Текст книги "По ошибке (СИ)"
Автор книги: KurosakyK
Жанр:
Фанфик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)
***
Natsu Dragnil @natsuflydragons • 3 мин.
Скоро премьера. Даже не верится! #mullenrugonbroadway
Emmy Cay @hotemmy • 3 мин.
@natsuflydragons УРА!
LoveNatsu @lovenatsu • 3 мин.
@natsuflydragons Господи, я так горжусь тобой! Q_Q #mullenrugonbroadway
FlyCat @fc • 3 мин.
@natsuflydragons Я СКОРО УВИЖУ ТЕБЯ В ЖИВУЮ! РПВАМРИЫЛРВ
JennyR @beautyjen • 3 мин.
@natsuflydragons я жду премьеру только для того, чтобы вылизать твой торс хохо #mullenrugonbroadway
Noah @deadwolf • 3 мин.
@natsuflydragons @beautyjen НаННи КАНОН!
WorldDragon @reddrafon • 2 мин.
@natsuflydragons @beautyjen Мое шипперское сердце!
BettyH @bettyh • 2 мин.
@natsuflydragons @beautyjen Ребят, когда свадьба ;) #шипперсчастлив
HarryTe @harryt • 2 мин.
@natsuflydragons Почему я живу не в Америке? #жизньболь #чтовызнаетеоболи?
Посмотреть всю переписку →
GrayF @icegray • 1 мин.
@natsuflydragons заколебал твиттить о своей премьере. МЫ В КУРСЕ, ЧУВАК! ТЫ МНЕ КАЖДОЕ УТРО ОБ ТОМ ТРЫНДИШЬ
LisannaShtraus @lis • 1 мин.
@natsuflydragons @icegray Нацу, нашего друга бомбануло хD
Juvia Locsar-Fullbaster @warterju • 1 мин.
@icegray Милый, не горячись :)
Natsu Dragnil @natsuflydragons • 53 с.
@icegray завидуй молча!
WorldDragon @reddrafon • 45 с.
@natsuflydragons @icegray @lis @warterju обожаю вашу дружбу *О*
Broadway.com @broadwaycom • 20 мин.
Первое видение на новых Кристиана и Сатин. А вы готовы к премьере? #mullenrugonbroadway
[прикреплено 3 изображения]
TheBigApple @thebigapple • 12 мин.
Кажется, кое-кто решил поностальгировать. @natsuflydragons и @lucyheartfilia в кофейне «Fairy tail»!
[прикреплено 2 изображения]
NencF @nenc • 12 мин.
@thebigapple @natsuflydragons но. Как. Же. Дженни?!
MeryDans @queenmary • 12 мин.
@natsuflydragons @lucyheartfilia блин, ребят, вы такие милые вместе!
FlyB @flyb • 12 мин.
Мне кажется, или Нацу какой-то грустный?
BenDourg @bendourg • 12 мин.
@lucyheartfilia ты просто невероятно красивая! #влюблен
KattyNum @katty • 12 мин.
@flyb ну так, она не Дженни хD #НаННи_канон
Посмотреть всю переписку →
***
Нацу кинул пальто на соседний стул, поставив два стаканчика кофе на стол и, наконец, расслабленно присев на свое место. В «Fairy tail» было не так шумно как обычно, и только несколько таких же сонных посетителей, как и он, стояли в очереди за бодрящим напитком. За стойкой стоял другой бариста. Улыбчивый, энергичный, выполнявший заказы быстро и качественно. Нацу смотрел на этого паренька с растрепанной темной шевелюрой, совсем молоденького и наивного, и видел в нем себя. На мгновение рядом с ним появился еле видимый фантом в точно таком же фартуке, со стаканчиком кофе в руках и извечным: «Ваш кофе». На мгновение он перенесся в то далекое прошлое, когда в кофейне были красные стены, старенькая стерео-система и круглые столики. Когда не было отделки из дорогого вишневого дерева, когда на стенах не висели сдержанные картины и не стоял такой аппетитный запах только что приготовленной выпечки. Во времена, когда он был… счастлив?
– Извини, что опоздала, – проговорила Люси, снимая свое черное пальто и вырывая его из своих раздумий.
Девушка стянула с рук длинные красные перчатки, положив их поверх кожаной сумочки, а Нацу мог только натянуто улыбнуться, все еще чувствуя горечь от недавних мыслей. Люси поправила прическу и воротник на своем удлиненном пиджаке без рукавов, когда ее взгляд зацепился за стоявший перед ней кофе. Лицо Хартфилии было нечитаемым, но на секунду Нацу показалось, будто в ее глазах он увидел, как внутри нее что-то ломается. Но эта мысль исчезла сразу же как появилась.
– Это ристретто? – спросила Люси, подняв голову. И вновь в ее голосе не было ни грамма тепла. Лишь холод.
Нацу посмотрел на стаканчик кофе, который он купил для девушки, и не мог понять, что было не так. Назойливая муха вновь зажужжала своим противным жужжанием у самого уха, и вдруг в голове что-то щелкнуло. Люси Хартфилия пила только мокко, и он это прекрасно знал. Он сам готовил его для нее на протяжении нескольких месяцев. Он знал, что Люси любила добавлять в мокко шоколадный сироп, одну ложку сахара и посыпать белую пенку корицей, и на протяжении последних двух недель, когда поход в кофейню по утрам стал их традицией, он всегда заказывал ее любимый мокко. Она лишь поэтому доверила ему делать за нее заказ. Лишь потому, что он знал, что она любит.
Но вот сейчас перед Люси стоял ристретто. Эспрессо без сахара, сваренный в меньшем объеме воды и подающийся со стаканчиком холодного напитка. Кофе, который он купил неосознанно.
Потому что его он посоветовал «Странной».
Нацу, настолько ошарашенный этим открытием поднял голову, встретившись взглядом со льдом в глазах Люси. Он не мог найти ему причину, не мог понять, почему это так ее задевало, но все еще не отошедший от шока, он не нашел нужным об этом задумываться.
– Прости, – прошептал Нацу, вставая с места. Казалось, все было как в тумане. – Я просто перепутал. Сейчас все исправлю.
Он шел к кофейной стойке и думал о том, что «Странная» проникла слишком глубоко в его жизнь. Он стоял в очереди за кофе для своего друга и думал, что если бы у него была возможность, он бы повернул время вспять и не позволил себе ошибиться номером. Он сказал баристе заказ, а его взгляд вновь упал на табличку из вишневого дерева.
«Если у половины жителей Нью-Йорка разбились мечты, то не значит ли это, что у другой они исполнились?».
Он смотрел на эти слова и понимал, что когда-то уже видел их, и это не давало ему покоя. Эти слова звучали у него в голове, проникали под корку мозга, и он изо всех сил пытался вспомнить, где же он мог их видеть.
У тебя слишком детское представление об этом городе. Прежде всего, Нью-Йорк – это место, которое уничтожает слабых. Разве нет?
Нацу застыл на месте, пытаясь прорваться сквозь туман своих воспоминаний. В душе поселился какой-то инородный страх. Он помнил душный вагон метро. Он помнил свой старый телефон и…
Это лишь одна сторона медали, не так ли? Ты слишком пессимистична. Если у половины жителей Нью-Йорка разбились мечты, то не значит ли это, что у другой они исполнились.
…сообщения, которыми они обменивались по утрам. Осознание нахлынуло сметающим тайфуном, и ему пришлось схватиться за барную стойку, чтобы не упасть. Это были его слова. Его слова висели в кофейне «Fairy tail». Слова, которые он не говорил никому и никогда, кроме девушки из телефонных переписок, лишь потому, что только она была настолько далека от познания жизни, что он хотел раскрыть ей глаза и позволить вырваться из ее пессимистичного кокона.
Я реалист. Это разные вещи.
Ха! Тогда она ответила именно так. Вот только сейчас он видел опровержение этим словам в виде таблички из вишневого дерева.
– Сэр, вам плохо? – проговорил бариста, обеспокоенно смотря за побелевшими костяшками посетителя.
Нацу поднял голову, мельком заметив имя на металлическом бейдже («Ромео»), и натянул на лицо улыбку.
– Нет, все отлично, – успокоил парнишку Нацу, попытавшись придать лицу менее напряженный вид. – А, скажите, пожалуйста, вы не знаете, кто повесил сюда эту табличку?
Ромео удивленно посмотрел туда, куда указывал посетитель.
– Оу, эту? Она уже здесь была, когда я устроился. Думаю, хозяйка повесила. Насколько я знаю, она полностью занималась интерьером кофейни.
Нацу улыбнулся, вдруг почувствовав прилив сил.
– А кто сейчас владеет кофейней?
Бариста пожал плечами.
– Это знает только наш администратор, но его сейчас нет. Хозяйка держит свою личность в секрете, если честно. У нас тут даже байки ходят, что кофейней владеет злой дух, – усмехнулся парень.
Эйфория исчезла так же неожиданно, как и появилась. Нацу вновь посмотрел на табличку. От вишневого дерева веяло благородным теплом, а от слов, которые кто-то старательно запечатлел золотыми буквами, стало невероятно легко. Они могли ничего не значить, но в глубине души он был уверен, что это была она. «Странная» купила кофейню, в которой он работал шесть лет назад. И сейчас он чувствовал себя по-настоящему счастливым.
– Кажется, я реабилитировал твоего Романтика, – усмехнулся Нацу, взяв стаканчик мокко и направившись в сторону Люси.
Золотистый свет проникал через окно, окутывая девушку своими объятьями, и Нацу почувствовал, как захлестнувшая его волна счастья стала еще больше. В кофейне играла «La vie en rose»****, и, подходя к столику, он с улыбкой вторил голосу Луи Армстронга, протянув Хартфилии ее кофе:
– Give your heart and soul to me
Отдай мне свое сердце и свою душу.
And life will always be
И жизнь будет всегда
La vie en rose.
В розовом цвете.
***
«Театральная среда – большой единый организм, в котором невозможно утаить абсолютно ничего. Как нам стало известно от достоверного источника, молодой музыкант Нацу Драгнил, ставший известным благодаря своему дебютному альбому „By Mistake“, не справляется с ролью Кристиана.
Поговаривают, что для юного певца примерка костюма актера стала неудачной, поэтому режиссер мюзикла Гилдартс Клайв подумывает о возможной замене.
Умно ли это, учитывая, что до постановки остался месяц? Или же такой ход напротив только благоприятно скажется на будущем мюзикла?
Это мы узнаем в скором времени.
А с вами были мы, все так же зорко следящие за подпольным миром Бродвея, Театральные новости!».
© Театральные новости.
***
Странная, которую я ненавижу. 20:08.
Шестой сезон «Шерлока» действительно хороший. Намного лучше пятого! И хоть я и являюсь уже взрослой женщиной, не могу не признать, что сынишка Бенедикта чертовски милый засранец!
Нацу. 20:09.
Своими еще не обзавелась?
Странная, которую я ненавижу. 20:10.
Я от этого далека настолько, насколько это только возможно.
Нацу. 20:10.
Почему?
Странная, которую я ненавижу. 20:11.
Мое внимание сейчас полностью сосредоточено на работе, знаешь.
Нацу. 20:13.
Даже как-то не верится…
Странная, которую я ненавижу. 20:13.
Что?
Нацу. 20:16.
Я помню тебя студенткой, которая не могла выбрать между яблочным и апельсиновым соком. А сейчас я понимаю, что ты уже взрослая женщина, с работой, наверняка, не одним романом за плечами и совершенно неизвестной мне жизнью. Но при всем при этом у меня чувство, будто бы ничего не изменилось. Словно это очередная вечерняя переписка после моего возвращения с работы баристой, в прохладном лофте с Хэппи в ногах и серией «Во все тяжкие» в ноутбуке. И это странно… Ведь я должен тебя ненавидеть. А я не могу.
Нацу отложил телефон в сторону, позволив себе расслабленно откинуться о подножие дивана. Вместо лофта – дорогая квартира на Верхнем Ист-Сайде. Вместо работы баристой – изнуряющие репетиции. Вместо горячего кофе – шотландский скотч и шесть кусочков «Пепперони», а вместо сериала в ноутбуке – глупое ток-шоу на плоском экране телевизора.
Странно, когда «Странной» не было в его жизни, он считал, что абсолютно счастлив. С исполненной мечтой он шагал по миру широкими шагами, чувствуя безграничное счастье, и был на все сто процентов уверен, что большего ему и не надо. Но теперь, когда эта девушка вновь ворвалась в его жизнь, все стало слишком… неправильным, и жизнь, такая далекая жизнь в лофте с лучшим другом, нехваткой денег и пропитанным ароматом кофе фартуком, стала заманчивым видением. И не важно, что у него не было денег и прохожие не оборачивались ему вслед. Зато он не был одинок.
Телефон завибрировал, оповещая о новом сообщении. Нацу сделал новый глоток, смакуя терпкий напиток.
Странная, которую я ненавижу. 20:46.
Прости меня, Нацу. Не проходило и дня, чтобы я не сожалела о своем поступке. И я не имею права просить у тебя прощения, я знаю. Я до сих пор теряюсь в догадках, почему ты вообще мне ответил… Но я хочу, чтобы ты знал. Я была трусихой. Трусихой, которая боялась встретиться с тобой лицом к лицу, потому что прекрасно понимала, что если бы ты встретил меня, ты бы никогда не принял меня. Я была трусихой, которая побоялась рискнуть, и сейчас я понимаю, что даже если рискну, этим уже ничего не исправить. Но одно исправить я точно смогу. Я больше не собираюсь быть трусихой, которая прячется и боится. Потому что сейчас я не боюсь, и прятаться – не в моей привычке.
Нацу пробежался глазами по сообщению, не понимая, что она имела в виду. Муха зажужжала как никогда громко, и, кажется, осознание настигло его раньше, чем телефон вновь завибрировал, но он уже выбегал из квартиры, врезаясь в дверь напротив. Он не чувствовал холода пола. Он тарабанил в дверь двумя руками, не обращая внимания ни на колотящееся сердце, ни на ноющую боль в костяшках. Единственная мысль, которая крутилась у него в голове: «Этого не может быть!».
И словно в опровержение его мыслей в голове всплывали далекие образы светловолосой девушки, которая сидела в кофейне «Fairy tail», всегда сжимая в руках телефон. Девушка, которая любила шарфики и от которой часто пахло какао. Девушка, которая училась в Нью-Йоркском Университете и приходила в кофейню со своей миниатюрной подругой. Девушка, которая…
Дверь отворилась. От неожиданности Нацу отошел на один шаг назад, одновременно боясь и надеясь, что его догадки были ложными. Он встретился взглядом с Люси, которая сжимала в руках телефон. Она стояла как ни в чем не бывало, смотря с вызовом во взгляде, а Нацу не мог мыслить здраво, прошептав только:
– Ты подстриглась?
И, кажется, этот простой, такой банальный вопрос, стал решающим снарядом по маске девушки. Она кивнула, неосознанно проведя рукой по волосам, которые сейчас еле доходили ей до плеч.
А Нацу продолжал смотреть в ее глаза, пытаясь найти хоть какую-то разгадку. Пытаясь отрицать, что такое вообще возможно. Ведь...
Неожиданно из-за спины девушки раздался громкий лай. Этот звук разрушил образовавшуюся между ними безопасную тишину, в которой, кажется, каждый из них мог просто быть и хотел остаться, чтобы не встречаться с предстоящими проблемами. Нацу с трудом отвел взгляд от глаз Люси, увидев за ее спиной взрослого пса с пушистой белой шерстью. Пес внимательно смотрел своими умными карими глазами на представшего перед ним гостя, и когда Нацу встретился с ним взглядом, осознание окончательно настигло его. Обратной дороги не было, и здесь и сейчас, стоя в холодном коридоре, смотря на девушку, которую он считал своим другом, его мир разрушился окончательно.
Нацу поднял голову, сжав руки настолько сильно, насколько это было возможно. Только чтобы не закричать. Нацепив на лицо фальшивую улыбку, он усмехнулся.
– И тебе здравствуй, Странная.
А тем временем в его телефоне хранилось сообщение, которое Люси Хартфилия должна была отправить еще шесть лет назад.
Странная, которую я ненавижу. 20:47.
Здравствуй, Фрик.
Арты
Люси с новой прической. Просто не могла не нарисовать :D
http://vk.com/photo-42331042_371987128
От небезызвестной AlphaN, которая согласилась нарисовать мой заказ ♥
http://vk.com/albums-42331042?z=photo-42331042_369613728%2Fphotos-42331042
От Юлии Тароевой.
http://vk.com/albums-42331042?z=photo-42331042_371508244%2Fphotos-42331042
http://vk.com/albums-42331042?z=photo-42331042_371295003%2Fphotos-42331042
Проиллюстрированный момент от Tanomi Hosi
1-ая страница: http://vk.com/albums-42331042?z=photo-42331042_371276598%2Fphotos-42331042
2-ая страница: http://vk.com/albums-42331042?z=photo-42331042_371276668%2Fphotos-42331042
3-я страница: http://vk.com/albums-42331042?z=photo-42331042_371276863%2Fphotos-42331042
4-ая страница: http://vk.com/albums-42331042?z=photo-42331042_371276938%2Fphotos-42331042
И арт: http://vk.com/albums-42331042?z=photo-42331042_366779112%2Fphotos-42331042
От Вероники Чибисовой.
http://vk.com/albums-42331042?z=photo-42331042_365917979%2Fphotos-42331042
От Юлии Айроне.
http://vk.com/albums-42331042?z=photo-42331042_362474011%2Fphotos-42331042
От меня.
http://vk.com/albums-42331042?z=photo-42331042_367300783%2Fphotos-42331042
Уголок автора
Я-таки написала эту главу!
Черт, я долго к ней шла, и, если честно, мои планы менялись несколько раз на дню. У меня были десятки вариантов того, как Нацу должен был узнать об этом... Было и нечто грандиозное, и романтичное. Даже страстное... Но в конечном итоге, я попыталась просто писать и следовать за своим вдохновением.
По традиции прошу прощения за то, что так долго не выкладывала продолжение. Сессия убивала любое желание писать! Но сейчас лето, я полностью свободна, поэтому продолжение не должно задерживаться. Хотя, по поводу следующей главы я не могу сказать даже примерных сроков, потому что сейчас полностью сосредотачиваюсь на окончании «Пари...».
Что ж, надеюсь я вас не разочаровала. Спасибо за прочтение!
С любовью, Куро ♥
Примечание к части * Лунго – кофе, более крепкий чем эспрессо.
** Луи Армстронг – американский джазовый трубач, вокалист и руководитель ансамбля и просто невероятно потрясающий исполнитель. Честно, послушайте его композиции. Многие вы, наверняка, и так слышали :)
*** Не смотря ни на что (Come What May)
**** «La vie en rose» – композиция в исполнении Луи Армстронга. Также обязательна к прослушиванию.
Фаду. За закрытыми дверьми
Sam Smith – I'm Not The Only One
http://vk.com/audios115755283?q=sam%20smith%20i%27m%20not
За каждым нашим действием обязательно последует цепная реакция. Ничто не совершается бесследно, и каждый поступок, ненароком оброненное в разговоре слово или какой-то незначительный жест могут привести к неожиданным последствиям.
Люси отложила ручку, устало потерев веки и сделав глоток горячего ристретто. В кофейне гулял аромат свежести; голос посетителей смешивался с гулкими ударами дождя о стекло, и сотни прохожих, прячась под темными зонтами, проносились мимо дверцы с табличкой «Fairy tail». Люси любила такую погоду. Любила сопутствующую ей тишину и покой. Любила кофе, который, словно зная о холодном дожде, становился горячее, согревая продрогшие пальцы.
Люси посмотрела на пластиковый стаканчик, на котором впопыхах было выведено маркером ее имя. Вместо привычного для нее мокко, она заказала ристретто. Потому что именно его ей посоветовал «Бариста». После стольких дней молчания, ее телефон вновь завибрировал, а на экране отразился знакомый номер. Когда она в порыве чувств написала ему то сообщение, то была уверена, что оно останется без ответа, но Нацу решил все по-другому. Она задавалась вопросом, не из-за ее ли совета, тихо оброненного в коридоре его квартиры, он передумал?
Если провести опрос у жителей Манхэттена, все как один будут повторять, что совершать ошибки – нормально.
– Мы живем в городе, который сам весь провонял ошибками.
– На прошлой неделе я изменил своей жене, и не считаю, что совершил ошибку. А вот когда подписывал брачный контракт я явно был не в себе.
– Знаешь, что значит ошибка? Это надеть удобные трусы на первое свидание с великолепным доктором с британским акцентом! Вот это ошибка!
– С возрастом ты осознаешь, что не существует идеальных людей. Все мы рано или поздно оступаемся. Наверное, главное, после этого попытаться извлечь из этого урок.
Люси смотрела за посетителями, которые, тихо перешептываясь, пили ароматный кофе и медленно пробовали приготовленные прямо в кофейне сладости. За несколько лет она знала всех постоянных клиентов в лицо. За дальним столиком сидел старик Макаров, который всегда заказывал доппио с двойной порцией коньяка. Иногда к нему присоединялся его внук, высокий коренастый парень со светлыми волосами и хмурым взглядом из-под густых бровей. Метр девяносто, пальто от Марка Джейкобса и «Rolex» на кожаном ремешке. Мужчина, на котором неоновой вывеской висела надпись «холост, богат, желанен».
За третьим столиком справа от стойки баристы под тенью цветов камелии сидели Стинг и Роуг, ставшие завсегдатаями после того, как Гажил познакомил ее с остальной частью группы. К ним часто прибегала хохотушка Юкино и иногда, когда в кофейне было достаточно много народа, они подключали аппаратуру и устраивали бесплатный концерт, отбивая ритмы так громко, что их было слышно за несколько кварталов отсюда. «Саблезубые» стали достаточно известной группой в Нью-Йорке, подписав два года назад контракт с нашумевшим лейблом. Они не переставали повторять, что это все благодаря ей, но Люси лишь отмахивалась. В конце концов, она только познакомила их с нужными людьми, а все остальное сделал их талант.
Люси любила эту кофейню. Не только как место, которое дарило ей лучший в мире кофе, нет. Оно стало для нее домом, в который она могла прийти в любое время. И когда сердце переполняла радость, и когда ледяная корка на нем трещала, грозясь в любую секунду рассыпаться.
По кофейне разносился бархатистый голос Сэма Смита.
Пластиковый стаканчик в руке приятно согревал руку; капли дождя мерно отбивали свой ритм, а на сердце Люси царил покой. Как когда-то, шесть лет назад…
Но, если подумать, разве не бывает случаев, когда, совершая ошибку, мы уверены, что поступаем правильно, и осознаем это только тогда, когда нас настигают последствия?
– Это ристретто?
Она стояла в шумной кофейне, сжимая рукой кашемировую ткань пиджака, и непонимающе смотрела в сторону Нацу. Она смотрела, пытаясь ничем не выдать свое состояние, но на одну секунду, когда осознание больно ударило по сердцу, она не смогла совладать с собой, хоть и надеялась, что Нацу ничего не заметил. В груди было чувство, будто ее предали. Смотря на этот одинокий стаканчик с кофе, который предназначался другой, она как никогда ощущала незримое присутствие «Странной», которая, улыбаясь, сжимала плечи Нацу. И было неважно, что она и была «Странной», ведь здесь и сейчас она была Люси Хартфилией, а не девушкой, с которой Нацу продолжил переписку.
Ей казалось, что у нее развились галлюцинации, но тихий голос «Странной» в голове звучал тихим набатом, повторяя: «Обо мне. Он думает обо мне». И этот голос, пропитанный ядом и усмешкой, был подобен ржавому кинжалу, разрезавшему ее сердце.
Нацу пробормотал какие-то извинения, направившись в сторону стойки баристы, наверное, чтобы исправить ошибку, а Люси продолжила сидеть, уставившись невидящим взглядом в деревянную поверхность стола.
Она ненавидела ее. Она ненавидела ее всем сердцем.
Девушку, писавшую глупые SMS парню, которого совсем не знала. Она ненавидела ту глупую девчонку, которая заварила всю эту кашу. Она ненавидела ее за то, что не прекратила тогда переписку, а продолжила общение с человеком, который по ошибке прислал ей сообщение, предназначавшееся его другу. Она всем своим облаченным во льда сердцем ненавидела ее.
Люси резко распахнула глаза, когда истина ядом, звучавшем в голове, предстала перед ней отчетливо и ясно:
«Ты ненавидишь саму себя».
Мы верим, что не существует ничего непоправимого. Мы верим, что именно мы, те единственные, вокруг которых танцует Вселенная, и надеемся, что, как и во всех книгах и фильмах, подобно главному герою, сквозь горести и беды нас поджидает хороший конец. Но иногда стоит задуматься, ведь вы с легкостью можете оказаться не Элизабет Беннет, а всего лишь глупой Лидией. И ваши ошибки уже невозможно будет исправить.
Образ «Странной» отчетливо стоял перед ее глазами. Девушка с длинными волосами и телефоном в руке, с горячим кофе, приготовленном в кофейне «Fairy tail», парой тетрадок в кожаном рюкзачке и красным шарфом, обмотанным вокруг шеи. «Странная» любила слушать Уитни Хьюстон и перечитывать в миллионный раз «Унесенные ветром». Люси Хартфилия помнила эту «Странную». Помнила себя саму шестилетней давности, беззаботно переписывающейся с парнем, который раскрашивал своими сообщения ее жизнь яркими красками.
Она помнила.
Но не желала, чтобы «Странная» вновь появлялась в ее жизни.
Она была Люси Хартфилией. «Снежной королевой», и давно уже совсем не этим эфемерным образом, который запомнился Нацу. И этот одиноко стоявший стаканчик ристретто был последней каплей в чаше терпения Люси. Она больше не собиралась позволять той девчонке вытеснять ее из своей жизни.
Именно поэтому на кафельном полу салона красоты лежали длинные светлые пряди, а с зеркала на нее смотрело совершенно другое отражение. С обрезанными локонами, ей казалось, она распрощалась и с той девушкой, которая продолжала отчаянно хвататься за прошлое, не желая в этом признаваться даже самой себе.
В Нью-Йорке люди совершают множество ошибок. Этот город подобен вратам в место, в котором тебе дозволено все. Наорать на прохожих, толкнуть старушку, выбросить банку из-под пива на тротуар. Нью-Йорк подобен яду. Он отравляет тебя, шепча, что тебе дозволено абсолютно все. Здесь совершить роковую ошибку в сто крат вероятнее, чем в каком-то другом месте.
– Нью-Йорк – помойка. Ты приезжаешь сюда, полный великих надежд, а он растаптывает тебя и выплевывает. Чтобы выжить здесь нужно быть либо законченной стервой, либо шлюхой.
Люси посмотрела на экран макбука, пробегаясь глазами по написанным строкам. Статья была практически готова, и оставалось лишь набросать концовку. Но мысли никак не хотели идти. Ошибки. Именно такая была тема статьи в этом месяце. Люси горько усмехнулась, чувствуя сосущую под ложечкой пустоту. Уж она-то знала, что значит ошибаться. За последние несколько дней она опросила десятки людей, выслушав различные мнения по этому поводу. Кто-то считал, что ошибаться в порядке вещей, кто-то винил во всем жестокий Нью-Йорк, а кто-то сводил весь разговор к сексу.
Для себя она уже давно установила, что ошибки делают из человека… человека. Со всеми недостатками, пороками и проступками. Человек учится на этих ошибках и в конце концов обретает мудрость.
Мудрость приходит не с годами, а с совершенными ошибками.
– Простите, могу я сесть? Все остальные столики заняты.
Люси подняла голову, встретившись взглядом с большими зелеными глазами. Стоявшая перед ней девушка аккуратно держала в руках пластиковый стаканчик; длинные волнистые волосы были собраны в хвост, и мягкий на вид шерстяной свитер, кажется, на размер больше, придавал ей теплый и домашний вид. Люси знала ее как одного из постоянных клиентов. Мавис часто забегала по утрам, заказывая два стаканчика кофе для нее и ее мужа, прося добавить в свой привычный заказ в два раза больше сахара. Ее появление было настолько частым, что уже все баристы заранее готовили мокко с двойной порцией сахара и терпкий эспрессо с корицей.
Люси кивнула, показав рукой на свободный стул.
– Конечно, присаживайся.
Образ Мавис стоял у нее перед глазами, когда вечером, сидя у себя в квартире с полупустой бутылкой «Шардоне», она писала сообщение Нацу.
Мавис с улыбкой говорила о любви, теребя золотое обручальное кольцо, а Люси, чувствуя усталость от всего этого вранья, изливала душу «Баристе».
– В отношениях главное честность, – говорила она, отпивая теплый мокко.
– Я люблю настолько сильно, что не представляю своей жизни без него, – с легким румянцем на щеках шептала Мавис.
– Я не представляю, что было бы, если бы мы с ним не встретились. Казалось, что нас свела сама судьба.
Люси плеснула еще вина, сжимая в руках телефон. Сердце гулкими ударами билось о ребра, и для нее существовали только эти удары, отсчитывающие последние мгновения до момента, когда ее палец нажал на экран, отправляя сообщение человеку, находящемуся на расстоянии нескольких метров.
Возможно ли, что этот поступок был результатом обретенной мудрости на осколках всех совершенных до этого ошибок? Она не знала, но ощущала, что, наконец, делала что-то правильно. Люси усмехнулась, откинувшись на сидение дивана, чувствуя обжигающие глаза слезы.
Черт! Черт! Черт!
Впервые ей хотелось закричать, потому что именно сейчас она как-никогда поняла, что любила его. Она любила Нацу. Любила давно. Любила сильно, как никогда никого не любила. Любила с тех пор, как выбрала апельсиновый сок, навсегда распрощавшись с яблочным. Она любила человека, который слал ей сообщения и советовал кофе, потом, сам не подозревая этого, готовя его ей. Она любила его. С его дурацкой розовой шевелюрой и беззаботным характером, с яркими футболками, глупыми шутками и непохожим на ее взглядом на жизнь. Она любила этого человека, который подарил ей вкус к жизни, крепкий кофе и самые лучшие воспоминания. Который реабилитировал ее из пепла серости и апатии.
Люси с силой зажмурилась, запустив руки в волосы. По квартире разносился настойчивый стук в дверь, а ей хотелось только одного – остановить время, вернуть все назад и исправить. Или свернуться в позу эмбриона, чтобы не чувствовать ничего.
Она крепче сжала руки, встав на ноги. Это было ее решением: перестать быть трусихой и встретиться со своими страхами лицом к лицу. Она была дурой, которая до этого только и делала, что убегала. Что ж, настало время остановить этот марафон. Чтобы потом не было еще больнее.
Каждый шаг до двери сопровождался ударами в дверь. Она уверенно подошла к ней, напоследок сделав глубокий вдох и, словно ища поддержки, крепче сжала телефон. Он сопровождал ее на протяжении многих лет. Ему же и суждено было стать ее спасательной соломинкой.
Когда же последствия вас настигли, попытайтесь встретить их с гордо поднятой головой. Несмотря ни на что, вы не должны запомниться хныкающей девчонкой.
В жизни каждого человека наступает момент, когда время неожиданно останавливается. Люси называла это «последней секундой». В ее жизни было несколько «последних секунд». Первая «последняя секунда» пришлась на ее пятилетие, когда доктор в Нью-Йоркской госпитали и очками в тонкой оправе сказал, что Лейла Хартфилия покинула этот мир. Тогда она плакала три ночи подряд, сжимая в руках маленького мишку, подаренного мамой.
Вторая произошла, когда ей было четырнадцать, и они с отцом чуть не врезались в огромную фуру на шоссе из Коннектикута в Техас. Шесть лет назад, когда Гажил сказал, кто именно был ее «Баристой», ее настигла третья «последняя секунда», а через три недели – четвертая, когда она узнала, что он уехал в Лос-Анджелес.
И вот здесь и сейчас, в пустом коридоре, смотря в глаза человеку, которого она любила, пришла пятая «последняя секунда».
В эту «последнюю секунду» она приготовилась ко всему. К крику, к скандалу, к гневу. Она была готова услышать о разочаровании и предательстве, и даже о требовании все объяснить. Она сжимала руки в кулаки, смотрела в глаза Нацу, и приготовленные заранее слова уже готовы были сорваться с ее губ.
Она была готова ко всему.
Но она не была готова к произнесенному с усмешкой:
– И тебе здравствуй, Странная.
Люси не была готова к повисшему молчанию и серьезному взгляду Нацу. Она в одночасье забыла все, что хотела сказать. Да и, казалось, что если бы она вспомнила слова, они не смогли бы сорваться с ее губ. Она ощущала легкое касание шерстки Плю и сильные удары сердца, разносящиеся эхом в ее голове. Люси не удивилась бы, если и Нацу слышал их. Она смотрела немигающим взглядом в лицо Нацу, такое пустое, словно маска, не выражающее ни единой эмоции. Ей хотелось закричать, чтобы он перестал молчать. Ей хотелось сказать ему, чтобы он, наконец, начал злиться. Ей хотелось обессиленно прошептать, чтобы он перестал терзать ее неведением.
