Текст книги "Математик боя. Становление легенды (СИ)"
Автор книги: Кровь и Чай
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 46 страниц)
Превратившись в существо, похожее на джинчурики при неполном высвобождении чакры Биджу, паренек начал скакать вокруг Мадары, цепляя его щупальцами и отростками, а так же вечно плюясь темными пулями. Учиха уходил от атак, но вечно так продолжаться не могло – слишком уж медленен был, по сравнению с Мадарой (и, особенно, Сенсомой) этот Цубаки, даже используя странный темный геном, так что Учиха уверенно и быстро загнал его, по пути не просто избегая атак красноволосых девчонок, но еще и поранив их.
А потом в него влетел Сенсома.
Удар был настолько сильным, что Мадара чуть было не активировал Сусаноо. Он потянулся было мыслью к пешкам, для того, чтобы провести замену, но обнаружил, что все они оказались уничтожены! В запале сражения бывший Бог Шиноби не заметил, как его ставшие бесполезными «солдатики» погибали один за другим от рук быстрого и сильного Сенсомы и его напарника – Призывного ежа.
Теперь они с Карумой остались вдвоем.
– Я все еще ее не достал, сенсей, – тяжело дыша сообщил мальчик, как только они с Мадарой отпрыгнули на пять шагов от отряда коноховцев.
– Вижу, – спокойно ответил Мадара, оценивая силы врага.
Все они были измотаны. Даже Сенсома, не получавший в этой битве особых повреждений, слишком уж долго использовал Врата – его тело должно было вот-вот отказать. Цубаки вернул себе привычную форму и тяжело закашлялся – ему в строю осталось стоять даже меньше, чем бывшему ученику. Шимура, состроив самую мрачную рожу в мире, прикрывал собой девушек, пострадавших меньше всех, а потому самых боеспособных.
Хотя и Карума с Мадарой поистратились. Пешек Мадары больше нет, чакры потрачено изрядно на способности Путей Дэвы, Асуры, Преты и Зверя, да и тело начинает болеть – не ото всех атак Сенсомы уберегло его изменение и механизация. Все же, без Сусаноо они с Сенсомой были примерно равны, пока он использует Седьмые Врата, а тут еще и Призыв этот и Цубаки… Без Риннегана в бой можно было вообще не идти. Карума же сильно измотан – сильнее любого в этом сражении. Ну, для первого боя это даже похвально.
– Уговорил, – Мадара оскалился, ни к кому конкретно не обращаясь. – Техника Призыва!
За его спиной, вызвав огромное белое облако, оглушающе взвыл Треххвостый Биджу.
***
– Вот теперь нам точно хана, – устало выдохнул Озин и плюхнулся на задницу. – Если убежим, эта тварь может убить больше солдат, чем шиноби противника, но если останемся…
Сенсома и Соник перенесли напарников чуть подальше от призванного Демоном монстра из чакры, так что у них в запасе было несколько минут разговора. Эти минуты неожиданно увеличились, когда на поле боя прибыл штурмовой отряд джонинов Огня. Не разобравшись в ситуации, они атаковали Треххвостого, и теперь гигантская черепаха крушила силы союзников, пока отряд готовился к новой атаке.
– Мы с Каруми сможем его запечатать, – решительно сказала Наоми. – Нам нужна будет чакра и время, но мы справимся.
– Запечатать? В кого же, Наоми-сама?
Вместо ответа девушка активировала фуин на своей одежде, и прямо перед ней из печати появилась та самая бочка, которую использовали Золотой и Серебряный братья при нападении на Узушио.
– Дайте время, – повторила Наоми. – Отвлеките Демона и его ученика, и мы сможем закрыть зверя.
– Уверена? – Данзо спросил у Наоми, но посмотрел на бледную Каруми.
– Мы обязаны это сделать, – ответила любимому единственный генин в отряде. – Может быть в битве от меня мало толку, но в печатях я разбираюсь даже получше Наоми.
– Тогда идем сейчас, – скомандовал Сенсома, не отрывая взгляда от поля битвы. – Воспользуемся тем, что джонины отвлекают их. Объединимся и сразим их наповал.
На его плечо легла чья-то рука.
– Эй, Сенсома, – заговорил Данзо. – Я… Я возвращаю тебе твое обещание. Просто… Просто не сдерживайся. Я сам защищу наши жизни. Ты лишь должен одолеть этого ублюдка.
– Хорошо, – Сенсома не обернулся. – Тогда я сделаю это…
Они бросились к врагам, которые не просто успешно противостояли джонинам – они играли с ними. Демон уверенно противостоял сразу четверым шиноби, а его ученик, между тем, резал исподтишка тех, кто уделял слишком много внимания Треххвостому, буквально раскидывающемуся техниками Воды, Пара и Льда.
Сенсома и Соник отделились от основного отряда и тут же направились к Демону. Наоми и Каруми приняли позы для медитации, прикрыв себя простеньким барьером, необходимым для сохранения сосредоточения. Данзо и Озин встали рядом, готовые дать отпор любому противнику.
Биджу вновь заревел и уставился своим единственным открытым глазом на красноволосых девушек. Что бы они ни делали – он почувствовал угрозу, исходящую от них.
– Соник, мне нужен господин Теро, – выкрикнул Сенсома, заметив, как Треххвостый смотрит на Наоми и Каруми. – Срочно!
– Я отзовусь, – выдохнул еж неохотно. – Ты прав – я ничем не помогу тебе с этой черепахой. Призывай его через две минуты – я как раз все ему передам. И… удачи тебе, иголка.
– Увидимся, – улыбнулся Сенсома. – До скорого!
Соник исчез в облачке дыма, а Сенсома оказался прямо перед Биджу в гордом одиночестве. У него было время, пока Бескожий Демон занят джонинами сил союзников – сейчас между монстром из чакры и Наоми, Каруми, Данзо и Озином стоял только Математик. Сенсома усмехнулся.
Математик Боя, как-никак!
Резко подскочив к низко опущенной морде зверя, он просто и без затей ударил по ней, вложив в кулак всю свою силу и на ходу активируя Печать Силы Сотни, чем еще больше усилил удар! Черепаха отшатнулась, будто ее ударил кто-то, равный ей по габаритам, а после заревела так сильно, что это могло считаться техникой Звука, причем далеко не слабенькой!
Но Сенсома не отступал, даже тогда, когда массивная лапа зверя на огромной скорости врезалась в него. На секунду он остановился, полностью обращаясь в камень, но уже через мгновение он вновь нанес сокрушительный удар по Биджу, но уже не по морде, а по бронированной спине.
Монстр упал всем своим массивным телом на землю, сотрясая ее.
– Хорошая черепашка, вот так… – негромко приговаривал сам себе Сенсома, отпрыгнув от зверя.
Треххвостый был неповоротлив и туп, но он не был слаб и хрупок, так что вставать после одного из мощнейших ударов Математика боя он начал еще до того, как упал! Однако, если наносить ему подобные удары раз за разом, он, как минимум, не сможет ничего сделать.
– Нет-нет-нет! Учитель сказал, чтобы ты этого не делал!
Маленький Учиха появился прямо перед Сенсомой. Избитый, уставший и раненый, он, тем не менее, был готов биться с кем угодно, по приказу своего наставника. Шаринган в его глазах почти потух, но его тело будто получило новый всплеск энергии, и опытный Сенсома понял, что мальчик впервые в жизни вошел во Вторые Врата…
– Просто уйди, – ответил он Учихе и тут же бросился вперед!
Красноволосый ребенок не собирался сдаваться, но сила Математика в Седьмых Вратах была попросту непреодолима для него. На каждый его выпад он отвечал сложным блоком, который перенаправлял всю силу его удара обратно, а каждой хитрости он не давал расцвести еще в самом начале, почти до ее применения!
Карума, думавший, что сможет-таки дать бой бывшему ученику своего мастера, поспешил отступить. Благо, Сенсома даже и не думал преследовать уже достаточно побитого ребенка.
– Он станет проблемой… – из-за долгого боя на пределе возможностей, мысли Сенсомы путались и скакали, будто он был пьян, а поэтому он не нашел ничего лучше, чем доверительно обратиться к Треххвостому. – Но это ведь будет потом. Сейчас наша проблема – ты. Так что… Техника Призыва!
Гигантское, такое же, как и то, что сформировал призыв Треххвостого, облако, закрыло парня всего на миг, а потом развеялось, являя миру огромного ежа белого цвета.
Господин Теро – владыка Гигантского Леса, прибыл на поле боя.
– Би-и-иджу? – потянул еж, оглашая окрестности своим голосом. – Я чувствую его ненависть и страх, но это не то, что он на самом деле хотел бы ощущать. Могущественный, древний, но такой слабый и глупый. Эта черепаха нуждается во взаимности, Сенсома-кун.
– Полагаюсь на вас, Теро-сама, – улыбнулся Сенсома, ощущая, как силы покидают его. – Я должен заняться последней проблемой, так что оставляю вас одних.
– Ступай, мальчик, я разберусь здесь, – колючки Теро выросли, став похожими на оные у дикобразов. – Подходи, Санби. Посмотрим, как ты будешь взаимен к моим атакам. Может быть, я даже дам тебе победить…
Сенсома уже не слушал голоса белого гиганта, на всех парах направляясь к Демону. Благодаря поддержке Озина, джонины Огня смогли задержать красноволосого достаточно для того, чтобы у Математика было время вернуться к бою с ним, однако, большая часть шиноби, сражавшихся с ним, уже была тяжело ранена, а оставшиеся мертвы.
Перерожденный как раз успел спасти от верной гибели последнего, послав четырех Земляных Драконов с фуин перед собой.
– Эта битва уже проиграна, – неожиданно заговорил Демон. – По крайней мере, вам не победить.
– Заговорили, учитель, – осклабился Сенсома, блефуя. – А я уж думал, что вы будете играть эту роль до конца.
– Не понимаю о чем ты, Математик, – Демон повел рукой, и на Сенсому будто навалилась сама гравитация, не давая ему даже пошевелиться. – Но это и не важно. Уходи, пока цел.
Сенсома не ответил, мгновенно обращаясь в камень и возвращаясь обратно в нормальное состояние. Давление спало, а Демон удивленно моргнул – он не ожидал, что парню будет под силу сбросить действие его техники. Тут же ломанувшись вперед, Математик Боя начал свою атаку.
Когда-то давным-давно, Сенсома Томура готовился к бою с Мадарой Учихой и изучал все-все-все, что было про него известно. Исследуя записи и схемы клана Учиха о его излюбленных Ката, прокачивая колоссальные объемы информации, касающиеся его привычек и техник, он наткнулся на засекреченные записи клана Хьюга, предоставленные ему, конечно же, Сэдэо.
У каждого шиноби местоположение тенкецу – узлов чакры, отвечающих за ее циркуляцию и формирование любых техник, уникально. Оно даруется шиноби с рождения и не изменяется до самой смерти. Лишь одиннадцать тенкецу в теле каждого шиноби одинаковы, и восемь из них Сенсома назвал Вратами, способными усиливать своего владельца.
Тогда Сенсома и выучил точно местоположение тенкецу своего бывшего учителя.
– Восемь Триграмм: Шестьдесят Четыре Ладони!
Любой мастер тайдзюцу в мире шиноби знал про Мягкий Кулак клана Хьюга – величайший стиль ближнего боя. Узумаки, конечно, тоже изобрели нечто потрясающее, но их стиль можно эффективно использовать только тогда, когда чакра противника запечатана.
А Мягкий Кулак эффективен всегда.
Сенсома не принадлежал к Хьюга, а потому не мог испускать чакру так же эффективно, как и они, но ему хватило бы и того, что он умел. Он уже делал так в бою с Мадарой, и тогда у него что-то получалось. Так и сейчас – удары летели один за другим, будто из настоящего пулемета, а Сенсома исправно подавал свою чакру при каждом касании. Седьмые Врата позволяли делать все это настолько быстро, что Демон попросту не успевал реагировать!
Но на шестидесятом ударе он перехватил руку Сенсомы.
– Какой же бред, – он пристально посмотрел в глаза уже совсем ослабшего от Врат парня. – Твой Кулак для меня не мягок…
Не замахиваясь, он оправил Сенсому в полет прямо на Данзо, только-только отбившего очередную атаку от клона Карумы. Ускорившись, с помощью сил гравитации, он тут же оказался в шаге от Озина и впечатал его всем телом в барьер Узумаки, со звоном рассыпавшийся вокруг девушек, сосредоточенно запечатывающих зверя.
– Попробуй запечатать его одна, дочь Хокаге.
– Каруми! НЕ-Е-Е-Е-ЕТ!
Сенсома с распахнутыми от ужаса глазами мог лишь беспомощно наблюдать за тем, как ребенок-Учиха острейшим кунаем перерезал горло красноволосой девушке, распахнувшей глаза и вышедшей из транса только в тот момент, когда смертоносное железо пошло в ее плоть.
Техника распалась, Биджу победно взревел, как взревел и Данзо, который просто не успел спасти ее…
Казалось, будто ливень усилился – с такой болью стали ощущаться капли, падающие с неба. Бескожий Демон стоял неподалеку от них вместе со своим учеником, и Сенсома уже потянулся пальцем к сердцу, дабы дать им последний бой, но…
– Больше не увидимся, Математик, – попрощался мужчина. – Умри в бою.
И они исчезли в облаке дыма, призванные с помощью Обратного Призыва кем-то еще. Они исчезли, как исчезли и все шансы фронта на победу.
– УЧИХА-А-А-А! – кричал Данзо небу, рыдая и содрогаясь от рыданий.
– Кхе-кхе, – слабое покашливание Озина звучало как смешки. – Я свое отвоевал… Неплохо, учитывая, кхе!.. То, что я вообще должен был сдохнуть с самого начала… Сестрицу жалко – каждый год моей жизни делал ее уход из клана менее бессмысленным…
– Прости, Сенсома-кун, но твое время Призыва вышло! Соник и так слишком долго тут был! – извиняющимся тоном прогудел Теро, заваливая Треххвостого на панцирь напоследок. – Прости и…
– Прощайте, господин Теро, – хрипло выдохнул Сенсома, почти вышедший из Врат.
Битва с Мечниками, битва с Мизукаге и битва с самим Бескожим Демоном, проигранная в конце из-за того, что он оказался не Мадарой. Да – последняя атака Сенсомы забрала все его силы, и если бы Демон оказался Мадарой, то коноховцы бы смогли его победить. В любом случае, похоже, придется активировать Восьмые Врата… Тела уже не хватит на то, чтобы отвоевать фронт, но хоть друзей защитить он сможет.
Биджу дальше не пройдет…
Исчез в облаке дыма Теро, а вместе с тем и исчезло препятствие между монстром и остатками отряда. Еле двигаясь, Сенсома приподнял свое израненное тело и приблизил большой палец к сердцу.
– Нет, – тонкая девичья рука легла поверх его. – Не сегодня, Сенсома.
Он повернулся. Наоми смотрела прямо ему в глаза тем самым ясным и твердым взглядом, которым она смотрела на него в день их первого поцелуя. Тогда они тоже сражались вместе и тоже не могли победить, но тогда они были моложе и от исхода их битвы почти ничего не зависело в глобальном плане.
– У тебя есть муж… ребенок… – кровавые пузыри на губах Сенсомы мешали говорить – слишком сильный откат от Врат его ждал. – Ты должна выжить, Наоми…
– Должна! – девушка фыркнула, а взгляд ее стал холоден и презрителен. – Я всю жизнь должна. Должна клану отца и клану матери. Должна быть сильной, как отец, и умной, как мать. Должна быть примером. Должна-должна-должна! Я даже должна была пожертвовать своей любовью ради… ради всех! Но в первую очередь – ради тебя – того, кого я любила. Я была тебе обузой. Я должна была это сделать. Должна была выйти за Тороки – он хороший парень, но… – она всхлипнула и улыбнулась. – Должна была родить Цунаде… Я не жалею об этом. Только об этом… – девушка шептала, еле сдерживая рыдания. – И сейчас лишь она еще удерживает меня. Не держи меня ты, Сенсома… Я справлюсь, зная, что ты защищаешь деревню, в которой будет жить моя дочь. Зная, что ты доверился мне… Не держи…
– Ты не задержишь его, – перерожденный замотал головой, чувствуя, как из-за слабости не может даже нажать пальцем на сердце.
– А мне и не нужно, – она всхлипнула последний раз и, улыбнувшись, вытерла слезы. – Живи, Сенсома. Живи по своим правилам и не будь никому должен. Живи ради себя. Сделай то, чего не смогла я…
Крепко сжав его ладони в своих, а потом отпустив их, она встала и пошла в сторону Треххвостого. Биджу заметил ее и, взревев, бросился вперед с целью разорвать и уничтожить. Неостановимый, огромный, чудовищный и… страшный.
Только сейчас, лежа без всех своих сил, Сенсома понял, как страшен этот монстр. Как страшен был Бескожий Демон, способный прерывать чужие жизни одним движением руки. И даже его маленький ученик-Учиха был страшен, ведь в таком юном возрасте он мог убить кого угодно, лишь бы получить одобрение своего чудовищного жестокого учителя.
Сенсома был сильным, и пока он был сильным, ему было не страшно. Но сейчас он на мгновение понял, что ощущала та же Наоми, когда он сражался прямо перед ней с тем монстром на чудовищных скоростях. Возможно это – всего лишь кровоизлияние в мозг, заставляющее перерожденного чувствовать то, что он никогда бы не почувствовал самостоятельно, но…
– «Как же ей, должно быть, страшно сейчас », – отстраненно подумал он, глядя на крохотную, по сравнению с гигантской монструозной черепахой, красноволосую фигурку.
А Наоми встала прямо между ним и Биджу и сложила печати:
– Шики Фуджин!
Демон, безмолвно появившийся за ее спиной, протянул руки к Треххвостому, начавшему в страхе пятиться от чудовища, гораздо более темного чем он сам. Он схватил, казалось, само естество Биджу и начал поглощать. Однако, остановившись на пол пути, он застыл, не в силах удержать голой силы монстра просто у себя. Тогда Наоми развернулась.
Сенсома увидел, как иссохла ее кожа, как потрескались ее губы и как сильно кровоточили глаза, нос и уши. Дочка Первого Хокаге уже пожертвовала своей жизнью. Теперь осталось лишь довести дело до конца.
Демон, развернувшийся вместе с ней, радостно оскалился, завидев Сенсому и тут же протянул свои руки к нему. Перерожденный почувствовал, как вселенский холод начинает обволакивать его изнутри. Будто кто-то решил взять его душу и хорошенько ее раздвинуть, не взирая на ее протесты.
А после холод будто начал заполняться ледяной водой.
Звуки затихли, а мир поблек, будто Сенсома вновь стал видеть только в черно-белом спектре. Все застыло, и лишь Демон за спиной Наоми ширил свою довольную злую усмешку все шире и шире.
– «Защити их», – послышался голос Наоми. – «Я не смогу установить надежный барьер при его запечатывании, поэтому тебе придется самому справляться со зверем внутри тебя. Он не так плох, но ему потребуется время, чтобы стать неопасным. Так что ты должен будешь защищать, поначалу, мир от него. Защити их всех, Сенсома. Не потому, что должен, а потому, что хочешь. Я все вижу. Я знаю. Я понимаю тебя. Я не встречусь с отцом, так что… Если когда-нибудь окажешься в Чистом Мире, передай ему привет. И попроси у Тороки прощения за меня. И у Цуны… У всех-всех… И поддержи Данзо. Я говорю тебе не потому, что ты должен, а потому, что ты и так бы сделал это, но так получается, будто исполняя мою просьбу. Как будто я еще чуть-чуть жива… Прощай, Сенсома Томура.»
– «Прощай, Наоми Сенджу…»
Звук дождя вернулся первым, а за ним пришел вой. Но это был не вой зверя – это Данзо выл над телом Каруми. Озин что-то говорил своим слабым больным голосом, но Сенсома никак не мог разобрать слов.
А после в голове раздался ужасный нечеловеческий голос:
– ОПЯТЬ СМЕРТНЫЙ ПЫТАЕТСЯ УДЕРЖАТЬ МЕНЯ ВЗАПЕРТИ В СВОЕМ ТЕЛЕ. НУ И КТО ЖЕ ТЫ, ПОСМОТРИМ… ВТОРАЯ ЖИЗНЬ, СРАЖЕНИЯ… О-О-О-О… ТЫ ВИДЕЛ ОТЦА…
Услышав это, Сенсома окончательно потерял сознание.
Комментарий к Первая Мировая Война – битва на фронте с Водой. Вторая часть. Защити.
Огромное спасибо нашим меценатам:
Арина Евгеньевна И. – надеюсь, эта глава вам понравится, я долго ее делал и придумывал. спасибо за поддержку)
Полина Игоревна З. – спасибо за донат)
Магомед Курбангаджиевич А. – спасибо за частые переводы, брат!)
И, так же, огромное спасибо трем анонимам, тоже поучаствовавшим в сборах на эту главу)
Итак, я только что ее завершил… Эф, не знаю – я очень боюсь, что ты можете предвзято отнестись к моему решению. Ну, знаете, с Наоми в главах такое вообще часто бывает, а тут…
В любом случае, сразу предупрежу – изменять этот сюжетный ход не буду. Не. Бу. Ду. Хотя я вижу, что адекватных и доброжелательных людей теперь больше, чем раньше – остальные другие отсеялись, так что я не так сильно переживаю, но… переживаю.
Что нас ждет дальше? Дальше нас ждут глав несколько об окончании войны. Ответственно заявляю – Сенсома уже не сможет в ней поучаствовать. Буквально скоро мы начнем воспитывать поколение Саннинов, так что готовьтесь к рутинке и редким-редким боям)
Как меня поддержать вы знаете, так что не буду тут оставлять, и так уже много написал. Самое главное – оставляйте комментарии. Я понимаю, что кому-то не понравится то, что тут написано, но в таком случае можете рассказать мне об этом вежливо. Если хотите невежливо – пишите в личку.
А с вами был я и моя глава) Я надеюсь, что всем все зайдет. Не болейте – спишемся)
Здесь был Бета.
========== Первая Мировая Война – давайте закончим эту войну ==========
– Командующий, они здесь!
– Девушки мертвы…
– Этот парень при смерти, двое других… тяжелые!
– Сенсома-сан…
Перерожденный не видел ничего, кроме всепоглощающей тьмы, но он слышал звуки. Шум дождя, шелест листьев, голоса… Иногда звуки пропадали напрочь, и тогда он понимал, что потерял сознание. В такие моменты он чувствовал чей-то пристальный заинтересованный взгляд.
– Его чакра… она изменилась.
– Можете посмотреть?
– Да, командующий… Это… Это чакра Биджу.
– Значит Треххвостый теперь в нем… Усилить охранение и уменьшить количество часов сна. Мы должны спешить в Коноху!
Голос Мицуки Сенсома узнал, однако, несмотря на то, что он все слышал и почти все понимал, ответить командующему он не мог. Будто какая-то неведомая сила держала его тело в забытьи, пока разум бодрствовал. Но даже так Сенсома свое тело чувствовал. Однажды его начало жутко трясти, а температура вокруг повысилась…
– Оставь мне джинчурики, Ясягоро, и я даже позволю тебе уйти на этот раз.
– Прошу прощения, Мизукаге, но Сенсомы вам не видать.
– Тогда я тебя убью.
– Отступайте, Синидзи-сан. Постарайтесь довести до Листа как можно большее число солдат. Не медлите!
– Да, Синидзи, вали! Я останусь с этим придурком чтобы подольше задержать старика!
– Ваш ребенок, командующий… заместительница…
– Коноха достойна того, чтобы за нее умереть. Орочимару повезло – он проведет свое детство в ней.
– А мы сделаем так, чтобы война ему не мешала!
Смерти. Пусть отрезанный от внешнего мира и запертый в мире внутреннем, но Сенсома прекрасно чувствовал, как из жизни уходят сотни и тысячи людей и шиноби. Первая Мировая Война могла идти только до тех пор, пока Великие Противники не объединятся. Как только это случилось, «Война» превратилась в «Уничтожение».
У Страны Огня просто не было шансов выстоять против всего мира.
– Разве у нас есть шансы на победу?
– Опять ты за свое, Доон? Перестань ныть и охраняй господина Сенсому. Уже через два дня мы будем в Конохе.
– Думаешь, что там что-то изменится?
– Конечно! Это же Коноха! Хокаге-сама, клан Сенджу, клан Учиха и остальные – псам из Воды селение не взять!
– Псам из Воды – да, но не забывай об остальных. Великие Противники будут атаковать нас всем скопом…
– Уверен, Доон, Хокаге-сама что-нибудь придумает. Это же Тобирама Сенджу – величайший полководец в мире! Я слышал, что его гений даже больше, чем у его брата или Мадары!
– Слу-у-ухи…
Забытье не может длиться долго. Сенсома находился между сознательным и бессознательным состояниями, однако, вечно так существовать ему было не дано.
А может быть это привычка – всегда вскакивать, когда в помещении находится Тобирама?
Долгожданное полноценное возвращение в мир живых оказалось чрезвычайно болезненным. По ощущениям, все кости в теле будто были переломаны (хотя это было не так), голова гудела, как с сильного похмелья, а в области живота… Сенсома не смог бы точно описать то, что он чувствовал, но больше всего это было похоже на то, что его внутренние органы будто бы были заморожены. Нелетальный, терпимый, но неприятный холод внутри.
Окинув, по пробуждению, помещение взглядом, Сенсома отметил, что находится не в больнице – стены и потолок не были белыми, да и кровать, на которой он находился, была не больничной койкой – слишком широкая и удобная. Большая часть всего, что находилось в комнате, была деревянной: шкафы со сложной резьбой, тумбы и кресла причудливых форм и, конечно, стены и потолки тоже. И дверь…
Дверь, у которой стоял Второй Хокаге.
– Тобирама-сенсей!.. – Сенсома дернулся было встать, но тело все еще слишком сильно болело для того, чтобы делать резкие движения, так что он смог лишь сесть на кровати.
Сенджу не ответил, вместо этого вперившись взглядом в глаза ученика. Ни признаков одержимости, ни помешательства, ни даже страха – лишь легкая обеспокоенность и радость от того, что он видит учителя.
Тобирама тяжело вздохнул:
– Это сложно, Сенсома. Сложно подобрать слова. Тебе, я думаю, тоже.
Он замолчал, давая Сенсоме осмыслить сказанное. Сложно. Действительно сложно начать подобный разговор. Тяжело даже просто спросить: «Как ты?», потому что это, в конце концов, чертовски глупо. Можно, конечно, сделать вид, что ничего из произошедшего не приходится тебе близко к сердцу и провести полностью отстраненный и холодный опрос, потребовать доклада. Но это тоже не выход.
– Я… – Сенсома судорожно вздохнул, будто собирался прыгнуть в ледяную воду с головой. – Мне очень жаль, Тобирама-сенсей.
– Жаль? – задумавшийся о чем-то своем Хокаге вернул свое внимание ученику. – И о чем же ты жалеешь, Сенсома? О том, что твои товарищи погибли? Или о том, что фронт оказался проигран? А может быть ты жалеешь о том, что стал джинчурики?
– Обо всем, – Сенсома грустно улыбнулся и помотал головой. – Вы простите, но я прекрасно вижу, что вы не злитесь. Своим тоном вы просто хотели меня встряхнуть. Пожалуй не нужно этого делать – я осознал все еще до того как отключился. Наоми и Каруми… и Озин… они мертвы.
Тобирама не ответил, все так же сверля Сенсому тяжелым взглядом алых глаз. Тот ответил и с огромным удивлением заметил, что та усталость, которую он видел в глазах учителя, полностью исчезла, оставив место лишь решимости и непередаваемой боли. Будто глаза камикадзе, вспоминающего об оставляемой им семье за мгновение до судьбоносного столкновения.
– Цубаки жив, – ответил, наконец, Хокаге. – Приобрел несколько новых проблем со здоровьем, но жив. А Каруми и Наоми… – он нахмурился больше обычного. – Их спасти не успели. Данзо потерял сознание следом за тобой – вы все были измотаны поединком. Каруми цеплялась за жизнь долго, и выиграй Мицуки свое сражение – ей бы оказали необходимую помощь, но войска отступали, и ее пришлось оставить.
– Оставить, – эхом повторил Сенсома за учителем. – Вот так просто решить, что молодую девушку спасать менее выгодно, чем кого-либо еще. Война… ужасна.
– Это реальность, – Тобирама медленно кивнул. – Ей было уже невозможно помочь в сложившейся ситуации. Наоми же… Наоми невозможно было помочь даже если бы ситуация была идеальной для спасения ее жизни.
– Шики Фуджин, это…
– Техника, использующая тот же Призыв, что и Эдо Тенсей. Обратная сторона медали. Я не обучал тебя ей, так как этого знания нет и у меня – эта техника полностью принадлежит клану Узумаки. Видимо, Тоширо-сан предвидел нечто подобное… Видит Ками, Сенсома, я тоже не исключал ее смерти на этой войне. И все равно послал ее на фронт.
– Вы?..
– Наоми – дочь Хаширамы. Ее семья – прямые потомки моего брата. Бога Шиноби, которого мир боится настолько, что Четыре из Пяти Великих Стран готовы объединиться и полностью уничтожить клан Сенджу, и Коноху вместе с ним. Я думал показать миру, что она слаба. Как бы это ни звучало, но до уровня Каге ей было совершенно далеко. Она бы не стала достойной преемницей его силы и воли. Был шанс, что она получит право на жизнь от Великих Противников. Но она умерла. Добровольно отдала свою жизнь. Данзо уже написал доклад о прошедшей битве, а Цубаки объяснил все на словах – писать он пока не может. Теперь я хочу услышать тебя. Что там произошло?
И Сенсома рассказал. Рассказал о том, как они неожиданно перехватили отряд Мизукаге, в котором оказалось целых два Мечника Тумана. Возможно, они бы и победили в битве, но вмешался командующий фронтом с Водой и отослал их дальше, так как к Мизукаге уже шло подкрепление. Но дальше оказалось хуже, ведь Мизукаге направлялся не куда-нибудь, а на личную встречу с самим Бескожим Демоном. Почему встреча должна была состояться прямо в начале решающего сражения, Сенсома не знал, но причин могло быть много. Главное, конечно, не это.
– Ощущения от Демона были будто от Мадары, – Сенсома отрешенно смотрел прямо перед собой, воспроизводя картинку боя в памяти. – Но это не он. Не те удары, другая тактика, техники. Он не использовал Шаринган, хотя его ученик совершенно точно являлся Учихой, способным, к тому же, использовать Врата.
– Данзо сообщал, – нейтрально отозвался Тобирама. – Но почему ты думаешь, что это – не Мадара. Если с самим Демоном я и готов согласиться, то вот личность его ученика просто кричит о том, что Учиха вновь стал учителем. Мальчик с Шаринганом и Внутренними Вратами – твоя идеальная версия в его глазах, разве нет?
– Возможно, именно поэтому, – Сенсома пожал плечами. – Он открыто сказал мне, что не является Мадарой, но его ученик слишком подозрителен. Как и контроль Биджу. Но это – не в его духе, сами понимаете. Мадара не стал бы так делать. А даже если бы и стал… У этого человека тенкецу находятся в местах, отличных от тенкецу Мадары.
– Все? – с надеждой спросил Тобирама.
– Нет, – Сенсома покачал головой. – Малая часть идентична. Если бы он полностью изменил расположение своих тенкецу, это можно было бы объяснить пересадкой ДНК или новым кеккей генкай, но перемещена лишь часть. Большая, но часть. Я нигде не слышал даже упоминания о том, что это возможно. Ничего подобного.
– Если бы кто и мог провернуть такое – это Мадара, – Тобирама замолчал, прислушавшись к себе, а потом медленно покивал головой. – Да, даже я уже считаю, что Бескожий – Мадара, а значит – это, вероятно, не так. С его силой и осведомленностью, он может специально выставлять себя за Мадару. Возможно, ему это выгодно. Пока что не будем считать его Мадарой. Но… Сенсома, всегда держи в голове тот факт, что он может им оказаться.
– Х-хорошо, – кивнул удивленный быстрым и логичным мозговым штурмом Хокаге Сенсома. – Ну, а вы…
– Я намерен вскоре закончить эту войну, – голос Тобирамы стал увереннее. – Максимум через неделю.
– У вас есть план?
– Да. И скажу сразу – тебе он не понравится.
– Тогда я, если можно, не хочу знать…
Сенсома отвернулся от Хокаге, не в силах больше смотреть на него. На человека, который потерял на этой войне гораздо больше, чем потерял на ней любой другой. Даже те кто погиб – они потеряли лишь жизнь, а вот Тобирама… Перерожденный не мог похвастаться гениальностью в чтении людей, но он чувствовал, что Второй Хокаге испытал нечто похуже смерти.
И он даже не пытается как-то выместить это на Сенсоме. Передать руганью и обвинением часть груза. Он уже все решил. И от этого только тяжелее.
– Когда я смогу встать? – спросил Сенсома тихо.
– В любое время, – отозвался Тобирама, прекрасно понявший чувства своего ученика. – Твоя… кома – следствие вторжения Биджу в твое тело и разум. Перестройка организма. Сущности. Боль фантомная. Физически ты здоров.
