Текст книги "Отдам котёнка в добрые руки (СИ)"
Автор книги: kiriko-kun
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)
Экран мигнул, отключаясь.
Джек хмыкнул и с минуту посидел, ничего не делая. Хорошо, что, когда Баки позвонил, в комнате никого не оказалось – Стив сегодня был на Базе, и Джек решил не ходить на ланч. На прослушку и камеры Джеку было наплевать. Он привык жить под постоянным прицелом. Хотя, конечно, зря Баки звонил в рабочий скайп. Впрочем, неважно.
Стив приехал домой ближе к десяти вечера, быстро принял душ, чувствуя, как тело расслабляется, сбрасывая дневную усталость. Он, конечно, знал, что Брок командир что надо и его бойцы по праву считаются лучшими из всех групп огневой поддержки, но и представить себе не мог, как тяжело поладить с уже сработавшимся отрядом, решившим, как в детстве, проучить новенького учителя.
Поначалу Стив, внимательно следивший за тренировкой бойцов СТРАЙКа, недоумевал, как эти увальни и недотёпы вообще умудряются сдавать нормативы, как всё это терпит острый на язык и скорый на расправу Рамлоу, пока не поймал насмешливый взгляд единственной девушки в отряде.
Далее тренировка пошла как надо. Бойцы выкладывались на полную, демонстрируя чудеса маневренности в тяжелом обмундировании, стреляли от бедра и почти всегда точно в цель. Брок мог бы гордиться своими подчинёнными. Но всё это неслабо высосало сил у Стива. Не думал он, привыкший отвечать только за самого себя, что всё настолько сложно.
Поднявшись на этаж Джека, он негромко постучал, надеясь, что тот не спит, а если уснул – чтобы не разбудить. Джек открыл почти сразу, обнял на пороге, взъерошил Стиву волосы.
– Ты совсем вымотался, – сказал он. – Идём, я сейчас ужин разогрею. Заказал в китайском ресторане.
Принц вился у его ног и привставал на задние лапы. Подхватив кота на руки, Стив вошёл на кухню.
– Не понимаю, как Брок с таким удовольствием возится со своим отрядом, будто со щенками играет. Они меня умотали за один день так, что сказать страшно, – сел за стол, устроив Принца у себя на коленях.
В мурчащем тёплом кошачьем тельце была какая-то странная магия. Стоило запустить пальцы в мягкую шёрстку, как все проблемы переставали казаться такими страшными и неразрешимыми, многое отходило на задний план, становясь мелким и незначительным. Будто вся вселенная закручивалась вокруг жмурящегося и когтящего колени Стива Принца.
– А как твой день прошёл? – поинтересовался он.
Звякнула микроволновка. Джек поставил перед Стивом еду.
– Как обычно. Баки звонил, говорил, что скучает. Рассказывал про бабочек и прыжки через костёр. По-моему, они с Броком там вовсю зажигают. – Джек налил себе минералки и сел за стол напротив Стива. – Ходил к психотерапевту – ну, я к нему всегда по средам хожу. Отбивался от Тони – он что-то загорелся вручить мне тот мерседес, который мы на свадьбу брали. Еле отмахался. Нет, я понимаю, машина представительского класса, но зачем? Я в таких на всю оставшуюся жизнь наездился. Будет напирать – куплю себе списанный полицейский хаммер, перекрашу и буду на нём ездить. Знаешь, от некоторых высокородных привычек отказаться сложно, а некоторые сами отваливаются. Видимо, гены докера Барнса во мне сильнее генов промышленника Кросса. Привычка к роскоши отвалилась почти сразу.
– Докер Барнс был тем ещё модником и любителем красивой жизни, – расхохотался Стив, уплетая курицу гун-бао. – Только на неё денег никогда не хватало, вот и вкалывал от зари до зари, чтобы быть самым модным в квартале и чтобы сестрички могли щеголять в платьях, которые их подружкам только грезились. Это влияние Зимнего так охладило стремление Баки к роскоши, хотя гедонистом он быть так и не перестал.
– Нет, вот чувство стиля у меня осталось, – улыбнулся Джек. – И привычка к хорошо сшитым костюмам тоже. На меня с детства шил королевский портной. Сайлас сам не свой был до костюмов. Всегда бесился, когда видел меня в чём-то, кроме костюма или кителя. Я немного о другом. Я раньше, – Джек посмотрел на свои руки, – всегда носил кольца, если не был на фронте. Тяжёлые такие дизайнерские серебряные кольца. Коллекционировал их. А сейчас не хочу. По городу ездил исключительно на лимузинах, с охраной. В клубы ходил с охраной. Вот это отвалилось. И знаешь, это мелочи. Осталась самая гадость. – Джек помолчал, глотнул воды. – Мне с детства внушали, что у меня не может быть друзей. Ну потому что принц – одна ступенька до короля, а у короля друзей не бывает. Я не верил – я думал, что сам по себе такой замечательный, и меня будут ценить просто за то, что я – это я. Но что я такое, если убрать титул? Да ничего. Ко мне липли и на меня вешались всю жизнь только потому, что у меня были деньги и какое-то влияние. Даже Джозеф – ты же знаешь про Джозефа? – пытался использовать меня как объект ЛГБТ-пропаганды. Подставил меня страшно, не знаю, каким чудом я тогда выкрутился. Или не чудом. Может, мать подсуетилась. Не хочу в это лезть. Ко мне нормально относились только в сто двадцать седьмом, и то поначалу косились из-за титула. Я всю жизнь с этим прожил. – Джек помолчал. – Чёрт, не знаю, как объяснить.
Стив отложил палочки, постучал пальцами по столу, старательно собираясь с мыслями. Сколько же всего приключилось с Джеком за тридцать лет его жизни, что он настолько растерян и совершенно утратил веру в людей. Стиву страшно делалось, стоило только представить, через что пришлось пройти Джеку, пока он не встретил Баки. И что ещё могло произойти, не реши Баки вдруг заморочиться с поисками хоть какой-нибудь родни.
– Ты это ты, Джек. Такой, какой есть. Без громкого титула и королевства за спиной. – Стив поднялся, подошёл к Джеку, забрал у него из рук стакан. – Тебя окружали люди под стать твоему отцу. У власть имущих чересчур много завистников. Кому-то кажется, что будь они на твоём месте, то смогли бы лучше прожить эту жизнь, но справиться и не сломаться дано ой как не многим. – Сжав ладони Джека в своих, Стив поднёс их к губам, аккуратно коснулся каждого пальца поцелуем. – Ты просто не представляешь, насколько ты сильный и независимый, несмотря на весь ужас, что пришлось пережить. Ты справился, выстоял, не сломался, не утратил самого себя. Ты живой, невероятно яркий, иногда ослепляешь настолько сильно, что я теряюсь, не зная, достоин ли находиться рядом. Ты светишься изнутри каким-то своим собственным незамутнённым обстоятельствами светом. За одну твою улыбку я готов весь этот мир кинуть к твоим ногам.
Джек огромными глазами смотрел на Стива и молчал. У него подрагивали губы. Он не находил слов.
– Но… я сломался, – наконец тихо произнес он. – Если бы Баки не пришёл ко мне, я бы спился к лету. Я не сбежал из тюрьмы сам – мне устроили побег. Я просто сидел в Бостоне и переводил, чтобы не свихнуться от безделья.
– Нет, родной, не сломался. Ты был близок, держался из последних сил, но нашёл в себе что-то, чтобы поверить совершенно незнакомому человеку, довериться ему, открыться, пойти следом. Ты не озлобился на мир за несправедливость, что творил Сайлас. Ты встал на ноги сам. Да, Баки помог, поддержал, но справился со всем ты сам, понимаешь?
– Ты правда так думаешь? – с надеждой спросил Джек.
– Конечно, да, Джек, – Стив сжал ладонями его лицо, заглядывая в глаза. – Ты невероятный, ты смог пройти через такие испытания без какой-либо поддержки, выбраться и отстоять самого себя. Ты сильный, смелый. Господи, Джек… я так сильно люблю тебя.
Джек прижался к Стиву, спрятал лицо на его плече. Его трясло, и он никак не мог справиться с дрожью. Она прокатывалась по телу волнами, такая сильная, что стучали зубы. Подхватив его на руки, Стив, не глядя, дошёл до дивана, сел, не выпуская Джека из объятий, укачивая, прижимая к себе сильнее, гладил по спине, плечам, волосам, поцеловал в лоб. Ему так хотелось, чтобы Джека наконец отпустили демоны, терзающие, выматывающие последние силы. Стив не знал, достоин ли доверия и места рядом, но больше всего на свете он мечтал, чтобы Джек был счастлив.
Наконец Джек задышал ровнее. Дрожь почти утихла. К нему на колени запрыгнул Принц и принялся топтаться, покрутился, лёг и замурлыкал.
– Спасибо, Стив, – наконец сказал Джек. – Мне… мне нужно время, чтобы всё это переварить. Но всё равно спасибо.
Он прижимался к Стиву так тесно, словно пытался забраться под кожу. Словно ему было нестерпимо холодно.
Натянув на них троих плед, Стив немного сполз по спинке дивана, удобнее укладываясь сам и устраивая Джека с Принцем.
– Джарвис, свет на три тона темнее, пожалуйста, – попросил он.
Гостиная погрузилась в приятный полумрак.
– А спать удобнее в кровати, – через некоторое время сказал Джек почти обычным голосом. Принц мурлыкал у него на груди так, что даже Стив ощущал вибрацию. – Нам ведь завтра работать. Ты снова со СТРАЙКом?
– Я со СТРАЙКом, пока меня никуда не дёрнут или Брок не вернётся из путешествия, – вздохнул Стив. – Как он им головы только не пооткусывал. Пойдём и правда в постель. Можно я останусь сегодня с тобой?
– Стив, – Джек приподнял голову, – я тебя когда-нибудь просил уйти? Или, если уж быть совсем точным – когда мы в последний раз спали порознь?
– Привычку переть напролом мне очень тяжело изжить, – повинился Стив. – Не хочу тебя оттолкнуть, обидеть. Но я действительно слишком давлю на тебя…
– Ну, что у тебя тяжелый характер, было известно ещё с двадцатых годов, – хихикнул Джек. – Да и у меня не лучше. Пойдём спать, что-то я вымотался. Завтра будет легче. И тебе тоже.
Стиву не спалось. Сон ускользал от него, не давая погрузиться в дрёму, отпустить себя, отдохнуть как следует. Но и вставать, уходить в студию, в которую превратилась его гостиная, не хотелось совершенно. Джек так доверчиво льнул к его груди, и казалось неправильным оставлять его одного именно сегодня.
В голове роились мысли, толкались, вытесняя друг друга. Стив пытался разобраться в себе, своей почти болезненной привязанности к Джеку, и никак не мог уловить чувство противоречия, которое у него возникало каждый раз до Джека, когда Стиву хоть кто-то нравился. С сыном Баки всё было по-другому, в разы острее, чувственнее, и в то же время Стив не боялся продолжения, он бы вообще хотел связать свою жизнь только с ним, с Джеком. Но это было чем-то из разряда невероятного.
Провалявшись без сна, Стив поднялся задолго до рассвета, поцеловал Джека, переоделся и вышел на пробежку.
Джек начал день с тренажерного зала. Они со Стивом были на диво синхронны: пробежка в Центральном парке у Стива, зал у Джека. Завтрак в отсутствие Брока и Баки готовили вдвоём.
Вчера Джек уснул быстро, но с утра всё раздумывал над тем, что сказал ему Стив. Он понимал, что Стив, похоже, действительно его любит и сильно идеализирует. Но даже на идеализацию можно опереться: лучше похвала, чем упрёки.
Джеку сильно не хватало обратной связи – положительной обратной связи. Он к ней не привык и теперь прокручивал в голове каждое слово Стива. Джек привык думать о себе вопреки тому, что лил ему в уши Сайлас, но для внятной самооценки этого было недостаточно. И вот вчера Стив сказал ему, каким он Джека видит, и это было странно, хорошо и дико. Потому что в таких словах Джек никогда себя не оценивал. Не думал, что он – такой.
Но если поразмыслить… Если поразмыслить, Стив, пожалуй, был прав. Потому что Джек не просто выжил, несмотря на все старания Сайласа его угробить, но и многого достиг. Высокое для его лет воинское звание, пусть в Америке оно и не считалось. Поддерживающее окружение. Интересная работа в интересном месте. Чёрт, его любовником был сам Капитан Америка! Может, это и правда значит, что Джек чего-то да стоит?
И ещё были Брок и Баки. Джек достаточно изучил отца, чтобы понимать: Баки ценит его не только из-за кровного родства. Поступки тоже много значат. Вот Принц… Казалось бы, такая мелочь, но так сильно влияет.
Про Брока и говорить нечего: тут не было оправдания кровным родством, и Брок не отличался всепрощением, терпением, не раскидывался похвалами направо и налево. Брок всегда говорил то, что думал, чаще матом.
Джек принял душ, вернулся к себе и начал готовить завтрак.
Стив вернулся, прихватив в пекарне на углу свежих круассанов с марципановой начинкой, проводил взглядом чинно вышагивающего в сторону лифта Принца, как-то договорившегося с Джарвисом, и вошёл в гостиную.
– Представляешь, сегодня одного бедолагу в парке белки обокрали подчистую – пока он с газетой медитировал над кофе, они стащили у него все пять пончиков.
Поцеловав Джека, Стив выложил на большую тарелку круассаны.
– Мне нравится, как ты пахнешь после пробежки, – сказал Джек, переворачивая на сковороде бекон. – Сначала позавтракаешь или в душ? Знаешь, я в Гильбоа каждое утро начинал с газет, а теперь мне странно, что кто-то их ещё читает. Все новости есть в интернете.
Пробравшись ладонями под домашнюю футболку Джека, Стив погладил его по животу, коснулся губами шейных позвонков.
– Надо бы в душ, но я совершенно не могу от тебя оторваться, – ответил он, притёршись бёдрами к заднице Джека.
Джек подался назад и сокрушенно вздохнул.
– Нам на работу выезжать через сорок минут. Я хочу… – он откинул голову Стиву на плечо. – Просто не могу позволить себе опоздать. Я не Баки, которому Фьюри прощает нарушения регламента.
– Я быстро, – жарко выдохнул Стив. – Только приласкаю немного.
Развернув Джека в себе лицом, лизнул его губы и опустился на колени, стягивая с Джека штаны вместе с трусами.
Стив любил такие вот утренние ласки, когда Джек вспыхивал от пары прикосновений, громко стонал, отдаваясь наслаждению, и бурно кончал, выгибаясь в руках Стива. И уже после, расслабленный, садился за стол, сметая всё, что бы ни поставил перед ним Стив.
Джек едва успел выключить плиту. Каждый раз, когда Стив вот так набрасывался на него, Джек изумлялся: его можно так хотеть? Так горячо, искренне, неподдельно желать?
Все мысли вышибло из головы от прикосновений Стива.
Стив сосал жадно, гладил горячими ладонями задницу Джека, его длинные ноги, готовый кончить сам от его протяжных просительных стонов.
Проглотив всё до капли, Стив поднялся, поправил на Джеке одежду и, смущённо прикрыв ладонью мокрое пятно на своих штанах, поцеловал в губы и умчался в душ, напомнив возлюбленному, что у них не так много времени.
Джек рассмеялся, покачав головой и чувствуя слабость в ногах. Всему, что Стив умел в сексе, его научил сам Джек. Но Стив оказался очень одарённым и талантливым учеником.
Раскладывая еду по тарелкам, Джек размышлял о том, что это странно – быть постоянно с одним партнером. Джозефу Джек верность не хранил. Даже в голову не приходило. Да и Джозеф, насколько знал Джек, тоже не отличался постоянством. Для гей-тусовки Гильбоа это было нормально. Ну, для клубной тусовки.
Но теперь Джеку не хотелось чего-то нового. Хотелось постоянства, привязанности, совместного сна, общих завтраков. Секса не по пьяни. Возможности поговорить в постели. Хотелось свиданий и совместных прогулок, каких-то общих дел.
Наверное, дело в том, что Джек наконец повзрослел. В том, что образ высокородного повесы, каким его знал весь Шайло, для него неорганичен. Чужая шкура.
Джек задумался о том, почему он так вёл себя в Шайло, и хмыкнул. Он ухитрился забыть, что у него не было выбора. Клубы и девки были прикрытием для шашней с парнями. Джек не мог позволить себе постоянного партнёра. Принцу бы не простили. Джек был известен прессе, примерно как Стив в Америке, и если бы он засветился с тем же Джозефом так, как засветился Стив, Сайлас бы его просто удавил за замаранную честь королевской семьи.
Странно, что меньше чем за год здесь Джек почти забыл об этом.
Стив не любил торопиться, а меньше всего он любил опаздывать, но любая спешка искупалась сытым довольством в глаза Джека, его мягкой тёплой улыбкой, от которой на душе самого Стива становилось светлее.
Быстро прикончив завтрак и благодарно поцеловав Джека, Стив отправился к себе на этаж одеваться. Как бы это ни было странно и неудобно, ему проще было именно так, чтобы оставить Джеку хоть какую-то свободу, хотя они практически жили на сорок втором этаже.
– Буду ждать на парковке, – махнул рукой Стив, нажимая кнопку лифта.
Джек спустился на парковку через пять минут. Жара всё ещё держалась, и на работу он ездил не в костюме, а в рубашке без галстука и легких летних брюках.
Было утро, довольно раннее, но город уже проснулся. Подкидывая на ладони ключи от «хонды», Джек предложил:
– Поехали сегодня на моей?
Стив с сожалением покачал головой, притянул Джека к себе, поцеловал жадно.
– Мне на Базу. Просто хотел попрощаться перед отъездом. Хорошего тебе дня. И если что – звони.
– Обязательно, – улыбнулся Джек, погладил Стива по щеке. – Не загоняйся слишком сильно.
========== 20. ==========
Джек ловил Принца, чтобы засунуть его в переноску. Кот решил, что с ним играют, и носился по всем комнатам, скакал по диванам, распушив хвост, и всячески развлекался.
– Стив, помоги! – взмолился Джек.
Если бы это было так просто! Принц, заметив второго «игрока», совсем разошёлся, сверкая глазами и мягко отбиваясь лапами. Он категорически отказывался быть пойманным.
– Иди сюда, – Стив подкинул на ладони игрушечную мышь и метнул её в сторону, готовый в момент подхватить кота. Но не тут-то было. Полосатый паршивец лишь припал на передние лапы и задрал трубой хвост. – Сзади заходи.
– Как он может так быстро скакать, если он такой раскормленный! – возмутился Джек, падая в кресло. – Принц, иди сюда.
Кот сделал к Джеку несколько шагов, а потом упал на бок в солнечное пятно и довольно в нём растянулся.
Подхватив Принца на руки и запихнув его в переноску, Стив налил себе воды и выхлебал в три глотка.
– Его явно Баки чем-то из своей химии подкармливает, – усмехнулся он, слушая гневное ворчание из-за зарешёченной дверцы. – Не мог он сам по себе так вымахать.
Глянув на часы, Стив хлопнул по коленям.
– Поехали, забросим этого разбойника в клинику и поедем кататься на пароме. Сегодня очень жаркий день обещают, можно ещё за город выбраться искупаться.
– Ты ещё скажи, ему сыворотку суперкота кто-то втихую колет, – усмехнулся Джек. – Пройдёмся пешком, тут полтора квартала. Потом вернёмся, соберёмся – и на паром.
Подхватив переноску, Стив взвесил её в руке.
– Не может нормальный котёнок быть таким огромным, тяжеленным и так носиться при этом. Дело ясное, что дело тёмное. Надо у Баки выпытать, чем он его кормит помимо обычного корма, – подмигнув Джеку, Стив нажал на кнопку лифта.
В ветклинике их уже ждали, улыбчивая медсестра забрала переноску и едва не выронила её из рук, покосившись на Джека со Стивом.
– Сколько, говорите, вашему котёнку?
– Я подобрал его в апреле, при первом осмотре ветеринар говорил, что ему примерно три месяца, – отчитался Джек. – Сейчас должно быть семь. Зубы у него поменялись два месяца назад.
Окинув Джека странным взглядом, медсестра заглянула в переноску.
– Кто тут у нас такой большой мальчик? – заворковала она, открывая дверцу.
– Я бы вам не советовал это делать здесь, – посоветовал Стив и замолк под уничижительным взглядом, мол, и без вас, уважаемый, разберёмся как-нибудь.
Стив только хмыкнул.
Принц будто почувствовал, что от него явно ждут подвоха, и нисколько не разочаровал – чинно вышел из переноски, распушив хвост и гордо вскинув морду, всем своим видом показывая, что человек его хозяина – идиот и совершенно ничего не смыслит в котах.
– Мерзавец, – восхитился Стив и сел рядом с заполняющим положенные бумаги Джеком.
– Зато Баки его любит, – меланхолично ответил Джек и спросил у медсестры: – Когда его можно будет забрать?
– В шесть вечера, – ответила она. – Он не ел сегодня утром?
– Не ел со вчерашнего вечера, – ответил Джек.
– Отлично, – кивнула медсестра. – Приезжайте за ним в шесть.
На улице было душно, парило. В нескольких метрах над асфальтом воздух зыбился от жара. Глянув на безоблачное небо, Стив снял бейсболку и надел её на Джека. Идти, конечно, до Башни было всего ничего, но сегодняшний день грозил побить все возможные температурные рекорды.
– Давай на машине? – спросил Стив. – Там кондиционер есть.
– Давай, – Джек нахлобучил бейсболку на Стива обратно и объяснил: – Терпеть не могу головные уборы. Офицерская фуражка была вечным моим страданием.
Пожав плечами, Стив подхватил Джека под руку. На них всё меньше и меньше обращали внимания. Новость о том, что всеобщий любимец Капитан Америка был замечен в обществе неизвестного молодого человека, очень смахивающего на его боевого товарища Джеймса Барнса, облетела все сайты, газеты и телеканалы. Что Стив, что пресс-служба ЩИТа отказывались хоть как-то комментировать ситуацию. Со временем сплетни сошли на нет, общественность поутихла. Стиву даже какое-то время перестали приходить в офис ЩИТа любовные послания от экзальтированных поклонниц, но жизнь вскоре вошла в привычную колею. Снова повалили открытки, признания в любви, но теперь среди них всё чаще и чаще встречались предложения поужинать и провести хотя бы одну ночь вместе от мужской половины населения.
Выставив кондиционер на приемлемую температуру, Стив завёл мотор, глянул на Джека, снова ему поражаясь. С того разговора прошла без малого неделя, и Стив чувствовал, что его принц начал наконец раскрываться, тянуться к нему, будто наконец поверил, хоть немного перестав сомневаться в искренности чувств Стива. Джек чаще касался, замирал в объятиях, не желая подолгу разрывать их, стал спокойнее, не вздрагивал, не скашивал невзначай взгляд, ожидая удара, не прислушивался к тишине. Джек будто расцветал с каждым днём всё сильнее, чаще улыбаясь, дурачась со Стивом.
– Паром или сначала купаться?
Джек задумался.
– Давай паром, – сказал он. – А куда мы поедем купаться? Ты знаешь какой-нибудь не слишком людный пляж?
– Знаю, – кивнул Стив, выводя машину из гаража. – У Тони есть дом в пригороде, там дикий закрытый пляж в небольшой бухте. Территория охраняется, и чужие только если с воды попасть могут, а мы не чужие, у нас ключи есть.
Джек рассмеялся.
– Главное – всё успеть до шести, – сказал он. – Не хочу оставлять Принца в клинике на ночь. Знаешь, у меня ведь никогда не было домашних животных. Мать их терпеть не могла. И у Тони не было, мы с ним об этом говорили. Но ему не так уж и надо. А у меня есть Принц, пусть Баки его и забрал себе. – Он помолчал и добавил: – Давай после парома купим какой-нибудь еды на вынос, чтобы искупаться и пообедать.
Стив согласно сжал колено Джека.
На пароме было многолюдно. Туристы гомонили, фотографировались, чуть ли не вываливаясь за борт. Стив с первой же минуты пожалел, что не выкупил все билеты заранее, очень надеясь, что надвинутая кепка и солнечные очки помогут ему остаться неузнанным.
С воды веяло прохладой, паром споро шёл по Гудзону под звонкий голос экскурсовода, рассказывающего об истории того или иного здания и Нью-Йорка в целом. Джек с интересом слушал, смотрел на город с воды, но не фотографировал – не было привычки.
– Как ты себя чувствуешь туристом в своем родном городе? – спросил Джек, когда паром подходил к причалу. – Странно, наверное.
– Слишком многое пропустил. Это интересно – узнавать то, что известно каждому школьнику, и да, немного странно не знать таких мелочей. – Стив помог Джеку спустится по трапу. – Здесь неподалёку неплохой гриль-бар, можно взять на вынос и поесть уже на пляже. Или ты что-то другое хочешь?
– Пусть будет гриль-бар, – согласился Джек.
Время было не обеденное, но народу в гриль-баре всё равно было много. Они взяли разного мяса с салатом на вынос, а потом Джек заглянул в «Старбакс» и купил себе и Стиву фраппучино.
– Что ты сейчас рисуешь? – спросил он, пока они шли до стоянки.
– Стараюсь по памяти воспроизвести итальянскую деревушку Бормио, в километре от неё квартировался наш полк. Баки часто туда бегал, помогал местным старикам за молоко и что-то из овощей. Помню, там была сеньора Франческа – очень строгая дама, у неё муж и двое сыновей погибли во время налёта, но она наотрез отказывалась принимать помощь от кого-то из американцев, а вот в Баки влюбилась с первого взгляда, расцвела. Рассказывала потом, что он так похож на её Сантини улыбкой, – ответил Стив, поправляя зеркало заднего вида.
Дом Тони впечатлял. Они с Джеком в него заходить не стали, всё же приехали купаться, а не рассматривать владения Старка. Хотя сам Стив никак не мог понять любовь Тони к стеклянным, насквозь прозрачным стенам. Зачем он вообще взялся восстанавливать дом, с которым у него было связано много не самых лучших воспоминаний, да и жить он здесь явно не собирался?
Джек принимал все выверты Тони Старка как данность. Он помог Стиву вытащить шезлонги на берег и начал раздеваться. Вокруг не было никого – так странно после многолюдного Нью-Йорка.
Переодевшись в плавки – нормальные плавки, а не этот мешковатый кошмар до колен, модный сейчас, – Джек повернулся к Стиву.
– Пошли пугать акул!
Подхватив Джека на руки и закинув его себе на плечо, Стив с гиканьем и хохотом кинулся в воду. С Джеком хотелось всего: и ласковой нежности на публике, и такого вот безудержного веселья, когда толком не понятно, где чья рука, и уединённости, чтобы никого вокруг, и можно было касаться так интимно и трепетно.
Стив плавал, нырял, утаскивая Джека на глубину, щекотал, лез целоваться, слизывая с любимых губ соль.
Они наплавались и нанырялись в прохладной воде Атлантического океана. Наконец Джек выбрался на берег и, не вытираясь, плюхнулся в шезлонг.
– Тони говорил, где-то в Башне есть бассейн, – сообщил он, – только он сам не помнит, на каком этаже. Надо Джарвиса спросить.
Он дотянулся до полотенца, вытер лицо и грудь, потом взял телефон.
– Охренеть, уже половина пятого!
Стив стоял, раскинув руки, вбирая в себя солнечный свет и тепло, явно наслаждаясь жаркой погодой. Он не мёрз даже в сильные холода, но жару любил особенно, будто бы она растапливала в нём намерзающие за год на сердце арктические льды, так и не растаявшие полностью после его разморозки.
– Поедим и поедем? – спросил он, не без удовольствия разглядывая раскинувшегося в шезлонге Джека, только сейчас вспомнив, что крема от загара они не взяли.
Джек был красив. Солнце вызолотило кожу, подчёркивая перекатывающиеся мышцы. Если бы у них только было побольше времени… Стив зажмурился, кусая губы.
– Да, – кивнул Джек.
Он любовался Стивом, его безупречностью античной статуи. И недоумевал всякий раз, как осознавал, насколько Стив его хочет. Джеку иногда казалось, что хочет Стив постоянно. Он был жаден до секса, и Джек просто не понимал, почему Стив ждал так долго. То, что всё это желание было направлено на него, на Джека, иногда озадачивало, а иногда почти пугало. Джек не был суперсолдатом, у него был достаточно стандартный рефракторный период, и Джек немного боялся, что Стиву станет его мало.
Сев прямо на песок рядом с шезлонгом, Стив опёрся спиной о бедро Джека, достал из бумажного пакета термоконтейнер с мясом и овощами-гриль, повёл носом и протянул Джеку.
– Так, у тебя говядина. У меня рыба и курица.
Стив умело орудовал бамбуковыми палочками одной рукой, другой поглаживая Джека по бедру, жмурился на ярком солнце и вообще ощущал себя до невозможности счастливым, то и дело поглядывая на Джека.
– Что-то не так? – спросил он, заметив перемену настроения любовника.
Джек прожевал кусочек баклажана и ответил:
– Ты хочешь меня почти всегда. Я так не могу. Я не супер, я обычный человек. Это меня смущает. Не пойми меня неправильно, мне льстит твоё внимание, но я за тобой не успеваю.
Стив закусил верхнюю губу, чувствуя, как щёки вспыхивают жарким смущённым румянцем.
– Тебя невозможно не хотеть, но я умею себя контролировать. Повышенное либидо – одна из особенностей разогнанного на максимум сывороткой метаболизма. Я привыкну, адаптируюсь, потерпи немного.
Стив знал, что с таким, как он, сложно, почти невозможно обычному человеку. Но никогда не думал, что в отношениях камнем преткновения может стать именно этот вопрос, так как сам себя считал сухарём асексуальным. Но рядом с Джеком все установки посыпались в первый же день.
– Сам потерпи, – хмыкнул Джек. – Притрёмся. Договорились же как-то Баки и Брок. Тебе в этом плане хуже, чем мне – ты хочешь постоянно, я – время от времени. Не обидно?
– Чего мне обижаться? – Стив улыбнулся, отставив пустой контейнер в сторону. – Ты хочешь меня, твоё тело откликается на мои прикосновения, реагирует, пусть и не так часто, но поверь, этого достаточно. Мне хватает ощущать себя желанным и без секса. А нерастраченную энергию, так сказать, выплёскиваю на холсты.
– Интересно, куда девает излишек энергии Баки? – Джек доел и сложил контейнеры один в другой. – Как он вообще ухитряется усидеть на месте? Он вообще устает?
– Баки почти не спит, всё время чем-то занят. В зале за день вырабатывает недельную норму обычного человека. Раньше его держали на препаратах, глушили потребности организма в движении. Мне Брок рассказывал, как Зимнего иногда срывало. Если миссии были затяжные, он отпускал его побегать. Сейчас проще, Баки может свободно пользоваться залом. Но чтобы нам с ним серьёзно физически вымотаться, нужно очень сильно постараться.
Стив поднялся, собрал салфетки и контейнеры обратно в бумажный пакет, чтобы выбросить по дороге.
– Так, ещё раз искупаемся или сразу поедем?
– Поедем, – Джек встал и начал переодеваться. – Я немного беспокоюсь за Принца, хотя если бы с ним случилось что-то не то, мне бы позвонили.
Он погладил Стива по спине и поцеловал в лопатку.
– У тебя на плечах веснушки.
Стив и сам переживал за кота, хотя и не был таким уж ярым кошатником, как тот же самый Баки, ему хватало присутствия хвостатого на одном с ним этаже, он не старался вечно погладить, потискать Принца, но не мог не переживать. Всё же кастрация, как ни посмотри, это операция под общим наркозом.
До клиники добрались буквально за пять минут до назначенного времени. Встретила их та же медсестра, но от былого благодушия не осталось и следа, ещё и руки были исцарапаны в кровь.
– Ваш тигр не сдавался до последнего, – сказала она, протягивая Джеку бумаги на подпись. – Бился, пока анестезия не подействовала. И как очнулся, орал так, что остальные животные распереживались.
Принц буйствовал в переноске, кидался на решётчатую дверцу и вопил.
Джек просмотрел бумаги, расписался и оплатил счёт. Подхватил переноску.
– Спасибо вам, – сказал он. – В декабре придём на прививки.
Принц продолжал буянить и в машине.
– Свободу котикам, – проворчал Джек. – Мне кажется, если дома я его немедленно не покормлю, он меня сожрёт.
– Можешь за меня прятаться, – расхохотался Стив, въезжая на парковку. – И не с такими справлялся. Но что-то мне подсказывает, нам в ветклинике вряд ли будут рады, да и сам Принц их надолго запомнит.
