Текст книги "Небо твоего цвета (СИ)"

Автор книги: Kris Ptica

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

II

– И где она?

– Не знаю, отец! Я проснулся, а Есении нет. Я везде искал, но она как сквозь землю провалилась, – на Светозаре лица не было.

Он был бледен, в его голубых глазах чуть ли не слёзы, а русые светлые волосы, были спутаны и кудри торчали в разные стороны.

– Как, ты, не знаешь, где твоя жена? – всё ещё не мог смириться с этой неожиданностью его отец и глава рода Архонтов Беримир.

Он возвышался над сыном, хотя его рост один метр и девяносто сантиметров не уступал росту Светозара. Сын на пять сантиметров был выше отца, но эта ситуация, которая всполошила весь дворец, и делал ответственным именно Светозара, потому что свою жену он не смог сегодня утром найти, выставляла его в глазах не только отца, матери, но и всего рода, жалким и потерянным. От этого он так сгорбился, что казалось, совсем упадёт от горя и стыда.

– Ты, искал её во дворе? – уже мягче спросил Беримир.

– Да, отец. Даже в конюшне. Нигде нет, – он посмотрел в глаза отца, – может быть её похитили?

– Нет, – повёл раздражённо плечами Беримир, – из дворца никто не уходил, со двора тоже. Я уже опросил начальника ночной стражи.

– Куда же она могла запропаститься? – Светозар растерянно обвёл глазами зал, в котором они находились, – ведь у неё даже одежды кроме свадебного платья нет. И денег она не взяла и драгоценности, подаренные мною, тоже в шкатулке лежат. Такое впечатление, что она испарилась, исчезла.

– На женской половине Есению тоже никто не видел, – в зал вошла Дарена, мать Светозара и жена Беримира.

Дарена прекраснейшая из прекраснейших женщин, светло– русые волосы, заплетённые в косу, увитую шёлковой лентой с золотой вышивкой, светло– голубые глаза, высокая, изящная, от неё Светозар получил такие же голубые глаза и светлые кудри.

Она подошла к сыну и приобняла его за плечи.

– Не волнуйся, Светозар, мы найдём Есению. Не могла же она исчезнуть. Девушке некуда идти, даже её родители всё ещё гостят у нас. Её отец Нереус и её мать Млада, только что проснулись. Так мне доложили слуги.

– О! Боги! – от слов матери Светозар наоборот ещё больше сник, – что я им скажу?

– Да, ситуация мягко говоря непростая, – Беримир нахмурился, – только союз наших детей был призван принести мир на наши земли и вдруг такая беда.

– Дорогой, – Дарена подошла к супругу, – не нужно паниковать. Может быть, ты навестишь Абраксаса и спросишь у него? Пока я отвлеку наших гостей, родителей Есении, ты сможешь спокойно поговорить с ним.

– Да, ты права. Больше ничего не остаётся делать. От этого союза зависит наше настоящее и будущее, поэтому и ставки высоки. Без Абраксаса, я думаю, нам не обойтись.

– Светозар, – обратилась Дарена к сыну, – иди и приведи себя в порядок. Потом приходи в золотой зал к родителям Есении. Будем перед ними держать ответ, если вдруг что– то серьёзное узнает твой отец у мага Абраксаса, но я надеюсь, до этого не дойдёт.

Светозару ничего не оставалось, как пойти к себе в спальню, одеться и причесаться подобающим образом.

Когда сын вышел из зала, Дарена озабоченно посмотрела на Беримира.

– Что– то не так с этой девушкой.

– Понятия не имею, – проворчал Беримир, – только ещё скандала нам не хватает.

– А могли сами Нереус и Млада спровоцировать этот конфликт? Разве они так уж горели желанием отдать свою единственную дочь за нашего Светозара? Может быть, они укрывают Есению, а на нас хотят свалить всю ответственность за это?

– Я тоже думал об этом. Не хочется верить в такие мысли, – он взял свою жену за руку, – если мы в течение суток не найдём их дочь, то быть беде. Так некстати сейчас эта война. Мы только начали восстанавливать свои силы и государство.

– Вот и я о том же, – Дарена сжала руку мужа, – только они во всем этом выигрывают.

– Но зачем же тогда отдавать Есению за Светозара? Ведь теперь на девушке никто не женится, – рассуждал Беримир, – наши законы и их тоже не разрешают разрывать союз заключённый в Храме. Все было официально. Навряд ли они желают такого позора своей дочери и себе.

– Ты, прав, муж, – Дарена не знала, что и сказать на это, – иди к Абраксасу, только на него теперь надежда.

… Абраксас маг, колдун и советник Беримира, с которым его связывало не одно десятилетие не дружбы, конечно, но взаимовыгодного сотрудничества. Его холодные стального цвета глаза и хищный нос, тонкие губы и длинные каштановые волосы, заплетённые в косу, принадлежали одиозной личности, любившей власть, деньги и женщин, однако преданного роду Архонтов. Абраксасу было уже семьдесят восемь лет, но он был силён как воин и его руки крепко держали меч, которым он владел профессионально.

Дом Абраксаса стоял сразу же за дворцом и не уступал в роскошности самому дворцу. Именно в него быстрым шагом поспешил Беримир, к тому, кто помог ему не проиграть войну с Даймонами, а заставить их пойти на уступки после кровопролитной, затяжной войны, от которой устали все и которую так хитро подвёл под ничью Абраксас. Своим умением, лестью, мудрыми советами, Абраксас смог убедить род Даймонов породниться с родом Архонтов путём союза их детей, Светозара и Есении.

Теперь же Беримир вновь с надеждой шёл к магу за советом, за информацией.

– Доброго здравия, тебе, о великий Абраксас! – поприветствовал его Беримир, как только вошёл в полумрак зала, в котором находился маг.

Тот сидел за столом, устланным картами и чертежами. За ухом у него был карандаш, а на носу очки в тончайшей золотой оправе.

Абраксас медленно поднял голову от чертежей и карт, и слегка кивнул ею на приветствие Беримира.

– Вижу, что пришёл по делу, – холодно произнёс маг, – и даже знаю по какому.

– Раз знаешь, то скажи, – Беримир подошёл вплотную к столу, за которым сидел Абраксас.

Тот откуда– то вытащил широкий палантин и накрыл им стол.

– Пока эти карты и чертежи тебе видеть рано, – объяснил он своё действие, укрывая от глаз Беримира информацию, размещённую на картах.

Беримир не был против. Он доверял Абраксасу, раз тот говорит, что рано, значит рано. Не раз он убеждался в правоте Абраксаса и поэтому ему доверял. Очень.

– Есении во дворце нет, – ответил Абраксас, – она в городе Кучелмин.

– Что? – удивился Беримир, – я не ослышался? Девушка убежала в Кучелмин? Или же её похитили эти Монос?

– Нет, не похитили, она сама.

– Не могу в это поверить, – Беримир опёрся о стол двумя руками, – как такое возможно?

– Мне всё рассказывать от и до? – Абраксас встал из– за стола.

– Причина! Мне нужна причина! – в карих глазах Беримира появился гнев.

– Кто этих женщин разберёт, – пожал плечами Абраксас.

Беримир сжал руки в гневе.

– Эти Монос допрыгаются у меня! Мало того, что они между нашими семьями стоят, так ещё и беглецов укрывают и не выдают, – глаза Беримира сверкнули, – их закон о невыдаче беглецов вот тут у меня! – он резанул краем своей ладони себе по горлу, показывая, что сыт от этих Монос.

Монос третья семья, управляющая городом– государством Кучелмин. Наравне с Алчедаром, городом Архонтов и Хотшином, городом Даймонов, Кучелмин всегда был нейтральным в спорах между этими двумя городами– государствами.

Каждый из городов имел своё место в жизненном укладе: Алчедар– город– государство стоял на берегу моря Ор, поэтому контролировал важнейшие морские пути, рыба, торговля между другими двумя городами, образовывал рынок, который соединял эти три города воедино. Все что давало море принадлежало семье Архонтов.

Хотшин– город– государство славился своими хлебными долинами. Чернозём, которым богаты были его поля, давали хорошие урожаи хлеба, сады ломились от фруктов, и эта плодородная земля вызывала зависть у двух других соседей.

Кучелмин– город– государство располагался в горной долине. Город мастеров– оружейников, ткачей и горнодобывающая страна– железо, серебро, золото и медь, позволяли вести торговлю на равных с Алчедаром и Хотшином. А учитывая то, что Архонты и Даймоны постоянно ссорились между собой и их постоянные войны, давали Кучелмину преимущество в росте благосостоянии его жителей. Оружие– мечи, шлемы, щиты и прочее обмундирование из стали заказывали эти семьи в Кучелмине, не на палках же им драться.

– Ты, Беримир, подожди, не горячись, – мягко сказал Абраксас.

Его голос вдруг стал ласковым, отеческим.

– Есению вы вернёте. Девушка, быть может, испугалась замужества. Ведь её родители очень баловали, вот девчонка и не успела вырасти в женщину. Поэтому, я думаю, что она могла убежать и домой, в Хотшин.

– А если она в Кучелмине?

– Тогда будет сложнее, – маг с усмешкой посмотрел на Беримира, – но возвращать её придётся не тебе.

– Кому же? – Беримир был удивлён.

– Ты забыл, что у неё есть законный муж? Или ты, считаешь своего сына неспособным к этому? Разве Светозар не стал мужчиной в прошлом году? Разве он не доказал, что он настоящий воин?

Беримир молчал.

– Поэтому предоставь своему сыну решать эту проблему. Они сами разберутся между собой, – добавил маг, намекая на Светозара и Есению.

– Хорошо, – нехотя согласился Беримир, – а мне что прикажешь с этим делать?! Его родители спросят с меня.

– Ты займись своими текущими делами, а я так и быть немного, но только немного, помогу Светозару в поисках его жены.

Беримир вышел от Абраксаса и направился в золотой зал. Там уже находились его жена и сын.

Нереус глава дома Даймонов и его супруга красавица Млада с золотистыми глазами и каштановыми волнистыми волосами, огорчённо и в недоумении смотрели на Светозара и Дарену.

– Это немыслемо! – Нереус, мужчина пятидесяти лет и ростом один метр девяносто два сантиметра, упёр руки в бок. Тёмно– синие глаза его пристально смотрели на поникшего Светозара, – как ты собрался строить семью свою, если после первой же брачной ночи потерял жену. Нашу Есению?!

– Не ругай его, Нереус! – защитил своего сына Беримир, – это ваша дочь сбежала, а наш сын здесь ни при чём!

– Причём! – возразил Нереус, – если девушка ушла, значит, он её обидел! – ткнув пальцем в Светозара, громогласно сказал Нереус.

– Я её не обижал! – Светозар покраснел, – почему, вы, унижаете мою честь и достоинство?!

– Если мужчина ласков со своей женой, то она от него не уйдёт! – возразил Нереус.

– Хватит! – Беримир прекратил окриком словоизлияние обоих, – я только что от Абраксаса. Он сказал, что Есения убежала в Кучелмин.

– В Кучелмин? А что она там забыла? – удивилась такому поступку своей дочери, Млада, – скорее всего, она вернулась в Хотшин, домой, а не в город в котором у неё никого знакомых то нет.

– Я тоже не верю в то, что Есения убежала в Кучелмин, – согласился со своей женой Нереус, – ты, Беримир и твой Абраксас хотите нас запутать.

– Нет мне резона тебя путать, Нереус, – Беримир нахмурился, – а в Кучелмин она убежала, потому, что они беглецов не выдают. Или ты, забыл их законы?!

– Нет, не забыл. Но магу твоему не доверяю.

– Дело твоё, – подытожил Беримир.

– Всё таки нам надо вернуться в Хотшин, – сказала Млада, – и поискать Есению там. Если же не найдём, то придётся делать запрос в семью Монос, чтобы они нам помогли.

– Пусть этим занимается мой сын, – возразил Беримир, – это его жена и это его проблема. Он мужчина и я верю, что он всё сделает правильно, – он посмотрел на Светозара.

У того от таких слов отца, засияли глаза и выражение лица изменилось с виноватого на спокойное и довольное. Он был рад, что отец видит в нём мужчину, а не мальчика.

– Мы вернёмся в Хотшин и дадим вам знать, если Есения будет дома, – Нереус был недоволен ситуацией.

Недовольны были все. Никто не мог понять этот поступок Есении.

Слуги засуетились, собирая вещи семьи Даймонов, ведь те хотели провести несколько дней в гостях у Архонтов и поэтому Млада взяла несколько платьев с собой, да и её муж Нереус несколько камзолов, рубашек и охотничий костюм. Нереус и Беримир собирались поохотится в прилегающем к морю небольшом лесочке.

Во дворце напряжённая обстановка не проходила. Все от господ до слуг и последнего поварёнка знали об этой странной ситуации, и были напряжены.

Нереус вышел во двор проследить за слугами семьи Архонтов, чтобы те правильно впрягли в упряжку лошадей. Безопасность, прежде всего, а в дороге может случиться что угодно. Он ещё не полностью доверял Архонтам, хотя и гулял вчера на свадьбе своей дочери.

В полумраке коридора дворца, который вёл к главному выходу, Млада столкнулась с Беримиром. Может быть это была случайность, ведь все всполошились из– за бегства Есении, и весь дворец стоял на «ушах», а может быть сам Беримир искал потаённой встречи с Младой, кто знает.

– Млада, – стоя напротив неё и загораживая своими широкими плечами пространство коридора, произнёс он её имя.

Млада подняла на него свои глаза. Сердце её сжалось от мимолётной тоски.

– Ведь, ты, веришь мне? То, что произошло с Есенией, в этом нет ни моей вины, ни вины Светозара. Он не мог обидеть твою дочь. Он любит её.

– Я знаю, – тихо произнесла она, – жизнь всё расставляет на свои места. Ведь так?

– Наверное, я не знаю.

– Зато я знаю, – она смотрела на это когда то любимое лицо, но теперь в её сердце был другой, но и боль юности ещё никак не хотела отпустить.

– Мне жаль и поверь, я и мой сын сделаем всё, чтобы найти Есению. Ведь она теперь член нашей семьи, а Архонты своих в беде не оставляют.

– Я надеюсь на это. Боги нам дали только одного ребёнка и этот ребёнок наша Есения, – она вздохнула, собираясь с силами, – мне пора. Нереус ждёт. Не будем давать ему повода ещё и для ревности.

– Да. Ты верно говоришь. Я знаю, что Нереус очень ревнив, – он отступил в сторону, давая возможность Младе идти дальше.

Она сделала несколько шагов по коридору, а затем обернулась.

– Беримир, найди Есению, прошу тебя.

– Обязательно найду, верь мне…

III

– Она! – мужчина ткнул пальцем в Есению.

Есения окаменела. Никак она не могла поверить, что в первый же день, в первый же час и первый же мужчина выберет её! Вот это она попала!

– Ну, что ж, – госпожа Луиза немного сконфузилась, – если она действительно вам приглянулась…

– Да, она мне понравилась, – подтвердил он свой выбор.

– Тогда, дорогуша, – она обратилась к побледневшей девушке, – вот тебе ключик от комнаты на втором этаже. Голубая дверь, ты не заблудишься, – госпожа протягивала ей серебряный ключик с голубой ленточкой.

Девушка как манекен встала со стула и подошла к хозяйке, взяла ключ, а та мягко подтолкнула её по направлению к лестнице, ведущей на второй этаж здания.

– Идите за ней, милейший, – проворковала Луиза робкому мужчине.

У того на лице вдруг появился испуг и он развернулся сначала спиной к женщинам, затем снова повернулся к ним лицом, как будто до этого хотел уйти, а затем раздумал.

– Ну, чего же, вы? – ободряюще спросила хозяйка, – не волнуйтесь, – она улыбнулась своей шикарной улыбкой, – девочка все сделает, как надо.

Есения не помня себя, шла по коридору, к голубой комнате и ключ в её ладошке жёг кожу. Мыслей в её голове никаких не было. На автомате она вставила ключ в скважину замка, повернула в два оборота и дверь мягко открылась, приглашая войти.

Голубая комната действительно была голубой. Вся мебель, начиная с большой кровати, занимавшей почти всё пространство, стулья, кушетка, ковёр на полу, занавески на окне и постельное бельё, все было голубого цвета.

Не зная как дальше быть, Есения осторожно присела на краешек кровати, не смея поднять глаза на мужчину.

Тот тихо прошёл по ковру, подошёл к стулу, поставил его почти напротив девушки и сел на него.

– Можно я присяду? – почему– то спросил он её, хотя уже сидел на нём.

Есения осторожно подняла свои глаза на лицо мужчины. Оно не было отталкивающим, наоборот, его выражение было жалким, робким, нерешительным. Казалось, что вот сейчас он вскочит со стула, схватится за голову и убежит прочь. Но он не убежал.

– Да, конечно, – прошептала она, отвечая на его вопрос.

Мужчина поёрзал на мягком сиденье стула, почесал подбородок, а затем сказал.

– Меня зовут Джатин, – тут он замолк и нервно взглянул на Есению.

Затем сцепил свои руки на манер замка, положив их на колени, как школьник.

– Я первый раз в таком доме, – снова нарушил он тишину комнаты.

Есения чуть не сказала ему: «я тоже в первый», но промолчала, давая ему возможность говорить, чем он и воспользовался.

«Я вообще– то женат, но моя жена очень красивая женщина и очень влиятельная, поэтому в доме всем заправляет она. Мне как мужчине совсем не остаётся пространства и этим она морально душит меня, – он прервался на мгновенье, чтобы оценить то, как его слова подействовали на девушку, но та молчала, и он продолжил, – а я когда женился на ней, был так счастлив. Вот какая у меня красавица жена! Как она будет любить меня, какая хорошая хозяйка будет в моём доме, но с первых же минут все пошло не так, как я мечтал. Более того, Анака, так зовут мою жену, категорически не исполняет свой супружеский долг. В доме невозможно ничего сделать, не нарвавшись на её замечание. Она помыкает мною, как хочет, – тут на глазах изумлённой Есении, по щеке мужчины потекла слеза. Девушка даже растерялась. Что же в таком случае надо делать? Утешать? Но пока она раздумывала над своими дальнейшими действиями, Джатин утёр рукавом свою слезу и продолжил, – уж, что только я не делал, чтобы ублажить мою жёнушку: цветы ей покупал, драгоценности, платья. У неё самые красивые платья в городе! – он с гордостью посмотрел в глаза Есении, – даже у правителя Кучелмина, его жены, нашей уважаемой правительницы Калиани, нет таких роскошных платьев! А моя, Анака всё нос воротит. Я долго так старался, а потом плюнул. Значит не по нраву я ей, не любит она меня. А тут ещё напасть, – продолжил Джатин, видя, что Есения его внимательно слушает и не перебивает, – как назло второй сын нашего правителя Индивера, Пратап нанял мою Анаку для какого то секретного дела. Почему секретного? – сам себя спросил Джатин, – да я уже давно слежу за своей женой и подслушал её разговор с Пратапом. Кто я, а кто Пратап? Он второй сын нашего правителя, я не могу запретить им общаться, тем более я надеюсь, что Анака не запятнает мою честь и свою тоже. Я конечно затем, после, встречался с Пратапам наедине, чтобы узнать все подробности найма моей жены. Но меня чуть не убили! Еле ноги унёс! – он огорчённо вздохнул, – после этого в нашем доме появилось очень много денег, очень много, а откуда они я не посмел спросить свою жену. Да она бы мне и не позволила. Вот так мы и живём, – Джатин снова вздохнул, – распрощался я со своей семейной жизнью и с счастьем, быть любимым своей женой, – тут из его глаз снова полились слёзы».

Есения ничего не предприняла, чтобы утешить его. Она как зачарованная сидела и слушала этого взрослого мужчину, жалующегося на свою жену, на жизнь и на неспособность изменить ситуацию, в которую он попал. Девушке невдомёк было, как поступать в таких случаях, ведь это с ней случилось впервые, за всю её недолгую жизнь.

В отличие от Джатина её детство, а затем и юность были счастливые. Её мать Млада и её отец Нереус любили её, баловали и холили, пока она не стала женой Светозара, поэтому у неё не было жизненного опыта в этом.

Есения разглядывала мужчину: одет был с достатком, его шёлковая чёрная рубашка и такого же цвета бархатные штаны расшитые серебряной нитью, говорили о том, что их обладатель не бедствует, а золотая печатка на мизинце, так вообще показывала, что Джатин из высшего сословия.

Тишина, прерываемая его всхлипыванием, затянулась. Девушка сидела на кровати и в волнении сжимала и разжимала свои кулачки.

После того, как он выплакался, успокоился, достал свой батистовый платочек и утёр слёзы, его внимание обратилось на Есению. Теперь в его глазах читалось желание обладать девушкой, которая была сейчас перед ним. Его глаза сверкнули, и он сглотнул слюну.

Есения поняла этот момент, но не смогла, что– либо сделать. Джатин потянулся к ней, коснулся рукой её лица, Есения дёрнулась, пытаясь увернуться от его руки, однако он вдруг вскочил со стула и опрокинул её на спину…

Все произошло быстро. Слишком быстро, чтобы Есения смогла понять, что же случилось в этот мимолётный момент её позора. Это потом она будет горевать и ругать себя за то, что не смогла противостоять этому недотёпе, жаловавшегося на свою судьбу, а сейчас она лежала распростёртая на кровати ощущая к себе и к нему жалостливую брезгливость.

Джастин неловко застегнул свои брюки, и мельком взглянув на Есению буркнул.

– Благодарю, – и выскочил за дверь.

Как только дверь закрылась за ним, Есения повернулась на живот, уткнула своё лицо в подушку и тихо заплакала. Выплакавшись, она уснула крепким сном.

Наутро птичий гомон разбудил Есению. Она открыла глаза и непонимающе осмотрела всю комнату. Затем память вернула её в действительность и Есению чуть не стошнило. Она вскочила с кровати и увидела, что окно напротив было не просто обычным окном, а дверью, которая позволяла выйти на улицу.

Девушка отодвинула тяжёлую гардину и, повернув металлическую ручку, открыла стеклянную дверь. Маленький балкончик и витая лестница. По ней Есения спустилась в маленький садик. Он был настолько мал, насколько вообще могло пространство занимаемое домом позволить разбить здесь сад. Плющ полностью обвил эту часть дома, кусты, с крупными листьями посаженные вдоль железного высокого ажурного забора, закрывали вас от любопытных прохожих, которые могли идти по улице и ненароком заглянуть в сад. Небольшая скамейка, пара подушек на ней и клумба с розами– вот и весь садик. Однако он был таким милым в этих утренних лучах только что вставшего солнца и свежесть воздуха пленили Есению.

Она села на скамейку и непроизвольно подняла голову. Небо голубого цвета и не единого облачка.

– Как же здесь хорошо, – прошептала она сама себе.

И вдруг она вспомнила его голубые глаза. Как они смотрели на неё! Не отрываясь, не моргая, с такой нежностью и любовью!

Есения вздохнула.

– Светозар!

Это у него такие глаза, цвета этого василькового неба.

– Небо твоего цвета, – снова прошептала она.

Тут она встряхнула головой и закрыла глаза.

«Ненадолго же тебя хватило, – раздражённо подумала она, – ты уже забыла, как они все поступили с тобой? – сама себя спросила она, – и эти глаза все врали. Не мог он её полюбить так быстро, – подумалось ей, – как этот мужчина, что плакался ей вчера, так и Светозару нужно было только её тело».

Она вскочила со скамейки, как ужаленная, жалея, что этот романтичный садик так всполошил её воображение, что она чуть не простила обиду, нанесённую ей её родителями и Светозаром.

Есения долго не размышляла, в чём же её муж виноват, просто ей было на этот момент проще обвинять и его за компанию, иначе Есении пришлось бы понять, что Светозар в этой ситуации вообще не причём, а такая же пешка, как и она, в игре их родителей.

Желудок заурчал, давая своей хозяйке знать, что пора бы и покушать.

Она вздохнула, но всё же посмотрела на голубое небо, задержав свой взгляд, затем снова вздохнула, как обречённый обстоятельствами человек и, встав со скамейки, поднялась по лестнице в голубую комнату. Не посмотрев на место вчерашнего позора– кровать, девушка схватила ключик с маленького столика и выскочила из комнаты.

По коридору она прошла к комнате матушки Джитои и уже хотела постучать в её дверь, как вдруг увидела перед собой толстого, лысеющего мужчину в ярком камзоле красного цвета. Его маленькие глазки карего цвета смотрели на Есению по– отечески, по– доброму, а улыбка была такой обезоруживающей, что хотелось просто обнять этого приятного добряка.

– Есения? – мягкий голос его приятно ласкал слух.

– Да, это я, – удивлённо разглядывая добряка, ответила девушка.

– Извините, вчера не успел вам представиться, – он огорчённо вздохнул, – дела, знаете ли! Так замучили, что узнаю от третьих лиц, что в нашей дружной семье появилась такая очаровашка. Ах! Да! – он смешно сморщил нос, – меня зовут Иша, – он поклонился низко Есении, – я здешний конферансье. Работаю почти за даром, только потому, что предан хозяйке нашего дома. Куда уж она без меня, – приставив свою пухлую ладошку к губам полушёпотом, произнёс он, – ведь здесь, у нас, мужчин кроме меня нет ни единого.

Тут он важно поднял свой подбородок и так скорчил лицо, что Есения чуть ли не прыснула со смеху.

– А вы молодец! – вдруг серьёзно похвалил он её, – с первым же клиентом и такая удача!

– Какая удача? – не поняла она.

– Как, какая? – удивился Иша, – так он хорошо заплатил нашей хозяйке и ещё сверху дал денег за вас.

Тут ему не дали договорить, потому, что появилась госпожа Луиза. Она важно подошла к ним.

– Иша! – немного грубо окрикнула она конферансье, – ты опять лезешь не в свои дела! Быстро к себе и готовиться к сегодняшнему представлению!

– Хорошо, хорошо, хозяйка. Я что? Я ничего, просто хотел познакомиться с новенькой, – и он так быстро исчез из видимости, что Есения даже не успела моргнуть, как Иши и след простыл.

– А он прав, девочка моя, – грудной голос Луизы заполнил пространство коридора, – я признаться удивлена, – она внимательно осматривала её, – вчерашний клиент очень был доволен тобою и даже наградил тебя. Вот, держи, – она протянула девушке чёрный мешочек.

Есения взяла его и, развязав завязки, заглянула внутрь. Там лежало пять золотых монет.

– Я не могу это взять, – вспыхнув, сказала она, протягивая обратно мешочек Луизе.

– Если моя девочка заработала деньги, то они принадлежат ей! – грозно ответила Луиза, скрестив руки у себя на груди, – или же ты намерена швыряться деньгами, так как будто это мусор?! Нам деньги достаются непосильным трудом и это тоже труд! Да, да! Ублажить мужчину, доставить ему удовольствие тоже дорогого стоит. Ты, эти деньги не украла, получила не за убийство, не за ложь, а честно заработала, и бросаться ими не позволю! – она хмуро смотрела на Есению, стоявшую с протянутой рукой, державшей мешочек с золотыми.

Тут она фыркнула, повернулась к Есении спиной и проследовала по коридору в свои апартаменты, оставив девушку стоять в нерешительности.

Так Есения заработала свои первые деньги.

В этот же день она ещё много раз получала восхищённую похвалу от женщин, которые находились в этом заведении и от матушки Джиоти, а Мадонна так к ней прилипла, не отходила от неё весь день.

– Знаешь, дорогуша, – ворковала она ей чуть ли не в ухо, – у нас такого давно не было. Хотя я здесь самая старенькая, но ты понимаешь, не по возрасту, а по стажу, – тут она хихикнула, – но и на моей памяти такое было только раз, чтобы мужчина так расщедрился и помимо установленной оплаты ещё и золотишком бы одарил, это нонсенс!

Есения изумлённо посмотрела на Мадонну.

– А что? Я зналась с одним учёным. Он латынь изучал, и вот у него то и нахваталась таких словечек и не только, – с гордостью произнесла она, – зато знаешь, как клиентам нравится, когда я на латыни разговариваю. Они высокого мнения обо мне становятся.

Есения на эти слова только улыбнулась.

– А тебе повезло! – продолжила она, – в первый же раз и такого отхватила себе! И что ты ему такого сделала, что он так расщедрился? А?! – Мадонна с надеждой на откровенность от Есении, заискивающе посмотрела на неё.

Но Есения молчала. Не было между ней и этим мужчиной, что– либо такого необыкновенного, чего от неё ждала эта куртизанка.

– Девушки! – вдруг услышали они голос госпожи Луизы, – всем собраться в кабаре! Сейчас будет репетиция, чтобы все были до одной.

– Что это за репетиция? – Есения была заинтригована.

– Пойдём, – потянула её за собой Мадонна, – сейчас все сама узнаешь.