Текст книги "Чужая тень (СИ)"

Автор книги: Leach23

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Глава 24. Поддержка тени

– Я участвую в турнире, – сказал я наутро Зэру.

– Зна-аю, – протянул император. – Я всё вижу и слышу, даже если меня не видно и не слышно.

– Ну, что будет? Какие-нибудь наставления или уроки?

– Сегодня – только один. “Бурецвет”!

– Звучит интересно, – кивнул я, и уже через десять минут невыспавшийся и зевающий Блик держал швабру на уровне моей груди.

Зэр объяснил мне подводящее к приёму действие, и теперь я пробовал его повторить. “Бурецвет” относился к стилю Земли и по сути был броском, которые я уже применял в боях и учебных спаррингах. Сложность заключалась в том, что я должен был быстро присесть, буквально провалиться на корточки и, выставив левое колено вперёд, сделать длинный шаг на уровне ног противника другой ногой, держа спину ровно и заводя стопу за атакуемую ногу, затем схватить бедро соперника и скрестить ладони в любой из правильных замков. Далее я просто дергал противника вверх, словно цветок, подхваченный бурей, крутанув его на сто восемьдесят градусов так, чтобы тот упал головой в грунт. Поначалу я подумал, что это тоже самое, что “падение ястреба”, но Зэр разубедил меня, указав, что “бурецвет” подхватывает противника с самой нижней точки, тогда когда как “падение ястреба” берёт захват корпуса без какого-либо нырка в ноги.

Я совершал шаг за шагом, которые больше походили на скольжение на коленях, по крыше “Кормчего”. Сегодня Блик не переворачивал часы, а вяло считал мои проходы в незримую ногу соперника, так как Эйвин где-то задерживался.

– 222, 223, 224…

– Фух, учитель еле успел!

Запыхавшийся Эй ворвался на крышу через люк. Его лицо было помято, на носу красовалась ссадина, а под глазом – фонарь иссиня-фиолетового цвета.

– Вообще-то не успел! – укорил его я. – Что с лицом?

– Да вчера на косяк дверной наткнулся, – отмахнулся Эй.

– Натолкнулся и упал на кулаки? – мельком глянул я на содранную кожу.

– От тебя, мастер Бенджи, ничего не утаишь! Да, вчера вы ушли, и я себе на еду немного на ринге выиграл.

– Разве тебя не кормят даром кормчие, которым ты помогаешь? – поднял я вопросительно бровь.

– Так это не то. Заработанное же вдвойне вкуснее, – улыбнулся он и встал напротив меня. – Что сегодня учим?

– Скажи ему, что будем учить проход в переднюю ногу противника. Культиватора из него всё равно не получится, – произнес Зэр. – Надо объяснять почему?

Объяснения не требовались – это я заучил уже давно, хотя и считал, что от таких знаний мне не было никакого толка. Эйвин обладал довольно распространенными в Перекате фиолетовыми глазами, а это значило, что, как ни крутись, выше бронзовой лиги ему не подняться. Иногда Зэр меня поражал – он всегда мыслил чуть наперёд, первым делом вглядываясь людям в глаза. Казалось, его не смущало, что я и вся наша команда всё ещё находимся на первой ступени бронзовой лиги. Ко мне и к Ларе он относился так, как заводчик к породистым собакам, а ко всем остальным, стоило их глазам быть не того цвета, что нужно, – словно к безродным дворнягам. Мало того, Зэр навязывал это отношение и мне.

“В первую очередь смотри на глаза. Чем выше потенциал, тем быстрее и качественней боец культивируется, а значит, в его арсенале могут быть зачатки сложных и потому опасных боевых приемов”, – вспомнилось мне.

Я показал Эйвину принцип прохода в переднюю ногу, медленно поднял его в воздух, крутанув на сто восемьдесят градусов, и так же медленно опустил его на холку спины.

– Офигенная штука! – похвалил технику Эй и тут же скользнул в мою ногу, приподняв меня над уровнем крыши.

– Напряги пресс, – скомандовал Зэр, – Группируйся, и будешь падать не на шею, а на спину!

Я послушался. Итогом оказалось мягкое падение.

Мы тренировались около двух часов. Я нарочно не применял своё ЦИ. Вложи я в и без того опасный бросок хотя бы крупинку силы второй ступени бронзовой лиги, “бурецвет” проломил бы крышу и мы бы рухнули в жилую комнату под нашим тренировочным залом.

После тренировки был сон, затем – обед, хотя есть совсем не хотелось. Внутри на уровне солнечного сплетения словно горел огонь, в голову лезли разные мысли из разряда: “А вдруг я проиграю”, “а вдруг придётся начать культивацию сначала” и еще много-много таких “а вдруг”.

– То, что ты ощущаешь, – произнес Зэр, – в мире боевых искусств называется горением. По сути это волнение перед боем, но это пламя способно сжечь всё твоё ЦИ и оставить тебя к моменту боя без сил.

– Ну ведь правда, там же будут другие культиваторы. А вдруг они сильнее?

– И этот вопрос тоже называется горением. Повторяй за мной мысленно:

“Я тренируюсь больше всех”, “Я тренируюсь под руководством лучшего учителя на материке”, “Кого бы я там ни встретил, ему нечего будет мне противопоставить, потому что я тренируюсь больше всех”. Заучи это как мантру и повторяй постоянно, чтобы ты не просто знал, что ты лучший, а всегда помнил об этом.

– Как всегда, нескромно и вполне в твоем духе. – Я отодвинул чашку с салатом.

– Скромность украшает, но никогда и не в чём не помогает. Запомни это, Райс, нигде и никогда! – тем же спокойным тоном произнёс император. – Я не волнуюсь за тебя. Знаешь почему?

– Потому что я больше всех тренируюсь и у меня лучший учитель, и даже если там будут культиваторы, им нечего будет мне противопоставить?

– Именно, Райс. Шут, давай какую-нибудь песню! – скомандовал Зэр.

– Какую, ваше высочество?

– Долгую и веселую на целый день и весь вечер до начала турнира, чтоб Райс не горел.

Блик запел:

Когда пасли в деревне коз

Смышленый Фил и Лизз,

Он вдруг возьми задай вопрос:

“Живой ли падший лист?”

Она сказала: “Точно нет,

Ведь он упал с дуба”

А Фил лишь хмыкнул ей в ответ,

Сказав: “Закрой глаза!”

Сказав: “Закрой глаза!”

“А хочешь, чтобы он ожил?” -

С усмешкой он спросил

И вдруг с себя портки стянул,

себя листком прикрыл

“Ну да, конечно удиви!”

И Фил ведь удивил:

Он лист ей в руку положил,

А в листе – младший Фил,

А в листе – толстый Фил!

В комнату вошла Лара.

– Что за мерзость?

– Классика, – растерянно ответил Блик.

– Какая же это классика? – покачала головой она. – Какая-то похабщина…

– Ну так две тысячи лет прошло, как я это сочинил, значит, классика! – улыбнулся Блик и посмотрел на императора:

– Дальше петь?

– Лар! – обратился к ней Зэр – у Райса турнир вечером. Ему сейчас волноваться нельзя, поэтому смешные песни, еда и сон ему очень как нужны.

– Турнир, значит? Ты говорил, что тут много мест культивации, а сам нас к ним не ведешь, – скрестила руки на груди Лара.

– Подсела на артефактики? – улыбнулся Зэр. – Будут вам места силы, успеете еще. Вечером все на турнир идём. Будем поддерживать Райса!

– Отлично, – кивнула Лара. – Наконец-то хоть что-то. А то я лечу их всех без выходных, а вы только тренируетесь…

– Ты хоть лечишь, Райс хоть тренируется, я же вообще только швабры держу и песни пою! – обиженно проговорил Блик.

– Магическое искусство сложно и витиевато! – пошутил Зэр. – Швабры и песни – самая его суть!

– Я пойду себя в порядок приведу! – С этими словами Лара вышла из комнаты.

– Блик, – спросил я, – а чем закончилась песня про Фила и Лиззу?

– Там много вариантов, – задумался тот. – Зависит от того, кому поёшь. Если дамам, то Филу рубят голову, если мужикам, то Лизза долго теребит младшего Фила, не понимая, что это лист.

– А мне бы ты какую концовку спел?

– Тебе бы? – протянул Блик и запел:

Его прогнали со двора.

И он ушёл во тьму,

Но тараторит детвора:

Лиз плачет по нему.

Какая суть, этично ли?

Когда в руках судьба,

Могли бы вместе быть они,

Когда бы не листва!

Открой б она глаза!

– Печально, – вздохнул я. – И парень извращенец, и девка не знает, чего хочет.

– Знаешь, критиковать каждый может, а вот напиши сам свою хотя бы одну песню, тогда и будешь говорить, что главный герой – камень и автор испортил сюжет! – отвернулся Блик. – Вот не буду на тебя обращать внимание, так станет тебе ветер песни петь, а ясень истории рассказывать!

– Ты чего такой обидчивый сегодня? – удивился я.

– Я – автор этой песни! Ты еще её запиши и всем спой, пока я не вижу!

– Зачем мне это?

– Не знаю. Так со всеми бывает: сначала ругают, потом воруют и поют, наплевав на то, что это – чье-то творчество. И ты так сделаешь!

Повисшую тишину нарушил Зэр.

– Эй, шут, какая к бесам собственность? Или у нас монархию отменили, а я это не заметил? Пока я твой монарх, ты – моя собственность вместе со всеми твоими песнями! – сердито проговорил он и в приказном тоне добавил: – Пой!

Шут, сделав вид, что просто пошутил, продолжил петь про разное, весёлое и грустное, героическое и постыдное, пока я не провалился в сон.

Сегодня мне ничего не снилось, однако когда меня разбудил глухой стук в дверь, я открыл глаза уже выспавшимся. Блик спал тоже, и потому я приподнялся, чтобы открыть дверь. “Всё-таки зря я раскритиковал его песню, – корила меня совесть. – Надо будет как-то загладить свою вину. Может даже, извиниться…”

На пороге стоял улыбающийся, как и всегда, Эйвин.

– Мастер Бенжди, вы готовы унижать и властвовать? – спросил он с улыбкой.

– Я готов! – выскользнул из моей головы по-прежнему невидимый Зэр.

– Уже пора? – почему-то спросил я, чувствуя давящий под ребрами рёбер огонь.

– Ну да, час на дорогу! Я вас, мастер, внизу подожду! – сообщил Эй и затопал вниз, напевая какую-то песенку.

Я повернулся, тихо позвал Блика и, увидев, что он проснулся, начал собираться. Лара встретила нас в коридоре. Никогда ещё я не видел её такой красивой: тут, в Лозингаре, она наконец-то смогла позволить себе дорогую косметику. В этом был не только эстетический смысл, но и житейский расчёт: ведь к лекарю, который плохо выглядит, не хочется возвращаться…

В этот раз я знал, куда мы идём, и потому дорога показалась не такой уж и длинной. Стоявшие у входной двери мордовороты пропустили нас с лёгким поклоном, неприкрыто пялясь на Лару, которая вела себя холодно и даже слегка надменно. Возможно, так и должна выглядеть подруга мастера боевых искусств…

Внутри было людно и душно. Пахло алкоголем и сигаретами. В отличие от прошлого раза, пол обтянутого канатами помоста покрывала свежая трава, а не сухой дерн.

– Оу, эта трава с места силы! – улыбнулся Зэр. – Думаю, после того как мы выиграем турнир, надо будет узнать у организаторов, откуда они берут её.

Виски сдавило, в сознании зазвенели цикады. Тут были другие культиваторы.

В этот раз мне не требовалось ждать от Зэра указки, чтобы посмотреть сквозь тени. В разных углах разминались как минимум трое избранных сферами.

– Нам везет! – снова улыбнулся император. – Они все в бронзовой лиге, но один – на третьей ступени культивации. Райс, попроси Эйвина сказать судьям, что будет очень хорошо, если вон с тем ты сойдешься в финале.

Зэр указывал на широкоплечего парня с рыжей гривой волос, заплетённой в косу по самый пояс. Он медленно передвигался широкими шагами в своём углу. Его глаза были закрыты, а руки двигались так, будто рыжеволосый был под водой.

– Как же везёт-то, раз третья ступень? – спросила у Зэра Лара.

– Кроме него тут ещё два культиватора, и у каждого – вторая ступень. А это значит, что если правильно выбрать противников, то к финальному бою Райс взойдёт на личную третью ступень и сразится с чемпионом не только на равных, но и под воздействием артефактов.

Говоря все это, Зэр хищно улыбался, как будто драться и побеждать людей, находящихся на ступени, наполовину полной силы, было проще простого.

Император снова услышал мои мысли.

– Ты, главное, Эйвину скажи, чтобы передал распорядителю боёв твоё пожелание драться с рыжим в финале. Остальных мы возьмём хитростью!

Что означали последние слова, я не знал и, пожав плечами, нашёл себе уютное место и начал разминаться.

Глава 25. Пред тёмной знатью

Бои представляли собой несколько поочередных схваток с участием восьми бойцов: четыре пары в первом круге, две во втором и соответственно одна в финале. Мне нужно было победить аж трёх культиваторов на глазах у знатной лозингарской публики, пришедшей сюда, чтобы насладиться кровавым зрелищем, пощекотать нервы на ставках ну и, конечно же, провести вечер, что называется, по-светски.

Вокруг шестиугольной арены располагались столики, куда уже разносили напитки и яства. Суетливые официанты принимали монеты и чеки-расписки и подробно записывали ставки в свои серенькие журнальчики, каждый раз широко улыбаясь и низко кланяясь. Работающих на обслуживании парней и девушек можно было понять: они настраивались не столько на зарплату, сколько на щедрые чаевые от обслуживаемых столиков. Я поймал себя на мысли, что в моём родном Тресте о таком слове, как чаевые, даже не слышали, как, кстати, и о таком уровне обслуживания. Те, кто сидел в персональной полосе, отличались от толпы за ограждениями. Пусть и сюда попадали далеко не все сливки общества, разница в социальном статусе все равно была крайне велика.

За ограждениями вип-зоны тусовалась “золотая молодежь”, дети знатных персон, с завистью посматривавшие на сидящих за столиками. Каждый из них мечтал оказаться в випке, где восседали самые большие шишки этого города. Лозингарскую элиту отличала одежда, дорогая, но строгая, тогда как молодежь предпочитала более пёстрый вычурный стиль. Отличали знатных гостей и манеры, а также группки крепких охранников, стоящих неподалёку внутри ограждения.

Частая барабанная дробь заставила всех присутствующих замолчать и устремить свои взоры на постамент.

– Уважаемая публика! – Свет ламповых фонарей ярко осветил арену, где уже находился разодетый и напомаженный Вилли Ливон. – Я рад приветствовать вас, свободных людей, на регулярном турнире по свободным боям. Сегодня вас ждут семь бескомпромиссных поединков с лучшими мастерами Переката. Вы можете делать ваши ставки, а открывают наш турнир Нул Вайдор и непревзойденный Рок Цур-а-а-а-н!

Я разминался в своём углу, откуда было еле-еле видно, как на арену вышел тот самый рыжеволосый, о котором говорил Зэр, и другой – крепкий, почти квадратного вида детина. Если бы я не знал, что Рок Цуран на третьей ступени бронзовой лиги, то подумал бы, что сейчас ему придёт конец – настолько грозно выглядел его противник.

– Так, не смотри на бои! – окликнул меня Зэр,

– Как же? – недоуменно спросила Лара. – Разве Райсу не нужно знать, что применяет его будущий соперник?

– Вовсе не обязательно, – отмахнулся Зэр. – Его противник не избранный сферой. У него нет артефакта, а значит, Рок может стоять все три раунда по пятнадцать минут и просто пропускать все серии в голову – все равно не упадет. А бой будет проходить так: Рок будет пропускать весь первый раунд, второй сделает напряженным, но равным, а в конце третьего положит Нула в глухой нокаут каким-нибудь пустяком типа “Дуновения росы”.

– Откуда ты это знаешь? – удивился я. – Ты же здесь вроде впервые – и в городе, и на турнире…

– Я много чего повидал, Райс, в своих странствиях, – произнес император. – Поверь мне: если турнир открывает чемпион, его всегда просят разогреть публику. Это и деньги, и статус. Всем хорошо.

– А не проще ли быстро вырубить противника? – спросил Блик.

– Сегодня вырубишь, завтра вырубишь, и вот против тебя уже никто не ставит. А это значит, что распорядитель лишается дополнительных денег. Это спорт не мышц, а золота, поэтому они будут делать шоу. – Тень императора заслонила мне вид начинающегося боя. – Не смотри туда, до него надо еще дойти.

Сквозь толпу к нам пробрался Эйвин.

– Мастер Бенджи! – заговорил он. – Есть список пар. Вы завершаете первый круг. Деретесь вон с тем малым, – Эйвин показал взглядом через всё помещение туда, где в углу разминался некто в синем балахоне.

– Отлично, сразу избранный сферой, – кивнул Зэр, мельком глянув на моего противника. – А теперь давай бери своего лопоухого ученика и нарабатывай кистевое фехтование.

– Хорошо, – кивнул я в свою очередь Эйвину. – Давай разогреваться.

Драться мы должны были босиком и обнаженными по пояс, поэтому кистевое фехтование, одновременно входившее в арсенал разогревочных и боевых упражнений, было очень важным. Мы с Эйвином встали почти впритык, так, чтобы наши правые руки были друг у друга глубоко подмышками, а левые кисти уцепились за трицепсы. Суть всего фехтования заключалась в том, чтобы рука, которая держит предплечье, быстро поменяла позицию и зашла подмышку противнику, втиснувшись между нашими корпусами.

Такой захват предплечья снизу назывался «нижним крюком». Если рука была сверху, то крюк принято было именовать верхним. Да, действие действительно было похоже на фехтование, потому что выполнялось обоюдно со спарринг-партнёром. Руки непрерывно меняли нижний крюк на верхний и наоборот.

– Тридцать процентов веса! – скомандовал Зэр, и захват Эйвина усилился. Я же старался не напрягаться, чтобы ненароком не вызвать всплеск ЦИ.

– Пятьдесят! – продолжал Зэр.

Всё это время за моей спиной шло избиение парня, имеющего целую третью ступень культивации в бронзовой лиге. Немыслимо, но толпа ликовала, размахивая расписками в получении ставок.

Эй периодически поглядывал на поединок. Я видел это по блеску его глаз и морщащемуся лицу.

– Вот Рок пропускает, а? – поразился он наконец. – А прошлый турнир запросто забрал. Того и гляди сейчас упадет!

– Не упадет, – хмуро проговорил я. – Мне с ним ещё в финале драться!

– Учитель, при всём к вам уважении, но не дотянет Рок до финала, – засомневался Эйвин.

– Дотянет, как только надоест этот цирк.

Я говорил и работал, разгоняя темп и дыхание и позволяя воздуху насыщать мою кровь.

Всё случилось, как и предрекал Зэр. Прошло два раунда по пятнадцать минут, и в середине третьего Рок будто бы нелепым движением положил своего противника в глухой нокаут. Я отвлекся на секунду, чтобы посмотреть на то, что творилось на арене. Рок прыгал и радовался так, словно это случайность и ему очень сильно повезло, после чего он сложил ладони и что-то прошептал, глядя в потолок. Всем своим видом культиватор говорил: “Смотрите, люди, как мне повезло, а ведь у меня почти не было шансов!”

– Хорошо играет, да? – улыбнулся Зэр. – Вот, шут, смотри, как надо толпе нравиться!

– Интересно, может ли он останавливать огненные шары? – насупившись, пробубнил Блик.

– Думаю, может, – произнёс я, отвернувшись от арены.

Эйвин со своими восторгами был уже тут как тут.

– Сума сойти! Как вы догадались, мастер Бенджи? Его же полчаса молотили, а он взял и выиграл. Но думаю, второго круга он не пройдёт, – с надеждой добавил он. – Учитель, я отлучусь на минуточку?

– Не советую против него ставить, Эй, – произнёс я. – Лучше поставь на его победу в середине второго раунда.

– Уверены? Он же никакущий уже.

– Я не уверен в том, как и когда, но знаю точно, что этот парень дойдёт до финала.

Моё настроение начало портиться. Как выражался Зэр, я горел.

– Тогда я следующую пару еще посмотрю, – согласился Эй.

– Теперь – «взрыв крюка» и «бурецвет» из-за спины! – поменял нам упражнение император.

– Давай сюда, мне нужно готовиться, – притянул я за предплечье верхним крюком Эйвина и, резко скользнув ему за спину, дернул его вверх.

Мы продолжили упражняться, добавив на каждую третью смену позиций рук обозначение резкого удара подмышку нижним крюком. Конечно же, мы не стремились именно ударить, а лишь поднять руку соперника и, сцепив ладони в кистевой замок, фиксирующий его корпус, скользнуть за спину и уже оттуда поднять его и крутануть в воздухе.

Я фехтовал кистями и “забирал” у Эйя спину, подныривал под руку, каждый раз меняя сторону, а тем временем два крепыша колошматили друг друга на арене. Эйвин еще посматривал на бой, а мне было всё равно. Я знал, что ни один из них не пройдёт рыжего Рока, как бы хороши они ни были.

Наконец толпа взорвалась овациями: один из соперников, навалившись всем телом на противника, схватил его руку и вывернул в плече. К тому времени я уже был достаточно разогрет, чтобы выйти на зелёный газон арены.

В шестиугольник поднялись ещё двое. Один из них был культиватором второй ступени моей же лиги, вот только его артефакт был заполнен шестью рангами, а у меня – всего двумя. Он даже не замечал своего противника, обычного уличного бойца, пусть и хорошего, но ничего не знающего про ЦИ.

«Мой бой следующий, – настраивал себя я. – Я думаю, что я готов». И вдруг я заметил взгляд своего соперника, брошенный на меня сквозь толпу с другого края арены. Его тень блеснула артефактом второй ступени с четырьмя рангами. Он презрительно отвёл глаза и сделал вид, что занимается чем-то своим.

Тем временем в шестиугольнике происходила быстрая расправа. Светловолосый, голубоглазый культиватор с длинной, почти по грудь бородой играючи сократил дистанцию и, прижав противника к себе, броском через грудь буквально вонзил его в пол. Толпа взревела от радости и наслаждения этим кровавым моментом. Победитель схватки рычал, словно зверь, наслаждаясь криками из-за заграждений. Его противник не шевелился.

Светловолосый не знал, кто из нас, двух культиваторов, выходит против него в следующем кругу, однако ему явно было всё равно кого побеждать. Тем не менее я заметил, что он явно нервничает и потому так жестоко поступил с неизбранным сферами парнем. В отличии от него я настраивался серьезно, собираясь не просто встретиться с ним в следующем бою, но и наказать его за то, что он бьет и калечит обычных людей.

Пока я был погружен в свои мысли, бородач ушёл с арены, даже не обращая внимания на то, как его противника уносили куда-то за столики организаторов.

– Следующая пара бойцов завершает наш первый круг! – надрывался тем временем Вилли Ливон. – Встречайте: мастер боевых искусств, гость нашего города из самой столицы Бенджи Зин-нал и герой пехотного полка Терри Неудержимый Га-р-апий!

Ну что ж, вот назвали и моё вымышленное имя, которое должно было стать мне лучшей рекомендацией и щитом от стражи и охотников на ведьм. Однако это еще следовало заслужить…

Я медленно шествовал к шестиугольнику. Нет, мне не было страшно, но в ушах звучал звон, заполнявщий всё вокруг и означавший, что начинался поединок между двумя культиваторами. Зэр что-то говорил мне, но я просто проскользнул между канатами и спокойно встал в своём углу арены. Я чувствовал, как нервничает мой противник, будучи намного сильнее меня по рангу артефакта. Он разминал свою шею наклонами, при каждом из которых его кости издавали страшный гулкий треск. Ну что ж, посмотрим, как всё будет, ведь в моём углу – чемпион всего на свете двухтысячелетней выдержки…

Смуглое лицо Терри было изуродовано шрамами так, что вряд ли кто мог бы сказать, где он их получил и почему ранения в голову не были смертельными. Одна из багровых полос шла от лица до самой макушки, разделяя ёжик черных волос, будто то кто-то пытался расколоть его голову пополам, но так и не смог.

– Вот, Райс! – проговорил внезапно всплывший голос Зэра, тоже смотревшего в лицо моему противнику. – Попытаешься полюбить гепарда против его воли – тебя так же расцарапают.

– Это все установки на бой? – обернулся я, не воспринимая шутку невидимого учителя.

– Поработай вторым номером. Не лезь в центр, – посоветовал император. – Он солдат, как и ты, и, судя по ранам, глупый солдат, лезущий вперёд.

Установка не лезть вперёд мне в целом нравилась, но как победить, если не наступать? Бить на опережение, ловя противника на ошибках? Ну, пусть будет так…

– Иииииии! Начали! – вскричал ведущий шоу. Гулко прозвучал гонг, словно блюдце, отмечая начало поединка затяжным низким звуком.

Мой противник сорвался с места.