Текст книги "И такое бывает... (СИ)"

Автор книги: Кой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

   Нет, мир вроде всё тот же. Реакция присутствующих в Норе Уизли на наш приезд было вполне обычной и прогнозируемой.

   Мы быстро занесли чемоданы в комнаты (меня и Гарри селили в пустующие комнаты Билла и Чарли), причём Рон не отдавал мне мои вещи до самой двери. Он что, влюбился в меня что ли? На прямой вопрос о причинах подобной заботы ("Нет, мне очень приятно, правда..."), он посмотрел на меня чистыми голубыми глазами и с каким-то даже удивлением ответил:

   – Гермиона, но ведь ты девушка, а девушкам нельзя таскать тяжести...

   Что происходит вообще?

   Ужин прошёл в тёплой обстановке, только вот, как мне показалось, отношения между Роном и близнецами были несколько напряжёнными и Джинни нет-нет, а чуть обижено посматривала на парня.

   После меня ожидал ещё один культурный шок. Я помню комнату Рона, хотя, подозреваю, при нас она ещё была в более-менее удобоваримом состоянии. По сравнению с тем, что я увидела сейчас – небо и земля!

   Достаточно того простого факта, что появился книжный шкаф. Правда, не всё так катастрофично – первые две полки занимали магнитофон и карты, средние две пустовали, а на две нижние были кое-как запихнуты стопки книг корешками к стенке, какие-то, судя по видным частям, поновее, какие-то постарше. Почётное место в отдалении занимала накрепко перетянутая ремнём книга по УЗМС за третий курс. Рон равнодушно махнул рукой – "учебники". Стол (новый) завален кое-как порисованными скомканными и разглаженными бумажками, перьями и перьевыми ручками, венчал это всё кактус.

   – О, Гарри! – тормошил тем временем нашего Избранного Рон. – Слушай, а поиграй со мной в шахматы! А то я тут совсем захирею...

   Гарри медленно кивнул, а Рон почти сразу обернулся ко мне со щенячьим взглядом и жалобно проголосил:

   – Гермио-она, помоги мне с домашним заданием, а? А то я за всё это время только и смог, что трансфигурацию с историей сделать да по чуть-чуть ещё чего-то, – и молитвенно сложил руки на груди.

   Вы не представляете, как я рада это слышать! Не в смысле того, что без меня ребята беспомощны, а потому, что хоть что-то не меняется.

   Всё-таки это Рон. Пусть сильно изменившийся, даже, я бы сказала, повзрослевший и резко поумневший, но Рон.

   – Хорошо, я помогу тебе с заданиями, – ответила и он просиял. Пока мальчики расставляли фигурки (Рон бережно переставил на освободившуюся тумбочку завязанную в узел вилку на небольшой ножке, которая расплющивалась на конце и потому стояла), я подошла к открытому окну и увидела там небольшого паучка. Сантиметрового или около того, чёрного в светлую крапинку. Ох, Рон же их боится!.. – Рон, у тебя на подоконнике паук, – известила я его, протянув руку к столу за деревянной линейкой.

   Я могла ожидать многого. Испуганного визга, гневного крика, но явно не того, что последовало.

   С непередаваемыми панически-возмущёнными нотками в голосе резко повернувшийся Рон воскликнул:

   – Не обижай Джафара!..

   ...Может, я повторюсь, но – Рон очень сильно изменился...

* * *

   Да, у меня на подоконнике действительно уже пару недель жил паук. По уму надо бы его сбросить, но у меня не поднималась рука. Первые пару дней мне было откровенно лень его выметать, а потом он вызвал моё уважение, сожрав муху вдвое больше себя. Вымахал он уже порядочно, должен сказать. Я, правда, несколько ограничивал его рост, оставив ему ареал обитания в десятисантиметровый квадрат и не ограничивая рост его паутины в высоту. Всё, что на подоконнике выходило за пределы очерченной мною области, безжалостно рвалось. Время от времени я подкидывал ему комариков, не выдержавших моих жгучих аплодисментов.

   Забегая вперёд – Живоглот повадился спать со мной. Несмотря на закрытую дверь, я зачастую просыпался и видел рядом с собой эту рыжую тушу перса-экстремала. Причём как по внешности, так и по характеру – эта сволочь навострилась временами валяться на моей шахматной доске и драть когти о тумбочку. Про дневной сон на столе на бумагах я и не упоминаю. Кстати, вопреки своей страсти к большинству сов как к неплохой замене обеду, с Сычиком котяра взаимодействовал вполне спокойно, даже не пытаясь охотиться на совёнка.

   Общаться с Поттером и Грейнджер оказалось довольно интересно. Правда, пока я особо своими знаниями не светил и половину реплик (как правило, язвительных и подначивающих) проглатывал. Но ничего, постепенно они ко мне такому привыкали, и я уже немного больше открывался им.

   Поход в Косой переулок мы наметили на первое-второе августа. Тем временем приближался День рождения Поттера. К моему удивлению было решено отмечать его в... доме на площади Гриммо! Сириус выбил это решение – мол, раз Гарри уже не у магглов, то почему бы и нет? Мы также были приглашены.

   Как я не напрягал фантазию, я не смог выдумать ничего приличного. Поэтому просто решил, во-первых, подарить Поттеру что-нибудь полезное и стибрить одну из идей канона.

   Поттер что рюкзаку, что снитчу обрадовался.

   На площадь Гриммо мы добирались по проторённой схеме – камин, Лондон. Там нас встретил Ремус Люпин.

   Чуть хмурящийся мужчина с серьёзным взглядом, шатен с проблесками седины и с очень светлыми, почти в желтизну, глазами. Одет в потрёпанную одежду, но держится вполне неплохо.

   Хорошо хоть Гарри радости не сдержал и поздоровался первым и громко, а то я мог бы попасть впросак. И вот, после всех приветствий, наша рыжая кодла (не пошёл из всех, кто был, только Артур – он на работе. Перси и тот отпросился) с редким вкраплением других цветов по очереди прочла волшебную бумажку и гуськом отправилась в новооткрывшийся дом на Гриммо.

   Светлый, чистый, приятный, уютный – если вы захотите описать двенадцатый дом на площади Гриммо, эти слова вам не понадобятся. Скорее...

   Ветхий, пыльный, тёмный, заброшенный.

   Нас провели в большую гостиную.

   Много малознакомых мне людей и шума. Ремус, Тонкс (милая смешливая девушка, про внешность, сами понимаете, ничего сказать не могу), Сириус (неприятный громкий мужик с противной самодовольной улыбкой. И это после Азкабана! Северус Снейп – просто ангельски терпелив, мне уже хочется заавадить этого придурка с плоским чувством юмора), Флетчер (бомжеватого вида хмырь с бегающими глазками; он-то что тут делает?) и ещё куча незнакомых людей. Эм, это праздник Поттера или внеплановое собрание Ордена Феникса?

   Приходил ещё Дамблдор, располагающий позитивный дедушка со смешинками в глазах. Немного эксцентричный, но, честно говоря, на меня он произвёл очень положительное впечатление.

   Это то, что было при мне. Я по тихой смылся в какой-то момент, пока никто не видел. Благо, Сириус великодушно объявил, что его дом в полном нашем распоряжении. Флетчер как раз в этот момент ложку в рукав засовывал, но я мстительно промолчал.

   Тихо напевая себе под нос Призрака Оперы, я поднялся на второй этаж и едва не споткнулся о какое-то существо. В приближении это оказалось домовым эльфом. Зловредным ворчащим домовым эльфом. Методом исключения я вычислил, что это Кричер. Так вот, я на него чуть не налетел, а эта черепашка ниндзя стоптавшаяся даже и не подумала посторониться или там ещё чего полезного сделать! Заворчал что-то о предателях крови, магглолюбцах и пошёл своей дорогой дальше.... я проводил его недоумевающим взглядом и пожал плечами.

   – Как интересно, – раздался чистый женский голос позади меня. Я резко обернулся. С портрета Вальбурги Блэк слетела одна из портьер. – Уизли, я полагаю? – я подошёл поближе. Вальбурга на портрете была моложавой красивой женщиной. Смоляные волосы, тёмно-синие глаза и чувственные губы, застывшие в презрительной усмешке.

   – Частично, – я пожал плечами. – Только не кричите, ладно? Ненавижу, когда кричат. Тем более женщины.

   – Вот как? – она изогнула правую бровь, демонстрируя удивление.

   – Да. Когда женщина кричит, она выглядит несколько...

   – Я про "частично", – раздражённо прервала меня она, повелительно взмахнув рукой.

   – Ну извините, – я отвесил ей шутовской поклон. – Я читать мысли портретов деспотичных аристократок не обучался...

   – Дерзец, – она медленно покачала головой, сверля меня взглядом.

   – И тем не менее вы до сих пор не начали поносить наводнивших ваш дом "уродов, негодяев и грязнокровок". – Сириус уже успел всем пожаловаться. И не он один.

   – Ты хоть ведёшь себя относительно спокойно и прилично, – фыркнула она. И тут же окрысилась: – Считаешь, я не права?!

   Прежде чем ответить, я тщательно осмотрелся. Но из гостиной никто выходить не собирался, все весело праздновали. Только остановившийся Кричер, широко распахнув глаза, внимательно следил за нашей беседой.

   – Давайте подумаем, мэм. Причём подумаем циничными категориями. Возьмём как пример знаменитую троицу сестёр Блэк – Нарциссу, Беллатрису и Андромеду. Беллатриса категорично выбрала Лорда и семейные традиции, и ныне на пару с мужем прозябает в Азкабане. Причём за глаза вашу племянницу кличут где "пожирательской подстилкой", а где более уважительно "лордовской". Нарцисса решила остаться в нейтралитете, но соблюсти традиции семьи. Она замужем за талантливым финансистом Люциусом Малфоем, который, тем не менее, не стесняется изменять ей направо и налево, впрочем, не зарываясь. У неё есть даже сын – вспыльчивый, импульсивный и хиловатый мальчишка, который говорит больше, чем надо, и, как иногда кажется, мало способен думать в принципе. И есть Андромеда, выжженная с вашего семейного гобелена, поскольку вышла замуж за грязнокровку. Счастлива в браке, а её дочь – сильная талантливая волшебница и, помимо всего, метаморф. Печальная статистика, правда? – Вальбурга впилась глазами в моё лицо и ждала продолжения. – Уже с этой точки зрения грязнокровки и уроды с негодяями выглядят не так уж плохо. По поводу Сириуса я могу с вами согласиться – он и мне неприятен. А вот ваш второй сын, Регулус, гордость рода и тоже яркий приверженец Тёмного Лорда погиб, пытаясь его остановить. Кричер, к слову, может рассказать об этом больше меня...

   Да, мы с Шейтхаром беседовали не только о Прюэттах. Да и Мюриэль некоторые пробелы подзаполнила.

   – Что ж, частично Уизли, – тщательно проговаривая слова, обратилась ко мне Вальбурга. – У тебя очень... интересная точка зрения. Да и информация... любопытная. Наша беседа дала мне много пищи для размышлений. И... – она будто думала, говорить или не говорить. – Я рада, что хоть один человек из тех, в ком сейчас есть кровь Блэков, ведёт себя достойно... и неплох сам. Сириус, – она явно выговаривала его имя с усилием, – решил взяться за библиотеку. Выкинуть оттуда всё тёмномагическое... Дневники и те пощадить не собирается. Хотя он и вовсе считает их пустыми ненужными тетрадками, дурак... В тебе есть кровь Блэков и, если мне не изменяет моё знание о родах, вовсе и немалая частица... Возьми себе в этой библиотеке что приглянётся, я разрешаю. Может, и чей-то дневник сочтёт тебя достойным своего хозяина... Кричер тебя проводит, – и она отвернулась, показывая, что разговор закончен.

   – Я Прюэтт... – негромко сказал я, прощаясь.

   Ну да, неизвестно сколько лет информационного вакуума и тут – такие новости, – размышлял я, следуя за Кричером.

   Библиотека была большой и в своё время наверняка внушительной. Теперь же большинство шкафов стояли полупустыми, а рядом с выходом высилось четыре больших кучи книг, одна из которых представляла собой пустые, пожелтевшие от времени тетрадки.

   При взгляде на них я понял, что тревожило меня и до этого, а после воспоминания о Регулусе обрело более-менее чёткие очертания.

   – Кричер, – повернулся я к почти ушедшему домовику. Тот остановился, но повернуться не соизволил. – Ты не мог бы отдать мне тот медальон, что добыл с Регулусом?..

   Домовик возмущённо что-то прокаркал и с громким хлопком пропал. Нда, первый блин комом.

   Поначалу решил на всякий случай поворошить кучу дневников – и судьба меня вознаградила. Спустя десять минут раскопок мне попалась тетрадка с подписью "Антарес Каспиан Блэк". Решив отложить изучение на потом, я уменьшил её чарами и положил в карман.

   Спустя ещё несколько часов ползанья по кучам (меня ещё не хватились, о чудо!) я приобрёл несколько интересных пособий по нетрадиционной трансфигурации, пару интересных пособий для чар и ЗОТИ и пяток книг с историческими хрониками, которые этот вандал Сириус также хотел выкинуть. После этого решил, что хорошего понемножку, да и, признаться, я несколько устал. Вышел из библиотеки, аккуратно притворив за собой дверь, и сразу наткнулся на очень недовольного Кричера. Смерив меня неприязненным взглядом, он кинул мне под ноги медальон Слизерина и опять пропал. Спускаясь с лестницы, присел на одну из нижних ступенек – передохнуть немного, и посидеть в относительной тишине. От портрета донеслось:

   – Надеюсь, ты сможешь завершить дело моего сына... – и наступила окончательная тишина. Правда, ненадолго. В коридор вышел тот человек, вернее, не совсем человек, поговорить с которым я бы очень хотел.

   – Надо же, ты тут, – чуть удивился Ремус. – А мы там тебя уже начали искать... – ну да, не прошло и года. – Не любишь шумные сборища?

   Хм. Шумные сборища – терпимо. Шумные сборища малознакомых и не самых приятных людей?.. Пф...

   – Не очень, – отмахнулся я. – Ремус, можно задать тебе грубый нетактичный вопрос?

   – Ну попробуй, – мягко улыбнулся оборотень.

   – Почему вы все поверили в вину Сириуса? Ведь не было ни расследования, ни суда, – на секунду улыбка на его лице показалась застывшей.

   – Надо же, – выдохнул Люпин. – А я ожидал этого вопроса от Гарри... – мы говорим о том самом Поттере, который с детства привык не задавать вопросов? Ну жди, Ремус...

   – Я расскажу тебе. Знаешь, самое смешное, что ты первый, кто меня спросил об этом... Сейчас, – он на секунду высунулся за дверь в гостиную, сказав что-то вроде "Рон тут, мы разговариваем", после чего уселся прямо на пол у подножия лестницы.

   – Я расскажу всё сначала, чтобы было понятней, хорошо? – я кивнул. – Это было... очень неприятное время. Никто не знал, проснётся ли он завтра, и, самое главное, смогут ли проснуться его близкие. И что с ними сделают, если разбудят... И человек, или нечеловек, который смог вселить ужас в сердце каждого волшебника, начинает целенаправленную охоту на определённую семью. На Поттеров. Мы дружили вчетвером, как ты помнишь, – я, Джеймс, Сириус и Питер. Честно скажу, они были для меня всем...

   – И в этой ситуации, – продолжал Римус, – проходит слух о том, что кто-то из нас переметнулся к Лорду. Я посчитал это бредом – ведь мне казалось, я знаю их идеально и никто не способен на предательство! Но я понимал, что сам весьма уязвим и подозрителен из-за своего оборотничества. И тогда я несколько отдалился от них, не желая лишний раз нервировать их и подвергать опасности. Тогда выясняется, что дом Поттеров под Фиделиусом, и всем становится известно, что Хранитель – Сириус. И вдруг в защищённый дом входит Волдеморт. Поттеры убиты, Гарри чудом выжил... Первым на месте появляется Хагрид, следом за ним – Сириус. Будь там вместо Хагрида кто-то менее наивный и добрый, Блэк бы далеко не ушёл. И вот Сириус видит развалины дома, Гарри, и на его лице появляется дикое разочарование, смешанное с горем, – угадай, как мы это трактовали?.. После чего оставляет Хагриду очень приметный байк, по которому его найти несложно, как настоящий заботливый крёстный, отдаёт любимого крестника в чужие руки и смывается в неизвестном направлении. Его импульсивность и вспыльчивость сыграла с ним злую шутку. Дамблдор тоже появляется там, осматривает территорию, и тут же уходит в Министерство – там экстренный созыв Визенгамота. После я всё-таки смог выпросить у Дамблдора воспоминания о заседании. – Ремус ненадолго замолчал. – Всем известно об невероятном размахе, с которым праздновало смерть Лорда магическое сообщество, и до сих пор замалчивают масштаб панихид, что отслужили своему хозяину Пожиратели. Они появлялись посреди маггловских улиц и просто уничтожали всё, что их окружало. Догадываешься, к чему я веду? Сириус на этом фоне не особо выделялся. Множество свидетелей... Его взяли во время заседания и экстренно притащили в Министерство. Когда на заседании объявили, что захвачен пособник Волдеморта, виновный в убийстве Поттеров, Мерлин, что там началось... Мало того, что им уже был присвоен статус национальных героев, их и самих, в общем-то, весьма уважали. Джеймс Поттер был весьма харизматичным парнем и ухитрялся быть с большинством в хороших отношениях. Лили Поттер работала в медкорпусе аврората, между прочим, и многие ей были обязаны жизнью, – не раз она буквально из-под Авады ребят выдёргивала, для доставки пострадавших даже сделала стационарную аппарационную точку в своём доме, – какая заботливая девочка. Интересно, если бы Пожирателям удалось отследить эту точку, как долго бы прожили Эвансы? Или Дурсли, или кто там жил... – Расследования и суда действительно не было. Вина Сириуса в инциденте с Петтигрю казалась неоспоримой, оставалось лишь прояснить один момент. Не особо обращая внимания на официальные предписания и забив на бумажную волокиту, авроры влили в Сириуса сыворотку правды и напрямик спросили: "Виновны ли вы в смерти Поттеров?". Отгадай, что ответил Сириус, коривший себя за доверие к Хвосту?

   – Виновен...

   – Верно... На этом допрос и кончился, аврор срочно побежал докладывать в Визенгамот. Бродягу там после этого едва голыми руками не разорвали. Дамблдор всех утихомирил. Начали думать, что делать с Блэком. Предложения сыпались – одно другого лучше!.. Поцелуй дементора, кто-то вообще предлагал специально для Сириуса ввести обратно пытки и особо противные казни – и люди соглашались. Да, если уж в Визенгамоте было такое воинственное настроение, чего уж ждать от остальной общественности?.. И опять вмешался Дамблдор. Правдами и неправдами он выбил для Блэка тюремное заключение в Азкабане на двадцать лет. Хотя никто на это не хотел соглашаться, максимум – пожизненное на самых нижних уровнях, и то хотели ввести систематические пытки. То решение, которого всеми правдами и неправдами добился директор, стоило ему большей части влияния и уважения. Да, суда и расследования не было – Сириус был заключён в Азкабане согласно официальному эдикту Визенгамота...

   Мы помолчали. С этой стороны я никогда на проблему не смотрел...

   Исповедь Ремуса внимательно слушал и портрет.

   – Я безумно злился на Дамблдора за эту заботу о Блэке, я не понимал его. Я ненавидел Сириуса, потому что, как мне казалось, он лишил меня всего, всех самых дорогих мне людей. И тем обиднее мне было, что он жив. Пусть в Азкабане, пусть без глотка информации, потому что он не имел права на встречи с кем-либо и к нему никого не допускали, – хотя многие пытались пройти и хотя бы плюнуть в него... А Дамблдор сказал мне, что он всё ещё колеблется по поводу виновности Сириуса. Хотя как раз директор, наверно, должен был ненавидеть Блэка даже больше чем я, потому что они с Джеймсом были весьма дружны. Поттер даже как-то сказал, что планирует после войны бросить аврорат и пойти на ступень в Трансфигурации под руководством Дамблдора, и что директор уже даёт ему какие-то пособия... Я знаю ещё, что Дамблдор как-то поднимал в Визенгамоте вопрос расследования дела Блэка, но его никто не поддержал.

   После паузы Ремус закончил:

   – Ты не представляешь себе моего состояния, когда я увидел на Карте Хвоста и понял, что, возможно, Дамблдор был прав, – он покачал головой.

   И тут я внезапно понял, чего на самом деле не хватает волшебникам в их магическом мире – хорошего психолога...

* * *

   Но всё хорошее кончается, плохое в этом плане не особо отличается. Закончился и День рожденья Гарри, и мы смогли вернуться в Нору. В мой книжный шкаф, где уже были предусмотрительно замаскированы пособия по конструированию заклинаний, новоприобретённые книги не отправились, до поры до времени осев в шкафу вещевом. В общем, успокоив таким образом свою тревогу и совесть (да, этот атавизм у меня присутствует), я лёг спать.

   Пробуждение было очень неприятным. Я чуть не заорал, когда понял, что у меня по лицу когтистыми лапками кто-то ходит! Впрочем, стоило мне поднять руки для устранения причины моего беспокойства, как она сразу пропала.

   И вот он я, проснувшийся и вряд ли могущий заснуть дальше из-за прилива адреналина, сижу на кровати в два часа ночи. А на полу в центре комнаты сидит холёная нагловатая сова с письмом.

   Письмо я отцепил, а сову выкинул из комнаты к чёртовой матери, не испытывая ни капли жалости.

   В письме оказалось семь пригласительных в Министерскую ложу на финал Кубка мира по квиддичу. Положил пока конверт в стол, потом разберусь.

   За день я так и не нашёл случая рассказать о чудесном подарке.

   После завтрака вновь Перси отвёл нас (меня, Гарри, Гермиону и Джинни) в Косой переулок. Я чуял близость исполнения коварного гоблинского плана.

   Вот Перси отбывает на работу, а мы грозным стадом направляемся в Гринготтс – Гарри снять деньги, Гермиона разменять. И пока Гермиона отходит к кассам, а Гарри направляется к окошку на другом конце холла, мы с Джин вяло мнёмся в сторонке. Очередь с Гермионой продвигается, Гарри уводит на вид очень сердитый гоблин, Джинни отходит в сторонку, чем-то заинтересовавшись, а рядом со мной внезапно раздаётся голос Шейтхара:

   – Доброго вам дня, мистер Прюэтт.

   Собственно, "коварный план" включал в себя единственный пункт – вместо обычного привратника, которые управляют тележками, с Гарри сегодня будет возиться его поверенный, который выскажет парню всё, что о нём думает. Если уж это не поможет, то я к Поттеру в няньки не нанимался...

   – Э, привет, Шейтхар, – фишка в том, что контакта между мной и моим поверенным этот план вовсе не предусматривал.

   – Сэр, может быть, вы мне объясните, почему сегодня ночью ко мне прибежал взъерошенный поверенный угасающего рода Блэков и поинтересовался, не хочет ли случаем лорд Прюэтт взять двойную фамилию?

   – Понятия не имею, – шокировано ответил я.

   – Тогда, может, вы знаете, почему хамоватый ворчливый домовик часом позже перетаскал в мой кабинет колоссальный объём книг, бормоча что-то о сохранении наследия рода?! – прошипел гоблин. – Книги, кстати, сейчас в вашем тренировочном сейфе...

   – Шейтхар, клянусь, я не в курсе!.. – гоблин недовольно покачал головой, смерил меня недоверчивым взглядом и сказал:

   – Поговорим потом, – ко мне уже направлялась Гермиона, по пути зацепив и Джинни.

   Чуть погодя из неприметной дверки в холл вышел Гарри, выглядевший, наверно, так же пришибленно и ошарашено, как я.

   С чего бы это Кричеру сгружать мне отвергнутые Сириусом книги? Почему вообще кто-то решил, что я могу претендовать на род Блэков? Что происходит вообще?!

   Тем временем, Гарри и Гермиона, тщательно сверяясь со списком, закупали себе учебники. Моё письмо из Хогвартса, пришедшее в середине июля, пока лежало у меня в кармане – до магазина с ингредиентами.

   В целом наш небольшой шоппинг прошёл вполне спокойно. Разве что я один раз отлучился и скоренько забежал к уже знакомому мастеру, заказав "рабочий костюм". В голове у меня уже приблизительно вырисовывался план маскировки – простой, как три копейки, но, надеюсь, действенный.

   Через неделю мне предстояла встреча со Скиттер, всё-таки.

   Но апогей сумасшествия сегодняшнего дня настал за ужином, когда сияющий Артур объявил о том, что ему удалось чудом выбить семь билетов Министерскую ложу на финал Кубка... и так далее. Также он отметил, что Билл на ближайший месяц занят взломом заковыристой пирамиды и вырваться никак не может, а Чарльз наотрез отказался покидать родной заповедник – у него там какая-то самка сейчас драконят высиживает... Перси сказал, что и так там будет, так что на него можно не тратить билет, а Молли, поморщившись, сказала решительное "Нет" и неодобрительно глянула на билеты. Квиддич она не жаловала.

   Итого ехали я, Гарри, Гермиона, близнецы, Джинни и Артур плюс Перси по своим каналам.

   В ступоре поднялся в свою комнату, проверил стол. Конверт – на месте, пригласительные – в нём, ничем не отличаются от предъявленных Артуром за ужином.

   Интересный подарочек от тётушки Мюриэль. Кажется, это неплохой шанс наладить связи в магическом мире... Да чёрта с два! Буду я ещё изгаляться с мозговым штурмом и выбирать наиболее симпатичные имена из списка малознакомых людей... Во-первых, мне лень, а во-вторых, я, кажется, придумал, как их пристроить с наибольшей пользой, только мне позарез нужен будет "рабочий костюм" и пара фишек в придачу, хотя я уже примерно всё себе представляю.

   Так, срочно навестить Гринготтс.

   Докупить красок для Сычика.

   Потеребить Перси на предмет информации.

   И... где там мой "Квоффл"?..

* * *

   На следующий день Гарри сказал, что ему позарез надо в банк на целый день. Я напросился с ним. По пути занял у него сто галеонов, сказал, что подожду в холле. Мы клятвенно договорились, что это останется между нами.

   Деньги нам занёс в кабинет Шейтхара один из гоблинов.

   С порога я без обиняков начал:

   – Шейтхар, давайте оставим все дела с Блэками на потом, сейчас нам кровь из носу необходимо сосредоточиться на другой задаче. – Он вопросительно на меня посмотрел. – Вы, я имею в виду, гоблины, держите единственный банк в магическом мире? – он осторожно кивнул, уже чуя, что ничего хорошего я ему не скажу. – То есть все денежные операции проходят через вас, и фактически у вас есть финансовый отчёт на каждого волшебника?

   Шейтхар уже откровенно недовольно кивнул, хмуря брови и буравя меня тяжёлым взглядом.

   – Шейтхар, – я глубоко вздохнул. – За сколько вы готовы поделиться со мной некоторой информацией?..

* * *

   – Ну, как всё прошло? – обеспокоено спросил меня гоблин.

   – Всё нормально, Шейт, – устало улыбнулся я. Мы здраво рассудили, что после "замшелого пенька, облитого зелёнкой" и "вконец оборзевшей сопли" будет несколько нелогично возвращаться к формальному общению. – Выдай мне две тысячи галеонов, возьми деньги, чтоб провести хотя бы разведывательные работы в поместье и начинай всё готовить на ночь через три дня. Вот чек, – протянул я гоблину добытую бумажку. – Обожаю квиддич...

   ...И вот сижу за решёткой в темнице сырой... В смысле, в сейфе своём. Надо же, а я раньше и не замечал, что здесь так прохладно.

   Сижу я, значит, в специально притащенном сюда кресле в одних трусах. Рядом со мной стоит тумбочка и подставка, на которой висит мой костюм Супермена.

   Сижу я и сильно волнуюсь.

   – Саш, пять минут до выхода, – заглянул в сейф Шейтхар. На русском варианте сокращения Александра настоял я. – Все уже собрались.

   – Хорошо, – махнул рукой я, тут же скривившись от боли. Теперь на моём правом предплечье из чёрной кляксы угрожающе выглядывал Шайтан. Даяна сказала, что остаточные боли пробудут со мной ещё недельку – мол, перестройка магических каналов, завязка защиты разума и... длинная заковыристая фраза из непонятных слов.

   У меня есть час. Время пошло, – я аккуратно нажал на своих новых модных часах кнопочку. Признаться, пришлось помучиться, выискивая часы с таймером, которые за пять минут до конца срока нагреваются. Теперь главное распознать вовремя сигнал.

   Носки, рубашка, брюки, ремень, туфли, галстук, пиджак. В отличии от первого мною купленного костюма мягкого серебристого цвета, этот был строгим и чёрным. Белела только рубашка. На ключицах две металлические зацепки. Спереди с них немного свисает серебристая цепочка, которая от них уходит мне за спину, где на ней телепается в роли плаща короткая парадная мантия, в таком виде спускающаяся до середины бёдер. Так, вытащить наружу родовую цепочку, которая после пары минут сосредоточенности показывает только "Александр Прюэтт". Теперь запонки и значок на левую сторону груди в виде герба Прюэттов – каплевидный щит с графской короной над ним. Чуть ниже центра щита на золотисто-белом фоне перекрещиваются стилет, который сейчас покоится на подставке неподалёку, и палочка, а над ними в полёте распростёрся сокол.

   И финальный штрих – очки. Сплошные ярко-жёлтые очки, которые, если смотреть на мой вид, совершенно ни к чему. Но на самом деле они волшебные.

   Во-первых, они сильно привлекают внимание и несколько усложняют работу легилиментам. Да, у меня уже есть чудесная татуировка, но раньше-то её не было.

   Как я узнал, легилименты – крайне редки и малоизвестны. Ещё бы, если общественность узнает, что есть люди, могущие прочесть их мысли... В смысле, все всё знают и так, но пока для большинства людей легилименты – что-то вроде абстрактной и не очень достоверной угрозы.

   Кроме того, походя, с полпинка прочесть чужие мысли могут только очень сильные ребята, да и то они предпочитают контакт глаза в глаза. Прозрачные очки этому не особо препятствуют, а вот тёмные или, как у меня сейчас, цветные немного рассеивают внимание легилимента и чуть меняют цвет глаз, затемняя взгляд, что эти мегателепатам не в кассу. Всех тонкостей хитрой науки легилименции мне всё равно не понять, и вряд ли я когда-нибудь смогу ею воспользоваться и ей научиться – я не настолько усидчив и скрупулёзен, но одно я уяснил – подобного рода непрозрачные очки незначительно уменьшают шансы мыслечтецов на успех.

   Во-вторых, как я уже сказал, эта деталь моего образа совершенно ни к чему. И если натуральный Рон Уизли ещё мог красиво одеться ради денег, то на эти очки он бы даже внимания не обратил бы – настолько с ним не вяжется эта вещь.

   И в-третьих, очки не простые, а полезные. В случае, если начнётся дуэль, они в моём восприятии притушат свет от лучей заклятий, и в глазах у меня начнёт рябить от обилия красок позже, чем у остальных.

   Мало ли что, а бережёного бог бережёт.

   Так и размышлял я, идя по коридору в специальный зал.

   Гринготтс давным-давно стал синонимом надёжности, и не только потому, что хорошо хранит чужие деньги. Если ты проводишь сделку через Гринготтс и с помощью гоблинов, – любого рода сделку, я уточню, даже там продажу людских сердец или рабов каких-нибудь, – тебе придётся заплатить за это внушительную сумму денег, но сделка будет гарантированно честной. Гоблинские спецы всё проверят с обеих сторон, и сердца будут самого высшего качества, а золото, за них заплаченное – не лепреконским. За небольшую доплату гоблины даже помогут найти клиентов.

   За пятьсот галеонов я провожу в Гринготтсе аукцион.

   – Здравствуйте, дамы и господа! – говорю я, выходя на небольшой помост небольшого же зала. Передо мной – сорок с лишним человек, цвет магического общества. Это притом, что половина пришла с парами, а некоторые даже с детьми. Зря, ребята, женщина как ничто иное стимулирует мужчину на чрезмерные траты.