Текст книги "Раз. Два? Три! (СИ)"

Автор книги: Кэрри Блэк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

– О, вы тоже участвуете? – удивилась девушка.

Джордж помрачнел.

– Это опасно. Гермиона, лучше откажись, – пробормотал он приказным тоном.

– Не стану! – возмутилась Гермиона. – Мне приятна твоя забота, но ничего страшного не произойдет. И, потом, я сама решу, что должна делать, а что – нет.

Фред едва не засмеялся, заметив покорный кивок Джорджа.

– Я не дам её в обиду, – прошептал он так, чтобы услышал лишь Джордж.

– Это безрассудно и опасно, – в ответ сказал Джордж.

– Это весело, – не согласился Фред.

– У тебя специфические понятия о веселье.

– Несколько раньше ты разделял их. Когда ты успел стать таким снобом?

– Похоже, я был таким всегда, Фредди.

– А может, ты стал им, чтобы завоевать Гермиону? В отличие от тебя, я не стараюсь казаться лучше, чем я есть.

– Заткнись.

– Начали! – раздался крик владельца телег, и лошади тут же припустили вперёд по пыльной мостовой, подбадриваемые криками деревенских жителей.

– Мерлинова борода! – взвизгнула Гермиона, крепче вцепившись в бока телеги.

Фред, громко хохоча, размахивал кнутом, но лошадей не бил – они и так развили огромную скорость, словно по волшебству. Хотя, судя по улыбке Фреда, так оно и было. Гермиона нахмурилась.

– Это нечестно! – сообщила она. Лошади словно парили над мостовой. – Немедленно прекрати колдовать!

– Поцелуешь – прекращу, – ухмыльнулся Фред. – Да ладно тебе, Гермиона! Это же весело!

Ветер бил им в лица, развевал волосы. Азарт бурлил в крови, и Гермиона невольно втягивалась в захватывающую гонку. Следом за ними едва поспевали другие участники, они опережали их, солнце слепило глаза, и всё это так захватило девушку, что даже голова закружилась. Фред стоял на ногах, удерживая равновесие, несмотря на быстрый лошадиный бег. Он протянул Гермионе руку, и девушка послушно встала, прижавшись к нему всем телом. Ветер трепал юбку её сарафана, овевал разгоряченное лицо. Руки Фреда нежно обнимали её за талию, помогая удержаться на ногах. Сердце отчаянно колотилось, словно от какого-то предчувствия – не ясно, хорошего или же плохого. Впереди маячил поворот, но Фред не обращал на это внимания. Притянув Гермиону ближе, он поцеловал её, и все мысли тут же улетучились из её головы.

– Осторожнее! – послышались крики толпы, и Фред тут же отстранился от Гермионы.

Телега зашла на поворот и проехалась на боковых колесах. Два незадачливых кучера съехали назад, в заднюю широкую часть телеги, больно ударившись о голые доски.

– Ты в порядке? – обеспокоенно спросил Фред, пока неуправляемая телега неслась по деревенским улочкам.

– Лучше следи за телегой! – крикнула Гермиона, поднимаясь. Её волосы окончательно растрепались, на локтях и щеке были ссадины. Чувствуя себя донельзя виноватым, Фред вернулся к управлению телегой, но к тому моменту их уже обогнали Джордж и Джинни.

– Прости меня, Гермиона, пожалуйста, – простонал Фред, когда их телега пришла второй.

– За что? – улыбнулась Гермиона.

– Ну, за это… – Он неловко провел пальцами по свежим ссадинам на её лице.

– Ерунда, – отмахнулась девушка. – Зато было весело. – Она широко улыбалась. – Ты не снимешь меня отсюда?

Фред послушно спрыгнул с телеги и, обхватив Гермиону за талию, помог ей спуститься. Но, не дав её ногам коснуться земли, он закружил девушку, подхватив её на руки. Гермиона звонко засмеялась, запрокинув голову навстречу ослепительно-голубому небу и солнцу.

– Я обожаю тебя, Гермиона, – прошептал Фред, улыбаясь.

В тот же момент к ним приблизились Джордж и Джинни, у обоих на груди блестели розетки победителей. Джордж хмуро смотрел на Гермиону и Фреда, в то время как Джинни оглядывалась по сторонам в поисках ещё чего-нибудь такого же захватывающего и интересного.

– Поздравляю с победой, – неловко пробормотала Гермиона, когда Фред соизволил поставить её на землю.

– Спасибо, – склонил голову Джордж. – Не хочешь прогуляться со мной в розарий? Там идет выставка цветов. Конечно, если твой кавалер позволит… – ехидно прибавил он.

– Такая скука! – фыркнула Джинни. – Пусть идут, Фред, а мы с тобой пока в тир сбегаем. Всегда мечтала пострелять из лука. Пошли! – Подмигнув подруге, она утянула оторопевшего Фреда следом за собой прочь, оставив Джорджа и Гермиону одних.

– Пойдем, – кивнула Гермиона, принимая протянутую к ней руку Джорджа.

В розарии их накрыло волной разнообразных ароматов, сладких и горьковатых, приторных и приятных. Держась за руки, Джордж и Гермиона двинулись мимо ровных рядов цветочных горшков – сегодня проводился конкурс на самую красивую клумбу. Попутно Джордж рассказывал интересные истории о каждом из цветков.

– Тебе нравятся фиалки? – спросил Джордж, указав на горшок с фиолетовыми цветами. – По преданию, их вырастил Зевс для Ио, своей любовницы, превращенной его женой Герой в корову, чтобы порадовать её. Они символизируют любовный треугольник. – На этих словах девушка покраснела и потянула своего спутника дальше.

– Никогда не любила гвоздики, – пробормотала Гермиона, когда их пара остановилась у очередного горшка. – Про этот цветок у тебя тоже припасена легенда?

– А как же? – улыбнулся Джордж. – Очень печальная история. Рассказывают, что когда-то давно, в Англии, когда благородные рыцари отправлялись в крестовые походы в Святую землю, дабы освободить гроб Господень, одна из жён, графиня Маргарита, – он ласково тронул цветок маргаритки в волосах Гермионы, – вручила своему мужу, графу Орландо, гвоздику как талисман, который должен был уберечь его от смерти. К сожалению, Орландо пал в битве, и один из его товарищей нашёл при нём засохший цветок гвоздики и прядь белокурых волос его жены. Цветок был белым, но от крови Орландо изменил свой цвет на красный. Рыцарь передал цветок Маргарите, и она посадила его семена в память о своем муже. – Джордж замолчал, внимательно разглядывая Гермиону.

– Как печально, – прошептала она, невольно касаясь маргаритки. – Никогда не думала так об этом цветке. А откуда ты знаешь эту легенду?

– Читал много, – лукаво подмигнул Джордж. – Я ведь не такой олух, каким ты, верно, привыкла меня считать.

– Я тебя никогда не считала олухом, – сердито пробормотала Гермиона. – Может, иногда, но не всерьёз.

– О, весьма польщён, – улыбнулся Джордж. – А чем докажешь?

Гермиона привстала на цыпочки и робко коснулась губами его губ. В тот же момент руки Джорджа обвились вокруг её талии, привлекая девушку ближе, мягко и нежно. Среди скопления ароматов сознание Гермионы медленно уплывало куда-то вдаль, она почти готова была упасть в обморок от недостатка воздуха, но в тот же миг Джордж отстранился от неё.

– Пойдём на свежий воздух, – предложил он ей, словно почувствовав её состояние, и девушка согласно кивнула. На её губах ещё горел поцелуй, который, как оказалось, был совсем не таким, как у Фреда. Если Фред был как неукротимое пламя, то Джордж – как мягкие морские волны.

И Гермиона разрывалась между ними.

– Ты должна сама сделать выбор, – прошептал Джордж, когда они уже подходили к Фреду и Джинни, что-то радостно обсуждавшим. – И я не стану на тебя давить.

– Смотрите, что мы выиграли! – торопливо щебетала Джинни, сверкая глазами.

– Это обычный веник, Джинни, – сухо заметил Фред.

– Зато радости сколько, – засмеялась Гермиона.

– Это, между прочим, мой первый выигранный в тире приз! Не смей обижать Тома! – Джинни прижала украшенный лентами веник к груди.

– Ты ещё с ним вальс станцуй, – не удержался от ехидной подколки Фред.

– И станцую, если никто из вас не пожелает танцевать со мной вечером. – Джинни лукаво посмотрела на покрасневшую Гермиону. – Угадай, кого мы тут только что видели?

– Бон-бон и Лав-лав собственной персоной, – хмыкнул Фред. – Метят в короли и королевы лета. Ну и парочка.

– Неужели хотел себя выдвинуть на эту роль? – развеселился Джордж.

– Не-а. Мне хватает почётного звания лучшего шутника Хогвартса. Думаю, нам обоим его хватает. – Фред хлопнул брата по плечу. – Итак, что у нас по плану дальше?

То и дело расходясь и встречаясь, меняясь партнёрами, четвёрка гуляла по ярмарке. Гермиона вместе с Джорджем выбирала лучшую тыкву, а с Фредом метала дротики в мишень. В какой-то момент Джинни и Гермиона остались вдвоём, и мисс Уизли тут же завалила подругу вопросами.

– Я не знаю! – в отчаянии выпалила Гермиона. – Они оба такие разные, и я… я… О, Мерлин, Джинни, я совсем запуталась!

– Плохо дело, – с видом знатока покачала головой Джиневра. – Ты хоть к вечеру определись, чтобы я знала, с кем танцевать буду. Том, конечно, не откажется, но собеседник из него никакой.

Звёзды загорались яркими вспышками на ночном небосклоне, перемежаясь с блеском бумажных фонариков, развешанных по всей деревне. На главной площади играла громкая музыка, слышался смех. Гермионе казалось, что это был самый длинный день в её жизни. Губы уже сводило от постоянных улыбок, живот болел от смеха и от той странной еды, что ей пришлось съесть сначала во время прогулки с Фредом, потом – с Джорджем.

Джордж первым пригласил её танцевать какой-то задорный общий танец. Они весело переговаривались, лавируя между парами и переглядываясь между собой. Потом Джорджа сменил Фред, и, словно по заказу, заиграла медленная мелодия. Он нежно обвил руками её талию, Гермиона против воли зачарованно смотрела ему в глаза. Мир вокруг словно перестал для них существовать. В кольце его теплых рук Гермиона чувствовала себя расслабленно и спокойно, как дома. Тем не менее, её охватывало невольное волнение, едва взгляд задерживался на губах Фреда.

– Я совершенно не буду против, если ты меня поцелуешь, – поддразнил он Гермиону, крепче прижимая её к себе, благо, танец позволял эту вольность.

Гермиона расслабленно вздохнула, любуясь его лицом. Где-то рядом забавно вальсировали Джордж и Джинни, не пожелавшая ни на минуту расставаться со своим веником. На импровизированном возвышении танцевали Рон и Лаванда, в самом деле избранные королем и королевой лета.

– Наверное, ты думаешь, что я слишком напористый, да? – прошептал Фред. – Но я, как и ты, боюсь своих чувств. Я хочу, чтобы ты знала, что являешься для меня самым дорогим человеком. Я… я не смогу без тебя, понимаешь? – Он ищуще смотрел в её глаза, а потом, склонившись к ней, поцеловал девушку. И Гермиона охотно ответила на его поцелуй, желая стать ближе, так близко, как ещё никогда не бывало…

Звёзды ещё горели своим лихорадочным пламенем, когда три представителя семейства Уизли и Гермиона шли домой. Точнее, шли только трое из всей компании, так как измотанная долгим днём Джинни мирно посапывала на руках у Джорджа. Фред и Гермиона шли чуть позади него, сплетя руки и не говоря ни слова.

Джордж осторожно занес Джинни в её комнату, пока Фред, поцеловав Гермиону на ночь, пожелал ей приятных снов. Улыбаясь, Гермиона вошла в комнату и тут же оказалась в объятиях Джорджа. Он крепко прижал её к себе, зарываясь лицом в пышные волосы, его губы проложили цепочки поцелуев от её виска к уголку губ.

– Спокойной ночи, Гермиона, – прошептал он ей, прежде чем трансгрессировать в свою комнату.

Задумчиво улыбаясь, Гермиона отложила маргаритку, украшавшую сегодня её волосы, на стол, туда же, где стоял букет цветов. По сравнению с яркой маргариткой букет казался поникшим.

_________________________________________________

Прим. Автора: Я не пытаюсь “обелить” Фреда, лишь только представляю сложившуюся ситуацию с разных точек зрения – его, Джорджа и Гермионы. Вот:)

*Мне ближе книжный вариант наряда Гермионы:3

**Козлы – передок экипажа, где сидит кучер:)

========== Глава 7 ==========

По кривой дорожке

Внимание: рейтинг повышен до R, надеюсь, я с этим справлюсь:) И, да, не считайте Гермиону “девицей лёгкого поведения”. Я вовсе не это хотела показать. И вообще, я волнуюсь из-за этой главы, да. Тапки принимаются.

Забравшись с ногами на постель, Джинни открывала очередную коробку «шоколадных котелков» – Рон который день в качестве извинения таскал ей сладкие подарки Лаванды и потом с завистью наблюдал за тем, с каким аппетитом сестрица их уплетает за обе веснушчатые щеки. Наблюдал и молчал, понимая, что сам в том виноват.

– Будешь? – предложила она Гермионе, лежавшей на своей постели и рассматривавшей потолок.

– Нет, спасибо, – пассивно отозвалась девушка. По её виду можно было легко сказать, что она расстроена. Джинни решила докопаться до истины. Сложив ноги по-турецки, она забросила в рот первую конфетку и скривилась.

– Приторные, как сама Лаванда. Мерлинова борода, да Рон просто верх галантности.

– Давно ты простила его? – отрешённо спросила Гермиона, чтобы отвлечь внимание Джинни.

– Он ещё перед тем свиданием с Лавандой подходил, – пояснила Джинни. – Дурак он, что с него возьмёшь? Обидит и извинится. Он же не со зла, просто язык за зубами держать не умеет.

Гермиона с такой характеристикой была абсолютно согласна и своё согласие выразила ленивым кивком. Джинни же сверлила подругу напряжённым взглядом.

– Что у тебя с этими оболтусами? – полюбопытствовала она, смакуя очередной «котелок». – Отношения продвигаются?

– Не хочу это обсуждать, – буркнула Гермиона.

– Да уж, счастливой тебя назвать язык не повернётся. Мне казалось, что Фред и Джордж должны веселить тебя без устали…

– Ага, как же. От них одно расстройство. – Гермиона прикрыла веки и тяжело вздохнула. – Ну не могу я выбрать, Джинни! А они, как назло, всё только усугубляют. Подкалывают друг друга, разыгрывают меня, донимают этими вопросами, я запуталась окончательно и бесповоротно.

– Стоит только вспомнить ту ужасную серенаду Джорджа, – хихикнула Джинни.

Гермиона невольно улыбнулась, вспомнив, как в одну из прошедших ночей Джордж стоял под окнами спальни Джинни и, предусмотрительно наложив «Оглохни!» на большую часть «Норы», распевал серенаду, как ему казалось, мощным тенором. Сказать, что пение было отвратительным, у Гермионы язык не повернулся. Потому она лишь героически дождалась окончания песни, после чего, послав Джорджу воздушный поцелуй, закрыла окно и заперла его тем же заклинанием «Оглохни!», чтобы оградить истерзанные барабанные перепонки от трелей Джорджа. Джинни тогда, что-то раздражённо пробормотав, отправилась на кухню, и тогда… Тут щёки Гермионы покраснели при воспоминаниях о том, о чем Джинни не знала и, как надеялась Гермиона, так и не узнает.

Едва только мисс Уизли покинула комнату, как туда трансгрессировал Джордж. И, прежде чем Гермиона успела укорить его за серенады, он предупредительно поцеловал её. Его руки обвили её талию, притягивая ближе, затягивая в омут сводящих с ума поцелуев и нежных ласк. Гермиона восковой свечой таяла в его объятиях, как то было с ней уже не раз рядом с ним, рядом с Фредом, но всегда по-разному. Она стыдилась того, что позволяла обоим братьям творить с ней такие греховные и непозволительно восхитительные вещи. Маленькая девочка Гермиона Джин Грейнджер выросла, а вместе с этим появились и новые, пугающие её саму желания её собственного тела.

Губы Джорджа переместились к ямке у основания шеи Гермионы, где билась пойманной пташкой голубая жилка. Пальцы его нетерпеливо развязывали пояс лёгкого халата, которым Гермиона целомудренно прикрылась, прежде чем высунуться в окошко навстречу серенаде Джорджа.

– Джинни…

– Да плевать, – прошептал Джордж, увлекая Гермиону на постель. – Она девочка умная, всё поймет и не станет мешать…

– Я не узнаю тебя, Джордж. – Гермиона непроизвольно выгнулась ему навстречу, ощущая какую-то дикую смесь адреналина и непозволительности происходившего.

– Я сам себя не узнаю, – приглушённо рассмеялся он ей на ухо. Его голос был слегка охрипшим после серенады. – С тобой я становлюсь совершенно другим. Ты пользуешься магией вне Хогвартса, Гермиона? Приворожила меня? В чём твой секрет, а? – Джордж прикусил мочку её уха, пока пальцы, уже стянувшие легкую ткань халата, скользили по прикрытому длинной ночной рубашкой телу девушки. Гермиона прерывисто вздохнула.

– Джордж, подожди, я…

Но тут он сам неохотно оторвался от неё и трансгрессировал одновременно с хлопком открытой двери. На пороге стояла сонная Джинни с двумя кружками горячего молока. Гермиона мысленно возблагодарила темноту спальни, в которой даже Джинни с её цепким и поистине кошачьим взглядом не смогла узреть взбудораженного состояния Гермионы: практически снятый халат, задранная ночная рубашка, растрёпанные волосы и припухшие от поцелуев губы. Подруга, на ощупь двигаясь по комнате, нашарила свою постель и уселась, протягивая сидевшей на соседней постели Гермионе её кружку. Чтобы успокоиться, Гермиона залпом осушила её и глубоко вздохнула, когда горячее молоко обожгло ей горло.

– Надеюсь, больше Джордж не станет следовать моему совету, – пробормотала Джинни, и её слова вырвали Гермиону из состояния задумчивости.

– О чём это ты? – прищурилась девушка.

Джинни тут же хлопнула себя практически опустошенной коробкой конфет по лбу.

– Э-э-э, Гермиона, я лишь пыталась помочь…

– Помочь?

Апатии как не бывало. Гермиона вскочила на постели, рассерженно глядя на подругу, в свою очередь, схватившую веник, подвешенный над её кроватью как оберег.

– Фред и Джордж как-то раз заставили меня рассказать им, кому ты больше симпатизируешь, ну я и соврала, что тебе нравится пение Джорджа и улыбки Фреда…

– Ах, вот оно что! Джинни, ты – самая сумасшедшая и лишенная инстинкта самосохранения ведьма на всём южном побережье Англии!

Джинни наугад метнула подушку, в то время как Гермиона на каждое произнесенное ею с убийственными паузами слово приближалась к постели подруги, угрожающе помахивая волшебной палочкой.

– Вот почему Фред терроризировал меня этими улыбками! Вот при чём здесь серенады Джорджа! Ну, Джинни, я тебе сейчас покажу!

– А вот и нет! Уизли не сдаются! – воинственно завопила Джиневра, и, храбро размахивая веником – Том наверняка не был доволен таким обращением со своей персоной, – ринулась в атаку на Гермиону. Девушка, от неожиданности потеряв инициативу, сама принялась убегать от Джинни, взявшей ситуацию в свои руки.

– Я, наоборот, помогла тебе! И, потом, весело же было!

– «Весело», – передразнила подругу Гермиона. – Да они всю душу мне вымотали!

– А вот нечего было признания им писать!

– А вот нечего было… – Гермиона резко остановилась, не в силах придумать ответный наезд, за что тут же получила веником по встрёпанной макушке. Джинни прыснула, глядя на удивлённое лицо подруги, и опустила оружие, оставившее в волосах Гермионы пару соломинок.

– О-оу, – прошептала Джиневра, заметив опасный огонек в глазах подруги. – Лучше мне, наверное, убежать, а то…

Но тут, словно по волшебству, Гермиона исчезла. Джинни даже рот от удивления открыла, недоумённо оглядываясь по сторонам. До неё дошло, что произошло, только когда сверху, из спальни близнецов, раздался чей-то смех.

– Что это еще за шуточки, Фред? – поинтересовалась Гермиона, когда ловко похитивший её парень отпустил её.

Она практически впервые оказалась в комнате близнецов и оттого слегка пошатнулась, неожиданно втянув носом терпкий запах одеколона, вереска и почему-то пороха. Комнатка была маленькой, кровати две, между ними кое-как угнездились шкаф и два сундука. Окно выходило на маячивший вдалеке дом немыслимой конструкции – как Гермионе совсем недавно стало известно, то было обиталище семейства Лавгудов. Почему-то Гермионе легко представлялась всегда бывшая «не от мира сего» Полумна в этом странном здании.

– Я спас тебя от нападения сестрицы, уж не знаю, за что она так на тебя разозлилась…

Приблизившийся к ней сзади Фред осторожно обнял её за талию, устроив подбородок на её плече. Такая нежность была непривычна Гермионе. В последнее время близнецы такие странные. Как будто стараются найти путь к её сердцу и экспериментируют, тем самым только усложняя всё, запутывая. Гермионе было неприятно находиться в подобной ситуации, метаться меж двух огней и притом невольно умудряться изменять каждому из них с другим. Мерлин, почему их двое? Неужели нельзя было сделать одного? Не может же быть двух столь одинаковых и потрясающих людей в одной семье!

– В чём дело? – спросила Гермиона, ощущая затапливающие её волны нежности.

– Так непривычно, что ты рядом, – прошептал Фред. – Никогда не думал, что мне кто-то будет нужен… так. Даже страшно.

Гермиона ощутила небрежный поцелуй в щеку, губы Фреда двинулись ниже, коснулись уголка её рта. От него пахло порохом и вереском, и она снова вдохнула эти ароматы полной грудью, невольно обнимая его за шею, касаясь взъерошенных волос.

Его руки ласкали её грудь сквозь тонкую ткань блузки, отчего Гермиона прерывисто и взволнованно глотала воздух. Фред всегда был рядом с нею раскован и практически сжигал её, как огонь, дотла. Гермиона бы удивилась, узнав, что она действовала на него точно так же. Его пальцы скользнули в ворот рубашки и коснулись прикрытой лифчиком груди. По коже тут же побежали мурашки.

– Фред, – отчаянно выдохнула Гермиона, прикрыв в истоме глаза. Да можно ли вынести всё это, в самом деле?

Казалось, близнецы становились всё безудержнее в своём стремлении обладать ею.

Горячие прикосновения словно оставляли ожоги на коже. Гермиона ловила его поцелуи, ощущая себя безнадёжно распутной, прижималась спиной к его телу, запрокинув голову на его плечо. Вот пальцы ловко сдвинули чашечки лифчика и сжали соски, перекатывая их, отчего Гермиона шумно выдохнула.

– А сердце так и рвётся из груди, – жарко промурлыкал ей на ухо Фред, у Гермионы едва ноги не подкосились от всей развратности происходящего. – Кто бы знал, что под этой маской серьёзности и холодности просто лава кипит…

– Ну, я, например, знаю.

Гермиона тут же судорожно дёрнулась, запахивая рубашку и отталкивая взбудораженного Фреда, неловко засунувшего руки в карманы. Стоявший на пороге комнаты Джордж, скрестив руки на груди, насмешливо поглядывал на парочку.

– Прямо-таки искры летят. Ребята, окно открыть не хотите? – Он бросил взгляд на место, у которого только что обнимались Фред и Гермиона.

– Я… мне…

– Ладно, расслабься, – силясь держать себя в руках, улыбнулся Джордж. Его взгляд, однако, ясно дал понять Фреду, что тот зашел слишком далеко. – Мне нужна твоя помощь.

– Опять? – непроизвольно вырвалось у Гермионы, и Фред против воли рассмеялся.

– У нас в магазине необходимо просмотреть отчетность… Бумаги, счета, расходные книги…

– Серьёзно? – Глаза у Гермионы неожиданно загорелись огнём. – Это же замечательно!

– Что? – удивился Фред. – Гермиона, это же такая скука! И, потом, Джордж, ты кажется забыл, что магазин принадлежит нам обоим…

– И что с того?

– Со мной посоветоваться не хотел?

– Мальчики… – предупреждающе строгим тоном проговорила Гермиона, встав между двумя парнями. Те даже не обратили на неё внимания.

– Ты в денежных делах вообще ничего не смыслишь, с чего бы мне советоваться? – поинтересовался Джордж с коварной ухмылкой.

– Зато у меня фантазия есть, в отличие от некоторых снобов, – фыркнул Фред. – И, раз пошла такая малина, мне тоже нужна помощь Гермионы в магазине.

– Это ещё какая? – осведомился Джордж.

– Тестировать магические штучки. – Фред с обаятельной улыбкой притянул Гермиону ближе и развернул лицом к себе, обняв за плечи. – Ты же поможешь мне тоже, да?

– Сначала – отчётность, – вмешался Джордж, перетягивая Гермиону к себе.

– От серьёзных дел необходимо отдыхать, – не уступал Фред.

– Делу время – потехе час…

– Хватит! – взвизгнула Гермиона в который раз, зная, что это – лучший способ успокоить близнецов. За прошедшую неделю она едва ли не вызубрила методы воздействия на них. И, точно, оба как по команде убрали от нее руки и уставились на девушку: ни дать, ни взять нашкодившие подростки. Гермиона не сдержала улыбки.

– Я с удовольствием поучаствую в делах магазина и помогу вам обоим, – мягко сообщила она, переводя взгляд с одного любимого лица на другое. – А кто будет первым, определим старым как мир способом.

– Галлеон подкинем? – хором спросили братья.

– Не-а. – Гермиона заговорщически улыбнулась и, высунувшись в окно, выкрикнула: – Джинни!

– Ты достала уже! С Джорджем иди! – послышался с улицы раздражённый ответ мисс Уизли.

– Ого, – выдохнул Фред. – И давно это ты так между нами выбираешь, а? Может, ещё на ромашке погадаешь или, что уж там, по детской считалочке?

– Ты злишься, потому что проиграл, – миролюбиво заявил Джордж, хлопнув брата по плечу.

– Фред, я вовсе не…

– Идите уже, – хмуро бросил Фред. – Но к семи вечера я украду Гермиону, – предупредил он Джорджа. Тот, шутливо отсалютовав ему, схватил девушку за руку и трансгрессировал с нею. Едва только брат и Гермиона исчезли, Фред со злостью шарахнул кулаком по деревянному подоконнику.

Чёртов Джордж! И надо было ему заявиться в самый неподходящий момент!

Но умом Фред понимал, что Джордж платит ему его же монетой. Сколько раз он сам выслеживал парочку и мешал им? Только, как оказалось, это довольно неприятно.

И Гермиона хороша. Играет с ними, как кошка с мышками. Так больше не может продолжаться. Это унизительно. Пора уже расставить все точки над «и».

Дождаться бы только этих треклятых семи часов вечера, за которые Джордж может успеть трахнуть его любимую девушку.

Но ревность Фреда была абсолютно беспочвенна. За весь день Гермиона и Джордж даже поцелуем не обменялись. Оба склонились над грудой бумаг и папок в каморке бухгалтера и просматривали отчетность, заполняли бланки и перешучивались по поводу той или иной статьи расходов. Как оказалось, «кухня» магазина была гораздо более серьёзной, чем то можно было предположить. Если наверху, в выставочном зале, посетители видели лишь блеск и веселье, то внутри, в полуподвальном помещении кабинета, эти блеск и веселье выливались в нешуточные затраты – и, справедливости ради добавить, грандиозные по своей величине доходы. Мало кто мог догадаться, какое это хлопотное дело, кажущееся таким простым с первого взгляда.

– Что за «фейерверки на площади»? – полюбопытствовала Гермиона, разглядывая один из бланков.

– Рекламная акция, – улыбнулся Джордж. – Показывали часть шоу, чтобы заинтересовать волшебников в покупке «продолжения» и устроения подобных увеселений самостоятельно, например, на домашних праздниках.

– Раззадоривали публику? – лукаво спросила Гермиона.

– Именно.

Не сговариваясь, они снова уткнулись в бумаги.

Бросив задумчивый взгляд на Джорджа, покусывавшего карандаш, Гермиона неожиданно поняла, как же магазин похож на его владельцев. Близнецы Уизли производили собой впечатление веселых и не обременённых интеллектом шалопаев, не утративших с годами юношеского задора, они напоминали собой весь свой магазин. Но, если копнуть глубже, то внутри них прятались ум, серьёзность, рассудительность – как в выставочном зале отдел с серьёзными товарами, предназначенными для Министерства, отгороженный плотным чёрным занавесом. Туда допускались лишь «избранные», и Гермиона чувствовала некоторую гордость за то, что близнецы доверяют ей. От этого становилось ещё и паршиво, ведь ей волей-неволей приходилось мучить и себя, и их.

– Скоро семь вечера, – заговорил молчавший до этого Джордж, отложив папку. – И скоро я должен уступить тебя Фреду. Что ж, надеюсь, тебе не было со мной скучно. В любом случае, Фреду удастся тебя развеселить, я уверен. – В его голосе сквозила горечь. – Знаешь, с годами я начинаю напоминать себе Перси.

– Что ты! Джордж, с тобой безумно интересно и так… спокойно. – Перегнувшись через стол, заваленный бумагами, Гермиона ласково потрепала его по макушке. – Я чувствую, что могу доверять тебе, что ты меня понимаешь. И это очень важно – иметь такого человека, пока мир находится на грани войны.

Перехватив её руку, Джордж поцеловал узкое запястье, чувствуя пульс пробегавшей голубой нитью вены. Что бы там Гермиона ни говорила о спокойствии, ритм был просто безумным. И это отчего-то так приятно осознавать.

Его губы двинулись чуть дальше по запястью, коснулись тыльной стороны ладони, отчего внутри Гермионы словно что-то взорвалось, до того неожиданным и неописуемо приятным было это нежное и небрежное прикосновение. Неотрывно смотря Гермионе в глаза, Джордж перецеловал каждый пальчик. Гермиона судорожно сжимала и разжимала пальцы ног, не в силах удержать охватывавшую её истому. Судя по лукавому взгляду, Джордж догадывался о её состоянии и продолжал свою медленную пытку, прибавив к этому поглаживание ногой её ноги.

Долго сдерживаться Гермионе не удалось. Неожиданно для самой себя она вскочила со стула и, опёршись одной рукой о столешницу, другой притянула к себе Джорджа и впилась поцелуем в его губы. Он тут же ловко сориентировался и потянул девушку на себя. Но, видимо, не рассчитал силу рывка, так как Гермиона рухнула ему на грудь, и стул, на спинку которого Джордж непроизвольно откинулся, грохнулся на пол, утягивая за собой целовавшуюся парочку.

Падение, однако, чувств не остудило. Продолжая целовать Гермиону, удобно расположившуюся на нем, Джордж запустил пальцы в её растрепанные волосы, отчего девушка едва ли не дугой изогнулась, прижимаясь к нему всем телом. Слегка прикусив его губу, она потёрлась грудью о его грудь. Легкий запах её духов сводил с ума.

– Не здесь и не сейчас, – выдохнул Джордж в губы Гермионы, пытаясь подняться. – Я не хочу, чтобы ты потом пожалела о том, что сделаешь.

– Пожалела? – непонимающе округлила глаза Гермиона.

До неё тут же дошло, до чего же развратно она себя ведёт, и девушка, густо покраснев, резко поднялась на ноги и слегка качнулась, опёршись боком о стол. Её руки мяли рубашку, в который уже раз за день постыдно распахнутую. Джордж неловко встал и поправил футболку.

– О, Мерлин, до чего же мне стыдно! – Гермиона закусила губу, чтобы не расплакаться. Сердцебиение и не думало униматься, казалось, Джорджу отчётливо слышен каждый стук своевольной мышцы. – Я… Прости меня, пожалуйста. Я нечестно веду себя, я давно уже должна была отказаться от вас обоих, и… Прости. Я пойду, пожалуй. – В её голосе звенели слезы. – Мне, наверное, лучше уехать…

Она даже не успела отойти от стола, как Джордж резко схватил её за руку и притянул к себе.

– Никуда ты не поедешь, – выдохнул он в её губы. – Я знаю, так нельзя, но я не могу от тебя отказаться. И Фред не может. Что же в тебе такого, Гермиона, что парни из нашей семьи летят к тебе, как мухи на мед?

– Может, это потому, что мне просто нравятся рыжие? – с трудом улыбнулась Гермиона, и в следующий же миг губы Джорджа впились поцелуем в эту улыбку.

Гермиона сама не заметила, как оказалась на столе, на груде отчётов, с таким трудом рассортированных ею и Джорджем, а сам Джордж, чью поясницу она уже обвила ногами, торопливо расстегивал пуговицы её рубашки. Его губы опаляли поцелуями кожу, они прикусывали шею, вырисовывали на коже узоры и припадали к бешено бьющейся жилке, в то время как пальцы Гермионы путались в его волосах.