Текст книги "Крыши и дороги (СИ)"

Автор книги: Льдинка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

– Почему?!

– Потому что у меня плохое предчувствие.

Кот ничего не был ему должен, чудо, что сюда привел. А ведь Джефф мог и следить за ними!

“Вероятность определения местонахождения 0,5 процентов...”

Летун запустил программу еще по дороге, но все равно, полпроцента – это слишком много. И все же так хотелось, чтобы Кот поверил. Сам Джаред не смог бы на его месте, но – проклятье!

– Посмотри на нее. Подумай. Сбор нужной информации занимает доли секунды, копирование может занять секунду – человеческий мозг все-таки не компьютер. Почему она до сих пор не очнулась?

Кот сверлил его взглядом, а Джаред продолжал говорить. Ему оставалось только это.

– Тебе не кажется, что как-то слишком легко все с этим грузовиком получилось? Поверь, я знаю, как тщательно прятали кабины на фабриках и любую информацию о них, – а тут вдруг их выпустили покататься по улицам почти без охраны?

– Но ты же сам говорил...

– ...что это наши кабины, да. А Бивер говорил про провокацию бунта – а теперь подумай, что будет, если Алона, любимица публики и борец за правду, вдруг умрет от того, что у нее выгорели мозги.

Кот молчал и думал, а Джареду внезапно остро захотелось стащить с него маску, внимательно рассмотреть выражение лица.

– Что ты предлагаешь?

– Я подключусь.

Кот отшатнулся:

– Нет!

– Кот, если бы тут был блютуз, я бы уже это сделал!

– Откуда мне знать, что это не ты хочешь развязать войну, чтобы прикрыть задницу своей компании?

Джаред глубоко-глубоко вдохнул.

– Я... слушай. Мы знакомы сколько – год? Я пытался тебя убить. Я пытался переловить твоих друзей. Я хоть раз тебе врал?

Это был нечестный прием, наверное, – у Кота ведь не было компьютера, способного быстро припомнить и пролистать все их встречи. Кот кривил губы, а время уходило. Где-то вдалеке раздался шум – возвращались его друзья. И внезапно Кот решился.

– Ладно. Что тебе понадобится?

Джаред облегченно выдохнул, и открыл браслет.

– У меня все с собой, как раз на такие случаи.

Достать шнур, подсоединить к головному узлу – дело секунды. Летун сел на пол, прислонился к креслу Алоны спиной. Надо было бы сесть удобней – мало ли! Надо было как следует подумать, Алона не просто так без сознания, и Летун очень не любил проводные подключения. Но важнее было все сделать правильно.

Кот выглядел так, будто его сейчас стошнит. Летун еще успел виновато улыбнуться, но ведь другого варианта действительно не было!

И его затянуло.

Больше всего это напоминало омут – черный и вязкий. Летуна окунуло туда с головой – дезориентация, полная потеря контакта с органами чувств.

“Компьютер?”

“Перегрузка. Подключаю эффект виртуальной реальности”.

Вспышка света, и Летун увидел Алону. Девушка стояла между огромных шестерней, опутанная колючей проволокой. Толстые металлические шипы впивались глубоко в кожу – малейшее движение – и ее разорвет на части. Она даже вдохнуть глубоко не могла.

Бледные губы шевельнулись.

– Остроумно, Джей-Ти. Или в данный момент уместнее – Летун?

– Можно Джей-Ти.

В виртуальной реальности не может пересохнуть в горле, тем не менее, Летун чувствовал именно это – шершавый комок, который невозможно проглотить.

– На твоем месте должен был быть я.

– Неужели? – Алона хотела гордо вскинуть голову, но тут же зашипела от боли. По шее потекла ярко-рубиновая, ненатурального цвета капля.

– Я слишком мало сплю, Алона.

– Думаешь, Джей-Ди Морган так легко расстался бы с любимой игрушкой?

Имя причинило боль, почти физическую.

– Алона, считается, что кроме меня никто не станет таким образом считывать данные.

– О.

Летун подошел поближе. Сеть была нестерпимо, отвратительно надежна.

– Мои мозги сварятся как крутое яйцо, – Алона негромко смеялась, не размыкая губ. – Не знаю, как ты сюда попал, но я рада, что это ты. Будь на твоем месте Кот – я была бы уже мертва. Этот технофоб сразу бы выдернул шнур. Он отказался брать заказ, гаденыш.

– Он не наемник, Алона.

– Теперь ты его защищаешь, Летун, знаменитый боец с терроризмом?

– Он привел меня сюда.

– Даже так?

– Мы вытащим тебя.

Алона снова рассмеялась. Это звучало поистине жутко – смех сомкнутыми губами, не раскрывая рта. Звук отражал пропечатавшийся смайлик, вид – фактическое положение дел. Вместе получалось жутенькое противоречие, но компьютер не способен осознавать эмоции.

“Предполагаемый вид эмуляции?”

“Оставь так”.

– Я вытащу тебя, Алона.

– Ты же сам сказал – ловушка сделана для тебя?

– Не совсем, иначе она убивала бы сразу. Это страховка от неуемного любопытства. К тому же у меня новый прерыватель – может быть, заложенный здесь сюрприз на него не рассчитан.

– Слишком много предположений, Джей-Ти. Забавно. Еще сутки назад за один намек на то, что родная компания ставит тебе ловушки, ты подал бы на меня в суд.

– Сутки назад я не обращал внимания на то, сколько сплю, – Летун осторожно коснулся ее руки. – Все намного серьезнее, чем тебе кажется, Алона.

– Я заметила.

– Неважно, кто из нас погибнет – толпа все равно придет в бешенство.

Алона секунду пристально смотрела ему в глаза.

– Толпа.

Летун кивнул.

– Возмущенные народные массы. Пойдут они громить фабрики или просто стоять с плакатами перед телекомпаниями...

– ...В любом случае суд пройдет куда раньше, и не совсем так, как хотелось бы обеим сторонам.

– Привлекут арбитра...

– ...Третью, независимую компанию. Но, Джей-Ти, ты уверен, что это не “Роботик Электроникс” хочет просто замести следы?

– Нет. Я ведь сказал. Вот и будет возможность убедиться наверняка.

– “Интерком”, – Алона улыбалась, – вы будете знать все.

– Буду, – сказал Джаред. – А ты оставишь меня здесь и позволишь Джеффри найти. Он уже ищет, Алона, не меня – Крипке. Но если найдет меня, здесь, то не даст умереть. Хотя бы ради того, чтобы узнать, до чего я сумел докопаться.

Это оказалось больно, по-настоящему, физически больно – металл, впивающийся в кожу, в глотку, в бока, в пах. Не шевельнуться, даже не вдохнуть как следует – сколько часов Алона провела так?

Она стояла перед ним, и в глазах ее было удивление.

– Ты слишком доверчив, Джей-Ти.

Джаред не улыбался.

– Я знаю.

Алона исчезла.

Джареду оставалось только ждать.

В жизни Молчуна было мало своего. С тех пор, как десять лет назад при передаче в другой социальный приют он решил, что тюрьма ему надоела, у него не было даже имени.

Двенадцатилетний подросток не знал, насколько крупную ошибку он свершает. ID был не только символом твоего существования в этом мире. Он еще и был поводом вытрясти из корпораций положенные льготы. Соответственно, просто так этот волшебный билет получить было нельзя.

Легализация стоила денег. Больших денег.

Социальный приют их платил. По сути, это была единственная польза сиротам от подобных заведений.

Теоретически, если устроиться на работу и продолжать пользоваться социальными автоматами питания, нужную сумму можно было скопить. Теоретически их можно было скопить даже на пособие. На практике для того, чтобы получать зарплату или пособие нужен был тот самый ID.

Двенадцатилетний подросток об этом не думал.

Пятнадцатилетний Молчун на собственной шкуре узнал, как мало людей в этом мире пользуются наличными. Иногда он думал, что на все трущобы, включая относительно респектабельный Третий, Четвертый и Пятый районы, не наберется наличных, чтобы оплатить один ID.

Девятнадцатилетний Молчун наткнулся на пятнадцатилетнего, пегого от синяков мальчишку со сходной проблемой, только что успевшего осознать ее масштаб. От мальчишки не было проку в грабеже – зато он разбирался в технике и был от природы талантлив.

Поначалу Молчун искренне верил в то, что Малыш для него исключительно ценное техническое приспособление.

Год спустя тот свел его с парой музыкантов, из тех, кого любили достаточно сильно, чтобы наливать и подкармливать вкусненьким только за голоса и развязные манеры.

Поначалу Молчун искренне верил в то, что они для него не более чем приятная компания. Кроме того, музыканты дотянули в приюте до четырнадцатилетия и получили вожделенный номер.

А еще у них был приятель, парень милый, но слегка поехавший крышей из-за погибших на Третьей друзей. Музыканты тоже болели этой темой – друзья были общими, еще с приюта. Да и смерти все продолжались – новая технология собирала положенную жатву. Но у музыкантов были песни и маленькие сцены в барах, а их младший товарищ снимал стресс, бегая по крышам.

Бойцы Высшей Лиги – единственные в трущобах, у кого был реальный шанс получить деньги. Много денег.

Поначалу Молчун искренне верил в то, что Кот для него не более чем ступенька наверх.

Пытался верить – до этой минуты.

Музыкант и Весельчак бросились вперед, как только увидели веселую компанию. Малыш остался рядом, переминаясь с ноги на ногу, – следовало догадаться, что за Алоной он не уследит. Спасибо, что хоть насчет Кота позвонил. Хотя неизвестно, сделал бы он это, не заявись вместе с Котом Попугайчик.

Попугайчик, надо же.

Молчун вздохнул и огляделся. Нужно было отдать Доку принесенные детали.

– Что-что ты сказала? – орал Кот. Когда хотел, он мог быть очень громким.

– Мне повторить по буквам? – голос Алоны – визгливый, совсем не такой, каким она соблазняла публику, – разносился на весь зал. – “Роботик” его подберет, а мы уезжаем!

– Сучка, он спас тебе жизнь!

– А я спасаю ему! – снова взвизгнула Алона. – Стоит тронуть этот шнур – и он покойник! Пусть специалисты разбираются! А ты, чертов идиот! Ты хотя бы догадываешься, что с нами сделают, если найдут рядом?

– Боишься за свою карьеру?

– Боюсь за свою жизнь!

– Так спасаешь или боишься?

Друзей Кот словно не заметил. Он сидел, баюкая на руках своего верного врага, а перед ним стояла Алона – страшная, встрепанная, с темными кругами под глазами.

– Повторю, тронь шнур – и он покойник!

– А если его приятели из “Роботик” решат, что он слишком много знает, что помешает им добить его и все свалить на нас?

Алона закусила губу.

– Ты мне больше нравился, когда меньше думал!

– Ты мне вообще никогда не нравилась!

– Принес? – раздалось у Молчуна над ухом. Док появился как всегда, неизвестно откуда, и, не отрываясь от очередной схемы, протянул руку.

– Он сам это придумал! – Алона переходила на ультразвук. – Сам решил!

Кот гадостно ухмыльнулся:

– А с чего ты взяла, что я буду его слушаться?

Молчун отдал Доку детали и шагнул вперед.

– Кот, – негромко сказал он, – мы уезжаем.

Полный отвращения взгляд остановился на нем.

– Я никого не держу, – вот и весь ответ. И на закуску, припечатывая: – Предатели.

– Думай, что хочешь, – так же негромко сказал Молчун. – Тебе всегда было на нас плевать.

– Эй, – возмутился Весельчак, но притих под взглядами остальных. – Ну... не то, чтобы всегда...

Выражение глаз Кота сменилось с презрительного на тоскливое. Хотя из-за маски судить было трудно. Почти невозможно.

– Ты тоже так думаешь? – взгляд на Музыканта. Тот пожал плечами.

– Ну, вчера ты нас бросил.

– Я вас бросил?! – взвился Кот. – Я сказал никаких больше дел с ней!

Молчун посмотрел на нервно сжимающую кулачки Алону и усмехнулся.

– Мог бы хоть пояснить почему, командир.

Кот снова уставился на него:

– А на слово поверить слабо?

– Так от тебя ж и слова-то не дождешься последнее время, – вздохнул Музыкант, – чтобы в него поверить. Слушай, Кот, никто тебя бросать не собирается, понял? Мы даже извиниться можем, что без твоего разрешения девушку проводили! И у меня всегда насчет вашей с ним, – Музыкант кивнул на Летуна, – взаимной ненависти были большие сомнения. Но объясни мне, с какой стати мы ради этого типа угробиться должны? Вопрос ведь, как я понял, стоит именно так?

Кот потянул с лица маску и, медленно смаргивая, осмотрел их всех, одного за другим.

– А поверить мне на слово слабо? – повторил он шепотом. – Нельзя с ним так. Черт, так вообще ни с кем нельзя! Понимаете?

Молчун понимал. Лет в четырнадцать он тоже так думал.

– Да люди вы или нет? – рявкнул Кот.

Молчун вздохнул и сел рядом. Посмотрел на то, как Кот поглаживает Летуна по виску большим пальцем, лениво подумал, замечает ли тот собственные движения.

– Люди, – сказал он. – Мы – люди. Мы жить хотим! Алона, как быстро нам надо убраться отсюда?

Алона сжала пальцами виски.

– Я так поняла, Падалеки каким-то образом заблокировал возможность себя найти, но перед этим обнаружил, что за ним следили. Возможно, он даже в таком состоянии слежку блокирует. А может, и нет. Я о его возможностях почти ничего не знаю. Это если он, конечно, с самого начала не врал.

– Если бы врал, – сказал Кот, – тут уже было бы полно роботиковской охраны.

Не поспоришь.

– Кот, – Молчун вздохнул, мысленно проклиная себя и сентиментальность, свою и чужую, – нам еще Дока как-то уговаривать. Если ты предложишь способ вынести своего приятеля отсюда, не убив, – я первый за него ухвачусь.

– Он мне не приятель!

– Да плевать на нюансы! Варианты есть? Конкретные?

– Вынести вместе с оборудованием.

– И что дальше?

Кот молчал и, похоже, не собирался двигаться с места.

– А что вы так шумите? – снова раздалось над ухом у Молчуна. Док опять подобрался вплотную незамеченным.

– Не сейчас, Доктор, – начала было Алона. Кот зашипел. Но на Чокнутого Доктора подобное не действовало абсолютно – он уже водил над Попугайчиком одним из своих неряшливых приборов.

– А что это молодой человек делает в такой гадости? – спросил он. – Нашел к чему подключаться.

– Доктор, – снова начала Алона, но Доктор уже переместился туда, где был второй конец кабеля.

– Ну, кто так делает? Варвары, как есть варвары, мальчику же больно.

Остановить его не успел никто. Что-то заискрило, что-то вспыхнуло, запахло жженой пластмассой, а Попугайчик открыл глаза.

– Что? Зачем... как?

На вкус Молчуна, это были не слишком-то удачные слова для человека, только что выбравшегося из смертельной ловушки.

– Док, – Алона закрыла лицо ладонями.

– Ох, – Летун следил за тем, как Док продолжает копаться в оборудовании. – Понятно.

– Что-то ты не выглядишь довольным, – Кот с усилием поставил его на ноги, демонстративно отряхнул. – В качестве благодарности можешь помочь нам с погрузкой.

Попугайчик осмотрелся:

– Помочь самому себя ограбить? – Алона вздернула подбородок. Летун взглянул на нее, на остальных, улыбнулся и пожал плечами. – Не первая глупость на сегодня.

Молчун тоже поднялся.

– Ну, раз уж у нас вроде как хэппи-энд, займемся делом, – и столкнулся взглядом с Котом.

Разговор только начинался.

– Нет! – Доктор неделикатно отбросил руку Алоны, попытавшуюся оттащить его от оборудования. – Я занят!

– Ну, командир, – негромко сказал Молчун. – Командуй.

Кот поджал губы, но тут в дело неожиданно вмешался Летун.

– Доктор, вы нашли что-то интересное? – Доктор оглянулся, и Летун немедленно закрепил успех. – Если вы сейчас пойдете с нами, я разрешу вам осмотреть мой костюм.

– Ваш костюм? – Доктор еще на шаг отошел от компьютеров. – Так-так-так...

Летун сделал страшные глаза Алоне и Музыканту.

– Да, мы поедем в другое место, где вы сможете его осмотреть.

– Мы? – нервно спросила Алона.

– Ага, – Попугайчик солнечно улыбнулся. – В конце концов, мы только что вместе избежали весьма неприятной смерти. Это, по меньшей мере, повод для близкого знакомства!

Кот фыркнул.

– С каких это пор ты стал командовать? – вежливо поинтересовался Музыкант.

– А вы переезжать собираетесь, – пояснил Летун так, будто это все объясняло, – кстати, вон там, в углу – оно действительно висит в воздухе, или мне кажется?

“Оно” оказалось бесколесной платформой – Док использовал ее, когда ему не хватало рук.

Кот снова фыркнул.

– Так, вы двое, – кивок в сторону Музыканта и Весельчака. – Хватайте кабины. Малыш, Молчун – вы тащите компьютеры. Алона, посмотри, что из этого всего Доктору по-настоящему нужно...

– Мне все нужно!

– Да, да, я понимаю. За работу!

Музыкант покачал головой, Весельчак хмыкнул. Они переглянулись и пошли, куда сказано. Малыш жалобно посмотрел на Молчуна – а что Молчун мог сказать?

Он не видел, о чем договаривалась и что именно делала Высшая Лига, да и не интересно ему было, по правде говоря. То есть интересно, но не в том смысле. То есть...

Молчун очень долго убеждал себя, что эти люди ничего для него не значат. Но единственное, что у Молчуна было своего, – это команда. И сейчас он эту команду разваливал своими руками.

Или все же спасал?

====== Глава шестая, в которой Кот и Летун общаются друг с другом, а Рыжая Кошка танцует ======

На следующий день Дженсен сидел на крыше базы и незаконно прослушивал закрытые частоты. “Роботик” действительно обнаружил убежище Дока – через два часа после того, как они благополучно устроили его на новом месте.

Дженсен сказал бы, что ему совсем не интересно знать, как именно убежище нашли, но в последнее время он убедился, что в этом мире самые важные ответы как раз на те вопросы, которые не задаешь.

Ночью, ближе к утру, когда они наконец добрались до базы, все казались мирными. Кот отправил команду спать, а сам долго ворочался, неспособный успокоиться, пока не пошел на кухню, чтобы обнаружить там же Молчуна, мрачно курившего в форточку. Отголоски неприятного разговора до сих пор звенели в ушах:

“Дело не в том, что ты отказываешься брать нормальные заказы. Будь дело в деньгах – тебя давным-давно бы вышвырнули, Кот”.

Он даже не знал, что у Молчуна нет ID. То есть Малыш часто говорил о своей беде, они все обещали, что когда-нибудь непременно этим займутся, но руки не доходили. Дженсен ни на секунду не заподозрил, что у Молчуна может быть та же проблема. А тот ждал, пока что-то решится с младшим товарищем.

“Дело даже не в том, что отдаешь распоряжения, не объясняя ничего. Это право командира. Хотя никто не назначал тебя командиром...”

Все было куда хуже. Дженсен вообще не задумывался о том, кто в их банде главный. Он просто говорил, что делать, и не сомневался, что остальные подчинятся. Так и было, почти два года.

“Дело даже не в том, что ты перестал ходить на концерты ребят...”

Дженсен хмыкнул. Так и не удалось ему начать новую жизнь.

“Но ведь ты почти с нами не разговариваешь!”

Дженсен смотрел вниз с высоты четвертого этажа.

“По правде сказать, я был уверен, что тебе плевать на нас”.

Это Молчун, конечно, преувеличивал. Во рту скопилась слюна, горькая, вязкая. Дженсен сплюнул вниз.

“Если ты нам настолько не доверяешь, как нам доверять тебе?”

А вот это правда. Только что Кот мог им доверить? Рассказать о своей беготне по крышам? Объяснить, почему не боится высоты и никогда не падает с мотоцикла, даже на самых отчаянных кульбитах?

“Ну что ты молчишь”?

Кот переключил частоту. Обыск в бывшем бункере Доктора заканчивался. Ни их, ни Алону, ни Летуна так и не вычислили. Пора было решать, что делать дальше.

“Ты уходишь, Кот. Уходишь на крыши, на ночные дороги, во все это обтянутое в трико дерьмо, как другие уходят в виртуал.”

Может быть. Но крыши и трассы не заставляли его выбирать, кому и насколько верить.

– Или в грузовике были жучки, или они все-таки отследили мои перемещения, – подошел Летун. Посмотрел вниз, попытался найти, на что Дженсен уставился, заглянул ему в лицо, пожал плечами и сел рядом. – В любом случае, я себя переоценил.

– Ты всегда себя переоцениваешь, – механически отозвался Кот. – Попугай.

– Террорист.

– Золотой мальчик.

– Гопник-недоучка, – тихий смешок.

– Придурок радужный.

– Наглый, невоспитанный сучонок.

Кот поймал себя на том, что улыбается.

– Так ты их и сюда приведешь?

– Не приведу, – отозвался Летун.

– Вот как. Теперь ты нас защищаешь?

– Нет, – серьезно ответил Летун. – Я теперь не уверен в том, кто прав. Как разберусь – решу, что делать.

Кот ухмыльнулся криво.

– Предупреди только, когда определишься.

– Ты первым узнаешь, – так же серьезно ответил Летун. Кот кивнул.

– Договорились. Хотя я не о том вообще-то. Кто там о своей самоуверенности минуту назад говорил?

– А при чем тут моя самоуверенность? – Летун недоуменно на него покосился. – Я с Крипке пообщался. Он-то без вопросов гений.

Кот фыркнул.

– Ну-ну. И когда успел только. Ты вообще не спишь, что ли?

Летун отвернулся, сгорбил плечи. Кот поежился.

– Понятно.

– Что тебе понятно, – глухо сказал Летун. – Я не наркоман.

– Угу, – ответил Кот. – Хорошая еда, наличие цели в жизни – я ж никогда не спорил, что это многое меняет.

– Заткнись, – Летун смотрел в ту же точку, что и Кот парой минут назад.

– Да пожалуйста, – Кот посмотрел на него. – А что с Алоной?

Летун равнодушно пожал плечами.

– Скажем так, мы друг друга хорошо поняли.

– Она тоже не спит?

Летун кивнул.

Кот помолчал еще немного. Грызущая тоска отступала, таяла. Сменялась предчувствием... чего? Раньше он сказал бы драки. Присутствие Летуна всегда означало именно это – драку, охоту, адреналин. Удовольствие. Составную часть того, что Молчун назвал его личным наркотиком.

– Как ты меня нашел?

Летун широко ухмыльнулся. Засиял утренним солнышком, будто и не хандрил только что. Кот невольно улыбнулся в ответ. Потом нахмурился:

– Что?

Летун ухмыльнулся еще шире, а потом протянулся и щелчком стряхнул с плеча Кота невидимую пылинку.

– Ты такой невнимательный!

– Ах ты! – Кот от возмущения потерял дар речи. – Да я же... я к тебе как к раненному, а ты мне жучок?!

– Я был не раненный! – Летун уже смеялся в голос. – Подумаешь, голова болела... Ну, Кот! Я об этом год мечтал! Мы же враги, я не удержался просто... эй!

Кот зарычал и бросился на него с кулаками. Они едва не свалились с крыши, покатились в сторону, раздавая тумаки. Если бы не нервный смех, сотрясавший обоих и мешавший попадать в цель, можно было бы принять за драку не на жизнь, а насмерть.

– Если сюда примчится полиция, я с тобой такое сделаю!

– Да-а? – Летун неожиданно очень удачно ткнул в нервный узел и подмял Кота под себя. – Что именно? Прямо узнать не терпится!

Кот прищурился.

– Слабак. Ты ж без костюма меня даже не заденешь!

Наблюдать за тем, как сияющая ухмылка на лице Летуна сменяется щенячьей обидой, было искренним наслаждением.

– Я и сам умею драться! Без компьютера!

– Не умеешь!

– Умею!

– Докажи!

– Эм-м... – Летун откатился в сторону. Посопел, нерешительно посмотрел на Кота. – Как ты это себе представляешь?

Кот ухмыльнулся в ответ.

– Спарринг. Один на один, без всяких электронных примочек.

Летун задумался. Порозовел.

– Голышом, что ли?

Кот расхохотался.

– Ну ты даешь, – выдавил он между приступами смеха. – Найду я тебе трико! Если не боишься, конечно!

– Пф-ф-ф, – отозвался Летун.

Заброшенных помещений в старом здании хватало. Одно из них веселая и тогда еще дружная компания переделала в спортзал. Молчун сам сварил тренажеры, маты остались еще с приютских времен, в стену вделали баскетбольное кольцо – что еще нужно?

– Держи, – Кот швырнул в Летуна “безразмерными” штанами и футболкой. – Может, тут и есть что-то, что на тебя налезет, но я понятия не имею, где оно лежит. Вот оглобля, чем тебя только кормят в твоей корпорации?

Летун помял в руках предложенную одежду. Хмыкнул:

– А тебя, заморыша, вообще чем-нибудь кормят?

– Тебе виднее, акула империализма, чем живет трудовой народ!

– Трудовой – ключевое слово!

Кот ухмылялся не переставая. Внутри закипало что-то бешенное, искрящее, пузырящееся, как газировка со спиртом и так же дающее в голову. Настроение поднималось вопреки всему. Он сейчас надерет Попугайчику задницу! Что может быть лучше?

– Так ты переодеваться-то будешь, красавица? Или за свою невинность опасаешься?

Попугайчик вспыхнул как маков цвет, и Кот едва не взвыл от восторга. Летун и правда стеснялся! Наверное, надо было отвернуться, но это выше человеческих сил – не смотреть на такого Летуна. Мнущегося, краснеющего, лишенного своей обычной важности. Вспотевшего от неловкости – Кот втянул воздух носом. Запах неприятным не показался, скорее наоборот. А Летун все же начал избавляться от прочих деталей пафосного образа – то ли нажал, то ли отцепил что-то от своего затылка, и попугаистый костюм разошелся по швам, заскользил вниз, открывая плечи.

– Ты бы визор снял сначала, – хмыкнул Кот, уставившись на это чудо в упор. Летун вскинул руки, но замер. Хмыкнул:

– А ты?

– А что я? – Кот развел руками. – У меня костюм обычный, без наворотов.

– Не считая маски и браслетов.

– Зануда.

Ладно, это было справедливо. Кот отцепил браслеты, коммуникатор, стащил маску и оглянулся на Летуна. Тот действительно снял визор, открыв обычное, вполне человеческое лицо, и теперь пялился – не менее откровенно, чем сам Кот минуту назад. В сочетании с приспущенным костюмом это смотрелось по меньшей мере странно.

– Что?

Летун снова засиял, как на крыше.

– Ну что?!

– У тебя веснушки! – с выражением невиннейшего детского восторга на лице. С улыбкой до ушей и ямочками на щеках. Кот вдохнул, и медленно-медленно выдохнул.

– Если ты немедленно не избавишься от этой... пакости электронной!

– Да, я помню! Ты мне постоянно чего-то там обещаешь.

Он, похоже, справился со смущением и теперь медленно скатывал костюм, осторожно, будто тот мог порваться. Из-под блестящей ткани показались предплечья и грудь, гладкая, словно маслом намазанная. Летун замер на миг, хотел что-то сказать, но передумал и продолжил разоблачаться еще медленнее. Кот хотел спросить, чего он возиться, потом вспомнил про узлы, про уходящий глубоко под кожу шнур, и решил, что не хочет нарваться на детальную лекцию о том, как этот костюмчик устроен. Только когда ткань спустилась до пояса, и Летун снова неуверенно на него посмотрел, Кот поторопил его:

– Давай-давай. Не напугаешь, – и с удовольствием полюбовался новой волной смущения. У Летуна даже шея покраснела. Впрочем, через миг Кот почувствовал, как теплеют его собственные уши, и все же отвернулся – устроить коммуникатор поудобнее. И Попугайчик момента не упустил.

– Напугал все-таки?

Кот развернулся к нему, но враг уже надевал штаны, повернувшись спиной. Это он зря – вид с такой точки смущал еще больше. То есть его стоило бы смущаться больше... Кот мотнул головой.

Летун наконец справился с одеждой. “Безразмерная” футболка облепила его, как вторая кожа, штаны болтались выше щиколоток, и он совсем перестал походить на мальчика с обложки. Парень как парень. Симпатичный, славный даже. Но тут он сделал шаг вперед, ступня мягко скользнула над полом, бесшумно опустилась, и Кот опомнился. Повел плечами, встряхнулся:

– Ну-у?

Летун скользнул еще ближе. Коту стало совсем весело.

Это было очень, очень странно – общаться вот так. Будто они знали друг друга всю жизнь. Впрочем, они и знали... год или уже полтора? Без компьютера оказалось неожиданно трудно вспомнить. Восемнадцать месяцев? Или семнадцать?

Задумавшись, Джаред едва не пропустил первый удар.

Кот... Как его зовут, кстати, на самом деле? Надо спросить, но пока Кот бил коротко, почти без замаха, и очень-очень быстро. От Джареда потребовалось все чутье и реакция, чтобы просто уворачиваться, – и это всего лишь разминка.

– Что, птичка, крылышки болят?

А Летун только-только подумал, что без маски и в комплекте с веснушками эта ухмылка выглядит не такой уж и наглой. Он попытался сделать подсечку, но Кот прыгал... ну, как Кот, так что пришлось спасаться. А потом убедиться, что костюм все же очень хорошо смягчает удары, а на самом деле кулаки у Кота твердые и какие-то острые. Кажется, даже кожу могут рассечь.

– Поживей, птичка! – Этот гад еще и смеяться успевал!

Летун разозлился. У кого тут руки длиннее?

Ему нечасто доводилось драться без костюма. На самом деле только в спортивных залах, но сейчас он об этом не помнил. Доказать Коту, поставить его на место, выиграть казалось важнее любых повреждений. Важнее всего на свете!

Джаред впервые подумал, а чего же он хотел на самом деле, когда ловил Кота по всему городу?

Кот задумчивости не прощал. Его подсечка оказалась удачнее, Летун потерял равновесие, упал и сразу откатился в сторону, вставая.

– Опаздыва...

На этот раз сам Кот поплатился за насмешки. Удар заставил его проглотить конец фразы, Летун перехватил было упрямый загривок, но замешкался – этот прием был травматичным. А Кот уже делал новую подсечку, заставляя прыгать, двигаться, уходить в строну, отвечать – самому, без подсказки компьютера.

Кровь все быстрее бежала по жилам. Тепло накатывало волнами, от каждого движения, от каждого удара. Мир становился ярким, ярче, чем через визор, ярче, чем мерцание информационного поля, ярче и жарче огней города с высоты. Было видно каждую веснушку у Кота на переносице, и сбитые костяшки пальцев, и шов на неловко подшитом трико, и рыжеватое кольцо вокруг зрачка. Летун влился в темп, он сам себе казался нагретой ртутью. Тело послушно отзывалось на каждую подсказку интуиции, дурацкая улыбка не сходила с лица. Летун не замечал ни боли, ни времени. Удар, подсечка, блок, удар, уход, удар, удар...

И не думалось даже, помнилось и чувствовалось кожей, что редкие моменты полнокровной жизни всегда были связаны не с университетом, не с успехами корпорации и даже не с полетом, а с подобными стычками.

“Почему”, – прорвались к сознанию ошметки мысли. – “Почему я раньше так не делал? Без костюма?”

Все-таки думать в бою вредно. Или надо было тренироваться чаще. Кот вжимал его в пол, навалившись сверху, – тяжело дышащий, жесткий, жаркий. Шепотом обдало затылок:

– Сдаешься?

– Вот еще, – пробормотал Джаред. – Сейчас встану!

– Да ну? – Кот сильнее заломил руку. Джареду было плевать, он пробовал отжаться от пола. Не получалось, Кот все наваливался на спину, прижимался плотнее, а Джаред подавался вверх и не мог остановиться, пока вдруг ушатом холодной воды на голову не обрушилось осознание, как это ощущается. Как реагирует тело, которого касаются чужие руки впервые за... сколько? Компьютер, сколько? А уж со стороны это, наверное, и вовсе было... Джаред замер, не сумев сделать выдох. Кот молчал, не отпускал, вообще ничего не делал, только подрагивал легонько от напряжения. Хотя ему-то чего напрягаться – он сверху сидит.

Джаред беспомощно огляделся по сторонам.

– У тебя коммуникатор мигает, – сообщил он, почему-то шепотом.

– А? – так же шепотом отозвался Кот.

– Тебе звонят.

– А.

Джаред зажмурился.

– Ну. Ты, ответь. Вдруг... важно.

– М, – сказал Кот. – Ага.

И не пошевелился. Джаред зажмурился еще крепче. Да что ж такое?

Отпустили его неожиданно. Просто вот только что Кот был тут, а вот уже идет к своему коммуникатору.

– Душ наверху, за жилой залой.

Тело было липким, но это беспокоило Джареда меньше всего. Быстрей бы одеться.

– Минуту, – раздалось за спиной. Джаред оглянулся через плечо – Кот сверлил его недовольным взглядом. Джаред боком, неловко прижимая к себе костюм, выбрался за дверь, закрыл ее за собой и прислонился лбом к прохладному пластику. С той стороны слышались негромкие реплики, но сил на то, чтобы вслушиваться, не было. Собственное дыхание заглушало почти все звуки, оставшиеся перекрывал пульс.