Текст книги "Бабочки (СИ)"
Автор книги: kiriko-kun
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)
– Давай, Брок, не тяни, – взмолился Джек, повернув голову назад, потянулся к Броку, к его губам. – Пожалуйста.
Джеку не впервой приходилось оказываться третьим, а то и четвёртым в постели, но никогда он не чувствовал себя так, будто что-то искрящееся, сверкающее скапливается под кожей, готовое разорваться фейерверком, осветить весь чертов мир.
Руки Брока, губы и аккуратные касания пальцев Баки – это все было слишком хорошо для одного Джека, слишком жарко, слишком желанно. Он подавался назад, насаживаясь на растягивающие его пальцы, и в то же время старался въехать членом глубже в глотку второго любовника.
У Баки стоял до боли, но он не обращал на это внимания. Джек был в разы важнее, во много-много раз. От него пахло возбуждением и чистой водой, он был такой горячий, и нежный, и твёрдый на языке, такой вкусный, такой… свой.
Брок натянул презерватив, добавил смазки и, придерживая ногу Джека под коленом, толкнулся внутрь – очень аккуратно. Джек был тесный, тугой, как девственник, он обхватывал Брока собой так, что перед глазами темнело, и в этой темноте вспыхивали ослепительные искры.
Брок неторопливо вошёл до конца и начал двигаться, меняя угол, отыскивая то самое правильное местечко. Когда Джек низко простонал и подался назад, Брок понял, что нашёл, и принялся ебать Джека всерьез, целуя и покусывая плечи.
Мир вокруг кончился, заполнился запахами, чувствами, ощущениями. Джек исступлённо подавался назад, насаживаясь до самого корня, мотал головой, бредил, казалось, наяву, не слыша собственных стонов – лишь оглушающе громкое биение сердца в голове, глотке, груди, где-то в низу живота, в любом месте, где его касались Брок или Баки.
– Баки-Баки-Баки, – шептал он, сам не понимая, о чем просит, чего ещё ему не хватает, когда сознание и так распадается на части от удовольствия, жаркого, жадного, почти противоестественного желания отдаться полностью. – Баки… хочу! – взвыл Джек, потянув его на себя, коснулся трясущимися руками члена. – Баки, пожалуйста.
Джеку до безумия хотелось ощутить во рту эту великолепную шелковистую твёрдость, узнать вкус.
Баки переместился выше, коснувшись влажной текущей головкой пересохших губ Джека. Брок принялся дрочить принцу – не спеша, никуда не торопясь. Он сам вряд ли кончит скоро, хотя Джек был так невероятно хорош. Горячий, жадный, податливый, страстный.
Баки вскрикнул, когда язык Джека обласкал головку члена, и погладил Джека по лицу.
Гортанно застонав, принц плотно обхватил губами крупную головку члена любовника, пососал, лаская языком уздечку, и попытался взять на полную, давясь с непривычки.
Члены во рту и в заднице, казалось, двигались совершенно синхронно, заставляя и его сердце чётко уловить ритм, подстроиться, добавляя эмоциональному шторму, и так бушевавшему в груди Джека, совершенно иную окраску. Он не трахался, как с Джозефом или остальными своими мальчиками и девочками, он любил всем сердцем. Всем своим существом любил впервые за свою жизнь тех, что были для него своими, но не принадлежали ему. Джеку не хотелось сейчас думать, что с ним будет после, когда накроет оргазмом, разметав остатки его сердца, как сможет он сползти с их кровати и уйти к себе. Джеку было хорошо сейчас, а обо всём остальном он будет думать позже.
Баки кончил первым, излившись в жадный рот Джека, и сполз по кровати вниз, чтобы снова взять его член, чтобы попробовать, каков Джек на вкус. Поцеловал Джека в натертые яркие губы, в шею, обласкал языком соски, прошёлся по животу и, отпихнув руку Брока, всосал головку.
Джек заорал, выгнулся, насаживаясь на член Брока, чувствуя, как его накрывает волной, утаскивая куда-то в другой мир. Ослеплённый, оглушённый вспышкой невозможного удовольствия, он бился, не соображая, что происходит вокруг, толкался назад, облизывал собственные губы от спермы Баки, исступлёно гладил его, перебирая длинные пряди, дёргал на себя, насаживая на свой член.
– Господи, да… – выдохнул принц, более-менее придя в себя.
Брок толкнулся в него последний раз, кончая, и застыл, обнимая и не торопясь вынимать член. Баки нежно вылизал Джека и тоже обнял.
– Останься сегодня с нами, – попросил Баки. – Ты так устал, а Брок вот говорит, что я – универсальное снотворное без побочных эффектов.
Брок тихо рассмеялся Джеку в затылок и выскользнул из него.
– Вызываешь привыкание, – поправил он. – Джек, полежи, я тебя сейчас вытру.
Говорить не хотелось, Джек благодарно кивнул, притянул к себе Баки, обнимая, словно подушку или плюшевого жирафа в детстве, и смежил веки.
Он был благодарен за всё, что дали ему Брок с Баки – не конкретно за секс, хотя и за него, конечно, тоже, а за ощущение нужности, правильности происходящего, будто бы они давние любовники, которым не обязательно говорить, чтобы быть понятыми и услышанными.
Уже засыпая, Джек почувствовал лёгкие влажные прикосновения к пояснице, ягодицам, но только тихо мурлыкнул, ткнулся носом куда-то в шею Баки и провалился в сон окончательно.
========== 10. ==========
Брок не был любителем таскать своим любовникам завтрак в постель, но обстоятельства требовали. Джек мог накрутить себя как угодно, а Брок собирался удержать его в своей кровати. Джек того стоил.
Баки поднял голову, учуяв запах кофе. Взял чашку, благодарно поцеловал Брока, а потом тихо сказал:
– Джек, я знаю, что ты уже проснулся. У тебя ритм дыхания поменялся. Хочешь кофе?
Брок сел рядом с Джеком и протянул ему чашку крепкого сладкого латте. Он уже выяснил, что их принц тот ещё сладкоежка и кофе пьёт с четырьмя ложками сахара.
Джек сел среди подушек удобнее, подогнув под себя одну ногу, совершенно не стесняясь своей наготы. Он не привык просыпаться в постели с кем-либо, потому как всегда выпроваживал своих любовников, прежде чем уснуть, перестелив постель или перебравшись на одну ночь в другую комнату, и поэтому старался как можно дольше сохранить ощущение приятной неги, наполняющей его тело рядом с горячим, как печка, Баки. Хотя спине и не хватало присутствия Брока.
А ещё Джек не любил такие вот долгие неуютные паузы и старался их избегать, но всё его существо вопило, умоляя остаться, пить свой кофе и не двигаться с места. Пусть это и была разовая акция, но почему бы не продолжить пользоваться её плодами, пока разрешают.
Брок забрал у Джека пустую чашку и сел рядом, приобняв за плечи. Баки выжидающе смотрел на Джека.
– Пообещай, что это был только первый раз, – попросил он. – С тобой так… – Он замялся, не в силах подобрать слова.
– Охуительно, – помог ему Брок. – Правильно. Джек, будь с нами. А мы будем с тобой. Во всём.
Джек растерянно глянул на Баки, потом на Брока.
– Насчёт поддержки я понимаю, но зачем я вам нужен в постели?
– Мы хотим тебя, – сказал Баки. – Ты охуительный. Ты красивый. Ты хочешь нас. Мне нравится делать тебе хорошо.
– Такой отзывчивый и чуткий любовник – редкость, – добавил Брок. – Мы с Баки… у нас всё сложно. Мы и любовниками-то не были, пока он не начал вспоминать. Просто спали вместе. У меня ПТСР, сглаженная форма, у него вообще каша в голове. Так нам было спокойнее. У тебя ведь тоже ПТСР, Джек. Заметно.
Джек сверкнул глазами, соглашаясь на что угодно. Ему никогда не было так хорошо и спокойно, никогда он не чувствовал себя настолько защищённым, а значит, пора было открывать последние карты.
– Скоро, на юбилее отца, я представлю семье и общественности свою невесту.
– Ее надо будет охранять? – поинтересовался Баки.
– Кто она? – одновременно с ним спросил Брок.
Они переглянулись и синхронно хмыкнули.
Джек удивлённо вскинул брови, усмехнулся такой слаженности.
– Люсинда Вулфсон, дочка старинного приятеля отца. Она дружила в детстве с Мишель, и мы вроде бы неплохо ладили. Умна, образованна, не замечена в предосудительном поведении. – Джек расплылся в шальной улыбке, погладив Брока по бедру. – Идеальная леди и, надеюсь, достаточно умная, чтобы правильно понять правила игры. У нас назначена встреча в эту пятницу, и, если удастся договориться, она официально станет моей невестой, а если нет – продолжу искать.
– Все бонусы, которые ты можешь заработать в глазах отца? – понимающе спросил Брок.
– Джек, – осторожно начал Баки. – Но ты ведь понимаешь, что король тебя просто не любит? Не любит и боится? Пытается сломать. Ты сильный, ты не ломаешься…
– Просто принимаешь всё слишком близко к сердцу, – добавил Брок. – Никак не можешь принять, что это война и отец тебе в ней не союзник и не соратник.
Джек почесал затылок и немного потерянно улыбнулся одними губами.
– Наследник не может быть геем, не в Гильбоа. У него должна быть королева и свои дети. Можно, конечно, убить Сайласа; совру, если скажу, что никогда об этом не думал. Но я никогда не хотел занимать трон ценой чьей-то жизни, пусть даже и такого непутёвого отца, как Сайлас. – Джек поджал губы, выпрямил спину, расправил плечи. – Он не сможет править вечно, и если Мишель сможет забеременеть от своего Шепарда или от кого угодно другого – мне не жить и не спрятаться нигде в королевстве.
– Есть и другие страны, – обнадёжил его Баки. – Много стран.
– И ты не гей, ты бисексуал, – добавил Брок. – Мишель же вроде бесплодна. С Люсиндой Вулфсон тоже не всё чисто, я пособираю информацию.
– Я никому не позволю убить тебя, – пообещал Баки. – Ни королю, ни кому другому. Ты наш.
– Я не покину Гильбоа, – покачал головой Джек. – Это моя земля. Не смогу быть в стороне от всего, что здесь творится, никогда не мог. Из-за этого мы с отцом и бодаемся постоянно – не умею безропотно махать рукой и улыбаться. Я получу трон, но пока есть другие варианты, кроме кардинального, буду стараться обойтись без лишней крови.
Джек поднялся, высвободившись из объятий, потянулся всем телом, наклонился, подхватил свою одежду, чтобы пойти в душ, и обернулся на пороге.
– Я не прошу у вас помощи – для вас опасно вступать в политические заигрывания, – но буду благодарен, если продолжите прикрывать спину.
***
Перед балом Баки, как обычно, отчитался королю обо всех действиях принца: был пьян, пил дома, потом долго спал, потом отправился во дворец. Король остался доволен.
Баки давно продумал десяток способов убить Сайласа, но сначала его останавливал командир, а теперь – Джек. Все-таки родственные узы. Впрочем, командир считал, что с таким отношением к внутренней политике король всё равно не жилец, а значит, у Джека были все шансы взойти на престол, не испачкав руки в крови отца.
В пятницу, как и было обговорено, Джек встретился с Люсиндой в ресторане, они посидели, мило поворковали, тщательно изображая парочку, и поехали в пентхаус принца как в самое безопасное место для разговоров. Джек заранее попросил Баки с Броком не высовываться, чтобы не напугать девушку, а то мало ли что она может подумать; раскрывать раньше времени карты не хотелось.
– Проходи. – Джек галантно пропустил Люсинду вперёд. – Чай, кофе или что-нибудь покрепче?
– Белого вина, – попросила Люсинда.
Едва они с Джеком оказались наедине, она сбросила маску милой хорошенькой дурочки, и сейчас выглядела серьёзной, собранной и взволнованной.
Джек протянул ей бокал, привычно плеснув себе совсем немного виски, сел напротив, внимательно разглядывая возможную будущую невесту.
Люсинда была красива, не искусственной кукольной красотой, как Мишель, а было в ней что-то влекущее, обещающее множество сюрпризов для тех, кто отважится заглянуть чуть дальше яркой обёртки. И при этом Люсинда была умна.
– Я хочу предложить тебе стать моей невестой, Лулу, – улыбнулся Джек, вспомнив старое детское прозвище. – А потом и королевой.
Люсинда уверенно взяла из его рук бокал вина, серьёзно заглянула в глаза. И сказала:
– Я готова быть для тебя хорошей невестой, Джек. И надеюсь стать хорошей королевой. Но есть одна вещь… Я хочу, чтобы ты знал. Я… У людей есть определенные потребности. У меня их нет. Я рожу тебе детей, столько, сколько ты захочешь, но не жди от меня большего. Мне не нужна твоя верность, я не имею права требовать её, потому что ничего не могу предложить взамен. Мальчики, девочки, котики, хоть дуло «голиафа»… Но наши дети будут только нашими, и моё имя не должна трепать пресса. Ты понимаешь?
Джек внутренне ликовал. Всё оказалось ещё лучше, чем он мог себе представить, остановившись на кандидатуре Лулу для этой авантюры. Если всё было действительно так, как она говорила, то принц готов был сделать что угодно, лишь бы назвать её своей королевой, потому что большего желать было просто невозможно.
– Понимаю, – кивнул Джек. – Личная жизнь королевской четы – всегда достояние общественности, но я умею хранить тайны, надеюсь, ты тоже. На публике мы обязаны быть образцовой семьёй, а то что будет происходить за дверями, там и останется. Я не буду требовать ничего, кроме рождения наследника. Сколько будет детей – опять же решать тебе, и как будет происходить зачатие – тоже. Мы не в средние века живём и не обязаны вывешивать за окно простыню после первой брачной ночи. У меня тоже… свои предпочтения. – Джек поднялся, достал из кармана коробочку с кольцом. – Люсинда Вулфсон, согласна ли ты стать моей королевой?
– Да, Джонатан Бенджамин, я согласна стать твоей невестой и будущей королевой, – серьёзно сказала Люсинда. – При условии, что все твои «предпочтения» будут относиться ко мне с должным уважением.
И позволила надеть кольцо с огромным бриллиантом на свой палец.
***
Сайлас в последний раз посмотрел на своё отражение и отошёл от зеркала. Сегодняшний вечер должен войти в историю как самый помпезный и дорогой за всё его правление – всё же юбилеи короля случаются нечасто. Но он никак не мог отделаться от тягостного ожидания беды, будто тучей нависшей над дворцом, давящей на плечи непомерной тяжестью. И вроде ничто не предвещало: соседи успокоились, Кросс осознал ошибки и затаился, в королевстве всё было тихо, даже мятежники – и те прикрыли рты и сидели по своим норам, когда он милостиво выпустил Итана Шепарда из тюрьмы, заменив смертную казнь на домашний арест. Да и сын вёл себя примерно…
Вот в Джеке-то и было дело. Слишком тих и послушен в последние месяцы был этот щенок, не огрызался, не лез на рожон. Ну да, пил, кутил и развлекался, но не был замечен в богомерзких связях ни разу. Сайлас было решил, что новые телохранители сына спелись с ним и талантливо водят его за нос, подсовывая липовые отчёты, но нет, он проверял. Верная Томасина, всё ещё не спускавшая глаз с принца Бенджамина на всякий случай, подтверждала большинство сведений. Да и в голосе солдата с железной рукой всё чаще проскальзывала неприязнь, когда он описывал очередное пьяное безумство Джека.
Роза не раз и не два просила Сайласа как-то повлиять на сына, заставить его бросить алкоголь, лечь в клинику, наконец, но король и не думал идти ей навстречу. Джек был нужен ему именно такой: ненадёжный, пьяный в хлам, опустившийся на самое дно, где он не представлял никакой опасности. Народ не пойдёт за дебоширом и пропойцей.
– Ваше величество, пора. – Томасина кивнула слугам, приказывая открыть парадные двери и начать впускать гостей.
Сайлас улыбался, расточал комплименты, шутил с гостями, принимая поздравления и подарки, выискивая глазами сына, ожидая от него какой-нибудь подлянки. Не верил он, что тот не попробует что-нибудь выкинуть. Но Джек снова неприятно удивил его, явившись на праздник совершенно трезвым и под руку с Люсиндой Вулфсон, которую назвал своей невестой.
Роза, услышав новость, аж вся засветилась, толкнув Сайласа в спину.
– Улыбнись же, – шикнула она. – Наш сын наконец-то взялся за ум, а ты как будто не рад.
***
Когда внезапно во всём дворце погас свет, Люсинда вздрогнула и прижалась к Джеку.
– Что-то случилось, – сказала она. – Интересно, это надолго?
Вокруг раздавались возбуждённые встревоженные голоса, смолкла музыка, тут и там вспыхивали фонарики дворцовых охранников.
Джек бережно обнял Люсинду, защищая её от перепуганных гостей, другой рукой достал телефон и набрал номер Баки.
– У вас тоже? – только и спросил он, зная, что поймут. – Выясни, в чём дело.
– Мишель! – вдруг заголосил на другом конце зала Сайлас, расталкивая локтями толпу. На короле не было лица, он загнанно дышал, будто за несколько секунд пробежался по всем комнатам дворца, разыскивая дочь. – Кто-нибудь видел Мишель?! Найдите Мишель!
– В такой суматохе Мишель могла деться куда угодно, чтобы обделать свои дела, – негромко заметила Люсинда, увлекая Джека к выходу. – Пожалуй, я поищу её у себя дома. Ты меня проводишь? Это недалеко.
Когда они вышли из дворца, стало видно, что в темноту погружен весь город. Люсинда поёжилась.
– Пусть твой шофёр отвезет меня домой, – попросила она.
Джек махнул рукой Джеффу, курящему рядом с машиной.
– Спасибо за вечер, Лулу. – Джек поцеловал тонкие пальчики невесты. – Ты была неподражаема, на этом празднике все смотрели только на тебя. Будь осторожна, и пусть Лукас тебя проводит и побудет с тобой, пока не восстановят электроснабжение.
– Спасибо. – Люсинда поцеловала его в щёку и села в автомобиль.
Джек проводил взглядом габаритные огни удаляющейся машины, поднял повыше воротник пальто. Он, конечно, мог, как и остальные гости, начать метаться по городу в поисках сбежавшей к своему рыцарю без страха и мозгов принцессы, но домой хотелось намного больше. Залечь между Баки и Броком с книжкой, слушать их разговоры или посмотреть какой-нибудь фильм, да просто провести вечер без суматохи дворца, в тепле и уюте, с важными для него людьми.
Он брёл по городу, улыбаясь сам себе, прикидывая, что раньше скорее всего зарулил бы в какой-нибудь магазинчик, уговорил бы продать мимо кассы бутылку вискаря и пил бы – либо один, либо завалившись к Джозефу трахаться и слушать его бесконечные причитания о судьбе ЛГБТ-сообщества в пренебрегающей правами человека Гильбоа, бездумно кивал бы, мечтая сбежать, как только появится возможность.
У самого дома его кто-то схватил за рукав, разворачивая к себе, целуя, гладя по спине и волосам. Вывернувшись из хватки неизвестного, Джек отскочил в сторону, врубив на телефоне подсветку поярче, направил свет в лицо наглеца. Он только Баки или Броку мог бы позволить такие вольности, но их губы он знал уже наизусть.
– Иисусе, Джозеф, ты с ума сошёл? – возмущённо выдохнул Джек. – А если тебя кто видел?
– Тут никого нет. Джек, пожалуйста, нам надо поговорить! – Джозеф вновь потянул к принцу руки, стараясь прижаться.
– Иди к дьяволу, – отмахнулся Джек, с горечью глянув на тёмные окна пентхауса. Какой чёрт его дёрнул купить квартиру на последнем этаже, это теперь сколько пешком подниматься по лестнице.
Но Джозеф не сдавался, он что-то говорил, хватал Джека за руки, объясняя, что сейчас миром владеет темнота и она спишет всё, они могут быть вместе и никого не бояться.
– Ваше высочество. – Баки соткался из теней, оттаскивая Джозефа за шиворот. – Этот человек вам мешает?
– Джон, – Джек выдохнул с облегчением, – отправь господина Лейсила домой, сейчас бродить по улицам очень опасно. Можно нарваться на неприятности.
– Пойдёмте, мистер Лейсил. – Баки, не выпуская воротника Джозефа, потащил его прочь.
В темноте вспыхнул огонёк зажигалки, на мгновение высветив лицо Брока.
– Давайте домой, Ваше высочество, – сказал он. – Тридцать восемь этажей – вполне полноценная кардиотренировка.
Джек усмехнулся, огляделся по сторонам и, отобрав у Брока сигарету, на мгновение прижался к его губам.
– Только вот я рассчитывал на тренировку другого плана, мистер Рамос. – Затянувшись и выпустив тонкую струйку дыма, Джек отдал сигарету Броку и направился в сторону парадной. Он надеялся, что света не будет до утра, тогда можно будет зажечь ту чёртову прорву свечей, которая для чего-то хранится в кладовой, и любоваться своими любовниками в открытую, такими прекрасными, совершенными в своей хищной естественности.
Ночь обещала быть интересной.
========== 11. ==========
– Так вот, – Брок зажёг сразу три сигареты, протянул одну Джеку, а другую Баки, поставил пепельницу себе на волосатую грудь, – блэкаут – это Уильям Кросс. Не подтверждено, но предварительные данные такие. Что-то с распределительной подстанцией в центре города. Какой мудак-энергетик придумал поставить на центр города всего одну подстанцию?
Баки затянулся. Не так давно он вспомнил, насколько ему когда-то нравилось курить, и пользовался этим вовсю. А Джек дымил просто за компанию.
– Зато Шайло похож на Нью-Йорк, – заметил Баки.
– Отец влюбился в Нью-Йорк и построил Шайло очень на него похожим, – выпустив струйку дыма в потолок, заметил Джек. – Но стоит он на костях и пепле. Именно здесь проходили самые ожесточённые бои с Гефом, здесь он сверг и убил прошлого диктатора, стерев его имя из истории. – Джек поднялся, размазал по животу начавшую подсыхать сперму. – Сегодня Совет по поводу блэкаута, будут решать, какую из историй рассказать горожанам, чтобы они вновь вознесли имя Сайласа к небесам.
– Джек, – лениво сказал Баки, – новая власть всегда хает прежнюю, так что вряд ли прошлый король был таким уж диктатором. Небось, угнетал горничных по углам, раз так легко пал.
– Да и убил ли он его? – спросил Брок.
– Тело никто не видел, так что кто знает, отец мог и придержать такого человека где-нибудь. Тюрем в Гильбоа намного больше, чем говорит официальная статистика и знаю даже я. Король умеет расправляться с врагами. Со мной только не сладил. – Джек открыл дверь в ванную комнату, чтобы можно было спокойно переговариваться и готовиться к выходу. – Я не люблю скорость, экстремальные виды спорта, с парашютом даже не прыгаю, так что несчастный случай не подстроить так, чтобы не узнала мать. Вот он и ждёт, что я либо сопьюсь, либо сдохну в какой-нибудь очередной заварушке с Гефом, либо сам пущу себе пулю в висок. – Джек высунулся с зубной щёткой во рту. – Обломится!
Баки докурил и раздавил окурок в пепельнице.
– Он дурак, – сообщил он вслух. – Если бы мне нужно было от тебя избавиться, я бы организовал самоубийство или несчастный случай по пьяни. Тридцать восьмой этаж, ты пьёшь, после девок выходишь на балкон. Как два пальца обоссать.
– Даже свидетель был бы, – согласился Брок. – Но это хорошо, что он дурак и не отдает такого приказа. Кстати, о девках, Джек: не пора ли организовать кого-нибудь? Ты уже две недели никого не ебал публично.
– Невеста, – улыбнулся Баки. – Есть повод не ебать шлюх. Мне нравится Люсинда, она умная.
– Сайлас так себе стратег, он человек одного момента. Думаете, чего дядюшка до сих пор жив? Из-за светлых семейных чувств или денег? – Джек вышел, вытираясь. – Нет, именно он и разрабатывал почти все далеко идущие планы для отца. Без Кросса не было бы короля Сайласа Бенджамина. Был бы кто-нибудь другой, на кого положила бы глаз мама, если он хоть немного был бы управляем.
Просмотрев утренние новости за чашкой кофе, Джек собрался и вызвал Лукаса, оставив Баки с Броком в пентхаусе. Их на совет всё равно не пускали, а торчать у дверей мало проку.
– Вы ведь следите за мной и когда остаётесь здесь? – уже у самых дверей развернулся принц, поправляя галстук. – Людей в прислуге я вычислил уже давно, но это ведь не всё?
Баки демонстративно поправил булавку в галстуке Джека, а потом словно из ниоткуда достал наушник и вставил в ухо.
– Присматриваем, – поправил Брок. – Я бы всё же поехал с тобой. Мне неспокойно.
– Да, я тоже. – Баки нежно поцеловал Джека. – Дурные предчувствия.
Рассмеявшись, принц ответил на поцелуй, припомнив, сколько уже не менял булавку, прикинул, сколько всего, оказывается, слышали его «Чип и Дейл», и присвистнул. Стучи они на него отцу, Джека давно бы похоронили без суда и следствия.
– Поехали, – пожал плечами он. – Только не распугайте министров, мне с ними ещё работать.
***
Джек почувствовал неладное сразу, как вышел из дверей зала Советов: слишком собранным был Баки, как-то по-особенному зло сверкали глаза Брока. Но не успел Джек до них дойти, как его перехватила Томасина.
– Ваше высочество, вас желает видеть Её величество.
– Я буду к ужину, – отмахнулся Джек, но Томасина сжала его локоть, останавливая.
– Боюсь, вы не поняли, Её величество ожидает вас во дворце сейчас же.
***
– Сын, – произнесла Роза, запуская видео. – Ты знаешь этого человека?
На экране нервный возбужденный Джозеф вещал о любви и открытости, о принятии и понимании, о смелости и правде.
Джек побледнел, нервно сжал ладони в кулаки. Он не представлял, когда бывший любовник успел это всё не только записать, но и прислать во дворец.
– Что это? – дрогнувшим голосом спросил принц, не отрывая взгляда от экрана.
– Это я хотела бы спросить у тебя, сын. – Роза выглядела крайне раздосадованной. Она не привыкла чего-то не знать в своей семье, дворце, королевстве, она привыкла держать руку на пульсе и управлять всем и вся. – Ты его знаешь?
– Нет… то есть да. Мы знакомы, но то, что он говорит… это полный бред. Я не понимаю, с чего он всё это взял.
Королева просветлела лицом, обняла сына, явно довольная его ответом.
– Значит, это всё ради денег, – решительно заявила она, останавливая видео на середине.
– Мама, я поговорю с Джозефом, объяснюсь, он поймёт и прекратит всё это.
– Не стоит, мой мальчик, – буднично ответила Роза, открывая свой ежедневник и делая там какие-то пометки. – Господин Лейсил нас больше не потревожит. Он покончил с собой этим утром. Я прикажу Томасине проверить остальную почту – мало ли что, тот молодой человек мог быть ещё более неосмотрителен.
Джек осел на диван.
Он не любил Джозефа настолько, чтобы посвятить ему всю жизнь, сделать выбор в его пользу, уехать и бросить всё. Он не жил с ним, не проводил всё свободное время, приезжая лишь когда становилось совсем плохо, сваливался, как снег на голову, и Джозеф всегда был рад, улыбался, пускал в свою жизнь, укрывал от остального мира хотя бы на пару часов.
Сердце предательски сжалось, заныло.
– Сынок, не стоит так переживать о каком-то отбросе, – всплеснула руками Роза.
Джек поднялся, с горечью глянул на мать, скривился.
– Знаешь, он единственный, кто меня, похоже, по-настоящему любил.
И вышел.
Оглушённый, ошарашенный, выбитый из колеи, он кое-как добрался до машины, открыв дверцу только со второго раза, откинулся на сиденье, закрыв глаза ладонью. Он снова виновен в смерти человека, который был ему верен до последнего. Не верил Джек в самоубийство Джозефа, не тот у Джо был характер – он был бойцом, хоть и домашнего сетевого фронта, и бился бы до последнего, тем более отправив такое послание.
Брок сопроводил подавленного Джека домой, сделал ему кофе, протянул сигареты. Пока тот курил одну за другой, Брок сделал несколько звонков.
А потом в дверь ввалился Баки в сопровождении Джозефа Лейсила с синим тканевым мешком для обуви на голове. Баки сдернул мешок и поставил Джозефа перед Джеком.
– Ты не только себя убил, durak, – рявкнул он. – Ты едва не убил Джека! Это твоя любовь? Убивать? Ты хоть понимаешь, что сделал?!
Джек чуть сигарету не выронил. Он уже успел похоронить и оплакать этого идиота, возомнившего из себя вершителя судеб. Подлетев к растерянно моргающему Джозефу, принц с размаху с оттяжкой дал ему в морду, радуясь тому, как клацнули его зубы.
– Идиот, – зашипел Джек, дёрнув Лейсила на себя за воротник рубашки. – Кретин.
– Здесь его никто не будет искать, – заметил Брок. – Вечером я вывезу его из страны. Баки, ты обналичил его карты?
– Да, командир. Мы ушли, когда команда зачистки уже подъезжала, – отчитался Баки. – В доме погром, подумать могут что угодно.
– Джек, я… – проблеял Джозеф.
– Лучше бы ты был шантажистом, – сплюнул Брок. – Меньше хлопот.
– Что, блядь, ты, Джозеф? – рыкнул Джек, снова закуривая, подошёл к большому панорамному окну. – Чем ты думал вообще и о чём? Что я радостно прибегу, размахивая радужным флагом? Ты понимаешь, что, дойди до отца эта информация, в этом флаге меня и похоронили бы, где-нибудь на виноградниках или в розарии матери?
– Но…
– Лучше заткнись. – Джек потёр разнывшиеся виски. – Сколько всего было дисков?
– Три, – едва слышно прошептал Джозеф.
– Теперь молись всем известным богам, чтобы они попали только к Томасине, а то эти ребята, – Джек указал взглядом на Брока с Баки, – докажут тебе, что самоубийство было бы прекрасной перспективой.
Брок подошёл к Джозефу и крепко взял его за кадык сильными пальцами.
– Парень, если ты играешь в такие игры с облечёнными властью, играй по их правилам.
– Но я… я так люблю тебя, Джек, – прохрипел Джозеф.
– Так, что готов был убить его и себя ради этой любви? – рыкнул Баки. – Лучше мёртвый Джек, чем не твой?!
– Нет! – пискнул Джозеф.
Окинув Джозефа злым неприязненным взглядом, Джек дёрнул подбородком в сторону кухни.
– Побудь немного полезным и сделай нам чай. Голова гудит.
Джеку хотелось вжаться в широкого Баки, обхватить его шею руками, устроить голову на плече и постоять так, но посторонний в их доме лишал даже таких тихих, вполне целомудренных радостей.
Стянув галстук и швырнув его на кресло, принц хрустнул шеей, разминая её.
– Почему в этом королевстве что ни день, то катастрофа?
– Судьба у него такая. – Баки подошел к Джеку, обнял и принялся массировать шею. Снял с него пиджак, стянул рубашку. – Давай я тебе плечи разомну.
– Лучше я, – сказал Брок. – У тебя рука железная.
Они переместились на кухню. Полуголый Джек сел за стол, и Брок принялся разминать ему шейно-воротниковую зону. Баки сунулся между его руками, целуя Джека в выступающий позвонок, и принялся наблюдать за тем, как Лейсил дрожащими руками заваривает чай.
Джек жмурился, плыл от уверенных ласковых прикосновений, почти мурлыкал в голос, с наслаждением вдыхая запах обоих любовников, поворачивая голову то в одну, то в другую сторону, благодарно целуя куда придётся.
Когда перед ним, звякнув ложечкой, опустилась кружка с чаем, принц открыл мутные глаза, взглянув на растерянного Джозефа.
– Ты из-за них меня бросил? – отважился спросил тот , присев под тяжёлым взглядом Баки; но Джозеф, похоже, был на самом деле намного отчаяннее, чем помнил Джек. – Тогда, в клубе, они уже были рядом с тобой, я помню. – Он потёр плечо, с которого долго ещё не сойдут следы от пальцев хмурого типа, которого его принц называл ласково – Баки.
– Да, из-за них.
– А ещё из-за того, что ты не уважаешь выбор Джека и не бережёшь его, – добавил Баки, накидывая на порозовевшие плечи Джека рубашку. – И если то, что ты здесь увидел, выйдет за пределы этой квартиры, ты пожалеешь, что я не дал мордоворотам королевы расправиться с тобой.
Джек молча пил чай, бездумно заедая его печеньем. Где-то в глубине души он хотел, чтобы Баки не успел, не спас этого идиота, решившего, что знает лучше, как им обоим жить. Может, всему виной был их разрыв, может, ещё что ударило в голову Джозефа, когда он бродил по пустым тёмным улицам, но Джеку вот именно сейчас было его нисколько не жаль. Как он там говорил? Мы сами творцы своей судьбы? И Джек не был, конечно, уверен на все сто, что выбрал верный путь, что он не приведёт его к очередному падению, после которого подняться не будет уже никаких сил. Что, скорее всего, первую горсть земли на его гроб кинут именно Брок с Баки, когда решат, что сделали достаточно. Но Джек переживёт. Он всё и всегда переживал, перестраивался и шёл дальше. Джозеф неправильно рассчитал, выслав это видео во дворец. Джеком слишком часто и чересчур многие пробовали управлять, чтобы он позволил это бывшему любовнику.
