Текст книги "Крыши и дороги (СИ)"

Автор книги: Льдинка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)



====== Пролог ======

Этот мир был огромным и холодным, и только где-то внизу хрупкими иглами просвечивали крупицы тепла.

Искры. Язычки пламени. Тонкие ручьи, сливающиеся в реки. Но все равно – так мало.

Он раскинул руки и полетел сквозь это холод – к теплу.

“Четыреста девяносто девять метров... 89…79… ”

Ветер свистел в ушах. Тепло мчалось навстречу, приближалось с каждой секундой.

“69…49…29 – рекомендуется торможение”.

Жаль, он так редко следовал полезным советам. Тепло обволакивало со всех сторон, закипало в жилах.

“300 – рекомендуется торможение”.

“Зануда”.

По бокам натянулась ткань, ноги превратились в русалочий хвост. Кто сказал, что люди не летают, как птицы? Он умел летать.

Под ногами обозначилась карта города. Магистраль, техническая магистраль, фабрики... Где сегодня ждет беда?

“Незапланированная активность не наблюдается... 79…74…69″

“Ищи”.

Тепло накатывало волнами, обволакивало, заполняло до краев. Этот мир несся ему навстречу. Количество освещения, движение, количество объектов – предположительно людей – на квадратном метре площади, сверка с расписанием работы фабрик...

“Незапланированная активность найдена”.

От Восьмой фабрики отъезжал грузовик, которого в этом месте, в это время, не должно было быть.

“250 – рекомендуется торможение!”

К сожалению, имелось дело поважнее, чем гнаться за грузовиком. Нужно предотвращать катастрофу. Пленка по бокам сложилась, а над головой раскрылось черное полотнище.

“Я вижу тебя!”

“Объект под кодовым названием Кот не...”

“Заткнись”.

Компьютер послушно заткнулся и подсветил контуры несущихся навстречу зданий. Этот район не такой уж высокий, но он слишком затянул прыжок. Тепло окутывало тело, льнуло к нему вместе с потоками воздуха.

В такие минуты он был почти счастлив... впрочем, нет. Без всякого почти.

Он сбросил парашют над крышей фабрики. Огляделся, подумав, где бы спрятался, будь он бомбой. Компьютер отозвался, высветив карту здания, с вероятной схемой подрыва, способного максимально открыть доступ к системам безопасности для посторонних.

“Проведи меня на первый этаж”

Перед глазами появилась стрелка. Компьютер давал запросы системам и рисовал карту. Чересчур занудную, как обычно.

“Кратчайший маршрут!”

Стрелка со ступенек покорно переместилась на ограждение. Он перепрыгнул через перила, и замер на бортике. Стрелка указывала на штангу монорельса, соединяющую два здания – по ту сторону был подсвечен грузовой лифт. Он побежал. Монорельс был достаточно широким, чтобы на нем спокойно поместилась ступня, но, разумеется, именно тогда, когда он добежал до середины, снизу раздалось тягучее, насмешливое:

– Хэ-эй, Попугайчик! Попугайчик на жердочке!

“Вероятность спланировать 8,13 процентов!” – испуганно взвизгнул компьютер.

“Шнур”, – беззвучно подсказал тот, кого дразнили Попугаем. И вздохнул. СМИ, как правило, звали его Летуном, но тот, кто стоял внизу, никак не мог выучить это имя. Очень хотелось скрестить руки на груди, но так он мог не успеть схватиться за перекладину.

Стоявший внизу помахал в воздухе чем-то небольшим:

– Не это ищешь? Или вот это? – в другой руке у него появился армейский пистолет-пулемет.

– Кот всегда остается хищником? – издевательски спросил Летун. Перебранка не мешала отдавать команды компьютеру. Ну, почти. – А как же работа без крови? Твой лелеемый принцип?

– Я и работаю без крови! – стоявший внизу ухмыльнулся. – У электронной птички ее нет!

И тут один из замерших в тени здания грузовиков ожил. Включил фары, вынудив Кота отвернуться, и двинулся вперед. Кот взмахнул оружием, а Летун уже скользил вниз – тонкий, сверхпрочный шнур, прятавшийся в браслете, страховал снижение.

Разумеется, он не успел. Но Кот – террорист и убийца, что бы он там о себе не трепал – почему-то не стал стрелять. Только бросил в сторону своего извечного врага то, что держал в левой руке. И, конечно же, это был не детонатор, а...

“Учебная имитационная граната, повреждения возможны только в случае прямого попадания”.

Летун легко уклонился – граната улетела куда-то за спину.

– Ты серьезно?

Он еще успел увидеть кривую, до предела наглую ухмылку, когда перед глазами вспыхнуло.

Летун вскинул ладони к лицу – голову прострелило болью, впрочем, терпимо. Но компьютер пропал, и фары грузовика, похоже, погасли. Он рванулся в сторону, уходя с линии огня, запутался в раскрывшемся крыле и почти упал за грузовик – но Кот все еще не стрелял. Видимо не так уж и врал, когда распинался, как не любит убийства – да, взрывать людей издали, конечно же, легче. Летун сорвал с глаз бесполезный визор, а Кот хихикнул откуда-то издали:

– Что, птичка, без электронных крылышек ты уже не такой шустрый?

Вручную крыло как следует не заправишь, но система, позволяющая экстренно привести себя в порядок, предусмотрена была. Летун завозился с магнитными лентами, превращая костюм обратно в трико. Выглянул из-за грузовика.

Что бы там Кот ни думал, Летун мог обходиться и без помощи компьютера. Во всяком случае тогда, когда его враг был так нагл и беспечен. А Кот и был беспечен – он бросил пулемет на землю.

– Эй, птичка! У тебя целых десять минут, чтобы покинуть территорию взрывных работ! – и побежал.

Разумеется, Летун не мог не побежать за ним. Это была его фабрика, его город! Он не мог позволить какому-то наглому террористу тут распоряжаться!

Но удача сегодня была явно на стороне подлецов и нахалов.

Кот полез по кабелю наверх, как по канату, – о, конечно, очень ловко, если не считать пожарной лестницы, которую он не заметил. Так что на крыше соседнего блока Летун оказался даже секундой раньше, но Кот бросился бежать сразу, как закончил подъем. Летун отставал на каких-то полшага, всего полшага! И когда Кот прыгнул с крыши на внешнюю стену, не задумался ни на секунду.

Не хватило какого-то сантиметра – пальцы скользнули по чужому трико, но тут Летун споткнулся. Проклятое крыло! Кот вывернулся из хватки и снова прыгнул, крутанулся в воздухе, перелетая колючую проволоку. Летун увидел знакомый шарик, стопор сверхпрочной нити – и стриженая макушка скрылась за стеной. Летун схватился за браслет – но без компьютера тот не открывался.

Он встал на краю. Кот, висящий метрах в трех под ним, насмешливо отсалютовал:

– Стой лучше тут, птичка! Ты же не хочешь подпалить свои яркие перышки?

– Мины! – потрясенно прошептал Летун. Кот изменился в лице, но Летун этого уже не видел – он бросился обратно в здание, восстанавливая в уме показанную компьютером схему.

Первую мину он нашел почти сразу. Несложная, но все-таки электронная игрушка была безнадежно мертва – так же, как и костюм Летуна, фары грузовика и, видимо, электроника в здании.

Вдалеке выли сирены. Не все системы безопасности отключились окончательно.

Летун сел за землю и засмеялся. Ему было хорошо.

====== Глава первая, в которой Кот и Летун общаются с друзьями, а инспектор Бивер удивляется наивности современной молодежи ======

Джи-Эр Эклз, семнадцать лет, которого, по традиции, мало кто сопоставлял с бойцом Высшей Лиги и защитником угнетенных по прозвищу Бойцовый Кот, был собой очень недоволен.

Показывать это он, впрочем, не собирался. Благо мотоцикл в зону действия электромагнитной гранаты не попал – еще не хватало потом отвоевывать старого друга! И хорошо, если у полицейских, а если у охранников фабрики? Но хотя бы в этом обошлось, и домой он вернулся с комфортом.

Домой...

А как еще можно назвать здание, в котором живешь с самого детства? Раньше тут находился социальный приют, потом склад. Теперь это здание подлежало сносу и перестройке – но еще какое-то время оно могло побыть домом. И было.

– У меня две новости, – сказал Кот, заваливаясь в общую комнату и плюхаясь на любимый диван. – Одна хорошая, вторая плохая.

– Плохую я уже знаю, – проворчал Музыкант, открывая банку пива, и швыряя в Кота другую. – Алона звонила.

– И?

– Нарвалась на Молчуна, так что все живы.

Кот улыбнулся. Молчун, бритоголовый, неразговорчивый здоровяк, был идеален, когда надо выплеснуть раздражение, ибо как никто умел молчать и ласково улыбаться. Те, у кого при виде этой улыбки, не начинали подгибаться колени, могли спокойно проораться, не рискуя столкнуться с ответным раздражением. Сам Молчун если и умел раздражаться, то еще лучше умел это не показывать.

– В следующий раз скажи, что мы не в игры играем. Я сам позвоню. Еще не хватало, чтобы нас из-за нее вычислили.

– Бедная девочка, – хихикнул Весельчак. – Она-то уж почти видела себя героиней, извлекшей все грязные секреты нашей корпорации мегазла из заводика по закатыванию пробок на расстоянии! А тут такой облом. Расслабься, Котик, кому мы нужны? Разве что твоему пестрокрылому приятелю.

Кот нехорошо на него покосился, но Весельчак – это Весельчак, а вставать с дивана было лень. Так что он просто подложил под голову подушку и сквозь зубы процедил:

– Именно ему. Так хорошая новость никому не интересна?

– Мне, – сказал Музыкант.

– И мне, – вылез откуда-то из-под стола Малыш, самый больной на голову участник команды. – Они работают?

Кот помолчал пару минут, успокаиваясь, потом спокойным, ровным тоном сказал:

– Да, Малыш, они работают. Просто стоит учитывать радиус поражения.

– А что не так с радиусом? – Малыш вцепился в свои вечно всклоченные волосы. – Ах, да! Взрыва поэтому не было? Черт-черт-черт!

Музыкант фыркнул.

– Не расстраивайся ты так! Главное, что твоя игрушка в принципе боеспособна!

– А наш Котик надрал Роботиковской звезде задницу! – Весельчак отсалютовал командиру банкой.

Кот решил и на этот раз пропустить обращение мимо ушей.

– О, да. Вы бы видели его рожу! – Он стащил с лица маску, отхлебнул пива, и прижмурился от удовольствия. Надо было снять трико, сходить в душ и лечь нормально – но он уж слишком уютно устроился.

– Это не совсем моя игрушка, – Малыш все еще волновался. – Просто Док...

– ...Совершенно чокнутый! – рассмеялся Весельчак. – И если бы не ты, мы бы не глушили собственные мины, а подрывались на них!

Друзья принялись с энтузиазмом обсуждать Чокнутого Доктора, потом пришел Молчун, начал выкладывать бургеры на стол, и дружный радостный вопль почти перекрыл трескотню интеркома:

– Расследование катастрофы на Третьей фабрике компании “Чистое Небо”, повлекшей тысячи человеческих жертв, продолжается уже полтора года, – вещала модная телеведущая Алона Талл. – Но “Роботик Электроникс” по-прежнему настаивает, что произошедшее было результатом диверсии, а не является следствием ошибок в протоколах системы “Чистого Неба”. Как заявил мэр Сорок Второй промышленной зоны...

Кот допил пиво одним глотком и скривился:

– Выключи эту лабуду!

– Извини, – развел руками Музыкант. – Официально это все еще бесплатный терминал, а Малыш был занят.

– Тьфу ты, – Кот отставил пиво. – Раздолбаи. А просто сходить и заплатить за отключение трудно?

– Извини, – снова сказал Музыкант. Раскаяния в нем не чувствовалось совершенно. – Если хочешь, могу переключить на порно!

Кот накрыл подушкой голову и застонал.

Джей-Ти Падалеки, двадцать лет, наследник корпорации “Роботик Электроникс”, ведущий инженер-испытатель проекта “Чистое Небо”, владелец одноименной компании и прочая, и прочая; которого, по все той же традиции, вопреки очевидному мало кто сопоставлял с бойцом Высшей Лиги и борцом с терроризмом по прозвищу Летун, поднялся в свои апартаменты на вершине небоскреба банально – на лифте, вежливо поздоровавшись с охранниками у входа. Но прежде чем попасть непосредственно в свои покои, он остановился парой этажей ниже, поплутал по белым, почти стерильным коридорам и замер у входа в такую же стерильно-белую комнату, заставленную деловито перемигивающейся аппаратурой.

Человек за мониторами улыбнулся ему короткой, вежливой улыбкой.

– У меня две новости, – сказал Летун. – Одна хорошая, вторая плохая.

– Хорошая – это непрозвучавший взрыв?

– Не совсем, – ответил Летун. – Я скорее о незапланированных испытаниях.

Человека за мониторами звали Джей-Ди Морган. Джеффри. Он был главным инженером “Роботик Электроникс”, председателем попечительского совета и прочее, и прочее – и ему только что стало по-настоящему интересно. Он чем-то щелкнул на панели и развернулся к Летуну всем корпусом.

– Итак?

– Итак, – Летун вздохнул. – Хорошая новость – прерыватель работает отлично. Небольшая головная боль, вспышка перед глазами – причем насчет последнего я не уверен, возможно, это визор. А плохая новость... – Он широко развел руки. – Джефф, прекрати издеваться. Ты ведь сам все видишь.

Джефф поднял брови.

– Я подумал, ты опять решил покрасоваться перед репортерами... прости, прости, – он издал безупречно вежливый смешок. – Не удержался. Какие еще системы отказали?

– Все, – Летун опустил голову. – Это было что-то вроде электромагнитной гранаты. Кстати, плохих новостей две...

– В здании фабрики тоже все отключилось?

– И их собственные мины, – Летун широко улыбнулся – момент был из тех, что приятно вспомнить. А вот Джефф помрачнел и задумался.

– Нехорошо.

Летун пожал плечами.

– По крайней мере телевидение к этой диверсии не подключишь.

– Думаешь, туда никто не пробрался, прежде чем прибыла охрана?

– За кого ты меня принимаешь? – Летун обиделся, но Джефф смотрел серьезно и пристально, и под его взглядом хотелось переминаться с ноги на ногу. – Ну, я не мог быть на всей территории фабрики одновременно, тем более в рабочем зале, но никого не видел и не слышал.

Джефф кивнул, но менее мрачным не стал.

– Твоя проблема, Джей-Ти, в том, что ты порой не замечаешь очевидного.

– А? – переспросил Летун. – Ну, прости, я бегал вдоль северной стены, и если кто-то в это время лез по южной...

– Я не об этом. Даже если туда кто-то пробрался, едва ли он успел докопаться до действительно важного, тем более, что терминалы были отключены. Но, Джей, электромагнитный импульс? Импульс, который выжег электронику, и вполне мог бы выжечь твои умные мозги, если бы ему не помешал прерыватель? Новый прерыватель, Джей...

Летун застыл, а Джефф снова кивнул.

– Вспомнил, наконец.

Катастрофа на Третьей фабрике до сих пор заставляла Летуна чувствовать себя виноватым. Да, не он изобрел прямое подключение нервной системы человека к сети, не он придумал фабрики удаленного управления, даже компания, внедряющая систему, принадлежала ему только на бумаге. Но все-таки принадлежала, и Летуну всегда казалось, что он должен был что-то сделать тогда. Поймать диверсанта, например. Или придумать что-то, что позволило бы рабочим отделаться легкой головной болью вместо поджаренных мозгов.

И того, и другого, как оказалось, было несложно добиться. Новый прерыватель испытывали на нем, как и прочие тысячи штучек, делавшие систему “Чистое Небо” такой, какой она была – безопасной. И с этими штучками можно было ловить диверсантов.

– Ты хочешь сказать... Джефф, ты хочешь сказать, тогда это тоже был Кот? Бойцовый Кот и его террористы?

– Данных мало, – Джефф пожал плечами. – До сих пор их связывало только имя Алоны Талл. Теперь – появился общий почерк. Возможно, дело в поставщике оборудования... Ты ведь не знаешь, откуда они берут оружие?

Летун снова опустил глаза.

– Я как-то не думал...

– Возможно, удастся что-то выяснить, – Джефф снова улыбнулся и обернулся к своим мониторам. Кажется, он больше всего на свете хотел вернуться к работе.

– Я подумаю, – пообещал Летун сам себе. Потом посмотрел на Джеффа. – Ты занят? – Джефф никогда не отказывался с ним поболтать, но очень не любил, когда его отвлекали, а Летуну не хотелось еще больше портить ему настроение.

– Не очень, – мягко сказал Джефф. – Но тебе надо отдохнуть, Джей. И вымыться как следует – ты, наверное, совсем извелся под этим трико.

Летун смущенно потер мокрую от пота шею. Костюм был с терморегуляцией, но почему-то его это не спасало.

– Ладно, – он еще раз вежливо опустил голову и пошел к себе.

В душ действительно нужно было сходить, но Летун застыл у окна – в его комнатах были огромные окна. Панораму внизу трудно было назвать дивной, и все же он каждый раз замирал, завороженный холодной высотой и далекими огнями внизу. Особенно в такие моменты, как сейчас.

Над сорок второй промышленной зоной занимался рассвет.

Джи-Эн Бивер, старший детектив отдела по борьбе с высокотехнологичными преступлениями, самого несчастного отдела полиции, который теоретически должен был бороться с Высшей Лигой и последствиями ее разборок, и который на практике частенько называли страной дураков, пришел на работу в своем обычном расположении духа – прескверном. Он повесил пальто и любимую шляпу на собственноручно вбитый в пластик рядом с рабочим местом крючок и обернулся к Женевьев – Джей-Эн Кортез, офицеру по связям с общественностью и единственному полезному человеку в отделе, способному договориться с кофеваркой так, чтобы она производила что-то симпатичнее обычной коричневой бурды.

– У меня две новости, шеф, – сказала Жен, – одна хорошая, другая плохая. Во-первых, у нас есть стажер...

– Это, надеюсь, плохая новость? – пробормотал начальник. Жен поставила перед ним кофе и сочувственно улыбнулась.

– Увы. Это как раз хорошая.

Бивер застонал, уронив голову в ладони.

– Опять?

– Опять, – еще сочувственней сказала Жен. – Сегодня ночью. Летун и Кот. Отчет уже у вас на терминале, точнее то, чем “Чистое Небо” соизволило поделиться.

– Сколько? – глухо спросил Бивер.

– Теоретически жертв нет, – осторожно сказала Женевьев. – Кот не успел устроить взрыв, и в новостях ничего не было. Но на фабрике произошло внеплановое отключение оборудования, а вы же знаете: система...

– Ясно, – сказал Бивер. – Если это было простое отключение, если никто не заработался допоздна, если, если.

Они оба знали, как мало шансов на то, что на фабрике ночью было пусто. Система удаленного управления не отпускала своих жертв, людей приходилось силой вытаскивать из рабочих залов – а они потом шли в подпольные клубы виртуальной реальности. Трущобы массово уходили в сеть, но эта новость была не из тех, что принято обсуждать на официальных телеканалах. И уж конечно никуда не могла просочиться информация о том, сколько человек добровольно осталось работать на фабрике сверхурочно вопреки трудовым нормам и погибло в результате аварии. Тем более если авария была вызвана разборками Высшей Лиги. Светлые лики героев пятнать было не принято.

– Черт! – Бивер закрыл лицо руками.

– Никак нет, сэр! – раздалось от двери.

Жен закатила глаза. Бивер поднял голову.

– Никак нет, сэр, – радостно повторило отчаянно-синеглазое чучело, сверкающее новеньким ремнем и фуражкой. – Не черт!

– А кто? – автоматически спросил Бивер. Жен открыла рот, но чучело ее опередило.

– Коллинз, сэр! Эм-Ди Коллинз! Ваш стажер, сэр, по месту прохождения службы прибыл!

– Ты идиот? – Бивер чувствовал, что нить разговора стремительно от него ускользает.

– Так точно, сэр! – не смутившись, отрапортовало чучело. – По моим данным, сэр, другие у вас в отделе не служат!

– Доброволец? – совсем тихо спросил Бивер, исполняясь самых черных предчувствий. Чудо засветилось электролампочкой и счастливо гаркнуло.

– Так точно, сэр!

Бивер зажал ладонями виски, уперся локтями в стол и застонал.

– За приключениями пошел, – с ядовитой тоской выговорил он. – На мальчиков в трико посмотреть.

– На девочек, – стажер, казалось, не замечал интонаций начальника. – Вот Черная Роза, скажем, или Рыжая Кошка, такие... – Оказалось, что он уже стоит у стола, и обрисовывает формы одного из бойцов Высшей Лиги, едва не задевая Жен по носу. – Но в целом вы правы.

– Желанием работать так и горишь, – Бивер даже не пытался скрыть раздражение, но с придурка все было как с гуся вода.

– Да, сэр, так что если у вас еще остались недописанные отчеты или неприготовленный кофе, то я весь к вашим услугам, хотя, разумеется, предпочел бы поехать на место преступления. Но вы же так быстро меня туда не возьмете? – Тяжелый вздох и умильный взгляд. – Ничего, я дождусь своего звездного часа! Вы говорили, ночью по нашему профилю что-то было?

– О да, – Бивер из последних сил держал себя в руках. – По нашему профилю – было. Значит, горишь энтузиазмом?

– Так...

– Отставить! Жен, покажи ему рабочее место, отдай все, что есть по ночной потасовке, – и пусть он попытается составить из этого удобоваримый отчет!

– Но, – кажется, поток красноречия все же чуть сбился. – А на месте преступления уже кто-то был?

Бивер зло ухмыльнулся.

– Мальчик, – тихо и вкрадчиво начал он, постепенно повышая голос. – Позволь я объясню, куда ты попал. Мы не целуем руки красивым девочкам в трико с романтически развевающимися волосами, и не гуляем по высотным крышам. Мы не друзья супергероев, не зовем их особым прожектором, и не рвемся помогать. У нас нет подвалов, забитых суперсекретными камерами с суперзлодеями, и знаешь почему? – Бивер привстал, уперевшись ладонями в стол, и рявкнул в лицо вытянувшемуся в струнку Коллинзу. – Потому что по уставу мы работаем с людьми! С обычными, слышишь ты меня, людьми! С оборудованием обычных людей! С информацией, положенной обычным людям! И если преступление происходит там, куда обычным людям ход заказан, – единственное, что мы можем сделать, это отчет, которым даже подтереться нельзя! ...Молчать! – Бивер попытался перехватить реплику стажера, но тот все равно продолжил.

– Но разве жертвы Высшей Лиги – не обычные люди?

Бивер выдохнул воздух и оглянулся на Жен. Та стояла, прикрыв рот ладошкой, и сочувственно качала головой.

– Откуда в современном обществе берется настолько тупоголово-наивная молодежь? – устало спросил Бивер. – Ах да, что ж это я. Спасибо компании “Интерком” за наше незамутненное детство. Садись за отчеты, Коллинз, это приказ. Попытайся выяснить, сколько было жертв при последней разборке – едва ли тебе это удастся, но вдруг? Может, хоть что-то проясниться в голове. Ни слова! – рявкнул он, увидев, что стажер вновь открывает рот. – Ни единого гребаного слова, пока не закончишь!

Некоторые люди неисправимы, и, похоже, Биверу достался один из таких. Коллинз без слов, лишь гримасами выразил, что хотя начальственная тирада совершенно неубедительна, он готов быть покорным высочайшей воле, но продолжит надеяться на лучшее, после чего вылетел за дверь.

Жен тряхнула темными кудряшками, пряча неуместное веселье.

– Думаю, он приживется.

– Если раньше не помрет, – без улыбки сказал Бивер. Ему не нравилось, как начинался этот день. И все предыдущие.

====== Глава вторая, в которой Кот и Летун общаются с красивыми девушками, а стажер Коллинз проявляет неуемное любопытство ======

Проснулся Кот глубокой ночью все на том же диване. Похоже, он проспал часов двенадцать, если не больше. Иногда это случалось, и друзья знали, что его в таких случаях проще не трогать. На базе явно никого не было. Напрягшись, Кот вспомнил, что у Музыканта и Весельчака сегодня вечером концерт. Пропускать концерты, отсыпаясь, становилось нехорошей традицией.

Интерком бормотал почти неслышно, накрытый толстым одеялом. Кот поднялся, сладко зевнул, в который раз пообещал себе с завтрашнего дня начать новую жизнь и побрел в душевую.

Душевой зал они собрали сами. Неутомимый Малыш ухитрился подключить трубы к водопроводу “почти легально”. Канализация-то была бесплатной на всей территории Двадцать Четвертой зоны, даже в трущобных районах, но вот с горячей, а особенно с питьевой водой дела обстояли куда хуже.

Он кинул трико в автопрачку, быстро вымылся и застыл под тугими струями. Вода согревала, смывала с плеч усталость и неведомо откуда накатившую тоску. Кот вздохнул и расслабился.

Разумеется, именно в этот момент маленькое окошко слева тихо скрипнуло.

Кот чуть сместил правую руку и через секунду хлестнул тугим шлангом, обвивая металлические когти, слишком длинные для простого инструмента-кошки.

– Дженс, – мурлыкнул нежный голосок. – Не стоит обливать даму, если не собираешься сделать ей предложение.

Он крутанул шланг в другую сторону, заливая водой латекс и рыжие волосы, девушка извернулась, пытаясь сохранить равновесие и освободить оружие. Кот поймал ее второй рукой, прижал спиной к себе, обхватывая шею. Едва уклонился от тычка острым локотком в бок.

Звонкий смешок и новое мурлыкание:

– Полегче!

– Дани, – прошептал он ей на ухо. – Если хочешь вежливого разговора, стучись. Сколько раз просил?

– С тобой неинтересно.

– О, да.

Они расцепились, ехидно глядя друг на друга.

У девушки напротив был черный, блестящий костюм, красная маска, длинные железные когти и волосы неестественно-морковного оттенка. Безнадежно мокрые волосы. В ее ID когда-то было записано Эй-Ди Харрис. СМИ называли ее Рыжей Кошкой, он звал ее Данниль. С самого детства. Она звала его Дженсеном.

– Насмотрелся? – фыркнула девушка.

– Просто пытаюсь понять, зачем ты все же покрасила волосы? Совершенно ужасный цвет.

Дани дернула плечиком.

– Ты должен мне душ.

Кот шутовски поклонился, указывая на чудом не перерубленный шланг.

– Я принесу чистое полотенце.

Чистое полотенце, после некоторых поисков, все же нашлось. Минут через двадцать они сидели рядом и заедали пиво печеньем, запасенным все тем же Молчуном.

Маска и трико так и остались на ней. Дженсен счел это намеком, но не совсем понял, на что именно.

– Неплохие крекеры для бюджетных пищевых автоматов. Где ты их берешь?

Он усмехнулся.

– Дани. Не пойми меня неправильно, мне не жалко для тебя ни крекеров, ни горячей воды, но...

– Да, да. Ты всегда был жутким занудой, – она шутливо пихнула его кулачком в плечо. И, наконец, стала серьезной. – Дженс. Дело не движется.

Кот помрачнел.

– Я знаю, Дани, знаю, – он вздохнул. – Ну, все не так плохо. Сегодня я выяснил, как можно прижать Попугайчика, так что...

Дани со смешком положила ладонь ему на плечо.

– Ты так часто произносишь его имя, что мне впору начать ревновать. Ты же прекрасно знаешь, твой враг – не он.

– А мегакорпорация “Роботик Электроникс” и компания “Чистое Небо”, – Дженсен поморщился. – Разве он – не есть корпорация? Джей-Ти Падалеки, инженер-испытатель, ха... Как же, инженер, прямо таки юный гений. Этот засранец даже не прячется.

– Хуже, он тащится от видеокамер. Но у него достаточно денег, чтобы прикрыть свою задницу, – Данниль как-то неприятно, по-взрослому усмехнулась. – Дженс, даже если тебе удастся его посадить, корпорацию этим не свалишь.

– Я не уверен, можно ли свалить ее тем, что мы делаем, – буркнул Дженсен. – Алона так и не смогла добраться ни до чего стоящего. Не думаю, что еще одна развороченная фабрика что-то исправит.

– Смотря как ее разворотить.

– О чем ты?

Дани внимательно рассматривала свою ладонь в латексной перчатке.

– Сегодня вдоль шестьдесят четвертой еще в десяти барах установили кабинки для виртуала. Я видела, как их развозили. Такой серенький грузовичок.

– Как у “Чистого Неба”, только без попугаистого логотипа. Знаю.

– А когда закончили установку, в одном из баров выломали дверь. Была давка... я не стала дальше смотреть.

Кот молчал. Он видел вещи и похуже выломанной двери бара. Обезумевшие, истощенные люди с красными глазами и дергаными движениями, готовые убить за то, чтобы еще хоть на пять минут подключиться к сети. Высохшие мумии в самодельных виртуальных кабинах, мумии с белыми зрачками, с мозгами, сварившимися, потекшими из ушей из-за внезапного скачка напряжения в криво собранной установке. Сумасшедшие, не способные отличить виртуал от реальности, бьющиеся в падучей на мостовой...

Это не считая катастрофы на Третьей фабрике. Кот до сих пор помнил, как оттуда выносили тела.

Официально электронной наркомании не существовало, а за людей, почему-то отказывающихся соблюдать трудовые нормы, “Роботик Электроникс” не отвечала.

– Я иногда думаю, – Дани запнулась, словно ей не хватило воздуха. – Может ли быть хуже... Когда что-то пожирает тебя изнутри. Не могу придумать ничего.

Он обнял ее одной рукой. Она поежилась, обхватила себя ладонями и встала.

– Разберемся, – сказала она деловым тоном. – Идеи у меня есть, но смутные. Покажусь, когда оформятся. Собственно, зачем я заходила. Шестьдесят четвертая, перекресток с восьмой – там, в тоннелях, машина с грузом. Ее надо доставить Доктору. Ну, и сам можешь покопаться, – она лукаво усмехнулась. – Только не наглей. Док без запчастей засохнет.

– И где ты только все это достаешь, – сказал Кот.

– Места знать надо! – ее улыбка стала донельзя самодовольной, и Кот невольно улыбнулся в ответ. Вот так-то лучше. Ему не нравилось, когда она грустила. – Спасибо за крекеры, Котик. Не провожай меня!

Он кинул в нее подушкой.

– Кто бы говорил!

Дани расхохоталась.

– Да, я такая! Ранимый Котик.

Дженсен фыркнул. Дани склонилась к нему и нежно поцеловала. Губы у нее были мягкие и теплые. Но прежде чем Дженсен успел что-то сделать, она уже была на другом конце комнаты. Обернулась на миг – и исчезла.

Он знал, что если пойдет следом, не найдет никого. Рыжая Кошка всегда уходила на мягких лапах и бродила сама по себе.

Иногда он совсем ее не понимал.

Дани исчезла, когда им было четырнадцать, и вернулась год назад – с длинными кошками, красной маской во все лицо и отвратительными, морковного цвета волосами. Они по-прежнему иногда говорили всю ночь, почти как в старые добрые времена... почти. Он слышал в новостях о бойце Высшей Лиги, диверсантке и наемнице. Но толком никогда не спрашивал. Она появлялась раз в две-три недели – с информацией, просьбой или чтобы просто побыть рядом. Временами ему казалось, что она смотрит на него не как на друга детства, почти брата. Но каждый раз, когда он надумывал что-то предпринять, она уходила. Словно боялась. Дженсен не представлял, чего могла бы бояться прежняя Дани. Эту он не знал вовсе.

Кот посмотрел в окно. С нижних этажей Восьмого района не было видно неба и луны. Но ее должно быть видно с крыш.

Он вздохнул и пошел искать чистое трико.

В студии было жарко. Летун щурился на беспощадные софиты.

– Неужели при всех достоинствах современной техники до сих пор необходимо так освещать площадку?

Восходящая по обломкам фабрик Падалеки телевизионная звезда со звучным именем Алона мило улыбнулась.

– Вам неуютно под ярким светом?

Он фыркнул и рассмеялся. Алона явно считала себя очень умной.

– Мне просто жарко под софитами.

Девушка ничего не ответила. В ее взгляде читалось, что Джей-Ти Падалеки – злобная акула империализма и заслуживает еще и не такой пытки.

Злобная акула склонил голову к плечу. Алона ведь молода, во всяком случае, должна быть моложе него, и красива – тонкое личико, пышные светлые волосы. Крашеные наверняка – он снова фыркнул. Интересно, может такая, как она, действительно верить в то, о чем рассказывает?

Джефф бы, наверное, его высмеял за этот вопрос.

– Я вас забавляю? – холодно спросила Алона.