Текст книги "Бабочки (СИ)"
Автор книги: kiriko-kun
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
Не мог кричать, говорить, лишь стонал, погружаясь всё глубже в огненную круговерть, увязая в ней, готовый вспыхнуть сверхновой и умереть в тот же миг невероятно счастливым.
– Да-да-да, Баки… – как заведённый, повторял Джек, не пытаясь даже прикоснуться к себе.
Баки вколачивался в него, ухватив за бёдра так, что наверняка останутся синяки. Джек сладко вскрикивал от каждого толчка, и вдруг сжался вокруг члена Баки, кончая. Баки зарычал, втиснулся в Джека, чувствуя, как выплёскивается сперма, а перед глазами вспыхивают фейерверки.
Джек не мог пошевелиться, из его тела будто бы разом вынули кости,все до единой. Он блаженно улыбался, чувствуя себя совершенно счастливым. Приди сейчас Сайлас, Джек бы отказался от любых притязаний на трон, на королевство, лишь бы не мешали вот так вот лежать на животе, раскинув руки и ноги, чувствуя, как из растраханной задницы вытекает сперма.
– Люблю тебя, – просипел Джек, моментально отрубаясь.
Баки уложил его на живот, устроился между раздвинутых ног, потрогал припухшую натертую дырку, потом сходил в ванную, намочил полотенце горячей водой, вытер Джека, вытерся сам и улегся рядом, обнимая за пояс.
Он любил Джека так сильно, что не мог об этом сказать. И еще никогда ему с Джеком не было так хорошо.
Баки уже задрёмывал, когда в спальню почти бесшумно проскользнул Брок. От него пахло оружейным маслом, потом, кровью. Баки приподнял голову.
– Не моя, – шепнул ему Брок.
Он ушел в ванную. Баки почти спал, когда Брок улёгся, устроив руку на спине Джека. Баки потянулся к нему, чтобы поцеловать.
– Могли бы и дождаться, – без досады прошептал Брок. – Устал как собака.
– Спи. – Баки снова поцеловал его.
Брок взъерошил ему волосы и уронил голову на подушку.
========== 14. ==========
Джек проснулся минут за пятнадцать до будильника от бодрящего запаха кофе и оттого, что замёрз, пошарил ладонями вокруг в поисках хоть кого-то из любовников, открыл глаза. Рядом никого не было, но через открытую дверь было слышно, как что-то тихо под нос мурлычет Баки, гремя посудой.
Потянувшись всем телом, Джек сел и тут же застонал. Вчерашние «упражнения» не прошли даром: спина болела, а задницу неприятно тянуло, но от воспоминаний губы сами собой растягивались в улыбке, а член предвкушающе наливался желанием. Хотя вчера Джек грешным делом подумал, что у него не встанет несколько дней, настолько он был вытрахан.
Когда получилось кое-как сползти с постели, принц поплёлся в ванную, совершенно не представляя, как сегодня просидит целый день на Совете.
Горячие струи воды ласково гладили звенящее от пережитого удовольствия тело. Когда Джек в первый раз привёл в пентхаус своих личных «Чипа и Дейла», он не думал, что всё так хорошо сложится и из тюремщиков они станут не просто товарищами, друзьями, соратниками, а он умудрится втрескаться сразу в обоих и так, что больше не сможет, да и не захочет смотреть по сторонам. Для Джека существовали только Брок с Баки, такие, какими он их знал, без романтического флёра влюблённости. Принц понимал, что они оба – самые опасные люди в Гильбоа, даже когда вполне мирно готовят на кухне завтрак. И реши они захватить власть – ни Сайлас, ни Джек, ни кто бы то ни было не смогли бы их остановить. Скорее всего, подданные королевства и не заметили бы смены власти. Ну, король бы перестал выступать на публике, отделываясь хорошо смонтированными роликами по телевидению.
Джек усмехнулся, вытираясь. Отец и правда не осознавал, насколько опасного противника сам пригласил, впустил в свой дом и принялся командовать, не зная, что Броку достаточно было повести бровью – и всё, «да здравствует новый король».
– Доброе утро, – приветствовал Джека Баки.
Брок просто подошёл, поцеловал и спросил:
– Обезболивающее нужно?
– Терпимо, – отмахнулся Джек, отпивая приготовленный специально для него кофе. – Сегодня долгий день, обсуждать бюджет на будущий год будем, распределение квот и дотаций. Вам не обязательно присутствовать.
Джек, на которого свалился ещё и проект сестры, его разностороннее освещение в СМИ, в последние дни совсем зашивался. Сайлас бушевал и категорически отказывался выделять сыну помощников, но Джек был и сам рад заняться хоть чем-то, кроме просиживания штанов на бесполезных заседаниях.
Булавка с подслушивающим устройством заняла положенное место на галстуке. Баки сам её прикрепил и аккуратно поправил.
– Брок пойдет с тобой, – сказал он. – Я буду слушать. Отчитаюсь королю. Будь осторожен, Джек.
Никогда ещё плохие предчувствия Джека не оправдывались с таким размахом.
С Сайласом они столкнулись ещё на ступенях зала Совета, натянуто улыбнулись друг другу, миролюбиво пожали руки. Король даже, неслыханное дело, притянул сына к себе, сжав в объятиях.
Джек не обольщался насчёт внезапно проснувшейся отцовской любви. Всё это было тщательно отрепетированной игрой, представлением для жаждущей непонятно чего публики.
Брок привычно держался за левым плечом, невозмутимо поглядывая вокруг, вселяя в Джека уверенность, что ему померещилось и все будет нормально. Отсидят они положенные восемь часов, споря и препираясь из-за каждого лавра, и разойдутся по домам, довольные собой. Но Джек знал: предчувствие его редко подводило.
Шепард, дробно чеканя шаг, вошёл в главные двери зала Совета как раз в тот момент, когда Сайлас поднял руку чтобы заговорить, начать обсуждение с порядком всех доставшей истории о бабочках и его крайней исключительности.
– Шепард, – Сайлас спал с лица, побледнел, но быстро взял себя в руки.
Если бы Джек не знал отца, то и не заметил бы перемены.
– Ваше величество, я выполнил ваше задание, – выпятив грудь и расправив плечи, гаркнул Давид и протянул завёрнутую в чистую тряпицу хартию. – Я выполнил обещание. Выполните и вы своё. Отдайте принцессу Мишель мне в жёны.
Брок едва удержался от того, чтобы закрыть лицо рукой. Что за сказочные задвиги? Дурак совершил подвиг и просит в жёны принцессу? Шепард что, реально верит, что в двадцать первом веке это повод породниться с королем?
Брок заметил, как напрягся Джек, и приготовился действовать. Джек мог сорваться, Брок не собирался этого допускать.
Сайлас пожевал губы и вышел из-за стола Света, подошёл к Шепарду, обнял совсем по-отечески, стиснул и, отстранившись, заговорил:
– Ты достоин зваться моим сыном, Давид. Ты верен своему королю и королевству в самые тёмные времена, когда больше не на кого опереться! – Джек скрипнул зубами, привставая с места. – Только такой, как ты, достоин занять моё место и продолжить вести королевство Гильбоа к величию!
На миг задохнувшись, Джек поднялся. Он не особо понимал, что сейчас собирается сделать, как поступить. В голове горячим красным цветком пульсировала жгучая ненависть к человеку, посмевшему позорить его раз от раза.
Развернувшись в сторону Брока, принц сжал ладонь на рукояти торчащего из кобуры глока.
Да! Правильно! Надо было раньше, ещё до Гефа, решить эту проблему, не затягивать, не доводить до такого. Один выстрел – и будь что будет, главное – Шепард больше не будет мозолить ему глаза!
Брок перехватил Джека за запястья, ненадолго прижал к себе, больно укусил за мочку уха и поволок прочь из зала, пока все смотрели на Шепарда и короля. Джек все-таки сорвался.
Брок вытащил его наружу, в коридор, огляделся, нашел тихий угол и прижал там.
– Что ты творишь, Джек? – низким рычащим голосом спросил он. – Что ты, на хуй, творишь?
– Давно надо было, – глядя куда-то мимо Брока бешеными глазами, зашептал Джек, сжав ладонями перевязь кобуры. – Надо было закончить… ненавижу.
Брок крепко обнял Джека, прижал к себе, чувствуя, как того потряхивает. Из зала Совета доносился гул голосов, но здесь, в укромном закутке, не было ни души, и Брок просто держал Джека, пока не почувствовал, что того отпускает.
– Шепард не получит корону, – сказал наконец Брок. – Сайлас вообще никому её не отдаст, пока жив. Но ты – законный наследник, а на Шепарда сейчас устроит охоту сам король. Ты что, до сих пор не понял? Сайлас считает, что если он вслух назвал наследника, значит, корону надо немедленно отдать. Он не сделает этого.
Джек, крупно вздрогнув, обмяк в его объятиях.
– Мишель беременна. Как только об этом станет известно хоть кому-то, Шепарду даже Сайлас ничего сделать не сможет, – мёртво прошептал Джек. – И моя смерть будет лишь вопросом времени.
Сгорбившись, Джек вжался в Брока. Он не мог сейчас поднять на него взгляда, не мог посмотреть в глаза, чтобы не выдать, насколько ему страшно.
– Мы с Баки никому не позволим причинить тебе вред, – от всего сердца пообещал Брок. – Положим сколько угодно народу, распнём Сайласа – но ты будешь жить. Слышишь меня?
Про беременность Мишель Джек и узнал-то от него – у Брока во дворце была неплохая сеть осведомителей. Знал Брок и о том, что королева услала дочь от двора подальше от греха. Возможно, на весь срок беременности. Отчего королева боялась, что король узнает о будущем внуке, Брок не понимал до конца, но был уверен, что Роза и дворцовый врач ничего не скажут Сайласу.
Джек постоял, прижавшись к Броку, ещё пару минут, унимая заполошно бьющееся сердце. Отстранился, когда уже полностью мог себя контролировать, встряхнулся весь, глянул на Брока злым острым взглядом.
– Если Сайлас хочет войны, он её получит. Первое, что надо сделать – это изъять из его кабинета все документы, что у него есть на вас. Перетрясти осведомителей насчёт тайных счетов и отходных путей. У него не может не быть тайн. Не может не быть скелетов в шкафу. Надо сделать так, чтобы у него ничего не осталось. Отвези меня к Кроссам. Мне есть о чём поговорить с дядей!
– У него давно ничего нет на нас, – успокоил Джека Брок. – Уже месяца два как нет. Баки позаботился, он умеет. Ты уверен, что тебе надо к Кроссу? Он скользкая тварь.
– Дядюшка гад ещё тот. – Джек одёрнул пиджак, пригладил волосы. Глядя на него, сейчас мало кто мог бы заподозрить принца в срыве. – Но у него больше ресурсов, которые вполне можно использовать, да и он что-то задумал – претит Уильяму политика моего отца, и надо бы знать, откуда ждать подлянки. Насколько мне известно, он добился у Розы разрешения вернуть сына из ссылки. А на что способны эти двое, даже думать не хочу.
Джек постучал пальцами по подбородку, прикидывая в голове дальнейшие шаги. У Сайласа ехала крыша, это чувствовали даже советники, старавшиеся в последние дни особо не отсвечивать, после того как министра энергетики бросили в тюрьму за логичное замечание о монополии Кроссов в этой сфере.
– Поехали домой, мне нечего здесь сегодня делать. Вряд ли Совет продолжится. Сайлас выведет Шепарда к прессе, впрочем, это неплохо. Гильбоа в последнее время не хватает хороших новостей.
– Назначь встречу с Кроссом так, чтобы у тебя было алиби на это время, – посоветовал Брок, стряхнув с пиджака Джека невидимую пушинку. – Сегодняшнее происшествие – хороший повод для загула. Завейся в клуб, закройся в VIP-комнате с бабой и свали к дяде, мы с Баки прикроем.
Он усадил Джека в лимузин, устроился на заднем сиденье и скомандовал водителю:
– Домой.
Джек смотрел в окно, бездумно поглаживая Брока по запястью. Рядом с ним принцу безумно стыдно было показывать слабости: казалось, если Брок углядит, что Джек не такой же несгибаемый, как Баки, поймёт, сколько страхов и демонов живёт в его душе, то будет смотреть с таким же брезгливым осуждением, как и отец. С Баки Джеку было проще, он ощущался своим настолько, что принца это даже немного пугало, словно он был его отражением, обратной стороной монеты, а за Броком хотелось тянуться, быть лучше и правильнее, сильнее, чёрт возьми.
Дома их ждал Баки. Он ощупал и встряхнул обоих – сначала Брока, потом Джека.
– Загул сегодня нужен, – сказал он. – Будет странно, Джек, если ты не пойдешь вразнос. Советую «Даури», там из VIP-зоны отдельный выход на улицу. И персонал прикормленный.
Джек расхаживал по своему кабинету в пентхаусе, стараясь даже не смотреть в сторону бара. Со старшим Кроссом они договорились встретиться за городом, на одной из объездных дорог, после десяти вечера. Складывалось ощущение, что Уильям тоже почувствовал, как запахло жареным, и принялся стягивать всех возможных сторонников под одну крышу, устраняя всех, кто стоял на пути.
За три часа до назначенной встречи, шало улыбаясь, Джек вошёл в «Даури». В крови бродило злое веселье, подстёгиваемое зашкаливающим адреналином. Всю выпивку Джек брал только из рук Баки или Брока, но в остальном совершенно себя не ограничивал. Завсегдатаи соскучились по весёлой разгульной натуре принца, приветствовали его радостным гомоном, лезли обниматься, висли на плечах, как бы намекая на возможность интересного продолжения вечера, но Джека на этот раз привлекла только одна девушка, едва стоящая на ногах.
Втолкнув её в одну из комнат VIP-зоны, Джек посерьёзнел, накинул на плечи пиджак.
– Кто из вас останется здесь, а кто поедет на встречу с Кроссом как мой водитель?
– Я останусь, – сказал Баки, прикрепляя за ворот куртки Джека жучок-липучку и протягивая Броку наушник.
– Я поеду, – кивнул Брок. – Буду сидеть в машине. Джек, будь уклончив. Не давай опрометчивых обещаний. Вообще ничего не обещай. Кивай, соглашайся, но по большей части молчи. Если у Кросса не выгорит, он подставит тебя как нефиг делать.
Притянув к себе Баки, Джек легко коснулся его губ, поцеловал, ласково проведя языком по кромке зубов.
– На удачу, – как-то отчаянно улыбнулся и вышел.
Кросс выбрал действительно глухое место, на этом отрезке трассы никогда не стояло камер, никто не проезжал иногда целыми неделями. Чёрная машина с тонированными стёклами и выключенными фарами стояла у обочины.
Как только Брок затормозил, Джек вышел, но не стал подходить, а достал из кармана пачку сигарет и зажигалку.
Уильям Кросс тоже не стал выходить из машины. Он открыл заднюю дверцу и сел, поставив ноги в дизайнерских ботинках на дорожное полотно.
– Не знал, что ты куришь, Джек, – сказал он.
Джек приблизился, глянул в темноту салона и улыбнулся одними губами, цепко следя за дядей.
– Очередная дурная привычка, одна из многих, – стряхнул пепел. – Но мы же не о моих загулах говорить собрались? Ты слышал отца и должен понимать, что Шепард нарвался по полной. Что дальше?
– Твой отец может делать что хочет, – поморщился Кросс. – Его время почти вышло. Приходит твой черёд, мой мальчик, если у тебя хватит ума, смелости и хватки. Что бы Сайлас ни вытворял, это уже не имеет значения.
Хмыкнув, Джек бросил окурок под ноги и раздавил его носком ботинка.
– Грядёт передача Порта Процветания Гефу, дядя. С таким союзником Сайлас может вновь порушить твои планы.
– Не порушит, – уверенно сказал Кросс. – Не беспокойся об этом. Ты готов надеть корону?
– Меня к этому готовили с детства, – усмехнулся Джек, подняв ворот куртки.
– Тогда тебя готовили и правильно подбирать советников, – улыбнулся Кросс. – Не просто тех, кто будет смотреть тебе в рот, но тех, кто действительно поможет управлять государством. Особенно таким непростым, как Гильбоа.
– Поверь, дядя, я отлично знаю, что мне следует делать, – уклонился от прямого ответа Джек. Он слишком хорошо знал Уильяма Кросса, чтобы подозревать в нём обычное родственное сочувствие и желание помочь. Может, он и любил сестру, но на этом семейные обязательства Кросса-старшего себя и исчерпывали. Он никогда не делал ничего просто так, без выгоды для себя, и надо быть последним глупцом, чтобы этого не видеть, полагаясь полностью на этого старого лиса.
Джек не собирался искать поддержки у дядюшки, понимая, чего эта поддержка может стоить, он только хотел узнать о планах Кросса заранее и иметь возможность вовремя увернуться от отдачи, пожать плечами и сделать вид, что вообще не при делах.
– Я не сомневался в тебе, – заверил дядя. – Думаю, нам пора возвращаться в Шайло. Мы ведь поняли друг друга, Джек?
– Да, дядя. Доброго вечера. – И, развернувшись на пятках, Джек двинулся к машине.
В голове, давя друг друга, теснились не сильно радостные мысли. Дядя в скором времени затеет какую-нибудь провокацию, попробует пошатнуть трон под Сайласом, как делал уже не раз, но странная уверенность в голосе старшего Кросса напрягала.
– Передай Баки, что мы возвращаемся, – попросил Джек, садясь на переднее сиденье рядом с Броком.
– Он тебя слышит, – сказал Брок, развернул машину на трассе и двинулся к городу.
Взяв Джека за руку, он легонько стиснул её.
– Джек. Ты справишься. Мы справимся. И уберем Кроссов, если они будут тебе мешать.
========== 15. ==========
– Будешь свидетельствовать против Шепарда? – спросил Брок, просматривая бумаги.
Он попыхивал сигаретой, рядом с ним стояла чашка с кофе.
– Если будешь – я не стану думать о тебе хуже, – заметил он. – В том бардаке, который развел Сайлас, не до церемоний.
– Каша, мёд, говно и пчелы, – согласился Баки и объяснил: – Это из анекдота, но сам анекдот я не помню.
Джек захлопнул папку и отпихнул её в сторону.
– Если я сейчас отойду в сторону, то путь во дворец или в зал Совета мне будет закрыт навсегда, а когда Кросс начнёт действовать, я не знаю. Придётся копаться во всём этом. – Он брезгливо посмотрел на предполагаемые «доказательства вины» Шепарда, тщательно сфабрикованные, вылизанные под нужным углом, отфотошопленные. Если не знать наверняка, если не присутствовать, то всё выглядело невероятно достоверно.
Единственная, кто мог развалить всё дело – это Мишель. Её показания рушили все доказательства на корню. Принцессе достаточно было прийти и заявить, что в ночь блэкаута они были вместе – и Шепарда бы отпустили, но Роза спрятала дочь слишком хорошо. Джек сомневался, что сестра вообще была в курсе происходящего в королевстве.
Джек покрутил в руках пустую чашку, поставил её на стол.
– Единственное, если всё закрутится… вы должны остаться с Сайласом. Он должен решить, что вы ему преданы.
– А смысл? – спросил Баки. – Зачем королю быть уверенным в нашей преданности?
– Чтобы он охуел, когда мы открыто встанем на сторону принца, – объяснил Брок. – Мы – твои тузы в рукаве, да, Джек? Но… если он решит расстрелять тебя на месте за не те показания, малыш? Что, если мы не успеем?
Джек сверкнул глазами, поднялся, опираясь на столешницу ладонями.
– Не забывайте, что я не только принц, но и боевой офицер. На всех ключевых постах в охране как дворца, так и зала Совета давно стоят мои люди. С кем-то я воевал, кого-то вытащил из плена. Они все как один пойдут за мной в ад, так что это вопрос решённый. Я верю в вашу силу и желание меня защитить, но не получится играть по правилам, наш противник явно сошёл с ума. Да и я не хочу, чтобы Сайлас раньше времени понял, что его так долго водили за нос: он испугается и станет осторожнее. А мне надо, чтобы он продолжил делать ошибки. Люди должны увидеть истинное лицо короля.
– Джек, – выпрямился Брок. – Я говорил тебе, как горжусь тобой?
Улыбнувшись, Джек обхватил его лицо ладонями и поцеловал, голодно вылизывая нежную влажную изнанку губ, прикусывая, вплёл пальцы в волосы на затылке, прижимая Брока к себе сильнее. Он не ждал похвалы, да и не нуждался в ней особо, зная, что делает всё правильно, но слова Брока всколыхнули в душе что-то очень важное, заставив смутиться и заалеть щеками.
Баки любил Джека, стараясь прикасаться каждую возможную секунду, Брок же был скуп на выражение чувств, и каждое обращённое в свою сторону слово или действие Джек чутко улавливал, впитывал в себя, согреваясь ещё сильнее.
***
Перед заседанием суда Баки отчитался королю о последних действиях принца. Брок тоже присутствовал – напомнил Сайласу о себе.
Джек сидел на месте главного обвинителя и не сводил взгляда с рыскающего взглядом по залу Шепарда. Он знал, кого искал победитель танков, в ком была его последняя надежда, разбившаяся о реальность. Мишель так и не явилась. Понурившись, Шепард развернулся лицом к пустующему пока что месту короля.
– Его величество король! – объявил главный советник, распахивая двери.
Джек скривился, наблюдая за отцом. Тот был на сто процентов уверен в том, что весь этот фарс выгорит без последствий для его репутации и ему удастся вернуть народное расположение.
Город пестрел разноцветными плакатами то в поддержку невиновного национального героя, то с возмущёнными репликами, мол, как он мог попрать возложенное на него королём доверие. Гильбоа лихорадило, разделяя на два лагеря.
– Давид Шепард, солдат, герой… – Джек поднялся со своего места, когда ему доверили слово. – Брат… но всё ли так однозначно? А что, если его «героизм» – это тщательно подготовленный спектакль, чтобы втереться в доверие короля, пробраться на самый верх, чтобы нанести удар там, где этого никто не будет ждать? – Джек обвёл взглядом зал. – Вызывается первый свидетель…
Шепарда топтали, размазывали, выворачивая его же слова наизнанку, заставляя его самого сомневаться в том, что действительно происходило. Даже его сослуживцы, поначалу в один голос защищавшие своего друга, стояли и недоумённо переглядывались, начиная сомневаться, что Давид Шепард вообще существовал, а не был выдуман неизвестным шпионом Гефа, принявшим такое непритязательное обличье.
Джек же отводил душу, видя, как гаснут глаза человека, которого он презирал всем своим существом за одно его существование, как опускаются у него руки, сутулятся плечи.
– Как вы можете мне не верить, – хрипло прошептал Шепард, вскидывая на Джека сухие воспалённые глаза, когда тот переворачивал всё, что казалось правильным. Принцу стало настолько противно от самого себя, от потоков лжи, что тошнота подкатила к горлу. Отхлебнув из стоящего рядом стакана, Джек перевёл дух.
Ещё слишком рано.
***
– Он делает это не просто так, – сказал Баки Броку. – Не из ненависти к Шепарду. Он делает это зачем-то. Мне тревожно.
– Мне тоже, – кивнул Брок. – Но Шепарда он всё же ненавидит, не забывай. Хотя я и не понимаю, за что.
– Сайлас обласкал Шепарда, а сына гнобит много лет, – попытался объяснить Баки. – Это… это важно. Не пойму откуда, но я это знаю.
– Джеку давно пора перестать держаться за это родство, – скривился Брок. – Одна видимость.
Баки пожал плечами.
– Если бы отец меня ненавидел, я бы всё равно любил его и старался сделать всё, чтобы он мною гордился.
– Ты его помнишь?
– Немного. Он работал и много пил по выходным. Помню, он всё спрашивал меня, почему я не женюсь.
– А почему? – Брок с интересом посмотрел на Баки.
– Не помню.
***
– Я виновен, – хрипло выдавил из себя Шепард на третий день заседания.
У Джека в руках треснула и рассыпалась в мелкое крошево ручка.
– Виновен и готов понести заслуженное наказание.
– Давид, заткнись, ради всего святого. – Джек потёр глаза.
– Вам не давали слова, майор, – отмахнулся Сайлас, не сводя взгляда с Шепарда, чтобы наблюдать воочию его полное падение.
– Нет. – Джек поднялся, откинул папку с делом в сторону. – Я больше не хочу участвовать во всём… этом.
– Сядь! – рявкнул король, но Джек лишь вскинул подбородок и растянул губы в оскале.
– Давида Шепарда подставили, – заговорил он. – Он не предатель. Всё дело умело сфабриковано мной и королём Сайласом, чтобы опорочить капитана.
– Молчать! – Король ударил ладонями по столешнице.
– Нет уж, я слишком долго молчал. Ты решил смешать его с грязью, растоптать его. Ты уговорил меня пойти против Давида. Но теперь я вижу, что он гораздо честнее всех нас.
– Да что ты знаешь о чести? Её у тебя никогда не было! – В зале повисла гробовая тишина, разбиваемая лишь хриплым надсадным дыханием короля. – Охрана, арестовать майора Бенджамина!
***
Когда Баки рванулся с места, Брок повис на нём.
– Стоять! – рявкнул он. – Выполнять приказ!
– Куратор!.. – прохрипел Баки, которого Брок крепко держал за горло.
– В безопасности! Отставить истерику!
Баки дёрнулся было, чтобы сбросить Брока, и обмяк. Он не хотел причинять Броку боль. Но Джек!
– Если он погибнет… – с угрозой начал Баки.
– Он не погибнет. А если ты дёрнешься, погибнем все мы. От пули в голову сыворотка не спасает. Слушаем и ждём, понял?
Баки не ответил.
– Ты понял меня, солдат?!
– Так точно, командир.
***
Джек шёл по коридорам зала Совета, гордо вскинув голову, будто ему в спину не упирались автоматные дула, будто его не вели на расстрел.
Ноги подкашивались. Сколько Джек ни ловил краем глаза встревоженные лица охраны – не мог найти никого из своих. Не хотелось признаваться даже самому себе, но, похоже, он просчитался. Радовало только то, что, если его сейчас поставят к стенке, Брок и Баки окажутся ни при чём и успеют уйти, когда тут всё завертится.
– Редко мне удаётся пройтись с почётным конвоем, – попытался пошутить Джек, понимая, что дрожь в голосе выдаёт его с головой, но майор Бенджамин никогда не сдавался, так зачем начинать сейчас?
Во дворе было по-весеннему зябко. Джек повёл плечами, остановился, глянул на низко висящие облака. У Баки глаза, когда он злился, становились такого же цвета.
«Он сейчас, наверное, очень зол», – подумалось Джеку, и тут он с оглушающей чёткостью понял, что не боится смерти, не боится, что вся его многолетняя борьба окончится здесь и сейчас выстрелом почти в упор. Больше всего его страшило, что Брок и Баки будут вынуждены, скорее всего, бежать из Гильбоа и снова где-то прятаться, у них не будет спокойной гавани.
Джек развернулся лицом к бойцам, встал, раскинув руки, глядя в глаза своим палачам. Гвардейцы, как по команде, передёрнули затворы, досылая патрон из обоймы в патронник.
– Долго же ты заставляешь себя ждать, племянник.
Уильям Кросс стоял чуть в стороне и спокойно смотрел на Джека. Гвардейцы опустили оружие и принялись смотреть кто куда.
– Поехали, – кивнул Джеку дядя, усаживаясь в машину.
В доме Кросса Джека тут же вытряхнули буквально из всей одежды, сунули в руки нижнее бельё и какой-то спортивный костюм, отобрали даже наручные часы и ту самую булавку.
– Не думал я, что так кардинально придется менять имидж, – как можно громче сказал Джек, надеясь, что Брок с Баки его услышат.
– Остаёшься принцем до конца, мой мальчик? – хмыкнул Кросс, вертя в пальцах драгоценную булавку.
– Мне ещё далеко до конца, дядюшка, я планирую ещё посидеть на троне твоими молитвами.
– Посидишь, но тебе необходимо научиться терпению.
***
– Видишь, – сказал Брок. – Он жив. Он в порядке.
– Мы не будем его слышать, – с досадой сказал Баки.
– Потерпим. Он у Кросса.
– Я должен проследить за ним.
– Отставить. Мы не знаем, в какой из нычек Кросс его спрятал, даже я не в курсе всех. Жди. Ты снайпер. Просто жди.
========== 16. ==========
Джек чувствовал, что сходит с ума, шарахается по огромному полупустому дому и в каждой тени видит прислонившегося к стене Баки, за каждой дверью слышит раскатистый рык Брока, чувствует терпкий запах сигаретного дыма. Смешно сказать – вроде они с Броком курили одни и те же сигареты, но от Джека пахло совершенно по-другому, как и от Баки. Принц давно научился различать, кто накурил в гостиной и оставил немытую кружку на журнальном столике.
Тряхнув головой, Джек осел на диван. Он знал, что по уши влюблён, но не думал, что всё будет именно так и ему будет настолько жизненно необходимо хотя бы видеть их, пусть и без возможности прикасаться.
Просидев на месте неделю, без каких-либо новостей, не зная даже толком, где он, Джек уже хотел плюнуть на всё, найти телефон и… А вот что делать дальше, он не знал, не придумал, но готов был на любую авантюру, только бы хоть на миг услышать один из самых родных голосов, потому что он умирал каждую ночь, ворочаясь без сна на слишком мягкой постели, смотрел в потолок, считая тени, наблюдая за лёгкими колыханиями занавесок.
– Опять не спится, братец? – поинтересовался младший Кросс, набивая рот какой-то химической дрянью, остро пахнущей сыром. Эндрю воровато огляделся, подсел к Джеку на диван и поднёс палец к губам, прося тишины. – Могу угостить «радугой», она снимает все тревоги, и спится после неё прекрасно.
– Лучше налей выпить, – устало выдохнул Джек, задолбавшийся отбиваться от назойливого внимания двоюродного брата, решившего отчего-то, что общество старшего товарища ему намного интереснее того, чем он обычно занимался.
– Отец не держит здесь алкоголь, он вредный, – надул губы Эндрю и закивал.
– А «радуга» нет? – хмыкнул Джек, подхватив с низкого журнального столика пульт, пощёлкал по каналам в тщетной попытке найти хоть что-то о последних событиях. Но в новостях предсказуемо вещали о неожиданно холодной весне, самой старой паре лебедей из центрального парка и приглашали посетить фестиваль, приуроченный к какой-то там очень важной дате. И ни слова ни о суде над всеми любимым национальным героем, ни о выходке принца, обвинившего короля во всех грехах. Ти-ши-на!
Джек потёр красные от недосыпа глаза, безвольно откинулся на спинку дивана. Бездействие действовало на нервы, накручивая не хуже шляющегося по пятам кузена. Нет, Джек, конечно, понимал, что надо дать улечься мути, дождаться, пока Сайлас перебесится, остынет, но принц физически не мог находиться далеко от Брока с Баки.
Сон совершенно не шёл, и Джек лишь проваливался в какую-то сероватую муть, плавал на поверхности, задыхаясь, захлёбываясь какой-то дрянью без возможности выбраться, просыпался, загнанно дыша, весь мокрый от пота. Падал на перекрученные простыни и вновь лежал, уставившись в потолок. Еда казалась пресной и невкусной, да и есть не хотелось. Джека ломало, дробило кости, будто бы он пытался слезть с иглы. Уильям странно поглядывал на племянника, брезгливо поджимая губы, но молчал.
Наконец и он не выдержал:
– Джек, ты не ешь. Тебя лихорадит. Я позову врача. Скажи мне честно, мальчик мой – это ломка? Тебе нужны наркотики? Алкоголь?
– То, что мне нужно, ты не сможешь достать, дядя, никаких денег и связей не хватит, – горько усмехнулся Джек. – Купи мне снотворное, и всё.
– Ты… – пожевав губами, начал Кросс. – Ты сидишь на чем-то модельном? Разработанном специально для тебя? Сайлас тебя подсадил? Скажи мне, Джек. Я вызову врача, ты пройдешь детоксикацию. Ты нужен мне вменяемым и здоровым.
Джек рассмеялся. Он и не думал, что дядя бывает таким дотошным. Понятное дело, что он волновался не за его здоровье или моральное состояние, а радел о том, чтобы принц в последний момент не просрал план, который выстраивался, похоже, не один год.
– Всё не так, дядя. – Джек смежил веки. – Я скучаю по невесте, но не хочу её вмешивать никоим образом. Чтобы никто и подумать не смел, что она как-то может со мной связаться. Это пройдёт, как только я выйду отсюда.
– А, так это просто любовная лихорадка, – улыбнулся Кросс, довольный тем, что обнаружил еще один рычаг давления на Джека. – Молодость, молодость… Надо же, я и не думал, что ты так влюблён в свою невесту, Джек. Ну, с такой болезнью легко справиться – лёгкое успокоительное, снотворное – и ты будешь свеж, как майская роза.
