Текст книги "Раз. Два? Три! (СИ)"

Автор книги: Кэрри Блэк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

Из-за застилавших глаза злых слёз она практически не различала вставших перед нею братьев. Внутри колотился страх, паника быстро подступала комком в горле. Как так можно? Нет, они не погибнут, нет! Они не должны! Она же не вынесет этого! Нет!

– Пообещай, что будешь осторожна, – наконец, попросил один из близнецов.

– Нет!

– Обещаю, – пробормотала Гермиона, обессиленно опустившись в кресло и закусив костяшки пальцев. Братья уселись на корточки рядом с ней, Джордж сжимал её ладонь, Фред поглаживал коленку. Слова разом куда-то исчезли, да и что тут было обсуждать? Участие всех троих было неизбежным. Только и оставалось, что считать часы до сегодняшнего выступления, маячившего дымкой опасности.

– Я не пущу Джинни! – сердито шипела миссис Уизли на кухне. – Артур, ну скажи же хоть что-нибудь!

– Джинни, ты действительно останешься дома.

– Нет! Я уже взрослая! Я…

– Шестой курс и взрослая, ага.

– Фред!

– Вообще-то, я Джордж. Что, сестричка, даже различить нас не можешь? Наверное, нам нужна какая-то метка, чтобы и ты, и Гермиона определились уже наконец, кто им нужен.

– Прекрати, Джордж!

– Хотя нет, я Фред…

– Джинни, мама с папой правы. Ты лучше дома останься.

– Джордж, и ты туда же!

– Не туда же. Я лишь забочусь о тебе.

– Лучше бы о Гермионе так заботился.

– Не впутывай её сюда!

– Она-то отправляется с вами! – В голосе Джинни звенели злость и обида.

– Мы не можем ей запретить, Джинни, – устало заметил мистер Уизли. – Гермиона совершеннолетняя и не приходится нам родственницей, так что…

– Так скоро будет, да, Фред, Джордж?

– Держи язык за зубами, – хором ответили братья.

– А то никто не видит? После вашего выступления на собрании только глухой не в курсе ваших отношений.

– Джиневра Молли Уизли, возьми себя в руки и успокойся, наконец, иначе я высеку тебя твоим же веником! – не выдержала миссис Уизли.

Гермиона невольно сжалась от гневного голоса, доносившегося до неё из кухни. Девушка стояла в коридоре, нервно сжимая волшебную палочку и пытаясь бороться с накатывавшими волнами страха и паники. Боялась она не за себя. За Фреда и Джорджа. За Рона. За Билла и Флер. За всех членов Ордена Феникса. За всех участников операции.

Во дворе Грозный Глаз всматривался в ночное небо, что-то бормоча. Люпин и Тонкс о чем-то тихо разговаривали, держась за руки. Билл и Флер уединились наверху, и только тупой бы не понял, чем они там занимаются последние шесть часов. Ну а остальные представители семейства Уизли бурно спорили на кухне.

– Готова, Гермиона? – дружелюбно потрепал её по плечу проходивший мимо Кингсли Бруствер.

– Да, конечно, – через силу улыбнулась девушка.

Дверь кухни распахнулась, оттуда вылетела вся красная от гнева Джинни, и, не глядя на подругу, унеслась в свою спальню. С кухни послышались сдавленные рыдания миссис Уизли и бормотание мистера Уизли и близнецов:

– Ну, что ты, Молли…

– Ма, да брось ты…

– Покричит и перестанет…

– Прям как ты…

– Молли, мы правильно сделали…

– Она же ещё ребенок! И вы… О, Мерлин, что, если кто-то из вас не вернётся? Это же такой риск…

– Мы все вернёмся, обещаю.

– Да, ма. Даже Ронни.

– Отстань.

– С Лавандой своей-то хоть попрощался?

– Отвали!

– Злой-злой Рон…

– Успокойтесь, мальчики. Сейчас не время для шуток. И, потом, не нервируйте маму. Оставьте нас одних.

Пристыженные сыновья покинули кухню. Рон протопал на улицу, не глядя на Гермиону. Близнецы же приблизились к ней, взволнованно всматриваясь в её лицо.

– Не волнуйся, Гермиона. Всё будет хорошо.

– Обязательно.

– Иначе ведь просто нельзя.

– Нельзя, – эхом откликнулась Гермиона.

– Ну, идём? – рявкнул Грозный Глаз. – Нам еще фестралов ловить…

Гарри с удивлением уставился на друзей, выскочив из дома на Тисовой улице. Раздался общий приветственный крик, Гермиона обняла Гарри, Рон похлопал его по плечу, Хагрид громогласно спросил:

– Порядок, Гарри? К отправке готов?

– Конечно, – ответил Гарри, улыбаясь всем сразу. – Но я не думал, что вас будет так много!..

– Нет! Ни в коем случае! – воскликнул Гарри чуть позже, когда на его лице не было уже и следа от улыбки.

– Я предупреждала, что всё так и будет, – самодовольно сообщила Гермиона.

– Пять очков Гриффиндору за сообразительность, – пробормотал Фред, ероша волосы на макушке девушки.

– Если вы думаете, что я позволю шестерым людям рисковать жизнью…

– Да ещё и впервые, – вставил Рон.

– Одно дело изображать меня…

– Думаешь, нам так уж этого хочется? – серьёзным тоном осведомился Фред. – Представь, вдруг что-нибудь заколодит, и мы навсегда останемся тощими очкариками?

Гермиона мысленно поразилась тому, что близнецы находят в себе силы шутить сейчас. Гарри их шуткам даже не улыбнулся.

– Без моего содействия вы этого сделать не сможете, вам понадобится несколько моих волос.

– Да, вот это наш план и погубит, – насмешливо отозвался Джордж. – Ясно же, что, если ты не станешь нам помогать, у нас не будет ни единого шанса получить от тебя хоть один волосок.

– Ага, тринадцать человек против молодца, которому и магией-то пользоваться запрещено – какие уж тут шансы? – поддержал брата Фред.

– Смешно. Очень забавно, – отозвался Гарри, и Гермиона была полностью согласна с его сарказмом.

– О, Гарри, на вид ты куда вкуснее Крэбба с Гойлом! – сказала Гермиона спустя некоторое время. Поймав взгляд Рона, она покраснела и прибавила: – Ну, ты же помнишь, их варево на сопли смахивало.

– Поддельные Поттеры, построиться! – грянул Грозный Глаз. – Пьём!

Все тут же сделали глотки и поморщились от неприятного вкуса. Изменения происходили быстро и едва ли не выворачивали наизнанку.

– Ух ты, какие мы одинаковые! – Ясное дело, что эти два Поттера на самом деле – Фред и Джордж.

– Ну, не знаю, по-моему, я всё ещё покрасивее. – Вылитый Фред!

Гермиона поправила на носу очки.

– Гарри, ну и ужасное же у тебя зрение!

– Хорошо, – крякнул Грюм. – Все готовы? Делимся на пары так: Наземникус отправляется со мной, на метле. Артур и Фред…

– Я Джордж. Неужели вы не можете различить нас, даже когда мы обращаемся в Гарри?

– Простите, Джордж…

– Да я пошутил, вообще-то я Фред…

– Хватит дурака валять! – рявкнул Грюм. – Второй из вас – Джордж, Фред или кто вы там, – с Римусом. Мисс Делакур…

– Я повезу её на фестрале.

– Мисс Грейнджер с Кингсли, тоже на фестрале…

Гермиона обрадованно ответила на ободряющую улыбку Кингсли.

– Выходит, остаёмся только мы с тобой, Рон! – весело воскликнула Тонкс.

– А мы с тобой, Гарри. Ты не против?

Пока все расходились по парам, Гермиона кое-как отыскала близнецов – их было легко увидеть даже в облике Гарри – и подбежала к ним, взволнованно дыша и не обращая внимания на царившую вокруг суматоху.

– Я… это на удачу, – прошептала она, наколдовав из воздуха две белоснежные гвоздики. Джордж улыбнулся, вспомнив лекцию в розарии. Такое ощущение, что это всё было лет сто назад, целую вечность с той ярмарки. – И только посмейте не вернуться.

Привстав на цыпочки, девушка поцеловала каждого из братьев в щёку и вздрогнула, услышав рядом голос Гарри – настоящего Гарри, это она знала точно:

– Я, конечно, не против, но, всё-таки, Гермиона, видеть себя целующим самого себя в двух экземплярах – удовольствие ниже среднего. Очень странное чувство… Надеюсь, больше это не повторится.

Гарри ушёл, оставив их одних. Гермиона встревоженно всматривалась в одинаковые лица и смаргивала набегавшие на глаза слёзы.

– Пора! – крикнул Грюм, и этот крик словно подвёл черту.

========== Эпилог ==========

Я люблю Уизли…

Два солнца стынут – о Господи, пощади! —

Одно – на небе, другое – в моей груди.

Как эти солнца – прощу ли себе сама? —

Как эти солнца сводили меня с ума!

И оба стынут – не больно от их лучей!

И то остынет первым, что горячей.

Марина Цветаева.

Вокруг гремел бой. Вспышки заклинаний рассекали ставший вязким и густым воздух. Слышались крики, вопли, злобный смех – то, что ещё никогда раньше не знали стены Хогвартса и то, что они сейчас впитывали в свои каменные своды, арки и выщербленные ступеньки. Мир рушился, как рушился магический купол, ограждавший школу несколько минут назад. Его обрывки плавно пикировали к земле, на которой разверзнулся настоящий ад.

Именно среди боя, среди всей этой кровавой суматохи Фреду вспомнился тёплый летний вечер, когда им владел такой же азарт с примесью страха, когда паника кипела в венах. Вспомнился блеск её расширившихся от страха глаз, когда она, минуя отца, бросилась к нему с раскрытыми объятиями. Вспомнилось вытянувшееся в удивлении лицо Рона, когда руки Фреда машинально сомкнулись на её талии, когда её шепот опалил его щеку, когда её губы мимолетно коснулись его виска. Ему вспомнились эти мгновения, и Фред на секунду прикрыл глаза.

You and I were meant to be

Aint no doubt about it

No way to hide that sort of thing

Now I’m waiting for something better

Aint nothing better worth imagining

Мы друг для друга созданы,

Я думал так всегда,

Подобное не утаить, но

Теперь надежды серым пеплом,

Хоть я прекрасней их не мог вообразить.

Гермиона дрожала от холода. Она и Фред вышли из «Норы» и двинулись вокруг дома, удаляясь от мерцавших огоньков окон. По дороге Фред быстро сорвал с ближайшей клумбы несколько фиалок и небрежно протянул импровизированный букет девушке.

Сердца у обоих колотились где-то под горлом, но волны паники уже схлынули. Ночной воздух не приносил облегчения, он был вязким и жарким, от него кружилась голова, но Гермионе было холодно. Её морозило. И Фред тоже дрожал, хоть и не показывал этого. Их обоих накрыло лавиной страха.

Гермиона задумчиво поглаживала лепестки врученного ей букета. Фред украдкой посматривал на неё, сжимая и разжимая кулаки. Где-то позади них остался дом, остались бледный отец и рыдавшая мать. И Джордж с оторванным чёрной магией ухом.

Тогда-то Фред и испугался. Он испугался за Гермиону, за Джорджа, за себя самого… Вспомнил снова ту сцену в магазине и ощутил, как дрожит всё внутри. Он не мог себе позволить этого – позволить бояться за неё.

Фред Уизли впервые чего-то боялся и из-за этого был готов отказаться от обуревавших его чувств к Гермионе Грейнджер. Он чувствовал себя трусом, но что он мог сделать? Гермиона была нужнее сейчас Джорджу. Она любила его, Фред чувствовал это, и это было унизительно для него – стараться удержать девушку, для которой он всегда будет на вторых ролях. Эпизод с оторванным ухом Джорджа расставил всё на места.

– Ты останешься с Джорджем.

Гермиона посмотрела на него с несказанным удивлением, испытывая острое желание ударить букетом фиалок по макушке. Фиалки… Джордж… Что-то неуловимо-важное…

– О чём ты, Фред?

I, I keep on running

I’m building bridges that I know you never wanted

Look for my heart

You stole it away

Now I’ll never sing the road that I could take

Listen

I want you to burn my bridges down

I said, I want you to burn my bridges down

Set me on fire

You set me

Set me on fire

You can burn my bridges down

Я опять сбегаю,

Мосты ненужные, зачем их воздвигал я?

Сердце моё

Украла ты,

Теперь дорогу мне не выбрать, не найти.

Послушай:

Я кричу: «Сжигай мои мосты!»

Опять: «Да! Ну же, сжигай мои мосты!

Жги их, жги

Меня вместо них!

Предай огню

Меня вместо них!

Прошу, сожги мои мосты».

Покачнувшись на месте, Фред отрывисто заговорил:

– Ты нужна Джорджу, ты любишь его, и не отрицай этого, Грейнджер. Я не слепой и всё прекрасно видел. Оставайся с ним.

Она кипела от возмущения и напомнила Фреду чайник с подпрыгивающей крышечкой.

– Что ты видел? Что? Фред, ты…

Фред ухмыльнулся, и девушка едва сдержалась, чтобы не залепить ему пощёчину.

– Грейнджер взбесилась, узнав, что один из поклонников готов от неё отказаться, да? – дразнил он. Резкая перемена в нём насторожила девушку. – Ей ведь не нужен один, ей нужны два кавалера, готовые друг другу за неё глотки перерезать. Какая же ты всё-таки…

Нижняя губа Гермионы задрожала, девушка прикусила её, сжимая до боли стебли цветов. Похоже, скоро им предстоит важная миссия – проехаться по самоуверенно ухмылявшемуся лицу Фредерика Уизли.

– Что с тобой случилось? – неожиданно испуганно прошептала Гермиона. – Фред, я не понимаю…

– О, наша заучка, оказывается, ещё и глупа, да? – Схватив её за плечи, он слегка встряхнул её. – Очнись, Гермиона. Думаешь, я бы смог полюбить тебя? Это было просто забавной шуткой. Весёлой шуткой. И теперь я уступаю тебя Джорджу. Дурак на самом деле влюбился в тебя. Не завидую я ему.

Её глаза расширились от изумления, девушка вырвалась, рука её дернулась, и в тот же миг букет хлестнул Фреда по лицу. И ещё раз. И ещё.

– Ненавижу тебя! – взвизгнула Гермиона. По щекам её бежали злые слёзы. – Ненавижу! Ты… всё это время… Лгал мне! – На каждую паузу приходился удар, который Фред воспринимал с выводящей из себя улыбкой.

– Ну же, сильнее, милая. «Ты так нужна мне…», «Я так за тебя боялся…»…

– Придурок!

Гермиона бросила в него букет и, разрыдавшись, побежала назад, к «Норе», к Джорджу. Фред выстоял, пока она не исчезла из поля видимости, а потом как подкошенный упал на колени, на влажную траву.

Впервые в жизни Фред поступил так, как никогда бы не поступил по собственной воле. До тошноты правильно и благородно. Джордж наверняка этого не ожидал. Будет утешать Гермиону после оскорблений «такого нехорошего Фреда», сблизится с ней… Мерлин, от одной мысли об этом кровь с новой силой закипала в жилах! Он не мог! Он должен догнать её!

Нет. Не должен. Он должен уступить её Джорджу. Так будет лучше для всех, не так ли? Это унизительно. Быть её игрушкой. Бегать за ней. Бороться за неё с родным братом.

Ни за что.

Он читал в её глазах желание выбрать Джорджа. Джордж всегда следовал за ним, за Фредом, Джордж всегда был готов поддержать его… Джордж был вторым. Его воспринимали как тень Фреда, и иногда это льстило, но никогда Фред не задумывался над этим серьёзно. Но сейчас…

Сейчас Джордж переиграл его.

Send this out to sea

Send it where you wanted

You can take your no for no or not at all

There’s no filling up your spaces with fictionary places

Imaginary faces they don’t work at all

Смой волной мои слова,

Твой теперь свободен путь.

С собой возьми все «Вовсе нет», «Нет», или «Да».

Пустоту внутри не заполнить выдуманным миром,

Где мы вместе с тобой, ведь это не спасёт.

Фиалки. Признак трусости. Зевс. Ио.

– Трус! – крикнула Гермиона, и эхо вопля донеслось до Фреда.

Она размазывала по лицу злые слёзы, шагая к «Норе». Фред испугался! Чёртов трус! Он лгал, Гермиона знала это, чувствовала, и от того было вдвойне обидно. Он отослал её, как ненужную игрушку, солгав, что она никогда не была нужна ему.

Была. Нужна.

Но ведь Фред никогда не сможет в этом признаться.

Никогда.

Пройдя через кухню мимо беседовавших Гарри, Кингсли, Хагрида и Люпина, девушка рванула в гостиную. Миссис Уизли снисходительно взглянула на неё и пропустила к дивану, на котором лежал Джордж. На виске зияла открытая рана, которую чуть раньше Гермиона уже видела. Видела, пока Джордж всё ещё находил в себе силы шутить по поводу оторванного уха с Фредом. С Фредом, который оказался таким вшивым трусом.

Присев на колени возле Джорджа, Гермиона коснулась дрожавшими пальцами его щеки, отчего парень немедленно проснулся. Его глаза беспокойно скользили взглядом по её лицу.

– В чём дело?

Вместо ответа Гермиона поцеловала его, смутно ощутив поблизости присутствие Фреда и мстительно надеясь, что он всё видел. Её пальцы запутались в волосах Джорджа, старательно избегая его нового ранения. Его губы были тёплыми и родными.

Рядом с ним она была будто дома. Вот и разрешилась эта дурацкая шутка.

I, I keep on running

I’m building bridges that I know you never wanted

Look for my heart

You stole it away

Now I’ll never sing the road that I could take

Listen

I want you to burn my bridges down

I said, I want you to burn my bridges down

Set me on fire

You set me

Set me on fire

Girl you burnt my bridges down

Я опять сбегаю,

Мосты ненужные, зачем их воздвигал я?

Сердце моё

Украла ты,

Теперь дорогу мне не выбрать, не найти.

Послушай:

Я кричу: «Сжигай мои мосты!».

Опять: «Да! Ну же, сжигай мои мосты!

Жги их, жги,

Меня вместо них!

Предай огню

Меня вместо них!

Детка, жги мои мосты».

Очередная вспышка заклинания вырвала Фреда из задумчивости, и он дёрнулся, парируя её. Рядом с ним появился Перси со съехавшими на переносицу очками, отважно сражавшийся с Пием Толстоватым. Ни Джорджа, ни Гермионы рядом не было.

Он простил Джорджа. И Гермиону простил. Они были счастливы.

А его по ночам словно едкая кислота разъедала.

Как оказалось, Фред испугался своих чувств. Он боялся, что Гермиона отвергнет его, боялся остаться вторым. Боялся силы своей любви, заставлявшей его волноваться за Гермиону и желать придушить ухаживавшего за ней брата. Это чересчур для одного человека. Пусть уж лучше Гермиона будет с тем, кто ей подходит.

А он боялся. И потому капитулировал.

Джордж так и не узнал, кому этим обязан. Он воспринял выбор Гермионы как должное, не зная, что фактически за неё его сделал Фред.

«Что бы ты сказал, Джордж, узнав, что твой непутевый братец ради тебя отказался от девушки своей мечты? Такого благородства от вечно ухмылявшегося и чересчур предприимчивого Фреда Уизли никто бы не ожидал, даже ты, да?»

Трус. Трус. Трус.

Лучшие остаются с лучшими. И для Гермионы лучшим стал Джордж.

«Лжёшь. Трус. Трус. Ищешь себе оправдания. Сам же знаешь, что отказался из-за страха, а не из благородства».

– Да ты, никак, шутишь, Перси?

Улыбка. Кажется, Гермиона и Гарри с Роном стоят где-то рядом, поблизости. Она взволнованно следит за ним, и он улыбается ей. Только ей.

И в следующий миг мир застилает тьма.

– Нет! Это его очередная шуточка, я знаю это, знаю!

– Гермиона…

– Агуаменти! Энервейт! – Лихорадочное бормотание. – Фред, да очнись же ты! Ты – самая последняя свинья, если так поступишь со мной и с Джорджем! – Разгневанный вопль. – Фред, ну, пожалуйста… – Надломленный стон.

Но умом она понимает, что всё кончено. Что искривлённые в улыбке губы больше никогда не назовут её по фамилии, что они никогда больше не поцелуют её, никогда не бросят в её адрес какую-нибудь шуточку, не крикнут что-нибудь Джорджу и не назовут Рона этим уменьшительным «Ронни».

Всё кончено. Шутке конец.

А когда Джордж узнает… Мерлин, что с ним будет? Он же с ума сойдет…

Рон на коленях рядом, пыль въедается в волосы, в лицо, в руки, в колени. Перси отталкивает окружающих, лицо обезображено яростью и неверием. Целый театр эмоций.

До неё только теперь доходит в полной мере, что всё действительно кончено. Конец всему. Смерть.

– Я люблю тебя, Уизли, – надтреснуто шепчет она в его приоткрытые губы, целует эту застывшую улыбку, прежде чем Гарри помогает Перси поднять тело Фреда. Вокруг кипит война, а она даже не замечает этого. Не замечает.

Всё и вправду кончено. Шутке конец.

___________________________________________________________

Все получилось совсем не так, как я хотела. Я имею в виду написание эпилога. Чего-то не хватает, но я не могу понять, чего. Опять концовку запорола.