Текст книги "И такое бывает... (СИ)"

Автор книги: Кой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

   Также Мюриэль очень помогла мне с моторикой рук, в частности, с движениями для палочки. Развивала она только правую, как-либо работать с левой отказалась наотрез. Ещё один раз спросила:

   – Ты как, стилет трогал уже?

   – Да нет, – равнодушно ответил я. – Всё как-то времени не было, да и вообще я на него особого внимания не обращал.

   – Вот и хорошо, ну и не трогай. А захочешь – бери, – и на этой непонятной ноте удалилась. Что это вообще было?

   Со Скиттер пока шла вялая переписка, всё содержание которой можно с лёгкостью выразить с помощью одной фразы: "Я вам не доверяю, мне нужны гарантии". Единственный плюс – Сычик уже привык и весьма философски относился к смене окраса, даже не шарахаясь от собственного отражения. Что поделать – я, ни разу не повторившись, старался выбирать самые впечатляющие и психоделические расцветки.

   Но вот я с полными карманами денег по каминной сети путешествую в Самшитовую Рощу, где меня уже ждёт Даниэль.

   Как объясняла мне Мюриэль, работа с волшебником и палочкой требует уединения, нарушать которое не вправе никто.

   – Привет, Рон. Ну, что, – дружески подмигнул мне Даниэль. – Ты готов увидеть свою самую верную спутницу жизни?

   – Привет, Даниэль. Немного нервничаю, но готов, – улыбнулся я.

   – Тогда с тебя за погляд шестьдесят один галеон, деньги вперёд! – я рассчитался с Даниэлем, после чего он отошёл от стола, возле которого стоял, открывая моему взгляду две коробочки – одну поменьше, другую побольше.

   – Итак, – он взял в руки ту, что поменьше. – Здесь находится твоё воплощение в дереве. Десять дюймов, красное дерево, берилл и шерсть нунды, очень упругая. – Он открыл коробочку, представляя моему взгляду палочку. – Красное дерево прекрасно для трансфигурации, но, как я понял, чары у тебя выходят плохо. Так что шерсть нунды должна немного скомпенсировать этот перекос. Ох как я эту нунду искал! Благо, знакомый выручил. Правда, пришлось хорошенько побегать после того, как я выдрал у Шайтана (так звали нунду) клок шерсти... Ну и, наконец, твой родовой камень, берилл, сработает как своеобразная фокусирующая линза, что позволит тебе тратить на сосредоточение меньше сил.

   Красное дерево чуть поблёскивало на свету. Изящная рукоять, чуть шершавая – чтоб не скользила, потом переход на более узкую часть с ромбовидным узором и ещё один, последний переход, на ровную скользкую часть до кончика. В навершии посверкивал берилл.

   – Уровни символизируют твою принадлежность к трём родам. Сверху вниз – условно светлые Прюэтты, тёмные Блэки и Уизли. У тебя почему-то отношение к Блэкам лучше, чем к Уизли, – на секунду озадаченно нахмурился Даниэль, впрочем, тут же забыв об этом. – Если эту палочку и вырвут у тебя из рук, то только очень сильным Экспеллиармусом. А вот это, – он взял в руки вторую коробочку, – кобура под твою волшебную палочку. Футляр из чешуи дракона, ремешки из кожи саламандры. Кожа под этим будет дышать и не будет потеть. Малозаметен, не привлекает внимания, и палочка болтаться по карманам не будет. Вот тут сделал небольшой рисунок, ты не возражаешь? Это тот самый Шайтан, чья шерсть у тебя в палочке. – На чешуе филигранно была изображена суровая морда чернющего желтоглазого котяры, выглядывающая из темноты. – Ну, испытывай.

   – А сюда никто не войдёт? – запоздало спросил я, помня наше спонтанное появление.

   – Нет, что ты! – засмеялся Даниэль. – С момента знакомства и пока клиент не покинет мой особняк с кобурой и палочкой, камин закрыт для всех, кроме этого клиента. Так что наше уединение не нарушат.

   – Хорошая система, – пробормотал я, с трепетом беря в руки свою первую в жизни волшебную палочку (Ронову в расчёт не берём). Я слегка взмахнул ею – она со свистом рассекла воздух. Нашёл взглядом на камине какую-то жутко уродливую вазу и спросил: – Можно?..

   – Конечно, она всё равно никогда мне не нравилась, – кивнул Фолле. – Это подарок твоей тётушки. Я в долгу не остался и отдарился пособием "Как бросить курить"... – я уже не слушал. Керамическая ваза с потрясающей лёгкостью перетекла в красивую хрустальную фигурку ангела. – О, знаешь, так гораздо лучше. Не возражаешь, если я её себе так и оставлю? – я не возражал. У Даниэля в руках мгновенно оказалась палочка, пара пассов, палочка пропала. На мой непонимающий взгляд он объяснил: – Трансфигурация, к сожалению, не вечна, продержится пару часов – и поминай, как было... А это были фиксационные чары. Немного изменённое проклятье окаменения, жутко тёмномагическое и очень запрещённое – не смей меня выдать властям!.. Вечность, может, твоя статуэтка и не простоит, но за пару сотен лет я ручаюсь.

   Я задержался у Даниэля ещё на пару часов. Выпытал у него всё-таки эти чары. И они получились! Да, не сразу, но уже не сбоили! Работала и Левиоса, и другие заклинания...

   Вот что значит правильная волшебная палочка!

   И кобура подошла идеально, очень удобно, и на часы не залазила.

   Также Мюриэль сдержала обещание и в этот же день потащила меня к тату-мастеру. Молодая милая девушка Даяна попросила меня для начала сказать требуемые свойства татуировки, потом подобрать рисунок, место, где он будет красоваться и возвращаться, когда у меня будет требуемые деньги и свободная ночь. Жила Даяна по адресу "Обитель ежей", и работала исключительно по ночам почему-то.

   Со свойствами меня такой уж облом не ждал, по крайней мере, защита разума встала во главе угла. Брать два свойства уже опасно, тут и разорвать может...

   Защита, к моей печали, не абсолютна, но мимоходом мои мысли никто прочесть не сможет. Чтобы их, собственно, прочесть, понадобится около двух часов изнурительного скрупулёзного взлома.

   Татуировку решил сделать на правом плече. Думал сначала на левом, но стойкая ассоциация с Меткой отвратила меня от этого решения.

   Долго бился над рисунком, на пятом часу, когда Мюриэль уже недвусмысленно поигрывала палочкой, решил увековечить на себе магическое животное, которое дало мне мою. Показал Даяне кобуру, она Шайтана одобрила.

   Закончили мы на том, что это мне обойдётся в тысячу восемьсот пятьдесят галеонов.

   Печалька.

   А через два дня уехала Мюриэль.

   Со мной она прощалась отдельно, ещё в Гринготтсе.

   – Значит так, шахматист, ты не выпендривайся особо и вперёд Поттера к Волдеморту не лезь. В дуэли не ввязывайся – склад ума у тебя пока не дуэльный, так что не рискуй. Но и оскорблений не спускай, смотри мне. Я, может, к Рождеству приеду ещё, нервы тебе попорчу как следует. В чарах тренируйся, в трансфигурации не расслабляйся, на зелья совсем не забивай, понял? Невесту себе присмотри тоже... Не кривись, а присмотри! Лапчонки свои куриные тренируй, может, когда-нибудь и сойдёшь издали за мага. Палочку чисть, думай иногда, логику вон свою используй. За друзьями своими следи, а если они вдруг опять вознамерятся влезть в какую-то задницу – по башке тюкни и в медпункт оттащи, или что там сейчас в Хогвартсе может мозгов через задние ворота добавить... Сам ввяжешься – лишу наследства со страшной силой! УЗМС бросай к чёртовой матери, – бесполезная трата времени и, насколько я вижу твой энтузиазм, нервов, а вот над прорицаниями ещё подумай, может, догадаешься до чего-то полезного, – хмыкнув, она закончила наставления на путь истинный.

   Помимо всего этого я ещё и с Перси общался. Должен признать, что он неплохой парень. Он открыл мне на многое глаза в этом мире. Я, пожалуй, пока не успевал особо задумываться над грустным бытом без нормального компьютера и, что самое главное, без интернета. Да ещё и, будучи вполне довольным своим зачарованным магнитофоном и потихоньку записывая музыку в плеер-шкатулку, я как-то упустил из виду тот факт, что в Хогвартсе электроника ни под каким видом не фурычит. И Перси, в общем-то, охотно и доходчиво объяснял мне про аналоги маггловских вещей в магическом мире. Например, прототип такой важной и в серьёзных расчётах почти необходимой вещи, как калькулятор, а именно – расчётную бумагу (которая автоматом выводит результат написанного примера) он даже великодушно принёс мне в жертву... то есть в дар. Впрочем, о большинстве аналогов, типа сквозного зеркала и переговорных листков (классная штука, но дорогие. Продаются парами, что пишется на одном листке – появляется на другом, при наличии специального стилоса с универсальным ластиком на конце могут использоваться до пятидесяти лет) против телефона и аппарации и каминов против человеческих (потому что что аппарация, что камин был точно изобретён нелюдью!) средств передвижения. Правда, индустрия мётел и иных летучих штук меня не вдохновила – безопасность и комфорт на них были под очень большим вопросом. Тем более, что летали они (за исключением дорогих спецзаказов, которые отличались повышенной проходимостью на любых территориях) на фоновом магическом приводе, и, поскольку на воде магический фон слабеет от берега, при залёте на достаточно далёкое расстояние от суши они попросту талантливо и достоверно изображали из себя сбитый советскими лётчиками мессер.

   Собственно, моё с ним сближение объяснялось просто – он остался единственным, кроме Артура, человеком в доме, который относился ко мне по-прежнему. Близнецы и Джинни тихо завидовали, причём у близнецов по отношению ко мне ещё и нотка пренебрежения присутствовала. Когда я прямо его об этом спросил, он так же прямо ответил:

   – С тем, что наследие Прюэттов мне не достанется, я смирился ещё три года назад. Да и, признаться, я на него особо никогда не рассчитывал – я мало верю в сказки. В какой-то мере я рад за тебя, и немного сочувствую, потому что неспроста тётушка Мюриэль так ехидно ухмылялась, и твой грустный взгляд только подтверждает это. Не беспокойся об остальных – Билл, может, и пообижается недолго, но в целом никак не отреагирует. Чарли, как ты помнишь, в принципе фиолетово всё, что не имеет крыльев, чешуи, впечатляющей пасти с клыками, не дышит огнём и весит меньше пары центнеров. Близнецы переболеют. Да и Джинни долго зла держать не будет. Они ведь все – истинные Уизли, лёгкость характера одна из присущих им черт. А я всего добьюсь сам, и всегда добивался.

   Перси непринуждённо делился со мной той информацией, на добычу и обработку который сам в своё время потратил немало времени и усилий. Не отвлекаясь от написания отчётов, тихим голосом рассказывал мне о картотеке мадам Пинс, в которой по названию можно было найти любую книгу. Рассказал о заклинании, ищущем отрывок в книге по ключевым словам. И даже нарисовал схемку. Раскрыл мне пароли для ванных старост: "Они их всё равно не меняют". Сказал мне и на пальцах показал маршруты патрулирования преподавателей и старост – оказывается, в целом учителя вкупе с учениками едва ли половину замка охватывали! Отдал мне все свои школьные конспекты. Нумерология оказалась математикой с элементами гадания на числах, теории вероятности и на старших курсах – начал математического анализа плюс немного комплексных чисел. Имитировал незнание, Перси меня "подтянул".

   Кроме того, они всё-таки существуют! Я имею в виду, олимпиадники и олимпиады. Правда, ни те, ни те особо не афишируются.

   Ещё в Хогвартсе кроме факультативных занятий, типа УЗМС или маггловедения, есть совсем-совсем дополнительные, правда, изучают там, на мой взгляд, всякую муть. Ну, меня там просто особо ничего не заинтересовало. Углублённое маггловедение – Искусство магглов и Культура магглов (да, мне там будет особенно интересно), магия земли как подвид травологии, облегчающий работу с растениями... мрак.

   Ещё Перси открыл мне одну из самых страшных тайн школы – начиная с пятого курса, все достижения и просчёты учеников жёстко фиксируются и заносятся в так называемый прайс. Прайс представляет собой огромный журнал выпускников, который подаётся в вузы, после чего особо отличившимся, но вне Хогвартса не отметившимся, высылаются приглашения от того или иного университета. Всё это опять же, особо не афишируется и по большему счёту, является предметом обсуждения сугубо между директорами и замами плюс Министерство, но... Как водится, лучшему выпускнику года поручается этот самый прайс заполнить готовыми листками под соответствующие фамилии, о чём на листке этого старательного человека делается сопутствующая отметка. В файл каждого ученика входит журнал посещаемости, рейтинг поточных и экзаменационных оценок, заметки об отработках и драках, сумма заработанных баллов за вычетом потерянных, достижения в квиддиче или успехи в изучении школьных предметов, у кого-то – взятие ступени подмастерья в выбранном профильном предмете (как в своё время у Снейпа по зельеварению и у Поттера с Люпином за трансфигурацию – это я, правда, узнал позже) – всё это за последние три года обучения.

   Вот так и Перси узнал об этой тайне, заполнив прайс, а перед выпускным балом получил приглашение в помощники от Крауча, который ещё и намекнул на возможное кураторство в деле изучения Международных Магических Отношений. Перси, кстати, на эту специальность заочно поступил в один из лучших вузов страны...

   Вот это крутой парень!

* * *

   Чудо всё-таки случилось! Решено было забрать Гарри и Гермиону двадцать восьмого июля. Сначала Артур предложил вариант с каминами, но я, памятуя, чем это в своё время закончилось для Поттера, вызвался сам их забрать. Из Норы в Дырявый котёл, оттуда – в Литтл-Уининг, по пути обратно в Лондоне цепляем Гермиону. К моему удивлению, все согласились не только на это, но даже и на то, чтоб отпустить меня одного.

   Подготовился я основательно. Костюм (демократично оставил жилет на вешалке), рубашка, галстук, туфли, чуть выглядывают часы. Умыт, причёсан, фирменная улыбка, пачка разменянных фунтов в кармане и плеер, а то в дороге загнусь со скуки.

   И вот, сидя в рейсовом автобусе до Литтл-Уининга, я наконец сообразил, что меня так тревожило в последние дни. У Поттера через три дня День рождения, а у меня даже подарка нет! И, что самое унылое, я не знаю, что ему подарить...

   Доехал. Спросил дорогу. Показали. И – вот оно! Дом Дурслей. Изображаю дятла.

   Дверь мне открыл крупный светловолосый мужчина. Не сказал бы, что он такой уж китяра. Широкая кость, крупные черты лица и чуть усталый взгляд.

   – Сэр?.. – вопросительно смотрел он на меня.

   – Ох, простите, мистер Дурсль, я задумался. Меня зовут Рон Уизли, я друг и однокурсник вашего племянника, Гарри Поттера, – а вот теперь он удивился. Судя по всему, я только что с треском разрушил все его представления о волшебниках. – Вы не могли бы позвать его или подсказать мне, где он сейчас находится? – да, немного труднее, чем сказать "Где Гарри, маггл?", но, судя по смягчившемуся лицу Дурсля и одобрению в его глазах, моя вежливость не бессмысленна.

   – Поттер сейчас где-то гуляет, вероятно, на детской площадке... – и он неуверенно замолчал.

   – О, спасибо, мистер Дурсль, – я благодарно ему кивнул, и тут произошло поистине эпохальное событие.

   – ...Но вы можете подождать его здесь, – сказал Вернон и, похоже, и сам удивился.

   – С удовольствием, сэр, – ошарашено согласился я. Он проводил меня в гостиную. Из кухни удивлённо выглянула Петунья.

   – Петунья, познакомься, это наш гость, Рон Уизли, друг и однокурсник Гарри, – в её лице действительно было что-то лошадиное. Чуть длинноватая шея, большие глаза с грустинкой и форма подбородка создавали такое впечатление.

   – Рад познакомиться, миссис Дурсль, – благовоспитанно кивнул я.

   – И я... рада. – С некоторой паузой ответила она, после чего, ещё немного помолчав, неуверенно предложила: – Чаю?

   Поначалу всем было неловко, хотя я старательно строил из себя вежливого хорошего мальчика, но вскоре мы разговорились и скованность совсем спала ("Можете звать меня Петуньей, Рон. – Да, и меня Верноном..."). Дадли я так и не смог увидеть.

   Мы говорили о разном – об автомобилях, с Верноном немного побеседовали об огнестрельном оружии, я рассказал пару курьёзных случаев из истории, похвалил чай и вынесенное вскоре печенье. Поговорили о ситуации в Британии (тут я плавал) и в мире (тут было немного получше), обсудили развитие информационных технологий (тут вообще всё было замечательно), я пару раз поахал на тему "как всё интересно!", восхитился чистотой в доме (и вовсе не "стерильно и противно", вполне приятно и уютно). Поговорили даже о дрелях – помощь бабушке с ремонтом не прошла совсем бесследно! Мы посмотрели фотографии, я уважительно отозвался об успехах Дадли в боксе на тренировках ("Его даже собираются выдвинуть на осенние соревнования! – Уже? Поразительно, наверно, он очень талантлив!"), и вот как-то незаметно разговор съехал на Гарри. Началось всё с фразы Петуньи:

   – Надо же, если бы мы знали, что волшебники бывают и такими, как вы, Рон, то не пытались бы оградить Гарри от волшебного мира...

   – А что, – осторожно спросил я, – вы пытались?

   – Да, но вас разве остановишь? – она грустно улыбнулась. – Вот, пару лет назад какие-то чародеи нам окно во второй спальне с корнем выломали...

   – Негодяи, – горячо подтвердил я.

   – Наверно, мы всё же неправильно воспитали Гарри и уделяли ему меньше внимания, чем следовало, – с чего-то разоткровенничалась Петунья. Вернон молча хмурился и смотрел в чашку. – Но, на самом деле жить в доме с маленьким волшебником, которого не можешь толком контролировать – жутко. Помню, когда ему было два года, он лбом о вазу ударился, она раньше у камина стояла. Так после этого, буквально две секунды прошло, ваза взорвалась буквально, Гарри только чудом не сильно пострадал... С Лили такого никогда не было.

   Да, в этом тоже кроется отличие магглорожденных от чистокровных или полукровок. Подразумеваются, что последние будут расти в условиях, когда хотя бы один родитель – волшебник, могущий оградить от опасности окружающих и защитить ребёнка от самого себя. Потому-то засовывать чистокровного Поттера к магглам – идиотизм, могущий привести к катастрофе... Как это было с Томом Риддлом. А вот у магглорожденных способности скрыты, и если и проявляются, то слабо и почти незаметно.

   – Он безумно испугался и удрал в чулан, где как-то закрылся, Вернон чудом смог выбить дверь и достать его. Правда, ненадолго, мальчик всё время норовил вернуться обратно. Вскоре и пришлось там его поселить... Я до сих пор иногда думаю – что могло случиться, если бы он так разозлился на меня, Вернона или Дадли?.. как оказалось, он абсолютно точно не колдовал только тогда, когда был чем-то занят. Вот и... К его одиннадцатилетию, казалось, эти вспышки... магии окончательно прекратились, когда исчезло стекло в зоопарке. Он, наверно, вам рассказывал? – я кивнул. – Змея в месте, где куча детей... И мы знали, кто в этом виноват. Было безумно страшно, когда Полкисс сказал про разговоры со змеями – если бы Гарри сочли виновным в этом инциденте, его бы забили – не дети, так их родители. А потом эта ваша школа, Хогвартс... Мы не хотели его отпускать – я слишком хорошо помнила, как испортилась Лили. Но от нас опять ничего не зависело. После первого года мы думали – может, ещё не всё так плохо? А потом Гарри сорвал Вернону важную сделку, магией сорвал, и мы опять решили не отдавать Гарри. После второго года он сбежал сам, надув Мардж. Да, она перегнула палку, и тем не менее. Один из прибывших волшебников отметил, что ещё пара минут, и её бы разорвало...

   – А зачем вы называли Поттеров алкоголиками и тунеядцами, а Лили – девушкой лёгкого поведения?

   – Да сказала как-то в запале то, что думала, – криво улыбнулась Петунья. – Трудно составить иное мнение о людях, которые могут из ниоткуда появиться здесь в любое время суток, причём навеселе или весьма разгорячённые. А Лили зачастую и с разными кавалерами. Правда, вскоре после того, как она забеременела, визиты прекратились... Знаете, вы совсем не похожи на волшебников, которые навещали нас раньше.

   – А почему вы никогда не говорили Гарри этого?

   – Сначала не было случая, да и пришлось бы рассказывать всё, а говорить ребёнку, что его родителей убил маньяк, дружки которого ещё вполне живы? Так, кажется, было в письме... А теперь... Знаете, Рон? Не могу решиться...

   – Ясно, – повисла неловкая пауза. Я такие не люблю, так что... – Вот что, Петунья, вы положительно должны раскрыть мне секрет приготовления этого чудесного печенья!..

   Разговор снова перешёл на нейтральные темы. Смог даже уговорить Дурслей показать мне чулан. Ну, что я могу сказать...

   Назовите меня психом, но – дайте два! С поправкой на размеры. Ребёнку там вполне реально жить, но мне уже было несколько некомфортно находиться в чулане, потому что вымахал Рон – будь здоров.

   К сожалению, в полной мере оценить всю прелесть помещения в приятном нераздражающем свете лампочки я не смог, так как чулан уже приспособили под филиал кладовки, но всё равно – я б там жил.

   Как раз в этот момент, на осмотре, так сказать, местной достопримечательности, пришёл Гарри.

   Легендарный Гарри Поттер.

   Не совсем опрятная футболка, чуть потёртые джинсы, не очень чистые кроссовки. Если все по размеру и больше, чем надо, то явно ненамного. Одно из трёх – или Дадли не такая уж свинья, или Петунья очень хорошая швея, или Дурсли расщедрились на секонд-хенд или что-то в этом роде. Хотя... может ещё, Поттер это сам приобрёл. Или ему кто-то левый подарил.

   С такой шикарной причёской парень в любой панковской-рокерской компании был бы без проблем принят за своего. На лбу, над правой бровью зловеще багровеет шрам, больше напоминающий рану, если честно, что создаёт откровенно отталкивающее впечатление. За трёпанными-перетрепанными очками-велосипедами сверкают оленьи глаза. Наивные-наивные, просто до невозможности. В целом приятные черты лица. Фигура довольно крепкая, видать, не зря его Петунья на исправительные работы в сад отправляла.

   – Рон?! – откровенно изумился Поттер.

   – Да, привет, Гарри. У тебя очень милые родственники. Ты как, собрал вещи? – я прямо видел, как в его душе разворачивается когнитивный диссонанс. Только что столь ненавистных ему Дурслей его лучший друг назвал милыми. Мир перевернулся.

   Да, Дурсли действительно неплохие. Со своими закидонами, и сына не очень хорошо воспитали, но тем не менее. Тем более у них в плане воспитания сына ещё не всё позади, а спорт дисциплинирует.

   – Д-да, собрал, я сейчас... – видимо, зрелище меня, мирно беседующего с Дурслями, сильно его потрясло.

   Просто я хотел аккуратно подвести Гарри к мысли о том, что с ними можно вполне мирно сосуществовать. Думаю, если бы Дурсли высказали Гарри всё то же, что и мне, он бы стал, во-первых, менее неприязненно к ним относиться, и, во-вторых, менее радикально судить обо всём в общем. Как раз в данном случае обе стороны пострадали и все в какой-то мере виноваты, Гарри тоже, пусть и невольно – чем не пример того, что мир не делится на чёрное и белое?..

   – Петунья, Вернон, вы случайно не знаете, где здесь можно взять такси да Лондона?

   – К сожалению, нет, Рон. – Отвечал мне Вернон. – Но сегодня я совершенно свободен и, пожалуй, если вы не возражаете, вас подвезу.

   – Нам ещё надо будет в Лондоне забрать подругу, – наглеть – так по полной!

   – Ничего страшного, я всё равно не знал, чем себя занять, – улыбнулся Дурсль. Он пошёл выгонять машину, а Петунья извинилась и поднялась наверх. Через пару минут оттуда спустился Гарри с глазами по мандарину и спросил у меня:

   – Рон, ты что с ними сделал? И, главное, как?! Мне только что тётя сказала, чтоб я с тобой дружил и за тебя держался, мол, ты плохому не научишь и сделаешь из меня человека!..

   – Ничего особенного, мы просто поговорили, – Поттер смерил меня недоверчивым взглядом, но решил подождать с расспросами.

   – А как мы отсюда доберёмся до Норы?

   – О, ничего сложного. Твой дядя любезно согласился подвезти нас до Лондона, а оттуда по каминам...

   – Дядя... что?!!

   Тем временем мы вышли во двор, где у обочины нас уже ждал тёмно-синий Mitsubishi Pajero II с Верноном за рулём.

   Путь провели в молчании под музыку из радио. Вернон следил за дорогой и время от времени с удовольствием наблюдал за Гарри, с лица которого никак не сходило совершенно обалдевшее выражение. Парень, похоже, был в ступоре.

   Хорошо хоть, я загодя уточнил у Гермионы её адрес. Немного поплутав, мы вырулили к нужному дому. Я попросил немного подождать – Вернон кивнул, Гарри не отреагировал, – я подошёл и постучал в дверь.

   Открыла мне приятная шатенка средних лет, которая, услышав мою нехитрую историю ("Здравствуйте, меня зовут Рон Уизли...") позвала Гермиону и пригласила меня выпить чаю. Я отказался ("О, нет, спасибо, я ненадолго и нас ждут в машине").

   И вот настал второй по эпичности момент сегодняшнего дня. Я смог увидеть Гермиону Грейнджер.

   Я мог ожидать разного. Заучки с загнанным взглядом. Патологической зануды с книгой вместо мозга и невероятным чувством собственной значимости. Забитого заморыша, что только книгами и спасается. Прототипа Молли Уизли с поправкой на внешность и библиофилию.

   Три раза "Ха!"

   Да, теперь я верю в брак канонного Рона и Гермионы. Не особо конфликтный парень, которого может занести, и не отличающийся особым умом с сильной самодостаточной личностью. Так сказать, голова и шея.

   Только вот тут мы будем максимум добрыми друзьями. В семейной жизни мы друг друга сгрызём... Монстры без головы и с двумя шеями долго не живут. А мягко и ненавязчиво мною потихоньку управлять она не сможет, не тот характер. Характер у нас обоих прямоват по-мужски.

   А вот Уизли был типичной бабой, хотя это, может, говорит моя к нему неприязнь.

   Ей хорошо будет с тихим неконфликтным парнем, который будет её любить.

   Как вы поняли, Поттер под определение "тихий и неконфликтный" не подходит. Я – тем более.

   Я увидел себя. Лет в четырнадцать, в женском обличье, куда более мягкого и демократичного, старательного и доброго, но себя. Правда, в девчачьем варианте это действительно могло показаться замшелостью и закомплексованностью, признаю.

   Гермиона ставила во главу угла в одежде удобство, комфорт и чтобы ничего не мешало.

   Волосы собраны в не совсем опрятный пучок. Выглядит, может, и не венцом красоты, зато нигде не мешает и никуда не лезет.

   Косметики нет. Я почти вижу, как она встаёт с утра, смотрит на косметичку и заваливается обратно досыпать. Полчаса на штукатурку – пф!

   В глазах – пока не совсем взрослый цинизм, вяло замаскированный под практичность.

   Потом узнал – уверенность, что в книгах можно найти если не всё, то очень многое. Совершенно верно! Даже из откровенной лжи реально вычленить крупицу правды...

   Она наверняка несколько легче привязывается к людям. Да и верит в них больше. Но в нашей троице лично в своём рейтинге ставит себя чуть выше нас и потому опекает. Не скажу, что незаслуженно – Рон и Гарри действительно были... как бы младше. И по биологическому возрасту, и психически. И она явно не воспринимает магический мир как сказку.

   Самое смешное, что у неё один из карманов рюкзачка очень подозрительно и знакомо (для меня) топорщился.

   Да, у меня тоже лет с двенадцати появилась эта блажь – носить с собой на всякий случай перочинный нож. Потом, правда, прошло, но я его уже носил с собой по привычке. Мама безумно ругалась и каждый раз отнимала поначалу.

   Ох, кажется, я немного выпал из реальности.

   Гермиона взволнованно сверкала глазами, проводила рукой перед моим лицом и пыталась меня дозваться.

   – Ох, прости, я, кажется, задумался...

* * *

   Мы очень беспокоились за Рона после этого года. Приключения в Визжащей хижине явно не прошли для него бесследно – на следующий день он замкнулся в себе, стал несколько более груб и несдержан, находился почти постоянно в плохом настроении. Когда мы рассказывали ему о своих приключениях на ниве спасения Клювокрыла и Блэка, на фразе "Мы чудом спаслись, хорошо хоть, никто сильно не пострадал" он только сказал "Ну да, вы же Поттер и Грейнджер!..".

   До конца года мы в основном разговаривали на нейтральные темы, стараясь особо не расстраивать Рона, хотя так и не смогли понять толком причину его депрессии. Стремились сохранить дружбу и надеялись, что у него это пройдёт.

   Хотя, говоря откровенно, друг он... утомительный.

   Изменения Рона отразились и в письмах. В июне он вообще поначалу не писал. А потом – нейтральные письма ни о чём, ни слова о квиддиче, ни жалобы на противных братьев... С ним явно что-то не так.

   А теперь, когда я увидела его, смогла понять, что да – он очень сильно изменился. Если это, чёрт побери, вообще Рон.

   Во-первых, он коротко постригся, чего раньше вообще никогда не было. Также он стоял передо мной в опрятной рубашке с галстуком, в костюме и в туфлях, и чувствовалось – эти вещи ему родные. Родные Рону, который не признавал ничего, кроме ботинок и растянутых джемперов.

   Ладно, это ещё можно списать на смену имиджа и долгие тренировки.

   Во-вторых, выражение лица. Лёгкая чуть ироничная полуулыбка, которой у Рона никак не могло быть – не тот у него характер. Да и стоял он спокойно, чуть расслабленно и уверенно – опять же, не Ронов стиль...

   И в-третьих он смотрел на меня так, будто впервые увидел и пока никак не реагировал на внешние раздражители. Хотя нет, кажется, соизволил обратить внимание...

   – Ох, прости, кажется, я задумался, – чуть виновато улыбнулся он. – Привет. Ну что, поедем? – я кивнула.

   А он чуть шагнул вперёд и взял мой чемодан и переноску с котом. При этом Живоглот, который не только Рона на дух не переносит, но и в переноске путешествовать ненавидит, даже не рыпнулся и вообще начал вести себя примерно.

   Рон никогда не страдал излишним джентльменством. Он, в принципе, вообще им не страдал.

   После он вежливо попрощался с мамой, и, пока я делала то же самое, успел положить чемодан в багажник тёмно-синего джипа. Когда я подошла, он всё ещё стоял рядом с машиной и открыл мне дверь. Рядом со мной оказался Гарри, он, кажется, тоже был в шоке. Чуть заторможено повернулся ко мне, поздоровался и отвернулся обратно.

   Сам Рон сел на переднее сидение, уместив кота у себя на коленях, и представил мне водителя. Крупный усатый мужчина с пшеничными волосами и вполне приятной улыбкой оказался дядей Гарри. Тем самым, который вроде его на дух не переносит.

   Я что, попала в другой мир и не заметила этого?..

   В молчании мы доехали до Дырявого котла, где Вернон помог Рону с чемоданами. Поттеровский Рон спихнул хозяину, а мой опять понёс сам. Тепло распрощавшись с Верноном (в основном Рон; я особо не отсвечивала, а Гарри вообще молчал и смотрел на всё дикими глазами), мы зашли в паб и оттуда по камину перенеслись в Нору.