Текст книги "Отдам котёнка в добрые руки (СИ)"
Автор книги: kiriko-kun
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)
Джек ещё сильнее распрямил плечи под взглядом Стива.
Брок ушёл на кухню готовить завтрак на четверых. Джек ему нравился, и его определённо надо было откормить. У парня были неплохие задатки, вот только уж слишком он был тощим. Чтобы накачать мышцы, нужны протеины, и Брок собирался составить Джеку не только программу тренировок, но и диету.
– Посуду моет Кэп! – крикнул Брок. – Барнс мыл вчера.
Стив улыбнулся.
– Приятно познакомиться, Джек. Ты невероятно похож на отца, – оглядев Джека с ног до головы, он отстранился, пропуская гостя на кухню и отозвался Броку: – Есть, командир.
И тут же получил за это от Баки полотенцем пониже спины.
Стив смотрел на Джека и никак не мог узнать в нём черты своего друга. Или это только пока они казались настолько разными?
Джек и правда был невероятно похож на его Баки, но не бруклинского разлива, а того, которого Стив вывел вместе с двумя сотнями солдат из Аззано. Тот же вроде и тёплый, но усталый, мечущийся взгляд, привычка оглядываться, садиться так, чтобы видеть все входы и выходы. Брок, конечно, поступал так же – профдеформация, выработанная годами. Это Баки всё до фонаря было. Освободившись от власти Гидры, он будто сбросил с себя всё, что его хоть как-то ограничивало, встречая этот мир с распахнутыми объятиями, пока не приходило время натягивать тактический костюм и брать винтовку в руки.
– Отчасти и от меня, – подтвердил Стив. – Мне нужно знать о тебе всё: где и на кого учился, что умеешь, все операции, через которые прошёл. Найти хоть какие-то записи об этом будет хоть и сложно, но возможно. Подтянешь форму, но это тебе к Броку. – Стив благодарно кивнул, когда перед ним поставили тарелку с яичницей и горой жареного бекона. – Если ты того стоишь – в чём я не сомневаюсь нисколько, Баки – ходатайствую перед Николасом. Скорее всего, пройдёшь кое-какие тесты, по их результатам и будем уже думать. Мне Баки показывал информацию, что удалось нацедить наспех, и если хоть половину удастся подтвердить документально, то проблем возникнуть не должно.
– А какие документальные подтверждения нужны? – спросил Джек. – У меня должны были остаться надёжные ребята в моём сто двадцать седьмом. Я не обращался к ним, чтобы не подставлять, но если я попрошу, они могут достать копии отчётов об операциях, в которых я участвовал.
Он набросился на яичницу и бекон.
– Можно будет записать для них видеосообщение, – Брок сунул нос в свою чашку с кофе. – Чтобы они точно знали, что это от тебя.
– А что, у ЩИТа есть своя сеть в Гильбоа? – спросил Джек.
– Кто-то должен быть. – Стив достал телефон, оставляя какие-то пометки, набирая сообщения. – По-хорошему, нам бы пригодился диплом из военной академии, и поскольку ты учился во Франции, его достать не проблема, достаточно официального запроса от тебя самого, но можно и через ЩИТ попробовать, так быстрее. И да, связаться с твоими людьми тоже надо. Пусть шлют вообще всё, что найдут, там разберёмся.
Баки цапнул кусок яичницы с тарелки Стива.
– А связного найдём через Наташу. Ни в жизнь не поверю, что у неё нет в Европе никого достаточно ушлого, чтобы не вызвать подозрений. Единственное, Стив, – Баки посерьёзнел, наклонился вперёд, обхватив его голову ладонями. – Пообещай не пороть горячку и не лезть в самое пекло! Обещай!
Стив кивнул, не отрывая взгляда от Баки.
– Там Гидра, скорее всего, укоренилась на самом верху.
Баки упёрся лбом в лоб Стива, стиснул его плечи, почувствовав, как тот вздрогнул.
– Обещаю, – сипло ответил Стив, опуская голову.
– Я ничего не знаю про Гидру в Гильбоа, – признался Джек. – Я вообще мало знаю про Гидру. Чёрт, я всю жизнь считал, что у нас там нормальная европейская монархия. – Подумал и добавил: – С ебанутым королем.
– Я сажал этого короля на престол за особые заслуги перед Гидрой, – Баки скривился, гоняя по своей тарелку вилкой кусок бекона. – И мне как никому известно – Гидра никого и никогда не отпускает просто так.
– Ну, зато это объясняет, почему Сайлас так не хотел назначать наследника и был так непоследователен, – пожал плечами Джек. – Правда, не объясняет, почему он не расстрелял меня сразу, а засадил в заключение на три года.
– Обвинение хоть было? – хрипло спросил Брок.
– Ха, – скривился Джек. – Да никакого обвинения. Он бросил мой отряд в Лисий лес, запретив оказывать нам поддержку с воздуха или выслать подкрепление, мы попали в плен, выжили только двое, и надо мной же по этому поводу устроили закрытое разбирательство. По итогам, правда, наградили и присвоили звание. – Джек отпил кофе. – В этом нет ни логики, ни смысла.
– Недальновидно, – хмыкнул Стив, коснулся ладони Баки. – Если там Гидра, мы её выдавим. Сколько мы с тобой прошли, Бак? И это пройдём.
Стив поднялся, собрал тарелки.
– Выдавим, – повторил Баки, помолчал с минуту и подскочил, притерся к груди Брока, поцеловал жадно, голодно, как целовал всегда, когда его накрывало. – У тебя выходной, детка? Мне на базу к девяти. Посмотришь Джека?
– Да, мы же договорились вчера, – кивнул Брок, ероша ему волосы. – Посидим часок, чтобы улеглась еда, и пойдём. Я пока набросаю для Джека режим питания.
Джек вопросительно посмотрел на него.
– Тебе надо нарастить мышечную массу, так что я подкорректирую твой рацион, – объяснил Брок.
– Диета бодибилдера? – улыбнулся Джек.
– Попроще. У тебя будут рабочие мышцы.
– Мне, наверное, надо поговорить со Старком, чтобы мои вещи забрали из Бостона, – сказал Джек.
– Он раньше десяти не проснётся, – пожал плечами Брок.
– Это если он ложился, – Баки натянул толстовку, накинув на голову капюшон. – Поговори с Джарвисом. Он всё тебе организует. Стив, ты едешь?
– Нет, тоже выходной, я тебе на коммуникатор скинул данные, изучи на досуге и скажи, что думаешь, – ответил Стив, вытерев руки кухонным полотенцем. – Что-то намутили аналитики, мне слишком не нравится расстановка сил, но не могу понять, что именно не так, нужен свежий взгляд.
– Понял, а вы не шалите, ребятишки! – Баки махнул рукой и за его спиной закрылись двери лифта.
Стив хлопнул Джека по плечу, кивнул Броку и отправился к себе на этаж.
Иногда ему хотелось, чтобы Баки его прогнал, чётко указал на место, не касался так трепетно, будто Стив для него до сих пор что-то значит.
Разворошив бумаги, Стив достал один из альбомов. После смерти Баки в Итальянских Альпах он почти перестал брать карандаш в руки, потому что, что бы он ни рисовал, получался Баки. Он смотрел, будто живой, тянулся, стараясь удержаться, звал.
Стив не был дураком или законченным романтиком и прекрасно понимал, почему у них ничего бы не вышло даже в Бруклине, почему Баки выбрал Брока, даже не посмотрев в сторону старого друга, и нисколько не винил его за это. Стив скорее был зол на себя, что не может отпустить то чувство влюблённости, сквозившее между ними, когда им было всего по пятнадцать. Светлое, лёгкое, манящее неизвестностью чувство первого интереса. Между ними не было любви, только трепетное узнавание, приятие. И Баки не виноват, что Стив зациклился на нём, как на последнем крючке, связывающим его с прошлым, которое уже не вернуть.
Вбивая кулаки в грушу, Стив расслаблялся, отпускал себя, смирялся с тем, что Баки никогда не будет таким, как намечтал себе Стив, да и влюблён-то он был скорее в свою фантазию, чем в живого Баки Барнса. Но принять решение и следовать ему – это совершенно разные вещи.
========== 5. ==========
Футболка Брока на Джеке болталась, штаны были широковаты – у Брока было мощное накачанное тело, но у Джека здесь просто не было другой одежды.
Зал был огромен, хорошо освещён и полон тренажёров, из которых Джек не знал и половины, о чём тут же сказал Броку.
– Разберёшься со временем, – пообещал тот.
Один угол зала, с висящими под потолком боксерскими грушами, был занят – там был Стив, яростно колотил одну из груш. Джек на некоторое время залип, глядя, как он мощно двигается и с какой силой бьёт, а потом Брок скомандовал разминку, и Джек принялся разминаться, вспоминая военную академию и ежеутренние разминки перед тренировками.
Брок смотрел, не комментируя.
Стив снял футболку, вытер ею лицо и подошёл к Броку, встал рядом, рассматривая Джека.
– Худой, – заметил Стив. – Хотя тюрьма мало кому на пользу идёт, какой бы она ни была. Когда закончите, потанцуешь со мной? Баки сегодня целый день проторчит на базе, закончит с оставшимися обследованиями.
– Давно пора, – кивнул Брок. – Джек, а растяжка у тебя отличная. Давай-ка на беговую дорожку, километров пятнадцать, выдержишь?
Джек кивнул и некоторое время стоял у беговой дорожки, разбираясь с настройками панели управления – таких он раньше не видел. Джек был бос – кроссовки он с собой тоже не взял, но резиновое покрытие дорожки – не гравий в парке. Будет нормально.
Брок и Стив забрались в ринг и помогли друг другу надеть перчатки и шлемы. Джек бежал на месте и смотрел, как они спаррингуют. Становилось очевидным, что Брок когда-то тренировал Стива – Джек умел подмечать такие вещи. За Стивом были сила и скорость, а за Броком – огромный практический опыт. И упрямство. И злость. Джек видел, как Брок, отброшенный на канаты или поваленный на пол, раз за разом поднимался и снова бросался на Стива.
Джек бежал, и довольно скоро ему стало не хватать дыхания. Все-таки не стоило ему так забрасывать себя. Он вполне мог позволить себе тренажёрный зал в Бостоне.
Впрочем, Джек не винил себя. Однажды он где-то прочитал мысль, которая запала ему глубоко в душу: «Решения, принятые нами, наилучшие для того момента, в который мы их принимали». Значит, и решение пить, читать и плыть по течению в последние полгода было лучшим, которое Джек мог принять, освободившись от Гильбоа. Если, конечно, это вообще было решение.
Последние полтора километра Джек пробежал на чистом упрямстве, остановил дорожку и согнулся, жадно вдыхая воздух. Подошёл Брок, протянул ему бутылку воды.
– Все наладится, – пообещал он. – Ты вернёшь форму.
– Молодец, парень, – похвалил Стив, показав из-за спины Брока большой палец.
Он уважал таких упорных, умеющих идти к цели, переступать через себя. В Джеке чувствовалась сила, хоть и немного подточенная неуверенностью.
– Как закончишь, могу показать тебе фотографии отца до того, как он вляпался в Гидру, если ты, конечно, в состоянии будешь куда-то хотя бы ползти. Этот изувер может укатать даже меня.
Старые фотографии, что делала ещё миссис Барнс, были сокровищем Стива. Их мало кто вообще видел, кроме них с Баки, они никогда не появлялись на страницах газет, не выставлялись в музее. Стив прятал их и хранил у сердца, а сейчас, видимо, пришло время отдать тому, кому Баки нужнее.
– Я приду, – отдышавшись, пообещал Джек. – Не, Брок нормальный, у нас в академии был мсье Ферье, вот тот был просто дьявол. Это я не в форме.
***
Поднимаясь из зала на свой этаж, Джек чувствовал, как подрагивают колени. Брок его загонял, и дело было не в том, что нагрузка оказалась чрезмерной, а в том, что Джек от неё совершенно отвык. Раскис, размяк и расслабился. Ничего, соберётся. У него была цель, была поддержка, а Джарвис после завтрака уже пообещал, что вещи Джека доставят к вечеру.
Джек покормил Принца, принял душ и, подождав, пока котёнок посетит лоток, спустился к Стиву, прихватив котёнка с собой.
– Это Принц, – сказал он, отпуская котёнка изучить новое место. – Он скучает без меня, не хочу оставлять его одного надолго. Ты не против животных, Стив?
Принц внимательно посмотрел на Стива и отправился на кухню.
Проводив взглядом мелкое хвостатое чудовище, Стив улыбнулся, пригласил Джека присесть на диван.
– Здесь ничего нет, – развёл он руками. – Даже чаю предложить не могу, уж прости. Я сюда работать прихожу или посидеть в тишине. Крепость одиночества, – улыбнулся Стив, протягивая Джеку самое дорогое, что было у него. – А насчёт котёнка – пусть ходит. С моей работой дохнут даже рыбки, а пускать в свой дом постороннего, чтобы он ухаживал за питомцем, не позволяет здоровая мнительность.
Стив с грустью смотрел, как Джек перебирает старые пожелтевшие фотокарточки. Он помнил каждый момент, запечатлённый на них, каждое слово, действие.
– Расскажи мне, – попросил Джек.
Стив принялся рассказывать – сначала о фотографиях, о Баки, потом о Бруклине, о том, как они выживали в годы Великой Депрессии и после. Сам собой разговор перешёл на музеи Нью-Йорка, потом на американских художников, в которых Джек, всю зиму изучавший купленные альбомы, немного разбирался. Они говорили и говорили, никак не могли перестать, пока у Джека не забурчало в животе и он не предложил:
– Давай сходим куда-нибудь пообедаем? У меня в кухне есть какая-то еда, но я совершенно не умею готовить.
– Вниз по улице есть прекрасный семейный итальянский ресторанчик. Нигде не ел лазанью вкуснее. И место тихое, без претензий, – предложил Стив, почёсывая между ушами уснувшего у него на колене Принца. – Только ребёнка закинь либо к себе, либо к Броку, и прогуляемся.
Стив дожидался Джека внизу в холле, нацепив на нос очки без диоптрий и надвинув пониже кепку. Он очень надеялся, что не будет привлекать излишнего внимания. Хотелось немного прогуляться с Джеком, посидеть у Сантини, чтобы за плечом не маячили люди с фотокамерами, но это удавалось сделать всё реже и реже. ЩИТ размахивал его именем и лицом, словно флагом, чуть ли ни на каждой площади. Какая уж тут личная жизнь. Да и кому нужен супергерой вне работы?
– Извини за мой помятый вид, – развёл руками Джек, подойдя к Стиву. – У меня здесь пока всего две смены одежды. Переезд оказался неожиданностью.
Стив улыбнулся и подхватил его под локоть.
– Ничего. Я сюда перебрался, имея только звёзднополосатый костюм на себе – и всё.
С Джеком было невероятно легко и просто. Умный, образованный, наблюдательный, он радовал Стива вниманием к мелочам, которые он сам мог и пропустить. А ещё, при всей своей родословной, Джек был прямым и понятным, в нём не ощущалось фальши, наигранности, присущей многим венценосным особам. Уж по своему роду деятельности Стиву частенько приходилось общаться с разнообразными власть имущими. А Джек не походил ни на кого из них. Он так по-детски радовался снимкам отца, что Стиву горько делалось, от того, что кого-то настолько светлого не только обстоятельства, но и собственная родня уверенно втаптывала в грязь, уничтожала.
Сантини обрадовался Стиву как родному, усадил за самый дальний столик, будто случайно отгороженный от общего зала цветастой ширмой и протянул Джеку меню. Что обычно заказывает Стив, здесь знали и так.
– У Сантини дочка на кухне работает, она делает такую панакоту – язык проглотишь, – посоветовал Стив.
Джек сделал заказ. Он не удивился тому, как много еды принесли Стиву – вчера Баки объяснил про разогнанный метаболизм.
– Никогда не был в Нью-Йорке, – сказал Джек, утолив первый голод. – Хотя Сайлас построил новую столицу Гильбоа, Шайло, вдохновляясь Манхэттеном. Ну, так он говорил. Интересно будет сравнить. Но я вообще мало где был. Гильбоа, Париж во время обучения… Ещё Геф – но военные операции, наверное, не считаются?
– Нью-Йорк и Вашингтон тебе можем показать мы с Баки в любое время, а вот с путешествиями ещё куда-то придётся обождать до отпуска. Куда бы ты хотел попасть? – спросил Стив, подчищая остатки соуса с тарелки кусочком белого хлеба.
– Сан-Франциско, – подумав, ответил Джек. – Большой Каньон. Хочу посмотреть на секвойи. И на Новый Орлеан. А у тебя вообще бывает отпуск? С такой работой?
– Мне не с кем его проводить, – развёл руками Стив. – Всё, что я могу – это хорошо делать свою работу, вот и торчу большую часть времени в ЩИТе.
– Еще ты можешь рисовать, – возразил Джек.
– Семьдесят лет не брал карандаш в руки: не было ни повода, ни вдохновения, ни подходящей модели. Но кто знает, – Стив взмахом руки подозвал официанта и попросил записать на его счёт, – может, что и изменится. Ты не против немного прогуляться или устал?
– Нет, давай пройдёмся, – улыбнулся Джек. – Такой хороший день.
Они гуляли по Манхэттену, зашли в Центральный Парк. Стив рассказывал Джеку истории про город, про небоскрёбы – он видел, как строили часть из них. Про Баки.
– Ты как будто скучаешь по нему, – заметил Джек. – Но вы же живёте вместе. И почему «Баки»? Мне он представился Джеймсом.
Стив купил у лоточника корм для уток.
– Когда мы были детьми, то жили напротив. Окно в окно, и каждый вечер виделись, хотя и не знали друг друга. Я болел часто, и мама не выпускала к остальным. Мы с Баки начали общаться вот так вот, через стекло. Он дышал на него, а потом пальцем писал ответы на мои вопросы, просил что-то нарисовать. Это я его так назвал. Имя Джеймс казалось мне слишком взрослым для смешливого соседа. А ему понравилась кличка Баки. Баки Барнс, – Стив тепло улыбнулся. – Да, я скучаю по Баки из детства, когда мы оба были совсем другими, без всего этого, без обязательств и слишком многого за спиной. Мне иногда грустно от того, что прошлое не вернуть, но, знаешь, я горжусь Баки, таким, какой он стал.
– А мне грустно оттого, что я почти его не знаю, – признался Джек. – Но это легче наверстать, чем ушедшее прошлое. Когда он мне сказал… когда он показал мне документы, первым, что я подумал – «где ты был пять лет назад?!». Но… ты знаешь, где он был пять лет назад. От этого больно, и даже не знаю, за кого больнее – за себя или за него. Я эгоист, наверное. Просто, если бы я знал раньше, я бы не пытался так угодить Сайласу. Столько сил на это угробил… Знаешь, я так хотел получить корону, оказаться на троне, только мне по пути наверх пришлось отказаться от человека, который меня любил. Он подставил меня, сильно, но всё равно. Он умер, а я даже не попрощался. И теперь не знаю: сам он умер или его убили? Мы были вместе накануне, а на следующий день он прислал во дворец видеообращение. Та самая подстава. Мать, когда показывала мне то видео, сказала, что он совершил самоубийство и я до сих пор думаю: что, если это она приказала его убить тогда? Что, если, когда я смотрел видео, он был ещё жив? – Джек вздохнул и ссутулился. – Но если бы Сайлас узнал, если бы ещё кто-то узнал, я бы и сам не дожил до утра. Наследник престола Гильбоа не может быть геем.
Набросив на плечи Джека свою куртку, Стив на несколько мгновений стиснул его в своих объятиях.
– Знаешь, мне один человек сказал очень-очень давно, что мы проходим свой путь именно так, как должно. Не стоит сожалеть о том, что произошло. Знай ты тогда, что Сайлас не твой отец, – Стив кинул требовательно крякающим уткам корм из пакетика, – не прогнись, кто знает, разговаривали бы мы с тобой сейчас и здесь. Знал бы ты про Баки? Ведь он нашёл тебя только потому, что Тони выловил данные твоей ДНК по базам. И вот представь, как круто могла развернуться жизнь, если бы, к примеру, Сайлас тебя припрятал понадёжнее или того хуже, убил бы. Прошлое уже не изменить, оно там, осталось за поворотом, а вот будущее только в твоих руках. Не бойся, нет ничего, что невозможно исправить или решить, кроме смерти. Ты жив и ты с нами. Разве это не прекрасно?
========== 6. ==========
Стив открыл запаянный конверт и вынул стопки исписанных мелким почерком листов на незнакомом языке, проглядел имевшиеся там фотографии, сводные таблицы, хмыкнул, протянув Баки.
– Просмотри, всё ли верно записано, так ли рассказывал Джек, и отдай на перевод аналитикам, пусть подготовят отчёт к среде. Хочу ещё глянуть на результаты его тестов, – Стив развернул голографические экраны, пролистал дело Джонатана Барнса, что успел насобирать за месяц. – Не смотри так, я в твоём сыне нисколько не сомневался, но Фьюри одних наших с тобой слов мало. Однако его бойцы, хоть и разогнанные по разным частям, продолжают любить и уважать своего командира, а это с потолка не берётся. Что ещё у тебя есть?
Непривычно серьёзный Баки его удивлял. Обычно без царя в голове, с не всегда уместными шутками, его друг откровенно страдал ерундой что на брифингах, что на последующих разборах миссий, однако всё, что касалось Джека, меняло Баки кардинальным образом. И над ним в такие моменты не рисковала прикалываться даже Наташа. Сующая голову в пасть любому хищнику от нечего делать, тут шпионка как-то подозрительно долго отмалчивалась, а потом сама предложила посильную помощь.
– Ответ из Академии в Париже пришёл ещё на той неделе вместе с копиями дипломов и личным делом кадета Бенджамина. Ты только глянь, он в десятке лучших выпускников за все годы. Как можно такого многообещающего офицера засунуть в самую жопу?
– Не ругайся, – Стив потёр виски. В последнее время ему совершенно не удавалось нормально выспаться. Все его мысли были заняты Джеком. Даже возвращаясь к себе на этаж, чтобы переодеться, Стив мысленно уносился в зал, где занимался принц, или на стрельбище, сам понимая, что это желание следить за сыном Баки какое-то… нездоровое.
Откинувшись на спинку стула, Стив крутил в пальцах карандаш, собираясь с мыслями. Он не знал, как начать с Баки этот разговор, но тянуть дальше было нельзя. Лучше уж он узнает от друга, чем постфактум, хоть это и было информация закрытого характера.
– Джека будут допрашивать, как предположительного агента Гидры.
– Кто?
– Я и Мария. – Стив поморщился под тяжёлым взглядом Баки, явственно ощутил холод приставленного к виску дула. – Через два дня.
– И ты говоришь об этом так просто и только сейчас? – Столешница под бионическими пальцами хрустнула и пошла трещинами.
– Я вообще не имел права тебе это говорить. И, Баки, Джеку ни слова. Ты знаешь Марию, знаешь, как она ведёт допросы. Если меня отстранят, некому будет её одёрнуть. – Стив сцепил пальцы в замок. – Половина управления считает, что Джек – шпион, присланный, чтобы втереться тебе в доверие и применить один из кодов.
– Триггеров больше нет.
– Это знаю я, все наши, Фьюри… а Совету наплевать, им проще упрятать тебя и Брока в Рафт и выбросить ключи от камеры. В Гильбоа нет агентов ЩИТа и неизвестно, с каких пор их там нет. Последние отчёты о состоянии дел в королевстве не соответствуют истине уже более тридцати лет, ты понимаешь, что это значит?
– То есть? – Баки подобрался.
– С тех пор, как Сайлас на троне, ЩИТ слеп и глух в этом регионе, а тома накопившихся донесений можно спокойно выкинуть. Никто не знает, как на самом деле обстоят дела, кроме Джека. И Мария сомневается в том, что он говорит нам всю правду. Не слишком ли он вовремя появился? Именно тогда, когда ты только-только полностью вышел из-под контроля Гидры. И в логах «Озарения» королевская семья и приближённые лица выведены были из списка целей в полном составе, в том числе и Джек.
Баки опустил голову, ссутулился.
– Я закурю?
Стив ткнул нужную кнопку, и под потолком загудело; в кабинете ощутимо посвежело. Они долго сидели друг напротив друга. Баки молчал, а Стив не знал, какие подобрать слова, что можно такого сказать, чтобы успокоить, как-то поддержать. Он поднялся, обошёл стол и опустился на колени перед Баки, сжал в своих руках его подрагивающие ладони.
– Ты так же думаешь? – От глухого надтреснутого голоса Стиву захотелось самолично застрелиться. Он видел Баки таким лишь однажды, когда ему, только пришедшему в себя после Трискелиона, рассказали о Броке, где тот находится и что с ним дальше будет, если, конечно, бывший хэндлер Зимнего выживет. Тогда Стиву пришлось попотеть, подключить обаяние, связи и всё, что только можно было, лишь бы Брока перевели в клинику Старк Индастриз и не отправили в Рафт без суда.
– Баки, если бы считал, то не сунулся бы в это дело. Я верю Джеку и поэтому не могу оставить всё как есть, пусть даже он мне и не простит этого.
***
Баки был мрачен с утра. Джек с недоумением смотрел на него. Он знал, что его ждёт тяжёлый день – допрос в ЩИТе о Гидре в Гильбоа, но о Гидре Джек ничего не знал. О том, что властные структуры Гильбоа пропитаны ею, Джек впервые узнал уже в Америке, от Баки.
Даже странно: формально Джек занимал достаточно высокую должность и обладал высоким положением. Но, нелюбимый пасынок, он не был посвящен совершенно ни во что.
За прошедшие полтора месяца Джек прочитал о Гидре всё, что смог найти. Все материалы, выгруженные в сеть Наташей Романофф, всё, что было в открытых источниках. Что-то рассказали Баки и Брок. Гидра была мощна и кошмарна, и Джек понимал, что Стив разгромил только американскую ветку. В Европе, в Азии, в Южной Америке могло твориться совершенно что угодно. Но Гильбоа… Кому нужна эта Гильбоа? Маленькая, не особо богатая страна, втиснувшаяся между Гефом и Францией, раздираемая бесконечной войной?
Джек был достаточно умён и образован, чтобы попытаться проанализировать известную ему информацию, исходя из обновлённых данных. Но всё это были домыслы, не факты. Да, если смотреть через призму Гидры, многие процессы в Гильбоа и многие действия Сайласа становились понятнее. Но Джек не мог сказать: вот там, там, там и там в Гильбоа базы Гидры, а вот там – тренировочные полигоны, а вот этот, этот и этот промышленники спонсируют Гидру. Он не знал наверняка.
И скорее всего, ему не поверят. Потому что как принц – и может не знать таких вещей?
Баки молчал, постукивая пальцами по рулю. Ему хотелось успокоить сына, сказать, что всё будет хорошо, как надо, они выгребут и из этого или свалят к хренам, захватив с собой Брока и Принца, но слова застревали в глотке. Баки сам понимал логичность обвинений. Знал Марию и то, что она просто так не станет сжимать зубы на горле, и что есть доказательства. Но от этого на душе становилось ещё гаже.
– Ты, главное, расскажи всё как есть, – не отрывая взгляда от дороги, попросил Баки. – Я знаю тех, кто будет спрашивать, если поверят, значит, полдела сделано. Если нет… я найду способ заставить их поверить.
– Джеймс, я расскажу всё, что знаю, – кивнул Джек, – но знаю я до смешного мало, понимаешь? Меня никогда не подпускали близко к чему-то серьёзному. Сайлас мне не доверял… да мне никто не доверял, кроме парней из сто двадцать седьмого.
Баки скрипнул зубами, из последних сил борясь с желанием послать всё к дьяволу, вывернуть руль, закинуть вещи в квинджет и улететь в какой-нибудь медвежий угол, где никого не будет ебать, кто они, откуда и сколько дерьма им пришлось перелопатить ради такой вот мирной жизни. Но он понимал – нельзя, не за это Джек боролся, поднимаясь раз от раза, не такой жизни хотел.
На стоянке Баки закурил, не обращая внимания на запрещающие знаки, обернулся к Джеку.
– Иди, пропуск тебе оформлен. Брок проводит до нужного этажа, а я не могу, прости. Но я буду ждать здесь сколько потребуется.
Джек обнял отца и пошёл к вычурно-современному зданию ЩИТа. По одной только архитектуре он бы никогда не определил, что здесь находится секретная военизированная организация. С тем же успехом это могло быть здание какой-нибудь интернет-корпорации.
Он поднялся на восемнадцатый этаж, вошёл в нужный кабинет, поздоровался с хищной брюнеткой, представившейся Марией Хилл, и со Стивом, увидеть которого здесь просто не ожидал.
Первая половина допроса была не такой уж и сложной. Анкетные данные, краткая биография, семейное положение, ближайшие родственники. Джек назвал ближайшим родственником Джеймса Бьюкенена Барнса, потому что так и было. Баки был его отцом не только на бумаге, не потому, что был женат на его матери, а просто потому, что он был отцом. Только с ним Джек в полной мере осознал значение выражения «кровь не вода». Джеку даже документы переоформили на новую фамилию – он так захотел.
– Что же, это всё прекрасно, мистер Барнс, но не могли бы вы объяснить, как вышло так, что наследный принц, майор разведки оказался в Америке и так удачно попался на глаза вашему, как вы изволили заметить, ближайшему родственнику, о котором предположительно ничего не знали? Ни год назад, ни позднее, а тогда, когда с Джеймса Барнса наконец сняли все подозрения в связях с Гидрой, оправдали, признали героем войны?
– Мария, – Стив поджал губы.
– Капитан, вам не так много известно о майоре, чтобы доверять ему, так что прошу не мешайте, – строго заметила Хил.
Стив сложил руки на груди, отходя к зеркальной стене, за которой сидели ещё с десяток агентов, делая записи, проверяя всё, что говорил Джек.
Джек спокойно пожал плечами.
– До шестнадцатого октября прошлого года я находился в заключении в апартаментах наследника в королевском дворце Гильбоа в Шайло. Без предъявленного обвинения и вынесенного приговора. Шестого октября ко мне пришёл мой кузен по матери, Эндрю Кросс, и предложил покинуть заключение, – спокойно начал рассказывать Джек. – Я согласился. Эндрю психопат, и я предполагал, что он играет в свою игру, но на тот момент наши цели совпадали. Эндрю помог мне выбраться из дворца, вручил документы и дебетовую карту. Сутки я провел в доме Кроссов в Шайло. Потом меня перевезли через французскую границу и вручили билеты на самолет до Бостона. Восемнадцатого октября я прилетел в Бостон. Как оказалось, мне каким-то образом оформили двойное гражданство, так что виза не понадобилась.
Джек отпил воды.
– Я арендовал квартиру на западе Бостона. Прошёл полное медицинское обследование в клинике. В том числе сдавал анализ ДНК на генетические нарушения. Мне обещали, что эти данные – врачебная тайна, и я не представляю, как они оказались в открытом доступе и стали доступны кому бы то ни было. Насколько мне известно, это незаконно. До двенадцатого апреля текущего года я жил в Бостоне и зарабатывал фрилансом как переводчик. Двенадцатого апреля ко мне пришёл Джеймс Бьюкенен Барнс и предоставил документы, из которых следовало, что именно он, а не король Сайлас Бенджамин, является моим биологическим отцом. До этого момента я не представлял, что не являюсь родным сыном Сайласа Бенджамина. Да, я знал о Джеймсе Бьюкенене Барнсе – как о герое второй мировой войны, снайпере Ревущих Коммандос, поскольку проводил исследование о Ревущих Коммандос во время учёбы в парижской военной академии. Но я не связал человека, который ко мне пришёл, с погибшим героем второй мировой. Не связал сразу. Джеймс сказал мне, кто он. Я поверил не сразу. До двенадцатого апреля я вообще не знал, что Джеймс Бьюкенен Барнс жив, тем более – что он имеет ко мне какое-то отношение, мисс Хилл.
Мария натянуто улыбнулась.
– Проверить связь Джонатана Барнса с рынком фальшивых документов, – громко сказала она. – Вы утверждаете, что не знали ранее о Джеймсе Барнсе, хотя это именно его силами ваш отец занял престол Гильбоа.
– Мария, ради бога, его тогда и на свете не было, – вновь вступился Стив.
– Можно вас, капитан, на пару слов?
Они отошли в дальний угол, но Мария и не думала понижать голос. Дернув Стива за ворот форменной куртки, она раздражённо зашипела.
