Текст книги "Я подарю тебе ад (СИ)"

Автор книги: K.P.Ariana

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

– Не бойся, малышка, – сладко и почти нежно проговорил демон, подходя к ней и касаясь рукой её подрагивающей щеки, – Твоя смерть не будет такой ужасной, обещаю. Потому что ты – моя добыча и твоя душа отныне принадлежит мне.

Он наклонился. Холодное прикосновение губ, затем боль. Всеобъемлющая и всепоглощающая. Капля за каплей, он забирал жизнь девочки, ощущая неприкрытое наслаждение от того, как быстро сумел её сломать и уничтожить. И даже выскочившие в гостиную двое мужчин уже не могли ему помешать. Глупцы! Надо было раньше думать и выставлять охранные заклятия. А впрочем, против него они ненадолго бы помогли. Демон ни за чтоб не отдал свою добычу...

Последняя ощущала только боль. Весь её мир сейчас состоял из одной боли. Не было ничего, кроме нее и этих алых глаз. Все исчезло. Кто она? Кем была? Зачем живет? Непонятно, но кажется, ей нужно было зачем-то жить, а зачем? Неважно. Скоро все закончится. Она чувствовала это, знала, могла определить по враз потускневшим краскам. Скоро наступит конец...

На демона, сжавшего в смертельных объятиях девочку, вылилось ведро воды. Фрэнсис не стал мудрить и, чтобы отвлечь порождение зла, попросту выплеснул на него ведро только что освященной воды. Примерно в ту же секунду, как жидкость, что приносила демонам огромные страдания, коснулась нечистого, молодой парнишка, лет двадцати-двадцати пяти, вырвал рыженькую малышку из лап слуги Дьявола. Он был светловолос, растрепан, с яркими голубыми глазами и короткими усами, видно было, что он желает отрастить бороду. На нем также были одежды священника, но впечатление образа святого отца портили ехидное выражение, никак не сходившее с его лица, живой взгляд и залихватская ковбойская шляпа, что сейчас болталась на спине.

– Поймал! – крикнул он, уносясь куда-то вглубь дома с ребенком подмышкой.

Девочка пока не подавала признаков жизни, лишь смотрела в пол пустым взглядом и зажимала рот ладонями.

– Эй, малышка, – вбежав в дальнюю комнату, он опустил ребенка на пол и потряс, – ты как? Ну, скажи что-нибудь, маленькая...

Он потряс девочку за плечо.

В тот же миг душераздирающий рёв потряс весь дом, а затем началось настоящее буйство. Поместье ходило ходуном, сотрясаемое периодическим грохотом и звоном бьющихся предметов и мебели, а также криками мечущихся в панике людей. Так было до того, пока дверь в комнату, где укрылись молодой герой с девочкой, не была выбита прилетевшим в неё телом хозяина поместья.

– Спасибо, что указал дорогу, – весьма неискренне поблагодарил бессознательное тело мужчины демон, стоя на пороге.

После активного обливания святой водой, что устроил ему незадачливый священнослужитель, он был очень зол, что отразилось на всех и вся, попавшимся ему под руку.

– Теперь не убежите, голубки, – он облизнулся, воззрившись алыми очами на юного священника, закрывающего собой желанную добычу.

Однако он успел сделать лишь пару шагов и... застрял. Какая-то невидимая стена ограждала его от парочки, не давая пройти вперёд. Раздались отзвуки священной библии, отчего демон недовольно зашипел и дёрнулся, было, навстречу говоруну, но опять же не смог уйти дальше пары шагов. Взглянув под ноги, а затем вверх, он понял, что его провели.

– Ты попался, демон, – подвёл итог появившийся в проёме двери докучливый последователь бога.

– И что дальше, святоша? – усмехнулся тот, стоя на месте, – Даже если ты сейчас отправишь меня в преисподнюю, я всё равно вернусь, рано или поздно. Эта девочка принадлежит мне. И ты не можешь этого изменить.

– А кто сказал, что я собираюсь изгонять тебя, демон? Нет, ты вечно будешь заперт здесь. Будешь смотреть, как твоя добыча растет, взрослеет, стареет и умирает, а ее душа попадает в Рай, – святой отец обошел круг, в котором было заперто адское существо, и встал рядом с пострадавшей и молодым учеником, читающим над ней оградительную молитву. – Я даже должен быть благодарен тебе. С твоей легкой руки она стала мученицей, и теперь дорога на небеса ей обеспечена, сколько бы грехов она не сотворила бы при жизни. А ты выходит добряк. Не думал, что такое качество может быть присуще твоему роду.

Тот и бровью не повёл.

– Хо, вечно? Вечность, понятие растяжимое, падре, – хитрый прищур алых глаз и мурлыкающий голос показывали натуру хищника, притаившегося в засаде. – Жизнь людей слишком коротка, чтобы об этом судить. Есть много путей, по которым я могу выбраться на волю, а ещё больше времени, чтобы его найти. К примеру, что мешает мне обрушить потолок и тем самым уничтожить круг? Твоя идея, – когтистый палец указал на создателя западни, – хороша лишь для того, чтобы удержать демона на время изгнания. Не более. Однако мне бы не хотелось этого делать, ибо тогда погибнет и она, что станет очень печально. А впрочем, девочка и так умирает...

Он скосил глаза на потрясённую фигурку малышки и усмехнулся.

– Даже если она выживет, проживёт долгую счастливую жизнь и попадёт в Рай, то это не отменит проклятья, что повиснет на вашем роду. Я приду за её детьми или за детьми её детей, неважно. Эта сделка нерасторжима. Так что вам повезёт, если она прямо сейчас отдаст концы.

Последний факт, конечно, не нравился ни священнику, ни самому демону, но оба не показывали этого. Фрэнсис скосил взгляд на застывшую Саманту и поджал губы.

– Может, договоримся, демон?

– Ха! Ты, праведная душа, и предлагаешь мне договориться? Что ж, я готов тебя выслушать, – кажется, его всё-таки удалось немного заинтриговать.

– Тебе ведь не хочется терять ее, так? – начал священник, – Невинные души, которые еще не познали всей сладости грехов и искушений, стремящиеся к свету, слишком редкий деликатес. Поэтому ты не пришел сразу, когда эта девочка родилась, тогда ее душа не была сформирована. Не захотел придти ты и позже, когда она вырастет, потому что тогда вкус невинной души уже испортится. Тебе нужно было придти за ней именно сейчас. Из рассказа её отца, я понял, что тебе нравится. А как насчет того, чтобы самому воспитать нужную тебе душу? Это же все равно, что приготовить любимое блюдо, не так ли? Заключи контракт с ней, будь рядом и направляй туда, куда надо тебе. Ты сам сказал, что наша жизнь слишком коротка, что стоят каких-то семьдесят лет по сравнению с тем, какую душу ты можешь получить? Душа праведницы или ярой грешницы – ты сам можешь выбрать, создать тот неповторимый оттенок, вкус которого ты еще долго будешь вспоминать. Кому из твоих сородичей еще выпадет такой шанс?

Святой отец, как оказалось, умел совращать и предлагать радужные перспективы не хуже демонов. Последний же задумался, почесывая кончик подбородка длинным черным когтем, держа собеседника и наблюдателей в томительном ожидании. С одной стороны ему даже было лестно послушать планы человека так, как если бы он понимал самих тварей из Ада, а с другой принимать подобную точку зрения...

– Какой забавный экземпляр мне попался, прямо чёрт языкастый, – отвесил он некий комплимент в сторону старшего мужчины. – Тебе бы стоило служить нашему повелителю, принёс бы больше пользы... Хорошо, я согласен. Только с одним условием: после заключения нашего с ней договора вы сразу же меня выпустите и не станете ни в коем разе мне мешать, запирать или причинять вред, даже когда придёт время забрать её душу. Это касается всех троих, – алые глаза обвели двух священников и пришедшего в себя за время разговора отца малышки. – Если согласны, то несите ко мне эту девочку, чтобы я мог поставить на неё печать контракта, – он с пару мгновений помолчал, а затем добавил, – Клянусь Преисподней, что ничего иного с ней делать не стану.

Эта клятва должна была послужить опорой для дальнейших действий со стороны людского народа.

Священник несколько минут пристально рассматривал демона. И если говорил и держался он уверенно, то в глубине стально-серых глаз святого отца читалась нерешительность. В конце концов, он сам отдаёт этого ребенка на растерзание слуге дьявола. Но иного выхода не было. Все, что мог сделать священник, так это выторговать больше времени для несчастного дитя. Демон был прав, она принадлежит ему, а все из-за жадности и глупости ее отца.

Повернувшись, он поднял бесчувственную девочку на руки. И как раз в этот момент она шевельнулась и уставилась безжизненным взглядом на Фрэнсиса.

– Мистер... – слабым голоском проговорила малышка, а после повернула голову и, наконец, увидела, куда ее несут. – Нет! Не отдавай! Не надо, пожалуйста! – голос ребенка становился все выше с каждым словом, она старалась выкрутиться из хватки священника, которому на помощь пришел его молодой помощник. Вдвоем они подтащили ребенка к кругу и положили внутрь перед демоном. Саманта тут же подскочила на ноги, собираясь удрать.

Однако страшный уже оказался перед ней и ласковой, но железной рукой притянул малышку к себе за талию.

– Чшшшш.... – успокаивающим и даже в некоторой степени заботливо произнёс он, проведя ладонью по лбу девочки и лишая последних сил к побегу.

– Нет... Пожалуйста, отпустите. Я не сделала ничего плохого... Пожалуйста... – шептала она, чувствуя, что не может сопротивляться. По щекам катились слезы, а тело дрожало, словно бы от холода.

Её пленитель прекрасно чувствовал эту дрожь юной жертвы и необъятный страх перед неизвестным. Такой соблазнительный и весомый повод для того, чтобы закончить свой обед и поглотить оставшуюся частичку её души. Но, а что дальше? Сидеть тут взаперти и лишить себя возможности лицезреть это прелестное девичье личико, меняющееся в зависимости от поражающих его эмоций? Ради такого можно потерпеть ещё лет тридцать-сорок, пока она не достигнет своей цели в жизни. Так что выбор был очевиден.

Не удосужившись объяснить всё слабо сопротивляющийся Сэм, демон взял её на руки и, поддев пальцем подбородок, заставил ношу поднять прелестную головку и склонился к шее. Прохладные губы обожгли тёплую кожу, затем демон прижал малютку к своей груди, как если бы был любящей матерью, желающей защитить своё чадо от всех бед.

Саманта не могла сдержаться и закричала. Боль в шее была такая, словно кто-то приложил к ней раскаленный прут, ставя свое клеймо. Новый крик, но теперь боли и отчаянья и, наконец, все закончилось. Когда он отпустил её, поставив на ноги, на шее девочки красовался чёрный сигил его собственного производства.

– Теперь мы связаны до конца ваших дней, – торжественно произнёс демон, вставая на одно колено и слегка кланяясь, – Можете приказывать, моя юная госпожа...

Она стояла на ногах, чуть пошатываясь из стороны в сторону и держась за шею в том месте, где была теперь печать демона. В тот момент, когда демон поставил свою печать, Саманта поняла все. Связала отрывки разговора, осознала, кто это и что с ней случилось. Словно с той частью души, что поглотил демон, умер ребенок, умерла малышка Сэм. Теперь уже не могло быть как раньше. И никогда не будет.

– Не называй меня так, у меня есть имя – Саманта Ванкувер, – тихо ответила она, смотря сверху вниз на склонившегося перед ней демона, а затем отдала первый в своей жизни приказ, – Почини то, что ты сломал. Сейчас же...

*

Раннее утро. Саманта мирно спала в своей кровати. Все происшедшее намедни казалось ей просто дурным сном. Вот она проснется, позволит себя одеть няне, съест свой завтрак и уйдет играть. Потом надо будет заниматься, потом обед, занятия и снова игры. Так проходили все дни мэрской дочки – за уроками и играми, без каких-либо потрясений, от которых ее огораживали любящие родители.

Она открыла глаза и первым, что увидела, было лицо демона, склонившегося над ней. Закричав, она пулей отлетела в угол комнаты, но после, вспомнив все, перестала вопить и, замолчав, внимательно уставилась на своего невольного слугу.

– Ты не должен так выглядеть, демон. Ты страшный, – серьезно проговорила девочка, исподлобья глядя на создание Тьмы.

– А как вы желаете, чтобы я выглядел? – учтиво поинтересовался слуга Сатаны, чем заставил малышка задуматься.

Она нахмурила брови и оглядела комнату.

– Вот так! – маленький пальчик указал на картину, висящую на стене. На ней была изображена красивая светловолосая женщина с яркими голубыми глазами.

Она могла поклясться, что сейчас услышала, как демон скрипнул зубами.

– Как прикажите, ю... мисс Саманта, – судя по тону, он был крайне недоволен, но поделать ничего не мог.

Секунда, и вот перед Самантой стояла та самая женщина с картины – белоснежные волосы, такая же молочно-бледная кожа, правильные черты лица и большие алые глаза.

*

– Не ходи за мной! Отстань! – гремел по коридору девчоночий голос.

– Почему нет? – в притворном удивлении вопрошала белокожая красавица, следуя за юной наследницей мэра по пятам. – Я же ваш ангел-хранитель и потому должна вас защищать.

– Нет, ты не пойдёшь со мной! – возразила та, не желая, чтобы её товарищи видели её в компании демона, – Если понадобишься, то я тебя позову, а до тех пор оставайся в доме. А теперь убирайся!

– Как пожелаете, госпожа, – хмыкнула женщина и исчезла с глаз долой.

Позже, когда Саманта вернулась после прогулки в свою спальню, то обнаружила, что та вылизана дочиста и прямо-таки сверкает порядком и чистотой.

– Что вы удивляетесь? Вы же сами велели мне убраться, – хихикнула сидевшая у распахнутого окна демонесса.

Увы, но особой радости младшей Ванкувер это не принесло. Едва отойдя от шока, она посмотрела на виновницу суровыми карими глазками. Похоже, под влиянием контрактника её характер стремительно начинал портиться.

*

«Страшно!.. Всё также страшно... Сколько лет прошло, а страх перед этими алыми глазами никак не проходит… Я борюсь с ним. Борюсь каждую минуту своей проклятой жизни! И всё же... этот страх перед неизвестным чудовищем остаётся со мной. Он прочно поселился в моей душе и, наверное, останется на всю оставшуюся жизнь... Господи, как же страшно...»

Она смотрела в рубиновые глаза демонессы с вызовом.

– Чего ты рожи корчишь, Рейвен? – спросила девушка, вальяжно устроившись в захудалом, побитом молью кресле.

Взрослая, фигуристая, затянутая в ковбойские штаны, рубашку, жилетку и со шляпой на голове, Ванкувер сейчас меньше всего походила на себя в детстве. Она, было, хотела приложиться к виски, но в последнюю секунду раздумала и продолжила пилить свою спутницу испепеляющим взором. Та лишь ухмылялась.

– Да вот, гадаю, сколько вы ещё намерены скрывать ото всех свою маленькую тайну, – в алых глазах мелькнул озорной огонёк. – Между прочим, это проблема может стать гораздо больше, чем вы себе представляете, если сейчас же не избавитесь от своего... бремени.

– Не говори ерунды, – нахмурилась восемнадцатилетняя Саманта, – Я рожу, понятно? И ты меня не остановишь, – она до сих пор не знала о том, что ее ребенок не принадлежит ей, – Кроме того, мы с Винсентом не собираемся ограничиваться одним ребенком.

Она провела пальцами по горлышку бутылки. Два года назад Саманта начала пить и даже Фрэнсис не смог ничего с этим поделать. Да, он влиял на нее и влиял очень сильно, но от влияния демона даже он не смог сберечь свою воспитанницу. Единственное, что он мог сделать, так это обучить всему, что знает сам, и договориться о постриге в монахини, который состоялся около трех лет назад.

С Винсентом же Ванкувер познакомилась на одной из попоек в пабе, когда между ними возник довольно-таки неприятный инцидент, закончившийся дракой. А спустя полгода они поженились. Конечно, муж не был посвящен в их тайну, для него Саманта была всего лишь лечащим врачом, пытающийся избавить больных от сумасшествия. К сожалению, по законам штата, она не могла практиковать сама, потому что была женщиной, но выезжать для оказания помощи вполне была способна. В конце концов, он привык к тому, что его жены почти никогда не бывает дома и к тому, что она уже третий месяц скрывает от своего учителя тот факт, что беременна.

Демонесса задумалась, прижав пальчик к губам.

– Хм... как видимо, твой учитель так и не рассказал тебе о родовом проклятье. Ну что ж, может оно и к лучшему, – при этом блондинка коварно улыбнулась, выставляя напоказ кончики чуть заострённых зубов, что не предвещало ничего хорошего. – Надеюсь, что у тебя будет девочка…

– Вот вы где, – совсем рядом раздался приятный баритон.

К ним подошел высокий черноволосый мужчина. Винсент Джонсон был обаятельным брюнетом с карими глазами. Многие женщины их города грезили именно Винсентом, а он выбрал Саманту. Бледная кожа, идеальные, строгие черты лица, прямая, гордая осанка, чуть насмешливая улыбка. Он был воплощением красоты и мужества, он был ее миром.

Мужчина подошел к супруге, положил руки на ее плечи и как всегда, Саманта не могла удержаться от того, чтобы не покраснеть. Рядом с ним она становилась мягкой и женственной и больше была похожа на влюбленную дурочку, чем на опытного экзорциста с громким именем.

– Рейвен, что ты так хмуришься? Опять читаешь нотации моей жене? – насмешливо бросил он ей. Мужчина чуть нагнулся, запечатлев на губах Саманты поцелуй, и, признаться, ей этого поцелуя было мало. Встав, она взяла мужчину за руку и пошла в сторону дома.

– Увидимся, сестренка, – бросила она блондинке, удаляясь в обнимку с мужем.

Провожая их взглядом, Стартис только мило улыбалась, тихо торжествуя в душе.

К своему же несчастью, Ванкувер вспомнила об этом разговоре и узнала обо всём лишь спустя несколько месяцев...

*

– И когда, я пойду долиной смертной тени, не убоюсь я зла, ибо ты со мной...

Похоронная процессия длилась уже несколько часов, очень многие желали проститься с Фрэнсисом. Саманта стояла, опираясь о плечо мужа. По ее лицу катились крупные слезы. Она сложила руки на уже выпирающем животе и, молча, рыдала. Лицо ее учителя было как никогда спокойно и умиротворенно, казалось, что он просто спит. Морщинистые ладони были сложены на груди и сжимали крест, а седые, словно пепел, волосы были зачесаны назад. По другую сторону от нее стоял Проповедник. Ему было тридцать три, когда его наставник умер у него на руках. Как он сказал потом, сердце Фрэнсиса не выдержало. Никто не было виноват в его смерти, просто пришло его время.

Краем глаза Ванкувер увидела мужчину с алыми волосами, около которого стояла бензопила. Отчего-то тот улыбался. А спустя пару минут раздался крик о том, что человеку плохо. Улыбка аловолосого стала шире. Секунда и он исчез, словно его и не было.

Саманта вскоре позабыла об этой сцене. У женщины внезапно отошли воды, а низ живота прорезала страшная боль. Согнувшись пополам, она закричала о том, что рожает, и тут же была подхвачена на руки Рейвен и Винсентом.

*

Роды длились четырнадцать часов. Ребенок оказался недоношенным – ее срок был лишь через две недели. Боль, что она испытывала тогда, Саманта не забудет до конца жизни. И вот, наконец, все закончилось, и роженица услышала первый крик своего дитя. Сложно описать, что чувствовала тогда охотница. Она пребывала в состоянии эйфории, слабость после родов почти не чувствовалась – все заполнило ощущение счастья.

– Это девочка, – радостно сообщила ей повитуха, обмывая младенца.

Эти слова прозвучали, как приговор. В один момент ощущение безоблачного счастья, ее мир, ее душа – всё разлетелось на куски, просто разбилось, как бьется упавшая на пол ваза.

– Дай, – хрипло проговорила она.

– Но мисс Саманта...

– Дай мне моего ребенка и убирайся! – не своим голосом закричала Ванкувер.

Старухе ничего не оставалось, как отдать запеленгованный комочек матери и удалиться из комнаты.

– Моя... – прошептала Сэм, осторожно прижимая девочку к себе.

– Не совсем, моя леди, – тихий вкрадчивый голос пронёсся по воздуху, словно похоронный марш.

Незаметно появившаяся Рейвен по привычке восседала на подоконнике, за окном которого с недавних пор бушевала гроза. Лицо альбиноски не выражало никакой радости по случаю рождения преемницы у хозяйки, хотя в алых глазах светилась безграничная алчность.

– Вы забываете, что всё то, что по праву Ваше, на самом деле принадлежит мне. Как и этот ребёнок, – она скосила глаза на свёрток в руках рыжей и медленно поднялась. – А я ведь тебя предупреждала. Но на “нет” и суда нет. Вот скажи, к чему мне твоя едва теплящаяся душа, когда я могу получить больше от твоих детей? Да, рожай сколько угодно! Но все они вскоре представятся и уйдут ко мне. И никакие приказы или попытки спрятаться не помогут, уж извини.

Она довольно ухмыльнулась. Действительно, от такой бестии не убежишь и не спрячешься, да и остановить её никак не получится, ибо контракт будет держать её на этой грешной земле, покуда Сэм не расплатиться с ней согласно их договору. Да и то в этом случае, возможно, что проклятье падёт на её детей и далее.

В этот момент в комнату вбежал взволнованный Винсент.

– Саманта, любимая, как ты? Что с ребёнком? – вопрошал он, а только потом заметил присутствие сестрёнки жены, – Ты уже здесь, Рейвен? Когда успела?

Красноглазая особа только улыбнулась и проследовала на выход.

– Не буду вам мешать, голубки. До скорого, Сэм, и ещё раз поздравляю тебя с рождением дочери, – она залихватски подмигнула бедняжке матери, не оставляя сомнений в том, что получит своё, и была такова.

Саманта помертвевшим взором смотрела вслед слуге. Она просто не могла поверить в то, что та сказала, она не верила, не могла принять этого. Не могла и не хотела.

«Все, что принадлежит демону... Моя кровь от крови и плоть от плоти...»

– У... нас девочка.

«Тогда я начала фальшиво ему улыбаться, хотя хотелось выть от боли... Как я могла сказать ему? Он просто человек...»

Муж приблизился к Саманте и взглянул в лицо дочери. На его губах играла улыбка, а в глазах светилось ни с чем несравнимое счастье и радость.

– Она красавица, – выдохнул он, осторожно проводя пальцем по лицу младенца и обнимая жену. После он осторожно взял сверток на руки, – Привет, Эннисон, я твой папа, узнаешь меня? – ласково обращаясь к дочери, говорил он.

Саманта полулежала на подушках, смотря вниз. Почти девять месяцев томительного ожидания, радости от предвкушения, ее мечты, планы… Ее жизнь была полностью разрушена. Она должна была отдать ребенка демону, потому что таков контракт ее отца. Потому что он сказал, что отдаст демону то, о чем он не знал и то, что у него уже есть. Потому что тогда он был слишком жадным и пожелал власти. Потому что...

«Нет... как я могла отдать свою дочь? Я не могла позволить этому случиться, просто не могла...»

– Винсент… Принеси мне пожалуйста воды, здесь совсем теплая... – тихо проговорила женщина, не поднимая глаз на мужа.

– Что? Ах, да. Я сейчас.

Он осторожно передал сверток любимой и быстрым шагом покинул комнату. По щекам Сэм вновь покатились слезы.

– Эннис... – она бережно гладила дочурку по лицу. В какой-то момент девочка поймала женщину за палец, а на ее лице появилась улыбка. Младенцу нравился голос матери и ее присутствие, она не хотела отпускать ее.

Приподнявшись, Ванкувер села на колени и, освободив дочь от пеленок, положила ее на кровать. Слезы больше не лились по ее лицу, а в глазах была пустота.

«Я не должна была ничего чувствовать, иначе просто бы не смогла...»

Взяв подушку, женщина накрыла ей ребенка и навалилась на нее всем телом. Она продолжала так сидеть, слушая сдавленный плач младенца. Она давила до тех пор, пока крик не затих. И едва дочка утихла, послышался звон разбившейся посуды.

– Саманта... ты... – Винсент едва мог вымолвить слово.

Быстрым шагом подойдя к кровати, он откинул жену в сторону и убрал подушку, но было поздно – малышка уже успела задохнуться.

– Что ты сделала?! – казалось этот крик сотряс стены.

Развернувшись, он ударил жену по лицу. Винсент был сильным мужчиной и этот удар откинул миниатюрную Сэм на пол, словно пушинку. Налетев на неё, он схватил женщину за горло поверх шелкового воротника и продолжал наносить удар за ударом, сопровождая все бессмысленными выкриками. Саманта не сопротивлялась, даже не пыталась, лишь отклоняла голову из стороны в сторону, словно безвольная кукла. Но в какой-то момент удары прекратились.

Открыв глаза, Ванкувер могла лицезреть картину того, как внезапно появившаяся в закрытой комнате Рейвен с лёгкостью отводит кулак мужчины в сторону от её лица, при этом выкручивая ему руку.

– Потише, Винси, разве так ты воспитываешь свою любимую жёнушку? – язвительно проговорила белокурая женщина, спокойно взирая в карие глаза, наполненные яростью и отчаяньем.

– Отпусти, Рейвен! – процедил он, дрожа от натуги и не понимая, как этой хрупкой с виду особе удаётся противостоять его силе. – Разве ты не видишь, что она сделала?! Наша дочь... она... она...

По его щекам катились непроизвольные слёзы, но это ничуть не проняло демонессу. Она бросила быстрый взгляд в сторону детского трупика и нахмурилась.

– И, тем не менее, кто дал тебе право калечить её? Нет, Джонсон, такого я тебе простить не могу, – она хищно ухмыльнулась, оскалившись, и сделала резкий рывок.

Послышался глухой треск и брюнет закричал не своим голосом. Она сломала ему руку. Однако на этом Стартис не остановилась.

– Знаешь, Винси, а я ведь была добра к тебе и даже позволяла любить Саманту, хотя по своей сути ей надлежало нести обет безбрачия, – совершенно непринуждённым тоном вещала блондинка, доставая из пылающего камина раскалённую кочергу, которым они перебирали дрова и угли, и так ненавязчиво помахивая ей близ лежащего у стены мужчины. Тот напрягся, отползая в угол, – Только всё это зря. Ты никогда не знал настоящей Сэм. Не видел, что она из себя представляет, чем занимается и с кем общается. Ты никогда не понимал её и не смог бы. Доказательство этому нынешний инцидент: ты даже не подумал о том, с чего она решила так поступить с любимым ребёнком, и сразу набросился на неё.

– Она убила нашу дочь! – выкрикнул он как приговор.

– Я вижу. И не отрицаю её вины. Но не тебе об этом судить. Ты должен об этом помнить и я сделаю так, чтобы никогда об этом не забыл.

Тут Винсент вынул из кобуры пистолет и выстрелил пару раз в сумасшедшую блондинку. Та покачнулась, но устояла, и вновь двинулась к нему, не обращая внимания на пулевые ранения.

– Чёрт! Кто ты?! – воскликнул ковбой. Его здоровая рука, сжимающая пистолет, дрожала как осиновый лист.

– Точно, чёрт, – рассмеялась красноглазая особа и замахнулась кочергой.

Удар, второй, третий... Дом наполнился криками, но никто не пришёл им на помощь. Бушующая за окном гроза гасила все голоса.

Избитая Саманта ни во что не вмешивалась, просто смотрела, как калечат ее любимого. Не хотелось ничего видеть и делать. Лишь раз она попыталась что-то сказать, но не вышло, язык не поворачивался, а губы отказывались шевелиться.

Жестоко изуродованный с ожогами и шрамами на лице, мужчина под конец был еле жив, с трудом взирая на мучительницу одним непострадавшим глазом.

– Не волнуйся, я тебя не убью, – мурлыкающим голосом заверила его Рейвен, приседая рядом с изуродованным телом, сверкая когтистой пятерней превратившийся прежде тонкой и ухоженной конечности, – Ты будешь жить и мучиться. А чтобы сделать наш урок жизни ещё более поучительным, я лишу тебя всякого достоинства. Радуйся, станешь евнухом под стать святоше.

С этими словами она чиркнула острыми когтями в районе мужского паха. Ещё секунда, отчаянный крик и он навсегда лишился возможности вновь завести детей.

– И запомни, Саманта была и всегда будет только моей. Её душа, плоть и кровь принадлежит только мне, – усмехнулась демонесса, закидывая тело госпожи себе на плечо, и исчезла с ней как по волшебству.

*

В себя Саманта пришла лишь через месяц. Они жили в гостинице на другом конце страны. Все это время Ванкувер не вставала с постели, отказывалась есть и пить, она молчала и вообще ни на что не реагировала.

– Рейвен... – голос охотницы был хриплым и тусклым, когда она, наконец, заговорила, – Я готова высказать условия контракта. Первое – ты помогаешь мне отправить в Ад всех тварей, что выползли оттуда. Второе – ты делаешь все, чтобы я осталась жива, пока мой физический возраст не подойдет к семидесяти. Третье – ты не даешь мне любить...

*

– Лови его! – Саманта бежала вперед по крышам.

Короткостриженая, практически лысая после того, как переболела тифом, худая, с землистым цветом лица, но, тем не менее, не растерявшая силы, она гнала вурдалака....

*

– Бегом! – кричала она, пытаясь пристрелить оборотня....

*

И так раз за разом, месяц за месяцем... Она колесила по стране, покуда не выгнала оттуда всех посланцев Ада. И те, наконец, поняли, что им нет житья в Новом Свете. А после зачистки Америки пришла пора позаботиться о тех демонах, что обитали в Европе.

*

– Это тут? – Саманта скептически осмотрела помещение.

Увидев таракана, женщина нахмурилась и, раздавив его, повернулась к Рейвен.

– Да, госпожа. Все, как вы и просили, – кивнула демонесса.

*

«Я так и не смогла избавиться от страха перед ними, каждый раз невольно вздрагивая при появлении Рейвен. Но я хотя бы смогла выражать ужас ненавистью... Жалкое оправдание, не так ли?»

*

«Как же так? Как так получилось?»

Она стояла напротив шатра и, похолодев, смотрела на демона, что стоял там. Так похож, просто одно лицо.

«Тот, которого я ненавижу, принял образ мужчины, что был любовью всей моей жизни. Неужели это есть мое наказание? Собственноручно уничтожить того, кого я любила?»

*

Он спросил про дочь на том приеме, а ей казалось, что это говорил Винсент. Поэтому она и убежала тогда, просто не могла слушать это, не могла больше находиться в его объятиях, а уж тем более танцевать с ним.

«Я жалкая, не могу смотреть в лицо своему прошлому, могу лишь бежать от него»

Он спрашивал про дочь, а она отвечала. Сидя на полу, но говорила все это она не демону, не Себастьяна она видела перед собой, а своего мужа, пыталась объяснить, да вот только плохой из нее объясняющий. Просто не смогла.

«Эта книга... Евангелие от Иуды. Я бы с удовольствием уничтожила ее, но вместо этого должна хранить больше своей жизни. Она способна уничтожить Ад. Многие думают, что это благо, но нет, я должна поддерживать баланс сил, это мой долг...»

Лицо светловолосого отступника совсем близко, удар и боль. Она смотрит на свою рану, а после переводит взгляд на демона с лицом ее любимого, пытается улыбнуться в последний раз, но не может.

«Вот и все. Это конец моего жалкого существования».

Она упала на пол, захлебываясь собственной кровью. Странно, но она совсем не боялась. Смерть – это конец, избавление от всего, от всех проблем, от горя и страданий. Саманта никогда не боялась смерти. Смерть – это прекрасно... Она видит лицо любимого и все же умудряется протянуть к нему руку. К нему. К тому демону, что так похож на её любимого.

– Винсент... – едва слышно шепчет она, смотря на Себастьяна.