Текст книги "По ошибке (СИ)"

А заточенное в лед сердце, кажется, сделало попытку вырваться наружу.

      Один рывок – и в нос ударил аромат дождя и кофе. Люси подняла голову, внутренне, на подсознательном уровне, уже осознавая, кто перед ней стоял. Или, по крайней мере, тонкая трещина на ее ледяном сердце говорила об этом.

      Время для нее остановилось. Была только она и ее прошлое, которое так неожиданно постучало в дверь.

      Ее прошлое, которое так изменилось. В котором появилась уверенность и стать, в чьих глазах не светилась несбыточная мечта, а горела уже исполненная. Прошлое, которое смотрело на нее и, похоже, не узнавало.

      – Нацу? – раздался голос за спиной внезапного прошлого. Парень развернулся, и Люси использовала это мгновение, чтобы резко закрыть дверь.

      – Этого не может быть, – надрывно прошептала девушка. – Это не может…

      Она медленно сползла на пол, схватившись за снова забившееся сердце, которое тут же отозвалось острой болью.

      Слишком долго оно провело во льдах в молчание. Слишком долго оно жило, не живя.

      Люси вновь почувствовала себя той девушкой, которая укладывала в коробку дорогие сердцу вещи. Казалось, будто та дыра, которая образовалась когда-то давно, сейчас готова была заполниться снова, разрывая тщательно наложенные швы и раскрывая только-только зажившие раны.

      Ведь судьба не могла так посмеяться над ней? Ведь она не могла свести ее с человеком, которого ее сердце пыталось так тщательно забыть? Ведь…

      Люси с силой зажмурилась, оттягивая футболку и пытаясь сдержать нахлынувшие чувства. Но получалось плохо.

      Потому что она ничего не забыла. И никогда не забывала.

      Ведь, кажется, за всеми этими льдами на ее сердце было глубоко выжжено имя человека, с которым ее когда-то свела ошибка. И которому она так и не смогла рассказать правду.

***

      Вывеска «Fairy tail» за шесть лет не изменилась, и только постоянный завсегдатай мог с уверенностью сказать, что на обратной стороне была тонкая трещинка, а букву «t» в прошлом году пришлось поменять на новую. Но аромат кофе все также разносился на несколько кварталов вперед, и все также улыбчивые баристы встречали своих посетителей, готовя самый вкусный кофе во всем Нью-Йорке.

      Люси глубоко вдохнула, еще раз окинув взглядом знакомую кофейню и, взяв себя в руки, дернула дверь на себя.

      – Здравствуйте, мисс Хартфилия, – поприветствовал ее тут же подбежавший администратор. – Мы вас не ожидали сегодня. Что-то случилось?

      Люси отрицательно мотнула головой, пытаясь впитать в себя знакомую атмосферу.

      – Нет, сегодня я лишь посетитель.

      Это было маленькой тайной главного редактора «NYʼs mistakes». Маленькой тайной, находящейся на пересечении улиц сто первой и тридцать третьей. Маленькой тайной, ставшей ее главной слабостью.

Кофейня, которая делала самый лучший кофе и хранила самые дорогие воспоминания.

Кофейня, которая уже как три года принадлежала ей.

Арты.

От Елизаветы Баденской

https://vk.com/albums-42331042? z=photo-42331042_339838777%2Fphotos-42331042

И от нее же замечательный стих.

Вот так, случайно, по ошибке,

Нашлись два сердца друг для друга.

Он просто друг по переписке,

Такой родной, но не знакомый,

А для него она загадка,

В ней умер милый тот романтик,

И он хотел, чтоб он воскреснул,

Но не судьба!

Она пропала.

Оставив лишь записку,

А нет, не «лишь»,

Еще осталась большая черная дыра,

Что прожигала его сердце.

Но он решил не унывать,

Собрав всю волю в свой кулак,

Уехал он и стал звездой,

Забыл ее!

Но проказница судьба решила по-другому,

И вот он возвращается назад,

Туда откуда он бежал,

И по велению судьбы,

Они встречаются опять,

И время повернулось вспять.

Он вспомнил все и она тоже.

А встретились-то как?

Да вот все так же – по ошибке!

От You do not know me

https://vk.com/photo-42331042_341032574

От Я Саймон

https://vk.com/photo-42331042_341032817

От меня

https://vk.com/photo-42331042_340005921

Примечание к части Соул – наиболее эмоционально-прочувствованное, «душевное» направление популярной музыки.

* Леви сохранила свою фамилию.

Инди-рок. Встреча с прошлым

Broken Social Scene – Lover's Spit

https://vk.com/audios115755283? q=broken%20lover%27s

      Нью-Йорк затягивал. Он с новой силой, против воли, не спрашивая и ни капельки не интересуясь, утягивал всех жителей в свой яркий водоворот кофейного запаха, выхлопных газов проезжающих желтыми пятнами такси и неоновыми вывесками сотен и сотен реклам.

      И когда, казалось, Нацу уже начал забывать об этом, Нью-Йорк, в своей обычной манере, кинул ему эту истину в лицо.

      «Ты не уйдешь, дружок», – шептал город гулом метро.

      «Ты и не уходил, ты ведь это знаешь?», – улыбался он каплями дождя и горьковатым вкусом эспрессо на кончике языка.

      «И ты вновь погрязнешь во мне», – заверял заманчивый шепот, завораживая звуками инди-рока и джазовыми нотками саксофона.

      И Нацу чувствовал, как тот парнишка, который шестью годами ранее готов был боготворить и длинную улицу Бродвея, и искрящуюся воду фонтана Бефезда, бродяжек и уличных музыкантов, пропитанные корпоративным духом серые стены и даже огромных крыс в лофте с вечно продуваемыми стенами, нервно дергал его за рукав, крича: «Мы дома!». Нацу лишь отмахивался, пытаясь утихомирить щемящее от ностальгии сердце.

      Нью-Йорк больше не был домом. Нью-Йорк больше не имел права проникать ему под кожу. Нью-Йорк больше не сумеет заманить его в свои сети.

      – Мистер Драгнил, машина ожидает вас, – чопорно проговорила консьержка, поправив сидящие на крючковатом носу очки.

      – Благодарю, Мередит, – улыбнулся парень, проигнорировав брошенный в его сторону недовольный взгляд.

      Он уже успел привыкнуть к этой строгой женщине, которая при всем при этом являлась интересным собеседником. Нацу не мог не остановиться хотя бы раз в день и не перекинуться с ней парой слов. Женщина знала все последние новости. Она имела свое мнение по каждому вопросу, знала поименно всех жильцов дома и могла процитировать дословно слова из любимого сериала. Нацу ценил такие маленькие моменты повседневности. Он не искал вдохновение, потому что его вдохновение было повсюду. Незначительные детали вроде загнутого уголка газеты, девочки, которая просила у брата мороженое, или же стоящей в толпе девушки могли заставить известного певца застыть на месте и просто смотреть. А на следующий день появлялись музыка и несколько куплетов.

      Его вдохновением не были ни человек, ни музыка, ни что-то эфемерно-несуществующее.

      Его вдохновением была Жизнь.

      – Извините, – раздался стальной голос позади него.

      Обернувшись, Нацу узнал ту самую девушку, с которой столкнулся несколькими днями ранее по ошибке Эвергрин. Незнакомка выглядела совершенно по-другому, нежели помнил Нацу. Растянутую футболку и спортивные штаны сменила юбка карандаш, алые туфли на высокой шпильке и черное пальто. Светлые волосы были уложены в стильную прическу, и ярко-красный шарфик больше всего притягивал взгляд. Нацу нахмурился, пытаясь понять, почему именно шарф привлек его внимание…

      – Вы глухой? – вновь задала вопрос девушка, смерив его недовольным взглядом. И этот образ деловой женщины ярким контрастом отличался от той отчего-то испуганной девушки, захлопнувшей перед ним дверь.

      Нацу тряхнул головой, широко улыбнувшись, отойдя в сторону. За всеми этими раздумьями он и не заметил, как загородил путь к выходу. Потянув дверь на себя, Нацу жестом пригласил незнакомку выйти первой, на что она, элегантно натянув на руки алые перчатки, хмыкнула и, звонко цокая каблуками, прошла мимо парня, обдавая его кофейным ароматом и еще чем-то неуловимо знакомым.

      Парень вышел следом за ней, проследив взглядом за тем, как женщина махнула рукой и тут же села в подъехавшее такси.

      Какое-то странное чувство не давало покоя Нацу. Чувство, будто он знал эту женщину, хоть и мог поклясться, что видел ее впервые.

      – Смотрю, ты уже познакомился со своими соседями, – тут же проговорила вместо приветствия Эв, когда он устроился вместе с ней на заднем сидении машины.

      Нацу вопросительно посмотрел на менеджера.

      – Что?

      Эв пожала плечами.

      – Просто увидела тебя выходящего с той красоткой и подумала…

      – Оу, нет. Ты что, не знаешь этих дамочек из большого города. Мнят из себя невесть что и на таких оболтусов как ваш покорный слуга смотрят лишь сверху вниз.

      Эв приподняла бровь, и что-то нехорошее промелькнуло у нее в глазах.

      – Но ты разве не хочешь наладить контакты с соседями?

      Нехорошее подозрение поселилось в Нацу.

      – Эв, говори, что ты задумала, и не ходи вокруг да около, – прошипел парень, начиная догадываться о мотивах своего менеджера.

      – Понимаешь, пирожочек, – начала с улыбкой женщина, – так получилось, что единственной квартирой на Пятой авеню была квартира, соседствующая с апартаментами известного нью-йоркского критика, который, – ты не поверишь! – совершенно случайно будет на премьере «Мулен Руж». Вот это совпадение, правда?

      Эвергрин мило улыбнулась, невинно похлопав пушистыми ресницами.

      – Я так понимаю, ошибка в сообщении тоже была, – как ты сказала? – случайной? – спросил Нацу.

      Эв положила руку на сердце.

      – Абсолютно так. Ты ведь меня знаешь! Я верх честности и благоразумия.

      Нацу вздохнул, откинувшись на спинку сиденья. Он должен был уже привыкнуть к выходкам своего менеджера, который по праву носил звание одного из лучших. Если что-то приходило в голову к этой женщине, она добивалась этого любыми путями.

      – Могу я узнать, зачем были нужны столь запутанные манипуляции по заселению меня рядом с критиком постановки?

      – Ты просто не знаешь, кто это. Редкостная стерва, которых еще свет не видывал.

      – У меня есть на примете кандидат, который сможет составить ей конкуренцию, – усмехнулся Нацу.

      – Поверь мне, рядом с ней я пушистый щеночек, приносящий тебе по утрам тапочки и газетку. Ей двадцать пять, а она уже совладелец известного журнала и там же главный редактор.

      – Думается мне, она использовала все прелести женского тела, дабы достичь таких высот.

      – Слушай, не важно, как она этого достигла. Важно, что она это сделала, и, несмотря на твои ироничные комментарии, она является весомой фигурой в нашем мире. Ее слово будет играть такую же роль, как и слово критика из «The New York Times», и если ее снежному королевскому высочеству не придется по вкусу хотя бы одна неудавшаяся нотка, считай все, шоу закроют.

Нацу напрягся. Он не мог позволить кому-то уничтожить его мечту.

      – Почему это ей должно не понравиться?

      Эв хмыкнула, доставая из своего дипломата выпуск «Театральных новостей».

      – Эта женщина дала ясно понять, что ее мнение будет чертовски субъективным. Клайв для нее вместе со всем актерским составом – еретики, посмевшие позариться на святое. Она сожрет нас с потрохами.

      Нацу перевел взгляд с серьезного лица критика, смотревшего на него со страницы газеты, на лицо своего менеджера.

      – И именно потому?..

      Эв забрала газету.

      – И именно поэтому, Нацу, ты будешь самым милейшим соседом на свете, который не только ее очарует, но и станет ей и другом, и братом, и отцом, если на то пойдет. Не подавай виду, что ты знаешь, кто она. Просто… будь собой. Докажи этому гребанному миру, что никакая «Снежная стерва» не сможет устоять перед лучами твоего обаяния. Не для этого Нацу Драгнил пробивался через все то дерьмо, которое стояло у него на пути. Не для того, чтобы какая-то зарвавшаяся сука смела рушить его мечты! Ты меня понял?!

      Парень ошарашено смотрел в глаза женщины. Он никогда до этого не видел ее в таком состоянии, будто действительно готова была ринуться в бой и разорвать любого на куски. Только дай приказ!

      Эта женщина действительно переживала за него всей душой. И он не мог ее подвести.

      – Конечно, Эв, – улыбнулся парень. – Покорим блондиночку.

      Но что-то внутри неприятно кольнуло.

      Только он не знал, что.

***

      «В театральных кругах назревает настоящая война.

      Напоминаем, что в скором времени на сцене Бродвея пройдет премьера мюзикла «Мулен Руж», главную роль в котором исполнят Нацу Драгнил – солист группы «Flying Dragonʼs» и Дженни Реалайт – модель и актриса, прославившаяся ролью в известном детективном телесериале «По следу крови».

      Шумиха вокруг этого события начинает набирать обороты. У многих вызывают сомнения выбранные актеры на главные роли, и в сторону режиссера постановки – Гилдартса Клайва – поступают многочисленные претензии. Сам же Клайв до недавнего времени сохранял благоразумное молчание, продолжая игнорировать выпады критиков, но, похоже, любому, пусть даже самому железному терпению может прийти конец.

      Критической точкой для известного режиссера стало заявление главного редактора «NYʼs mistake» Люси Хартфилии, которая сделала акцент не столько на режиссерской работе или актерском составе, сколько справедливо заметила, что не понимает, зачем нужно было ворошить классику.

      «Все мы знаем работы Клайва, – писала в своей колонке журналистка. – Они довольно неординарны, и хоть я не являюсь поклонницей его творчества, все же не могу не отметить его свежий и рискованный подход к работе. Когда же я услышала, что мистер Клайв решил «возродить» такое творение как «Мулен Руж», у меня возник только один вопрос. Клайв, ваша очаровательная дочь подсыпала вам марихуану за завтраком? Потому что другого объяснения этому я не вижу…».

      Дальше Люси Хартфилия задается вопросом, который действительно актуален для нашего времени.

      «Неужели в наших иссохших и ни на что негодных мозгах больше не осталось место воображению? Неужели жалкие потуги придумать нечто новое настолько ужасны и убийственны, что нынешние сценаристы, режиссеры и продюсеры даже не пытаются предпринять хоть какую-то маломальскую попытку, чтобы родить Свой шедевр, а не пересказывать уже рассказанную историю?».

      Мистер Клайв в ответ на эти заявления написал в Твиттере:

      «Приходите на премьеру, мисс «Снежная королева».

      Из этого мы можем сделать вывод, что на страницах «Театральных новостей» начинается великая битва между критиком, который задает вполне резонные вопросы, и режиссером, который уверен в триумфе своего детища.

      Победителя мы сможем узнать только на премьере.

      Не пропустите!»

      © «Театральные новости».

***

      – Ты не привез с собой Хэппи?! – возмущенно крикнул Грей на заявление друга. – Как ты посмел? Я этого кота шесть лет не видел! Зная твою «заботу», я уверен, он уже разжирел, обленился, и, возможно, ты мне просто мозги пудришь, и он уже давно сдох!

      Нацу громко расхохотался.

      – Грей, он и так был жирным, ленивым и напоминал выкрашенного в синий зомби.

      – Ну и пусть! Я соскучился по этому ершику от унитаза, – не унимался Грей, недовольно скрестив руки.

      – Господи, Грей, тебе что, уже наших собак не хватает? – улыбнулась шедшая рядом девушка. Она подмигнула Нацу. – Ты бы знал, какая у нас война была, когда он собирался выделить целую комнату для них!

      Нацу вновь разразился смехом, на что Грей недовольно покосился на невесту.

      – Вот тебе, Джу, конечно, нужно все рассказать этому треплу! Он же мне теперь покоя не даст!

      – Не дам, – со смехом согласился парень.

      Джубия ни сколько не смутилась, переплетя пальцы с Греем.

      – Ты все равно меня любишь, так что…

      Фуллбастер покосился на Нацу.

      – Друг, мой тебе совет, как поймешь, что начинаешь влюбляться… просто, последуй совету Гендальфа и БЕГИ! Не будь таким же глупцом, каким был я.

      Джу ощутимо щипнула парня за ладонь.

      – У тебя какие-то претензии?

      – Нет, что ты, – улыбнулся Грей, наклонившись и мягко поцеловав девушку в губы.

      Нацу нравилось наблюдать за этими двумя. Кто бы мог подумать тогда, шесть лет назад, что вечно стесняющаяся Джубия Локсар, которую они оба знали еще со старшей школы, сможет покорить не верящего в любовь Фуллбастера. А ведь это именно он подтолкнул друга в объятья этой девушки. Именно он твердил каждый божий день, что Грей обязан был пригласить ее на свидание. Это именно он был тем купидоном, который своими стрелами пронзил их сердца. И хоть вместо стрел у него был кофе, вместо крыльев – фартук «Fairy tail», это ничего не меняло. В конечном итоге, важен лишь результат.

      Невольно в голову полезли другие мысли, связанные с тем временем. Ведь если бы тогда Грей не должен был пойти на свидание с Локсар, Нацу бы не ошибся телефонным номером… и кто знает, где бы он был сейчас. Хоть «Странная» и причинила ему боль, именно этим она заставила его двигаться дальше. Без этой боли не было бы ни ЭлЭй, ни альбома, который возвысил его до небес.

      Все что не делается, делается к лучшему. Так ведь говорят?

      – Ну, друг, навевает воспоминания? – толкнул его в плечо Грей.

      Нацу вынырнул из своих раздумий, несколько раз моргнув и не веря, что это действительно реальность. Невольно на лице расползлась широкая улыбка, и на одно мгновение парню показалось, будто бы он все тот же двадцатилетний парнишка, который прибегал сюда каждое утро, чтобы готовить самый вкусный кофе во всем Нью-Йорке.

      – Она нисколько не изменилась, – прошептал Нацу, смотря на висевшую над дверью вывеску, которая гласила простое и такое родное «Fairy tail».

      – Конечно, не изменилась, – проговорил Грей, открывая перед Джубией дверь. – А чего это ей меняться?

      Нацу потребовалось некоторое время, чтобы успокоить свое быстро бьющееся сердце, привести свои мысли в порядок, а потом – переступить порог места, которое мягкими объятьями аромата обжаренной арабики обволокло его тело.

Казалось, что он сделал шаг в свое прошлое.

      Те же посетители, которых он мог узнать даже во сне.

      Та же мелодия на фоне, под которую он зачастую, пританцовывая, готовил новый заказ.

      Та же стойка и витрины с выпечкой.

      Та же кофе-машина, до которой до боли хотелось вновь прикоснуться.

      Одно только отличалось от его воспоминаний. И это было самым важным.

      За стойкой стоял не он. Не на нем красовался фирменный фартук кофейни, и больше не он улыбался посетителям, готовя новый заказ.

      Он был здесь гостем.

      – Так, Джу, займи нам столик, а мы сделаем заказ, – улыбнулся Грей, отдавая ей свой тубус.

      Друзья встали в конце очереди. Грей, прикусив губу, придирчиво смотрел за работой баристы, кажется, готовый в любой момент сделать парнишке замечание. Нацу понимал его. Хоть каждый из них добился того, чего хотел, и ни за что не променяли бы работу, которой они были безгранично преданы, время, которое оба провели по ту сторону кофе-машины, было невероятным опытом. И иногда Нацу действительно посещали мысли о том, как бы он хотел повернуть время вспять и вновь оказаться невезучим баристой из Бушвика, жившим в крохотном лофте с лучшим другом и котом под мышкой.