Текст книги "Цветущий Омут Конохи. Книга первая: Семечко (СИ)"

Автор книги: Ктая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 35 страниц)

Да что там Йондайме. Любой выпускник Академии владеет подобным умением, только на гораздо более примитивном уровне. Каварими же. С наработкой опыта и навыка «выдернуть» предмет для обмена можно и на голой чакре из, так сказать, сферы своего восприятия – то есть той зоны, которую получается контролировать при помощи своих чувств, в том числе и сенсорики. А вот поначалу как раз ставится метка чакрой на заранее приготовленный чурбачок, с которым и тренируются проводить обмен. С расстояния в пару шагов, в прямой видимости, на ровном месте, потом с препятствиями и так далее. Другое дело, что развеивается неоформленная метка еще быстрее, чем хоть как-то структурированное подобие фуин.

Кабуто же переработал этот прием так, чтобы при подаче определенного образца чакры она структурировалась по образцу. Поскольку срабатывание техники ему было не нужно, энергии на это тратилось мизер, а безопасность обеспечивалась тем, что досконально подделать чужую чакру еще никому не удавалось – а нужный образец прошивался в карту на моменте создания. В общем, наибольшая часть затрат приходила на специальную бумагу – не совсем ту, которую используют для создания запечатывающих свитков и взрывных печатей, но из того же разряда. На самом деле реагирующих на чакру разновидностей довольно много. Послабее, более емкие, позволяющие определить стихию, для создания фуин, для запечатывания гендзюцу – такие, оказывается, тоже есть. Используются в основном шиноби для записи каких-то сложных техник, которые без наглядной демонстрации не поймешь. Знаменитые свитки хокаге из таких, кстати. Якуши использовал своего рода «лакмус», позволяющий определить лишь само наличие чакры через изменение цвета. Иногда такую бумагу используют для создания сенсорных печатей, но они выходят слабыми и не слишком удобными. Но поскольку этот «лакмус» является отходом производства более востребованной чакробумаги, стоит он не так уж дорого, и найти его не особо сложно.

Собственно, моя идея была проста, как табуретка. Что, если создать теневых клонов такой карты по принципу теневого клонирования оружия? В силу того, что сама карта невелика, затраты чакры будут такими же. Тогда, если внести информацию на клон карты, а потом его развеять, теоретически поступление чакры заставит отразиться эту информацию на оригинале. Ведь почему клон передаёт информацию именно создателю? Потому что у них общая чакра. Что бы там не говорили про общее информационное поле, научиться что-то из него считывать – та еще задача. Поэтому, хоть большая часть чакры из развеянного теневика тоже развеивается, некая ее толика – скорее всего, Инь-компонента – возвращается к исходнику вместе с накопленной информацией. И если создать не просто копию, а как-нибудь особо преобразовать чакру перед этим – можно вообще индивидуализировать комплекты. Развивая идею, можно не только чакру преобразовывать, но еще и форму добавить – например, сплести из нитей связанный контур, получив некое примитивное подобие кейракукей.

И тогда! А-а-а, у меня просто слюнки бегут от открывающихся перспектив! Десять теневых копий с маленького листика чакры съедят мизер, а оперативность в этом случае – словами не передать. Для запроса подкрепления, передачи информации да и просто связи с базой во время миссии лучше не придумать. Да и отчеты штатных шпионов таким образом передавать куда как удобнее. Хотя основной «прицел» у меня был на то, чтобы выдать эти самые копии Наруто, когда он уйдет в путешествие, и наладить нормальную оперативную связь. И Саске тоже. Решить бы еще вопрос с хрупкостью чакрокопий… Хотя есть у меня предположение, что контур из чакронитей их прочность повысит. Но тут время еще есть, так что разберусь. И Карин привлеку. И вообще принесу разработку АНБУ, они должны оценить… А потом результаты допиливания уже с их стороны тоже использую. Главное, что базовую технологию я из Кабуто все-таки вытрясла. Ничего не скажешь, Якуши нашу сделку выполнил более чем честно, объяснив все от и до и даже пожертвовав несколько листочков нужной бумаги на мое обучение.

А вот поучаствовать в приготовлении каких-то составов он мне не дал. Ну, да я не сильно и надеялась – все ж таки не Шизуне. Но интересно, он-то что варит? Мази для Орочимару или что-то еще?

Лечение и тренировки продвигались своим чередом. Постепенно количество подозрительных взглядов на каждое движение снизилось до нормы, Орочимару перестал так стремать одним своим присутствием. С Кабуто поладила даже Шизуне…

…А потом мы проснулись посреди ночи из-за грохота рушащейся гостиницы. Еле выскочить успели.

Тсунаде в бешенстве – это, я вам скажу, страшно. Очень. С перекошенным лицом, слипшимися от крови волосами и проецирующая такое Ки, что закопаться хотелось самостоятельно и поглубже – химе выглядела истинной фурией. Довел ее до такого состояния Орочимару, и мне прямо очень интересно, что же он такое выкинул, что Сенджу так переклинило. Ее же кровью буквально с ног до головы окатило, а что-то никаких следов страха я не заметила.

Ну, кроме страха окружающих, ага.

Пока мы немного пришли в себя от такого экстремального пробуждения и продышались после Ки, санины уже умчались куда-то вниз по улице. И, как бы это сказать… В общем, в Танзаку теперь не только замка нет. Мостовой, стен и некоторых домов по пути пробежки санинов тоже нет. Тсунаде была очень зла.

Кстати, то, что Кабуто не спешит мчаться за своим самой, а поблескивает очками рядом с нами, лучше всего прочего свидетельствует о том, что это запланированная акция. Я почесала кончик носа и зарылась в груду деревянных обломков на месте наших комнат.

Хорошо, что постройки тут такие легкие – никого не зашибло…

– Предлагаю хватать наши вещи и как можно скорее догонять Тсунаде-химе и Орочимару-сана, – я как раз докопалась до своей сумки и с облегчением убедилась, что все цело.

– Зачем? – не понял Наруто. – В драке вещи только мешать будут!

– Чтобы не возвращаться, бака! Как думаешь, от кого потребуют возместить стоимость ремонта всей улицы?

Лицо Узумаки исказилось в комичном ужасе. Судя по скорости, с которой нырнула в развалины гостиницы Шизуне, ее представленная сумма тоже впечатлила. Так что спустя несколько минут мы на всех парах догоняли санинов.

Кстати, Джирайя, в отличие от нас, был полностью одет и экипирован с самого начала, однако в драку не полез. Интересно, почему бы это?

Догнали разошедшихся санинов мы на каком-то поле неподалеку от города. Ну как догнали… Орочимару, судя по всему, просто увел бушующую Тсунаде в относительно безлюдное место и теперь наворачивал круги, заставляя Сенджу слегка спустить пар на ни в чем не повинный ландшафт. Пока что Змей смог под удар не попасть, но судя по тому, как Сенджу полыхает яростью – так просто он не отделается. Кабуто рядом встревожено нахмурился. Джирайя ненавязчиво так зажал помощника Орочимару между собой и Шизуне, после чего поинтересовался:

– Что все это значит, Кабуто-кун?

– С чего бы это я должен давать вам отчет? – Якуши поправил свои очки, блеснув стеклами.

– Нас больше! – радостно сообщил Наруто. – И у нас есть эро-санин!

– И что? – Кабуто восхитительно-раздражающе выгнул бровь.

– Отвечай! – Шизуне дернула рукав, открывая свой мини-арбалет на предплечье.

– Пф? – интонации наводили на подозрение, что Якуши специально тренировался. Уж больно похоже на Учиху вышло.

– Кабуто-кун? – я состроила максимально умилительные глаза. – Пожалуйста-пожалуйста? Очень вас прошу объяснить, что все это значит.

– Подарок, – вот как он умудряется не просто бликовать очками, а очень выразительно показывать ими эмоции? – Ко вступлению в должность хокаге.

– Дать себя удушить? – у Шизуне только что яд с губ не капал.

– Излечить ее гемофобию, – снисходительно усмехнулся Кабуто. – Если разбить связку триггера с травмирующим воспоминанием, Тсунаде-химе снова сможет стать медиком.

– Тсунаде-сама никогда не переставала им быть! – полыхнула Шизуне.

– Ирьенин, который боится крови – очень жалкое зрелище… – Кабуто поднял глаза к небу.

– Ты, прихвостень Орочимару!

– Чем и горжусь, – отпарировал Якуши.

– Интересно, а что нужно сделать, чтобы так разозлить баа-чан?

Ответил, что неожиданно, Хаку:

– Скорее всего, это какой-нибудь психотропный препарат, повышающий агрессию. Их не слишком сложно приготовить.

Психотроп? Ну, Орочимару должен быть хорошим химиком. Прекрасным даже. И синтезировать вещество, вызывающие резкий выброс нужных гормонов, для него – задачка на пять минут, если не меньше…

Так вот что Кабуто там готовил, кроме мазей!

Тсунаде одним мощным ударом разнесла скальный выступ. Орочимару почти от всей каменной шрапнели увернулся, но несколько камней его все-таки задели.

– Вот теперь верю, что они из одной команды, – меланхолично заметил Учиха.

– Что значит «теперь веришь»? – подозрительно нахмурился Кабуто.

– До этого Орочимару-сан как-то слегка выбивался из общего градуса долбоклюйства, – невозмутимо пояснил Учиха.

– Ты сейчас говоришь о человеке, который напрочь угробил руки непонятно какой техникой, да? – невинно вставил Хаку.

– Эй! Угробить руки об шинигами не каждому дано!

– А угробить об него только руки – тем более, – проворчала я себе под нос. – Как вы думаете, это надолго? Мне что-то есть захотелось.

– Меньше, чем за полчаса, Тсунаде не угомонится, – Джирайя улыбнулся почти мечтательно.

– Сакура-чан, у меня есть пирожок! – радостно сообщил Наруто.

Э-э-э?

– Кто ты такой и что сделал с Наруто?

– Сакура-чан?

– Как у тебя могла выжить еда?

– Ну… Я не успел его доесть… – Узумаки смутился.

– Он с кухни целый поднос стащил, – сдал сокомандника Саске.

Наруто смутился еще больше.

– И успел по дороге почти все слопать? – восхитилась я. – Делись давай!

Повеселевший джинчурики вытащил остатки трофеев, я достала флягу с травяным настоем. Джирайя тоже отжал себе пирожок, уселся рядом, с Хаку мы сами поделились. Рядом продолжали тихо переругиваться Шизуне с Кабуто, по полю уже порядком запыхавшаяся Сенджу продолжала гонять Орочимару.

Идиллия, однако.

Особенно зрелище петляющего Змея, заедаемое пирожком.

Минут сорок спустя химе все-таки выдохлась – а может, действие препарата закончилось. Посмотрела на руки, простецки вытерла лицо рукавом. Снова изучила кровавые разводы на ладонях.

– И что это было, Орочимару?

– Подарок. Ко вступлению в должность хокаге, – усмехнулся изрядно потрепанный Белый Змей.

Тсунаде прищурилась.

– Значит, «не к отдельным представителям»?

Орочимару неопределенно пожал плечами, изогнул губы в поистине змеиной улыбке.

– Думаю, нам пора прощаться, Тсунаде. С восстанавливающей терапией Кабуто справится и сам.

Сенджу медленно кивнула.

– Береги свою тушку, Орочи, – кивнул и Джирайя.

– Ху-ху-ху… Я бессмертен, Джи.

– Ну-ну.

– Орочимару-сан… – играть смущение мне даже и не пришлось. Действительно было довольно сложно заставить шагнуть себя вперед. – Возьмите. На память.

Блуждания по Танзаку все-таки дали результат. Я нашла лавку, торгующую сувенирными фигурками из глины – действительно красивыми и яркими. Конечно, обычная фигурка или маленький замок Танзаку, которого в реальности больше не существовало, для санинов было бы мелковато… Но договориться о паре фигурок на заказ оказалось не так уж сложно. Равно как и показать нужный образ с помощью гендзюцу.

Именно за эти фигурки я больше всего переживала после обрушения гостиницы. И сейчас на сложенных ладошках, протянутых в сторону Орочимару в жесте уважения, стоял хмурый Тобирама Сенджу с полуразвернутым свитком в руках. Ровные иероглифы, складывающиеся в «Эдо Тенсей» пришлось выписывать самой, и это была та еще задача – подходящей миниатюрной кисточки у меня не было, а делать надпись зубочисткой… Подарок, кстати, был без всякого подтекста. Нидайме – чуть ли не единственный ученый в Конохе, кроме Орочимару, да и просто, Змей его уважает.

Санин недоуменно поднял бровь – вот у кого Кабуто учился! – тыкнул в фигурку пальцем:

– Что это?

– Подарок, – я некоторым усилием воли заставила себя стоять прямо, а не ковырять землю носком сандалии.

– И зачем?

– На память, – я упрямо продолжала протягивать фигурку.

– Я похож на склеротика? – другая бровь, ещё более скептично.

– Вы похожи на параноика, – абсолютно честно ответила я. – Но это просто фигурка. Без фуин, чакры и добавок в глину.

Орочимару взял фигурку. Повертел. Облизал. Задумался. Прищурился нехорошо.

– Какая милая маленькая девочка, – сладким голосом проговорил санин. – Спасибо за подарок.

И со смаком лизнул в щёку.

Честно, меня таким облегчением накрыло, когда он все-таки взял фигурку, что я даже не дернулась. Вздохнула глубоко, вытерла щеку аккуратным беленьким платочком. А потом шагнула вперед, привстала на цыпочки и клюнула змеиного санина в щеку символическим поцелуем:

– Люди обычно делают это примерно вот так.

– Ху-ху-ху… Я запомню…

Что характерно, уточнять предмет запоминания Змей не стал. Подозреваю, меня он тоже запомнит… Но надо было пользоваться моментом, пока все не отошли от потрясения, поэтому я вернулась к Якуши:

– Кабуто-кун, на память, – в руки ошарашенному помощнику Орочимару лег плотный бумажный пакет с копиями фотографий.

– Шизуне-семпай, и вам, – второй пакет перекочевал в руки Като.

– Тсунаде-сенсей… – тут я не поленилась согнуться в поясном поклоне, протягивая Сенджу изящную статуэтку цуру.

Это была единственная фигурка, которую я не заказывала специально – но точно так же не смогла не купить. Величественная птица с круглой «шапочкой» красных перьев на голове, напоминающей восходящее солнце и полуразвернутыми крыльями – она словно воплощала в себе стремление в будущее. К тому же журавль цуру – символ долголетия, надежды, мира и семейного счастья. В искусстве же он ассоциируется с хризантемой, цветком правителей… Слишком многие из смыслов этой фигурки перекликались с Тсунаде, чтобы я подарила ей что-то другое.

Пальцы Сенджу чуть дрогнули, забирая подарок. Шизуне растерянно прижимала к груди пакет с фотографиями.

– Джирайя-сан, – еще одна фигурка на так же вытянутых в жесте уважения ладонях.

Жабий санин удивленно моргнул – кажется, он не ожидал, что подарок достанется и ему. А может, удивился виду статуэтки. Эту тоже делали на заказ. Брутальный жаб со шрамом поперек глаза и зажатой во рту трубкой. Застенчивый слизень с рожками и голубой полоской вдоль тела. Огромный фиолетовый змей, подперший голову кончиком хвоста и будто бы слушающий этих двоих. Позы всех троих расслаблены, никто не ждет атаки. Они просто отдыхают.

И да, я выпытывала у Шизуне, как выглядят призывы санинов, так что с этой стороны никто не подкопается.

А теперь отступить на шаг, сплести пальцы в замок и спрятаться за широкой спиной жабьего санина. Пускай взрослые дальше сами разбираются. Я им уже все, что хотела, донесла, пусть и не словами.

Возвращаться в Танзаку мы не стали. Вещи Тсунаде забрала Шизуне, а больше нас в городе ничто не держало. Наоборот, был шанс, что попытаются потребовать компенсацию за разрушенные здания… А если заплатим, то еще и за замок. Орочимару-то никто не рискнет счет выставить. Вот, кстати говоря, не оставляет меня вопрос – ну зачем? Пользы от этого совершенно никакой, а замок красивый был. Влияние эмоций, или все-таки есть рациональное зерно, просто я его не вижу?

Как бы то ни было, далеко уходить мы не стали. Влезать в разборки шиноби мало кто рискует. Если прямо на месте происшествия с Сенджу еще могли рискнуть и что-то потребовать – химе известна и тем, что долги свои все-таки отдает, иначе бы ей давно перестали доверять кредиторы, – то догонять с этой целью уж точно не станут. Да и благодушием шиноби обычно не страдают. Взять хотя бы активно нукенинящих мечников Тумана, у которых разговор еще короче, чем у Орочимару.

Причем, что характерно, чем ниже уровень, тем больше глумиться будут. Тот же Джирайя разве что воспитательных пинков отвесит, а мелкий чунин еще и рэкетом заняться не погнушается. Самоутверждение за чужой счет такое самоутверждение… Да и с деньгами у них уж точно похуже, чем у одного из Легендарной Троицы. Кстати, первая и последняя попытка Джирайи преподать нам жизненный урок путем разведения на деньги закончилась нудной характеристикой миссий S-класса от меня с отдельным уточнением, сколько за такую миссию платят и сколько «эсок» значится в досье у Орочимару. И невинным замечанием, что змеиный санин где-то деньги на целое скрытое селение взял, неужели у Джирайи-сана с учетом его гонораров за книги не хватает даже на горячие источники?

Шизуне была в восторге и теперь поглядывала на санина с хищным интересом. Не иначе как планировала привлечь его к оплате долгов Тсунаде во имя репутации Конохи, мда…

Интересно, а каге хоть зарплату платят, или как это вообще все происходит? Ну, не верится мне, что боец такого класса должен существовать на «подножном корму» и накоплениях от предыдущих миссий. Не верю! А вопрос однозначно интересный, нужно будет уточнить.

В целом, мы могли уже идти в Коноху, но осталось еще одно дело. Забуза. Мечника требовалось вылечить и как можно скорее – печати вкупе с нетающим льдом – это хорошо, конечно, но состояние Момочи от этого явно не улучшится. Конечно, в Конохе есть оборудованный госпиталь, специальные фуин, лекарства… Но кроме этого, там есть и медики, а гуляющие слухи о происхождении Забузы никому не нужны. Поэтому мы сделали остановку в первом же городке с горячими источниками. На их наличии настояла Тсунаде, заявив, что, конечно, умеет работать в поле, но если есть возможность облегчить себе задачу, то предпочтет, чтобы под рукой было хотя бы горячей воды вдоволь. Спорить никто не стал.

Выбор пал на «Деревню Горячей Воды» – небольшой поселок рядом с главной дорогой, специализирующийся на тихом уединенном отдыхе. Благодаря такой политике здесь часто останавливались не только путешественники и проезжие купцы, но также и «серьезные люди инкогнито», да и шиноби не гнушались завернуть. Коноха рядом, а для чакропользователей, как для той бешеной собаки, десять километров не крюк. По возвращении в деревню надо идти сдавать отчет, оформлять миссию как выполненную или проваленную… Пока еще доберешься до нормального отдыха. А тут можно в свое удовольствие отмокнуть в горячей воде, особенно если сроки миссии не были выставлены жестко.

Надо сказать, владельцам местных заведений это было только на пользу. После миссии шиноби обычно не имеют склонности буянить сами, а шанс при попытке повыделываться поймать в лоб не только пятку, но и дзюцу, оказывает дивно умиротворяющее воздействие.

Тсунаде здесь явно бывала, а вот Джирайя – кажется, нет. Может быть, потому, что в таком тихом месте не срабатывает его любимая тактика – болтать об окружающих и проявлять излишнее любопытство в Деревне Горячей Воды было не принято. Но местность знала Сенджу, а мастер-класс по тому, как не привлекать лишнего внимания, дал все-таки жабий санин. Прием оказался прост, как табуретка – но, как ту же табуретку в драке, его нужно было уметь применять. Джирайя попросту не прятался. Совершенно открыто и даже громогласно восхищался местными девушками, предвкушал удовольствие от посещения совмещенных источников, даже прошелся по тому, что благодаря присутствию Шизуне и Тсунаде есть кому присмотреть за детьми в нашем лице. И если Като только проворчала под нос, что с Тсунаде-сама еще неясно, кто за кем присматривать будет, то химе не поскупилась на пару оплеух, окончательно «демаскировав» себя как шиноби…

…и завершив тем самым так небрежно созданный Джирайей образ. Две команды, встретившиеся по возвращении с миссии, а то и выполнявшие ее в тандеме – что может быть обыденнее? А то, что миссия была нацелена скорее на натаскивание молодежи, о чем свидетельствует отсутствие хитай-ате у старшей части команды – уже частности. Равно как и экстравагантное поведение немолодого мужчины, который, судя по всему, вообще был заказчиком. И порядком довел за время миссии обеих куноичи.

Кого после этого удивит, что такая пестрая компания предпочла самый уединенный онсен с отдельной купальней? «Обиженный» на такой произвол Джирайя демонстративно отправился мокнуть в общем источнике – клоном, мы не менее демонстративно удалились отдыхать. Хотя наметанный глаз бы заметил, что «заказчика» по крышам сопровождают два мелких шиноби – Наруто и Саске тоже были вынуждены сделать клонов.

Интересно, их не подловят на «подглядывании»? С жабьего санина станется устроить забег от возмущенных красавиц, чисто чтобы парни не расслаблялись.

Оригиналы же остались с нами, хотя Тсунаде и предлагала мальчишкам пойти погулять. Отказались и на полном серьезе заняли позиции охранников, собираясь бдеть на случай внезапных нападающих. У Хаку от такого даже губы чуть дрогнули.

Непривычно серьезный Джирайя достал нужный свиток, распечатал Забузу. Хаку, дождавшись короткого кивка, плавным жестом убрал лед.

– Шизуне, – еще один короткий кивок.

Като резким движением всадила шприц с препаратом в относительно целое плечо мечника, уложила его на заранее подготовленную кушетку. Провела над телом окутанными «мистикой» руками:

– Пульс… Общее состояние… Повреждения рук… Повреждения кейракукей… Содержание гормонов… Состояние нервной системы… – голос звучал размеренно и отстранено, словно звук работы какого-то механизма. – Кислородное голодание мозга… Трещины в ребрах… Старое повреждение мышц пресса и бедренной артерии… Патология пятого лимфоузла…

Хаку с каждой новой озвученной характеристикой вздрагивал, да и меня пробрало. Такой букет от единственного столкновения с Самехадой возникнуть не мог никак, да и Шизуне перечисляла в том числе и застарелые травмы. Шиноби, конечно, очень живучие, но как Забуза умудрялся не просто бегать, а еще и своей шпалой махать? Мы Кубикирибочо вдвоем еле поднять могли!

– Пациент погружен в операционную кому, процессы в организме замедлены до безопасного минимума. Состояние тяжелое, непосредственная угроза жизни при оказании своевременной помощи отсутствует, – закончила отчет Шизуне.

– Вытащим, – Тсунаде щелкнула расправленной на руке медицинской перчаткой, – и не таких вытаскивали. Сакура, иди сюда, будешь помогать. Начнем со спины.

Работать в связке с таким мастером, как Тсунаде – это просто нечто. Такое чувство, что она подхватывала мою несуразную «мистику», направляла, показывала… Точнее, оставляла всего один вариант воздействия, который и оказывался наиболее эффективным. Это было… Нет, словами не передать. Что-то, воспринимаемое, скорее, на интуитивном уровне, то «чутье», которое обычно приходит с опытом… Тсунаде позволяла прочувствовать, как это должно быть сейчас, когда мне до подобного уровня еще расти и расти. Участие в подобной «связке», пусть и на подхвате, давало больше, чем месяц самостоятельной практики. А еще это было безумно познавательно, безумно интересно… И просто здорово.

Восхитительно ощущать, как под руками срастаются и приходят в норму волоконца мышц. Как по снова целым сосудам начинает свободно циркулировать кровь. Как из месива с осколками костей снова собирается нормальная, здоровая спина.

И просто до восторга доводит то, что Тсунаде, ведущая в этой связке, тоже чувствует нечто подобное. Сенджу была… Счастлива. Счастлива снова быть медиком и спасать не только своими знаниями, но и своими руками.

Я поняла, что еле стою на ногах, только когда Хаку мягко подхватил меня за плечи, помогая сесть прямо на пол. Шизуне отвлеклась от своего участка работы, протянула парню флягу – как бы не ту же самую, из которой она отпаивала Тсунаде после лечения Орочимару. Во всяком случае, вкус снадобья был похож и противный звон в ушах после нескольких глотков отступил.

Химе на мгновение отвлеклась, чтобы кинуть на меня одобрительный взгляд, снова вернулась к работе. Шизуне как раз разбиралась с внешностью Забузы в целом, а сама Сенджу сводила старые шрамы, которые могли послужить причиной опознания. Зрелище завораживало. Под руками женщин рождался совершенно другой человек. Тсунаде будто играючи затерла несколько приметных шрамов, убрала пятно старого ожога, тут же «нарисовала» несколько других – боец и мечник со слишком чистой кожей будет выглядеть подозрительно. Привела в порядок руки.

Шизуне от наставницы не отставала. Знаменитые треугольные зубы мечников Тумана сменились ровным рядом совершенно обычных, разом лишая Забузу одной из самый приметных черт, откуда-то появились густые брови, изменилась форма носа и наросла густая шевелюра – как минимум до плеч. Като чуть отстранилась, чтобы оценить свою работу, и добавила легкий шрам через переносицу.

Лично я в этом человеке Забузу не узнала бы даже под угрозой куная. Мечник порядком потерял в массе – даже с участием такого ирьенина, как Тсунаде, организму потребовалось немало ресурсов для лечения. Поджарый, хищный – да, но с Демоном Скрытого Тумана даже ассоциаций не возникало.

Как там Джирайя говорил – Ясуо? Ну, с днем рождения вас, Ясуо-сан…

Тсунаде закончила со своей частью, стянула с рук перчатки.

– Плотный обед. Всем, – коротко приказала она.

И, словно только этого и дожидались, в номер ввалились клоны Джирайи, Наруто и Саске, нагруженные едой по самую макушку.

Ну, кто бы сомневался, что санин будет не только в источнике сидеть.

Как и обещала, эту проду посвящаю Злой Корр за словленную пасхалку касаемо внешности Забузы-Ясуо) Да, кто интересовался этим вопросом, могут приникнуть здесь: https://vk.com/ariktaja?w=wall-106947917_974

Отступление

Хаку казалось, что он спит. Или даже бредит – слишком уж происходящее в последние недели не вписывалось в его привычный мир.

Хаку привык верить в закон равновесия – если было очень плохо, следом обязательно случится что-то хорошее. Из-за пробудившегося кеккей генкая он лишился дома и семьи – но потом он встретил Забузу-сана и благодаря все тому же кеккей генкаю смог быть ему полезен.

Верно было и обратное – после чего-то очень хорошего маятник непременно отшатывался в обратную сторону. Забуза-сан не просто подобрал непонятного сироту, он искренне заботился о нем и даже учил – но они должны были погибнуть тогда на мосту в столкновении с Копирующим ниндзя и его учениками.

Выжили и даже получили шанс на будущее без постоянно дышащей в затылок погони – и столкнулись с тем, кто знал Забузу-сана в лицо и имел к нему свои счеты.

Как будто шинигами не хотел отпускать уже намеченную жертву.

Но оба раза смерть отвела маленькая девичья ладошка.

Могло бы показаться, что Сакура сыграла не самую важную роль, что итоговое решение каждый раз оставалось за кем-то другим, более взрослым и опытным… Но первый шаг делала именно она. Словно ловила падающего в пропасть без раздумий и колебаний, не обращая внимания на то, что может сорваться следом сама.

А еще почему-то не требовала платы. Таких в мире шиноби просто не могло и не должно было быть – они бы просто не выжили. Хаку привык к тому, что люди обычно равнодушны и жестоки. Шиноби же приходится ожесточаться еще больше…

Сакура протягивала жизнь на открытой ладони и уходила с легкой улыбкой.

Хаку считал себя достаточно понятливым, чтобы с первого раза уловить то, о чем намекали ками. В прошлый раз они приняли этот подарок как должное – и угодили в зеркальное отражение смертельной ситуации. Но какую плату можно предложить тому, кто за руку отвел смерть?

Разве что вложить в эти самые ладони уже жизнь…

– Что ты собираешься делать дальше? – негромкий голос поблизости заставил невольно вздрогнуть. – Отправишься в очередное путешествие?

Вышедшая на энгаву Сенджу-химе обернулась, требовательно глядя на своего собеседника.

– Да, – коротко кивнул жабий санин. – Эти Акацки тревожат меня… И они показали, что проникновение в Коноху для них не помеха. Я заберу Наруто с собой и буду тренировать его.

– Все еще пытаешься вырастить своего ученика из пророчества? – химе прислонилась к перилам.

– Почему нет, Тсунаде? Эти дети напомнили мне, что когда-то я был молодым. Каким я тогда был. О чем мечтал.

– Да… – эхом откликнулась Сенджу. – Особенно о чем мечтали…

Джирайя запрокинул голову, вглядываясь в усыпанное звездами небо:

– Они будут лучше нас, Тсунаде. Они уже сильнее.

– Может быть, ты и прав… Уверен, что справишься, если они все же смогут вас перехватить?

– Я все еще достаточно силен, чтоб справиться с парочкой нукенинов, даже если это и S-класс, – хмыкнул санин. – Конечно, в компании с Наруто собирать информацию будет сложнее, но подходящего нукенина для внедрения в эту организацию у меня на примете нет, так что придется по старинке…

– Как обычно, дурачишься, – вздохнула химе. – И не думаешь о тех, кто может о тебе волноваться.

– Ты будешь беспокоиться обо мне, Тсунаде?..

Но Хаку уже не слушал. Он не знал, чем можно отплатить дважды спасенную жизнь? Судьба оказалась достаточно благосклонной, чтобы дать ему нужную подсказку. Стал ли он свидетелем разговора случайно, или Джирайя-сан намеренно позволил ему услышать – неважно.

Значит, Акацки. Организация, в которую могут вступить только нукенины S-класса.

Что ж, в определенных кругах «тень» Киригакуре но Киджина уже имела некоторую известность. Довести ее до нужной репутации будет не так уж сложно.

Но для начала стоит подробнее расспросить Джирайю-сана о том, что из себя представляют эти самые «Акацки».

Разговор с Забузой прошел на удивление гладко. То ли мечник и раньше был тем еще фаталистом, то ли крушение жизненной парадигмы на мосту так повлияло, но вариант «изменить имя – изменить судьбу» был принят им как нечто само собой разумеющееся. Даже то, что эта судьба окажется связана с Конохой, мечника не смутило. Такой Забуза слегка настораживал, но в целом все было нормально…

…пока лапочка-Хаку не отколол номер.

Вот уж истину говорят про тихий омут!!!

Этот… Этот Юки заявил, что не пойдет с нами в Коноху. Потому как собирается продолжить выполнять заказы в качестве нукенина, чтобы заработать нужную репутацию… И вступить в Акацки, дабы шпионить за этой организацией изнутри.

Меня чуть кондратий не хватил от такого заявления. Забузу, судя по перекошенному лицу – тоже. Но рядом была Тсунаде и отогнала возможные проблемы со здоровьем одним своим присутствием... Я кричала, я требовала, я просила и топала ногами – Хаку смотрел на это со своей привычной мягкой улыбкой. Момочи угрюмо пообещал скрутить засранца и в таком виде дотащить до Конохи – Юки остался все так же спокоен. Монах, познавший дзен, чтоб его!..

– Трижды рожденный, Сакура-сан, – только и сказал он. – Мой путь именно в этом.

– Ты слишком мягок, Хаку, – Забуза поднял на ученика тяжелый взгляд. – До S-класса обычно добираются ублюдки вроде меня.