Текст книги "Книга листьев (СИ)"

Автор книги: Клод и Марго

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

И иногда Тони думал о том, что эти глаза будут именно такими, когда Элдинг всадит пулю ему.

Тони стоял у кромки тротуара. На нем были джинсы, майка и тонкая спортивная куртка, через плечо висела туго набитая сумка. Он был подавлен, обескуражен и сбит с толку. Тони не понимал, как могло случиться, что Стефан выгнал его. Он даже не знал, что ему следует чувствовать по этому поводу. До сих пор Тони никто и никогда ниоткуда не выгонял, разве что учительница из класса в начальной школе.

Рядом с ним тормознулось такси. Он машинально открыл дверцу и сел. Водитель – пожилой негр с шеей, так сильно изрезанной морщинами, что, казалось, его много раз безуспешно пытались придушить бечевкой, – спросил:

– Куда поедем, молодой человек?

– Перекресток 56 и 57 улиц, – все еще плохо отдавая себе отчет в происходящем, проговорил Тони.

Ему было нехорошо. Это все, что он мог сказать о своем состоянии. Он чувствовал себя как удав, проглотивший футбольный мяч. Тони не знал, что делать со своей болью, не собирался анализировать ее. Если бы это можно было сделать, он просто выплюнул бы ее.

Он хотел вернуться назад к Стефану. Он не мог сделать этого. Тони походил на избалованного ребенка, который впервые осознает, что судьба иногда говорит «нет». Причем всегда один раз.

Быстрая езда постепенно успокоила его. Тони пришел в норму настолько, что мог соображать, а поразмыслив, счел, что все сложилось очень удачно. В конце концов, он же сам собирался уйти от Стефана. Его холодной трезвости хватало только на то время, пока машина двигалась. Когда она останавливалась у светофора, на Тони накатывало так, что ему хотелось открыть дверцу и вывалить на тротуар сегодняшний завтрак.

На нужном перекрестке он вылетел из машины, сунув водителю какую-то купюру. Тони направился к большому скверу. Деревья и кусты там год от года разрастались все пышнее, так что в очень скором времени сквер будет претендовать на статус маленького парка.

По вечернему времени народу там было немного. Несколько бездомных сидели на лавочках. Подростки катались на роликовых коньках. В центре сквера располагался небольшой искусственный пруд, обсаженный ивами. Тони быстрым шагом, но так, чтоб не привлекать внимания, направился к нему. Он спустился к самой воде, делая вид, что собирается покормить уток. В этом месте росла старая ива. Ее ветви заслонили Тони. Он присел на корточки и снял сумку с плеча. Заинтересованные утки устремились к нему. Тони однако, ничего не предлагал им. Одной рукой он вытащил из сумки Книгу, тщательно обернутую в полиэтиленовый мешок, и сунул под корни ивы. Там, в незаметном углублении, скрытом высокой травой, был тайник, о котором знал только он и Стив.

Покончив со своим делом, Тони выпрямился, отошел от ивы и неторопливым шагом гуляющего человека направился прочь. На выходе из сквера стояла будка телефона-автомата. Тони вошел в нее, набрал номер Стива и сказал:

– В девять часов.

– Ок, – раздалось в ответ.

Тони повесил трубку. Он даже повеселел. Похоже, ему удалось если не разрешить одну очень важную проблему, то вплотную приблизиться к ее разрешению. Теперь он собирался подыскать себе какую-нибудь гостиницу, забраться в номер, как следует отдохнуть и подумать, что нужно сделать дальше.

Подходящая гостиница нашлась в двух кварталах. В двухкомнатном номере Тони бросил сумку на пол и сразу же отправился в душ. Потом он уселся на диван, включил телевизор и следующие две минуты остервенело жал на кнопку переключения каналов. Ни одну программу Тони не мог смотреть дольше двух секунд. Любой аспект человеческой жизни: от боевиков до спортивной хроники, вызывал у него тошноту.

Тони выключил телевизор, набрал номер службы отеля и заказал бутылку виски и две пачки сигарет. Последняя уцелевшая часть прежнего Тони тупо поинтересовалась, что это он делает. Тони не обратил на нее внимания. Ему снова было нехорошо. Он попытался изобразить удивление, в самом ли деле он так расстроился от разлуки со Стефаном. Одного упоминания имени любовника было достаточно, чтоб тоска и отчаяние сразили его наповал. Он согнулся на диване в три погибели, сжал колени, обхватил голову руками и застонал.

Тони вспомнил последние минуты в доме Стефана. Он бродил по комнатам, собирая вещи в сумку. Стефан молча сидел на кухне над своей чашкой, опустив голову. Тони был совершенно спокоен, только какая-то частичка его сознания пребывала в легком изумлении. Тони так и подмывало подбежать к Стефану, встряхнуть за плечо и крикнуть:

– Что за фигня! Ты не можешь так поступить! Тут мы играем по моим правилам. Я не хочу никуда уходить!

Тони сделал шаг, чтоб приблизиться к Стефану.

– Не подходи! – незнакомым голосом коротко бросил тот.

Тони подчинился. Он сказал:

– Ну, пока, – забросил сумку на плечо и ушел.

Раздался громкий стук в дверь номера. Тони поднялся с дивана и пошел открывать. Он забрал у официанта поднос с бутылкой виски, стаканом и двумя пачками «Мальборо». Дверь захлопнулась перед носом у потрясенного гостиничного служащего. Никогда в жизни он не видел такого красивого человека, на лице которого вдобавок читалось бы такое страдание. Он решил, что необычный гость забрался в отель залечивать любовную рану, и был недалек от истины.

Тони сгрузил добычу на столик и сразу же принялся сдирать обертку с упаковки сигарет. Появление официанта встряхнуло его. Тони снова был спокоен (он удивился бы, если б узнал, какое впечатление произвело на официанта его лицо), но чувствовал, что тоска притаилась где-то рядом. Достаточно было одной неосторожной мысли или воспоминания, чтоб она снова принялась за него. Тони взял со столика зажигалку и закурил, потом снова включил телевизор. Показывали старый черно-белый фильм. Молодой человек, сняв цилиндр, целовал девушку с белокурыми волнистыми волосами. Тони передернулся от омерзения и выключил телевизор.

Следующий час он курил, не переставая, и вспоминал дом Стефана. Прерывался Тони только для того, чтоб плеснуть себе в стакан очередную порцию виски. Он не думал о том, что Стефан делает сейчас, не пытался представить, что он чувствует. Тони рвался обратно. Он пребывал в странном оцепенении. Сознание его было заключено в некое подобие прозрачной капсулы. Он не видел комнаты, в которой находился, не слышал шумов, характерных для отеля, где живет множество людей. Всем своим существом Тони находился в доме Стефана. Он видел (не глазами), что в комнатах темно. Свет горит только в ванной. Оттуда раздается плеск льющейся воды и еще какие-то звуки. Стефан горько, безутешно плачет. Иллюзия присутствия была такой сильной, что Тони поднял руку, чтоб постучать в дверь и окликнуть его. Столбик пепла свалился с кончика его сигареты. Тони вздохнул и посмотрел вокруг себя. Пепельница была до краев полна окурками. Табачный дым засинил воздух в комнате. Горло у Тони отчаянно болело. Он с содроганием взглянул на пепельницу, взял ее двумя пальцами и вытряхнул за окно.

Тони не понимал, что с ним происходит. Он испугался по-настоящему, когда увидел на три четверти пустую бутылку виски. Пальцы на правой руке слипались. Тони поднес их к носу и почувствовал сильный запах спиртного. На столике поблескивала лужица. Он не помнил, когда разлил виски, так же, как не помнил, что пил его.

Внизу живота прибывало тепло. У Тони постепенно вставал. Он тяжело и глубоко задышал сквозь стиснутые зубы. Никогда он не испытывал такого сильного желания. Тони думал только о том, чтоб кинуться в ванную, стащить с себя джинсы и утолить его единственным доступным способом, а, возможно, еще что-нибудь сделать с собой. Фантазии одна чудовищнее другой с головокружительной скоростью проносились в мозгу. Он застонал, перевесился через подоконник, жадно хватая воздух открытым ртом. Сумасшедшая сладострастная одурь отступила.

Перед глазами Тони плыло. В последний раз он ел за завтраком. Спиртное жгло пустой желудок. Тони сделал шаг от раскрытого окна, в которое медленно уходил сигаретный дым, и запнулся за ковер. Стиснув зубы, Тони заставил себя ступать ровно. Он добрался до столика и схватился за телефон. Пальцы сами забегали по клавишам, набирая номер клуба «Фламинго». До Тони вдруг дошло, что с ним неправильно. Книги у него больше не было. Он испытывал смертельную потребность в ней. Находись Книга при нем, ему не пришлось бы так страдать. Стефан был бы ему безразличен.

– Алло, позовите, пожалуйста, Стивена, – скороговоркой выпалил Тони в трубку.

Почти минуту с того конца провода долетали только отдаленные отголоски музыки. Тони слушал их, закрыв глаза и стараясь ни о чем не думать.

– Алло, – наконец раздался раздраженный голос Стива.

– Алло, Стив, это я, Тони.

Он пытался сфокусировать взгляд на лужице пролитого виски, которая упорно расползалась надвое.

– Привет.

Стив, конечно, был недоволен его звонком. У него наверняка были какие-то дела, судя по его голосу, важные и не терпящие отлагательства. Тони на это плевать хотел.

– Слушай, – сказал он. – Ты должен поехать в банк и забрать то, что туда положил.

Последовала пауза.

– Тони, ты что, с ума сошел? Ты знаешь, сколько сейчас времени? Половина третьего. Банк закрыт. Что там у тебя происходит, хотел бы я знать?

Тони молчал. Неожиданное открытие убило его. Банк закрыт.

– Послушай, – в голосе Стивена послышалось беспокойство. – Ты не хочешь приехать сюда, а?

– Нет, – ответил Тони. – Извини, Стив. Может быть, ты не откажешься сделать с утра, то, о чем я тебя прошу? Во сколько открывается банк?

– Что у тебя происходит? – настойчиво спросил Стив. – Тони, ты меня пугаешь. Ты точно не хочешь приехать?

Тони набирал воздуха в легкие, чтоб более или менее связно отказаться, когда Стив вдруг спросил:

– Тебе ничего не угрожает?

– Нет, спасибо, Стив, пока, позвоню утром, – быстро проговорил Тони и положил трубку на место.

Руки его слегка подрагивали. Стив угадал, и дело было не в Элдинге. Тони подсознательно чувствовал, что наибольшая опасность исходит от Книги. Завладев ею, он ринулся в самое средоточие чудовищных сил. Тони не мог бороться с ними. Он чувствовал себя, как человек, которого обнаженным и беззащитным оставили перед разверстой огненной пастью преисподней.

Бежать было поздно. Для Тони оставался один, самый страшный путь – вперед, где все было покрыто глубочайшим мраком.

Он улегся на диван, на бок, крепко втиснувшись спиной в мягкую спинку. Так Тони чувствовал себя в безопасности. Одну подушку Тони подложил под голову, другую бросил на ноги, потому что идти за одеялом в спальню не хотел. Он заснул сразу же, как только закрыл глаза. Ему снилось поле, засыпанное снегом. Необычайно мрачное ночное небо низко нависало над ним. От этих мест веяло жутью. Далеко слева от себя Тони видел низкое всхолмье, поросшее деревьями, и знал, что там находится кладбище. Холода он не чувствовал, хотя его ноги почти до середины голени погрузились в снег. Вокруг не было видно даже намека на дорогу. Вдруг снег позади Тони вспучился, комьями разлетелся во все стороны. Из него поднялся огромный волк. Он немного походил на зверя, которого Тони видел в фильме «Бесконечная история», но был по-настоящему живым. Глаза его светились тусклыми зелеными огнями. Он стоял и смотрел на Тони, дыша приоткрытой пастью. Тони совсем не боялся волка, хотя вид его должен был внушать страх. Тони чувствовал, что зверь не причинит ему вреда. Он медленно побрел по снегу. Волк бесшумно двинулся за ним. Тони знал, что спит, но его рассудок был порабощен сновидением. Например, Тони был уверен, что Книга перенесла его в эти места, и он никогда больше не выберется из них. Тело его останется лежать в номере. Может быть, решат, что он уснул летаргическим сном, а может быть, сочтут мертвым и похоронят. Судьба тела Тони не беспокоила.

Он поднял голову и увидел впереди себя человека. Он стоял на крутом повороте дороги и ждал его. Тони присмотрелся и понял, что перед ним Стефан. На нем была какая-то странная одежда с капюшоном, вроде рясы.

– Ну что, пойдем? – спросил Стефан, когда Тони подошел поближе, и не дожидаясь ответа, повернулся и зашагал по дороге. Тони пошел за ним.

Он проснулся внезапно, как будто его кто-то вытолкнул вон из сна. Тело онемело так, что поначалу Тони вообще не чувствовал его. Он с трудом поднялся с дивана и побрел в ванную. Окно всю ночь простояло открытым. Холодный воздух выстудил комнату. Тони почувствовал это, только когда попал в теплую ванную. Горло у него болело. В еще не проснувшемся до конца теле притаились слабость и ломота. Тони простудился, проспав всю ночь без одеяла.

Он стоял под душем, когда в комнате раздался телефонный звонок. Тони чертыхнулся, пулей вылетел из ванной и, оставляя на паласе мокрые следы, подскочил к телефону. Звонил Стив. Тони чуть не заплакал, слыша его голос. Находись Стив на расстоянии вытянутой руки, он с удовольствием разбил ему голову.

Стив интересовался, как у Тони дела.

– Нормально, – пытаясь совладать с собой, произнес Тони.

– Ты все еще хочешь получить назад свою вещь?

– Да.

– Тогда давай встретимся. Через полчаса в *** тебя устроит?

– Ты уже взял ее?

– Да.

– Еду.

Тони, шатаясь, потащился обратно в ванную, чтобы вытереться и одеться. Бесполезно было притворяться, что с ним все нормально. Тони бросился к телефону, потому что надеялся, что ему звонит Стефан. Он умирал без него и без этой чертовой Книги.

Добыть Стефана Тони не мог и не хотел этого. Он решил держаться от него подальше. Ему не нравилось, что он непонятно как попал в такую зависимость от постороннего человека. Он все еще надеялся, что со временем забудет Стефана. Но Книгу он должен был держать у себя. Без нее жизнь Тони потеряла бы всякий смысл.

Встреча со Стивом заняла не больше пяти минут. Он смотрел на Тони с беспокойством, несколько раз спрашивал, все ли у него в порядке, предлагал посидеть где-нибудь. Тони едва сдерживался, чтоб не сорваться. Стив раздражал его безумно. Наконец они распрощались, Тони схватил такси и полетел к себе в гостиницу. Перед глазами плыло от жара. Тело сопротивлялось малейшему движению. Тони понимал, что серьезно заболел.

– Мистер, неважно выглядите, – покачав головой, сказал ему таксист.

– Да, – беззвучно ответил Тони.

– Мой вам совет – примите аспирин и полежите сегодня в постели.

– Обязательно.

Тони было безразлично собственное состояние, раз запакованная в целлофан Книга лежала у него на коленях.

Он забрался к себе в номер, лег на диван, не выпуская Книгу из рук, и заснул. Во сне он изнемогал от желания. Все тело плавилось в сладострастной истоме. Член стоял торчком. Он был таким большим, что Тони едва мог обхватить его обеими руками. От одного прикосновения в нем взорвалась вспышка боли и наслаждения. Он проснулся и бросился в ванную.

Не было времени закрыть дверь. Он срывал с себя одежду, не обращая внимания на треснувшие швы. Змейка на джинсах отлетела с мясом. Тони бросился в пустую ванную, не думая, что со стороны выглядит, как маньяк. Он яростно мастурбировал, чувствуя, что с каждым движением пальцев багровая мгла все плотнее окружает его.

Тони очнулся от стука собственных зубов. Он открыл глаза и тут же с ужасом закрыл их. Ему показалось, что он все еще находится в кошмарном сне. Покачнувшись, Тони больно ударился локтем о холодную стенку ванной и на этот раз уверился в своем пробуждении. Тони осматривался кругом, и глаза его выкатывались из орбит, рот раскрывался, грозя выпустить наружу истошный вопль. Чтоб не закричать, Тони вцепился зубами в мясо на предплечье. Боль была адской. Челюсти судорожно стиснулись и сжимались все сильнее. Все вокруг: кафель, зеркало, даже потолок было забрызгано кровью. Ванна была залита ею. Потеки засохли на стенках, на дне загустевшая кровь собралась лужицами. Тони увидел, что он с ног до головы перемазан кровью. Высохнув, она стянула кожу. Кровяная корка трескалась при каждом движении. Тони разжал зубы. Он почувствовал боль и жжение в обеих руках. На тыльной стороне от предплечий до самых запястий все было испещрено глубокими порезами. Они раскрылись, точно безгубые рты, полные черной кровью. Тони стало нехорошо. Он вполне мог умереть от потери крови. Он хотел немедленно выбраться из ванной. Тони встал, спустил одну ногу на пол и наткнулся на что-то холодное. Непонятно почему у него в голове мелькнула мысль о скорпионе. Тони взвизгнул и отдернул ногу. Это была всего-навсего безопасная бритва, тоже выпачканная в крови. Тони затрясло. Он прижал руки ко рту, тело его спазматически дернулось. Обжегшая горло рвота фонтаном вырвалась изо рта и потекла между пальцами. Тони со стоном опустился на колени. Его рвало снова и снова. Желудок был пуст. Наружу извергалась прозрачная желчь. Она смешивалась с наполовину застывшей кровью, подергивалась краснотой. От ее горечи Тони почти терял сознание. Когда желчь кончилась, его начало выворачивать всухую. Тони дрожащей рукой дотянулся до крана и включил горячую воду. Постепенно рвотные позывы улеглись. Тони так ослабел, что с большим трудом добрался до бьющей из крана горячей струи. Она текла ему на руки и колени. Тони, закрыв глаза, пил воду до тех пор пока не почувствовал, что силы хотя бы отчасти вернулись к нему. Тогда он включил душ и направил его на стенки ванной. Вниз зазмеились темно-красные ручейки. Тони видел, что кроме крови на стенках засохла сперма. Помимо воли он отчетливо представлял все, что проделывал с собой в этой ванне. Он охотно не думал бы об этом, но воображение работало само собой. Ни одна деталь не была ей упущена, как залитая кровью бритва, так и штука для чистки засорившихся труб с гладкой и длинной ручкой. Тони знал, зачем они понадобились ему. Он дрочил тут, бесчисленное количество раз спуская на стенки ванной, но желание от этого не становилось меньше. Тони казалось, что он даже помнит это исступление, от которого заходилось стуком сердце и кружилась голова. Понятия грязи и непристойности утратили свой смысл, граница дозволенного растворилась. Не было разницы, чем удовлетворить это бешеное желание. Оно одно существовало в мире.

Тони мастурбировал, не переставая, но с каждым разом его желание становилось только острее. Тогда он взял эту штуку, воткнул себе и трахал себя одной рукой, а другой мастурбировал. А потом сходя с ума от невозможности потушить огонь вожделения, он схватил бритву и принялся полосовать себе руки.

Глубоко в горле раздался клокочущий звук. Тони снова едва не блеванул. Ведь бритва была безопасной. Фирма уверяла, что порезаться ею невозможно. Он должно быть, оттягивал себе кожу, чтоб ее захватило лезвие, раз за разом орудовал бритвой, сначала оставляя на коже маленькие надрезы, но они углублялись с каждым взмахом бритвы, пока из них не начинала течь кровь.

Тони порадовался, что в номере не было ножей. В отчаянии и бреду он вполне мог вспороть себе живот.

Кое-как смыв с себя кровь, Тони выбрался из ванной. В коридоре он споткнулся обо что-то. На полу лежала Книга. Должно быть, он выронил ее из рук, устремляясь в ванную. Тони зажмурился, вслепую подобрал Книгу и положил ее на полочку для ключей, прибитую возле двери.

Его не отпускало ужасное ощущение, что он попал в ловушку, и видимое спокойствие заурядного гостиничного номера служит лишь декорациями, по ту сторону которого разворачивается мрачное действо потусторонних сил, наметивших его в качестве цели и жертвы.

Тони, чувствуя пустоту в желудке, заставил себя заказать в номер обед и попросил принести аспирину. Дожидаясь официанта, он оделся, особенно позаботившись отыскать среди своих вещей рубашку с длинными рукавами. Официант явился очень быстро. Тони не пустил его дальше порога. Он поставил поднос с едой на столик, принял две таблетки аспирина, взял носовой платок и вернулся в ванную. Ему не хотелось заходить туда, но он должен был промыть свои раны. Шипя от боли, Тони аккуратно промакивал их смоченным в горячей воде носовым платком. Покончив с этим делом, он поспешно одеться. Ему было страшно смотреть на свои изуродованные руки. Он нехотя поел, потом плеснул в стакан сока, сходил к своей сумке и вернулся, сжимая в руке маленький флакончик. Там было снотворное, то самое, которое Тони дал Стефану. Его рецепт не афишировался. Оно усыпляло быстро, не давало побочных эффектов, исключало привыкание. Тони накапал себе в стакан двойную дозу, бросился на диван и заснул.

Когда он снова открыл глаза, в номере было темно. Наступила ночь. Никаких снов Тони не видел. Голова немного побаливала, и очень хотелось есть. Он встал, прошел к двери, где был выключатель, и зажег свет.

Тони повернул голову вбок, где в углу комнаты по какому-то капризу дизайнера очутилось высокое узкое зеркало. Тони взглянул в него и едва удержался от крика. В первый момент ему почудилось, что у его отражения нет глаз. Но их просто поглотили чудовищные синяки. Тони подошел к зеркалу вплотную. За последние сутки он измотался, как никогда в жизни. Что-то все-таки было не так с его глазами. Тони озабоченно вглядывался в собственное отражение. В каждом глазу от сузившегося зрачка до края радужки шли толстые ветвистые лучи. Они были гораздо ярче радужки и как будто сияли собственным светом. Цвет их был очень красив – ослепительно-голубой, но они выглядели болезненно, напоминая о тромбах и варикозных венах. Тони внимательно осмотрел свои глаза, оттягивая вниз нижние веки, но больше ничего странного не заметил.

Тони поежился, присел на диван и машинально взял кусочек хлеба, завалявшегося между грязными тарелками на неубранном с обеда столе. С ним определенно происходило нечто странное, даже угрожающее. Никакая обычная болезнь, даже самая тяжелая, не могла бы так воздействовать на него. Он уже не был прежним Тони. Он ощущал свою беззащитность и был до смерти напуган. Ему хотелось сесть в уголок, закрыть голову руками и плача, закричать:

– Не надо больше! Я ничего не хотел! Не трогайте меня!

Вот только к кому стал бы он обращаться? Может быть, он просто сходит с ума? Теперь Тони перепугался окончательно. Он вскочил с дивана и принялся ходить по комнате. С любым внешним врагом можно бороться, или хотя бы попытаться вступить в борьбу, но что делать, если против тебя ополчился собственный рассудок?

Тони невольно припоминал книги Лавкрафта, которые почитывал, лежа на диване у Стефана. Тогда жуткие фантазии американца развлекали. Теперь Тони уверовал во все его мифические расы чуждых человеку существ, отвратительные культы, взывающие к самым темным силам и созданиям глубокого космоса. Тони охватила паника. Он бросился к окну. Ночной город вызвал в нем приступ ужаса. На улицах светились фонари, отбрасывая опрокинутые конусы яркого света на пустынную мостовую, но их свет лишь увеличивал чувства запустения и покинутости.

Тони приложил руку к сердцу, пытаясь унять его биение. Временами у него темнело перед глазами. На электронных часах пылали зеленые цифры: 02:13 – земля глубоко погрузилась в ночную тень и, казалось, уже никогда не выберется из нее. Неоткуда просить помощи бессильному разуму человека. Ни одна церковь мира не могла бы помочь Тони. Ни церковь, ни полиция, ни самый могущественный институт власти, изобретенный человеком.

Положив ладонь на лоб, как машинально делает человек, погруженный в глубочайшие бездны ужаса и отчаяния, Тони отошел от окна.

Он вспомнил о Стефане и уцепился за эту мысль. Стефан не мог отказать ему в помощи. Он лучше Тони знал об опасности Книги. Он расскажет Стефану обо всем, что с ним произошло. Может быть, уже через час Тони будет у него дома в безопасности.

Тони пришлось напрячь память, чтоб вспомнить телефон Стефана. Он ошибся номером. После нескончаемого числа гудков, ему ответил незнакомый мужской голос. Тони с проклятием бросил трубку. Он бросился в прихожую, где в сумке на карманном календарике был записан номер, вернулся с ним к телефону и еще раз набрал комбинацию цифр.

Тони был уверен, что ему ответит Стефан. Каково же было его изумление, когда он после третьего гудка услышал в трубке заспанный старческий голос. Он машинально извинился. На телефонном табло высвечивался набираемый номер. Тони сравнил его с записью в календарике. Номер был верен. На всякий случай он набрал его еще раз. Возможно, произошел сбой на местной телефонной станции. Такое время от времени случается. Ему снова ответил незнакомый голос. Тони хотел положить трубку, но она сама вывалилась из его дрожащих пальцев. Он отодвинулся от телефона, словно оттуда могла выскочить ядовитая тварь. Он предчувствовал, что дозвониться до Стефана ему не удастся. Глаза Тони начали выкатываться из орбит. Лицо его с окаменевшими чертами являло маску гротескного ужаса. Возможно, тех людей, с которыми он разговаривал, не существовало вовсе. Они были призраками, порожденными волей неведомых безжалостных сил, которые теперь взялись за него. Тони забился в уголок дивана. Он пытался молиться, но молитва показалась ему бессмысленным набором слов. Тони никогда не был особенно верующим человеком. Ему всегда требовались доказательства. Доказательства существования Бога он так и не нашел, тогда как доказательства власти и могущества Книги сыпались на него одно за другим.

Тони бросил молиться. Вместо того, чтоб успокоить, это занятие только расстраивало и пугало его еще больше. Он поймал себя на том, что напряженно озирается по сторонам. Особенно волновала его прихожая. Света там не было вообще. Тони вспомнил жуткую тварь, встреченную им в кафе. Он обеими руками зажал себе рот, чтоб не закричать. Разум, все чувства Тони были перенапряжены, нервы натянуты до предела. Он находился на грани, за которой наступает безумие или смерть от шока.

Что-то мелькнуло в коридоре. Неясная тень с едва слышным шорохом проскользнула по стене. Тело Тони рухнуло на диванные подушки. Лицо запрокинулось. Сквозь приоткрытые веки виднелись белки. С вешалки упала куртка Тони, небрежно повешенная туда днем. Тони лежал в пустой, ярко освещенной комнате в глубоком обмороке.

На следующий день в полдень Тони стоял у проходной киностудии Стефана. На нем были черные очки. Тони надел их не из желания остаться неузнанным. Здесь его и так мало кто знал. Он не хотел, чтоб люди имели возможность заглянуть ему в глаза. Тони был совершенно пьян.

Он открыл для себя целительные свойства виски на утро после той кошмарной ночи. Обморок его постепенно перешел в глубокий сон, полный видений. Очнувшись, Тони первым делом заказал в номер еще одну бутылку виски и что-то из еды. При солнечном свете ужасы прошедшей ночи уже не пугали. Тони обнаружил на полу в коридоре свою куртку, сопоставил ее с мелькнувшей тенью и скептически хмыкнул. Однако в ванную он заходить не хотел, хотя на подбородке отросла щетина, а рубашка пропахла потом, и ее рукава с внутренней стороны испачкались кровью. Тони бегло взглянул на свои порезы и не поверил собственным глазам. Они зажили все до одного, остались только тугие белые шрамы, а ведь не прошло и двадцати четырех часов с тех пор, как он нанес их. Тони уже не испугался. За ночь его рассудок смирился с тем, что в нем самом и в его телесной оболочке нарастают некие изменения.

Принесли заказ. Тони уселся на диван и твердой рукой налил себе стакан чистого виски. Он был совершенно спокоен. Он собирался ехать к Стефану и, отпивая виски маленькими глотками, заказал по телефону такси.

Тони проторчал у проходной три четверти часа. Он точно знал, что Стефана там еще нет. Тот как-то проговорился ему, что на работе не появляется раньше одиннадцати.

На Тони обращали внимание. Как это бывает со многими красивыми мужчинами, очки не только не портили, но наоборот, подчеркивали достоинства его лица. Помимо этого, странная притягательная сила исходила от его высокой, стройной фигуры. Эта сила не имела ничего общего с сексапильностью, хотя на первый взгляд вызывала тот же эффект. Женщины, да и многие мужчины, завидев Тони издалека, буквально прикипали к нему взглядами, ускоряли шаги, но, подойдя поближе, как-то сбивались и проскакивали мимо на скорости, приближающейся к панической. Отойдя подальше, они, конечно, принимались болтать о нем и сходились на успокоительном для себя мнении, что это непонятно зачем околачивается возле проходной актер, приглашенный на роль очередного супермена, маньяка-убийцы или одинокого рейнджера.

Тони мог понять их состояние. Он чувствовал себя так, как будто в его вены вместо крови влили высокооктановый бензин. Тони мог бы сейчас отыграть подряд десять рок-н-ролльных концертов или оттрахать целый публичных дом. Виски благородно влилось в этот поток чистого адреналина, изгоняя страхи, которые человеческая составляющая Тони еще могла испытывать. Если бы кто-то видел Тони ночью – наэлектрилизованный смертельным ужасом комок нервов, он был бы поражен происшедшей в нем метаморфозе. В самом Тони она особенно приятных чувств не вызывала. Он предпочел бы быть просто вдребезги пьяным.

Тони издалека увидел салатово-зеленый «порше» Стефана и устремился к нему. Стефан тоже увидел его. Он остановился у машины, держась за открытую дверцу. Перед глазами у Тони прыгало. Он с трудом различал выражение его лица.

– Привет, – сказал Тони.

Стефан не ответил. Тони не знал, что сказать ему. Он надеялся безо всяких слов сломить сопротивление любовника. Ему нужно было, чтоб Стефан возобновил перевод Книги. Тони чувствовал, что в этом заключается его единственная надежда на спасение. Он должен был добиться этого от Стефана любыми средствами, даже если придется припечатать его к капоту машины и целовать при всех взасос.

– Что тебе нужно? – тихим ровным голосом осведомился Стефан.

Он не смотрел в лицо Тони.

– Ты на работу? – непонятно зачем осведомился тот.

– Да.

Тони чувствовал, что Стефан выстраивает между ним и собой прозрачную, упругую, но абсолютно непреодолимую стену. Это обескураживало, но сдаваться Тони не собирался.

– Мне нужна твоя помощь.

– В чем?

– Ты догадываешься.

– Ни черта я не догадываюсь! Оставь меня, пожалуйста, в покое!

Стефан захлопнул дверцу машины, забыв запереть ее, и стремительным шагом ринулся к проходной.

– Стефан!

Тот на ходу сделал судорожное дергающееся движение рукой, словно отбрасывал от себя что-то, но не обернулся.

– Стефан! – Тони рванулся за ним.

Стефан успел нырнуть в проходную. Тони, попытавшегося проскочить туда следом, остановил охранник.

– Ваш пропуск, мистер.

Тони остановился, сжав кулаки. Он с удовольствием разнес бы и проходную, и студию вместе со всеми находящимися в ней людьми. Охранник смотрел на него подозрительно. В глазах его ясно читалось намерение потребовать у Тони документы.