Текст книги "Математик боя. Становление легенды (СИ)"
Автор книги: Кровь и Чай
сообщить о нарушении
Текущая страница: 45 (всего у книги 46 страниц)
Так что, на следующей неделе мы с вами закончим читать (и писать) Становление Легенды) Правда, точного дня не назову – сейчас я буду работать три дня к ряду, а потом будет учеба. Как все повернется – хз, но я постараюсь не только закончить книгу на следующей главе, но и начать новую)
А на этом, пока что, все) Делитесь мнениями, пожеланиями и просто чем-нибудь) И запаситесь терпения! Всем добра и здоровья!)
Здесь был Бета.
========== Вечные Соперники ==========
– В Конохе все праздники такие красивые?
Пускай Юки, поначалу, лишь притворялась невежественной «девушкой из лесов» (пародируя Озина, который вел себя так всегда, что было для него естественно), в Скрытом Листе, до встречи с Сенсомой, она не бывала. И в этот день – день выпускного Академии Шиноби Скрытого Листа, девушка впервые увидела, как преображается Коноха по праздникам.
В такой день, указом Хирузена назначенный выходным, работали только те, кому это было выгодно – разномастные продавцы и различные представители сферы услуг – рикши, зазывалы, циркачи и прочие. Причем, в отличии от других городов Страны Огня (и не только ее), цены у всех подобных дельцов, по поводу праздника, не взлетали в немыслимые дали. Торговцам это было попросту не нужно – в селении шиноби большая часть населения была достаточно обеспеченной, чтобы ни в чем себе не отказывать, а значит – спрос мог даже превысить предложение. Это приводило к плавному падению цен – когда сын ремесленника может позволить купить себе половину твоего прилавка, незачем отпугивать его большими суммами – продай, лучше, эту половину прилавка и живи потом пару месяцев спокойно, до следующего праздника. Да и не поймут местные, если загнуть цену – сделать ничего не сделают, но лавку будут обходить, а денежки потекут к конкурентам. Поэтому народу на улицах было много – все разодетые, счастливые и увлеченные.
Праздники в Конохе действительно красивые. На них съезжались люди из всей страны.
– Не желаете сыграть в «Метни кунай», господин? – нарисовался прямо перед идущими Сенсомой и Юки какой-то пожилой мужчина. – У меня есть повышенная сложность, которая будет интересна даже шиноби! А призы понравятся вашей… Ох! Сенсома-сама, простите старика – не признал вас сразу! Прошу вас – мой «Метни кунай» для вас и вашей спутницы сегодня абсолютно бесплатно! Вы спасли моего внука на фронте с Ветром. Я перед вами в долгу.
Слегка смутившись от такого обращения, Сенсома замер на половине шага. Юки быстро огляделась и хихикнула – их заметили, и теперь почти каждый торговец или аттракционщик звал «Сенсому-сама», «Математика Боя-сама» и «Директора-сама» к себе, причем все развлечения, товары и удовольствия для него были абсолютно бесплатны. Кто-то хотел отблагодарить джонина за спасение родича/друга/себя, кто-то просто отдавал дань уважения герою войны, а кто-то говорил спасибо за то, что директор Академии Шиноби наставлял его детей или племянников. Привлеченные возбужденным шумом, к парочке стянулись и обычные зеваки, которые тоже стали на разные лады звать Сенсому и его спутницу с собой.
– А ты знаменит, – Юки во всю веселилась, наблюдая за смущением скромного Сенсомы.
– А я знаменит… – повторил он себе под нос, а потом вскинулся, взмахом руки прерывая гул. – Спасибо всем за приглашения, но у меня есть дела! Сегодня я впервые посвящу в генины детей, прошедших все года обучения под моим руководством. А после всех желающих ждет небольшое шоу – показательный поединок Хокаге!
Среди обычного люда вести о том, что в день выпускного будет проводиться поединок уровня Каге, еще не ходили. Так что толпа радостно загудела – до сегодняшнего дня Хокаге никогда не показывали своих умений широкой публике. А увидеть, как сражается один из сильнейших людей в мире – дорогого стоит.
– А кто будет против Сарутоби-сама? – послышался сквозь заинтересованно-обрадованный гул главный вопрос.
– С ним сражусь я, – охотно ответил Сенсома.
Вопреки его ожиданиям, нового всплеска эмоций не последовало – толпа затихла. Лица у всех, вдруг, стали задумчивыми. Потом один из зевак – шиноби в звании чунина, поднял взгляд на Сенсому и максимально серьезно произнес:
– Сенсома-сама, вы, главное, Коноху не разнесите ко всем Биджу. Ну… или хотя бы Страну Огня оставьте целой, ладно?
Последние его слова потонули в радостном хохоте – разномастная, большая и только-только собравшаяся толпа в единодушном порыве пошутила над одним из сильнейших людей в Стране. Сенсома, смутившийся поначалу, с удовольствием поддержал дружный смех – праздники в Конохе красивые, потому что люди в ней прекрасные.
И он – один из таких прекрасных людей.
Так, объявляя всем интересующимся о своем поединке, принимая поздравления и скромные (не всегда) подарки, Сенсома с Юки прошли по веселым праздничным улицам селения до Академии. Там было наиболее людно, однако, толпа, завидев самого директора, послушно расступалась, встречая Сенсому радостными криками. Сегодня он был почти именинником. Точнее, самым главным из прорвы именинников – новообращенные генины сегодня могут смело праздновать свой второй день рождения.
Пройдя сквозь толпу и выйдя на задний двор Академии, Сенсома и Юки оказались прямо посреди огромнейшей арены, обставленной как гостинный зал.
– Передай Данзо, что он отлично постарался, – негромко произнес Сенсома в пустоту, зная, что соглядатаи старого друга слышат его.
Шимура действительно постарался на славу – арена была способна вместить в себе маленькую армию, а уж ее монументальность и прочность не оставляли сомнений – для боя шиноби она подготовлена куда лучше любого другого места в мире. Пусть в фуиндзюцу Сенсома не считался мастером, но занимался он им давно и постоянно, а потому сразу разобрался, что рисунки, покрывающие всю арену, принадлежат опытнейшему мастеру. Нет, мастерам – над этим шедевром явно трудились несколько мастеров высочайшего класса.
– Кого ты высматриваешь, хм? – сделала вид, что приревновала, Юки. – Удели и мне внимания.
– Что ты хотела? – повернулся к девушке Сенсома.
– Это, – тонкий пальчик указал на арену. – Я чувствую в ней фуин, но чей рисунок? Ты, кажется, что-то понял.
– Ох, поверь, тебе он понравится…
Искомый мастер нашелся быстро и легко – трудно не заметить немаленький отряд красноволосых шиноби, сопровождающий одного благообразного пожилого мужчину.
Тоширо заметно сдал после окончания войны и потери силы Рикудо. Его белоснежные волосы окрасились алым и поблекли, его кожа погрубела и покрылась морщинами, а взгляд был усталым. Несмотря на это, он все еще являлся Узукаге – сильнейшим шиноби своего клана и величайшим мастером фуиндзюцу в Стране Огня (а скорее всего, и во всем мире). Помимо охраны, сопровождавшей его, он шел в компании дочери и правнучки.
– Сенсома, Юки! – радостно поприветствовала парочку Цунаде.
– Мито-сан, Цуна, – Сенсома поклонился «своим дамам» и, радостно улыбаясь, подошел к Узукаге, раскрывая объятия. – Тоширо, старый друг! А ты ведь действительно постарел… Мирное время не пошло тебе на пользу!
– Ха-ха-ха! Похоже, ты прав, Сенсома, – старик обнял перерожденного. – Зато оно идет на пользу тебе – с этой бородкой ты выглядишь очень солидно!
Отряд красноволосых телохранителей синхронно склонился перед носителем силы Мудреца Шести Путей. Пускай лишь малая часть Узумаки знали об истинной «ценности» Сенсомы как сосуда для чакры Рикудо, каждый член аловолосого клана чувствовал силу своего предка, бурлящую в молодом мужчине из Конохи. Они уважали его ничуть не меньше, чем своего Узукаге.
– Барьер должен выдержать даже прямое попадание бомбы Биджу, – Мито с сомнением осмотрела Сенсому и перевела взгляд на Юки. – Цубаки, по крайней мере, он выдерживал достойно. Наблюдающих печатей тоже полно – можете не сдерживаться, если один из вас тяжело ранит другого, мы успеем остановить бой и оказать помощь.
– Мы постараемся друг друга не убить, – предвосхитил следующую фразу Сенсома. – К тому же – это всего лишь спарринг двух старых друзей. Все будет нормально. А сейчас – может шампанского? Тоширо?
Молодые официанты, снующие между столиками и группами собравшихся тут шиноби и их родственников, щедро поделились с компанией директора выпивкой и закусками. Шиноби не налегали на спиртное – впереди еще целый день праздника.
То и дело Сенсома отвлекался от разговора со старым другом из Узушио – к нему подходили родители его учеников, знакомые шиноби и, конечно, бывшие одноклассники.
– Мое почтение клану Узумаки, – церемонно склонился Кагами, пришедший на праздник в компании молодой черноволосой куноичи.
– Мое почтение клану Учиха, – в тон ему ответил Тоширо. – Как поживают потомки великого Индры?
– Мы вполне довольны своим местом и положением в нем, – улыбнулся Кагами, мазнув взглядом по мужчинам и женщинам в форме военной полиции Конохи, носящим на спине символику клана Учиха. – Потомки великого Ашуры, надеюсь, тоже не стеснены? Все же, наши кланы можно назвать братскими.
– Тридцать лет назад такая фраза привела бы к знатной битве! – усмехнулся Тоширо. – Но я рад, что сейчас все по-другому. Кагами-сама, вы – прекрасный глава клана. Можете рассчитывать на мою поддержку.
– Приятного дня, – поклонился Учиха и удалился.
Сенсома сместился в сторону Мито и тихо шепнул ей на ухо:
– Что это было?
– Политика, мальчик мой, – вздохнула женщина. – Только что, на твоих глазах, клан Учиха и клан Узумаки заключили мирный договор. Если я правильно поняла, теперь на совете кланов Страны Огня, куда входят и Узумаки, они будут держаться одинаковых точек зрения. Постараются, по крайней мере.
Сенсома передернул плечами и поспешил забыть скрытые жесты, полутона и намеки, замеченные им в ходе короткого, но важного диалога глав кланов. Чур его. Чур! Политика явно создана, чтобы его пугать…
Спустя несколько часов, когда все основные лица оказались на местах, на «арену-гостинный-зал» заявился Третий Хокаге.
Как и подобает статусу, Хирузен был облачен в традиционное одеяние Хокаге – свободные красные одежды, сверху которых была легкая накидка белого цвета. Каштановые волосы молодого Хокаге скрывала знаменитая красная шляпа с надписью «Огонь». Подле Сарутоби шла Бивако, у которой уже довольно заметно округлился живот.
И Хокаге и его будущая жена принимали приветствия, похожие на те, что принимали Сенсома с Юки, с куда большим достоинством и официозом, чем их «соперники». Сенсома криво усмехнулся, глядя на то, как тяжело Хирузену сохранять маску добродушия и отеческой мягкости, когда он смотрит на родителей новеньких генинов – мужчин и женщин, в большинстве своем, куда более старших, чем он сам.
Наконец, Хокаге и директор Академии встретились, и гул сотен шиноби и их родственников, начал стихать, потихоньку сойдя на нет.
В воцарившейся тишине, хорошо поставленный (и когда он все успевает?!) голос Хокаге звучал особенно внушительно:
– Сегодня мы приветствуем новых преемников Воли Огня! Ее светочей, что разнесут наши веру, надежду и любовь по всему миру и будут отстаивать их в любых его уголках! По заветам двух предыдущих Хокаге, я – Третий Хокаге – Сарутоби Хирузен, дал возможность каждому из жителей Страны Огня попробовать себя в роли шиноби. Не всем это оказалось по плечу – многие не были готовы к суровым испытаниям, каждодневно встречающемся на пути воинов Воли Огня. Тем не менее, я с гордостью в сердце чаю увидеть тех, кто преодолел все трудности на своем пути становления генином, и оказался достоин того, чтобы его признал сам директор Академии Шиноби Страны Огня. Директор-сама!
Сенсома усмехнулся, поправляя свой директорский плащ, и вышел к Хирузену. На него тут же оказались обращены сотни любопытных взглядов, и он с тоской в сердце подумал, что лучше бы каждый из них был кровожаден и выражал желание его убить. Тогда бы это была битва. А так… это политика.
– Политика – тоже битва, – ободрил своего джинчурики Исобу. – Просто скажи им то, что чувствуешь, перерожденный. Давай. От сердца.
– Выпускники! – командным голосом рявкнул Сенсома. – Ко мне!
Некоторые поморщились от такого пренебрежительного зова, но каждый из новообращенных генинов тут же бросил все свои дела, разговоры и даже еду (что особенно сильно удивило родителей-Акимичи) и с максимальной скоростью метнулся под светлые очи директора.
В мгновенно образовавшейся кутерьме, Сенсома успел выцепить взглядом Джирайю, в компании Орочимару, махнувшего рукой в сторону убежавшего Дая.
Ладно, не время думать о возможных пакостях от крестника. Нужно сказать наставительные слова ученикам.
– Что движет шиноби Конохи? – все тем же командным голосом спросил Сенсома у выстроившихся в ряды генинов.
– Воля Огня! – ответили они хором.
Это было отрепетировано.
– Что шиноби Конохи сделает ради Воли Огня?
– Все что угодно!
Это тоже было оговорено.
– И кто же вы тогда, шиноби Конохи?
– Носители Воли Огня!
Так стройно и единодушно можно отвечать лишь то, что ты повторял на репетициях раз за разом.
– И чего же вы жаждете больше всего, воины Воли Огня?!
А вот на этот вопрос директор Академии предложил в этом году ученикам самим придумать ответ. Пусть даже крикнут какие-то глупости вразнобой – это будет то, что идет от их сердец. То самое, чем научил их именно он – Сенсома Томура.
– СРАЖЕНИЙ! – взревели хором выпускники.
Все вместе, единодушно, разом и от сердца. Кто-то из них, возможно, договорился заранее, но явно не все. Однако все они, каждый, ответил именно так. Опешивший Сенсома выглядел под стать родителям генинов, главам их кланов и даже Хокаге, поперхнувшимся дымом, до этого с нескрываемым удовольствием следящим за ответами детей.
Лишь где-то в толпе Сенсоме послышался приглушенный смех учителей. Громче всех, конечно, смеялся Озин.
– Да будет так! – собравшись с мыслями, продолжил Сенсома. – Учителя – встать в строй!
Быстро, под стать ученикам, учительский состав в полном размере предстал перед людьми, появившись за спинами детей. Чен, Хонсу, Умино и прочие – все они были знакомы жителям Конохи не меньше директора. Из всего их стройного ряда, облаченного в стандартную броню шиноби Конохи, заметно выделялся лишь Озин, по привычке кутающийся в безразмерный плащ, который был ему, полностью выздоровевшему, маловат.
– С сегодняшнего дня, выпускники, вы – генины Селения Скрытого в Листве! – объявил справившийся с удивлением Хокаге.
– ХАЙ! – ответили ему.
Дальше последовала неспешная процедура награждения. Протекторы с символикой Конохи юные генины получали и от Хокаге, и от директора. От каждого из них повязки принимались с нескрываемой гордостью, мол, смотрите – меня наградил лично «Сам Он»!
Сенсома, помогающий радостному Даю завязать свой протектор, наклонился к нему и шепнул:
– Поздравляю, ученик.
Мальчишка зашмыгал носом, но не позволил себе разреветься в строю, преданными глазами смотря на того, кто превратил его из простого сироты в самого настоящего генина.
После начался праздник. Всем желающим генинам было предложено воспользоваться ареной, если они смогут найти себе соперника, который согласится с ними на спарринг. Сенсома ни капли не удивился, когда большинство новообращенных генинов стали выбирать Джирайю. Мелкий пакостник умел добиваться своего, так что его успели невзлюбить почти все выпускники, а особенно – женская часть.
– Мелкий извращенец!
– Мы тебе покажем!
Довольный крестник не слушал грязи, которой его щедро награждали генины – он просто выходил на арену. Удивительно, но он превосходно держался в битвах с теми, кого воспитал сам Математик Боя. После нескольких показательных спаррингов, в которых он с трудом, но победил выпускников, на директора стали бросать косые взгляды – неужели он так плохо обучил детей?
Но Сенсома не обращал на это внимания, заметив, что понимающие люди (а это, в основном, были шиноби высоких рангов) стали присматриваться к беловолосому мальчишке, раз за разом побеждавшему генинов в свои девять лет. Пару раз вызвали и Орочимару, но после первых двух поединков от него отстали – дрался он не хуже Джирайи, но личных обид к нему ни у кого не было, так что проигрывать просто так не хотелось. Один раз девочка вызвала Цунаде, о чем сильно пожалела в самом начале поединка – маленькая девочка уже прекрасно умела напитывать своей чакрой тело, да так, что только что посвященной куноичи не осталось ни единого шанса на победу.
Наконец, настало время главного события этого дня.
– Дамы и господа! – объявил диктор из числа простых людей. – Я рад сообщить вам, что сейчас начнется то, чего мы все так долго ждали! Поединок между Третьим Хокаге – Сарутоби Хирузеном и директором Академии – Сенсомой Томура! Всех желающих прошу занять места на трибунах – они защищены мощнейшими фуиндзюцу, созданными самим Узукаге-сама – почетным гостем сегодняшнего праздника! Тем из шиноби, кто хотел бы быть ближе к поединку, разрешается занять места в первом ряду, но создатели барьера предупреждают – разрушительное действие техник высокого ранга может затронуть вас там!
Все поспешили занять свои места. Как-то неожиданно для Юки, Сенсома исчез. Она завертела головой, не понимая, где его искать, и наткнулась взглядом на Бивако, явно смущенную похожей проблемой. Девушка шагнула к ней, но тут мимо пронеслась натуральная толпа жаждущих хоть краем глаза увидеть поединок высочайшего уровня. Конечно, для шиноби толпа людей – не угроза, но Юки по-настоящему обеспокоилась за Бивако – беременной девушке, не являющейся шиноби, могло сильно не поздоровиться.
К счастью, когда волна народу схлынула, Бивако обнаружилась под защитой Озина, одним своим видом создающего свободное пространство – после излечения всех своих болезней, парень стал шире в плечах, здоровее и даже чуть выше. Однако, он все равно по-привычке горбился, из-за чего производил впечатление агрессивного типа. Здорового, хмурого и агрессивного типа.
– Не хочешь посмотреть на это вместе? – предложила Юки Бивако, подходя. – Ты же – девушка Хокаге, верно?
– Скорее уж невеста, – Бивако улыбнулась, похлопав себя по животу. – Я не против. Без шиноби в компании смотреть на битву шиноби – гиблое дело. Никакого интереса.
– Поверь мне, эти двое устроят шоу вообще для всех, – кисло ответил ей Озин. – И для людей, и для шиноби… И для таких же монстров, как они сами.
– А вы разве не знаете, кто из них сильнее? – удивилась девушка.
– Никто не знает, – развел руками парень и посмотрел на арену. – Даже они сами…
Почти весь бывший третий класс собрался в первом ряду. Главы кланов, джонины и просто – одни из самых влиятельных людей в Стране – все они пришли посмотреть на потолок развития шиноби. Гордый Сэдэо Хьюга и целеустремленный Кагами Учиха признавали, что не смогут достичь уровня Математика Боя и Третьего Хокаге. Даже амбициозный Данзо это понимал. И здесь и сейчас они смотрели, как двое сильнейших в их поколении (а может быть и во всех других), собираются сойтись в поединке.
– Как думаешь, Джи, кто победит? – спросила Цунаде, между делом залепляя пластырем ссадину на лбу беловолосого задиры. – Дядя Хирузен или Сенсома?
– Эти старики оба – придурки! – задрал нос Джирайя и тут же поморщился от боли – в последних поединках его знатно отделали. – Так что я не знаю, кто из них больше придурок. Эй, Орочимару, а ты что думаешь?
Бледный мальчик со змеиными глазами задумчиво посмотрел на арену. Даже сейчас, пока шиноби не вышли на нее, он уже мог почувствовать их чакру. Грядет битва… Великая битва.
– Они очень равны, наверное, – сказал, наконец, он. – Я думаю, что будет ничья.
Толпа приветственно закричала. Шиноби вышли на арену.
Хокаге против директора Академии. Мастер Техник против Математика Боя. Сарутоби Хирузен против Сенсомы Томура.
Они вышли неспешно, спокойно. Лишь приветственные крики толпы зрителей говорили о том, что здесь намечается событие высочайшего класса. Сенсома сверкнул очками и остановился в двадцати метрах от Хирузена. Хирузен пыхнул трубкой и тоже замер. Церемонно и плавно они подняли свои правые руки, сложив пальцы в печати поединка. В битвах один на один шиноби всегда использовали этот знак.
Мир замер. Чакра двух шиноби, будто цветок, раскрылась над ними, давая всем наблюдателям почувствовать их силу.
– Они просто монстры, – улыбнулся Кагами, а Сэдэо согласно ему кивнул.
Одновременно радостно оскалившись, Сенсома и Хирузен вскинули левые руки, добавляя к своим печатям поединка деталей и превращая их в обычные печати!
– Стихия Огня: Огненный Шар! – выдохнул Хирузен классическое атакующее ниндзюцу шиноби Страны Огня.
– Стихия Земли: Земляная Стена! – ответил такой же классикой Сенсома.
Огненный Шар Хирузена врезался с Стену Сенсомы и распался раскаленным воздухом. Генины радостно захлопали в ладоши – эти техники им уже почти доступны, так что такой размен был им близок.
– Делают шоу, – усмехнулась Юки, заметив, как Бивако испуганно выдохнула. – Для них это – детские игрушки.
– Они и делают их для детей, – вторил ей Озин. – Показывают генинам уровень.
Сенсома с Хирузеном действительно показывали уровень. Создав своего Каменного Клона, Сенсома начал «выращивать» вокруг Хирузена Земляные Стены, загораживая ему обзор. Клон ринулся к Хокаге, скрывшись за стенами от его глаз и надеясь подловить его на эффекте неожиданности. Для пущей убедительности, чтобы еще больше отвлечь Сарутоби, Сенсома стал выводить на выращиваемых Стенах фуиндзюцу.
Для зрителей, наблюдавших сверху, с трибун, ловушка выглядела очевидной. Впрочем, для Хокаге тоже.
– Стихия Молнии: Выброс! – донеслось из-за скопления Земляных Стен.
Мощнейший разряд, созданный техникой Стихии Молнии, разнесся вокруг Хокаге, разрушая все встреченные на пути Стены и уничтожив почти добежавшего клона. В осыпающихся осколках Стен, разрушенных техникой доминирующей над ними стихии, отчетливо был виден силуэт Сарутоби, с удовольствием затянувшегося из трубки.
Зрители восторженно закричали, оценив легкость, с которой Хокаге разобрался с ловушкой.
Вдруг, земля под ногами Хирузена вспучилась, и оттуда, на высокой скорости, вылетел Сенсома, вошедший в Первые Врата! Зрители загудели, а Сарутоби пришлось выгибаться, уберегая голову от сокрушительного удара ногой. Теневой клон Сенсомы, до этого изображавший оригинал, выращивающий Стены, усмехнулся и метнул в Хирузена десяток кунаев. Хокаге выгнулся еще больше, делая, несмотря на неудобность одежды, фляк назад и, чуть разорвав дистанцию с Сенсомой, отбил все кунаи своей трубкой.
Быстро сложив нужные печати, Хирузен плюнул в Клона техникой Воздушных Пуль. Клон развеялся, не поспевая за скоростью Хокаге, но вот оригинал тут же начал наседать в ближнем бою, заставляя Хирузена попотеть.
Они сошлись в стандартном тайдзюцу Листа. Генины и молодые шиноби радостно загалдели, узнав основные ката, которые им вдалбливали на тренировках учителя. Сенсома и Хирузен были не обычными генинами – они знали абсолютно все движения этой школы боевых искусств и, тем более, добрую часть из них придумали и ввели лично.
– Они двигаются на равне, – заметила Бивако.
– Разминка, – дружно оценили движения Кагами и Сэдэо.
– Старики… – выдохнул Джирайя, понимая, что это – далеко не тот уровень, что показывал с ним в спаррингах Сенсома.
Темп нарастал. Пока и Хирузену и Сенсоме удавалось уклоняться от большинства атак, остальные принимая на скользящие блоки. Они были похожи на танцоров, слившихся в одном сложном и дерганном танце. Миг, и их школы тайдзюцу изменились – Сенсома использовал ката Страны Ветра, в то время как Хирузен ответил движениями Страны Воды.
Зрители во все глаза смотрели, как шиноби уровня Каге постепенно взвинчивают темп, сменяя школы, но неизменно двигаясь с идеальным мастерством. Чен, стоящий неподалеку от Кена Умино, нахмурился и раздраженно выдохнул:
– Половина…
– Чего? – не понял заместитель директора.
– Я смог бы провести лишь половину подобных атак и уворотов, – пояснил Чен. – Да и то – не на такой скорости. Сенсома-сама уже активировал Третьи Врата – теперь-то я разбираюсь. А Хокаге-доно… не уступает…
Скорость соперников возросла настолько, что их движения стали вызывать хлопки воздуха. Зрители замерли, задержав дыхание под аккомпанемент хлестких ударов, не достигающих цели. Хлопки все учащались, пока, вдруг, не оборвались одним громким выбросом чакры и физической силы.
Сарутоби Хирузен стоял прямо напротив Сенсомы Томура. Его одеяние Хокаге бесследно исчезло – в пылу боя он сорвал его с себя, являя зрительскому взору свой извечный черный боевой костюм с обитым железом шлемом с двумя длинными лентами. Эти самые ленты были обвиты вокруг правой – ведущей, ноги Сенсомы и держали Хокаге на весу, так как он сильно отклонился назад. Прямо перед его лицом завис кулак Математика Боя.
Оба молодых мужчины открыто и счастливо улыбались друг другу.
– Разминка окончена? – невинно поинтересовался Сенсома, будто бы не чувствующий веса целого Хокаге на своей ноге.
– Ты первый начал, – слегка пожал плечами Хирузен. – Такой удар мог бы меня убить.
– Не прибедняйся – ты в отличной форме.
Не сражавшиеся с самого детства вечные соперники оценили друг друга. Сенсома вошел в Четвертые Врата, но Хирузен все равно поспевал за ним. И дело здесь было…
– Их чакра! Они высвободили чакру! – закричали все шиноби с трибун.
Даже самые слабые из них это почувствовали. Два разных вида чакры двух сильнейших шиноби своего времени. Однако…
– Чакра Хирузена… – Сэдэо нахмурился, и вены под его глазами вздулись, активируя Бьякуган. – Ты видишь это?
– Это даже смешно, – усмехнулся Кагами, стоящий подле с активированным Шаринганом с тремя томое. – Во сколько раз ее больше?
Чакра Сенсомы была могучей. Улучшенная и увеличенная в объемах чакрой самого Рикудо, она могла запросто считаться одной из фавориток конкурса самых сильных и объемных чакр в мире, если бы когда-либо кто-либо провел бы такой конкурс.
Однако, чакра Хирузена была бы в таком конкурсе несомненным победителем.
Молодые и старые Хьюга и Учиха напрягли свои додзюцу на максимум, всматриваясь в Хокаге. Его чакра давила, и теперь, когда он полностью ее высвободил, даже самые неопытные и слабые шиноби могли понять, насколько же она нелепо огромна и сильна. У простого человека попросту не может быть столько чакры.
– Что ты сделал со своими тенкецу? – усмехнувшись, спросил довольный Сенсома. – Ее же раза в три больше, чем у Мадары.
Хирузен, оскалившись в ответ, дернулся, и они мигом разорвали расстояние между друг другом. Сенсома буквально наслаждался этим ненормальным давлением чужой чакры – он уже очень и очень давно не чувствовал такой превосходящей мощи хоть в ком-то из своих противников. Даже будучи джинчурики, он не был соперником в чакре своему старому другу.
– Хокаге должен быть защитником Скрытого Листа, – объявил Хирузен. – Так что я использовал давнюю и запретную технику клана Сенджу. Это было трудно, но мне помог Сэдэо. Каждое из моих тенкецу, за исключением тенкецу Врат, изменило свое место. Мои чакроканалы крепче и шире, чем те, что были даны мне при рождении. Сейчас я на невозможном пике своей силы!
– За все есть цена, – в то же время ответил Сэдэо на вопрос Кагами. – Здесь и сейчас, благодаря знаниям Сенджу, Хокаге-сама имеет беспрецедентное количество чакры. Такое огромное, что одной только напиткой своего тела ей он может держаться в Сенсомой наравне, когда тот использует Врата. Однако… У него очень мало времени. Уже к пятидесяти годам его чакросистема деградирует до неузнаваемости. Эта сила – заемная.
– Тогда зачем?! – вскинулся Учиха. – Он же пожертвовал своей карьерой шиноби в старости! К пятидесяти? Держу пари, что к сорока он будет раз в пять слабее, чем сейчас. Десять лет максимума силы! Для чего?
– Чтобы пережить войну. Чтобы побеждать, пока не найдется преемник. Хирузен не собирается сидеть на кресле Хокаге вечно. Он лишь хочет найти того, кто станет Четвертым Хокаге и понесет Волю Огня в своем сердце. Ради этого. Ради будущего. Не своего, но своей Конохи. Такова его Воля Огня.
Сенсома стоял, восхищенно оценивая силу соперника, и улыбался во весь рот. Хирузен отвечал ему такой же улыбкой – сегодня он впервые использует всю свою силу, а его противнику это только нравится!
– Пятые Врата: Врата Предела! – Сенсома сложил руки перед собой. – Шестые Врата: Врата Прозрения!
Они мгновенно сблизились и ударили друг по другу! Их предплечья встретились, а чакра взбеленилась, будто взорвавшись!
Ударная волна от их прикосновения подняла пыль со всей арены и дошла даже до трибун. Обычные люди и слабые шиноби прикрылись руками. Кто-то вскрикнул – барьер Узумаки держал разрушения внутри арены, но от такой дурной мощи он спасти не мог. Сильные шиноби, казалось, даже не заметили ударной волны, способной сбить взрослого человека. Все бывшие одноклассники Сенсомы и Хирузена, сжав бортик пальцами так, что побелели костяшки на руках, во все глаза смотрели на разворачивающуюся битву.
Сенсома быстро сложил печать, сдвигая почву прямо под ногами Хирузена. Одновременно с этим последовал тяжелый удар ногой сверху вниз. Сарутоби, казалось, даже не заметил движений земли, легко избежав удара и ринувшись вперед. По скорости движений он, все же, не дотягивал до противника, но скорость реакции у них была равной. Так что он сумел вовремя заметить атаку правой рукой и ужом скользнуть в сторону, пропуская чудовищную атаку мимо.
Сенсома, не успев на долю секунды, не сдерживаясь врезал по земле!
Арену тряхануло, а Мито и Тоширо, держащие контроль над фуиндзюцу барьера, резко охнули. Земля арены раскололась, но у Сенсомы не было времени на извинения – он ринулся за Хирузеном.
Сарутоби успел воспользоваться замешательством противника и использовать Шуншин. Нивелируя слабость техники огромными запасами чакры, он оказался на другом конце арены и сходу послал в Сенсому Огненного Дракона.
Сенсома ответил ему Водяным. Простые зрители, только вышедшие из ошеломления силой двух шиноби, сошедшихся в бою на их глазах, восторженно закричали.
– Ну… что еще мне покажешь, фокусник? – спросил в пустоту Сенсома, переводя дыхание.
Из-за тумана, созданного встречей Огненного и Водяного Драконов, он плохо видел местность, но чакру ему это чувствовать не мешало. Хирузен был там, где стоял. Однако, его чакра плавно растеклась, будто у него вдруг появилась новая рука или какая-то из конечностей выросла. Такое ощущение бывает, когда член клана Акимичи использует техники Частичного Роста.
Лишь невероятное чутье шиноби и ожидание от старого друга подвоха спасли Сенсому от тяжелейшего удара многократно увеличенной рукой Хокаге. Он отпрыгнул назад, ошеломленно взирая на широкую темную трещину на земле арены, созданную одним единственным ударом Сарутоби.
