Текст книги "Отдам котёнка в добрые руки (СИ)"

Автор книги: kiriko-kun

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

– Семейный портрет, – сказал он, прижимая руку Стива к своей груди. – А знаешь, Сайлас отказывался от предложения Розы написать семейный портрет. Даже общих официальных фотографий в прессе не было – так он меня стыдился.

– Баки тобой гордится, – уверенно ответил Стив, коснулся губами мочки уха, прижал к себе сильнее, положив вторую ладонь Джеку на живот, погладил.

– Знаю, – улыбнулся Джек. – И это так странно. Я ещё не привык. Сайлас обесценивал все мои достижения, а Баки гордится даже тем, что я подобрал котёнка. Которого он, кстати, забрал себе.

Джек прижался ягодицами к паху Стива, чувствуя твердость.

Стива повело, он вздрогнул, сильнее вжался в возлюбленного, стиснул зубы, чтобы не застонать в голос, не потереться членом о задницу Джека. Но не смог удержаться, лизнул его шею, оттянув ворот рубашки, жарко выдохнул в затылок.

Джек ахнул.

– Стив, – выдохнул он, гладя того по рукам, – ритм задаешь ты. Понимаешь?

Зажмурившись что было силы, Стив выдохнул сквозь стиснутые зубы, отстранился, выпуская Джека из объятий. В голове мутилось, плыло от желания прикоснуться к коже, провести губами по изгибу шеи, коснуться ключиц. Стив мотнул головой, стараясь сосредоточиться.

– Я… мне… я смотрел в сети что и как, – признался он, жарко алея щеками. – Но там всё неправильно, механика… – Стив сбился, сжал кулаки, собираясь с мыслями. – У меня никого не было. Хочу, чтобы тебе было хорошо со мной.

Джек развернулся к Стиву, обхватил его за пояс и притянул к себе, притираясь пахом к паху.

– Моего опыта хватит на двоих, – пообещал он. – Будь уверен.

========== 14. ==========

Стив бездумно поглаживал уснувшего у него на груди Джека. В голове было пусто и тихо, ни мыслей, ни эмоций, ничего – лишь блаженная пустота. Из тела будто бы вынули все кости, перемешали и забыли поставить на место. Пальцы на ногах до сих пор сладко подрагивали, мышцы тянуло, хотя и прошло – Стив скосил глаза на электронные часы – уже несколько часов.

Сглотнув вязкую слюну, он прижмурился, аккуратно, чтобы не разбудить Джека, потёрся щекой о его макушку. Стив не думал, что будет так. Если быть честным, он вообще не мог думать, когда Джек оплёл его шею своими руками, притягивая ближе к себе, когда зашептал на ухо, что конкретно уже давно хочет сделать со Стивом и что тот должен будет сделать с ним.

Жаркая волна смущения вновь прокатилась по расслабленному телу.

Это было каким-то сумасшествием, безумным горячим вихрем, закрутившим их обоих, сплавляя, склеивая две отдельные детальки пазла, идеально подошедшие гранями, в одну единственно верную картину. Стив не мог назвать произошедшее между ними сексом, язык не поворачивался описать всю ту бурю, искреннее желание прикоснуться, доставить удовольствие этим сухим пошлым словом. Между ними творилось волшебство, навсегда выжигая образ Джека у Стива в сердце, клеймя его.

– Люблю тебя, – прошептал Стив, коснувшись губами макушки Джека, чувствуя, как проваливается в сон. – Господь свидетель, как сильно я люблю тебя.

Джек проснулся, когда его телефон только начал вибрировать, ещё до звукового сигнала. Выключил будильник, пять минут понежился в объятиях Стива и встал, поцеловав Стива в щеку. Ему не хотелось вставать и не хотелось уходить, но сегодня был рабочий день. Обычный рабочий день после такой восхитительной ночи…

Джек потянулся, чувствуя, что его переполняет энергия. Потрясающая ночь. Потрясающий Стив. Не просто исполнение желаний тела, но нечто большее. Как будто Стив утолил голод, который мучил Джека всю жизнь, но о котором он просто не знал.

Уходить не хотелось. Хотелось нырнуть обратно под одеяло и ласками разбудить Стива. Хотелось вместе позавтракать и потом долго целоваться.

Джек вздохнул, быстро оделся, ещё раз поцеловал Стива, шепнул ему:

– Я в зал, а потом в ЩИТ.

Угукнув, Стив, не открывая глаз, сграбастал Джека в объятия, подмял под себя, слепо тыкаясь губами куда придётся.

– Стив, – Джек горячо поцеловал его. – Пусти. Мне пора.

С тяжёлым вздохом разжав объятия, Стив откатился в сторону и только тогда открыл глаза, сонно улыбнулся.

– Доброе утро.

Как бы он хотел наплевать на субординацию, воспользоваться хоть раз авторитетом в личных целях, позвонить Николасу и сказать, что Джек Барнс сегодня не появится на службе. А причины? Кого волнуют причины, если звонит Капитан Америка?

Джек поднялся, наклонился над Стивом, погладил его по груди.

– Буду думать о тебе весь день, – сказал он и вышел, чтобы не поддаваться искушению, не зацеловать такого вот мягкого, теплого, сонного Стива.

Потянувшись всем телом, Стив притянул к лицу подушку. Она всё ещё пахла Джеком и, кажется, даже сохранила его тепло. Длинно застонав, Стив сжал болезненно пульсирующий член и легко поднялся. Его тело пело, разгоняя в крови щекотные искорки пережитого ночью удовольствия.

Глянув на себя в зеркало, Стив не удержался от улыбки, сам удивляясь, насколько счастливой она вышла. Тронул пальцем только начавший сходить укус на шее, потёр его, непроизвольно прогнулся в спине, будто бы Джек был рядом, видел его и мог коснуться поясницы горячими руками, сжать ягодицы Стива, разводя…

– Душ! – сипло выдохнул он, выкручивая холодную воду на максимум.

Ледяная вода не помогала. Казалось, она испаряется, только коснувшись чувствительной, обжигающе горячей кожи. Руки сами собой тянулись к и не думающему опадать члену. Стив сгрёб в ладонь яйца и гортанно застонал.

***

Джек изо всех сил пытался настроиться на обычное утро рабочего дня. Не думать о ночи. Не вспоминать, как хорошо, как правильно ему было со Стивом. Не прикидывать, что многого они ещё не попробовали, но обязательно попробуют. Сегодня же вечером.

Он час отзанимался в зале, пытаясь заставить себя сосредоточиться на процессе. Принял душ. Оделся. И отправился к Баки и Броку завтракать, подозревая, что все, чем он занимался вечером и ночью, написано на его лице.

Стив спустился к Баки, как только посчитал, что успокоился, хотя губы нет-нет да растягивались в шальной улыбке.

– Даже так, – присвистнул Баки, стоило Стиву усесться за стол. – А сынок молодец, не растерялся.

– Господи, Бак, – Стив вспыхнул, уронил голову на скрещенные руки, чувствуя, как горят уши.

– А что такого? Секс – это лучшее, что придумало человечество после маршмеллоу, – расхохотался Баки, поставив перед Стивом большую тарелку с омлетом. – Да ладно, Стиви, не тушуйся, у всех это случается первый раз, и кто виноват, что ты ждал почти до ста лет, чтобы отхватить секса. Понравилось хоть?

– Как ты можешь спрашивать о таком личном?

– Ртом! – поддел Баки.

– Пап, не смущай его, – сказал вошедший Джек, целуя Стива в щеку и садясь рядом. – Не всем быть такими отвязными, как ты. О, омлет с креветками! Мой любимый. Брок, привет.

Он сел за стол и сразу потянулся к кружке с кофе. Все-таки Джек не выспался, хотя причина была хорошей.

– Мне вот одно непонятно, – Баки хитро сверкнул глазами. – Чего вы из койки-то выбрались? Стиви постеснялся отпросить тебя? Или…

– Баки! – Стив, не выдержав, ударил ладонью по столу, скривившись от звона подпрыгнувшей посуды. – Мне кажется, это как минимум не твоё дело.

Баки только руки вверх поднял, сдаваясь. Он и правда перегнул палку, и прекрасно понимал это, но никак не мог успокоиться, слишком ему было радостно за них обоих. Он прекрасно видел, с каким трепетным обожанием на Джека смотрит Стив, готовый чуть ли не пылинки сдувать с боевого офицера-разведчика.

Ухмыльнувшись про себя, Баки отпил из своей кружки. Оставалось надеяться, что и Джек так же серьёзен по отношению к Стиву, но в том, что его сын никогда не причинит Стиву боль намеренно, он нисколько не сомневался.

– Стиви, какие у тебя планы на четвёртое июля? – поинтересовался он, чтобы хоть как-то съехать с постельной темы.

– Никаких, – пожал плечами Стив, приканчивая омлет. – Хочу с Джеком сходить куда-нибудь, если он будет свободен.

– Но вечером домой?

– А что? – Стив нахмурился. – Только не говори…

– Нет-нет, я ничего и не говорю! Но как отец заявляю, ты должен привести моего сына домой ровно в девять!

Джек рассмеялся.

– Будем любоваться фейерверками с балкона? – спросил он. – Это же выходной день, я на него не планировал ничего, кроме поздравления Стива с днем рождения.

– Именно, – закивал Баки слишком подозрительно улыбаясь. – Ведь такой повод – день рождения национального достояния. ЩИТ всю неделю на ушах стоять будет. А ты, Джек, готовься отбивать Стива от охочих до его внимания поклонниц и отмывать от губной помады. Хотя в прошлом году он чуть не подох мужественно на одной из миссий, лишь бы не идти на праздник.

– Стив? – Джек поднял бровь. – Обойдешься в этом году без миссий?

– Если Николас никуда не ушлёт, – кивнул Стив.

– Вот и договорились, – Баки хлопнул в ладоши и стал собирать со стола посуду. – Стив, подбросишь Джека? Мне сегодня в другую сторону.

– Конечно, пойду переоденусь, – ответил он и улыбнулся Джеку, невинно коснувшись губами его щеки. – Встретимся на парковке.

***

– С тобой было чудесно, – сказал Джек, пристегнув ремень. – Так жалко, что сегодня обычный день, не выходной.

Стив улыбнулся и погладил его по колену.

– Это, наверное, глупость, мы видимся каждый вечер и утро, – он смущенно скосил взгляд на Джека. – Не хочу с тобой разлучаться ни на минуту. Пообедаешь со мной?

– Обязательно, – кивнул Джек. – Я позвоню, когда у меня начнется перерыв на ланч.

У самого лифта на базе, когда Стив был уже готов притянуть к себе Джека для поцелуя, к ним размеренной походной подплыла Наташа, улыбнулась Джеку и, привстав на цыпочки. поцеловала Стива в щёку, пачкая щёку розовым блеском для губ.

– Это то о чём я думаю? – окинув взглядом Джека, спросила она.

– Доброе утро, Наташа, – нисколько не смутившись, поздоровался Стив. – Будь добра, поясни. Мысли читать не умею.

– О тебе весь интернет гудит. Глава фан-клуба объявил награду за нормальную фотографию тебя с тем неизвестным молодым человеком, – Наташа постучала указательным пальцем по губам. – Большинство сходится во мнении, что это какая-то акция в поддержку толерантности.

– Почему всем так интересно, что творится в моей спальне? – нахмурился Стив, погладил ладонь Джека. – И передай главе фан-клуба, что мы работаем на одном этаже, вот пусть сам подойдёт и спросит.

– Опа-па, мальчики, – стрельнула глазами она. – Я должна Марии двадцатку. Могли бы хоть подождать до Дня независимости.

Стив только глаза закатил, нажимая на кнопку этажа аналитиков.

Джек рассмеялся. Наташа ему нравилась. Он ещё не встречал женщин, подобных ей, но её смелость и сила ему очень импонировали.

– Я пока не готов позировать на камеры, – сказал он. – Но, если что, опыт у меня есть. – Он посмотрел на Стива. – Ты будешь официально объявлять о своей ориентации? Шум поднимется до небес.

– Не вижу причин, почему это должно хоть кого-то касаться. В моё время лезть в личное другого человека считалось неправильным. А теперь мне надо созвать конференцию только ради того, чтобы сказать: «Милые дамы, я гей и вам нечего здесь ловить»? – хмыкнул Стив. – Мне достаточно быть рядом с тем, кого я люблю. – Он улыбнулся тепло, провёл большим пальцем по скуле Джека, наклонился коснулся губ лёгким поцелуем. – Хорошего тебе дня, буду ждать приглашения на ланч.

Наташа показательно отвернулась, накручивая на палец длинную рыжую прядь, но стоило дверям лифта открыться на этаже Джека, упорхнула в неизвестном направлении.

Джек поцеловал Стива на прощание, потрясенный его косвенным признанием, и отправился в кабинет, где вместе с ним сидели ещё пятеро аналитиков. Он изо всех сил старался сосредоточиться на работе, а не на Стиве, но получалось пока не очень.

Стиву и самому было странно. Первые пятнадцать минут он сидел и слепо смотрел в тёмный экран монитора, стараясь собрать в кучу разбегающиеся мысли. Теперь он прекрасно понимал Баки, который первое время, когда они начали жить с Броком, выпадал из реальности, улетая куда-то далеко. И Стив не мог не согласиться с политикой ЩИТа о недопустимости личных отношений в рабочем коллективе. Как идти вперёд и думать о всеобщем благе, когда за спиной остаётся кто-то свой? Хорошо, что они с Джеком работали совершенно в разных подразделениях и Брок наотрез отказался даже рассматривать кандидатуру Джека для работы в СТРАЙКе.

Потом в кабинет ввалился вечно весёлый Сокол, потрясая какими-то бумажками – и понеслось. Стива снова рвали на части, таскали, как символ всего светлого, чтобы он постоял рядом, давя авторитетом и тяжёлым взглядом, хотя в голове у него все мысли упрямо вращались вокруг Джека.

***

За пять минут до начала ланча Джек отправил Стиву смску: «Ланч, столовая, сейчас?». Он волновался, как школьник, ожидая ответа. Что если Стив куда-то уехал? Что если он слишком занят? Что если…

Телефон пиликнул принятым сообщением как раз вовремя. Стив совсем потерялся во времени, решая дела, которые в сороковых его бы никогда не коснулись. Он был солдатом, стратегом, кем угодно ещё, но не политиком и тем более не хотел решать ничьи личные проблемы за счёт своего времени, а потому, быстро распрощавшись с Соколом, который жаловался на ущемление новичков, отправил Джеку ответ, мол, будет ждать его внизу, банально сбежал.

Завидев Джека, Стив улыбнулся.

– Привет.

Джек подался к нему, но поцеловать не решился. Не здесь, где толпилось столько народу. Он просто взял Стива за руку.

– Соскучился по тебе за полдня, – признался он.

В столовой всегда было многолюдно, но самый дальний столик, расположенный так, чтобы видеть оба входа и окна, всегда пустовал. За него садились только они с Баки и Броком, иногда почти не появляющийся на базе Клинт. Подхватив оба подноса, свой и Джека, Стив двинулся именно к нему.

Его раздражало всеобщее внимание, то, как другие агенты оборачивались, смотрели в спину Джека, что-то едва слышно обсуждая, будто они не имели права даже стоять рядом. Стив бы притянул Джека к себе, прижал, поцеловал, так, как хотелось с самого утра, чтобы отмести все слухи и домыслы. Но он не знал, как на всё это отреагирует Джек, привыкший скрывать личное, да и кому такая показуха будет приятна?

– Хочу домой вместе поехать, дождёшься? – спросил он, поставив подносы на стол.

– Во сколько ты заканчиваешь? – спросил Джек, начиная обедать. – Я в пять.

Целоваться со Стивом на публике, привлекая внимание всего ЩИТа, он не собирался. И так уже сплетни пошли гулять. Джек наелся публичного внимания к своей личной жизни ещё в Гильбоа.

Наколов на вилку брокколи, Стив развернул над столом голографические окна своего рабочего стола, быстро просмотрел список дел и сокрушённо покачал головой, понимая, что если даже сорвётся прямо сейчас то, скорее всего, не успеет.

– Освобожусь не раньше шести. Можешь меня дождаться?

– Дождусь, – кивнул Джек, прожевав фрикадельку. – Совсем загрузили?

Не то чтобы ему особо хотелось задерживаться, но ради лишнего часа со Стивом оно того стоило. Кроме того, работы хватало, вот только надо было предупредить Баки, что Джек приедет позже.

Они не спеша обедали, разговаривали о малозначащих пустяках, и в этом была своя прелесть. Джек то и дело невзначай касался руки Стива, улыбался ему. Правда, затылок и спину сверлили чужие взгляды, но к такому Джеку было не привыкать.

Разошлись они по своим этажам, обнявшись напоследок в лифте. Стив, не выдержав, притянул Джека к себе и, пока были закрыты створки, целовал жадно, голодно, будто бы они не провели эту ночь вместе без сна, наслаждаясь друг другом, а только что встретились после долгой разлуки.

Остаток дня пронёсся совершенно неожиданно. У Стива сложилось ощущение, что на него свалили всё, что только смогли. Гора бумажной работы и не думала уменьшаться, а, наоборот, росла на глазах. Но это что… Складывалось впечатление, что у него за день перебывал в кабинете весь ЩИТ. К нему заходили поздороваться, узнать какую-нибудь мелочь, просто обозначиться, будто у него над головой вдруг вспыхнул нимб или рога вылезли.

В какой-то момент Стиву малодушно захотелось запереться.

Когда голографические часы высветили пять вечера, Стив откинулся на спинку стула, только сейчас сообразив, что они с Джеком так и не договорились, где встречаются, а потому отправил СМС-кой: «Если ты не очень занят, можешь подняться ко мне? Жутко соскучился!»

Джек вошёл в его кабинет через пять минут. Окинул кабинет взглядом, хмыкнул:

– Впечатляет. А в шкафу костюм и щит?

Оторвавшись от монитора, Стив улыбнулся и, открыв верхний ящик стола, нажал на кнопку глушилки. Если на стоящие в лифте камеры ему было наплевать, то в своём кабинете он делал что хотел и не желал при этом никому ничего демонстрировать.

– Несколько костюмов, – поправил он, подходя к Джеку. – И щит, и дверь в личную душевую.

Обнял, уткнувшись носом в шею, расслабляясь, скидывая с плеч многотонный образ непоколебимого Капитана, становясь снова Стивом, без регалий и званий. Джек гладил его по плечам, по затылку, по широченной спине.

– Умотали? – спросил он. – На меня сегодня косились, как я давно не испытывал. Радует только, что это пустое любопытство, которое ни мне, ни тебе ничем не угрожает.

Стив коснулся губами шеи Джека, втянул носом его запах и с сожалением отстранился, доставая из настенного шкафчика коробку с чаем, вазочку с печеньем и небольшую голубую чашку, поставил на столик у дивана, предлагая Джеку присаживаться.

– Прости, что всё так. Вечно забываю, что моя жизнь мне и не принадлежит толком, – Стив поморщился, сел за свой стол, не глядя, набирая текст отчёта по последним миссиям СТРАЙКа. – Не так я хотел.

– Сколько раз ты здесь ночевал? – мягко спросил Джек, включив чайник. – Наверняка где-нибудь в шкафу прячутся подушка и плед, я прав?

– Да в правом верхнем ящике, – кивнул Стив, не отрываясь от работы. – Устал, хороший мой? А я тебя ещё здесь держу.

– Ничего, это не непрерывная круглосуточная атака на фронте, – ответил Джек, опуская в кипяток чайный пакетик. – Сколько тебе сахара?

Стив глянул на Джека, сместив в сторону голо-экраны, мигающие графиками и диаграммами, улыбнулся.

– Пей, я не буду, иначе до ночи здесь сидеть останусь.

– Не вижу связи, – сказал Джек, ставя перед Стивом чашку. Сахара он в неё не добавил – дома Стив всегда пил чай без сахара. – Я не особенно люблю чай, а для кофе уже поздно.

– У меня чай в последнее время плотно ассоциируется с тобой, хочется всё бросить, привалиться к плечу и никуда не спешить. – одними глазами улыбнулся Стив делая большой глоток, прижмурился. – ещё минут пять – и можно ехать.

Стиву нравился его кабинет, нравились окна, выходящие на восток, солнце, заглядывающее по утрам, тяжёлые железные роллеты, большой мягкий диван, на котором он скоротал не один десяток ночей, а больше всего Стиву в его кабинете нравился Джек.

Пальцы сами собой стучали по клавишам, заполняя прошения и приказы, но Стив исподволь разглядывал Джека, то, как он аккуратно держал чашку, как плавно двигался, гордо вскидывал голову, сам того не замечая.

– Люблю тебя, – негромко признался он, чувствуя, как в груди щемит от нежного ласкового чувства.

Джек вздрогнул от неожиданности. Это было… так сразу.

– Не думаю, что стою этого, – он покачал головой.

– Ты стоишь куда большего, – серьёзно ответил Стив, свернул все окна. Поднялся, подошёл, сел рядом, так, чтобы не коснуться ненароком. Стиву казалось, что он сделал или сказал что-то не то, расстроил самого важного человека, хотя и никак не мог понять, что не так. – Я не мастер признаний, – Стив глянул на свои ладони, сжал их в кулаки до хруста суставов. – Боялся ошибиться и, видимо, бегу вперёд паровоза. Поторопился. Знай, я… – он выдохнул. – Мои чувства они не обязывают тебя ни к чему. Ты невероятный настолько, что иногда мне кажется, что ты мне снишься. Ты сильный, несгибаемый… ты просто ты.

Стив дёрнул уголками губ, резко поднялся, достал из шкафа куртку.

– Поехали домой. Баки волнуется, наверное.

Джек подошёл к Стиву со спины, притянул за пояс к себе, поцеловал в загривок.

– Не сердись, – попросил он. – Я знаю, со мной бывает сложно. Мне просто нужно время на осознание, Стив.

Крупно вздрогнув, Стив покачал головой. Он не злился, точнее, злился, конечно, но не на Джека, а на самого себя, на своё неумение держать язык за зубами, прятать в себе то, о чём кричать хочется. Баки был таким же в сороковые – говорил, что думает, прямо в глаза, нисколько не тушуясь, и мог отстоять сказанное в любой драке, в отличие от Стива, слишком хилого, но такого же гонористого.

– Всё в порядке, не переживай, – соврал Стив. – Поехали.

Если Джеку нужно время, Стив даст столько, сколько тому понадобится, будет рядом, но не станет давить, лезть под руку. Стив прекрасно знал современные нравы, начитался в интернете, что-то случайно услышал из разговоров в столовой – секс не повод для отношений, он не повод даже порой имя назвать. И если сам Стив был из другого времени, то Джек никак не обязан соответствовать каким-то его представлениям.

Стив знал, что Баки поймёт, почувствует, как всегда понимал и чувствовал. И знал, что он не станет осуждать или винить, но с Баки можно будет посидеть в тишине, переваривая собственную поспешность. Стив будет рядом с Джеком так и до тех пор, когда тот это позволит.

На обратном пути до Башни Джек чувствовал тягостное непонимание, повисшее между ним и Стивом, и ломал голову, что бы с этим сделать. Но что он мог предпринять? Стив был дорог ему, был для него важен. Он был членом семьи, Джек не хотел другого любовника. Но Джек не знал, любит ли его. Ему действительно нужно было время.

Лгать Стиву Джек не хотел, а правда причинила ему боль. И Джек был в растерянности. Ему хотелось взять Принца и закрыться у себя на сорок втором этаже, но он понимал, что только обидит Стива сильнее, насторожит Баки.

Чувства – это сложно. Всегда было сложно.

========== 15. ==========

Баки наблюдал за странными плясками Стива и Джека недолго, почти сразу сообразив, что между этими двумя всё как-то странно разладилось буквально за один день, хотя последнее время и Стив, и Джек ходили счастливыми и только что не светились. Что же могло перемениться настолько кардинально? Складывалось впечатление, что Джек откатился в состояние их первой встречи, и с большим удовольствием забился бы в самый тёмный угол своего этажа и не показывался бы оттуда. Стив и вовсе будто посерел весь, выгорел, если и улыбался, то картонно, фальшиво настолько, что зубы сводило. Он не перестал приходить на ужины и завтраки, но смотрел при этом так, что Баки жутко становилось.

– Так, Стиви, – Баки поймал его как раз после ужина и чуть ли не за ухо втащил в лифт, нажимая на кнопку его этажа. – Мы сейчас сядем, и ты мне расскажешь, какого дьявола у вас творится.

– Баки, мы сами разберёмся, – попытался отмахнуться Стив, но замолчал, получив металлической рукой по затылку.

– Ага, разберётесь, – цыкнул Баки. – Доразбирались уже. Джек не знает, куда спрятаться, голову в плечи вжимает, стоит тебе на кухню войти, – толкнул Стива на диван, нависнув над ним. – Что ты сделал моему сыну?

– Ничего, – Стив глянул так, что у Баки сердце ухнуло куда-то вниз, пропуская удары. – Я сказал, что люблю его. Только это, и всё. Разве я мог причинить ему вред?

Выдохнув, Баки откатился в сторону, плюхнулся рядом, доставая сигарету из пачки.

– Ой, дурак, – протянул он, закурив. – Разве можно вот так вот нахрапом? Он всю жизнь получал по шее за свою любовь, только начал выползать из всего этого, и тут ты со своей любовью. Не мог подождать хоть немного? Чего тебе не хватало?

– Баки, я понимаю…

– Понимает он. – Баки выпустил струйку дыма в потолок, краем уха слыша, как усиленно заработала вытяжка. – Всё-то ты понимаешь, а что же тогда выглядишь так, будто жизнь кончилась? Ты ему нравишься, а любовь… Стив, любовь – сложная материя, особенно для Джека, особенно сейчас. Он не видел любви – никогда и ни от кого. Он боится принять приятие за любовь, боится причинить потом боль.

Стив съёжился на диване, подтянув ноги к груди, ткнувшись лбом в плечо Баки, чувствуя тёплую ладонь на затылке, он распадался на части, почти скулил, давая наконец выход страху.

– Друг мой Стивен, – тяжело вздохнул Баки, копируя Тора. – В первый раз, что ли, нас не любят те, в кого влюблены мы. Не мучай Джека, не смотри на него глазами побитой собаки. Радуйся хотя бы возможности находиться рядом, что он не улетел в Гильбоа, а остался рядом, и ты можешь его касаться. А любовь… разве тебе было плохо, пока ты не ляпнул о любви?

Баки посидел ещё со Стивом, молча гладя его по плечам и спине. Он знал, что терзает его друга, и этого всегда и боялся. Стив был идеалистом, верным своему слову, и когда влюблялся, это каждый раз было «навсегда», но из современного поколения мало кто мог потянуть такую ответственность. И, видимо, Джек оказался не готов.

Поднявшись на сорок второй этаж, Баки постучался в дверь и вошёл, не дожидаясь приглашения.

Джек стоял у балкона, смотрел на Центральный парк и курил.

– Ты пришёл рассказать мне, какое я дерьмо, что не ответил на светлые чувства Стива? – мёртвым голосом произнес он.

– Нет, – покачал головой Баки. – Ты ничего ему и его чувствам не обязан. Бывает так, что мы не любим тех, кто любит нас. Я пришёл попросить тебя не закрываться в себе, малыш. Нет для этого повода.

Джек повернулся к отцу.

– Я не знаю, понимаешь? Просто не знаю, Баки. Стив… у меня ощущение, что его чувство требует от меня так многого, а я… У меня пустыня там, где у него сады. Я не могу вот так смело сказать ему: «Я люблю тебя, Стив», потому что откуда я знаю, хватит ли меня надолго?

Он осунулся, под глазами залегли темные круги.

– Слишком высокая планка, – продолжил он. – Я… не дотягиваю.

Баки притянул к себе сына, обнял.

– Малыш, вот что ты навыдумывал? Что это за странное чувство несоответствия? Да и Стив от тебя ничего не требует. Он обозначил свою позицию, не более. Решил, что должен сказать. Он в этом весь – максимализм и излишняя отвага. Не представляешь, сколько он за всё это получал по зубам. – Баки усмехнулся, поцеловал Джека в макушку. – Ты хочешь быть рядом со Стивом?

– Сейчас – да, – выдохнул Джек. – Но откуда я знаю, что станет через год?

– Что-то ты не туда смотришь, малыш. Тебе сейчас хорошо рядом со Стивом? Тебя сильно напрягает то, как он себя ведёт, смотрит? Вот конкретно сейчас, без оглядки на далёкое «потом»?

– Да нет, – пожал плечами Джек. – Меня немного пугает его напор. Я не настолько хороший человек, чтобы быть объектом таких чувств.

Баки усмехнулся, взлохматив волосы Джека.

– Дурной ты, и всё. Не шарахайся от Стива, а то с него станется переехать обратно в свою квартиру в Бруклине, а будет слишком напирать – так и скажи. Он же не глупый и всё понимает, ну влюбился, с кем не бывает. Сын, живи сегодняшним днём, наслаждайся им и бери всё, что можешь и хочешь. С нашей работой завтра может и не наступить.

Джек опустошенно выдохнул.

– Проще сказать, чем сделать. Ладно, я попробую.

–Так, – Баки схватил Джека за руку, потянул за собой. – Пойдём, посидишь у нас, Брок там на кухне над чем-то колдует. Посидишь, попьёшь со мной чаю, кино посмотрим. Хватит прятаться по углам. Стива всё равно не будет ни сегодня, ни завтра, так что выдохни.

– Куда он делся? – спросил Джек. – У него день рождения завтра. У меня подарок готов.

– Фьюри сорвал его, – пожал плечами Баки. – Должен к вечеру быть, но не раньше, это точно. Стив ушёл со щитом.

– Папа, уже вечер, – встревоженно сказал Джек. – Посмотри, – он указал за окно. – Солнце почти село.

– К завтрашнему вечеру, малыш. Не переживай, он же не только громкое имя, – Баки в очередной раз обругал Стива последними словами. Вот что ему стоило отказаться? Баки понимал, что Стив не хотел мозолить глаза Джеку, вот и умчался по первой просьбе. – Вернётся. Да и раз СТРАЙК не вызвали, то точно ничего серьёзного. Стив не ходит с другими отрядами.

– Я не вижу ничего хорошего в том, что Стив умчался на задание в свой день рождения, – буркнул Джек. – Я настолько его обидел?

Усадив Джека за стол, Баки покосился на его пустую кухню и сел напротив.

– Не обидел, он видит, что тебе некомфортно в его присутствии, а постоянно сидеть на своём этаже он не может, вот и пошёл голову проветрить.

– И даже писать ему бессмысленно, на задании-то, – буркнул Джек. – И кота ты забрал. И Брок на меня сердится.

– А с Броком-то вы как умудрились лбами столкнуться? – изумился Баки.

– Да мы не сталкивались, просто у него такой мрачный вид всякий раз, как он на меня смотрит…

Баки только закатил глаза.

– Ты слишком мало знаешь Брока, малыш. Он всегда такой, даже со своими. Он тебя считает нашим ребёнком, не моим, а именно нашим.

– Пап, у него в последние дни такой вид. Что Брок по жизни выглядит как голодный волк, я давно привык, – усмехнулся Джек.

– Так иди и узнай, что ему не так. Смысл бегать от проблемы. И вообще, пойдем пожрём уже.

***

– Брок, – с порога спросил Джек. – Почему ты в последние дни такой мрачный?

– Жара, – буркнул Брок. – Ты разве не чувствуешь? Ненавижу Нью-Йорк летом. Духота, влажность, жарко и воняет. – Он сунул в зубы сигарету и закурил. – Свадьба в августе, в самом пекле. Будешь нашим свидетелем?

– Буду, – озадаченно сказал Джек. – Что, хочешь, чтобы и я пострадал в костюме? Так я привык, Сайлас другой одежды, кроме костюма и офицерского кителя, для мужчины и не признавал.

– А я предлагал в обычной одежде, нет, кое-кто захотел быть элегантным, – поддел Брока Баки. – А если серьёзно, попросим кондиционер выкрутить на максимум, а в Башне и метель при желании устроить можно.

Баки старался особо не тискать Брока, когда тот страдал от жары, зная особенности собственного метаболизма и повышенную температуру тела, лишь иногда прикасался ладонями, целовал невзначай.

– Пап, а тебе не жарко? Хотя у вас так кондиционер выкручен, что не перегреешься, – с облегчением сказал Джек. – Хотя все это глупости, конечно, – вздохнул он. – Что вы подарите Стиву? Я приготовил набор профессиональных масляных красок и кисти.

Гордо выпятив грудь, Баки рассказал про мотоцикл, который они с неделю с Тони перебирали по винтику, подгоняя под суперсолдатский вес, плюс всякие приятные бонусы, вроде встроенного маячка, навороченной противоугонки, глушилки сигналов и прочее-прочее-прочее. Тони, конечно, хотел накрутить побольше, но Баки удалось с боем отстоять и аутентичный дизайн, и минимум функций, которыми Стив всё равно пользоваться не будет. А главной своей заслугой Баки считал чёрный с хромом цвет мотоцикла, хотя Тони и настаивал либо на фирменном красным с золотом, либо хотя бы под цвет американского флага. Они орали друг на друга почти сутки, пока не сошлись на нейтральном чёрном, решив, что Стив, если что, сам может потом перекрасить, как ему захочется.