Текст книги "Математик боя. Становление легенды (СИ)"

Автор книги: Кровь и Чай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 46 страниц)

– Я не особо понял, как Воля Огня уберет мое раздолбайство, – усмехнулся Хирузен. – Но если я поставлю себе цель стать Хокаге, то, думаю, смогу чего-то достичь.

– Твое раздолбайство, как и молодость, пройдет, – спокойно отвечал друг. – Когда-нибудь. Как-нибудь. Пока ты в Хокаге не годишься, но уже на верном пути. Определился, чего хочешь, теперь делай это. Защищай деревню, оставаясь верным Воле Огня. Я же тоже раньше был… немного другим.

– Каким? – Сарутоби скептично изогнул бровь. – Не любил сражения? Или различал цвета?

– Цвета различал, – кивнул спокойно Сенсома. – А еще – использовал окружающих, чтобы… Чтобы добиться желаемого. Относился ко всем вокруг как к инструментам. Это было очень давно.

– И что случилось? – Хирузен впервые слышал о таком. Чтобы вежливый и обходительный, пусть и немного холодный поначалу Сенсома был… таким? – Что сделало тебя… ну…

– Человечным, – подсказал юноша другу. – О, всего ничего – лишь предательство учителя, почти бога во плоти, почти члена семьи. Мадара, уйдя из Конохи, показал мне, что этот мир… – он закашлялся, вспомнив, что не стоит говорить однокласснику всего. – В общем – после его предательства, я начал смотреть на людей, как на людей. Потому что инструмент не предал бы. Не вызвал бы тех чувств. Твое раздолбайство, надеюсь, исчезнет меньшей ценой.

– Надеюсь, – выдохнул Сарутоби грустно.

Ему целый день есть о чем подумать.

***

Местом встречи Тоширо и Аоби оказалась резиденция семьи последнего. Как гости поняли из слов Узукаге, Аоба-сан руководил местной полицией и теми безликими, которых они видели у лифта. Да и военные дела, в основном, лежали на нем.

По дороге к резиденции, юношам пришлось словить на себе множество заинтересованных взглядов от прохожих, казалось, узнающих их. Это было странно, до тех пор, пока одна молодая девушка (явно не Узумаки, судя по волосам), из гражданских, не подбежала к смутившемуся Хирузену и поцеловала его в щечку, оставив в руке записку.

Узукаге приподнял бровь, Данзо тихо шипел о том, какой его друг придурок, а Сенсома открыто ржал, сумев-таки припомнить, как прошлой ночью Тоширо решил продемонстрировать «мастер класс!» и, наложив на своего клона иллюзию, отправил его к этой самой девушке. Иллюзию, естественно, он сделал с Хирузена.

Но рассказывать об этом не стал, так что к Аоба-сану на прием все, кроме него, пришли немного задумчивыми.

– А я-то где был в этот момент?! – тихо прошептал Данзо на ухо Томуры, пока остальные отвлеклись.

Он не знал того, что знал Сенсома, но ему просто было интересно, где он недоглядел.

– Протри белой тряпочкой свою память, – хихикал Сенсома. – Тебя оглушил тогда Хирузен.

Гендзюцу, с помощью которого Данзо промывали память четырежды (!) за ночь, оставило от себя лишь смутные обрывки. Шимура сразу понял, что технику ставили все трое – слишком запутанно, но зато без особых ошибок, она выглядела, да и чакры там намешалось. И это привело его в ярость…

– Что ты ему такого сказал? – опасливо косясь на друга, спросил Сарутоби. – Он же сейчас готов нас сожрать!

– Забей, – отмахнулся Сенсома. – Будет лучше, если ты ничего не узнаешь.

Тем временем Узукаге и его «свиту» пригласили войти. Аоба-сан действительно был приверженцем традиций, что наглядно демонстрировало убранство дома, выглядящее весьма старомодно. Большой и высокий дом, служащий резиденцией его семье, вмещал в себя множество людей, а в подвале еще и имел что-то типа полигона или арены, в несколько раз меньшей той, на которой недавно сражались Сенсома и Тоширо.

Но их вели не туда, а в главный зал, в котором, очевидно, принимались гости. Огромный стол, мягкая мебель, камин. Все в комнате было обставлено так, чтобы показать богатство и власть хозяина, но при этом не выглядеть зазнавшимся хвастуном. У неизвестного, поставившего себе такую цель, это действительно получилось, и все пришедшие, даже полыхающий изнутри Данзо, мгновенно настроились на деловой лад.

Аоба-сан оказался невысоким, по сравнению с тем же Узукаге, но в меру симпатичным и крепким мужчиной средних лет. Точный возраст, в силу того, что он принадлежал к клану Узумаки, угадать было сложно, но Хирузен бы сделал ставку на то, что ему меньше семидесяти – красные волосы еще не выцвели, а в глазах чуть меньше опыта и… «всезнания», которые наблюдались во взгляде Тоширо.

Тут же стояли красноволосые шиноби разных полов и возрастов. Четырнадцать чунинов, три джонина и один генин застыли у стенки, ожидая приказов. Узукаге поморщился, глядя на это, но дал знак своему сопровождению, чтобы те присоединились к стоящим. Сам он сел напротив своего «конкурента» и начал неспешный разговор.

Сенсому, собирающегося нагло подслушивать, отвлекла молодая девушка, шустро поменявшаяся местами со здоровым парнем, рядом с которым он встал:

– Пс! Парень! Привет! – живейшим шепотом поздоровалась она.

По росту, она дотягивала относительно высокому Сенсоме до груди, а по возрасту выглядела уж точно молодой – никак не старше самих Коноховцев. Сенсома усмехнулся своим мыслям, но ответил, так же шепотом:

– Привет. Что-то хотела?

– Конечно! – живо закивала девушка. – Пару вопросов можно?

– Я открыт для общения.

– Отлично! Вы кто?! Те самые? Из Конохи?

– Судя по нашим протекторам… да, оттуда.

– Здорово! – ничуть не смутилась подколке говорунья. – Меня зовут Каруми, приятно! А ты кто?!

– Сенсома Томура, – сдержанно улыбнулся перерожденный. – Ты всегда так с новыми людьми?

– Только с интересными, – отмахнулась она. – Это же вы вчера бухали так, что все Узушио на уши подняли? Ой, загорелся…

Последнее предложение было о Данзо, услышавшем о вчерашнем. Юноша зашипел, преимущественно на испуганно сглотнувшего Хирузена, и начал мелко трястись, ища, на ком выместить свой гнев. Сенсома серьезно посмотрел перед собой, стараясь сосредоточиться, но, все же, мелко захихикал, делая так, чтобы это не мешало разговору Узукаге и Аоба.

– Это… так… фу-у-ух, – вытер слезы юноша. – Но Тоширо тоже с нами был.

– Тоширо? Дядя разрешил себя так называть? Что ты ему сделал? – искренне удивилась Каруми.

– Дядя, да? – тут же скривился Томура. – Чет мне уже не нравится.

– Ой, да ладно тебе! – отмахнулась девушка, обращая свой взор, а заодно и указующий перст, на Шимуру. – Ты мне лучше поведай, кто этот красавчик?

Комментарий к Первая Мировая Война – Воля Огня

Экшона не завез, но мы и не спешим – глава нацелена показать нам… ну, пусть будет “мотивация” героев. Их мысли. Сенсома для себя уже все давно решил, но что же с Хирузеном? Станет ли Сарутоби Третьим Хокаге, или же отдаст это место новому для вселенной, но более подходящему на эту роль, шиноби?

Я знаю, многие хотели бы, чтобы после заголовка “Первая Мировая Война” шел непрекращающийся экшон с боями, и я их дам вам, но не хочу, чтобы вы сильно от этого задолбались. Поэтому и расписываю нахождение ГГ в Узушио (ну и еще для кое чего, хе-хе).

Благодарю за материальную помощь!

Арина Евгеньевна И. – пожалуйста, рад, что вам так понравилось))

Михаил Васильевич П. – Математик готов, Сэ-эр!)

Ольга Ивановна Ш. – Каге опохмелен с вашей помощью. Тоширо говорит “спасибо”)

И Анонимусу за кругленькую сумму на покушать – благодарю, дружище)

А на этом пока затихаю и ухожу в тень. Завтра планирую выпустить Хитреца, а затем снова Математика. Возможно передумаю, так что ничего не обещаю, но какая-нибудь новая глава завтра, скорее всего, будет)

Поддержать автора деньгами можно здесь – 2202 2018 3381 7907 (Зуев Илья с утра был…) и здесь https://qiwi.me/emperor_ozin

Всем удачи, терпения и здоровья!)

Здесь был Бета.

========== Первая Мировая Война – Экзамен на охранника ==========

Когда Узукаге, наконец, встал из-за стола, договорив с Аоба, Сенсома облегченно выдохнул. Конечно, общество и внимание симпатичной молодой девушки не должны вызывать подобной реакции, но Каруми умела надоедать…

Одно то, что она являлась той самой племянницей Тоширо, уже напрягало чунина Листа, ведь Узукаге недвусмысленно дал юноше понять, что совсем даже и не против их союза, да и в Узушио перебраться предлагал. К счастью, Сенсома Каруми интересовал мало. Вернее много, но не в этом плане. В этом плане ее интересовал Данзо…

Бедный юноша больше не злился. Он вообще старался по-минимуму проявлять свои эмоции, после того, как непоседливая Узумаки начала расспрашивать о нем Сенсому. К нему самому она не подходила специально – хотела смутить, что ей очень хорошо удалось. Хирузен, изредка встревающий в их с Томурой диалог, еле сдерживал свой смех, глядя на то, как краснеет его друг детства. Каруми узнала о нем все: рост, возраст, вес, любимые блюда, любимые типы девушек, любимые развлечения, любимые книги, цель в жизни и даже отношение к сегодняшней погоде. За него, все так же, правда, отвечали хихикающие друзья. Вернее – Хирузен хихикал, ведь после целых двадцати минут непрерывных расспросов, ему это начинало надоедать.

К счастью, все когда-нибудь кончается.

– Тихо! – приказным тоном крикнул Аоба, поднявшийся из-за стола вместе с Узукаге. – Что за неуважение к правилам, Каруми? Хочешь послушать лекцию о том, как себя нужно вести в таких местах?

Вид у «конкурента» Тоширо был грозный, да и девушка тут же, пискнув извинения, замолчала – видимо наказание лекцией для нее было слишком уж суровым. Сам Узукаге поморщился незаметно для Аоба, стоя за его спиной, на что Сенсома открыто улыбнулся. Хмурому приверженцу традиций, в лице Аоба, его улыбка по вкусу не пришлась, но он смолчал.

– Во-первых, – начал вежливо Тоширо, откашлявшись. – Приветствую всех вас.

– Здравствуйте, Узукаге-сама! – в один голос ответили повеселевшие шиноби.

Узукаге в народе очень сильно любили. В этом он был похож на Первого Хокаге.

– Сегодня некоторые из вас будут назначены на новую должность. Не все, лишь самые… подходящие на роль моей охраны. Военное положение обязывает, чтобы рядом со мной постоянно находились сильные и смелые люди. На время войны, избранные нами сегодня, получат затяжную и нудную миссию S-ранга – охранять старого главу деревни.

– Узукаге-сама… – ворчливо начал Аоба, но был мягко прерван жестом руки.

– Все в порядке, Аоба-сан. Тем более, неправды я не сказал, – Тоширо улыбнулся и кивнул юношам из Конохи. – Прошу вас выйти ко мне.

Под заинтересованными взглядами всех восемнадцати претендентов на роль телохранителей, Хирузен, Сенсома и Данзо вышли вперед. Каждый из них поклонился Аоба, как хозяину в своем доме, и они все вместе встали по правую руку от Тоширо. Пересекшись взглядами с Каруми, Данзо смутился и опустил глаза, чем заработал задорную улыбку девушки.

– Знакомьтесь – наши гости из Скрытого Листа и мои действующие телохранители. Сегодня именно они будут вас экзаменовать. Проверять вашу… пригодность к такой работе. Мы же, с Аоба-саном, будем контролировать весь процесс со стороны, – Узукаге отвлекся на одного из троицы джонинов, вышедшего на шаг вперед с поднятой рукой. – Что такое, Аамон?

– Я не против экзамена, – высокий и крепко сложенный красноволосый шиноби бросил презрительно-насмешливый взгляд на троицу юношей из Конохи. – Но тот факт, что мое назначение в вашу охрану, а значит и вашу безопасность, будет решать троица детей… Это ставит меня в тупик. Могли бы вы пояснить, Узукаге-сама, что именно привело вас к такому решению?

– Хороший вопрос, Аамон, – понимающие улыбнулся Тоширо, заметив похожие мысли в глазах каждого из Узумаки, стоящих напротив. – И я на него отвечу. Сарутоби Хирузен-сан и Шимура Данзо-сан являются действующими джонинами Скрытого Листа, что уже, согласитесь, немало, – Хирузен и Данзо вытянулись, когда Узукаге назвал их имена, а Узумаки, наоборот, удивленно подняли брови. – Что до последнего в троице – Томура Сенсомы-сана, он доказал свою квалификацию мне лично, проведя со мной спарринг…

– Позавчера, Тоширо, – с улыбкой напомнил Сенсома.

Удивленные брови поднялись куда выше, а некоторые из «кандидатов» потеряли самообладание настолько, что даже уронили челюсти, не в силах быстро осмыслить подобное. Узукаге редко спаррингуется с кем-либо, да и то, только потому, что достойных ему противников в деревне почти нет, а значит и спарринги становятся делом бессмысленным. Если уж чунин из Листа смог что-то там доказать главе деревни, то… что вообще из себя представляет Лист, и каковы же тогда джонины, понимающе усмехающиеся, при виде ошарашенности «кандидатов»?

И почему чунин назвал Узукаге по имени?!

– Позавчера, – кивнул довольный представлением Узукаге. – Так что, я думаю, Аамон, с этим мы разобрались. Верно?

Менее удивленный, чем остальные, а точнее – имеющий более лучшую выдержку, джонин поклонился главе деревни и вновь вернулся в строй. Теперь его взгляд, обращенный на гостей из Конохи, выражал сдержанное любопытство, хотя и недоверие все еще оставалось.

– Теперь, прошу всех в подвальное помещение, – откашлявшись, заговорил Аоба.

И пока хозяин дома, идущий впереди вместе с Узукаге, вел «гостей» на арену, Каруми, протиснувшись сквозь идущих впереди соклановцев, вновь оказалась рядом с Сенсомой:

– А про спарринг ты мне не рассказывал, – показательно обиженным тоном заявила она сходу.

– А ты и не спрашивала, – парировал перерожденный, молясь, чтобы их путь был коротким. – Мы говорили лишь о Данзо.

– Кстати! – вспомнила про важную, для себя, тему Узумаки, сверкнув белозубой улыбкой в сторону обернувшегося Шимуры. – Как он в постели?

– Интересный вопрос.

– Я серьезно!

– Я тоже.

– Ладно, хорошо! Тогда давай чего попроще – насколько он сильнее тебя, и как близко ты смог подойти к дяде, пока он использовал свои техники?

– Я врезал твоему дяде по лицу, – криво усмехнулся Сенсома, вспоминая бой. – И не один раз.

Все Узумаки, слышавшие это, удивленно переглянулись, но комментировать никак не стали. Хотя на этот раз их ошеломление было еще большим, чем там, в зале для приемов. Даже Каруми сбилась с мысли и замолчала, хотя она явно поверила юноше.

Перерожденный пожал плечами. Для него не было совершенно нерешаемых задач – уж съездить пару раз по лицу он смог бы, вероятно, кому угодно. Но в Узушио Узукаге действительно считался… сильнейшим. Абсолютно, неоспоримо и постоянно. Да он, по сути, таким и был – ведь сила чакры, делающей волосы своего носителя белыми, не шла ни в какое сравнение с силой обычной чакры. И пусть Тоширо нес в себе лишь малейшую частичку могущества Рикудо Сеннина, большинство из техник, примененных им в том спарринге с Сенсомой, даже в Узушио потянули бы лишь единицы.

А уж творить фуиндзюцу без поверхности вообще мог только он, и его лучший ученик и преемник – Аоба.

– Мы на месте, – отвлек от тяжких дум Узумаки голос Тоширо. – Хирузен-сан, как вы планируете провести экзамен?

Молодой Сарутоби, приятно улыбающийся «кандидатам», вышел вперед, сразу поймав взгляд Аамона, сомневающегося в квалификации шиноби Листа:

– Как и сказал Аамон-сан, мы все еще мальчишки, – развел руками Хирузен, чем вызвал хмурые взгляды со стороны Узумаки. – Но кое-какой опыт у нас есть, да и ничего на самом деле сложного вы показывать не должны – лишь достаточную личную силу и мастерство. Среди вас есть ирьенины? – две девушки, чунины, подняли руки. – Отлично, тогда вами займется Данзо. Еще, он проверит вашу общую способность находиться с Узукаге непрерывно и помочь ему в случае нужды. Справишься?

Последнее предложение было адресовано Шимуре, и тот без колебаний кивнул. Общий экзамен на минимальную профпригодность в охранники и проверка навыков двух ирьенинов – совсем простая задача, если подумать. Хотя времени займет немало…

– Я займусь проверкой ваших нин-ген-фуиндзюцу, – продолжил Сарутоби. – Мы можем как устроить с вами спарринг с использованием этих направлений, так и просто продемонстрировать свои способности на мишенях. Мишени, я думаю, здесь найдутся… Господин Узукаге, поможете мне с оценкой фуин? Я слабо в них разбираюсь.

– Это будет интересно, – кивнул Тоширо.

– Отлично. Тогда, если вопросов нет…

Хирузен развернулся, давая понять, что инструктаж окончен, но его остановил оклик из-за спины:

– А чем займется третий? – спросил все тот же Аамон, подняв руку.

– Блин, забыл, – Сарутоби поморщился, но, все же, махнул рукой в сторону чунина. – Сенсома займется вашими навыками в тайдзюцу. И если ниндзюцу или гендзюцу вы можете и не знать, то вот ближний бой обязателен для всех охранников Каге, кроме, разве что, ирьенинов. Так что его оценка ваших способностей будет самой важной.

– Могу еще и кендзюцу проверить, – улыбнулся Томура, когда Узумаки перевели свои взгляды на него. – Мечники есть?

Мечник оказался один, и его, к своему удивлению, Сенсома узнал:

– Рецу? Привет! Прости, что не узнал сразу.

Знакомый Томуре и Сарутоби по экзамену на чунина в Стране Железа, здоровяк-Узумаки улыбнулся старому союзнику:

– Лучше поздно, чем никогда. Привет, Сенсома, Хирузен! Что, может поставите мне экзамен автоматом?

– Мы не в Академии, – усмехнулся Сарутоби, тоже узнав красноволосого. – И вообще – когда это ты начал таскать с собой меч?

– Так с экзамена где-то, – пожал плечами Рецу. – Пусть бой генерала и Сенсомы я не видал из-за раны, но мне сказали, что мечник – это круто. Да и сам как-то допер, что кулаками и фуин много не навоюешь.

– Не скажи – вашу четверку генинов считали чуть ли не сопоставимыми с джонинами.

– А-а-а, – Узумаки махнул рукой, глядя на остальных своих соклановцев, нестройной толпой поплетшихся к Данзо. – Сопоставимы мы, как же – первый настоящий джонин, из Суны, кстати, которого я встретил, выбил из меня все дерьмо, сломал пять ребер и пробил легкое. Пока ребята ушли на войну помогать вашим, я сижу тут на жопе ровно и учусь заново дышать. Вернее сидел. Сейчас я снова в строю.

– Это что за джонин такой из Суны? – нахмурился Хирузен.

Рецу оскалился, разом приняв вид лихой и придурковатый:

– Забей! Перед тем, как он ударил в последний раз, я проткнул ему сердце. Трижды.

На этом с приветствиями было покончено, и двое оставшихся шиноби Листа принялись за дело. Вернее – Хирузен принялся, попросив Сенсому пока не занимать арену, ведь у Томуры точно не было бы чего-то вроде «отработки на мишенях». Нет – Сенсома признавал оценку силы в тайдзюцу (да и вообще во всем) только в спаррингах. Поэтому, пока Сарутоби выяснял, кто будет показывать навыки на мишенях, а кто – в бою, юноша сидел в уголке у входа и вяло отвечал на вопросы Рецу и других заинтересованных о своем поединке с Узукаге.

Данзо, оставив проверку медиков на потом, решил устроить что-то вроде устного теста, похожего на те, что им изредка устраивал Тобирама еще в Академии. Правда, пришлось заменять слова «Воля Огня» на «Верность Узушио», но даже так – получилось недурно. Такая проверка помогала определить степень преданности «кандидата», что, в свою очередь, давало полную картину о настрое и мотивации бойца. Пусть тест был устным и не особо большим, но время он занимал, так что Шимура смог-таки отвлечься от Каруми и впечатлении, которое она произвела.

Хотя наглая девчонка так и норовила попасться на глаза.

– Он вполне хорош, как лидер, – Аоба кивнул в сторону Хирузена. – Знает навыки своих бойцов, умеет подобрать работу так, чтобы им самим было интересно, да и авторитет какой-никакой имеет.

– Это первый взгляд, – Тоширо облокотился на перила лестницы, у которой они стояли. – Не забывай – он забыл, поначалу, о Сенсоме. Да и обязанности распределить здесь было несложно. Хотя я и удивлен – еще вчера бы он точно скинул все заботы о нин-ген-фуин на своего друга из клана Шимура, а сам бы делал вид, что занимается чем-то важным, пока сражался бы с похмельем. И это не мои резкие слова заставили его чуть измениться.

– А вы не переоцениваете того парня, учитель? – Аоба скептично посмотрел в сторону Сенсомы.

Узукаге усмехнулся. Его лучший ученик во многом был не согласен с учителем, но всегда его уважал. Уважал каждое его решение, каким бы оно не было, а потому – всегда старался сам принять его. И вот сейчас глава одной из влиятельнейших семей клана пытался начать уважать безродного (клан Томура всегда был слишком слаб и никогда не был на слуху у сильных кланов) сироту, носящего жилет чунина из другой деревни. Безродного, доказавшего свою силу его учителю.

– Я оцениваю его слишком точно, Аоба, – ответил, все-таки, Тоширо. – Навыки в тайдзюцу у него исключительные. Он – сильнейший в ближнем бою из тех, с кем я бился. В дополнение – Печать на его лбу дает ему возможность накапливать в ней чакру, а потом использовать в бою. И чакры внутри действительно много. Даже по меркам нашего клана. Ну, у сильных джонинов конечно побольше, но так и он, все же, не Узумаки. Ниндзюцу хороши – он точно владеет больше чем одной стихией, но, например, Стихия Земли у него мастерская. Гендзюцу я у него не видел, да и фуиндзюцу довольно слабо, хотя взрывы он рисует на достойном уровне, но и того что есть хватает. Вдобавок – высокий интеллект и большой опыт сражений, как для столь юного возраста.

– И все же – мне кажется, что вы его переоцениваете…

Тем временем Хирузен, отобрав тех, кто решил с ним сразиться, попросил остальных отойти. Желающих сойтись в бою с улыбчивым наследником клана Сарутоби оказалось не так много – семь человек, трое из которых – джонины, а остальные – чунины. Полноценных спаррингов джонин Листа устраивать не хотел, да и не мог, если честно – ибо в одиночку против семерых Узумаки, пусть и по очереди, он пока явно не потянет, так что пришлось придумывать правила:

– Будем применять техники по очереди, – объявил Хирузен «кандидатам», вставая напротив них. – Сначала я применю атакующую технику, и вы должны будете чем-то ответить. Уворачиваться можно, но нежелательно, ведь если ниндзюцу будет направлено на Узукаге-сама, то вам придется его прикрывать. В идеале – отвечаете мне своим фуиндзюцу или ниндзюцу, да вообще чем хотите, но технику старайтесь именно блокировать. Далее, после моей атаки, с отмашки, э-э-э… Сенсомы, будете атаковать техникой уже вы. И так – по две атаки от каждого. Испытав всех, я приду к окончательному выводу.

– Атаковать в полную силу? – насмешливо спросил один из джонинов.

– И даже больше, – всего лишь кивнул в ответ Хирузен, мгновенно став серьезным.

Сенсома, понявший свою роль, прошел в центр арены и дождался, пока Узумаки решат, кому из них идти первым. Как бы высокомерно ни выглядели красноволосые джонины, давить чунинов своим авторитетом они не стали, и жеребьевка была честной. Узумаки очень ценят свои связи, так что внутри клана редко происходят даже самые незначительные стычки.

В итоге, напротив Сарутоби, с дистанцией в двадцать шагов, встал молодой чунин, уверенно смотревший в глаза своему «экзаменатору». Сенсома поймал его взгляд, убеждаясь, что парень готов, стрельнул глазами в сторону одноклассника, проверяя аналогичное, и коротко взмахнул рукой, будто разрезая ладонью что-то невидимое прямо перед собой.

Ниндзюцу со стороны Сарутоби прилетело быстро. Так быстро, будто он вообще не складывал печати, а лишь выдул струю пламени изо рта на голом контроле чакры! Но Сенсома знал, что все свои базовые техники друг отточил не просто до автоматизма, а до абсолютного уровня, с которым перерожденный может лишь использовать свои любимые Стены и Земляных Клонов.

Скоростной и мощной техники Огня от коноховца ожидать было можно, и чунин Узумаки ожидал, но чтобы настолько мощной и настолько скоростной – это было полностью неожиданно. В итоге, простенькое фуиндзюцу, поглощающее огонь, вышло слишком слабым и невместительным, чтобы заблокировать хотя бы треть силы «Огненного Меча Бога Войны» – одной из высших техник Огня, носящей почетный S-ранг.

– Вы должны переоценивать меня, – словами Тобирамы прокомментировал свою победу Хирузен. – Переоценивайте меня так сильно, как это возможно, и тогда вы даже сможете добраться до «экзамена» Сенсомы.

Девушки-ирьенины бросились, было, помогать соклановцу, но зычный окрик Аоба их остановил:

– Стоять! Вы! – палец лучшего ученика Узукаге указывает на ирьенинов. – Продолжайте прохождение теста, а вы, – теперь хозяин дома указывает на Узумаки, стоящих напротив Хирузена. – Относитесь к нашим гостям серьезно! Их признал достойными сам Узукаге-сама, а вы ловите ворон, пока вас атакует огнем «Секретное Оружие Клана Сарутоби»! Хирузен-сан, прошу простить моих людей за их беспечность.

– Извинения приняты, – склонил голову Сарутоби. – Только, пожалуйста, не надо называть меня «Оружием». Я уже вырос из этого.

– Этим остолопам нужны красивые имена, чтобы проникнуться, – заворчал Аоба, жестом подзывая служанку, до того стоящую в дверях. – Намико, приведи медиков, – его взгляд упал на поверженного соклановца, не так уж и пострадавшего, впрочем (ведь Хирузен тут же прервал технику, поняв, что продавил его защиту), потом на остальных, потом на Хирузена и, наконец, на Сенсому. – Девятерых, для начала, а вообще – сколько найдешь, столько и веди. И побыстрее.

Девушка поклонилась и убежала, а незанятые тестами и боем Узумаки поспешили оказать первую помощью своему соклановцу. Благо, опять же, сильных повреждений там не было.

Оставшиеся экзаменуемые заметно напряглись. Они и до этого были серьезны, но уровень исполнения техники такого ранга их поразил. Тут не показать себя нужно – тут хотя бы выжить!

Следующим оппонентом Хирузена вновь оказался чунин, но на сей раз тянули не жребий – он вызвался сам.

– Послали наименее способного, чтобы узнать о силе экзаменатора побольше, – усмехнулся Тоширо, с интересом наблюдающий за разворачивающимся представлением. – Что думаешь? Есть ли в клане хоть кто-нибудь, способный так использовать ниндзюцу Огня?

– Кроме вас, пожалуй, нет, – признался Аоба, кивая проходящим мимо медикам. – Но есть другие стихии. Ори, к примеру, сейчас стоящий против него, очень даже хорош в ниндзюцу Воды.

– Наблюдай, Аоба, – лишь посоветовал веселый Узукаге.

Вновь отмашка, и вновь техника Хирузена исполнена быстро и четко, но на этот раз на красноволосого чунина летел всего лишь Водяной Дракон, пусть и прекрасно исполненный.

Техника ранга В показалась чунину неуважением к себе, пусть он и правда был всего лишь обманным маневром оставшихся Узумаки. Достаточно быстро сложив печати, он использовал «Великую Водяную Стену» – ниндзюцу, более качественное, а значит и более сильное, чем Дракон.

Но Хирузен вновь удивил. Его Дракон, приблизившись на достаточное расстояние, выстрелил из своей пасти с десяток плотных водных струй под огромным давлением, которые смогли преодолеть Стену Ори, и заставили чунина попрыгать, уворачиваясь от них. К счастью для последнего, он успел заметить неестественное поведение Дракона и заподозрить неладное, так что все десять струй ушли «в молоко».

Ори уже приготовился вновь собирать ручные печати, чтобы ответить противнику, но быстро вспомнил о правилах боя и начал ловить взгляд Сенсомы. Томура, убедившись, что одноклассник и его экзаменуемый готовы, вновь дал отмашку.

– Стихия Воды: Великие Водяные Пули!

Печати и посыл чакры были сделаны почти так же быстро, как их делал сам Хирузен, так что почти мгновенно огромные шары из воды на высокой скорости понеслись в Сарутоби. Тот к подобному был явно готов, так что вынул из подсумка девять (по числу шаров) сюрикенов, бросил их перед собой и выдул на них пламенем:

– Стихия Огня: Цветы Феникса!

Каждый «Цветок» с сюрикеном внутри с шипением останавливал «свою» Пулю, так что, уже через мгновение, атака Ори была остановлена, при этом с минимальными затратами чакры. Чунин разочарованно заворчал, но Сенсома щелкнул пальцами, привлекая его внимание и вновь дал отмашку.

На сей раз Хирузен использовал Стихию Земли, и пусть его оппонент и был серьезен и готов ко многому, но от такого разнообразия он немного замешкался. Длинное и быстрорастущее копье, из твердого камня, с трудом, но прошло сквозь излюбленную Ори Стену Воды и воткнулась ему в руку, раня и выталкивая за пределы арены.

И пусть чунин хорошо владел Стихией Воды, его навыков оказалось недостаточно, чтобы остановить, доминирующую над родной, Стихию Земли, а использовать ниндзюцу других природных преобразований он не умел.

Следующим шел уже джонин, но и ему не удалось как-либо заставить Сарутоби вспотеть. Как и последующим двум чунинам. Узумаки неплохо выполняли среднего уровня техники, достойно защищались фуиндзюцу и, иногда, ниндзюцу, но до Хирузена им всем было далеко. Когда испытание подходило к концу, а из возможных противников остался лишь Аамон и тот джонин, что спрашивал про «в полную силу», на гибкого и симпатичного парня из Конохи смотрели уже все, кроме одной, куноичи красноволосого клана. Владеющий всеми пятью природными преобразованиями на уровне техник высшего ранга, Сарутоби одним только этим «экзаменом» доказывал всем присутствующим свою подавляющую мощь, хотя не использовал призыв, да и техники применял по одной, а не по несколько сразу, как любил.

Предпоследний джонин, по имени Синидзи, вышел вперед, с прищуром рассматривая юношу. Поймал взгляд Сенсомы, дождался отмашки и сразу применил технику Стальной Стены, заставив Данзо, Хирузена и Томуру удивленно вскинуть брови. Техника Стихии Молнии, запущенная Сарутоби, безрезультатно впечаталась в сталь и лишь чуть ее нагрела. До Синидзи атака не дошла.

– Кеккей генкай? – удивленно спросил Данзо у стоящего рядом Узукаге. – Разве в вашем клане появляются шиноби с мутациями?

– Реже обычного, – кивнул Тоширо. – Синидзи – полукровка. Его мать – путешественница из страны Молнии, из клана Бару. Кеккей генкай – Стихия Стали. Облако уже очень давно скрипит зубами, понимая, что один из их сильнейших кланов потерпел утечку крови. Хотя я и не думаю, что потомки Синидзи смогут перенять его мутацию.

Хирузен, тем временем, справился с удивлением и приготовился отражать атаку. Получив отмашку, Синидзи достаточно быстро сложил печати и приложил руки к полу:

– Стихия Стали: Стальной Лес Копий!

Из-под земли, под ногами Сарутоби, быстро начали образовываться сотни бритвенно острых лезвий, грозящих превратить тело юноши в неаппетитный фарш! Но Хирузен был готов к чему-то подобному, как только узнал о кеккей генкай «кандидата»:

– Техника Призыва!

Едва очутившись в этом мире, Энма принял свой боевой облик и с готовностью врезался в стальные копья, с трудом, но разрушая их. Цепочка быстрых и выверенных движений, и Сарутоби стоит в окружении обломков вместе со своим обезьяньим другом.

– Эй, Хирузен, ты мог бы хоть раз призвать меня для чего-нибудь приятного?! – тут же возмутился Энма, а потом огляделся. – Ого! Мы у Узумаки, да? А тут много чакры! О, и девчонки какие симпатичные!