Текст книги "Цветущий Омут Конохи. Книга первая: Семечко (СИ)"

Автор книги: Ктая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 35 страниц)

– Печать Орочимару, – вильнуть, вписываясь в поворот. Дыра вела отнюдь не улицу, а всего лишь на следующий этаж. И учитывая, что где-то тут все минирует Какаши-сенсей – дайте мне окно!

– Но как?

– Понятия не имею. Быстрее!

– Но Саске!.. – сзади громыхнуло. Учиха рванул в погоню, и мешающие ему препятствия просто сносил.

– Он Дото порвал, как тряпку, вместе с броней, – окно, наконец-то! – Я не хочу проверять, как быстро он порвет нас!

– Но это же Саске! – джинчурики попытался затормозить.

– Наруто, прыгаем!

Естественно, изображать отважных парашютистов мы не стали. Перемахнули подоконник и шустро побежали вниз по стене. А вот Саске таким заморачиваться не стал, сиганул сразу вниз, выбив приземлением нехилую ямку. Тормознули прямо на стене и рванули под углом девяносто градусов к предыдущему маршруту.

И, кстати… на бегу сунуть свободную руку в сумку со снаряжением, выбросить вверх «световую гранату». Сдавить чакронитью, активируя вспышку.

И заорать во все горло, скачком уходя из-под атаки Учихи:

– Какаши-сенсе-е-ей!!!

Вправо. Влево. Снова влево. Зигзагом. Назад, прыжком вбок. В сугроб, перекатом, дергая за собой чуть замешкавшегося Наруто. Еще один прыжок. Быстрее, еще быстрее, на пределе возможностей…

Блин, Орочимару, что ж ты такой гений-то?

На очередном рывке пришлось швырнуть Наруто куда-то в сторону, петляя уже в одиночку – благо за ним Саске не рванул. Впрочем, Узумаки из наших смертельных догонялок вышел ненадолго, буквально через несколько секунд всем телом налетев на Саске и сбив почти пропущенный мной удар. Учиха загреб его за шкирку, вибрирующее зарычал…

…и вынужден был отшвырнуть добычу в сторону, блокируя удар материализовавшегося будто из воздуха Хатаке.

Все-таки услышал.

– Какаши-сенсей, это Саске! – я обессилено плюхнулась в сугроб, но на предупреждение меня еще хватило.

– Вижу, – Копирующий коротко кивнул, успев послать в мою сторону глаз-улыбку. – Не бойся.

Дальнейший бой слился в неразборчивое пятно. Лязг железа, искры, чирканье молний – и Хатаке уже аккуратно укладывает на снег бледного Саске, с кожи которого медленно сползают пятна джуина. Нездорово бледного… эх, встаем на ноги… встаем, я сказала! Рядом с Учихой снег тоже мягкий! Доплестись, съехать на колени рядом, засветить «мистику». Так… повреждение внутренних органов… небольшое кровотечение, сейчас уберем… селезенке тоже досталось… истощение, перенапряжение, кое-где потянуты, а то и вовсе порваны мышцы… жить будет, короче. Сейчас подлечу, и к утру будет даже бегать.

Фух. Обошлось.

Прихромал Наруто, плюхнулся рядом. Кивнула, давая понять, что следом займусь и его травмами, скользнула взглядом по сенсею – цел, даже не потрепан. Хорошо…

На фоне гулко бухал активируемыми взрывпечатями разваливающийся замок.

Отступление

Куберай Макино был одним из лучших режиссеров Хи но Куни. И одним из самых популярных. Впрочем, он был достаточно мудр, чтобы слава его не слишком волновала. Публика в любом случае запоминает актеров, тех, кто сражается, страдает и любит на экране, а не того, кто стоит за кулисами этой истории. Макино был всей душой предан своему делу – и мечтал снять фильм, который станет живым. В который все поверят настолько, что не будут сомневаться – это действительно было. Но пошлые мелодрамы или хроники о дайме Куберай снимать не хотел. Нет, Макино мечтал создать совершенно особенную историю. Волшебную, полную верности и отваги, преодоления препятствий и несгибаемой воли сражаться до конца.

Макино хотелось создать легенду с хорошим концом, в которую будут верить.

Серия фильмов о принцессе Вьюге приблизила его к этой мечте, к тому же сама судьба привела к нему эту девочку Юки – немного странную, неприспособленную к жизни, но так преображавшуюся перед камерой! Она словно не играла, а действительно была этой принцессой – невезучей, почти отчаявшейся, но все-таки не сдающейся. Расставаться с этой историей было даже жаль, но Макино чувствовал, что продолжать ее не стоит – иначе настоящая, живая легенда что-то потеряет. Превратится в одну из многих сказок: послушать интересно, да только никому в голову не придет, что такое действительно было. Но закончить легенду стоило красиво. Ледники Юки но Куни в качестве декораций, высокоранговые и весьма недешевые шиноби вместо каскадеров – предварительно была достигнута договоренность, что перед камерой будут использованы несколько зрелищных техник. Сценарий, действительно достойный зваться одной из его лучших работ…

Но судьба решила преподнести Макино восхитительный подарок.

Его история ожила еще до того, как попасть на экран.

Малышка Юки оказалась настоящей принцессой, ее продюсер – бывшим соратником ее отца, коварно свергнутым младшим братом, за ней охотились люди тирана, и камера снимала настоящие, а не постановочные сражения. Конечно, придется кое-что исправить, чтобы состыковать отснятые раньше кадры с внезапно вторгшимися в сюжет шиноби Листа – но Макино был готов душу продать за такой шанс, не то что рискнуть, снимая вблизи от сражения. А правки… о, какой фильм он создаст! Яркий, зрелищный, незабываемый! Куберай собирал свою команду годами и теперь был уверен – ни один из них не упустит ни кадра. Скорее уж, переломают руки и ноги, добиваясь лучшего ракурса. И это было восхитительно!

Заснято оказалось действительно все. Бой на огромной плавучей льдине, крушащие ее ледяные же киты, поезд и почти погибшие от залпа кунаев повстанцы… куноичи, отважно принявшая облик химе, чтобы спасти ее. Захват девушки оказался неожиданностью для всех, но о! Как волновались ее сокомандники! Как не находил себе места блондин с полосочками на щеках, каким холодом морозил алый взгляд его товарища! Макино уже видел эту линию, которая непременно будет рассказана кем-нибудь из персонажей – например, наставником юных шиноби, еще не старым, но уже поседевшим. История о двух наследниках уничтоженных родов, что росли как братья и соперничали во всем – в дружбе, в умениях, в бою… за сердце девушки. Как не смогли не вмешаться в бой химе, увидев, что она ищет справедливости. Как решили поддержать цели и помочь принцессе Вьюге вернуться домой…

И как в их сердца одинаково сильно сжимались страхом и потрескивали искрами еще не разгоревшейся мести.

О, это будет его шедевр!

Потом был тихий голос Копирующего ниндзя, излагающего своим ученикам план ночной атаки на замок, растерянная Коюки, сжимающая в ладони розоватый кристалл с красивыми искорками внутри, заразительная улыбка Узумаки – все будет хорошо, сестренка, не волнуйся! Сакура-чан никому себя обидеть не даст, и мы ее очень быстро спасем! Ночной штурм замка, который шиноби собирались проводить одни… но кто бы их спрашивал? Съемочная группа внезапно открыла в себе поразительные таланты к маскировке. Было невероятно жаль, что не выйдет снимать изнутри, как можно ближе – но и так усилители и специальные ночные фильтры позволили составить общую картину. И Макино не мог сдержать захлестывающего его восторга. Хакки Яко! Пусть техника, но зачем же говорить об этом зрителю? Не-ет, пусть его история обрастает подробностями. Потомки клана призывателей и охотников на ёкай, когда-то способные на равных сражаться с биджу… призвавшие всех, кого смогли, когда их подруге грозила опасность… столкнувшиеся в замке злодея с гораздо более опасными демонами!

Едва не поглощенные собственной силой, из дурмана которой смогло вывести лишь чистое девичье сердце, верная дружба и помощь мудрого наставника. Даже не придется почти ничего доснимать, только как следует обработать кадры.

О, Макино уже знал, о чем будет его следующий фильм.

После гибели Казахана Дото единственным претендентом на пост дайме Юки но Куни осталась его племянница Казахана Коюки, она же Фуджиказе Юки, она же «принцесса Вьюга». Не сказать, чтобы химе выглядела особо обрадованной этой перспективой, но, судя по всему, осознавала, что уже не отвертится. Или все же испытывала чувство долга перед страной. Во всяком случае, от гадости в адрес «соратников своего отца» Коюки-химе не удержалась, заявив во всеуслышание, что оставлять карьеру актрисы не собирается и будет совмещать с обязанностями правительницы. Кроме этого, химе собиралась изучить наследие своего отца и разобраться с ним раз и навсегда. Подозреваю, если там окажется какое-то оружие, она его попросту утопит. Нервное у Юки-сан отношение к подобным вещам. Сандаю все же был назначен советником при новоиспеченной дайме, а вот с должности продюсера его разжаловали. Коюки давала понять, что отношение мужчины к своей принцессе не забыла.

Самым счастливым, пожалуй, выглядел режиссер, успевший отснять кучу уникального материала и активно обсуждающий съемки следующего. Наша миссия должна была закончиться с коронацией Коюки-химе – что только подтверждало мои выводы насчет того, зачем вообще была нанята наша команда. Сандаю, конечно, говорил что-то о том, что больше Казахана-сама ничего не угрожает, поэтому нет смысла задерживать нас до конца съемок, но не особо этим убедил. Сама же химе, пользуясь наличием достаточно сильной команды под боком, тут же наняла нас разобраться с остатками шиноби Юкигакуре. Денег Какаши-сенсей слупил за В-ранг, а миссия вышла пустяковая. Основную ударную силу местных шиноби мы уже вынесли, причем так, что по округе ползли жуткие слухи. Варьировались от того, что Дото вызывал демонов, с их помощью захватил власть, но не удержал контроль и они его разорвали, до наследия Казахана Соусетсу, которое активировалось, чтобы защитить его дочь. В таком раскладе розоволосая куноичи уровня примерно сильного чунина, которая в броне вполне дотягивала до токубецу-джонина, несколько генинов и трое чакропользователей, слишком мелких, чтобы понять, что из них получится, нам совершенно точно соперниками не были.

Да и бунтовать против дайме не собирались – других крупных заказчиков в Юки но Куни просто нет, а чтобы конкурировать с шиноби на материке, кишка у них тонка. Одно дело поддержать переворот и войти в ближний круг будущего правителя и совсем другое – ради пустого гонора нарваться на серьезные неприятности. Какие бы там проблемы ни были с бюджетом страны, гонорары известнейшей актрисы достаточно велики, чтобы в случае необходимости нанять пару-тройку команд в той же Конохе или Кумо, которое гораздо ближе будет. Уж не знаю, Коюки этого действительно не понимала или решила перестраховаться – но в целом миссия свелась к недолгому разговору Какаши-сенсея с местными шиноби и последующей присяге этих шиноби дайме. Процедура немного устаревшая, но не такая уж редкая. Тот же Лист, как и любое другое Скрытое Селение, обязан в случае чего защищать своего дайме. Просто обязанностью отдельных шиноби это становится по умолчанию вместе с получением хитай-ате.

Я грустно вздохнула: теперь-то точно не выйдет отжать вожделенную броню с крылышками, кто ж захочет настолько ослаблять свои силы. Нет, у нас есть броня первого пленника, да и комплекты с Дото и лидера группы, который злость джинчурики все же не пережил, я утащила – но первая была без летательного модуля, а оставшиеся две оказались в очень плачевном состоянии. Груда деталей, а не полноценная боевая система.

А потом мне пришла в голову гениальная идея. Пленник же! Нукенином он не числится – некому было назначать за его голову награду, да и селение свое мужчина не покидал. Особо интересной информацией, ради которой стоило бы тащить его в Коноху, вряд ли обладал. Можно, конечно, предположить, что мужчина – гениальный инженер, который и обслуживал все комплекты брони, но что-то я в этом сомневаюсь. А у шиноби Снега нынче суровый кадровый голод. Почему бы и не обменять бойца на вожделенную броню? Согласовать с Какаши-сенсеем, конечно, но, думаю, он возражать не станет.

Не сказать, чтобы Фубуки – та самая розововолосая куноичи – была в восторге от нашего предложения, но по итогам мы все-таки договорились. По итогам она получала своего бойца и его механическую руку, мы – броню и комплект тех странных печатей, растящих ледяные шипы в месте попадания. В конце концов, за исключением использованных технических решений этот протез ничего уникально-интересного из себя не представлял. Я даже помогла его обратно прикрепить.

Но приятные хлопоты приятными хлопотами, а с сокомандниками поговорить все-таки надо. Наруто слегка отвлекся от происшествия в замке, да и воспоминания от клонов наложились, забивая ту самую лакуну в памяти, пока джинчурики вела его ярость – а вот Саске, того и гляди, пойдет у съемочной группы материалы просить. Лучше уж сама расскажу…

Конспективно изложила парням хронику событий – технику, угодившую в Учиху, озверевшего джинчурики, активировавшийся джуин. Тут я слегка приврала – определить, что это печать Орочимару, если не знаешь эффекта ее действия, сложно, но кроме меня момент активации никто не видел, так что вполне можно сказать, что трансформация поползла как раз от печати змеиного санина. Сухо сообщила, что после того, как были побеждены основные противники, парни напали друг на друга. Так же конспективно изложила, что Наруто очнулся немного раньше, поэтому дальше мы дружно драпали от Саске, которого бить нехорошо было, и звали Какаши-сенсея, который мог вырубить без сильных повреждений. Какаши-сенсей прибыл, вырубил. Вылечила обоих балбесов. Точка.

Наруто к концу рассказа покраснел и виновато ерзал, а вот Учиха подозрительно прищурился:

– А себя?

– В смысле?

– Хочешь сказать, тебя не задело?

Вот же зараза. Синячище на животе после его удара у меня остался просто роскошный, но под действием адреналина я его заметила не сразу. Сейчас-то и следов уже не осталось, «мистика» – великая вещь, но соврать в лицо этому шаринганщику…

– Задело, но я-то в ближний бой не лезла, – пожать плечами. – Что было, подлечила.

Посверлил взглядом еще несколько секунд, коротко кивнул. Отвернулся.

– Саске.

– Хн?

– Пообещай, что не будешь делать глупостей, – коснуться плеча.

– Пф.

– Теме, я тебе сейчас задницу надеру! – вскинулся Наруто. За последнее время Учиха стал более-менее нормально общаться, и возвращение к прежнему минималистичному стилю не могло не встревожить. – Ты что себе надумал там?!

Саске негромко фыркнул:

– Как будто у тебя получится, добе.

– Ах ты!.. – Наруто наскочил на Учиху, выплескивая напряжение в полушутливой потасовке.

И можно было не сомневаться – его-то тяжелые мысли уже не терзают. Нужно будет еще отдельно прополировать мозги на тему чакры Кьюби и ее влияния на сознание. То, как именно были побеждены Дото и тот шиноби, я деликатно уточнять не стала. Но ладно Наруто, вдвоем с Карин мы до него все успешно донесем, а вот Саске… понять, что творится в его голове, сложно.

Как бы и впрямь глупостей не натворил…

Отступление

Шаринган не напрасно считали великим додзюцу, но обычно его истинную силу понимали уже в зрелом возрасте и немало повидавшие шиноби. И это была отнюдь не способность копировать чужие техники и даже не умение накладывать гендзюцу просто взглядом.

Шаринган властвовал над деталями.

Неважно, какими. Это могли быть детали движения чакры при формировании техники или детали сокращения мимических мышц при попытке солгать, соответствие отдельного элемента всей системе или возможность определить, как давно кто-то пользуется вещью, бросив мимолетный взгляд. Додзюцу не давало лишь умения анализировать увиденное – этому приходилось учиться самостоятельно. Обычно нужный навык приходил с возрастом, делая владельца шарингана пугающе проницательным. Какие только способности не приписывались – от чтения мыслей до умения видеть прошлое.

Впрочем, Саске не требовалось особых талантов в этой области. Деталей было столько, что пропустить их он не смог бы при всем желании.

Более плавные, чем обычно, движения Сакуры – как хорошо ни залечивай травму, тело запоминает боль и какое-то время бережется. Маячащий поблизости Копирующий ниндзя, вроде бы занятый каким-то своими делами, но не выпускающий учеников из сферы восприятия. Обломки разбитой в хлам брони – той самой, о которую сломался фуума-сюрикен и которая успешно выдержала как огненные техники, так и водяного дракона от Хатаке. Взбудораженная съемочная группа, у которой только и разговоров было, что об уникальном материале, который удалось отснять.

Право, подслушать эти самые разговоры при помощи клона под неприметным хенге не смог бы только полный идиот. Правда, Учиха самокритично признавал, что на момент выпуска из Академии он таким идиотом и был – просто в голову бы не пришло собирать информацию таким образом, – но собственный прогресс утешал не особо.

Выяснить, где именно все происходило, тоже оказалось несложно. Шаринган даже с одним томоэ позволял не только достраивать чужие движения, но и восстанавливать картину произошедшего по самым незначительным следам. Следователи Учиха были натуральным проклятием для преступного мира… С полноценным шаринганом достаточно было пройтись по месту событий, чтобы понять, как все было.

Примятый снег, следы вокруг – здесь Сакура лечила, когда все закончилось. Несколько отпечатков на большем расстоянии и глубоко взрывших снег – короткая сшибка с Хатаке. Извилистая дорожка, уходящая к развалинам замка – погоня. Выбоины тут и там позволяют оценить чудовищную силу, с которой были нанесены удары. До самого начала не проследить – взрывы превратили замок в груду развалин, – но и того, что есть, более чем достаточно.

Поставленная Какаши «печать воли» не способна удержать джуин. Стоит получить даже не опасное, а шокирующее ранение, как инстинкты сметают этот барьер, активируя подарочек змеиного санина. Силу он и в самом деле дает большую – уничтоженная броня и способность несколько секунд держаться против Хатаке дорогого стоят, – но все плюсы искупаются полным отсутствием контроля. Быть монстром, готовым атаковать того, кто просто ближе оказался… отвратительно.

Возможно, никакого предохранителя не было изначально. Возможно – они и в самом деле повредили его вместе с программой внедрения от Орочимару. Но…

Это не меняло того, что сейчас Саске опасен прежде всего для собственной команды. Словно бешеное животное, которое проще уничтожить, чем вылечить.

Он должен подчинить себе эту силу. Иначе… все, чего они добились, будет зря.

Такую цену Саске считал неприемлемой.

С Казаханой Коюки мы распрощались вполне тепло. Химе оценила, как ее вовремя вывели из-под удара, так что приглашала заглядывать в Юки но Куни – хоть и с немалой иронией. Климат-то здесь не очень, особенно в сравнении с Хи но Куни, где снега и в глаза никогда не видели. Наруто достался вожделенный автограф с пожеланием и дальше не сдаваться, Саске, что забавно, тоже. Мне химе с хитрой улыбкой вручила набор для вышивания. Еще и предложила писать, делиться успехами в нелегком деле владения иголкой. Язва. Вот из вредности ей напишу. Раз так много. Уж кого к этому делу привлечь, найду… о, кстати! Пользуясь моментом, предложила химе обмениваться результатами исследований. Мол, все секреты выдавать, конечно, нет, но общими принципами работы можно будет и поделиться.

Коюки удивилась. Сильно. Но согласилась. Эх, придется у Шизуне-семпай просить факультатив по цензуре…

Большую часть обратного пути мы проделали на корабле. Отчет в этот раз должен был писать Какаши-сенсей, так что я воспользовалась свободным временем, чтобы довести до ума карты. Разговоры с Шизуне-семпай и Тен-Тен дали результат, так что у меня было с чем работать. Символ «подобие», используется обычно в оружейных свитках, чтобы распечатывать содержимое не пачкой, а очередью – по подобию первого распечатанного предмета с небольшой временной задержкой. Опыты показали, что при нанесении на теневой клон карты этого символа с указанием привязки к самой карте удается добиться относительного единообразия теневых копий, созданных разными людьми, достаточного, чтобы чакра поступала к оригиналу карты. Но сам процесс создания фуин на теневом клоне – та еще задачка. Специальную кисточку с чернилами я прихватить не догадалась, да и обучение правильному написанию символов – морока не меньшая. Кисточка должна проводить чакру, чернила тоже, в процессе написания нужно поддерживать идеально ровный поток определенной мощности, равномерно пропитывая написанное… Как по мне, так проще уж сразу учиться чисто чакрой «штамповать», потому как уровень требуемых контроля-концентрации отличается мало. Да и в целом навык полезный. Как раз будет чем парням заняться, чтобы на самокопания ни времени, ни мозговых ресурсов не хватало.

Извращаться пришлось всем. У меня мозги кипели и чакра норовила закончиться, несмотря на отличный контроль – жрали эти мини-фуин, как не в себя. Наруто страдал от противоположной проблемы, умудрившись под сотню клон-карт угробить слишком сильными выплесками чакры. Потом все же подобрал рабочий баланс, но его фуин упрямо не хотела оставаться маленькой закорючкой в уголке, расползаясь на весь лист. И на оригинале проступала, хорошо хоть, бледнее остального текста. Этакий водяной знак, сойдет за подпись…

У Саске тоже что-то не ладилось – печать вроде бы формировалась, но не работала. По итогу, Учиха психанул и впечатал в клон-карту гендзюцу нужного символа шаринганом. Как он это сделал, а главное, почему такой вариант оказался действующим – Рикудо его ведает. Копать без глубокого знания теории было все равно бессмысленно, так что я последовала заповеди «работает – не трогай». Но все равно от попытки представить, как можно наложить гендзюцу на предмет, убеждая его в том, что в его чакроконструкции есть еще один элемент, у меня извилины в трубочку сворачивались. Оставалось решить вопрос с очисткой карт. На словах все было просто – нужно откачать поступившую чакру, и бумага снова побледнеет. На деле же вытянуть эту самую чакру оказалось в несколько раз сложнее, чем нанести нужную фуин. И ведь что обидно – любой медик умеет передавать чакру, а вот впитывать ее… нужны либо специальные техники, как у Акадо Ероя, либо навыки сендзюцу. Нет, в фоновом-то режиме шиноби чакру поглощать умеют… но ты попробуй втянуть именно нужную порцию чакры, не задев всего остального, да еще при том, что эта порция не относится к «свободным радикалам». Не выходит, хоть ты тресни.

Вроде бы есть штуки, поглощающие чакру – их используют для пленения шиноби, – но я про такое слышала только краем уха. Да и переделывать их под маломощное очищение карты… проще уж выпросить у кого-нибудь ту самую технику поглощения чакры. Вот как раз с Какаши-сенсея и начать, он тысячу техник накопировал, может, и нужная затесалась. Главное, Наруто на это тоже сподвигнуть, а то в одиночку я могу и не преодолеть пофигизм нашего сенсея.

Технику из Хатаке мы все же вытащили, но потренировать не успели – сенсей сопротивлялся до последнего. Ладно хоть сдался чуть раньше, чем корабль причалил, потому что на суше Копирующий задал такой темп, что какие там тренировки, не отстать бы. Зато и до Конохи добрались быстро.

Дома я первым делом выловила Карин и попросила ее сделать клона, который будет отслеживать Саске и появление рядом с ним посторонних источников чакры. Джуин сестренка отлично чуяла, так что меченых Орочимару посланцев или самого змеиного санина засечет. Главное, чтобы по ней самой постоянный мониторинг не долбанул – но тут я надеялась, что поможет фокусировка на одном объекте и его ближайшем окружении. Меня же ждали госпиталь, карты, Тсунаде-сенсей и оформление передачи трофейных доспехов в имущество деревни. Полноценного исследовательского корпуса в Конохе не было, но различные отделы чем-то таким все же занимались. Где АНБУ, где отдел шифрования, где дознаватели подключались… короче, пусть у них голова болит. Лично себе я оставила выломанный из брони Дото механизм крыльев с элементом питания. Нужно его будет поковырять, но чисто навскидку такой мини-дельтаплан должно быть не так уж сложно освоить. Другое дело, что спланировать со скалы или смягчить падение с высоты – совсем не то же самое, что эффективно использовать эту штуку в бою… но ладно, себе-то можно признаться, что я просто хочу крылышки.

Эх, что-то количество дел «на будущее» все растет и растет. Когда я всем этим заниматься буду? Ужимать график дальше уже некуда, а чувство утекающего сквозь пальцы времени не уходит. Пытаюсь успеть до ухода Наруто в путешествие? Или все-таки интуиция подает сигналы?..

Как все сложно. Впору плагиатить Нара с его коронным «на-апряжно». Именно что напряжно, и это напряжение копится, словно перед близкой грозой. Скорей бы уже бахнуло, нервы-то не казенные…

Можно сказать, накаркала. Ночью меня разбудила Карин. Рядом с Саске неучтенных визитеров не мелькало, зато сам Учиха куда-то подорвался. Один, целенаправленно, глухой ночью… Ой, не нравится мне это!

Вообще не нравится!

С таким навигатором, как Карин, перехватить Учиху оказалось несложно. Мы даже успели заложить небольшой крюк, чтобы выйти навстречу Учихе: Саске хорошо запомнил, что несущийся сломя голову шиноби – это всегда какое-то происшествие. И если кто-то типа Какаши-сенсея просто пробежит, то генина любой патруль тормознет уточнить, что случилось. Как ни крути, мелкие чакропользователи – те еще проныры и могут обнаружить то, что от взрослых ускользнуло. Так что шел Саске уверенно, но без лишней спешки. Что не могло не радовать – рвани он во весь дух, могли бы и не успеть перехватить до границ Конохи. Карин-то меня не сразу подняла, а только когда убедилась, что это не внезапная страсть к ночным прогулкам, а целенаправленное движение куда-то.

Вот кстати интересно – куда? Незнакомых сигнатур чакры рядом с Учихой Карин не обнаружила, и я в нее верю. После миссии посланцев Орочимару не было. То есть либо санин успел обработать Саске до того как, либо он вообще наобум уходит.

Ну или сообщение передал глубоко законспирированный шпион типа Кабуто, без джуина и со знакомой сестренке чакрой. Нужно будет уточнить.

Улица, по которой должен был пройти Учиха, в этот час была пустой и тихой. Прыгая по крышам, он только лишнее внимание привлечет, поэтому я спокойно села на скамейку, поджидая его. Не станет же он от меня сбегать. А вот Карин предпочла не просто сохранить скрытность, но и отойти чуть в сторону. Сенсорика позволит ей понять, если что-то пойдет не так, а в остальном… у меня сложилось чувство, что сестренка проявила деликатность. Спасибо ей за это, Учиха – птица гордая, с ним лучше наедине разговаривать.

Саске и в самом деле не стал избегать встречи. Подошел спокойным шагом, остановился напротив скамейки. Несколько секунд мы мерились взглядами, потом я откинулась на спинку:

– Глупо.

– Будешь отговаривать?

– Глупо уходить тайком, рискуя получить статус нукенина.

Саске хмыкнул, движением плеча поправляя рюкзак – похоже, он его после миссии и не разбирал.

– Предлагаешь пойти попросить разрешения у Хокаге?

– Вообще-то, да. Устав шиноби предписывает действовать именно так.

– И угодить под домашний арест минимум, – уголки губ опустились вниз.

– С нами ты по этой же причине решил не прощаться?

– Вы бы попытались меня удержать. Подняли шум, – нахмурился, складка между бровей.

– Потому что нам не все равно. Бежишь за силой для своей мести?

Учиха перевел взгляд с раскидистого клена на меня:

– Я опасен. Не хотелось бы однажды очнуться над вашими трупами.

– Это не повод совать голову в петлю самому.

– Пф, – отвернулся.

– Идем, – я поднялась на ноги. – Тсунаде-сенсей, конечно, не обрадуется, если мы ее разбудим, но ты ведь до утра ждать не станешь.

– Ты всерьез думаешь, что хокаге-сама меня отпустит, если ей все рассказать? – сарказм Учихи можно было черпать ложкой.

– Я рассчитываю, что тебе оформят длительную миссию. И, скажем так, повлияют на условия твоей «стажировки».

Саске покачал головой:

– Хокаге должен ставить интересы Конохи превыше личных.

– М-ма… думаю, хокаге-сама вникнет в ситуацию, – Какаши-сенсей возник на улице совершенно бесшумно, заставив нас дружно дернуться к оружию. – Этот джуин на шиноби Конохи не первый.

Интересно, он Саске от самого дома вел? И Карин его не заметила? Уточнила бы ведь… Хотя мог и собак поставить. Тот же Паккун вообще чакрой не фонит, и, подозреваю, при желании этот песик и от бьякугана спрячется.

Саске чуть заметно помрачнел. Меня у него были шансы если не уболтать, так вырубить, но с Копирующим ему пока не тягаться. А сенсей вдруг выдал ему свой коронный глаз-улыбку:

– Не только Сакура и Наруто беспокоятся о тебе. Мы все – одна команда, а в Конохе не принято бросать своих.

Учиха снова отвел глаза, сжал зубы. Я шагнула к нему, сжала плечо:

– Не нужно со всем справляться самому. Ты – не – один.

Еще сильнее сжатые зубы, взгляд исподлобья. Тяжелый, пробирающий до мурашек вдоль хребта. Уж не знаю, что Саске высматривал – но спустя секунд десять он коротко кивнул, а мышцы под ладонью чуть расслабились.

Я и сама едва сдержала облегченный выдох. Вот и ладушки, первая победа есть.

Какаши-сенсей махнул рукой, указывая направление, и сам пошел вперед. Своеобразный знак доверия… Я наклонилась к уху Саске и чуть слышно прошептала:

– Если ошибаюсь, мы с Наруто поможем тебе сбежать.

Саске скосил на меня глаза и, я готова была поклясться, чуть заметно улыбнулся уголками губ.

Показалось, или спина Какаши-сенсея показала добродушную усмешку ничуть не менее выразительно, чем его глаз?

Отступление

Хатаке Какаши, что бы о нем ни думали, учениками дорожил. Не проводил с ними большую часть свободного времени, как Гай, но приглядывал. Тем более что эти ученики не переставали его удивлять, и, по большей части, удивлять приятно. Да, делали глупости, влипали в проблемы, но так бескомпромиссно поддерживали друг друга и доверяли, что иное казалось невозможным. Подумать только, а ведь поначалу они показались чуть ли не худшей командой в плане взаимодействия между собой…

Так что своими учениками Хатаке дорожил, местами даже гордился. Потому и за Учихой присматривал не только из опасения, что джуин выйдет из-под контроля – гораздо большей была вероятность, что Саске сам что-нибудь отмочит. Какаши очень хорошо понимал его чувства – ему самому до сих пор иногда снились кошмары с Рин. Да и разговор с хокаге после миссии в Юки но Куни спокойствия не добавил – Сенджу-химе откровенно признала, что специалистов, способных справиться с джуином, в Конохе нет. Даже Джирайя отступился, потому что печать Орочимару представляла собой сплав фуин, евгеники, ментальных закладок и сендзюцу. По отдельности с этими элементами был шанс разобраться, но змеиного санина не зря считали гением. При попытке воздействия на его джуин гораздо больше был шанс оставить Учиху пускающим слюни идиотом, нежели добиться вменяемого результата. Чудо, что вмешательство сокомандников сразу после установки джуина не привело к фатальным последствиям.