. И я человек, и ты человек. Не вижу особой разницы.

– Ой, осторожнее бы ты с такими заявлениями была. Кто-то может и оскорбиться.

– Постараюсь это не озвучивать, – усмехнулась Сильена и тоже решила спросить: – А что такого в демонах, что нужно настораживаться?

– Взгляды моих собратьев иногда не вписываются в общепринятые понятия гуманности... Но тебе нечего бояться, в силу образа жизни и частого общения с другими видами, я мало на них похож. Я ценю жизнь, свободу и хорошие песни, которые предпочитаю исполнять для живых.

– Поэтому ты стал бардом? Так ты объединяешь всё то, что любишь.

– С догадливостью у тебя хорошо, милая Сильена. Именно так. Ладно, пора спать, уже завтра ты увидишь Тавонир.

В самом деле, чуть позже полудня они уже достигли города, однако Сильена туда попала, спрятавшись в сумке Феба. Они сняли комнату в трактире, где Феб оставил фею, а сам ушёл за одеждой.

Дожидаясь его, Сильена рассматривала город в окно. Очень интересно, необычно, каменно. У фей тоже были города, но совсем другие – больше напоминали большие человеческие деревни, только почти без участков. Феи ценили и хранили связь с природой, ведь рождались именно из неё – примерно так же, как когда перемещались в другой мир. Собственно, они и перемещались из-за того, что особые природные чары собирались вокруг «их» явления. У Сильены это была сирень, поэтому её и звали «рождённая солнцем из сирени». Забавно, что бард это понял. Он явно много знал.

Феб вернулся слегка запыхавшийся – очевидно, торопился, не желая заставлять спутницу долго сидеть в ожидании. Ему было неловко, что пришлось вот так вот оставить Сильену, которая очень хотела посмотреть город, но никто бы не поверил, что она с самого юга шла в таком виде. Это привлекло бы нехорошее внимание, от которого могли возникнуть такие же последствия. Сумка Феба была зачарованной и могла вместить гораздо больше вещей, чем казалось на первый взгляд, так что Сильена совсем не удивилась, когда он достал пару платьев и башмачки. К обуви она привыкла ещё меньше, чем к долгому пребыванию в человеческой форме, но Феб заверил, что постарался найти самое удобное. По городу не стоило ходить босиком.

На самом деле Феб принёс не просто платья, а два полноценных дирндля, один в зелёной гамме, а второй – в сиреневой. Объяснив, что и как надевается, он тактично вышел из комнаты, сказав, что будет ждать внизу. Сегодня они собирались просто прогуляться по городу, так как ярмарка открывалась завтра.

К костюму Сильена привыкла быстро, а вот в обуви чувствовала себя очень странно. Так как феи ходили редко, то и обуваться смысла не видели, а погода в их землях большую часть года оставалась достаточно тёплой. В общем, с обувью Сильена дел имела совсем мало, так что ещё одной целью прогулки стало привыкнуть к ней. Феб не обманул, башмачки оказались в самом деле удобные – по крайней мере, ничего себе не натёрла и не стоптала.

– Я удивлена, что ты так хорошо угадал с размером, – призналась Сильена, когда они присели отдохнуть на край фонтана.

– Просто глаз хорошо намётан, хотя сам удивлён, что так метко попал. И я был прав. Тебе очень идёт, милая Сильена.

– Не могу судить, для меня всё очень необычно. Хотя, вообще, мне нравится. У местных нарядов есть своё очарование, даже если после наших они кажутся тяжеловатыми. А каблучки так забавно стучат!

Сильена соскочила с фонтана и закружила по площади, которая в этот закатный час была почти пустая. Она смеялась, расставив руки в стороны и любуясь надувшейся юбкой, а стук каблучков словно вторил звонкому смеху. А Феб не мог оторвать взгляд от чудесных красок, которые смешивал закат в волосах, от широкой улыбки на милом лице, тонких рук и стройных быстрых ног. Сильена утверждала, что для феи выглядит совсем обычно. Что ж, значит, для этого мира феи очень необычны.

Сиреневая спутница снова очаровала его.

Сильена уже снова оказалась на краю фонтана, а Феб продолжал задумчиво смотреть перед собой с мечтательной улыбкой. Она усмехнулась и, поддавшись проказливому настроению, сдула в лицо Фебу с ладошки цветы сирени. Он со смехом попытался от них отмахнуться.

Каждая фея также отличалась своей особой магией, тесно связанной с породившим явлением или местом. Сильена управляла сиренью: могла вырастить кусты сирени, поспособствовать их росту или же просто создать множество цветков. От этой способности мало пользы, зато она была красивой и душистой. А для феи большего и не нужно.

Феб старательно вытряхивал цветы из волос, а Сильена наблюдала за ним и не понимала. Сегодня она увидела достаточно много тех, кого Феб назвал людьми, но до сих пор не видела разницы между ними и Фебом. И демона в Фебе не видела. По крайней мере того, который соответствовал описаниям, которые она когда-то встречала, которые услышала от самого Феба. Перед ней был просто весёлый, жизнелюбивый человек-бард с тёмными рожками, которые не особо-то и выделялись в непослушных вихрах. С дружелюбным лицом, яркими одеждами, мягким голосом и тёплыми руками.

– Что бы ты ни говорил, но я вижу в тебе человека. Хорошего человека.

Рука, которой Феб прочёсывал волосы, в попытках убедиться, что в них не осталось цветов, застыла. Он в недоумении посмотрел на Сильену, тихо вздохнул и улыбнулся в ответ.

– Думаю, я даже рад это слышать. Мне приятно, что ты не видишь во мне демона. Такого, каким нам положено быть. Ладно, давай возвращаться, завтра ты как следует находишься.

Феб встал, потянулся до хруста и, обернувшись к Сильене, подал ей руку. Она приняла её и тоже встала. Да, тепло Феба очень приятно, и могло бы приманить фею, как огонь мотылька. Только это было куда безопаснее.

В таверне за ужином Феб быстро углядел знакомые лица и подсел к ним, познакомил с Сильеной, представив её своей южной подружкой Синель, обсудил недавние вести, а после и вовсе принёс лютню и запел о южных землях – ведь это и было интересно послушать тем, кто жил ближе к северу.

Сильене нравилось слушать его в дороге, но здесь, в окружении людей, впечатление складывалось совсем иное. Куда сильнее бросалось в глаза, что Феб очень любил своё дело, любил внимание публики, любил, когда ему начинали подпевать. И в дороге, и в таверне он был в своей тарелке, в своей стихии. Разным, но неизменно отдавал песне всего себя. Сильена поняла, что ей симпатичны обе его стороны. И задумчиво уединённая дорожная, и театрально открытая, проявлявшаяся на публике. Она определённо радовалась тому, что согласилась разделить его путь.

Глава 2. Семь печатей Шелианны

В первый день ярмарки Сильена смотрела на всё с восхищением и любопытством ребёнка. Не только и не столько всевозможные товары привлекали её внимание, сколько представители самых разных видов, о которых доводилось только слышать и читать. Даже если большинство без подсказок Феба она всё равно принимала за людей, были и те, кто сильно выделялся внешностью. Полуживотные, человекоподобные животные, люди-птицы и люди-ящеры. Голова шла кругом от увиденного. Ведь, на самом деле, даже обычные люди были для Сильены чем-то новым и необычным.

Найдя книготорговца, Феб надолго завис, внимательно изучая товар. Сильена присоединилась к нему, ведь книги этого мира тоже представляли для неё интерес. Некоторые оказались знакомыми, некоторые – очень сложными. Были даже книги, в которых говорилось о феях, и это вызвало лёгкий смешок – даже бегло просмотрев, Сильена поняла, что там много выдумок. Возникло странное, но приятное чувство. Многие, кого встретила Сильена сегодня, стали для неё словно героями, сошедшими со страниц сказок, а для кого-то сказкой была она, когда на самом деле все реальнее некуда.

Феб поманил её и показал на книгу, которую рассматривал с особенным интересом. Книга была страниц, наверное, на триста, среднего размера и непримечательного оформления. «Семь печатей Шелианны», – значилось на обложке. Сильене это название ничего не сказало, и она вопросительно посмотрела на Феба.

– Печати, придуманные Шелианной, являются довольно интересной магией, которая доступна не всем видам. Поэтому книги по ним встречаются не так часто. Очень занятная находка.

– Раз ты так ими заинтересовался, получается, они доступны демонам? – уточнила Сильена.

– Да, доступны, но не мне, – покачал головой Феб. – Я хорош в теории, но практический маг из меня очень и очень посредственный. Для овладения печатями моих сил не хватит.

– Тогда что тебя так заинтересовало? Ты хочешь взять книгу ради теории?

– Нет. Я хотел бы предложить тебе освоить печати. Насколько я знаю, вам они тоже доступны. Как ты на это смотришь? Я помогу.

– Если ты считаешь, что это будет полезно, то я согласна.

Феб удовлетворённо кивнул и купил книгу. В другой лавке он приобрёл толстую записную книжку и зачарованное перо – изображение печатей надо было где-то отрабатывать. Сильене эти траты казались излишними, но она доверяла выбору Феба, а его просто радовала возможность приблизиться к интересной магии, пусть даже через чужое обучение.

Хотя для Сильены очень многое из увиденного было в новинку, на самом деле на ярмарке не происходило ничего особенного. Феб очень уверенно ориентировался в толпе, находил среди торговцев самых интересных персонажей и заводил с ними речь о том, что в мире происходит. Чтобы не потерять Сильену в толпе, он, спросив разрешение, взял её за руку. Сильена обрадовалась этому жесту, потому что постеснялась бы проявить инициативу, а потеряться боялась.

Она тоже прислушивалась к рассказам торговцев. Так Сильена узнала, что на юге нашли новое месторождение звёздных камней, что сильно облегчило работу и ювелирам, и зачарователям. Алхимики Бишельского леса обнаружили перья птицы зорь, что являлось хорошим знаком – это очень редкая птица, перья которой высоко ценились в лечении болезней глаз, в изготовлении особых чернил для ритуалов и зелья скрытности. А вот у западного хребта всё оказалось не так хорошо: из-за всплеска магической активности, причину которого до сих пор не удалось выяснить, завалило одну из основных торговых переправ, так что добраться в Тавонир смогли только те, кто вышел заранее и успел пересечь место обвала.

У сатиров из Лунной равнины (как ни странно, но так назывался город) внезапно испортились отношения с нимфами из ближайших лесов, и всё бы ничего, но взвинченные нимфы несколько раз нападали из-за этого на травников, а в Лунной равнине вообще стало сложно иметь с кем-то дело. На западе в знатной семье случился очередной конфликт из-за подменыша, хотя к этому уже даже начали привыкать, на этот раз даже никого не казнили. Восточные ювелиры наконец смогли договориться с кентаврами о поставках «слёз солнца», так что сейчас украшения с этими камнями стали куда разнообразнее и немного доступнее.

Когда стало заметно, что Сильену утомила ходьба, Феб отвёл её к краю ярмарки. Опустившись на скамейку, она довольно зажмурилась и вытянула ноги. Ох и непросто, оказывается, быть человеком. Однако Сильена всё равно выглядела очень довольной.

– Я и не думала, что в этом мире столько всего происходит! – сказала восхищённо. – У нас всё гораздо... Размереннее?

– Этим мир и прекрасен. Всегда есть множество новостей, историй. Казалось бы, посещаешь одни и те же места, но они меняются. И можно заново открывать то, что, казалось, хорошо знаешь.

У Феба тоже было отличное настроение, в том числе из-за радостной спутницы. Счастливо улыбавшаяся Сильена делала этот день ещё прекраснее. Она так мило болтала ногами, делясь тем, что её особенно поразило на контрасте с родным миром, что оставалось только широко улыбаться и согласно кивать. Поднявшийся ветер с новой силой окутал его ароматом сирени. Кажется, впредь запах этих цветов будет вызывать очень тёплые чувства.

Незаметно достав из сумки заколку, Феб украсил ею волосы Сильены. Изящный цветок сверкал, словно капли росы. Или звёзды. Да, он был выполнен из тех самых звёздных камней, а сердцевина – из слёз солнца, которые мерцали золотистыми лучиками. Сильена удивлённо ощупала подарок и узнала его – видела на прилавке. Она смущённо потупила взгляд и тихо поблагодарила.

– Ты слишком добр ко мне, Феб, – добавила с ещё большим смущением.

– Милая Сильена, – также тихо начал он, чуть приблизившись, – это ведь я предложил составить мне компанию. И я хочу, чтобы об этом путешествии у тебя остались хорошие воспоминания.

Феб отодвинулся, игриво подмигнул и взял лютню. Душа желала петь, а Феб не привык отказывать ей в этих порывах. Для того ведь он и стал бардом – чтобы свободно творить магию словом и музыкой. Петь о чудесах мира или рассказывать о ярких событиях. И о чувствах, которые всё это вызывало.

Первую песню Сильена слышала впервые, а потому только чутко вслушивалась, представляя вечер на берегу южного моря, заставший искателей сокровищ. Даже если вживую она не видела ни моря, ни искателей, образы всплывали очень ясно перед закрытыми глазами. А вот вторую песню Сильена знала. Не удержавшись, она начала подпевать. Сначала несмело, но встретившись с озорными синими глазами, уловив согласный кивок, запела увереннее, наравне с Фебом.

Конечно, их дуэт привлекал ещё больше внимания, конечно, у них появились слушатели. Сиреневая дева и бард-демон вместе смотрелись необычно и, в то же время, чарующе хорошо. Между ними чувствовалась тонкая связь, проявлявшаяся во взглядах, в едва заметных жестах.

Сильена ощущала внимание и понимала, что ей это нравится. Волнительно и приятно было ловить на себе взгляды слушателей. И замечать, осознавать, что им нравится, что поэтому они и обратили внимание, остались. Сильена смотрела по сторонам и чувствовала себя ещё лучше, когда замечала, что слушатели разделяли её чувства. Ведь для того и существует искусство?

Всё же к вечеру Сильена утомилась – не привыкла к такой активности, многолюдности и долгому пребыванию на ногах; а вот у Феба энергии хоть отбавляй, так что в таверне он влился за ужином в очередную компанию, тогда как Сильена, забрав книгу, ушла в комнату. Ей хотелось хотя бы немного ознакомиться с тем, что предстояло изучать. О магии печатей в целом очень поверхностные знания имелись, но вот о печатях Шелианны она сегодня услышала впервые.

Сильена с облегчением скинула башмачки и устроилась у окна. Настало время просвещения. Много лет назад талантливая волшебница по имени Шелианна составила семь печатей: Луны, Сна, Зеркала, Слова, Крови, Радуги и Плача. У каждой печати имелось полное и схематичное изображение, потому как при достаточном опыте можно не наносить печать на поверхность, а обходиться жестами. Также применение печатей требовало чётко составленных требований и условий: о цели и особенностях колдовства, о времени действия, если не оговорить которое, печать будет вытягивать из мага силы до полного истощения. Также печати можно сочетать, тем самым изменяя эффект, что гораздо интереснее и многообразнее одиночного применения.

Печать Луны позволяла пополнять запас сил при помощи лунного света. Печать Сна – усыпить, а также задать сну необходимую тему, настроение. Зеркало, применённое к отражающим поверхностям, создавало связь с ними, которая позволяла увидеть их «воспоминания» – то, что отразилось ранее. Применив на ком-то печать Слова, можно дать силу словам цели, но только если они были искренними и достаточно лаконично выражали желание. При этом нельзя точно предсказать эффект, да и имелся ряд вещей, исполнить которые печати не под силу. Печать Крови позволяла по образцу крови, даже засохшей, получить информацию о её владельце, а также о времени, когда эта самая кровь пролилась. Радуга – печать-щит, но не физический – в этом плане её можно было использовать разве что в качестве зонтика, она использовалась для нейтрализации заклинаний. И самой неприятной оказалась печать Плача, которая извлекала из глубин сознания страхи и печали.

Это, конечно, краткая характеристика печатей Шелианны. Каждой была посвящена отдельная глава, описывавшая и возможности печати, и особенности её применения, включая некоторые примеры. Всё это занимало примерно треть, а вот далее книга рассказывала о проверенных комбинациях. Сильена вздохнула, понимая, что до этой части дойдёт нескоро, ей бы для начала запомнить вид печатей и отточить их изображение.

Сильена широко зевнула, отложила книгу, сняла заколку. Дождаться Феба она и не надеялась, так что уменьшилась, умылась, перелетела на подушку и там свернулась, прикрывшись краешком одеяла. Уже даже непривычно стало засыпать не на тёплой груди. Одной. Появилось время подумать о доме. У фей часто не было семьи в привычном кровном понимании, ведь обычно они рождались от союза магии и природы. Зато очень ценились другие узы – феи сближались с кем-либо не потому, что оказались роднёй, а потому что были связаны отношениями, которыми дорожили. Сильена, конечно, скучала по тем, кто её растил, скучала по друзьям и по дому. Однако не так сильно, как того стоило ожидать. Потому что феи жили со знанием о том, что в любой момент могут оказаться в другом мире и вряд ли после этого вернутся домой. В разной степени, но все были готовы однажды покинуть дом, стать частью совсем другого мира. Некоторые даже с нетерпением ждали этого, хотя Сильена не из их числа. И она не теряла надежды, что ещё встретит тех, кто был ей дорог.

Феб вернулся в самом деле поздно. Не засидеться для него всегда становилось большой проблемой, слишком уж общителен и любопытен, а уж совсем сложно уйти, когда рядом оказывались девушки. Нет, он не заигрывал с каждой встречной, однако старался быть обходительным, и первым уйти ему часто не позволяла совесть. Тем более деваться некуда, когда женщины хотели песен. Петь о любви Феб также умел хорошо, об этом зачастую знали, этим вдоволь пользовались.

Он тихо открыл дверь, надеясь, что Сильена уже крепко спит. Её оставлять тоже совестно, однако они – спутники, поэтому не оставлять – значило быть вместе всегда, что невозможно. К тому же, Сильена сама выбрала подняться в комнату. Чем-то таким Феб и успокаивал свою совесть – роскошь, которая не у каждого демона имелась, из-за чего к ним также относились с насторожённостью.

Свернувшаяся на подушке фея казалась совсем крохотной. Хрупкая, невесомая, сама как сиреневый цветок, который опасаешься даже пальцем тронуть. То и дело оглядываясь, чтобы убедиться, что сон Сильены не потревожен, Феб всё так же тихо подготовился ко сну. Если честно, поначалу спать рядом с феей немного пугало – этот как спать с котёнком: всегда опасаешься, что спугнёшь, грубо заденешь, раздавишь. Но сейчас уже Феб немного привык, хотя чувствовал бы себя куда спокойнее, если бы Сильена спала в человеческой форме хотя бы в кровати. Однако она в праве делать так, как привычнее и удобнее ей.

Второй день ярмарки был чуть менее насыщен разговорами и песнями, зато Сильена от души веселилась в танце. Феб оказался прав: восторга и внимания фея получала вдоволь, особенно восхищённые возгласы вызвав в тот момент, когда вокруг неё закружили цветы сирени. Эта часть не была запланирована, просто Сильену настолько переполняли эмоции, что она не смогла обуздать собственную магию. Танцы среди фей и танцы среди людей вызывали совершенно разные чувства. В первом случае Сильена ощущала себя частью целого, деталью единого танца, продолжением сотканного из волшебства мира. Здесь же она являлась центром внимания, этот танец был только её, это она дарила волшебство окружающим. Такого не почувствовать среди фей, как и нигде более не найти того единства.

– Ты была зачаровательна, Синель, – признался в конце Феб, подхватывая Сильену и отводя её к скамейке в тени.

Когда они были на людях он, говоря не понижая голоса, использовал псевдоним, потому что тот был гораздо привычнее слуху и лучше воспринимался. И хорошо ложился на легенду о южной подруге – там имя достаточно распространено, особенно у нимф, которые в качестве имён использовали любые красивые слова, что бы они ни значили. Сильена как раз очень напоминала потомка нимф. Каким бы именем Феб ни обращался к ней, он всегда произносил его очень ласково. Сильена считала это трогательным.

– Мне так понравилось! – воскликнула Сильена и благодарно улыбнулась, приняв флягу из рук Феба. – Знаешь, у нас ведь танцы, это... Обычай? Это в порядке вещей, это знают и умеют все, ведь это тоже часть нашей магии. И вот так вот привлекать внимание обычными вещами... Я не знаю, как это описать.

Не найдя слов, Сильена в порыве чувств обняла Феба, заставив его заметно опешить. Он потрепал её по волосам и вздохнул, покачав головой. Понять её чувства он мог лишь отчасти, ведь у демонов не было особой предрасположенности к музыке. Скорее даже большая часть их музыкальных предпочтений сильно отличалась от того, чем он занимался.