Текст книги "Древняя кровь (СИ)"

Автор книги: Кицуне-тайчо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Гинтаро понимал, что бежать надо скрытно. Томикава ни за что не позволит им уйти. Сейчас, когда все пошло не так, он стал по-настоящему страшен. Он запросто может убить их с сестрой, если они только заикнутся…

В этот день на охоту так и не вышли. Послонялись бесцельно по лесу, посидели на берегу пруда. Томикава был зол и, наверное, поэтому никак не мог придумать новый план действий. А без плана выходить против капитанов – чистое самоубийство. Попадется такой же, как тот громила, и конец. К вечеру Томикава начал склоняться к мысли, что стоит временно вернуться к охоте на рядовых. Набрав еще силы, даже он сам сможет одолеть любого из капитанов просто на мечах. А если реяцу помощников Бенико станет достаточной, они смогут компенсировать некоторое сокращение численности команды.

Ночью Гинтаро долго лежал без сна, дожидаясь, пока все угомонятся. И после того, как все затихло, далеко не сразу решился пошевелиться. Но вот, наконец, поднялся на четвереньки и осторожно подполз к сестре. Касуми мирно спала, подсунув руку под щеку. Тогда Гинтаро мягко и аккуратно, чтобы не разбудить, взял ее на руки и скользнул к выходу из их убежища.

Оказавшись снаружи, он еще замер, обернулся на пещеру, или даже скорее промоину в земле, заваленную упавшими деревьями, в которой они прятались, убедился, что все тихо, и медленно двинулся прочь. Касуми не проснулась, и Гинтаро постепенно ускорял шаг, а потом перешел на бег.

Тряска и шум шагов все-таки разбудили девочку. Она открыла глаза, убедилась, что это брат несет ее на руках, и потому паниковать не стала. Вместо того попыталась понять, что происходит, но так и не сообразила. Тогда она спросила прямо:

– Гинтаро, что это ты делаешь?

Брат остановился, поставил ее на ноги и, схватив за плечи, присел на корточки напротив, заглянув в глаза. Он тяжело дышал, а глазищи были огромными и безумными.

– Касуми, мы возвращаемся домой.

– Я не хочу, – надулась она.

– Нам нельзя здесь оставаться, разве ты не понимаешь? – воскликнул брат. – Это слишком опасно.

– Но было так весело…

– Нас здесь убьют. Ты понимаешь, что это значит?

Касуми глядела на него ясными глазами, и Гинтаро видел, что ничего она не понимает. Хоть она много раз видела здесь смерть, но ей не хватает воображения представить, что это может случиться с ней. Или же в этом обличье она вообще утрачивает способность испытывать страх.

– Давай пойдем домой, – уговаривал он. – Ты же хочешь увидеть маму?

– Не знаю… – протянула Касуми. – Наверное.

– Ну вот и пошли.

– Но дома скучно. А здесь интересно.

– А я тебе куплю ту куклу, – вдруг вспомнил Гинтаро. – Большую, помнишь, ты хотела?

– Ты же говорил, что она дорогая, и у тебя денег нет, – насупилась девочка.

– Я уже почти накопил! – воскликнул Ота. – И у ребят займу. Честно-честно! Пойдем, а?

– Ты обещаешь? – недоверчиво уточнила Касуми.

– Обещаю! Сразу же, как придем, куплю тебе куклу.

– Ну тогда ладно, пошли, – согласилась она, наконец. – Но если обманешь, я тебя разлюблю.

Брат и сестра шли почти до рассвета, потом, утомившись, спрятались в густых зарослях, чтобы немного вздремнуть. Отдохнув, продолжили путь. Гинтаро крепко держал сестру за руку и ужасно торопился. Он все боялся, что вот-вот вырастет, как из-под земли, Томикава, и в ладони ему сами собой скакнут веера. Ота потел от страха и непрерывно оглядывался.

– А как мы попадем домой? – спросила Касуми.

– Через те ворота, – ответил Гинтаро. – Только нам надо вести себя тихо. Ты сможешь? Мы подкрадемся к воротам и постараемся пройти. И надо, чтобы нас никто не заметил.

– А, ясно…

И тут, взглянув перед собой, Гинтаро обнаружил, что они выскочили прямиком на двух старых знакомцев. Ота похолодел, его ладони мигом стали мокрыми. Он так старательно оглядывался назад, что даже не заметил, что делается перед носом! Синигами остановились. Кучики и Абарай. Хуже не придумаешь. Ах, если бы это был кто-то из тех, с кем они раньше не сталкивались! Или, что еще лучше, тот добродушный капитан, Кьораку. С тем еще были шансы разойтись миром. Эти же… С Абараем они уже не раз вступали в схватку, а уж если вспомнить, как Томикава топтал Кучики, становится ясно, что пощады можно не ждать. Ота поспешно отодвинул сестру за спину.

– Вот же черт! – обреченно простонал он.

– Ты что, не знал, что они идут? – удивилась Касуми.

– А ты знала?

– Конечно. Я их давно заметила.

– Дура, почему ты мне не сказала?!

– Я думала, ты знаешь, – обиделась девочка. – Сам дурак. Как их можно было не заметить?

– Салют, Гинтаро! – Ренджи свирепо оскалился.

– Ота Гинтаро, – проговорил Кучики, внимательно оглядывая перепуганного парня. – Куда это ты направляешься?

– Вы… это… – Гинтаро судорожно выталкивал слова по одному. Паника мешала собраться с мыслями. – Сестренку только… сестренку не трогайте. Она же ребенок еще. Она не понимает…

– Это она-то не понимает? – Бьякуя скептически взглянул на Касуми, которая уже выглядывала из-за спины брата с другой стороны.

– Она маленькая, – бормотал Гинтаро. – Ребенок совсем. Не убивайте ее, пожалуйста!

– Не обижайте брата, – вдруг решительно заявила Касуми. Она выдернула пальцы из его ладони и сделала несколько шагов навстречу синигами. Гинтаро не успел ее поймать, а двинуться следом не осмелился. – Он на вас не хотел охотиться. Он вообще не хотел сюда приходить, пошел только потому, что я захотела.

– А девчонка-то храбрее тебя, – заметил Ренджи, презрительно поглядев на колдуна. – Тебе не стыдно?

– Стыдно, – признался тот. – Но она вообще ничего не боится.

– Я спрашиваю еще раз: куда вы идете? – настойчиво повторил Кучики.

Гинтаро опустил глаза.

– Мы удрать хотели. Через те ворота. Я думал, вдруг получится.

– А что остальные?

– Томикава как взбесился! – С негодованием нажаловался своему врагу Гинтаро. – Ничего не хочет слушать. А теперь еще и Фуками-сенсей сбежал…

– Фуками Намио уже у нас, – сообщил Бьякуя. – Так что ты решил? Сдаешься, или будешь сражаться?

– Сдаюсь, – без раздумий сказал Гинтаро. Сражаться казалось еще страшнее. Потом, решившись, взглянул в глаза капитану: – Вы нас убьете?

– Главнокомандующий, похоже, склоняется к тому, что вас нужно брать живыми. Поэтому я так и поступлю. Мы отведем вас к Ямамото, а он уж сам решит, что с вами делать.

– Значит, мы к вам идем? – поняла Касуми. – Тогда пошли, чего встали!

Она решительно приблизилась к капитану и взяла его за руку. Бьякуя, растерявшись от неожиданности, сжал теплую ладошку. Девчонка тянула его за собой.

– А помнишь, ты говорил, что у тебя дома мячик есть? И хотел показать. Покажешь?

– Да, конечно, – покорно согласился Бьякуя. – Покажу.

Ренджи изумленно поднял брови. Если уж капитан сказал, что покажет, значит и в самом деле потащит этого ребенка в поместье, и, глядя на нее, можно сказать с уверенностью, что мячиком дело не обойдется. Бьякуя же подумал о том, что если девочка добровольно пойдет с ними, то о колдуне можно будет не беспокоиться: последует, как хвостик, и даже думать не будет что-нибудь выкинуть. Право же, если учесть, что Гинтаро пользуется очень необычной магией, такая страховка стоит некоторого беспокойства, связанного с пребыванием этого стихийного бедствия в поместье.

***

Касуми приклеилась к Бьякуе намертво. Она испытывала некоторую симпатию к первому встреченному в обществе душ капитану, ей даже было немного жаль, когда его собрались убивать. Так человек, оказавшись в незнакомом обществе, цепляется за случайного знакомого и держится к нему поближе, чтобы чувствовать себя увереннее. Бьякуе же казалось, что после одного сна на двоих его отношения с этой девчонкой можно назвать почти интимными.

Первым делом разыскали Ямамото. Тот, хоть и был удивлен тем, как сбывается самоуверенный прогноз Шунсуя, вида не подал, спросил сурово:

– Сам сдался?

– Сдался, – подтвердил Бьякуя, не упомянув о том, что изначально у парня такого намерения не было.

Командир не слишком заинтересовался пленником, особенно после того, как стало ясно, что он в этой компании мелкая сошка. Ямамото только выспросил подробно о настроении остальных, да еще насчет обстоятельств ухода Ота из команды, а потом отпустил на все четыре стороны. Синигами и риока вместе выбрались из штаба первого отряда.

– Ну что, теперь мы идем к тебе? – Касуми дергала Кучики за руку. – Ну пошли! Ты обещал!

– Да, сейчас идем, подожди, – обреченно отозвался Бьякуя.

Лейтенант бросил на него сочувственный взгляд. Бьякуя привычно надел маску ледяного равнодушия и сказал:

– Думаю, мне будет лучше присмотреть за девчонкой. Она вполне способна стать источником неприятностей.

Хотя обоим было ясно, что Кучики в любом случае придется присмотреть за девчонкой, поскольку она просто не отцепится.

– А мне что делать? – робко подал голос Гинтаро.

– А ты… ну, погуляй, что ли, – отмахнулся от него Ренджи. Ему тоже было ясно, что капитан держит в руках надежнейшего заложника. Пока девочка с Кучики, колдун будет смирным, как овечка.

– Вы сказали, что Фуками-сенсей где-то здесь, – несмело сказал Гинтаро. – А мне можно его увидеть?

– Он, скорее всего, сейчас с Куроцучи, – предположил Бьякуя. – Ренджи, проводи.

– Да, Кучики-тайчо, – вздохнул Абарай, уже предвидя, что развлекать пленника придется именно ему.

Так оно в итоге и вышло.

***

Фуками действительно был в лаборатории, и потому разговор не затянулся. Намио чрезвычайно обрадовался, увидев Ота, и горячо одобрил их решение сдаться. Гинтаро немного приободрился, увидев, как по-хозяйски ведет себя сенсей в лаборатории. Они еще поговорили о тех, кто остался в лесу, но потом Фуками выпроводил гостя, сказав, что очень-очень занят. Куроцучи уже начинал раздраженно оглядываться на него.

Ренджи упустил возможность смыться. Он с любопытством разглядывал лабораторию, куда его обычно не пускали, и так увлекся, что опомнился только тогда, когда Гинтаро потянул его к выходу. Оказавшись на улице, Абарай предпринял еще одну попытку избавиться от парня, предложив ему пойти куда-нибудь погулять, но у того был такой испуганный и жалкий взгляд, умоляющий не бросать его одного, что Ренджи сдался.

Для начала Абарай протащил риока почти по всему расположению отрядов, чувствуя себя экскурсоводом для одного-единственного туриста. Гинтаро оказался чрезвычайно скучным парнем. Ренджи пытался разговаривать с ним о быте демонов, но в этом ничего интересного не оказалось. Во многом это было похоже на повседневную жизнь синигами: тренировки, выслеживание врага, уничтожение врага. Человеческая жизнь Гинтаро тоже разнообразием не блистала. Риока был настолько унылым типом, что у Ренджи даже не появилось желания рассказать ему что-нибудь о себе.

От скуки Ренджи дозрел до того, чтобы зайти в штаб и немного позаниматься бумажной работой. Гинтаро даже это не отпугнуло, напротив, он вызвался помогать. Тогда лейтенант подсунул ему простенькие таблицы, в которых сложно было напортачить, и которые он сам терпеть не мог. Гинтаро трудился над ними так старательно и кропотливо, что Ренджи впервые испытал к парню нечто вроде симпатии.

Капитан, между тем, все никак не появлялся, должно быть, всерьез влип с этой девчонкой.

– Что-то вы с сестрой совсем не похожи, – сказал Абарай Гинтаро.

– Мы с ней не родные, – объяснил тот. – У нас разные родители.

– Тогда понятно, – Ренджи хмыкнул. – Как считаешь, у капитана Кучики против нее есть шансы?

– Я не знаю вашего капитана, – осторожно сказал Гинтаро, – но на моей памяти с ней никто не справлялся.

Вдвоем с делами покончили довольно быстро. Тогда Абарай потащил пленника обедать, поскольку успел зверски проголодаться. Гинтаро объяснил, что голода не испытывает, поскольку питается разлитой в воздухе духовной силой, но от угощения отказываться не стал.

За едой, от нечего делать, Ренджи выспросил у Гинтаро, чем он занимался в мире живых, и когда он узнал, что тот учился на медика и работал в больнице, его посетила спасительная идея.

– А хочешь наш госпиталь посмотреть? – с надеждой спросил он риока.

Тот не стал отказываться и даже заметно заинтересовался. Ренджи повел парня в расположение четвертого отряда.

Госпиталь сразу понравился Гинтаро. Здесь все было знакомым и привычным, несмотря на некоторое различие в оформлении. Но стерильная чистота, тщательно сохраняемая тишина, запах медикаментов, симпатичные медсестры в белых халатах – все как дома. Гинтаро немного расслабился и даже развернул плечи, только теперь заметив, что все это время сжимался, словно ожидая в любой момент удара сзади. Его провожатый тем временем замахал кому-то рукой.

– Котэцу, привет! Я тут тебе гостя привел.

Ренджи одним прыжком пересек коридор госпиталя, отрываясь от своего балласта, схватил лейтенанта четвертого отряда за руку и торопливо зашипел ей в ухо:

– Слушай, помоги, а? Он прилип ко мне и не отвязывается. Забери его себе!

– Ладно, ладно, Абарай, ты чего? – Котэцу изумленно захлопала глазами.

Ренджи обернулся к догнавшему его парню, состроил, как мог, приветливую гримасу.

– Котэцу, это вот Ота Гинтаро, риока. Он сегодня утром сдался нам с капитаном. А это лейтенант четвертого отряда Котэцу Исане. Она тут тебе все покажет.

– Абарай, – Исане обернулась к нему с сомнением. – А ты уверен, что ему это будет интересно?

– Ага! – Без тени сомнения подтвердил тот. – Он сам медик. Думаю, вы найдете, о чем поговорить. Пока, ребята!

Он торопливо бросился к выходу, прикидывая на бегу, не придется ли еще идти выручать капитана.

***

Бьякуя возвращался в штаб отряда вместе с Касуми. Со стороны казалось, что он ведет девочку за руку, но сам он не обольщался на этот счет. На самом деле это Касуми вцепилась в его ладонь и выпускать не желает.

Девчонка утомила его. Бьякуя обнаружил, что практически беспомощен перед ребенком, которому на его, Бьякуи, авторитет плевать с высокой башни. Не лупить же ее по заднице!

Поначалу он думал быстро отделаться от нее, передав попечению кого-нибудь из домашних. Однако это оказалось не так просто осуществить. Касуми ненадолго угомонялась, получив игрушку, однако, стоило Бьякуе попытаться выйти из комнаты, она тут же бежала следом. Кучики пробовал отговориться тем, что у него полно дел. Девчонка требовала взять ее с собой, и ее не останавливало даже условие, что все игрушки придется оставить в поместье. Бьякуя представил, как появится с этим шумным балластом в расположении отрядов, и решил пока из дома не высовываться. Однажды она все равно устанет.

Похоже, мячи пользовались особой любовью Касуми. Бьякуя вывел ее в сад, дабы избежать возможных разрушений. Но и там она не давала ему отвлечься. Стоило ей решить, что капитан слишком давно не обращал на нее внимания, она тут же запускала в него мячом. Ее забавляло, как он небрежно отбивает их рукой, даже не оборачиваясь. Однажды Бьякуе это надоело, и он уничтожил брошенную в него игрушку с помощью кидо. Касуми это привело в бурный восторг. Она прыгала вокруг капитана и требовала повторить фокус. Все напоминания о том, что взрослых, вообще-то, надо слушаться, ни к чему не приводили. Пришлось выдать ей еще один мяч. Видимо, добиться от этой бестии послушания можно было только силой. Но Бьякуя не мог заставить себя поднять руку на ребенка. Приходилось терпеть.

Между тем, дело близилось к вечеру, и нужно было возвращаться в штаб, а там и на собрание капитанов, на котором Куроцучи обещал представить отчет о своих результатах. Касуми наотрез отказывалась оставаться в поместье. Кучики пригрозил было запереть ее, на что та нагло ответила, что умеет моментально оказываться в другом месте, и уже сто раз так пробовала, и поэтому ничего у него не получится. Бьякуя пытался объяснить, что в штаб главнокомандующего ей все равно нельзя. Касуми заявила, что подождет его снаружи. Поняв, что отделаться от девчонки не удастся, Бьякуя сдался и очень вежливо и кротко попросил ее хотя бы вести себя потише. Касуми так удивилась, что пообещала не шуметь.

И вот теперь они вместе двигались к штабу шестого отряда.

– Эй, рыжая, привет! – послышалось откуда-то сверху.

Касуми остановилась, задрав голову, и, поскольку пальцев она не разжимала, пришлось остановиться и Бьякуе. На крыше, как он и ожидал, сидела лейтенант одиннадцатого отряда Кусаджиши Ячиру.

– И вовсе я не рыжая, – строго возразила Касуми. – У меня черные волосы. У меня только на ушках рыжий мех.

– Если у тебя рыжий мех, значит, ты рыжая! – безапелляционно заявила Ячиру. – И еще хвост рыжий, а на нем меха больше, чем на голове.

– Кто бы говорил! – Касуми гордо выпятила губу. – У тебя вообще волосы розовые. Какой смешной цвет!

– Нормальный цвет. А вот хвост – это действительно смешно! – не осталась в долгу Кусаджиши. – Ты же риока, да?

– Я Касуми, – фыркнула девочка.

– Касуми с хвостом! – расхохоталась Ячиру и вдруг задумалась. – А вот интересно, у Комамуры тоже есть хвост? Если есть уши, то, наверное, и хвост должен быть.

– Кто такой Комамура? – заинтересовалась Касуми.

– Собачка! – воскликнула Ячиру. – У него уши, как у тебя. Ты что, не видела?

– Не видела, – Касуми сделала шаг к собеседнице… и выпустила руку Кучики.

– Так ты не идешь? – тут же спросил он.

– Я хочу посмотреть Комамуру, – капризно заявила девчонка.

– Это без меня! – решительно сказал Бьякуя.

Он развернулся и продолжил путь. Касуми за ним не последовала.

***

Офицеры шестого отряда встретились в штабе. Обменялись одинаково утомленными взглядами.

– Куда ты его дел? – спросил Кучики.

– Сплавил в четвертый отряд, – Ренджи раздраженно дернул плечами. – Лейтенанту Котэцу.

– Почему в четвертый?

– Он на медика учился. Надеюсь, они его там припахают, как следует.

Потом, не удержавшись, Ренджи спросил:

– А вы куда дели девчонку?

– По пути нам встретилась лейтенант Кусаджиши…

Ренджи понимающе ухмыльнулся. Можно было не продолжать.

Бьякуя немного помолчал, потом все же признался:

– Не уверен, что поступил правильно. Они и по одной не подарок, а вместе…

***

На собрании говорил, в основном, Куроцучи. Никто не удивился и тому, что Фуками не только присутствовал на собрании, но и занял место в шеренге капитанов рядом с Маюри. Зараки, которого только сегодня отпустили из госпиталя, косился на риока без злости, только с легким сожалением. Враг, победивший Кенпачи, оказался не из тех, с кем можно было бы просто сражаться в свое удовольствие. И потому капитан одиннадцатого отряда быстро утратил к нему всякий интерес.

Куроцучи сообщил, что они вдвоем с Фуками уже разработали основной принцип работы нового прибора. Оставались сущие мелочи: чертежи, сборка, отладка, тестирование. Учитывая количество рабочих рук в лаборатории, Маюри обещал через несколько дней выпустить прибор в работу.

После этого заявления капитаны, не сговариваясь, забросили поиски риока. Зачем без толку шляться по округе, если уже через несколько дней можно будет целенаправленно загнать врага в угол и уничтожить? Тем более, что риока и в Сейрейтее не давали заскучать.

***

Одиннадцатому отряду пришлось приютить Ота Касуми. Лейтенант Кусаджиши просто привела ее в казармы и заявила, что эта девочка будет жить здесь. Возражения не принимались. Огромные, страшные мужики только обреченно вздохнули, сникая, поскольку становилось ясно, что спокойной жизни теперь долго не будет. Командир Ямамото запретил пока трогать пленников, полагая, что они еще могут пригодиться в поимке остальных риока.

Две девчонки, два комка неуемной энергии, носились по всему Сейрейтею, сея ужас своим появлением. Только Зараки Кенпачи, привыкший за многие годы к своему лейтенанту, оставался равнодушен к происходящему. Но ему и доставалось значительно меньше других, поскольку Ячиру по-настоящему любила своего Кен-тяна и не дала бы его в обиду даже лучшей подруге.

Ренджи понял всю глубину постигшего одиннадцатый отряд несчастья, заглянув однажды на огонек к Мадараме Иккаку. Приятели только устроились на террасе, как появились девчонки. Ячиру радостно замахала руками:

– Лысый, привет!

– Не называй меня лысым, малявка! – привычно оскорбился Иккаку.

– А ты не называй ее малявкой, – сурово вступилась за подругу Касуми. – Тем более, ты действительно лысый.

– А она действительно малявка! – не остался в долгу Мадараме.

– Не вредничай, – строго заявила девочка-лиса. – Будешь спорить – приснюсь.

– Ладно, ладно, не заводись, – примирительно проворчал Иккаку. – Зачем так сразу?

Ему было прекрасно известно, что от обещания этой девчонки присниться бледнел даже капитан Кучики.

Ренджи мысленно горячо поблагодарил судьбу за то, что Кусаджиши Ячиру так вовремя подвернулась на пути Касуми. Если бы девчонка по прежнему липла к Кучики, подобное безобразие происходило бы, в основном, на территории шестого отряда, и кому, после капитана, доставалось бы больше всех? Правильно, лейтенанту.

Теперь капитан шестого отряда больше не интересовал Касуми. Его было слишком сложно вывести из себя, а значит, неинтересно дразнить. Вокруг было невероятно много всего интересного. Мало кто из синигами мог спастись от хвостатого оборотня, сопровождаемого и поддерживаемого лейтенантом. Доставалось и капитанам, но на этих девчонки нападали с опаской. Больше всех заинтриговал Касуми звероподобный Комамура, и подружки ходили за ним хвостом. Вызвал любопытство и Куроцучи со своей необычной маской, но Маюри не постеснялся применить силу, чтобы выкинуть детей из лаборатории, после чего девочки на него обиделись и больше не заходили. А капитан тринадцатого отряда, напротив, был чересчур приветлив, поэтому к нему заходили только за конфетами.

***

Гинтаро так и остался в четвертом отряде. Чтобы не быть обузой и чтобы не спятить от безделья, он вызвался помогать в госпитале, и очень скоро понял, что здесь, под крылышком капитана Уноханы, для него самое надежное место. Медики приняли его благосклонно и приветливо, а лейтенант Котэцу взяла под свою личную опеку.

Работа санитара одинакова при любом госпитале, и Гинтаро с легкостью приспособился к новым обстоятельствам. Порой ему даже казалось, что он уже вернулся домой, и жизнь его вошла в привычную колею. Тишина больницы приносила ему успокоение. Иногда в эту тишину врывалась сестренка с новой подругой, принося с собой ворох сплетен снаружи, свежие запахи и горсти конфет от капитана Укитаке. Потом, не выдерживая белого безмолвия этих стен, она убегала, и вокруг снова воцарялся мир.

Лейтенант Котэцу однажды показала Гинтаро лечебное кидо, которым пользовались здесь медики, и у него неожиданно получилось. Это было непохоже на ту магию, которой пользовался он сам, но он довольно скоро понял, как нужно прикладывать силу. Гинтаро понемногу начал тренироваться и ужасно радовался, видя, как затягиваются под его пальцами мелкие ранки, с которыми к нему нарочно приходили другие члены отряда. Лейтенант говорила ему, что главное – понять принцип, а потом это лишь вопрос тренировки. Так что он, если захочет, сможет этому научиться, даже если вернется домой.

***

Фуками Намио был буквально нарасхват. Теперь, когда самая основная работа над прибором была закончена, его постоянное участие в проекте не требовалось, Куроцучи вызывал его только на тестирование отдельных компонентов и систем. Фуками, наконец, смог поближе познакомиться и с другими отрядами.

Намио был приятно удивлен: те отношения капитана и лейтенанта, которые он наблюдал в двенадцатом отряде, вовсе не оказались нормой для Готэй. Он видел гордое, полное достоинства взаимное уважение офицеров седьмого отряда; видел трогательную заботу друг о друге офицеров восьмого; видел восторженное обожание по отношению к капитану тринадцатого отряда, и со стороны не столько лейтенанта, сколько третьих офицеров; видел тщательно скрываемую нежность в отношениях капитана и лейтенанта одиннадцатого отряда. Готэй-13 определенно начинал ему нравиться.

Убедившись, что он больше не нужен пока капитану Куроцучи, Фуками шел в расположение четвертого отряда. Здесь его ждали долгие беседы с Уноханой: двум врачам было о чем поговорить. Унохана чрезвычайно заинтересовалась психотерапией, наукой, в Сейрейтее неразвитой. Фуками же интересовало и техническое оснащение госпиталя, и организация работы, и используемые медикаменты. Унохана показывала ему все, продемонстрировала и свою скромную лабораторию. Конечно, она не так впечатляла, как гигантская фабрика Маюри, но Фуками опытным взглядом врача заметил ее специфическую направленность.

Капитан четвертого отряда попробовала поучить своего гостя управлению реяцу, и это неожиданно удалось. Становилось очевидным, что потомки демонов теоретически способны не только использовать внешнюю силу, но и производить собственную, внутреннюю. Скорее всего, говорила Унохана, если бы они спокойно дожили свой век там, в мире живых, то, оказавшись в Обществе душ имели бы все шансы стать синигами.

Когда дела отвлекали Унохану от беседы, требуя вернуться к работе, Фуками двигался дальше с намерением разыскать, наконец, неугомонную Касуми. Обычно ему это не удавалось, если по пути к нему приклеивался Сайто, а он делал это с завидной регулярностью, словно нарочно караулил. С капитаном третьего отряда они болтали, будто старые друзья. Сайто был необычайно любопытен. Его интересовало все. То есть, абсолютно все. Он впивался в собеседника мертвой хваткой и выжимал его досуха. Он расспрашивал и о жизни Фуками, и о его работе, и о современной политической жизни Японии и мира, и о достижениях техники, и о взгляде современной молодежи на вопросы отношений полов. Причем все это совершенно бессистемно, перескакивая с одного на другое, но зато не останавливаясь ни на мгновение. Сам он тоже рассказывал Намио обо всем, что его интересовало, совершенно не скрываясь.

Обычно разговор затягивался, собеседники буквально не могли друг от друга оторваться, и тогда они, устав бродить по улицам, заглядывали в гости то к Кьораку, то к Укитаке. Впрочем, в последнее время этих двоих все чаще можно было застать вместе. Как правило, если в посиделках участвовал Шунсуй, на столе непонятным образом оказывалась бутылка саке.

Однажды Намио, сам не заметив, как это произошло, оказался на вечеринке лейтенантов. Как он успел понять, лейтенанты буквально липли к Сайто, и тот время от времени устраивал подобные сборища на своей территории. Фуками заметил многие знакомые по прежним битвам лица: разукрашенного татуировками Абарая, фигуристую красотку Мацумото, которая обворожительно ему улыбнулась, и сурового мускулистого парня со странным рисунком на щеке, имя которого он так и не вспомнил, и маленькую, скромную девушку, чьего капитана он убил своими руками.

Узнав ее, Намио вздрогнул. Зачем Сайто привел его сюда? Он уже успел понять, что большинство лейтенантов за своего капитана кому угодно глотку перегрызут. Однако девушка только скромно улыбнулась убийце своего капитана, никак не проявив враждебности. Это просто воспитание, подумал Фуками. Гордость не дает ей прямо сейчас наброситься на него с упреками, а то и с оружием.

Несмотря на это удручающее обстоятельство, вечеринка удалась на славу. Беззаботная болтовня Сайто мигом заставила расслабиться недавних врагов, и скоро все весело шумели и смеялись, и Намио неожиданно почувствовал себя своим среди них.

Эх, если бы можно было все вернуть назад! Оказаться бы здесь, но не врагом, риока, непрошенным гостем, а одним из этих ребят, синигами, и сражаться бы вместе с ними плечом к плечу, хоть против монстров, именуемых пустыми, хоть против тех, кого еще недавно Намио называл своей командой. Вспоминая сейчас Томикаву, Кането, Бенико, Фуками неожиданно ощутил отвращение. Все они поддались инстинкту. Пошли на поводу демонической природы. Забыли о природе человеческой. У всех людей, не обязательно демонов, полным-полно инстинктов, но в том-то и дело, что поддаваться им недостойно человека.

Теперь поздно о чем-то мечтать. Он, Фуками Намио, пленник, хоть и добровольный. Ему оставалось только надеяться, что своим сотрудничеством с синигами он сумеет спасти хотя бы Ота, этих глупых детей, которых он сам же сбил с пути. Возможно, Готэй, удовлетворившись кровью своих главных врагов, пощадит этих двоих, тем более, что они, если их отпустить, уж точно никогда больше не решатся даже просто выйти из тел, не говоря уж о каком-то нападении.

Наконец, Сайто объявил, что пора расходиться, если они не хотят, чтобы им завтра влетело от капитанов. Лейтенанты нехотя начали прощаться. Фуками тоже отправился к себе, в двенадцатый отряд, где ему был выделен уголок при лаборатории. На выходе его поймал за ворот Абарай. Движения лейтенанта от выпитого были несколько резковаты.

– Слушай, Намио, – пробурчал он, явно смущаясь и глядя в сторону, – ты это… То есть, я давно хотел сказать… Ну, в общем, спасибо.

– За что? – изумился Фуками.

– За Такаги. Ну за этого, которого ты убил.

– Подожди-ка, – Намио, совершенно сбитый с толку, уцепился за руку лейтенанта, крепко держащую его за одежду. – Капитан Такаги, верно? Капитан этой девчонки? Она его так называла.

– Ну да, капитан, – подтвердил Абарай. – Ты ему башку снес, я же видел.

– Но за что ты меня благодаришь? Ведь не за то же, что я его убил?

– Именно за это. Спасибо. Ты вовремя это сделал.

– Не понимаю, – пробормотал Фуками, растерявшись. – Я думал, меня тут за него растерзают, едва я появлюсь. И эта девушка, лейтенант…

– Ну точно, не понимаешь! – Ренджи рассмеялся. – Такаги был такой скотиной, ты себе не представляешь. Я уверен, все капитаны только вздохнули с облегчением. Вроде ничего такого не делал, но меня всегда от него тошнило. А Хинамори вообще тебя благодарить должна, что ты ее от него избавил. Он ее ударил, представляешь? Скажешь, не гад?

– А ты-то за что благодаришь? За нее?

– Не только, – Абарай снова смущенно отвернулся. – Я ему по морде дал. Если бы он дожил до вечера, у меня были бы серьезные неприятности. Поэтому я и говорю, что ты вовремя.

– Ясно, – улыбнулся Намио. – А я-то удивлялся, почему никто не спешит вцепиться мне в глотку за него.

***

Положение пленников продолжало оставаться неопределенным. И хотя уже через неделю всем начало казаться, что эти трое всегда здесь были, по мере того, как продвигалась работа Куроцучи над прибором, капитаны постепенно вспоминали, что с риока надо что-то решать. Проблема заключалась в том, что убивать их уже не очень-то и хотелось. К бывшим врагам успели привязаться и даже сдружиться. Ячиру, надув губки, заявила, что Касуми – ее подруга, и если старику приспичило кого-то убивать, пусть убивает кого-нибудь другого. Котэцу нерешительно спрашивала своего капитана, нет ли какого-то способа оставить Гинтаро в четвертом отряде. Из него мог бы со временем получиться неплохой медик, говорила она. На Фуками заглядывались сразу двое. Куроцучи уже прикидывал, не стоит ли выторговать у командира его голову и оставить толкового ученого при своей лаборатории. Унохана размышляла о том же.